Текст книги "Как пятое колесо (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сысолов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Но, собственно, при чём тут футбол-то? Да ни при чём. Просто, на наши домашние матчи к нам будут приезжать болельщики из других анклавов. Причём богатые болельщики от Князя и Старика. Вот на их «валюту»-литрики и нацелились все, тут собравшиеся.

Этого стоило ожидать. Вводя собственную денежную систему я выпустил такого демона из кувшина, совладать с которым весьма проблематично. Почувствовав вкус денег, некоторые закономерно захотели иметь их побольше. И, если, с единичками у нас пока неразбериха, то вот твёрдые литрики прельщают многих. В любой момент их можно без проблем обменять на топливо. А это уже весомо. За один литрик уже давали семь-восемь наших единичек. И полторы-две тысячи «северских» рублей. Впрочем, последние всё дешевели и дешевели. И их брать никто особо-то и не хотел.

А что же мы могли предложить взамен? Разное.

Ну, насчёт Кошака с Ягой и Майей я угадал. Хотят самостоятельно реализовывать свою часть мёда. Я, признаться, не в восторге. Сахара у нас нет (старые запасы почти кончились, а новых поступлений нет и не будет) и, потому, большинство «сладкой» консервации идёт на меду. Так что, сколько не бери – всё мало. Да и как основной товар на «экспорт» тоже весьма ценен. И возможность лишиться такого подспорья меня напрягает. Но и запрещать не дело! Может просто вводить ограничения на количество продаваемого? Процент там назначить? Нужно думать.

Мотня с Окси и Ксю предлагали для продажи банальные семечки. Жаренные. Как обычные, подсолнечные, так и тыквенные и даже кабачковые. Вот с чем их кульки были. Ну тут разрешение даётся куда легче. Это сами производим, почему бы и не поторговать? Сами тыквины шли в общий котёл в столовой, а вот сердцевину с семечками эти вертихвостки повадились выпрашивать у доброй Пышки. Для торговли, как оказалось.

Слепая девушка Дина со своими малышами предлагала забавные мягкие игрушки. Маленькие. Их ещё такие до Беды девочки любили на замках сумок носить как брелки. Котики, собачки, медвежата... Вообще непонятные зверушки какие-то. Но мило и красиво. Ну, наверное, будет и на это свой покупатель. (Мне вот только интересно: как слепая девушка шьёт на ощупь? Ну ладно, с цветом ей мелкие могут подсказать. Но как она, хотя бы, иголку в нитку вдевает? Непонятно.)

Сова подводит ко мне двух незнакомых ребят. Мальчишку и девчонку. Похоже, это и есть её «специалисты», которые что-то там умеют.

Паренек Чива оказался резчиком по дереву. Ну как, резчиком... Картины на доске вырезает. Спросил его насчёт чего-то практичного... Ложку, например, вырезать? Ну, ложку, он сказал, вырежет. А вот что-то более сложное, уже вряд ли. Ну и то хлеб. Не особо ценное, но всё-таки умение.

А вот в девчонку я чуть ли не вцепился двумя руками. Девочка Роза, десятилетняя татарочка умела прясть! Единственная на три сотни детей, кто умел прясть. Представляете? Раньше в деревне девчонке уметь прясть было так же естественно, как носить юбку. Все умели. А теперь только одна из трёх сотен. Так вот, она умела прясть. Ну и вязать соответственно. Ну что-нибудь простое. Носки, шарфик, шаль или шапку. Ну и то хлеб. Главное, прясть... Ух, никак успокоиться не могу! Возбудился. Ей разрешать всё! И брать немедленно в оборот. Пусть учит ещё человек пять этому ремеслу. С коз шерсть, с собаки вон, с кроликов, опять же. Пускай ВСЁ на нитки переводят. А закончится, я слышал – можно даже пух от рогоза прясть. Да, нитка получается очень грубая (больше на шпагат, которым на почте посылки перевязывают, похожа), но всё равно – нитка же! Ух какое сокровище.

Лиса предлагала торговать продуктами. Ну, в принципе, логично. Торговля на стадионе попутно-жевательным это святое. Вот только большинство продуктов проходят по статье стратегических расходов и на их использование нужно разрешение государства (то есть, моё) и доход они должны приносить именно в казну, а не в частный карман. Лиса с этим согласилась, но не совсем. Помимо стратегических продуктов были ещё и общие... Те же яблоки. Яблок было много. Почти на каждом дачном участке была яблонька, а то и две, и три. Яблоки усиленно сушили, порченными кормили свиней. Их немилосердно уничтожали дети (вон в больничке дристунов с дизентерией только прибавляется и прибавляется. Ну как ты запретишь детям яблоки есть?) И всё равно яблок оставалось несчётное количество. Лиса придумала варить из них пастилу. Благо, на неё не нужно было ничего, кроме самих яблок и воды. А вкусно... Мороки, конечно, много, но интересно. Тоже одобряем.

Самое интересное предлагала Настёна. Она вместе со своими помощниками развернули три принесённых ими пакета. В одном лежали обычные отваренные початки кукурузы. Наверняка слегка подсолёные. Ну, такое и мы делали. Во втором пакете попкорн! Настоящий, раскрывшийся...

– Откуда у вас кукуруза?

– Экспериментальные грядки. Были у нас семена из СельхозТорга. И обычная вот кукуруза, и вот эта... Специальная для попкорна. Вот и посадили пару грядок... Правда, на днях их обнесли... – с нескрываемой грустью произнесла Настёна. – Не столько собрали, правда, сколько поломали. Это, считай, остатки. Что спасти сумели.

– Ну да. Дети вечно голодные. И залезть за яблоками или кукурузой это святое. Нужно просто больше садить. Бороться с этим практически невозможно.

– Да кто же знал-то? Чисто ради эксперимента садили же. В основном же на картошку и овощи налегали. Это так... Для интереса. А они всё изгадили.

– Башке жаловалась?

– Да что он сделает-то? Всё уже давно съели, наверняка.

– Кукурузу не вернуть, конечно. А вот вандалов найти и наказать можно. В следующий раз, глядишь, задумаются, а лезть ли им туда?

– Ну хорошо. Я скажу.

– А так идея замечательная. На следующий год нужно больше посадить. Семена-то остались?

– Найдём. Да ещё и с этих кое-что собрать можно. Не подчистую же вынесли.

– И сколько собрать ещё сможете?

– Да кто ж его знает? Никогда раньше не выращивала. А оказалось её растить несложно. Неприхотливая. Но сколько ещё собрать успеем, неизвестно. Но что-то да будет.

– Если семян хватит, можно будет кукурузой засадить ту полоску у леса где мы с зерновыми позорились. Раз она неприхотливая, то и толку будет больше. А с кукурузы и муку можно молоть, и зелень (а ее много) можно на силос пускать. Её обычно ради этого и выращивали. – Вслух размышляю я. – А нам корма для скота, чувствую, скоро понадобятся. Так что проект одобряю. Заниматься этим нужно. А на продажу пускать – запрещаю. Всё на семена! На тот год их много понадобится.

– Хорошо... У нас ещё вот, – девочка берёт у своего помощника третий пакет и протягивает мне

– Что там? – заглядываю я внутрь. Какая то труха... И запах... – Табак, что ли?

– Да. Ваня, – кивок в сторону Круглого, – тоже экспериментальную грядку посадил. И до неё никто не добрался. Мошка какая-то, правда, листья ела, но собрали всё равно прилично.

– И что ты собираешься с этим делать? – я кивнул на пакет с самосадом.

– Продавать, конечно же, – откликнулся Круглый, – у нас-то почти никто не курит, а приезжим можно и продать.

Я задумался. Действительно, у нас почти не курили. Я не курил никогда, ни в этой жизни, ни в той. Не курили и мои основные генералы. И Немец, и Эльба были спортсменами. Шрам тоже не курил. И мы не просто не курили, а и активно не одобряли курителей. Поначалу-то многие баловались электронными сигаретами, (обычные почти никто не курил), но, видя наше неодобрение, (да и жидкости-то для вейпов конечны), постепенно бросали. А вот старшаки в других анклавах смолили только в путь. И, кстати, да. Запасы прежнего мира у них постепенно подходили к концу и доставать курево им было всё сложнее и сложнее. Так что придумка Круглого вполне в тему.

– Лучше продавать не саму махорку, а сигареты, – единственное, что внёс свою поправку я, – самокрутки, так сказать. Причём, качество должно быть такого уровня, чтоб они соглашались брать. Чтоб были лучше, чем они бы сами сделали.

– А как это сделать? – удивлённо хлопал глазами Круглый.

– Настя, помнишь Василиса тогда привозила целый ящик карманных Библий из какой-то квартиры? Сектанты, что ли там жили. Свидетели Иеговы или ещё кто.

– Да, помню. Там ещё брошюр всяких было много с картинками.

– Брошюры побоку. А вот те карманные библии... Ты же помнишь, что там бумага была тоненькая-тоненькая? Буквально папиросная. В книжке тысяча страниц, а она толщиной всего в один сантиметр... Вместе с обложкой. И размер у страниц как раз на одну сигаретку свернуть.

– Как-то это всё... – нерешительно произнесла Настена. – Богохульство... Святотатство.

– А насрать! – отмахнулся я. – Я в бога не верю. Да и если он есть, то после того, что он сотворил, никакого уважения он у меня уже не вызывает.

Настя промолчала. С богами всё было сложно. Прежние религии частично сохранились, но мутировали порой до полной неузнаваемости. Да и действительно: трудно верить в Бога, забравшего у тебя самое дорогое – родителей. Так что официально у нас религии не было (то, что Пасху отмечали, так религиозного смысла мы в то празднование и не вкладывали. Просто, традиция), но неофициально сами собой закладывались ростки новой религии. И я сам дал ей толчок, поставив часовенку на месте, где похоронил свою мать и всех жителей СНТ зимой.

«Дом Матери Всех Живущих» пользовался бешенной популярностью. Особенно после того, как Василиса сумела нарисовать картину... Икону, по сути. Лица было не видно. Свет бил прямо из-за спины женщины и лицо оказывалось в тени. Не разобрать было даже какого цвета у неё волосы Опять же, из-за игры света и тени они казались одновременно и белыми, и золотыми, и рыжими, и даже чёрными... Не разобрать. И каждый, кто видел эту картину, невольно представлял там свою маму... И я намерен был поддерживать этот новый культ Матери изо всех своих сил. По крайней мере, тем девкам, что умудрились залететь, прерывать беременность я запретил настрого. Да, они слишком уж молоды для родов. Но думать нужно было раньше. Теперь будут рожать!

А кроме культа Матери сам собой создавался более общий культ Предков. То есть, тех, кто был до Беды. Они и умели вон чего и знали больше, и вообще, как не старайся, как не рвись, а до Родителей нам больше никак не развиться. Вот с этим упадническим культом я боролся изо всех сил. Может мы и не сможем достигнуть прежних вершин, но тянуться к ним нужно всё равно.

А третий культ, появившийся в анклаве, стал неожиданностью даже для меня. Культ личности. Моей! Узнал я об этом почти случайно. Шаман проговорился, что Стюарт (тот поваренок из Колизея) устроил у него в клубе музей имени Шиши. Там собрал оружие с турнира, нашёл и ту катану, которой Лео мне морду располосовал. Собрал все видео с турнира. Смонтировал целый фильм и показывал его избранным. Про кровь и мочилово на арене, ага. И собрал целую фанат-группу. То-то при возвращении мой Андрюшка так странно смотрел на меня. С опаской, но, в то же время, и с восхищением. Как на кумира. Честно говоря, я не знал как мне относиться к этой инициативе. Запретить? Но при всей неоднозначности начинание имело положительные стороны. У участников движения резко выросла мотивация к учёбе и спорту. Учителя хвалят. И с дисциплиной стало куда меньше вопросов! Разрешить? Но тогда оно начнёт разрастаться лавинообразно и потеряет свою привлекательность. Ну как с пионерами произошло в моё время. Пока пионером мог стать только лучший, к этому тянулись. А как стали брать всех, так всё и выродилось. Короче, я не знал что делать...

Впрочем, я отвлёкся. Мы же про табак. Так что страницы карманных библий пускаем на сигареты без всякой жалости. И продаём поштучно. А ведь кроме этих самодельных, у нас же есть запас и настоящих, ещё добедовых сигарет. Раз мы не курим, то и тратить нам их особо-то и было некуда. А срок хранения у них практически вечный. А с магазинов мы их неплохо собрали. Да и когда Толстого раскулачили, тоже у него запасец взяли. Можно и их продавать вместе с этими самоделками. Но только ещё более дорого. Или подождать ещё некоторое время? Чем дальше, тем большей редкостью же станут становиться. И тем большую цену можно будет поднять. Нет, потихоньку (чтоб не сбить цену) можно разрешить продавать. Вот пусть с этих самодельных в казну идёт половина выручки, а вторая – участникам проекта, а вот со старых почти всё в казну. И лишь чуть-чуть продавцу. За работу. Процентов 10.

На том и порешили. Ну Настя, ну порадовала меня! Всё остальное тоже неплохо, но вот Настёна... Это же, практически, Эльдорадо. Молодец!

Закончив разговор с Настёной я уже думал что все... Больше претендентов не осталось, но нет. Вон Сова снова тащит под ручки ещё двух девчат. Ну что тут ещё? Снова ценные специалисты? Оказалось, да.

Первая девочка продемонстрировала мне какие-то свои сборные браслетики и фенечки. Ну, не знаю. Красиво, конечно, но к чему это всё? Какова практическая ценность? Никогда не понимал. Ещё ТАМ я никогда не носил ни цепочек, ни крестика на шее, ни очков (хотя они требовались), ни даже наручных часов. Ну раздражало меня всё это, когда оно на мне одето. Не нравилось. Хотелось свободы. Меня и обручальное кольцо бесило. Заимел дурацкую привычку крутить его на пальце. Другой, вон, в носу ковыряется или за мочку уха себя дёргает, когда задумается, а я кольцо теребить начинал.

И в одежде точно так же. Не терпел ничего облегающего и связывающего. Даже трусы (пардон за подробности) никогда не одевал боксеры. А только свободные семейники. И не терпел штанов с резинкой на лодыжках. И всё в таком же духе. Зато обожал одежду просторную и со множеством карманов. Закрывающихся. С клапанами и застёжками. Потому-то, самой удобной одеждой для меня была военная, полувоенная, да и просто рабочая роба (не комбез. Комбинезоны тоже не терпел) Ну удобно в них.

Свою любовь к свободной и практичной одежде я пытался привить и остальным (недаром, первое, чем я озаботился для своей армии, это форма), но прекрасно понимал, что это дети. И им нужен какой-то клапан, стравливающий желание покрасоваться. Этим клапаном я сделал медали. Хочешь покрасоваться? Заслужи медаль. Надень её и красуйся сколько влезет. А вот эти браслетики... Ну да, красиво. Ну и что? Меня они оставили совершенно равнодушными.

А вот вторая девочка протянула мне стопку каких-то цветных салфеток.

– Что это? – не понял сразу я.

– Салфетки, – стеснительно сказала девочка, так и норовящая спрятаться за Сову. – У меня мама цветные салфетки сама делала. Хендмейд. Ручная работа. Ну и я ей помогала. А тут Соня спрашивала о том, кто что может делать, вот я и попробовала. Получилось.

– Подожди-ка, – не мог поверить я. – То есть, ты сама сделала эти салфетки? С нуля?

– Ну да, – с капелькой гордости кивнула девочка, – ну не совсем с нуля, из бумаги же и делала. Из старых газет и вообще старой бумаги. Из деревьев я делать не умею. А так, да. Сама.

– Офигеть! – только и смог прошептать я. Сегодня просто Праздник какой-то. Столько ценнейших специалистов нашлось!

Глава 30

Нет, на салфеточки-то мне было, конечно, глубоко пофиг. Баловство. Вот только помяв их в руке, я понял – да это же готовая туалетная бумага! Очень уж напоминает по фактуре. А то старые запасы туалетной бумаги уже плавно подходят к своему концу. Местные детишки как-то не особо умеют задницу подтирать ни подорожником или лопухом, ни даже газеткой. Не хотелось бы говорить избалованные, скорее просто... Блин, не знаю как и сказать-то. Наивные, что ли, в таких вот бытовых вопросах. Неподготовленные.

Нет, понятно, что если возникнет нужда, то научатся. Поморщатся, покривятся и научатся. Но вот именно до такой нужды-то доводить и не хотелось бы. И как вовремя эта девчушка попалась со своими салфетками! Ну красители – это лишнее, даже отбеливание можно опустить. Форма... В рулонах, конечно, всем удобнее, но что-то я сомневаюсь, что девочка сможет такое осилить. Но и такими листками вполне подойдет!

Затащив Виталю (Виталину, так-то) с собой внутрь палаты я подробно расспрашивал её об технологическом процессе. Ну, в принципе, ничего особо сложного. Нарвать макулатуру помельче, засыпать в блендер или кухонный комбайн, долить воды, измельчить всё в однородную кашицу, перелить в ванночку, зачерпывать из ванночки специальной формой с сеточкой (чтоб лишняя вода стекала), разравнивать, и на полотенце. А дальше сушить. Форму снимать очень осторожно, пока масса с водой она очень, ну просто очень легко рвётся. Так что за краями следить очень внимательно. Потом губкой собрать лишнюю воду. Потом накрыть (промокнуть) вторым полотенцем. И потом отправлять досушиваться куда-нибудь на солнышко. На стекло, или на печку. В общем, процесс увлекательный (на первый раз-два, пока всё в рутину не превратится) и трудоемкий.

К идее делать, таким образом, не салфетки ручной работы, а банальнейшую туалетную бумагу Виталя отнеслась без особого энтузиазма. Могу себе представить. Это ж, получается, адский труд. Пришлось убеждать. Сулил ей натурально золотые горы. Должность командира взвода, начальника производства (это в десять-то лет, ага) штат подчинённых, дефицитную электроэнергию, сепаратор из СельХозТорга вместо блендера, и вообще деньги, почёт и уважение. Не без колебаний, но девочка согласилась. Похоже она, уже заранее чувствовала какой геморрой сваливается на неё, но найти причину соскочить в сторону не нашла.

Я же, закончив с Виталей, снова лёг в кровать. Эта «прогулка» далась мне неожиданно тяжело. Вот, вроде, сколько я с народом общался? Часа два, не больше, а вымотан так, словно двое суток без перерывов мешки разгружал. Мне поспать бы, но на приём, чуть ли не с боем уже рвётся Эльба. Что-то ей от меня край как нужно. Не ладится у неё что-то с финансами.

Как оказалось, основных проблем с финансами было две. Первая – недостаток наличности, а вторая, недовольство людьми расценками за работу.

Ну, с первым-то понятно. Мы изначально, когда закладывали в план количество потребных «банкнот», взяли по самой низкой планке. А ведь они рвутся, снашиваются (смешно такое говорить всего через неделю использования конечно, но всё-таки) и самое главное: с появлением собственной денежной единицы на руках появились желающие накопить этих единиц побольше. И самые деловые принялись их копить, тем самым, выводя их из оборота. Немудрено, что денежной массы стало резко не хватать. Но был и ещё один путь оттока наличности...

Пытаясь решить проблему недостатка денежной массы Эльба запустила в оборот «иностранные деньги», за что ей по ушам бы надавать. Ладно, князевские литрики. Всё-таки твёрдая валюта. С привязкой к конкретному материальному ништяку. Это понятно. Но, как раз, князевских денег у нас и самих не много. Дороги они. А вот «северские рубли» хлынули на наш рынок полновесной рекой. А вот они-то, как раз, ничем и не обеспечены. И Север может наштамповать таких «деняк» куеву тучу. Он инфляции не боится совершенно. А за свои фантики хочет вполне материальных благ. И обрушивая курс собственных дензнаков, выкачивает ими наши! Вполне себе обеспеченные (ну, по крайней мере, по сравнению с его бумажками.) Вот и уходят наши единички за кардон, к Северу.

Всё это я попытался втолковать Эльбе. Бесполезно!

– Но ведь наши единички ценятся у него! Он изначально за одну единичку по сто своих рублей давал, а теперь за неделю они в семь раз подорожали! Теперь уже семьсот, а то и восемьсот рублей дают.

– Дура! – не сдержался я. – Это не единички дорожают, это его рубли обесцениваются! А на одну единичку, как ты могла только раз позавтракать неделю назад, так и сейчас можешь. Ничего не изменилось!

– Так зачем Северу собственную валюту обрушивать? Е же уважать не будут?

– А чтоб настоящие деньги за них себе откачивать. Как ты не поймешь-то? Ему наплевать на курс своей валюты. Это инструмент для откачки ништяков в свою сторону. А ты, такая «радостная», впустила его бумажки на наш рынок! Короче, северские рубли в магазинах и столовых не принимать! Только наши единички! Это, с одной стороны, обрушит курс этих бумажек ещё больше, а, во-вторых, заставит задуматься тех, кто их бездумно покупает, а надо ли оно ему? Те, кто ими затарился, пускай сами решают, как их дальше обналичивать. Но в официальных заведениях они под запретом! Категорическим!

– Но нам же не хватит своих единичек.

– Напечатать ещё! Удвоить, утроить, если понадобится, количество единичек. Ввести кроме единичек еще и трёшки. Дизайн мы с Васькой еще в тот раз обсудили.

– Но если удвоить нашу денежную массу, то чем мы будем от Севера отличаться?

– Не мгновенно! Не разом. Поэтапно. Но ты же сама твердишь, что наличности не хватает. Значит нужны вливания. Но плавно. Постепенно. Чтоб не было перегрева экономики (блин, какие слова я знаю, оказывается. Еще бы быть уверенным, что я их в правильном контексте произношу).

Устроив разнос Эльбе (девчонка чуть не расплакалась и всё порывалась отказаться от почётной роли главного казначея. Ага, так я пущу на эту должность кого-нибудь такого, кто деньги реально любит... Воровать же будет так, что Толстый скромником покажется). Я чуть успокоился и дальше мы работали уже более продуктивно.

Тем более и тема была не менее принципиальная, но куда более сложная в плане реализации. Распределение этих самых единичек. Установка тарифов для всех работающих. А то возникла ситуация, что молодёжь, при должном старании, могла получать больше, чем полноценные работники (3 за учебу + 3 за практику-подработку = 6. Против зарплаты в 5 суточных простого работника). Разумеется, это было несправедливо. И если урезать малышам я не собирался, то вот всем остальным зарплату просто необходимо было повысить. Причём, кому-то в полтора раза, кому-то в два, а кому-то и в три! Ну, согласитесь: несправедливо, когда высококлассный специалист вроде Щепы, Пышки или Малинки, да даже Винтика, получает столько же, сколько и простой работник сельхозроты с тяпкой в руках.

А ещё коэффициенты должностей. Простой работник должен получать всяко меньше чем командир взвода (бригады). Это тоже логично. Возможно, это спровоцирует рост неравенства среди прежде одинаково нищих малиновцев, но, в тоже же время, должно заставить их стремиться расти над собой. Учиться, чтоб перейти в более оплачиваемые отрасли, или рваться на командные должности (социальные лифты должны работать, как часы, вознося наверх стремящихся к этому).

Вот мы с Эльбой и Совой и занимались этим весь вечер. Работы было просто через край. Буквально по каждому персонажу решение принималось индивидуально. Составлялись таблицы, разнарядки, графики. Адский труд! Башке, возможно бы, понравилось такое, а нам тяжело давалось. Особенно Эльбе. Мы с Совой ещё как-то справлялись, а баскетболистка совсем скисла. Ну её можно понять. Не её стезя. Совсем не её. Похоже, нужно кого-то на должность «министра финансов» искать. Вот только кого?

В общем, мы заработались, и не сразу заметили, что вокруг больнички снова началась какая-то суета. Как оказалось вернулись Шаман со Шрамом из поездки в Падеринку. (Блин, как быстро день прошёл!) Причём, вернулись не одни. Вместе с нашими посланниками нас почтили ответным визитом главы того анклава. Мешок и Кастет. Шаман, конечно, был уполномочен мной на заключение сделок, но они решили договариваться «с самым главным». Шрам (вот умница) догадался отправить высоких гостей в сопровождении Шамана на осмотр достижений нашего хозяйства, а сам кинулся ко мне – предупредить о нагрянувших дипломатах.

Так что торопливо свернув все текущие дела я, принялся выспрашивать у Шрама о промежуточных итогах их поездки. Саня бойко отвечал. Раздобыть в Глинках силос можно. Его там есть. Вот только о мечтах «практически даром взять» пришлось забыть. Енот прекрасно знал какой актив оказался в его руках. Тем паче, что и покупатели у него уже были. Те самые увальцы Орбита (ранее Губера). Как оказалось, там возле Увала был городской ипподром и довольно приличное стадо коней. Приличное, во всех смыслах. И количественно, и качественно. Хорошие ухоженные лошади для скачек. Губер в своё время нашёл время и силы, чтоб спасти животных, и они себя прекрасно чувствовали. Конечно, кормить скаковых лошадей одним только силосом не станешь. Там особая диета нужна. И зерно, и овощи, и то же сено. Но смысл от этого не менялся. Силос у Енота покупали. Пусть не так много, как ему самому бы хотелось, но брали. Так что продать немного силоса он был всегда готов. Но вот задёшево уже не получится. Плати полновесным бензином. Увальцы всю малину испортили, подняв своим спросом цены.

А вот молоко в самой Падеринке действительно было крайне дёшево. Переизбыток. Ну куда столько молока на не самое большое село? Оно почти ничего не стоило. Вот и сейчас, показавший несколько фильмов для деревенских детишек Шаман привёз в 8 алюминиевых бидонах

(тару, в отличии от молока нужно непременно вернуть) более трехсот литров молока! Практически даром. Ни за что. В столовой под командой Пышки ажиотаж. Суетятся, бегают все. Разливают по трёхлитровым банкам и прячут в холодильники.

А ещё Шрам, понизив голос сказал, что Кастет очень завистливо смотрел на автоматы в руках простых девчонок и ненавязчиво так намекнул, что, когда в ноябре как закончится сезон, когда можно держать коров на выпасе, придётся забивать скот (нынешнее количество коров им не прокормить зимой) они могут предложить нам мясо... Много мясо. За пару автоматов они готовы отдать двадцать, а то и тридцать туш бурёнок.

Я мысленно прикинул. Это получается от шести-семи до десяти тонн мяса. Да таким количеством можно весь мой анклав всю зиму кормить и хлопот не знать! Да уж. Соблазн невероятный. Автоматы, конечно, вещь неимоверно дорогая, но возможность за пару стволов кормить целый анклав... Даже Князь, пожалуй, одобрит такой размен. Да... Князь...

Провернуть такую аферу я могу только один раз. И именно сейчас, пока Князь в Тюмени. По возвращению Князя тот, так и так, эту тему с падеринцами у меня отберёт. Просто сбив цены поставками дешёвого бензина. (Да и автоматов он может подкинуть куда больше и безболезненно для себя. У него их сотни.) И останусь я только с тем, что успею к тому времени нахапать. Снять сливки, так сказать. Так что нужно спешить. Пока клиенты тёплые...

Но я молча хмурился. Что-то в такой постановке вопроса меня всё-таки смущало. Как-то оно всё было... Не комильфо. По отношению к тому же Князю. Так-то получается кидаю Князя, разово захапав себе ништяков, и не думаю о том, что будет завтра. Понятно, что завтра Князь у меня эту тему отметёт... Кстати, почему я в этом уверен? Князь мне явно благоволит... Ага, так благоволит, что позволит мне оседлать тот бизнес, на который он и сам прекрасно сесть может? Князю тоже нужно своих людей кормить. А их у него куда как больше, чем у меня. И, несмотря на всё его ко мне расположение, свои ребята для него всё равно ближе. Так что отберёт. Без вариантов. Если только...

Я аж замер, уставившись пустым взглядом в стену палаты. – Если только мне самому не начать кормить его людей этим ништяком. Не пытаться загрести всё под себя, и наладить поставки молока не только в Малиновку, а на весь северный альянс! В Введенку, в Северный, в Рябково, в Больше-Чаусово, в Восточный... Всем! Князь оценит. Не может не оценить. И вот в таком случае, пожалуй, он оставит меня на этой теме. Если только, конечно, к его приезду эту тему я смогу оседлать и выстроить готовую систему! Да тогда Князь, скорее всего, позволит мне иметь свой маленький процент с этих поставок. Это, конечно, не разовая сверхприбыль, но зато постоянный и надёжный доход. Как с той же пасеки. А это дорогого стоит.

Приняв решение я уже куда как более уверенно встречал высоких гостей в своей палате. Мешок с Кастетом уже сумели оценить тот уровень, что могла предложить Малиновка и он их не особо впечатлил. Наверняка у них быт налажен ничуть не хуже. Единственное, что действительно их впечатлило – наличие (пусть и фрагментарное) электричества. Сами-то они давно используют единственный крупный генератор для работы фермы. Доильные аппараты запитывают. А вот сами провалились век эдак в девятнадцатый... Если не дальше. Чисто по одной простой причине – недостатку топлива. Генератор можно было использовать и в быту. Вот только с бензином у них совсем кисло. И именно топливо интересовало их в первую очередь.

Нет, конечно им было интересно и оружие (боеприпасы особенно), и мёд, и даже, хотя бы, рейсы нашей кинопередвижки с сеансами фильмов (самим им этим заниматься некогда, а спрос есть). Но всё равно, главное, что им было нужно – это именно топливо. Пришлось честно признаваться, что горючку пилит Князь. А я лишь один из его потребителей. Далеко не самый главный. Скорее уж мне крохи с барского стола перепадают. И о топливе нужно договариваться с самим Князем. Но его сейчас, как раз, и нет в Кургане. Он в Тюмени, как раз, за поставки того самого топлива с вновь запущенного НПЗ воюет.

– То есть, нужно договариваться с ним? А ты?

– Я могу вам кое-что дать, конечно. Тот же мёд или сеансы кинопередвижки. Но это же всё мелочи.

– Начинают всегда с малого, – мудро заметил Мешок, одергивая ёрзающего Кастета. Того явно интересовало только оружие.

– Согласен. И всё, что в моих силах, я для этого сделаю. А Князь... Он своеобразный человек. Выбить топливо из него можно. И весьма немало. Но для этого нужно его заинтересовать! Ваша молочная ферма его заинтересует однозначно. Сколько молока вы получаете в день?

– Сейчас? Порядка пяти тонн в день, – спокойно ответил Мешок.

– Сколько? – невольно вытаращил глаза я.

– Пяти тонн, – повторил Мешок. – Мы же сократили стадо. До беды было 475 голов. Из них дойных коров 340, 86 телят и почти полсотни бычков. Но мы со всеми не справлялись. Почти все бычки и даже часть дойных коров пошли под нож. Так что осталось только порядка 250 коров. Ну и молодняк. Ну а с них пять тонн и выходит. Зимой, конечно, меньше будет. И молока зимой коровы дают почти вдвое меньше, чем летом, да и ещё сокращать поголовье придётся. Не вытянуть нам всех.

– А теперь представь, что у тебя почти неограниченный ресурс. Чего вам не хватает, чтоб не забивать молочных коров на мясо? Это же как зажарить курицу, несущую золотые яйца!

– Да так уж и «золотые». Много ли нужно того молока-то?

– Много! Всё, что у вас есть! У вас переизбыток, а в городе некоторые дети молоко пили еще до Беды в последний раз.

– Ну мы вот и хотим предложить тебе, чтоб ты покупал у нас.

– Со мной проблем не будет. Возьмём сколько сможем. Но есть же и другие анклавы, где молоко точно так же нужно! Впрочем, я помогу вам с реализацией. Найдём покупателей. За долю малую. Сейчас не об этом... Зачем резать коров на мясо?