Текст книги "Записки командующего-десантника"

Автор книги: Дмитрий Сухоруков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

123

После встречи с Бабраком Кармалем нас приглашают на ужин. Едем на окраину Кабула в парк короля Надир-шаха. На всем протяжении дороги стоят бойцы царандоя (милиции). Спереди и сзади нашу «Волгу» и две машины афганцев прикрывают бронетранспортеры. Въезжаем в парк, показывают могилу основателя Афганистана. Приглашают в дом (ресторан). Десантники, прибывшие на бронетранспортерах, с автоматами наперевес окружают ресторан. Кругом ни одного афганца не видно. Ужин от имени Генерального секретаря НДПА дает его племянник – министр. Официанты-афганцы бесшумно обслуживают, подают традиционную афганскую еду: зелень, овощи, плов. Произносятся взаимные тосты за дружбу, пьем русскую водку, несмотря на запрет корана, заканчиваем застолье коньяком и кофе.

Мне часто приходилось бывать в Афганистане, я восхищался своими офицерами и солдатами и гордился их героизмом и верностью своему воинскому долгу. Шестнадцать десантников удостоены звания Героя Советского Союза, более 30 тысяч награждены государственными наградами. Мы были первыми и ушли последними из Афганистана.

Дивизией и полками командовали умные, решительные и твердые командиры. Назову только некоторых: генералы А. Е. Слюсарь, П. С. Грачев, ставшие Героями Советского Союза, генерал И. Ф. Рябченко, подполковник Г. И. Шпак, теперь командующий ВДВ, полковник Ю. В. Кузнецов, получивший звание Героя Советского Союза, полковники Ю. В. Ярыгин, Н. И. Сердюков, капитан А. И. Лебедь (известная политическая фигура сегодня) и многие другие.

В Кабуле во дворце мне показали комнату, где подушкой ставленниками Амина был задушен Тараки. Амин же был убит в его дворце Дар-уль-Аман (там потом расположился штаб 40-й армии), затем Бабрака сменил Наджибулла. Когда же мы вывели свои войска из Афганистана, Наджибуллу казнили уже новые власти – талибы. Восток – дело не только тонкое, но и кровавое.

124

Сейчас многие, в том числе и военачальники, по-разному отвечают на вопрос, надо ли было вводить войска в Афганистан?

Я тогда, будучи командующим Воздушно-десантными войсками, был далек от той «кухни», где принимались решения. Я считал своим долгом как можно лучше и с меньшими людскими потерями выполнить поставленную задачу. Рассуждать о необходимости ввода войск надо, как мне кажется, с позиций того времени. Думаю, ввод войск был необходим, ибо этим мы преграждали путь исламскому экстремизму в Среднеазиатские Республики, мы отодвигали военную угрозу от наших южных границ, Советскому Союзу выгодно и необходимо было иметь на южных рубежах дружественную нам страну. Нельзя забывать и того, что Афганистан одним из первых признал СССР в 1922 году. К моменту ввода наших войск в Афганистане царили нищета, бесправие народа и безвластие. Мы должны были поддержать движение, пытающееся установить хоть какую-то государственность в стране. Другое дело, что надо было хорошо подготовиться к этому вторжению и в политическом, и в военном плане. Наше руководство рассчитывало, что это будет непродолжительная кампания. Время показало другое. К сожалению, такие же просчеты делаются и сейчас, что очевидно по результатам чеченской кампании.

Я считаю, что мы поторопились и с выводом войск из Афганистана. Раз мы туда вошли и пробыли почти десять лет, надо было еще раз все взвесить, оценить и только потом принимать решение – выводить или нет. Положили там тысячи людей и, не завершив того, во имя чего входили, ушли. Мне кажется, что, если бы были предприняты дополнительные меры для укрепления власти Наджибуллы или другого авторитетного лидера, мы бы имели сейчас иной Афганистан, а не раздираемый на части внешними и внутренними религиозными, политическими и военными проблемами. Пустоты не будет, она уже заполняется враждебными России силами. Россия после распада Советского Союза бросила Афганистан.

125

Мы фактически своим уходом, а затем и прекращением помощи Наджибулле предали афганский народ, там полыхает пламя войны.

Мирные будни ВДВ

Армейская повседневная жизнь в соединениях воздушно-десантных войск, находящихся в Союзе, шла своим чередом. Совершались парашютные прыжки, проводились различного масштаба учения, на полигонах – стрельбы и вождение боевых машин, увольнялись старослужащие, принималось молодое пополнение, велась в Фергане подготовка солдат для службы в Афганистане, планомерно проводилась замена офицерского состава в 103-й воздушно-десантной дивизии и 345-м отдельном парашютно-десантном полку, Рязанское воздушно-десантное училище продолжало обучение курсантов, в гарнизонах принимались меры к дальнейшему благоустройству военных городков. Войска занимались тем, чем и положено заниматься армии, в то же время не снижалось внимание к действиям и положению наших войск в Афганистане.

Офицеры управления командующего совместно с промышленностью решали также очень важную задачу – создание опытных образцов боевой машины десанта (БМД-3) «Бахча» нового поколения и их испытание. Одновременно на базе БМД-3 шли разработки других образцов техники и оружия для Воздушно-десантных войск.

Под новый образец БМД-3 интенсивно велась разработка новых средств десантирования, в частности, бесплатформенных средств («Шельф»). Как прежде, так и сейчас, работа по перевооружению десантников на новые современные образцы оружия и техники проводилась под непосредственным руководством командующего. Различные службы и управления Министерства обороны, Генерального штаба и главных штабов видов Вооруженных Сил к нашим проблемам и просьбам относились с пониманием и оказывали практическую помощь.

126

В управлении ВДВ начальники родов войск и служб постоянно следили за ходом работ в конструкторских бюро, на заводах, в институтах, принимали сами непосредственное участие в испытаниях.

В войсках успешно прошли испытания совершенно нового способа десантирования боевой техники с использованием реактивного двигателя. Смысл его заключается в том, что реактивный двигатель, закрепленный специальным устройством над парашютной платформой или же над боевой машиной десанта (БМД), начинал работать за несколько метров от земли в результате срабатывания системы зажигания порохового заряда, размещенного в реактивном двигателе. Сопла двигателя направлены под определенным углом к земле. И мощная струя газов, вылетая из сопел двигателя, останавливает падение БМД в полутора-двух метрах от земли. Объект как бы зависает в воздухе и потом опускается на землю. Работа реактивного двигателя не превышает двух-трех секунд.

Хотелось бы отметить продуктивную работу генералов Б. М. Островерхова, Н. М. Зимина, Н. Н. Гуськова, П. Г. Калинина, Г. М. Яценюк, А. В. Кукушкина, С. П. Харебина, В. А. Данильченко и многих других офицеров. Штаб во главе с генералом П. Ф. Павленко, а затем Е. Н. Подколзиным постоянно отслеживал ход работ. Каждый из них внес свою лепту в развитие воздушно-десантных войск. В эти годы, наряду с боевой подготовкой, в войсках шло развернутое строительство парков под новую технику, много строилось жилья для офицеров. Это были первоочередные объекты.

Начальник политотдела войск генерал-лейтенант Сергей Михайлович Смирнов активно через центральные органы «пробивал» строительство клубов, солдатских и офицерских кафе и других объектов культурно-бытового назначения. У меня с ним сложились деловые и дружеские отношения. Для него, в отличие от некоторых политработников, командир есть командир, а он только его заместитель и обязан работать на авторитет командира. Вспоминая те годы, я вижу, что все тогда было в движении, ди-

127

визии и полки напряженно учились, мы как бы были на марше, делая все во имя повышения боевой готовности войск. Первая половина восьмидесятых годов была периодом проведения в Вооруженных Силах крупных войсковых учений, в которых всегда принимали участие Воздушно-десантные войска.

В 1980 году на территории Германской Демократической Республики состоялись учения «Братство по оружию-80». Десантировался полк Псковской дивизии. Десантирование проходило в исключительно сложных метеорологических условиях, прыжки с парашютом десантникам пришлось совершать из-за облаков, низко нависших над самой землей. Присутствующие на учениях министры обороны стран Варшавского Договора слышали гул самолетов где-то за облаками. На земле в тумане были слышны взрывы – это начали приземляться боевые машины с реактивными системами десантирования. Купола парашютов стали просматриваться только в 50-100 метрах от земли. Полк в этих погодных условиях десантировался, не получив ни одной травмы.

Присутствующие на смотровой площадке были восхищены выучкой десантников. Министр обороны СССР объявил всему личному составу благодарность и наградил полк за мужество и воинскую доблесть вымпелом министра обороны.

В сентябре 1982 года на территории Народной Республики Болгарии состоялись очередные совместные учения «Щит-82», в которых принимали участие и воины-десантники Советской Армии. Десантировался полк 98-й гвардейской Свирской воздушно-десантной дивизии. С погодой, как часто бывало, опять не повезло. С утра пошел дождь, на маршруте пролета самолетов появились грозовые облака, их надо было обходить, что усложняло выход на заданную точку десантирования.

На смотровой трибуне на площадке приземления находился министр обороны Д. Ф. Устинов, маршал В. Г. Куликов, первый секретарь ЦК Болгарской коммунистической партии Т. Живков и другие. Над

128

трибуной был сделан навес от дождя. Командующий военно-транспортной авиацией генерал-полковник А. Н. Волков тревожно всматривался в небо и через каждые полчаса заслушивал своего метеоролога о погоде по маршруту полета самолетов. Это было нелегкое решение, но мы его совместно приняли – десантировать!

Я вышел перед смотровой площадкой, по схемам доложил о задаче десанта. Дождь продолжался, но видимость около километра была. Д. Ф. Устинов спросил, какое я принял решение, сказал, что если существует риск, следует завернуть самолеты на аэродромы.

– Товарищ министр обороны, я уверен в своих подчиненных. По докладу командующего военно-транспортной авиацией сейчас колонны самолетов обходят грозовой фронт, десантирование может задержаться на семь-десять минут от установленного времени, – ответил я.

– Хорошо.

И тут, наконец, нам повезло. Нависающие над площадкой приземления дождевые тучи стало относить в сторону, а к моменту «Ч», то есть выброски десанта, небо над площадкой очистилось, все вздохнули с облегчением.

Над районом учения на низкой высоте пронеслись истребители-бомбардировщики болгарских ВВС и нанесли удары по наземным целям «противника».

И вот со стороны моря показались первые пары Ил-76. Началось десантирование подразделений разведки и захвата площадки приземления. Десантники, снижаясь на парашютах, открыли автоматный огонь. Вслед за ними пошла техника, и затем все небо над площадкой покрылось белыми куполами – двинулись основные силы полка. Это было красивое и внушительное зрелище. Со смотровой трибуны было видно, как солдаты, сбросив парашюты, устремляются к границам площадки, все плотнее становится автоматная стрельба. Заревели моторы, и боевые машины на большой скорости устремились догонять пехоту. Так начался бой десант-

129

ников по захвату объектов «противника». Промокший от дождя, поднимаюсь на трибуну и докладываю министру обороны Д. Ф. Устинову о результате десантирования: травм нет, полк выполняет поставленную задачу.

Устинов и Живков поздравляют. Дмитрий Федорович, видя меня промокшего, берет со столика стакан чаю и предлагает мне. Я глотнул и остановился, недоумевая. В стакане – болгарский коньяк «Плиска». Устинов, улыбаясь, говорит: «Пей, пей! Ну как чай?» Я выпиваю полстакана. В палатку сзади трибуны идут министр, Живков и приглашают меня и командующего военно-транспортной авиацией. Предлагают перекусить. Садимся за стол. Живков поднимает тост за советских солдат, десантников и летчиков. Выпиваем по небольшой рюмке, они уходят, а мы остаемся и завтракаем.

Впереди еще было много совместных учений с армиями стран Варшавского Договора, в которых принимали участие десантники.

В начале сентября на территории Белоруссии и Прибалтики состоялись крупные войсковые учения– маневры «Запад-81» под руководством министра обороны. Разработкой и практическими действиями войск и штабов на маневрах руководил Генеральный штаб во главе с Маршалом Советского Союза Н. В. Огарковым. Это было самое масштабное учение Вооруженных сил за последние годы. От Воздушно-десантных войск участвовала 7-я гвардейская воздушно-десантная дивизия генерал-майора Владислава Алексеевича Ачалова, дислоцировавшаяся в Литве, штаб – в городе Каунасе.

Учению предшествовала тщательная подготовка вооружения, техники и личного состава. Особую заботу проявляли к подготовке шести экипажей, предназначенных для десантирования внутри боевых машин (по два человека).

Специалисты скрупулезно проверяли укладку многокупольных парашютных систем, чтобы исключить малейшую предпосылку ненормальному их раскрытию.

130

Готовилась и военно-транспортная авиация. За сутки до взлета части 7-й дивизии, совершив марш, сосредоточились в районах ожидания. Марш совершался скрытно, ночью, запрещена была работа на марше средств радиосвязи. В районах ожидания была завершена подготовка к десантированию, поставлены задачи. В следующую ночь части вышли к аэродромам, произвели загрузку техники в самолеты, а десантники разошлись по своим самолетам согласно расчету на десантирование.

На рассвете с четырех аэродромов Прибалтики взлетели полки военно-транспортной авиации с десантом на борту. Приняв в воздухе боевой порядок, ВТА тремя колоннами выходила к площадкам приземления. С других двух аэродромов взлетели истребители и начали прикрытие колонн транспортной авиации в полете.

За 35 минут до «Ч» (начало десантирования) над районом десантирования появились четыре пары истребителей-бомбардировщиков, по объектам «противника» наносились бомбо-штурмовые удары. Их сменили другие пары самолетов, а десант уже приближался к району выброски, над ним выше кружились истребители, а ниже над землей проносились самолеты истребительно-бомбардировочной авиации.

В точно установленное время дивизия в полном составе десантировалась на три площадки приземления в назначенном районе северо-восточнее Минска. Боевые машины с экипажами внутри, сбросив парашютные системы, на большой скорости подъехали к трибуне. Командир дивизии Ачалов в шлемофоне и десантном комбинезоне (он прыгал с передовым отрядом) доложил:

– Части 7-й дивизии десантировались в указанный район, все нормально, приступили к выполнению боевых задач.

Министр объявил благодарность экипажам и поздравил комдива с успешным десантированием. Учения «Запад-81» были серьезным испытанием соединений и частей, всех видов Вооруженных Сил, родов войск, в том числе и десантников. В ходе

131

учения на полигоне Дретунь были отработаны вопросы огневого поражения противника и наступления мотострелковых и танковых частей вслед за огневым валом, а также высадка тактических воздушных десантов. В заключение учений состоялся парад войск, принимавших участие в них. После чего части 7-й воздушно-десантной дивизии возвратились в пункты постоянной дислокации.

Летом 1983 года в учебный центр 7-й воздушно-десантной дивизии Казлу-Руда из Риги прилетели Устинов, Огарков, Епишев, Савинкин, Кутахов, Куркоткин, Колдунов и другие генералы. Я давно обращался к министру обороны с просьбой посетить один из гарнизонов ВДВ. Работая в штабе Прибалтийского военного округа, он согласился прилететь в дивизию.

Как только министр и генералы вышли из самолета, в небе над аэродромом появились самолеты Воздушно-десантных войск, девушки-военнослужащие совершили прыжок, подошли к прилетевшим и вручили им цветы. В учебном центре была показана техника и вооружение дивизии. Дивизия уже имела опыт десантирования экипажей (два человека) внутри БМД на учениях «Запад-81». Но министру теперь было показано размещение экипажа внутри, специальные кресла для него. Он через люк, согнувшись, внимательно все осмотрел, тут же расспросил офицеров и солдат об особенностях десантирования внутри боевой машины.

Спустившись с БМД на землю, отозвал меня в сторону.

– Гарантия есть, что машины не разобьются?

– Гарантия 99,99, но мы делаем все, что только возможно, чтобы все было нормально.

– А если во время десантирования какая-то машина с людьми разобьется, кто будет отвечать?

– Я – командующий и я несу полную ответственность за все.

Министр немного помолчал.

– Хорошо. Если что неприятное случится, будем отвечать вместе, сперва я, а потом ты.

132

На стрельбище учебного центра была проведена стрельба по макетам танков из гранатометов, только что поступивших на вооружение десантников. Затем на строевом плацу показали развернутый строй одного десантного полка, прошли торжественным маршем, и в составе полка спели Гимн Советского Союза. Это было впечатляющее зрелище.

После обеда министр и сопровождающие его лица, удовлетворенные увиденным, улетели в Ригу. Дивизией в это время командовал Ю. В. Ярыгин, начальник штаба Г. И. Шпак, начподив П. В. Шеметило.

Я остановился только на более значимых учениях, в которых принимали участие Воздушно-десантные войска.

Каждый год проводились и самостоятельные учения с десантированием, с полками – зимой и летом, с дивизиями – раз в два года поочередно. Дивизионные учения с десантированием проводились, как правило, зимой, так как проще было выбрать несколько площадок приземления.

Соединения Воздушно-десантных войск имели добротную учебную базу. Еще в семидесятых годах был создан учебный центр под Каунасом – Казлу-Руда. Это было детищем командира 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майора В. С. Краева. Построен аэродром, казармы, учебные классы, стрельбище, взлетно-посадочная полоса для Ил-76 и площадка приземления парашютистов. Части 7-й воздушно-десантной дивизии круглый год побатальонно выходили в учебный центр для занятий боевой подготовкой. В восьмидесятые годы создали учебный центр на полигоне Гожа-Поречье, на границе Белоруссии и Литвы. Туда десантировались полки всех дивизий, затем проводились батальонные и полковые учения с боевой стрельбой. Аналогичные учебные центры были под Ферганой, Кировабадом, Болградом, Рязанью, Тулой. Силами ВДВ построены аэродромы. Это обеспечивало рядом с местами дислокации войск проведение одиночных прыжков и сокраща-

133

ло время подготовки десантников к боевому десантированию.

Были приняты меры к дальнейшему благоустройству 44-й учебной дивизии (Ионава, Литва).

Особенно большая заслуга в этом командиров 44-й дивизии – С. Халилова, В. Лебедева, И. Оганяна, В. Богданчикова. Иосиф Багратович Оганян при мне был командиром этой дивизии. Его сменил Валентин Алексеевич Богданчиков, сейчас он генерал-полковник. Оба генерала, Оганян и Богданчиков, прекрасные организаторы, разумные в своих решениях, с уважением, относящиеся к подчиненным, но требовательные. Они успешно готовили младших командиров и специалистов для линейных дивизий. Под Ионавой в лесу, на берегу реки Нерис вырос современный военный городок. К сожалению, сейчас, после ухода дивизии, как мне рассказывали, там все растащено и разрушено.

Вернувшись из Афганистана, генерал-майор

A. Е. Слюсарь, Герой Советского Союза, был назначен начальником Рязанского высшего командного училища Воздушно-десантных войск. Имея богатый опыт организации и ведения боя в горных условиях Афганистана, Альберт Евдокимович внес много нового и необходимого в программы обучения будущих офицеров.

Курсанты стали зимой выходить в учебный центр и жить не в казармах, а в шалашах, чумах и землянках, совершались длительные пешие переходы, а зимой на лыжах. По его инициативе я утвердил перелеты курсантов самолетами Ил-76 с аэродрома Дягилево (Рязань) с десантированием парашютным способом под Фергану или Кировабад. Там в песках и горах отрабатывались тактические приемы боевых действий применительно к Афганистану. Генерал-лейтенант А. Е. Слюсарь придал новый импульс работе училища, его авторитет среди офицеров и курсантов был очень высок. Для меня – он верный и надежный товарищ.

Здесь я хочу сделать небольшое отступление.

B. С. Черномырдин, будучи главой правительства, посетил Рязанское воздушно-десантное училище и

134

пообещал дать денег на строительство нового спортивного зала, вместо старого, находящегося в опасном аварийном состоянии. Но денег так и не дал!

Получилось, конечно, как всегда. Кому же верить, ведь это обещал глава правительства России!

При встрече с личным составом в частях солдаты всегда просили увеличить количество парашютных прыжков. Они любили свою работу, но время для прыжков было ограничено.

Сам по себе прыжок не сложен. Просто надо набраться мужества и, сжавшись в комок, шагнуть в дверь или люк самолета, в бездну, и ждать, когда почувствуешь динамический удар – значит, парашют раскрылся, дальше смотри, чтобы не войти в стропы летящего рядом. И наконец, сомкнув ноги, – приземление, удар о землю. Все! Для командиров прыжок их подчиненных – это нервное напряжение: все ли парашюты раскрылись, нет ли схождения в воздухе.

Я, к примеру, сам много раз совершал прыжки с различных типов самолетов, но со временем не мог смотреть с земли, как отделяются десантники от самолета. Рядом со мной всегда стоял офицер и после пролета самолета докладывал – все нормально, значит, парашюты все раскрылись.

Нервное напряжение спадало, только когда оканчивались прыжки. Так что служба в Воздушно-десантных войсках, в том числе и для начальников, не из легких.

В 1986 году генсек М. С. Горбачев, отдыхая в Крыму, выразил желание побывать у военных. Я получил срочное указание генштаба подготовить один полк для десантирования на Широколамский полигон севернее Одессы. С кургана на полигоне Горбачев и сопровождающие его лица наблюдали за десантированием техники и людей. Я был на этой смотровой точке и видел, что десантирование его, судя по всему, не особенно интересовало. И еще меня несколько удивило, как некоторые военачальники, очень далекие от понимания особенностей десантирования, наперебой давали ему пояснения происходящего. Видя такую ситуацию, я отошел в

135

сторону и не стал даже представляться. Вскоре зрелище закончилось, и все разъехались.

Я пришел на должность командующего Воздушно-десантными войсками, пройдя серьезную школу командования армейским корпусом, общевойсковой армией и Группой войск. В ВДВ вернулся уже с новым опытом и другими взглядами, другим человеком. Опыт помогал мне найти взаимопонимание с командирами всех степеней, не без моего участия к десантникам стали более лояльно относиться и в Министерстве обороны, и в генштабе, и в округах.

Командиры дивизий и полков Воздушно-десантных войск были компетентные, знающие и преданные воинской службе люди. Многие из них со временем стали крупными военачальниками, получили высокие воинские звания. Дивизиями последовательно командовали генерал-полковник В. А. Ачалов, генерал армии заместитель министра обороны В. М. Топоров, генерал-полковник Г. В. Филатов, генерал-полковник О. М. Пикаускас, генерал-полковник А. А. Чиндаров, генерал-полковник Н. В. Калинин, генерал-полковник В. А. Богданчиков, генерал-полковник Г. И. Шпак, генерал-лейтенант В. С. Краев, генерал-лейтенант А. Е. Слюсарь, генерал-лейтенант И. Б. Оганян, генерал-майоры И. Ф. Рябченко, А. А. Спирин, Хоменко, Ярыгин, Семенов, Добровольский, генерал-лейтенант А И. Лебедь, Л. Г. Кузьменко и другие, о которых уже было сказано.

Каждый из них внес свой личный вклад в дальнейшее развитие, повышение боеспособности и поднятие авторитета Воздушно-десантных войск. Многие из них после командования воздушно-десантными дивизиями окончили Академию Генерального штаба и затем прошли службу в Сухопутных войсках на должностях командующих армиями, начальников штабов округов, командующих войсками округов, в центральном аппарате Министерства обороны, получили высокие воинские звания.

О каждом из них можно написать книгу, они достойно и верно служили и служат своему народу, своей стране.

136

К примеру, генерал Геннадий Васильевич Филатов, будучи командиром 106-й воздушно-десантной дивизии, вплотную занимался испытанием новых образцов оружия для войск, ибо в Туле находились основные КБ и заводы, разрабатывающие это оружие для Воздушно-десантных войск. Затем он был заместителем командующего Московским военным округом, потом советником заместителя министра обороны Демократической Республики Афганистан и закончил службу в должности заместителя министра по чрезвычайным ситуациям – начальника штаба войск Гражданской обороны страны в звании генерал-полковника.

Генерал– полковник Георгий Иванович Шпак командовал при мне Псковской воздушно-десантной дивизией.

Впоследствии он окончил Академию Генерального штаба, командовал общевойсковой армией, прошел службу в двух военных округах на должности начальника штаба округа. Война в Чечне унесла его сына-офицера, погибшего в бою в первую чеченскую кампанию.

Сейчас Георгий Иванович – командующий Воздушно-десантными войсками.

Много доброго можно сказать почти о каждом командире дивизии и полка – десантнике.

Командовал дивизией в Афганистане и будущий министр обороны России генерал армии П. С. Грачев, там он получил звание генерал-майора и стал Героем Советского Союза. Перед назначением его комдивом 103-й дивизии я позвонил ему в Каунас.

– Павел Сергеевич, я знаю, вы свою порцию Афгана уже отработали. Но есть предложение – вам снова туда поехать командиром дивизии.

– Товарищ командующий, разрешите дать ответ чуть позже.

– Хорошо, подумайте, я жду вашего звонка. Через час-два раздался звонок:

– Можно высказать просьбу?

– Конечно, я слушаю.

– У меня остается здесь семья, жена с двумя детьми. Я просил бы вас предоставить семье квар-

137

тиру в Рязани, там родственники. Больше вопросов нет.

– Квартиру семье предоставим, получите два-три дня для перевозки семьи. Ждите вызова.

Я тут же позвонил начальнику училища и приказал в новом доме, который уже заселялся, из резерва выделить двухкомнатную квартиру семье Грачева. Вопрос был решен.

Пройдя необходимые формальности, Павел Сергеевич улетел в Афганистан. Уже работая в Главном управлении кадров, я позвонил командующему 40-й армии в Кабул Б. В. Громову и спросил, не возражает ли он против присвоения звания Героя Грачеву.

Громов дал согласие, вскоре было оформлено представление на присвоение Грачеву высокого звания Героя Советского Союза.

Грачев дивизией командовал уверенно, при организации и ведении боевых действий частями принимал необходимые меры, чтобы свести людские потери к минимальным. Так было в то время.

Неоценимую помощь в моей работе оказывал мне начальник штаба Воздушно-десантных войск генерал-лейтенант Павел Федосеевич Павленко. Это был прирожденный штабист, пунктуальный и точный, обладающий большой работоспособностью. Его сменил генерал Евгений Николаевич Подколзин, ставший позднее командующим.

Я прокомандовал войсками восемь с лишним лет. После моего ухода из Воздушно-десантных войск командующие стали меняться с неудержимой быстротой. Я не думаю, что это приносило пользу войскам, терялась преемственность управления. С лета 1987 года до настоящего времени сменилось пять командующих. Правда, надо признать, что на это были причины, связанные с политической обстановкой в стране.

Особый удар был нанесен Воздушно-десантным войскам, когда распался СССР. Дивизии ВДВ, дислоцированные в бывших союзных республиках, или остались там, или были переведены в другие области. За пределами России оказалось пять дивизий ВДВ.

138

При этом потери были неизбежны: оставлены благоустроенные военные городки, жилье для офицеров, учебная база. Войска пришли на новые места и все опять пришлось начинать с нуля, при этом еще учитывать недостаточность военного бюджета, когда денежное содержание офицерам не выплачивалось по несколько месяцев и не хватало средств даже на продовольствие личному составу.

Это было трудное время для всей армии, в том числе и для Воздушно-десантных войск. И в этих условиях войска все же сохранили боеспособность, о чем свидетельствует активное участие частей Воздушно-десантных войск в обеих Чеченких кампаниях.

Летом 1984 года мы с женой отдыхали в санатории им. Фабрициуса. В санатории знали, что министр Устинов отдыхает на одной из дач Сочи «Бочаров ручей». В один из вечеров в санаторий приехал от министра его помощник и передал приглашение мне и жене приехать к нему на ужин. За нами прислали машину. Дмитрий Федорович встретил нас у подъезда коттеджа. Рядом с ним – его дочь, зять-адмирал. Приехал друг Устинова по военным годам, директор одного из оборонных заводов в Ленинграде, генерал-полковник В. М. Шабанов и адмирал А.И. Сорокин с женами.

Нас пригласили в зал, где был накрыт стол. Министр пожелал всем приятного аппетита, подняли бокалы, выпили. Обслуживала одна женщина, ей помогала дочь Дмитрия Федоровича. За ужином была очень теплая и непринужденная обстановка. Много смеялись и шутили, особенно старался поддерживать такую обстановку сам хозяин. После ужина вышли в парк, уже темнело. Подошел один из охранников и сказал, что министра, если он может, просит подойти к телефону С. Л. Соколов.

Вернувшись из дома, Устинов был оживлен:

– Вот видите, уже поздно, а Соколов и Ахромеев работают.

За несколько дней до этого начальником Генерального штаба вместо Огаркова был назначен С. Ф. Ахромеев.

139

Спустились к морю. На берегу был крытый бассейн, два мальчика, внуки, купались в нем.

На открытой веранде сели играть в карты, «в подкидного», моя жена и Вера, дочь министра, против Дмитрия Федоровича и Виталия Михайловича Шабанова.

Играли долго. Все выигрывали женщины. Я стоял на улице, ко мне подошел охранник и попросил тихонько шепнуть жене, чтобы они проиграли, иначе игра будет идти до утра, пока мужчины не выиграют.

Я так и сделал. Женщины стали проигрывать. Довольный результатом Дмитрий Федорович встал и все пошли к дому – пить чай. Поднялись наверх в небольшую комнату – кинозал, посмотрели какой-то старый фильм, и в час ночи на машине нас отвезли в санаторий.

Как мне рассказали, на другой день Устинов поехал на катере на рыбалку, простыл, вернулся в Москву, его положили в ЦКБ. Он прибыл на совещание по подведению итогов учебного года, доклад сделал минут за 20-30, затем объявил перерыв, и его снова увезли в «Кремлевку». Вскоре его не стало.

За последние годы появилась критическая оценка его деятельности на посту министра обороны. Стало нынче модным видеть в прошлом только негатив. В книгах некоторых военных также проскальзывает, что Устинов не военный и не понимал сути военного дела. Да, он не армейский человек, но всю свою жизнь занимался вооружением армии, флота, ракетных войск, космосом. Наверное, Сталин не стал бы его держать министром вооружения, если бы он был не на своем месте. Я думаю, что для планирования операций есть Генеральный штаб, а научить войска тактике действий – это обязанность главкомов видов Вооруженных Сил и других командующих и командиров.