Текст книги "Песчаный лотос"

Автор книги: Долли Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Индия подняла на него глаза и снова вскрикнула, на этот раз от удивления:

– Мистер Ридли, что вы здесь делаете?

Судя по выражению лица Николаса, он был изумлен подобной встречей не меньше ее. Смущенный тем, что его застали у квартиры Лаванды, молодой мужчина не придумал ничего лучшего, как сказать правду.

– Я ожидаю возвращения мисс Лир. – И чтобы оградить себя от возможных подозрений, добавил: – У меня к ней очень важное дело.

– Думаю, вам придется ждать очень долго, мистер Ридли. Лаванда улетела из страны сегодня утром, – сообщила ему Индия.

– Как?!

Ну и ну! Теперь, после того она как увидела растерянность в глазах самого Николаса Ридли, Индия могла с полным правом заявить, что ее уже ничто не сможет удивить на этом свете.

Николас прислонился к стене и закрыл глаза, не в силах скрыть своего отчаяния, и ей стало жаль его. Она дотронулась до плеча мужчины и предложила:

– Может, если вы расскажете мне о своем деле, я смогу вам помочь?

Николас отрицательно покачал головой и, слабо улыбнувшись, поблагодарил ее за проявленное участие:

– Вряд ли это в ваших силах. Но все равно спасибо.

Он принялся медленно спускаться по лестнице. Достигнув конца пролета, вдруг остановился и, устремив взгляд на Индию, спросил:

– Скажите, миссис Гарви, ваш муж любит вас?

– Джеральд? Я думаю, да.

– А вы его? – Николас продолжал пытливо смотреть на нее.

– Очень. – При мысли о муже в душе Индии возникло странное теплое чувство, очевидно каким-то образом отразившееся на ее лице и не оставившее никакого шанса на сомнение в том, что сказанное, – правда.

– Вы счастливая женщина, миссис Гарви, – произнес Николас и, уже не останавливаясь, стремительно сбежал вниз, прежде чем она смогла что-то вымолвить.

Проводив его взглядом, Индия глубоко вздохнула и, вооружившись ключами, принялась отпирать дверь…

3

Лаванда только начала распаковывать чемоданы, когда к ней в спальню вошел сэр Роберт. После того как они приехали из аэропорта, у них еще не было возможности побыть наедине.

– Ну и за кем ты охотишься на этот раз? – спросил у племянницы пожилой джентльмен. – Я не слышал, чтобы в посольство прибыл какой-нибудь молодой человек. Или моя информация устарела?

– Ты, как всегда, шутишь, дядя Берт. – Лаванда не смогла сдержать улыбки. – Почему бы тебе не поверить в то, что я просто решила немного пожить с тобой?

– Постараюсь. – Сэр Роберт скептически хмыкнул и поинтересовался: – Кстати, а как поживает твой приятель Ридли? Что-то произошло между ним и той гейшей. Свадьба не состоялась, и он вернулся в Англию вскоре после твоего отъезда.

– Не имею понятия, – ответила Лаванда, мечтая об одном: сменить тему разговора. Ей было сложно скрывать от дяди подлинные чувства, которые она испытывала при упоминании имени Николаса.

– Признаюсь, одно время я действительно считал, что ты серьезно влюблена в него, но, видимо, ошибался. – Сэр Роберт ласково потрепал ее по щеке и направился к выходу. – Значит, твое время еще не пришло.

– Значит, не пришло, – повторила Лаванда, затворяя за ним дверь и возвращаясь к чемоданам.

Она приехала сюда не вести разговоры о Николасе, а постараться забыть о нем. Начать все с чистого листа вдали от Англии, от Лондона и от самого Николаса Ридли.

Первое, что решила сделать Лаванда, после того как закончила обустраиваться в гостевой комнате пентхауса дяди Роберта, – это навестить Итисутзу.

Она не стала предупреждать гейшу о своем возвращении в Токио, собираясь сделать сюрприз. Узнав о ее планах, Хидэмаро предложил свои услуги в качестве сопровождающего, но Лаванда отказалась.

Она с улыбкой сообщила старому слуге, что в отличие от первого визита в Японию отнюдь не чувствует себя чужестранкой. Скорее наоборот, у нее такое ощущение, будто ей повезло возвратиться домой после длительного отсутствия.

Взяв рикшу неподалеку от отеля, Лаванда отправилась в «цветочный квартал». Прошлый раз, когда она была здесь летом, сады, окружающие аккуратные домики, цвели и благоухали дивными ароматами. Теперь же деревья протягивали к небу обнаженные ветви, но это нисколько не портило общего впечатления от увиденного. Более того, подчеркивало утонченную хрупкость «мира ив».

Велев рикше остановиться у дома Итисудзу, Лаванда расплатилась с ним и пошла по знакомой дорожке, ведущей к входу.

Старая прислуга, отворившая дверь, узнала ее и, радостно приветствуя, пригласила войти. Лаванда многозначительно приложила палец к губам, желая до поры до времени сохранить свой визит в тайне. Служанка, понимающе кивнув, указала рукой на одну из дальних комнат, откуда доносились веселые женские голоса.

Приблизившись, Лаванда осторожно раздвинула сёдзи ровно настолько, чтобы увидеть присутствующих в комнате. Кроме хозяйки дома в ней находились Юрико и Маюми.

Итисудзу перебирала струны сямисэна, наигрывая незатейливую мелодию, а ее подруги упражнялись в танце с веером и одновременно вели беседу.

– Интересно, как поживает сейчас наша дорогая Лотос, – произнесла с легким вздохом Юрико, надеясь, что Итисудзу известно о том, как сложилась дальнейшая судьба их английской приятельницы.

– Хочется верить, что она все же нашла свое счастье, – ответила та, кому был адресован вопрос, и добавила: – Если честно, то мне ее очень не хватает.

– А ты представь, будто Лотос сейчас здесь, с нами… – начала Маюми, и Лаванда поняла, что пришло время дать знать о своем присутствии.

Она резко раздвинула сёдзи и остановилась в дверном проеме. Ошеломленные ее внезапным появлением женщины замерли в немом изумлении.

Первой опомнилась Итисудзу. С радостным возгласом она бросилась к Лаванде и обняла ее.

– Не верю своим глазам! Ты же должна быть в Англии?

– Неужели это госпожа Лир? – одновременно воскликнули Юрико и Маюми, хлопая в ладоши от восторга.

– Вам хочется узнать, каким образом я оказалась здесь? – Лаванда позволила приятельницам усадить себя на татами. – Все очень просто. Мне стало тоскливо среди лондонских туманов, я вспомнила о вас и поняла, где мое настоящее место.

– А мы скучали по нашей подруге Песчаный Лотос, – промолвила Юрико, подавая ей чашку с чаем.

– Песчаного Лотоса больше нет, – сказала Лаванда, печально улыбаясь. – Я не могу жить ее жизнью. Отныне я та, кто есть на самом деле. Нельзя быть счастливой чужой радостью.

– А господин Ридли тоже приехал? – спросила Маюми, не заметив знаков, которые ей подавала Итисудзу. – После исчезновения Лотос он долго ходил сам не свой, разыскивая ее.

– Николас остался в Лондоне. Надеюсь, он забудет о влюбленной в него гейше так же, как это сделала я, – сообщила Лаванда, давая понять, что ей тяжело продолжать этот разговор.

Женщины тактично замолчали. Стараясь прервать повисшую в воздухе неловкую паузу, Итисудзу предложила:

– Давайте устроим торжество в честь возвращения Лаванды…

Индия вышла из клуба и направилась к своей машине. Неожиданно кто-то тронул ее за руку, и она обернулась. Перед ней стоял Николас. Но что с ним случилось?

Темные круги под глазами, недельная щетина и совершенно измученный взгляд. Мужчина, на которого она смотрела, был похож на великолепного Ридли так же, как тень на живого человека.

Потрясенная произошедшими в его внешности переменами, Индия не смогла сдержать удивленного возгласа:

– Николас, это вы? Что случилось?

– Миссис Гарви… Индия. Я не спал несколько дней… Просто не мог… Стоит мне закрыть глаза, как я вижу Лотос… То есть Лаванду… Господи, я в полном отчаянии! Помогите мне найти ее…

Николас говорил сбивчиво, словно находился в лихорадке, и у Индии не нашлось причин подвергать искренность его слов сомнению. Повинуясь внезапному порыву, она потянула его к машине.

– Пойдемте, я отвезу вас домой. Мы поговорим обо всем по дороге.

Он послушался ее, ухватившись за протянутую ему руку помощи, как утопающий за соломинку. Ему было неизвестно, насколько Индия Гарви в курсе произошедшей между ним и Лавандой размолвки. Но что-то подсказывало: этой женщине можно довериться.

Первое время ехали молча. Индия следила за дорогой, а ее спутник сидел, погрузившись в свои мысли. В какой-то момент молодая женщина поняла, что разговор должна начать она, и спросила:

– Вы любите Лаванду?

От неожиданности Николас вздрогнул и, обратив на нее взгляд голубых глаз, ответил:

– Сам не знаю. Мое сердце принадлежало прекрасной гейше Песчаный Лотос до тех пор, пока мне не стало известно, что она всего лишь результат розыгрыша, придуманного Лавандой. Все это было проделано ради выигрыша в нелепом пари…

Предвидя, что Николас скажет дальше, Индия жестом руки мягко остановила его и, собравшись с духом, произнесла:

– Позвольте спросить иначе. Боюсь, мой вопрос покажется вам бестактным, но, уверяю, от вашего ответа зависит многое. Вы занимались любовью с Лотосом?

Николас ничего не сказал, только утвердительно кивнул, и Индия поняла, что начало беседе положено. Она припарковалась у обочины, заглушила мотор и сказала:

– Неужели вы можете предположить, что такая женщина, как Лаванда, ляжет в постель с мужчиной, к которому не испытывает сильных чувств? Если ваш ответ «да», то речь идет не о ней, а о ком-то другом.

Заметив, как в глазах мужчины промелькнуло нечто, похожее на надежду, Индия постаралась вложить в свои слова весь дар убеждения, на который была способна:

– Поверьте, Николас, Лаванда действительно любит вас. Она сама призналась мне в этом.

После того как Индия замолчала, Николас порывисто схватил ее руку и благодарно сжал. Его лицо преобразилось до неузнаваемости, наполнившись решимостью. Индия поняла, что поступила правильно, поговорив с ним.

– Спасибо, теперь мне многое стало ясно. – Николас открыл дверцу, собираясь выйти из машины. – Я виноват перед Лавандой в том, что не выслушал ее, когда она пыталась объясниться.

– Что вы намерены делать? – поинтересовалась Индия.

– Найти ее и вымолить прощение.

Лицо Николаса неожиданно расцвело в улыбке, и ей стало понятно, почему столько женщин неустанно добивались его благосклонности. Ради такого мужчины стоило пойти на всевозможные ухищрения и риск.

– Вы вернули меня к жизни, Индия. Как я могу отблагодарить вас? – спросил Николас Ридли, и она не придумала ничего лучше, чем сказать правду:

– Отправляйтесь в Токио и заставьте поверить Лаванду в счастье…

Не сумев подавить зевка, Лаванда бросила взгляд по сторонам – убедиться, что никто из присутствующих в зале не заподозрил, как ей скучно.

Она с удовольствием провела бы этот вечер с Итисудзу, но сэр Роберт попросил сопровождать его на прием, а отказать ему для нее не представлялось возможным.

В длинном платье из черного джерси с глубоким вырезом на спине Лаванда являла собой светскую даму самой высшей пробы: мило улыбалась знакомым, вежливо отвечала на адресованные ей вопросы…

Вряд ли кто из посматривающих в ее сторону мужчин догадывался, какие мысли занимают очаровательную мисс Лир в эту минуту. А Лаванда мечтала лишь об одном: поскорее воспользоваться каким-нибудь благовидным предлогом и улизнуть домой.

Усиленно скрывая тоску в глазах, она поклялась, что больше не позволит дяде Берту заманить себя на подобные мероприятия…

Внезапно по залу прокатился тихий шепот. Это могло свидетельствовать о некоем чрезвычайном происшествии или же о появлении нового гостя, вызывающего в обществе сильный интерес.

Лаванда обратила взгляд туда, куда были повернуты лица большинства… и судорожно вздохнула. В дверях, вежливо раскланиваясь с хозяйкой дома, стоял Николас.

– Ридли… – прошептала она, удерживаясь от сильного желания протереть глаза, дабы убедиться в реальности происходящего. – Но что он здесь делает?

Ответ на одолевающий ее вопрос не заставил себя ждать. Осмотревшись, Николас остановил свой взгляд на ней и стал медленно продвигаться к месту, где она стояла. Периодически он замедлял шаг, чтобы поздороваться со знакомыми, а затем вновь продолжал идти к намеченной цели.

Лаванда ничего не могла сделать, чтобы избежать пугающей ее встречи. Она ощущала себя мухой, угодившей в паутину и следящей за приближением паука.

Возможно, если бы сэр Роберт находился рядом, уверенности в ней заметно прибавилось бы, но он, как назло, удалился с хозяином дома, чтобы решить кое-какие деловые вопросы.

Когда расстояние сократилось до нескольких шагов, Лаванда, выйдя из охватившего ее оцепенения, попыталась пробраться к выходу на балкон, но…

– Добрый вечер, мисс Лир, – остановил ее голос Николаса.

Лаванда закусила нижнюю губу, чтобы физическая боль заглушила поднимающееся в душе смятение, и медленно повернулась.

– Мистер Ридли? Вы в Токио? Вас привели сюда какие-то дела?

– Да, – ответил он и, внезапно подойдя к ней почти вплотную, изменившимся голосом произнес: – Мне необходимо поговорить с тобой, Лаванда. Наедине.

Ей хотелось отделаться от него какой-нибудь шуткой. Но что-то, что Лаванда прочла в устремленных на нее глазах Николаса, заставило ее передумать.

– Хорошо, – тихо и быстро прошептала она. – Через некоторое время я отправлюсь домой. Ты можешь подождать меня на улице и проводить до отеля.

Николас едва заметно кивнул и отошел в сторону, растворившись среди гостей, словно его и не было.

Лаванда отправилась на поиски сэра Роберта, чтобы сообщить ему о своем уходе. Ее мысли неустанно вертелись вокруг неожиданного появления Николаса и сказанных им слов. Все это выглядело весьма странно, если учитывать обстоятельства их последней встречи, когда он обвинил ее в лицемерии и лжи.

После безуспешных попыток отыскать дядю Роберта Лаванда попросила хозяйку приема передать ему, что у нее разболелась голова и она едет домой. Затем поспешила к выходу…

Завернувшись в палантин из серебристой норки, она прошла несколько шагов по улице, прежде чем перед ней затормозил красный спортивный автомобиль и оказавшийся за рулем Николас распахнул дверцу, приглашая ее сесть. Как только Лаванда заняла место рядом с ним, автомобиль сорвался с места в направлении Гинзы.

– Ты хотел о чем-то поговорить со мной…

Молодая женщина напомнила Николасу его слова. Она поспешила завязать беседу, прежде чем возникнет обычное в таких случаях неловкое молчание, когда каждый рассчитывает на инициативу собеседника.

– Для начала я отвечу на твой вопрос, Лаванда, о том, что привело меня в Токио.

Николас вырулил к набережной и сбавил скорость, чтобы можно было насладиться видом сверкающей ночными огнями Гинзы.

– Наверное, очередной интерес к какой-нибудь гейше, – предположила Лаванда, стремясь скрыть за язвительной фразой свое волнение.

Однако Николас отреагировал на ее слова совсем не так, как она рассчитывала. Он не выказал ни малейшего раздражения, а, наоборот, устремил на нее взгляд, исполненный нежности, и произнес:

– Это ты, Лаванда. Любовь к тебе лишила меня покоя и заставила последовать за тобой сюда.

– Нет! – воскликнула женщина.

Она оказалась не готова к подобному признанию. Ее испугало собственное сердце, отозвавшееся на речь Николаса учащенным биением.

Резко ударив по тормозам, Николас остановил машину. Воспользовавшись этим, Лаванда открыла дверцу и бросилась бежать, не обращая внимания на летящие вслед крики:

– Лаванда, постой! Куда ты?..

Она зацепилась ногой за камень, упала, поднялась и продолжила бегство, одержимая единственной мыслью оказаться как можно дальше от Николаса Ридли.

Лаванда боялась вновь попасть в зависимость, от которой с таким трудом пыталась освободиться, стараясь забыть о нем. По крайней мере, ей так казалось…

– Постой же, Лаванда!

Николас нагонял ее, он явно не собирался сдаваться. В какой-то момент он схватил беглянку за плечи и рванул на себя. Лаванда попыталась вырваться, но Николас крепко сжал свою добычу в объятиях.

– Отпусти меня! – потребовала молодая женщина, не оставляя надежды обрести свободу.

Она вздернула подбородок, и ее лицо внезапно оказалось в опасной близости от губ Николаса, возрождающих воспоминания о его поцелуях.

– Выслушай же меня, Лаванда, черт тебя побери!

Потеряв терпение, Николас с силой тряхнул пленницу, заставив умолкнуть срывающиеся с ее уст гневные возгласы.

– Что с тобой происходит? Объясни!

– Ты жаждешь знать правду? – спросила Лаванда. – Пожалуйста! Только какой в этом смысл? Прошлый раз, когда я открылась перед тобой, ты окатил меня презрением и сбежал как последний трус, не дав мне ни единого шанса объясниться.

Николас, поняв, что она не станет убегать, отпустил ее. Лаванда отошла от него к реке и, устремив взгляд на темную воду, тихо заговорила:

– Я приехала в Токио и постаралась забыть о твоем существовании. Но ты явился следом и твердишь о своей любви. Меня мучает один вопрос, Николас. Один маленький пустячный вопрос. Кому предназначены эти слова?

– Тебе, – произнес Николас, но Лаванда вскинула руки в протестующем жесте.

– Лжешь! Ты говоришь их своей Лотос. В тебе все еще живет надежда вернуть ту, что стала воплощением твоих идеалов о женщине. Но я не она! Пойми, твои грезы о цветах на песке – это иллюзия…

Николас стоял, ошеломленный. Горечь, звучащая в голосе Лаванды, поразила и одновременно обрадовала его. Значит, она все же думала о нем.

Его собеседница истолковала его молчание по-своему. Ей показалось уместным оставить Николаса в одиночестве, поэтому она подошла, чтобы проститься с ним.

– Мне жаль. С самого начала наши отношения были обречены. Настоящая любовь не может вырасти на лжи и притворстве.

Окончив, Лаванда повернулась в сторону дороги, собираясь поймать попутную машину, но Николас остановил ее.

– Как я должен понимать твои слова? Значит ли, что это не твое сердце говорило устами Песчаного Лотоса? – Николас покачал головой. – Нет, глаза, которые смотрели на меня с любовью, – это были твои глаза, Лаванда. Руки, которые обнимали меня, – это были твои руки. Губы, которые щедро дарили самые сладкие на свете поцелуи, – это были твои губы… Неужели они лгали мне, скажи?

Все время, пока он говорил, Лаванда стояла к нему спиной, и лишь по вздрагивающим от каждого слова плечам Николас мог догадываться, что его слова находят у нее отклик.

– Ради бога, Лаванда, если в твоем сердце еще теплится какое-то чувство ко мне, ответь. Ты любишь меня?

Лаванда обернулась, и в свете нарождающейся луны он увидел, как сверкают в ее глазах слезы. Словно драгоценные бриллианты, они скатывались по щекам молодой женщины, и не было для Николаса ничего дороже их.

– Да, да, да… Тысячу раз «да»! – сквозь рвущиеся из груди рыдания произнесла Лаванда. – Я хотела бы солгать, чтобы ты исчез из моей жизни навсегда, но это не в моих силах… Я не могу не думать о тебе, Николас, потому что ты присутствуешь во всем, что окружает меня. Свет звезд напоминает мне яркость твоих глаз, ветер – твое дыхание… Весь мир наполнен бесчисленным множеством тебя, и я мечтаю раствориться в нем без остатка.

– Любимая, – прошептал Николас, подходя к ней и заключая в ладони ее лицо. – Позволь осушить твои слезы поцелуями. Они не должны омрачать прекрасный свет этих глаз.

– Николас, мне кажется, что я сплю. – Лаванда коснулась губами его пальцев. – Еще несколько часов назад моя жизнь была безрадостной и унылой, а сейчас я слышу, как музыка звучит в моем сердце…

– Тогда давай пожелаем, чтобы этот сон никогда не оканчивался, – с нежной улыбкой произнес Николас, и Лаванда спрятала лицо у него на груди…

– Не забудь: ты должен исчезнуть до того, как рассветет, – устремив взгляд на Николаса, напомнила молодая женщина.

Она лежала в постели, согреваемая теплом его тела. За окном спальни мерцали мириады звезд, стрелки на часах отсчитывали время, которое влюбленные могли провести вместе.

– Ты боишься, что сэр Роберт ужаснется, увидев, как я выхожу к завтраку из твоей комнаты? – с легким смешком поинтересовался Николас.

Лаванда тут же представила нарисованную им сцену и тоже хихикнула.

– Дядя Берт? Вовсе нет. Уверена, что он даже подмигнул бы тебе в знак мужской солидарности, а вот Хидэмаро…

– Тот слуга-японец, который всегда с важным видом докладывает о приходе гостей?

– Именно. Он очень горд тем, что служит такому достойному джентльмену, как дядя Роберт, и считает меня женщиной, заслуживающей не меньшего почитания.

– Вот как? То есть ты хочешь сказать, что он не знает о твоей привычке приглашать к себе на ночь мужчин? – Николас изобразил удивление, еле сдерживая смех. – Поражаюсь, как при такой ненасытности в любви, какую ты мне продемонстрировала, он еще не застукал тебя с поличным.

– Тише! «Нью Отани», конечно, первоклассный отель, но у меня есть подозрение, что его стены не столь толстые, какими кажутся.

– Ты всегда сможешь сослаться на работающий телевизор, – сказал Николас, пояснив с самым невинным видом: – Что удивительного, если молодая одинокая женщина смотрит по ночам эротический канал?

– Вижу, тебе так и хочется, чтобы моя репутация оказалась безнадежно подмоченной, – деланно возмутилась Лаванда, которую явно забавляла словесная перепалка с возлюбленным.

– Естественно, – подтвердил Николас, даже и не пытаясь оправдаться. Отбросив скрывающую его тело простыню, он потянулся к лежащей рядом Лаванде, заключил ее в объятия и объяснил: – В этом случае я буду единственным, кто согласится взять тебя в жены.

– Николас Ридли! – забыв о всякой осторожности, вскричала Лаванда. – Ты делаешь мне предложение?!

– Почему бы и нет? – Он покровительственным жестом похлопал ее по обнаженным ягодицам. – Надо воспользоваться случаем. Через пару лет мне стукнет сорок и вряд ли представится возможность подцепить такую молоденькую цыпочку, как ты. Должен ведь я обеспечить себе достойную старость.

– Ты просто расчетливое чудовище! – Лаванда со смехом попыталась вырваться из его рук, но безуспешно.

– Скорее, безумно влюбленное в тебя чудовище, – поправил ее Николас, подтверждая свои слова звонким поцелуем.

– Мое чудовище… – ласково прошептала Лаванда, и многообещающая улыбка украсила ее лицо.

Николас перекатился, внезапно оказавшись сверху. Опираясь на руки, он навис над возлюбленной, словно гепард над добычей.

Его глаза приобрели темный цвет океанской воды, скрывающей в своих глубинах великое множество тайн. Лаванда смотрела и чувствовала, как их чарующая красота увлекает ее в иной мир. Она открыла ему сердце, и счастье хлынуло в него бурным потоком, принося с собой неземное блаженство.

– Люби меня, Николас, – призывно зашептали губы Лаванды, и тело подалось навстречу возлюбленному, выгибаясь в желании принять его мужскую мощь в свое лоно.

Николас внял этой мольбе и с гортанным вскриком вошел в нее, познавая все ее секреты. Обнимая ногами его узкие бедра, она направляла движения любимого. В какой-то момент ей удалось ускользнуть из-под власти Николаса и, опрокинув на спину, оседлать его, как наезднице-амазонке разгоряченного быстрым бегом жеребца.

Оказавшийся в плену ее прекрасных ног, Николас протянул ладони и обхватил напрягшиеся холмики женской груди, одаряя их искушенными ласками.

Серебристая испарина покрыла их тела, переливаясь в лунном свете подобно чешуе мифических существ.

Достигнув пика страсти, утолив жажду наслаждений, они погрузились в сладкий сон, сплетенные в единое целое…

Солнечный луч бесцеремонно остановился на лице Лаванды, заявляя о наступлении нового дня. Она потянулась и открыла глаза. Рядом спал Николас. Его грудь равномерно вздымалась, губы были приоткрыты, и Лаванда ощутила, как в ней пробуждается желание поцеловать спящего возлюбленного.

Она потянулась к нему, чтобы привести задуманное в исполнение, когда ее взгляд ненароком упал на циферблат настенных часов.

– Десять часов?! – Панический вскрик Лаванды огласил погруженную в утреннюю тишину спальню, и Николас, пробормотав что-то нечленораздельное, накрыл голову подушкой.

Лаванда тут же сорвала ее и отбросила в сторону, принявшись безжалостно трясти его за плечи.

– Просыпайся, Николас! Мы проспали! Тебе пора уходить!

Но прошло не менее десяти минут, прежде чем ей удалось добиться, чтобы он согласился разомкнуть веки и сменить положение тела с горизонтального на сидячее.

– По какому поводу паника? – поинтересовался Николас, когда его сознание освободилось от остатков крепкого сна. – Мы горим?

– Хуже! – не скрывая владеющего ею отчаяния, простонала Лаванда. – Мы прозевали время, когда ты мог уйти незамеченным. Теперь пора завтракать, и дядюшка с Хидэмаро наверняка уже спустились вниз, а это значит, что до самого обеда у тебя не будет шанса покинуть мою комнату.

– Я вовсе не имею ничего против того, чтобы провести в твоем обществе несколько лишних часов, – заявил Николас, притягивая ее для поцелуя.

– Ты не понимаешь! В любой момент кто-нибудь из них может постучаться сюда и мне придется давать объяснения по поводу твоего присутствия.

Лаванда ловко увернулась от его рук и принялась одеваться, чтобы вовремя появиться за столом.

– Отчего просто не сказать правду? Разве, как у будущего мужа, у меня нет на это прав?

Николас изобразил недовольство, надеясь таким образом заставить Лаванду задержаться в спальне. Однако его уловка не сработала. Она застегнула последнюю пуговицу на кофточке и язвительно заметила:

– Насколько мне помнится, ты сделал мне предложение, но я еще не дала согласия стать твоей женой.

– Так в чем же дело? Или ты хочешь, чтобы я спустился вниз и официально попросил у сэра Роберта твоей руки? Так это я мигом. – Николас выбрался из постели и, как был обнаженный, направился к двери.

– Стой! Что ты делаешь?! – вскричала Лаванда, не на шутку испугавшись, что он приведет свои слова в действие, и потребовала: – Немедленно вернись в кровать!

– Но ты еще не сказала, что принимаешь мое предложение, – произнес Николас, протягивая руку, чтобы открыть дверь комнаты.

Лаванде ничего не оставалось, как признать поражение.

– Ладно, твоя взяла. Я согласна.

Николас тихо рассмеялся и отрицательно покачал головой.

– Нет, меня не устраивает такая форма. Я требую более романтичного ответа.

Он посмотрел на нее смеющимся взглядом и картинно поиграл мускулатурой, вызывая у Лаванды жгучее желание близости.

Ее рассудительность начала улетучиваться с небывалой скоростью. Напрасно она пыталась сохранить хоть каплю здравомыслия. Вид обнаженного Николаса – зрелище не для впечатлительных женщин.

– Ну так как? Я дождусь признания моих заслуг? – поторопил ее возлюбленный, явно наслаждаясь ситуацией, в которой благодаря его стараниям оказалась молодая женщина.

Лаванда стиснула зубы, пытаясь унять охватившую тело сладостную дрожь, и, осознав всю тщетность своих усилий, произнесла:

– Ты поступаешь бесчестно, Николас Ридли. У меня нет иного выхода, поэтому я принимаю твое предложение и согласна стать самой счастливой женщиной на свете.

– Никогда не слышал ничего более ласкающего мой слух.

– Надеюсь, теперь ты вернешься в постель и станешь вести себя, словно мышь в окружении голодных кошек, пока я не придумаю, как незаметно вывести тебя отсюда.

Николас усмехнулся, но выполнил ее просьбу. Ему нравилось, что эта женщина пытается командовать им. Он признавал за Лавандой право на это. Оказывается, чертовски приятно, когда кто-то считает тебя своим мужчиной.

– Все! – произнесла Лаванда, застегнув молнию на юбке. – Если ничем не выдашь своего присутствия в моей спальне, то я, так и быть, принесу тебе чего-нибудь поесть.

– Наконец-то я слышу разумную речь, – сказал Николас, провожая взглядом ее исчезающую за дверью фигуру.

Лаванда спускалась по лестнице, прислушиваясь к звукам, доносящимся из столовой. Все было как обычно. Ничего, что свидетельствовало бы о нарушении утреннего ритуала. Значит, пребывание Николаса в ее комнате по-прежнему оставалось секретом.

Собрав всю свою храбрость, Лаванда с улыбкой вошла в столовую, приветствуя читающего газету сэра Роберта и колдующего над тарелками с завтраком Хидэмаро.

– Как спалось, дорогая? – привычно поинтересовался дядя Роберт, сворачивая газету и кладя ее на край стола, чтобы приступить к трапезе.

– Прекрасно, – ответила Лаванда, слегка покраснев от возникших в голове сцен прошедшей ночи.

– Ты вчера рано ушла с приема, – заметил сэр Роберт, подавая Хидэмаро сигнал к началу завтрака.

– Да, мне слегка нездоровилось, – кротко сообщила Лаванда, надеясь, что дядя не станет вникать в детали.

– Но когда я приехал домой, тебя еще не было. – К сожалению, сэр Роберт явно намеревался продолжить начатую беседу.

– Я решила немного прогуляться по Гинзе и подышать свежим воздухом. – Заранее подготовившись к возможным расспросам, Лаванда, тем не менее, чувствовала себя как на минном поле.

Пожилой джентльмен, казалось, был вполне удовлетворен таким объяснением и целиком сосредоточился на омлете с беконом, поданном Хидэмаро. Спустя некоторое время он вновь заговорил:

– Кстати, ты уже в курсе, что твой приятель Ридли тоже в Токио? Он даже появился на вчерашнем приеме. Ты его видела?

– Нет, – солгала Лаванда. – Очевидно, он прибыл после моего ухода.

Следующие несколько минут они провели в тишине, нарушаемой лишь легким стуком столовых приборов. Внезапно Лаванда ощутила на себе пристальное внимание. Хидэмаро, прислуживающего сэру Роберту. Она подняла глаза от тарелки и заметила, как двое мужчин обмениваются многозначительными взглядами.

– Что-то произошло? – полюбопытствовала Лаванда, откладывая в сторону нож с вилкой и пододвигая к себе чашку с кофе.

Сэр Роберт смущенно крякнул, прежде чем, найдя поддержку в лице Хидэмаро, произнес:

– Не кажется ли тебе, что следует пригласить твоего гостя разделить с нами завтрак?

– О каком госте ты говоришь? – Несмотря на то что внутри у нее все сжалось от волнения, а по спине побежал холодок тревоги, Лаванда старательно сохраняла внешнюю невозмутимость.

– Я имею в виду мужчину, что вошел ночью в твою спальню и все еще остается там. – Сэр Роберт постарался облечь свои слова в самую корректную форму.

– Дядя Берт?! – потрясенно воскликнула Лаванда, краснея до корней волос.

Старый джентльмен улыбнулся уголками губ и сообщил:

– Не вижу ничего ужасного, если мистер Ридли наконец-то получит возможность покинуть свое убежище и присоединится к Нам.

Сэр Роберт обратился к еле сдерживающему смех Хидэмаро и попросил:

– Будь так любезен, поднимись в комнату мисс и передай мистеру Ридли наше приглашение.

После того как слуга отправился выполнять его просьбу, Лаванда, отведя взгляд в сторону, спросила, что именно навело дядюшку на подобную догадку. Сэр Роберт промокнул салфеткой губы и ответил:

– Видишь ли, дорогая, Николас Ридли настоящий джентльмен, никогда не изменяющий своим привычкам. Поэтому, оказавшись в твоей спальне, он инстинктивно выставил свою обувь за дверь, чтобы к утру прислуга привела ее в порядок. Догадаться об остальном было проще простого…