Текст книги "Записки командующего-десантника"

Автор книги: Дмитрий Сухоруков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

72

Союза Чуйков посетил войска округа, на полигоне проводился разбор результатов проверки округа комиссией Главкома.

Сидим в зале, появляется Главком, рапорт ему отдает начальник штаба округа, хотя здесь присутствует командующий. Чуйков выходит на трибуну и начинает доклад, Хетагуров встает и демонстративно уходит. Мы этого не понимали. Ходили разговоры, что их неприязнь друг к другу идет еще со времен войны и службы в Германии.

Хетагурова в должности командующего войсками округа сменил генерал-полковник Владимир Леонидович Говоров (в последующем генерал армии). Посетив 11-ю армию, он вместе со мной объехал все гарнизоны войск, детально вникал в планы боевой готовности, расспрашивал командиров о ходе боевой подготовки, состоянии воинской дисциплины. В ходе поездки часто в гарнизонах беседовал с солдатами в казармах, столовых, автопарках, интересовался бытом личного состава, посетил несколько квартир, где жили семьи офицеров. Заканчивая ознакомление с войсками, провел совещание с офицерами управления, командирами частей и соединений армии. Внимательно выслушан мой доклад о состоянии войск. В своем заключительном выступлении на этом совещании сказал, что будем работать вместе, остановился на конкретных задачах, которые необходимо решать. Это было его первое знакомство с армией, командирами соединений и командующим армией.

В последующем он часто бывал у нас, каждый раз положительно, в основном, решая наши проблемы. Мы верили ему и знали, что если командующий пообещал помочь, – значит, будет выполнено. Он быстро стал авторитетен среди войск округа, и не только по должности, но и по своим человеческим качествам.

У меня сложились хорошие служебные и личные взаимоотношения с Владимиром Леонидовичем, он был внимателен и доступен в общении. Я его уважал и как командующего, и как человека. Это уважение к нему я сохранил до сих пор. Будучи затем

73

на других должностях, я часто встречался с ним, и теперь, когда он возглавляет Всероссийский совет ветеранов войны, каждая наша встреча, по-прежнему, оставляет приятное чувство.

С войсками армии проводилось в течение года много учений. Два полигона, на которых базировалась армия при проведении учений, практически никогда не пустовали. Ротные, батальонные, полковые учения с боевой стрельбой были нормой нашей боевой подготовки. Полки и соединения совершали марши, отрабатывали оборону и наступление, форсировали реку Неман. Проводились и командно-штабные учения с обозначенными войсками. Это был период интенсивной подготовки командиров, штабов и войск.

Одно из командно-штабных учений с управлением и штабом армии проводил начальник Генерального штаба Вооруженных Сил генерал армии (в последующем Маршал Советского Союза) Куликов Виктор Георгиевич. Отрабатывались вопросы радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Получив с утра оперативную директиву, командующий и штаб готовили необходимые расчеты, карты, схемы, боевые распоряжения войскам, принималось решение на ведение операции. По решению командующего армией в первом эшелоне на левом фланге оперативного построения должна была действовать танковая дивизия. На направлении действия танковой дивизии местность была пригодна для танков с ограничениями. Я это видел, но, во избежание перекрестного выдвижения с мотострелковой дивизией, решил все же оставить танковое соединение на левом фланге.

Вечером в штаб армии прилетел генерал В. Л. Говоров, посмотрел мое решение и высказал сомнение в отношении правильности использования танковых частей. Мнение командующего войсками округа для меня было важным, но он не стал категорически мне его навязывать.

– Дмитрий Семенович, ты командующий и за успех операции несешь личную ответственность. Если ты сделаешь по-моему, а завтра Куликов не утвердит решение, ты не скажешь, но подумаешь -

74

кто навязал это решение. Это будет не лучшее твое мнение обо мне. Решай сам.

Это был стиль руководства генерала Говорова – больше самостоятельности подчиненным. Ночью управление армии совершило марш и заняло полевой командный пункт. Утром на командный пункт прибыл начальник генштаба, Главком Сухопутных войск и командующий войсками округа.

Все прошло нормально, но Куликов все же сделал «свой разбор» так, как это он умел. От его «разбора» мы приходили в себя долго. Проводил с армией учения и главком Сухопутных войск генерал армии Иван Григорьевич Павловский, мой бывший командующий на Дальнем Востоке. Подняв танковую дивизию по тревоге, приказал совершить марш в Белоруссию на Гоже-Пореченский полигон. К рассвету части вышли на указанные позиции и после организации боя в короткие сроки перешли в наступление с боевой стрельбой. Это также было серьезным испытанием боеготовности армии.

Летом 1973 года в армию прибыл министр обороны А. А. Гречко. На военном совете заслушал мой доклад о состоянии армии, побывал в частях 1-й Московской Пролетарской дивизии, и на другой день поехал в город Черняховск, там базировалась авиационная истребительная дивизия. С ходу приказал командиру дивизии поднять в воздух эскадрилью.

Мы видели, как летчики, держа шлемы в руках, бежали к самолетам. Взревели моторы, и на взлетную полосу стала выруливать первая пара. Одновременно взлетая, пара за парой, истребители с оглушительным ревом уходили в небо и резко набирали высоту, строясь в боевой порядок.

Это было незабываемое зрелище. Построясь в боевой порядок где-то уже вне нашей видимости, эскадрилья сделала разворот и на низкой высоте прошла над аэродромом. Мы были восхищены слаженностью действий летчиков. После посадки министр обороны пригласил командира эскадрильи с собой на обед. Главнокомандующий ВВС П. С. Кутахов был доволен.

75

В. Л. Говорова на должности командующего Прибалтийским военным округом сменил генерал-полковник Александр Михайлович Майоров. Он вводил 38-ю армию в Чехословакию в 1968 году и был назначен командующим Центральной группой войск.

Александр Михайлович прошел сложный путь воинской службы, о чем он с большой достоверностью рассказывает в своих книгах «Правда об Афганской войне» и «Вторжение. Чехословакия. 1968». Как командующий, он также предоставлял нам в работе самостоятельность, не разменивался на мелочи, был тверд и настойчив в достижении целей.

Но в отличие от своего предшественника, он даже меня, командующего армией, держал всегда на дистанции, отношения строил только официально. По-видимому, это правильно, он меня не знал лично хорошо, так же как и я его. Это сейчас, когда прошло много времени, мы встречались с Александром Михайловичем в разной обстановке, наши отношения приобрели определенную теплоту. Но я всегда уважал его как крупного военачальника.

В Калининграде размещался также штаб Балтийского флота. Командующим флотом был адмирал Владимир Васильевич Михайлин. Армия и флот проводили совместные мероприятия, связанные с поддержанием боеготовности, отрабатывались вопросы взаимодействия при обороне баз флота. Мы находили взаимопонимание практически по всем вопросам.

Владимир Васильевич очень обаятельный и коммуникабельный, с юмором человек, мы подружились и дружим по сей день. Я часто бывал на кораблях флота, а в день Военно-Морского Флота всегда от армии на флоте была представительная делегация.

Однажды Михайлин позвонил мне и попросил приехать к нему в штаб. Я приехал и нашел его очень расстроенным. Он рассказал мне курьезную историю.

Несколько кораблей флота под вымпелом командующего Балтийским флотом шли проливом Катте-

76

гат с дружеским визитом в Норвегию. На одном из кораблей, где гордо развевался вымпел командующего, находился Владимир Васильевич.

Далее его рассказ.

«Идем день, второй. Рано утром по радио в своей каюте каждый день слышу команду: «На зарядку становись. Делай раз… два и т. д.». Играет оркестр. Я очень доволен, что так четко просыпается экипаж и занимается выполнением распорядка дня. На второй день, надев спортивный костюм, я решил выйти на палубу и вместе с матросами сделать зарядку. Выхожу и что я вижу? Включена кубриковая связь, идут команды и музыка, но на палубе, кроме дежурной вахты, никого нет. Матросы только просыпались и, потягиваясь, неохотно поднимались на палубу. Моему бешенству, другого слова нет, не было границ. И это на корабле, где находится командующий».

Организационные кадровые выводы после возвращения в Балтийск были сделаны немедленно.

Я долго успокаивал Владимира Васильевича, пришлось даже выпить по рюмке. На службе все бывает.

По– доброму у меня сложились отношения с Валерием Михайловичем Соболевым -начальником управления внутренних дел области, ставшим впоследствии моим товарищем и другом нашей семьи. Валерий Михайлович и его жена Стелла очень порядочные и надежные люди. В Москве в Министерстве внутренних дел Соболев занимал высокую должность, получил звание генерал-лейтенанта. Встречаясь сейчас семьями, мы вспоминаем Калининград, общих знакомых и свою молодость.

Я до сих пор подшучиваю над ним, вспоминая один случай.

Мы жили в одном доме и в одном подъезде. Как-то моей жене знакомые привезли новые женские сапоги, они тогда только входили в моду. Оставив сапоги в прихожей, Надежда зашла, как она потом говорила, только на десять минут в квартиру напротив, к жене начальника политуправления флота. Вернулась домой – сапог нет. Так вот, славная ка-

77

лининградская милиция ищет эти сапоги до сих пор! Правда, Соболев, начальник УВД области, успокоил мою жену: надо, когда выходите из квартиры, закрывать дверь на ключ. Дельный совет!

Город Кенигсберг (с июля 1946 года – Калининград) был столицей Восточной Пруссии, оплотом немецкого милитаризма и юнкерства. После окончания войны в соответствии с решением Потсдамской конференции 1945 года Кенигсберг с прилегающим районом был передан Советскому Союзу, а Польше возвращены ее исконные земли, отторгнутые от нее Пруссией.

Калининградская область с 1946 года заселялась переселенцами из центральных районов страны, украинцами и белорусами, часть военнослужащих после увольнения также оставалась в городах и поселках области.

Калининград – незамерзающий порт, поэтому среди жителей много работников морского флота, развито рыболовство. Треть города занята парками, садами, скверами и водоемами. В городе сохранились памятник Ф. Шиллеру и могила И. Канта.

В центре города стоит памятник 1200 воинам-гвардейцам, погибшим при штурме Кенигсберга.

В области крупнейшее в мире месторождение янтаря. Много лет идет поиск Янтарной комнаты. Тщательно велся он и в Калининграде. Мы в силу своих возможностей помогали в этом.

Область – самая западная часть России. На этой земле дислоцировались соединения и части 11-й гвардейской общевойсковой армии, здесь мы несли свою воинскую службу.

В начале 1974 года меня вызвали в Москву. Иван Николаевич Шкадов, начальник Главного управления кадров Министерства обороны, прямо сказал мне: «Вы получили достаточный опыт командования войсками армии, мы считаем необходимым назначить вас на более высокую должность. Куда бы вы хотели?»

Для меня это было неожиданностью. В этой должности – командарм – и в звании генерал-лейтенанта уже не просто издавали приказ о новом назначении,

78

а спрашивали о личном желании. Я ответил, что никогда не выбирал место службы и должность, готов ехать, куда Министерство обороны считает необходимым. Но, продолжал я, никогда не служил за границей.

Иван Николаевич ответил с некоторым юмором: «Хорошо. Я доложу министру обороны. Предлагаем вам поехать «за границу», в Грузию. Поезжайте в армию и ждите решения». Снова надо было быть готовым к переезду на новое место службы. Вскоре вышел приказ министра, я был назначен первым заместителем командующего войсками Закавказского военного округа.

Прощай так полюбившаяся мне Калининградская область и ставшая близкой и родной 11-я армия!

Закавказский военный округ

Поезд, сбавляя скорость, подходил к перрону тбилисского вокзала. В вагоне СВ, в котором я ехал, в проходе становилось все больше и больше народу, слышалась русская речь вперемежку с грузинской. Было удивительно, откуда набралось столько людей. Позже мне стало понятно, люди приходили из других вагонов, чтобы встречающие на перроне видели, что они выходят из вагона СВ. Это было престижно, а для грузина особенно. Так я начал познавать особенности некоторой части населения, с кем мне пришлось затем работать и общаться.

Хочется сразу сказать, что грузины это общительный и гостеприимный народ. Грузию и Россию связывают вековые традиции дружбы, взаимопомощи и братства. Простые люди и в России, и в Грузии имеют много общих друзей, и это сохраняется независимо от попыток некоторых политиков разъединить наши народы.

У меня в полку служил Леван Шарашенидзе, теперь он генерал-лейтенант, в свое время занимал пост министра обороны Грузии, но он был и оста-

79

ется верным другом и товарищем. Он из тех, кто не предает. И таких много.

Членами военного совета округа были первые секретари ЦК республиканских компартий: Г. А. Алиев, Э. А. Шеварднадзе, К. С. Демирчян.

Хорошие, теплые воспоминания у меня остались от встречи с К. С. Демирчяном. Будучи первым заместителем командующего войсками округа, я много раз бывал в Ереване, где размещался штаб 7-й армии. Каждая поездка в Армению заканчивалась встречей с первым секретарем ЦК компартии республики.

Помню, какое сильное впечатление произвели на меня природа Армении, ее история, монастыри в горах, видневшаяся на турецкой границе вершина горы Арарат, знаменитое озеро Севан, Эчмиадзин – место пребывания католикоса всех армян и в целом древняя культура этого трудолюбивого и гордого народа.

Азербайджан поразил нефтяными вышками вокруг Баку, на побережье и в самом Каспийском море, субтропической растительностью на юге, плантациями ранних овощей и фруктов.

Грузия осталась в памяти как удивительный край с морскими курортами, теплым климатом, буйной растительностью и обилием цветов.

Что же стало с вами, дорогие России друзья – грузины, азербайджанцы, армяне? Разрезали великое тело СССР на куски. Кто же и когда за это ответит?

По своей должности я был одновременно начальником гарнизона Тбилиси. Мне часто приходилось встречаться в то время с первым секретарем ЦК Компартии Грузии Эдуардом Амвросиевичем Шеварднадзе. Он всегда был внимателен, доступен для встречи, оказывал помощь округу, особенно в вопросах обеспечения жильем офицеров. Теперь он президент независимой Грузии. Почему он так изменился? И разве простому грузину в независимой Грузии стало легче жить?

Россия в июне празднует День независимости. От кого зависела Россия, может, от Грузии, или

80

наоборот? Вопросы и вопросы… «Тот, кто не сожалеет о распаде Советского Союза, – тот не имеет сердца», – сказал в одном из интервью президент России В. В. Путин.

В округе ко мне отнеслись внимательно, встретил начальник штаба округа генерал Гринкевич Дмитрий Александрович. Это знающий, компетентный генерал, я бы сказал, крупный штабист. Он затем был начальником штаба Группы советских войск в Германии, а позднее начальником Главного штаба Сухопутных войск.

Командовал войсками округа генерал-полковник Павел Васильевич Мельников. Это также крупная фигура в армии, собранный, решительный и настойчивый в достижении поставленных целей командир. К сожалению, вспыльчивость и раздражительность зачастую мешали ему находить взаимопонимание с подчиненными.

В округе я встретил и своих прежних сослуживцев – генерала И. П. Малышева, бывшего командира 1-й танковой дивизии в 11-й армии, генерала Д. Г. Шкурднева, который был у меня заместителем в 98-й воздушно-десантной дивизии. Строительство нового здания штаба округа – это его заслуга, он всегда был хорошим организатором.

Здесь, в Закавказском военном округе, я впервые встретился с Д. Т. Язовым, командующим 4-й армией в Баку. Впоследствии наши военные дороги пересекались не единожды. В Армении 7-й армией командовал генерал-лейтенант С. И. Постников Оба они достойные командующие. Язов стал потом министром обороны СССР, а Постников – главнокомандующим войсками Западного направления.

В Закавказском военном округе впервые была сформирована десантно-штурмовая бригада. На учениях с бригадой опробовалась организационно-штатная структура, ее вооружение, управление вертолетной частью и другие организационные вопросы. Руководил учением начальник Генерального штаба генерал армии В. Г. Куликов. Несмотря на

81

некоторые неувязки, в целом был получен опыт боевого применения десантно-штурмовых частей.

В ходе учения с десантно-штурмовой бригадой на заключительном этапе произошел трагический случай. На полигоне под Тбилиси на смотровой вышке находились начальник Генерального штаба Куликов, Шеварднадзе, Мельников и другие. Вертолеты огневой поддержки Ми-24 обрабатывали огнем позиции «противника» (выставленные мишени), за ними шли Ми-8 с десантом на борту. По курсу заходит последняя пара вертолетов, и вдруг мы видим, как они падают, а затем взрыв. Бросаемся бегом к месту их падения, подойти невозможно – взрываются боеприпасы. Как потом установила специально назначенная комиссия, при заходе на площадку приземления ведомый резко взял вправо и столкнулся с ведущим. Погибли люди. Это была страшная трагедия.

В конце 1976 года округ инспектировала Главная инспекция Министерства обороны под руководством маршала Москаленко. Я был на полигоне, когда позвали к телефону правительственной связи. Говорил И. Н. Шкадов -вызывают на беседу к министру обороны Устинову. Я понял, что впереди новый этап моей службы. В первых числах ноября меня назначили командующим Центральной группой войск.

В округе меня тепло проводили, и самолетом я улетел в Чехословакию.

X

Центральная группа войск (ЦГВ). Чехословакия

(1976– 1979)

Закончив Великую Отечественную войну в Чехословакии, спустя 30 лет я снова оказался в этой стране, но уже командующим советскими войсками на ее территории.

Прибыв в Миловице, в штаб Группы, я в тот же день собрал офицеров управления и штаба и коротко представился. Подписал шифротелеграмму министру обороны о вступлении в должность.

До поздней ночи заслушивал своих заместителей, начальников родов войск и служб о состоянии войск. Начальник штаба генерал-лейтенант Виктор Михайлович Кожбахтеев подробно и со знанием дела доложил об обстановке на границе, дислокации и состоянии соединений группы, планах их оперативного предназначения, о системе управления войсками. Это был четкий и обстоятельный доклад. С генералом Кожбахтеевым я проработал весь период моего пребывания в должности командующего. Он знал свою службу, работал четко и организованно, был моей правой рукой.

Мы быстро нашли взаимопонимание, подружились семьями и поддерживаем добрые отношения до сих пор. После ЦГВ он был назначен начальником штаба войск южного направления в Баку, а затем начальником штаба Гражданской обороны страны, получил звание генерал-полковника.

На другой день я позвонил нашему послу в ЧССР и договорился о встрече. Позвонил министру обороны Чехословакии и начальнику военной канцелярии президента республики с просьбой назначить время для представления.

В тот же день начал объезд и знакомство с дивизиями. На это потребовалась не одна неделя, надо

83

было проехать почти всю территорию Чехословакии. Я считал необходимым побывать в каждом гарнизоне, а их было семьдесят семь, заслушать доклады командиров частей, встретиться с офицерами и личным составом. Время экономил за счет перелетов самолетом и вертолетом.

Прервав свои поездки, поехал в Прагу и представился послу, а затем министру обороны Чехословакии М. Дзуру.

Посол СССР в Чехословакии В. В. Мацкевич в послевоенные годы был министром сельского хозяйства страны. Очень глубокий и доступный человек, хороший и интересный собеседник. Кроме официальных приемов, которые давались в посольстве по случаю государственного праздника 7 ноября, я с ним часто встречался, был не раз в гостях в его резиденции, приезжал и он к нам в штаб группы, в Миловице. Накануне Дня Советской Армии, по согласованию со мной, Мацкевич собрал и привез в Миловице всех послов социалистических стран, мы оказали им теплый прием. Они побывали в одном из полков танковой дивизии, дислоцированной в Миловице, в гарнизонном Доме офицеров состоялась дружеская беседа, затем небольшой концерт и скромный ужин.

Однажды, принимая нас у себя дома, он с присущим ему юмором рассказал, как после войны у нас был введен налог на фруктовые деревья.

«Я и некоторые другие министры находились в приемной Сталина, ждали вызова. Поскребышев сказал, что в кабинете Сталина находится министр финансов Зверев.

Через несколько минут Зверев вышел из кабинета, вид у него был понурый. Я его спросил, в чем дело?

– Сталин требует найти дополнительно деньги, а их нет.

В это время в приемную приносят нам чай и яблоки на подносе. Мы взяли по стакану чая. Предлагают:

– Берите, пожалуйста, фрукты.

Зверев стоит перед подносом с фруктами и вдруг резко ставит стакан на столик и, ничего не говоря,

84

открывает дверь и буквально врывается в кабинет. Даже Поскребышев не успел помешать.

Через несколько минут возвращается в приемную с просветленным лицом, берет яблоко и, громко хрупая, с аппетитом ест.

– Нашел решение. Товарищ Сталин одобрил. Будет введен налог на фруктовые деревья.

Так был введен этот налог, который привел к фактической вырубке фруктовых деревьев и садов». После войны стране особенно были нужны деньги, в частности, на развитие атомной промышленности. Источник искали всюду…

Министр обороны ЧССР Мартин Дзур встретил меня в своей приемной, я представился, и мы зашли в его кабинет. Он вкратце рассказал о положении дел в Чехословацкой армии, расспросил меня, где я служил, и пригласил на совещание по подведению итогов учебного года, которое должно состояться через несколько дней.

Мы с ним вспомнили, как он прилетал отдыхать с семьей в Сухуми, а я, будучи заместителем командующего Закавказским военным округом, встречал и сопровождал его в санаторий.

Закончилась наша беседа традиционной рюмкой палинки (водки). Сразу хочу сказать, что с Дзуром у меня сложились добрые, не только официальные, взаимоотношения, они продолжались даже тогда, когда я уже уехал из Чехословакии.

Через несколько дней мне позвонили из канцелярии президента и сообщили время, когда он меня готов принять. В назначенное время я, в парадно-выходной форме, на машине «Чайка» подъехал к подъезду президентского дворца в Праге.

У подъезда Пражского Града меня ждал генерал-лейтенант начальник военной канцелярии.

По пологой мраморной лестнице, застланной красной ковровой дорожкой, поднимаемся наверх. Вдоль всей лестницы справа и слева стоит почетный президентский караул, раздается команда, и карабины берутся «на караул». Я, откровенно говоря, не ожидал такой почетной встречи, но тем не менее шел гордо подняв го-

85

лову, особенно ощущая, что представляю армию великой страны.

Входим через приемную в кабинет президента. Президент Густав Гусак стоя встречает меня, я представляюсь. Поздоровавшись, он приглашает меня сесть в кресло за маленький столик, сам садится напротив. Стены кабинета украшают старинные гобелены. Кабинет небольшой, но уютный, рабочий стол стоит в глубине у стены. Президент хорошо говорит по-русски. Видя мое некоторое смущение, беседу ведет он, беседа носит общий характер. Рассказывает о своей стране, вскользь касается политической обстановки и заканчивает словами, что он при необходимости готов помочь нашим войскам в вопросах обустройства.

Нам приносят и ставят на столик малюсенькие рюмки с коньяком, фрукты и кофе. Президент желает мне успехов, подняв рюмки, выпиваем. Я встаю, на этом заканчивается прием.

За период своей службы в ЦГВ я неоднократно встречался с президентом ЧССР, бывал у него в кабинете в здании ЦК КПЧ, в загородном замке и охотился (по его приглашению) в президентском заповеднике. Когда я уже был в Москве, он увидел меня в Большом Кремлевском дворце, подошел, поздоровался и поинтересовался, как у меня обстоят дела.

Президент летом 1978 года посетил Группу войск, выступил перед офицерами, присутствовал на учениях с боевой стрельбой на полигоне Мимонь.

О встречах с этим человеком у меня самые добрые воспоминания. Я без лишней скромности хочу сказать, что я у него, как мне кажется, пользовался уважением.

Гусак Густав, словак по национальности, был одним из руководителей Словацкого национального восстания 1944 года, Герой ЧССР, Герой Советского Союза, Генеральный секретарь ЦК Компартии Чехословакии, а с 1975 года – президент республики.

В День Советской Армии, 23 февраля, он всегда присылал поздравление. На приемах, которые я да-

86

вал 23 февраля в Миловице, всегда присутствовала государственная делегация во главе с Председателем правительства Штроугалом и военная делегация во главе с Дзуром.

В Группе войск в военных городках шло интенсивное строительство. В основном все гарнизоны были обустроены за восемь лет (с 1968 года) нахождения войск в Чехословакии. Но жизнь шла, офицеры привозили семьи, надо было строить жилые дома, магазины, столовые, детские сады, школы и т. д. В группе был свой строительный отряд, но мощности его не соответствовали потребностям.

Чехословацкая сторона также выполняла строительные работы. За два года ими были построены несколько жилых домов, школа, новый Дом офицеров в Миловице и ряд других объектов. Строилось не бесплатно. Расчеты велись Министерством финансов СССР за счет списания определенной суммы долга за поставляемые в Чехословакию нефть и другие энергоносители. Большой вклад в обустройство группы внес мой заместитель по строительству генерал А. Н. Берзин.

Закончив официальные дела в Праге, я вновь поехал в гарнизоны. Мне хотелось увидеть все своими глазами, самому детально разобраться, чем и как занимаются части.

Впечатление осталось двоякое. Проблем было немало, чувствовалась какая-то расслабленность. По-видимому, сказалось то, что прежний командующий генерал-полковник И. И. Тенищев, знал, что он уходит, знали об этом и войска, начались послабления в боевой подготовке и дисциплине, особенно это коснулось офицерского состава. Раз нет твердой руки – значит, нет и должного порядка. Хотя внешне все выглядело нормально – шли учения, стрельбы и другие плановые занятия, но без какого-то огонька и энтузиазма.

Дивизиями в Группе войск командовали генералы А. Г. Дворниченко, В. Ф. Ермаков, Б. П. Шеин, В. А. Харитонов, А. М. Козлов (его сменил Ф. И. Кузьмин), М. М. Еманов. Командиром корпуса прибыл генерал А. В. Ковтунов, мой знакомый по Закавказскому

87

военному округу. Многие из них впоследствии были назначены с повышением в должности, получили высокие воинские звания. В. Ф. Ермаков – генерал армии, Б. П. Шеин, Ф. М. Кузьмин – генерал-полковники, А. В. Ковтунов – генерал-полковник, командовал округом и был в должности главнокомандующего войсками Дальневосточного направления.

Встречаясь сейчас, мы вспоминаем нашу совместную службу в ЦГВ.

В Группе войск в полках проходили службу в период моего командования нынешний начальник Генерального штаба генерал армии А. В. Квашнин; командующий Северо-Кавказским военным округом, а ныне полпред президента на Северном Кавказе, генерал армии В. Г. Казанцев.

При посещении частей я обратил внимание, что в некоторых подразделениях не все люди находятся в строю. На вопрос, почему отсутствует столько-то человек, я не получал конкретного ответа, чувствовалась какая-то недоговоренность. Я вынужден был послать в некоторые части офицеров штаба проверить, где находится личный состав, сверив списочный состав с реальным наличием людей на занятиях.

Итог был не радостный. Некоторые командиры полков и даже батальонов под благовидным предлогом получения в качестве заработка строительных материалов посылали солдат на работы на различные местные предприятия. Получали строительные материалы и одновременно чешский хрусталь и ковры. Все это оседало в руках начальников, шло явное злоупотребление служебным положением.

На Военном совете, на котором присутствовали командиры соединений и частей, я резко поставил этот вопрос и предупредил, что, если кто еще посмеет продолжать подобную практику, будет немедленно отстранен от должности и отправлен в Союз. Не могу сказать, что удалось сразу все прекратить, но борьбу с этим вели жесткую. Один командир полка в течение 48 часов был выдворен из Группы с соответствующим докладом в Главное управление

88

кадров, были отстранены от должностей несколько офицеров и также отправлены в Союз. Это возымело свое действие.

Как потом стало ясно, дурной пример подавали и некоторые крупные начальники из командования Группы.

Я ранее упоминал, что, где бы я ни служил, у меня были нормальные деловые и даже порой товарищеские отношения с заместителями по политической части. К сожалению, в Группе войск этого у меня не получилось.

Начальником политуправления Группы, членом военного совета был генерал-лейтенант Константин Александрович Максимов. У него было два хобби: охота и поездки по городам страны. Я столкнулся с тем, что он мог уехать на несколько дней под видом укрепления связей с местными органами власти, иногда было не известно, где он находится. Чехи и словаки народ гостеприимный, встречали радушно и при отъезде, как правило, вручали сувениры – изделия из хрусталя. К. А. Максимов везде подчеркивал, что он член военного совета, на некоторых это оказывало магическое действие. Будучи амбициозным, он старался держаться на виду, демонстрируя значимость своей фигуры. Пришлось серьезно с ним поговорить. В один из приездов министра обороны Д. Ф. Устинова и начальника Главпура

A. А. Епишева я вынужден был поставить вопрос о его замене. Пообещали принять меры, но все осталось по-прежнему.

Лямку черновой работы в войсках тянул его заместитель генерал-майор Василий Матвеевич Земзеров. Я благодарен остальным своим заместителям, которые самоотверженно трудились, я всегда на них мог положиться. Это генералы Анатолий Алексеевич Вобликов – заместитель по тылу, закончивший военную службу в должности начальника тыла Войск противовоздушной обороны страны, В. Ф. Ермаков – первый заместитель командующего, В. Ф. Бухаренко – заместитель по боевой подготовке, полковник

B. П. Лелин – начальник отдела кадров, и другие офицеры управления. Офицеры штаба под руковод-

89

ством генерала Кожбахтеева работали дружно, организованно.

Весной 1977 года в Чехословакию прилетела военная делегация во главе с министром обороны Маршалом Советского Союза Дмитрием Федоровичем Устиновым. В составе делегации были некоторые главкомы. Устинова принял президент ЧССР Г. Гусак, делегацию везде сопровождал министр обороны ЧССР М. Дзур. Делегация посетила ряд воинских частей чехословацкой армии и оборонный завод. В один из дней делегация прибыла в штаб группы в Миловице. Рано утром я поехал в Прагу, чтобы сопровождать министра. В особняке, где он остановился, министр завтракал. Пригласил меня позавтракать с ним. Во дворе уже его ждали начальник Главного политуправления Вооруженных Сил генерал армии Епишев, Маршал Советского Союза Москаленко, другие члены делегации.