Текст книги "Вернуться или вернуть? (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Часть 12

Для охраны стройки доходного дома я, благодаря купцу Аносову, нанял хороших сторожей. Фургоном привозили материалов много и часто, поэтому требовалась охрана. Приходилось, конечно, хитрить, чтобы никто не понял, откуда берутся товары: то конюха посылать с поручениями, а самому садиться на место возчика, то делать пустые рейсы в сторону вокзала и обратно. Но завезли мы много чего. Плотники цокали языками, выражали восхищение и шустро собирали оконные рамы. Чтобы о нас не пошло слишком много непонятных разговоров, ступени мы заказали местные. Пока из дуба, но со временем поменяем на металл.

Шифер, конечно, привлек внимание, но только самих строителей. С фасадной части доходного дома кровля не просматривалась. Крыша склада тем более. Вокруг все строения были одноэтажные. А самим строителям на эти "барские замашки" с покрытием по большому счету было наплевать. Главное, что легко и быстро класть.

Сергей снова ушел в будущее, а я остался наблюдать за строительством доходного дома. Сейчас там клали печи. По задумке, те помещения, где скоро поставят окна, можно протапливать и начинать штукатурить. К сожалению, местный народ к таким темпам строек не был приучен и возмущался. Строительство школы к зиме полностью замерло. Я даже туда кирпич не подвозил, чтобы не разворовали. А претензий строителей доходного дома не понимал. Если есть крыша, то дождь не страшен и можно продолжать работу. И все равно одна артель ушла под предлогом того, что они сезонники и привыкли зимой отдыхать.

– Лодыри, – прошипел я им вслед.

И ведь плачу деньги. Хорошие деньги плачу. Правда, за пьянку штрафую. Пьянство было серьёзной проблемой, особенно в первое время. Потом все уяснили, что если кто и выпил вечером, но утром может работать, то я не сильно ругаюсь. Хотя артельщики и сами друг за другом следили. Кому охота вкалывать, когда приятель страдает от похмелья, дурака валяет, а его работу перебрасывают на других? Но в субботу поголовно все работнички напивались в зюзю. А еще у нас были христианские праздники, когда нельзя работать, чьи-то крестины, именины, годовщины смертей родственников и так далее.

По воскресеньям даже я ничем полезным заниматься не мог. Мы с Павлиной Конкордиевной ходили в церковь, затем дома был обед и там же мелкие хлопоты. Походы в церковь я пытался как-то регламентировать. Но моя официальная опекунша очень хотела "себя показать и людей посмотреть". Серега надарил женщине много шалей, которые она могла "выгуливать" только при посещении церкви. Других развлечений и походов в гости у домоправительницы не было. Со старыми соседями она сама не хотела общаться. Новые нас презирали. Пусть я и приобрел дом у разорившегося дворянина, но для тех же дворян был низкородным сыном купца третьей гильдии, кто чуть выше по статусу, чем простой мужик. Какая-то часть сознания, где обитал Коленька, этим сильно возмущалась, мне же хватало других дел и надзора за стройкой.

С заботами и нервотрепкой с доходным дом я и не заметил, как прошло три недели. Сергей обещал вернуться, когда получит заказанные товары. Ночевал я теперь только в старом доме и ждал друга со дня на день. Однажды утром Серега меня и разбудил. Сквозь сон я услышал, как хлопнула крышка люка. Пока спички нашел, зажег керосиновую лампу, Серега поскребся в дверь и заглянул.

– Чего как неродной? – зевая, поинтересовался я.

– Да вот… – Сергей посторонился, пропуская кого-то вперед.

– Коваленко! – обалдел я. – Ты… ты как здесь?!

Артём молча меня разглядывал, естественно, что узнать в этом виде не мог.

– Серый, что за дела? – потребовал я.

– Да что тут объяснять… я подумал, что нам нужны деньги, и большие. Решил продать свою квартиру. Обратился к дяде Артёму.

– Понятно, – домыслил я дальнейший ход событий. Артём наверняка разволновался. Вдруг "мальчик в плохую компанию попал", "сироту всякий обидеть может". Потребовал объяснений. Вместо них Серега предоставил доказательства.

– Посмотрел, что все хорошо, никто сиротинушку не обижает, и пуляй домой, – наехал я на Артёма.

– Чего это домой? – продолжал Коваленко разглядывать комнату. – Может, я тоже хочу приобщиться к истории.

– Артём, какая история?! – возмутился я. – Здесь девятнадцатый век, антисанитария, отсутствие грамотных медиков и море прочих проблем.

– Вот и будем решать их совместно. – Артём придвинул к себе ближе стул.

– Он что, серьезно? – посмотрел я на Серегу.

– Угу. Намекнул, что и свою квартиру готов продать и вложиться.

– Не верь, – отмахнулся я. – Сейчас попрет отсюда цацки, продаст, наварится, купит за вырученные деньги китайского товара, притащит сюда обратно и так далее. Бизнесмен хренов.

– Допустим, стартовый капитал в таком ключе я тоже рассматриваю, – не стал возражать Коваленко, – зато всё остальное запланировал более интересно. Уже знаю, как заработать на европейских биржах миллионы.

– Артём, зачем тебе все это нужно? – недоумевал я. – Тебе полтинник. Не мальчик уже.

– Зато ты как пацан. Чего такой мелкий и худой? – поддел меня старый друг.

– Какой получился, – обиженно засопел я. – Я что, специально это тело выбирал? Что попалось, туда и вселился. Здесь с акселерацией еще плохо.

– Зато молодой. Сколько тебе лет в этом теле? – задал вопрос Артём.

– Девятнадцать, – ответил я и вздохнул. – Но выгляжу чуть ли не подростком. Со мной серьезных дел никто не хочет вести. Даже Серега то и дело забывает, что я ему в отцы гожусь, – продолжал я "жаловаться".

– Вот потому, "пацаны", вам и нужен взрослый и умный руководитель.

На слове "умный" я демонстративно закатил глаза. Хотел бы я посмотреть, как бы умничал Артём в первые дни нашего попадания. Серега, поняв, что я уже не возмущаюсь, а, наоборот, рад видеть Артёма, пошел таскать баулы через портал.

– Документы у меня, естественно, "липовые", фотошопом изготовленные, – рассказывал Артём. – Мещанин Иван Петрович Иванов.

– Какое оригинальное имя, особенно фамилия, – съязвил я.

– Вообще-то по документам я Серегин дядя, а его "отец" Павел Петрович мне брат.

– Тогда ладно, – одобрил я такое решение. – Главное, мне самому не забывать называть тебя Иваном.

– Иван Петрович, попрошу, – сурово сдвинул брови Артём. – Годков мне по метрике сорок, а тебе девятнадцать.

– С превеликим уважением, – подскочил я и изобразил шутливый поклон. – Был у одного Иванова мальчиком на побегушках, еще и "дядя" приехал. А если серьёзно, то спасибо, Артём. – Я подошёл и обнял друга. – Помощь нужна. Совсем зашиваюсь. Устал от всей местной неспешности.

– Мне Серега рассказывал немного.

Тот самый Серега заглянул в спальню и напомнил, что хабар через портал еще не перенесли, а там еще запчасти для фургона.

С этим фургоном знатная история приключилась. Естественно, что такой неординарный транспорт не могли не заметить. Парочка знакомых купцов поинтересовалась, сколько платил да где купить. Городовые почти как менты из нашего времени тоже несколько раз тормозили. Придраться было не к чему, но взять за что-то денег им хотелось. Серега, когда они нас остановили в первый раз, наплел, что это экспериментальный образец из Америки. Мол, мы проводим тестирование на местных дорогах на проходимость и износостойкость. От обилия непонятных слов городовой опешил. Вычленил для него основное – Америка и от нас отстал.

Еще несколько раз мы сливали ту же историю, пока нас не перестали останавливать. Зато теперь половина города была в курсе, что будем продавать такой транспорт. Аносову я обещал сбыть фургон по цене простой телеги. Пояснил только, что все будет в разобранном виде, мол, так нам по железной дороге привозят. А еще мы договорились с Лукьяном Кузьмичем, что всем остальным он будет называть цену в три раза выше.

Принес Серега комплектующих на два фургона. Больше решили не поставлять. Слишком хлопотно, да и вопросов может появиться еще больше. Реально я на вокзале получаю груз только в виде цемента. Двух фургонов для легализации уже имеющегося должно хватить.

Артём Сереге много еще чего дельного посоветовал. У меня было записано купить с десяток простейших химических наборов для школьников. Артём еще собственноручно подготовил книжку на основе "занимательной химии для детей". Пока в электронном виде. С грамматикой, применяемой в этом времени, у друга были проблемы. Вообще-то он признался, что до последнего не верил Сергею и просил показать портал раньше. Но Сергей ожидал доставку вольфрама из Германии и не хотел отвлекаться. Бобины с вольфрамовой нитью пока распределили в подвале. После уберем на верхний этаж склада.

За извозчиком снова пришлось идти мне. "Иван Петрович" и "Сергей Павлович" за это время переоделись и были готовы ехать ко мне в новый дом.

Серега одарил Павлину Конкордиевну очередной шалью, представил "дядю". Дальше я показывал свое хозяйство: конюшню, лошадей, дом, подросшего Зверя. Милого щеночка эта зверюга уже не напоминала, но и роста взрослого алабая еще не достигла. Хотя Маруська уже интересовалось, когда "столько жрать" и расти собачка перестанет? Зверь появлению Сереги обрадовался, чуть с ног не сбил, когда подпрыгнул, чтобы облобызать. На Артёма, как и положено сторожу, рыкнул, но вполне удовлетворился командой, что это "свой".

Формально у Сереги в доме тоже была своя комната. Из моей спальни можно было войти в кабинет, где стоял диван. На нем Сергей и ночевал, если ленился вернуться в старый дом. Случалось это редко. Все же условия в новом доме соответствовали девятнадцатому веку и никаких преобразований я там не устраивал. Потому кабинет использовался мной по прямому назначению. В нем мы и расположились. Никто не подслушает. Чтобы незаметно подойти к двери, понадобится преодолеть спальню. А там я дверь запер.

Мы с Серегой привычно обменялись информацией за тот период времени, что не виделись. Его дела были не в пример лучше моих.

– Одна артель ушла, остальные работают, но световой день стал короче. Окнами застеклили всего четыре комнаты на третьем этаже, – рассказывал я.

– А если их простимулировать денежно? – предложил Артем.

– Нельзя! – хором ответили мы с Серегой.

– Запьют или другие артели нам претензии выскажут, – расшифровал Серега.

– Мне кадры готовить нужно, а помещений нет, – продолжал я.

По поводу помещений Артём был согласен и предложил использовать что-то готовое. Он в любом случае будет покупать владение в Екатеринодаре. Ему нужно основательно легализироваться. Жить в купленном доме необязательно. Зато там можно устраивать своего рода воскресные школы.

– Будут ли желающие учиться, если кроме этого мы ничего не можем предложить? – сомневался я.

– Так бесплатно же, – недоумевал Артём.

– Вот именно. Это подозрительно. А если спросим деньги, точно не придут.

– Подумаем, как привлечь, – не стал отказываться от своей идеи Артём.

Следующая проблема была с охраной. Я понимал, что пора "растить" собственные кадры и в этом деле.

– Так у вас же здесь полно казаков по станицам? – удивился Коваленко. – Наймите из их числа охрану.

– Дядя Ар… Иван, вы такой наивный, – усмехнулся Серега.

– Дитя двадцатого века, – добавил я.

– Что не так? – не понял Артем. – Мы в другой реальности и казаков здесь нет?

– Не переживай, казаки на месте. Государь император не так давно проверял их наличие, – заверил я. – Только это служивые люди. Про известную байку о казацкой вольнице забудь. В это время казаки – это военные полки, которые находятся на самоокупаемости. Каждый сам покупает коня и оружие. Случись война, они выступят по первому приказу. А в мирное время живут в станицах. Царю иметь такое войско очень выгодно – со стороны государства затрат почти никаких. Вступление в казачество всячески поощряется. Другой вопрос, что сами станичники пришлых не любят.

– Казак служит двадцать лет, – продолжил Серега. – Первые десять активно занят военной подготовкой. Джигитовка, владение холодным и огнестрельным оружием. Круглый год военные игры, состязания. Кулачные бои "стенка на стенку", борцовские схватки. Но им не в тягость. Здешние в станицах на этом всём повернуты. Сами рвутся служить. После десяти лет службы казак "на льготе". Домом, хозяйством занимается. Если случится война, то соберется моментально. Мы тут хотели нанять таких, кто "на льготе", и не смогли. Атаман за пределы станицы на заработки не выпускает.

– А тех, кто отслужил? – не сдавался Артём.

– Тех можно нанять, но у нас ничего не получилось.

– Они с гонором и понятиями. Николай Ситников авторитета не имеет и к нему служить не идут, – дополнил я. – Или казаки предпочитают идти в городовые. Сейчас в Екатеринодаре, считай, все городовые из отслуживших казаков. Это престижно.

До того момента, как Маруська позвала на обед, мы много чего обсудили. Идеи и мысли у Артёма были интересные. Я сразу написал несколько писем и отправил Ваську их разнести. По совету Артёма я пригласил на званый обед нескольких купцов – давних партнеров Ситникова. Письма имели больше намеков, чем конкретики, но должны были заинтересовать хотя бы тем, что я обещал обед "в обществе уважаемых людей".

Катерину про званый обед тоже стоило предупредить заранее, как и ее дочь – Машу. Маша Уварова пока нигде не была устроена. Ходила помогать Маруське со стиркой. Я требовал стирать часто. Приглашали девушку и в качестве помощницы на кухне, когда предстояло какое-то торжество. Но, в целом, постоянной работы у Маши не было. Обычно в ее возрасте уже выходили замуж. У дочери вдовы за душой не было ничего. Женихи в ее сторону и не смотрели. Конечно, недвусмысленных предложений поступало много, но замуж не звали.

Девчонку мне откровенно было жаль. Потому я подбрасывал ей порой бестолковые поручения, только чтобы заплатить. Новой работе на ближайшие выходные обрадовались и мать, и дочь. Вечером мы с Артёмом и Серегой вернулись в старый дом, и буквально минут через десять пришла Катерина. Васька ей все правильно передал, оставалось уточнить детали.

Званый обед неудачно пришелся на дни Рождественского поста. Но все равно что-то придумать можно. Рыбу, пироги с капустой и прочие немясные закуски подать. Рис на гарнир, оладьи из кабачков, картофель разных видов, винегрет и так далее. Майонез в Екатеринодаре если и знали, то среди дворян. Артем решил, что пусть и пост, но не помешает сделать заправку к салатам и ту же селедку под шубой. Примерный перечень меню Катерина поняла. Я выдал денег на закупку продуктов и отправил ее домой.

– Вдовушка? – уточнил Артём, когда женщина ушла. – Ничего так, симпатичная. Как она на меня глазами сверкала! Говорят, вдовушки неплохо могут утешить одинокого мужчину.

– Кобель ты старый, а не одинокий мужчина, – хмыкнул я.

– А что? Ей сорока точно нет. По местным меркам худовата. А в молодости писаной красавицей была.

– Серега, найди ему тот файл, что ты мне скачал по статистике заболеваний сифилисом в это время, – прервал я разглагольствования Артёма.

– Фу… Чего сразу сифилис? – немного обиделся Коваленко.

– Дядя… эммм… Иван, вы почитайте-почитайте… – Серега выудил из сундука ноутбук и включил его. – Сейчас одна пятая часть горожан заражена сифилисом. В станицах ситуация чуть лучше. Но это на Кубани. А дальше в губерниях, где крестьяне ходят на заработки в город, просто мрак! Слышали раньше про высокую детскую смертность у крестьян в девятнадцатом веке? Так если мать больна сифилисом, то это в восьмидесяти случаях мертвый ребенок. А если живой, то урод.

– Крестьянки тоже в городе цепляют заразу? – поинтересовался Артём.

– Им мужья приносят. А живут сейчас в деревне так тесно, что бытовой сифилис разносится не менее быстро. Его вообще считают чем-то вроде насморка. Неприятно, но терпимо.

– Про деревни понятно, – кивнул Артём. – Там и другой заразы хватает.

– В городе проститутки разносят, – продолжил я просвещение друга. – Половина из них больна. Если не сифилис, то туберкулез или еще что-то. А тот мужчина, что хоть раз посетил проститутку, будет искать еще развлечений на стороне. Это я тебе к тому говорю, что гарантировать, что Катерина не принимает у себя "гостей", не могу. Сейчас девственность у девушки ценится еще и по причине того, что она наверняка не больная. Хотя ты можешь все испробовать. Антибиотиков Серега принес много.

– На фиг, на фиг, – пробормотал Артём. – Только не пойму, как ты Катерину тогда пускаешь на свою кухню?

– А что делать? Выбора нет. Если не Катерина, то другая женщина. Мне сейчас положено прислугу иметь. А у этой внешних признаков заболевания нет. Пару раз я давал ей лекарства, когда она простывала, надеясь вылечить попутно и все остальное. Я тебе про сифилис в целом рассказал. Кроме него, и других болезней много. От всех не уберечься. Серега тебе расскажет, как гонореей в Питере переболел. Хорошо, запас лекарств был с собой.

– Да ты что?! – изумился Артём. – Ну-ка, ну-ка, Серега, жги! Хочу грязных подробностей.

– Коваленко, – постучал я друга по лбу. – Какие тебе подробности? Не знаешь, как и что?

– Процесс я досконально знаю, меня интересует, как вы, Николай Иванович, отправили ребёнка в Петербург, не научив пользоваться презервативом?

– Да я светить такую необычную вещь не хотел, – буркнул Серега в своё оправдание. – Думал…

– Думал, что все быстро сделаешь, и ни один микроб не успеет прицепиться, – ржал и продолжал троллить Серегу Артём.

– У соседей прислуживала девчонка лет пятнадцати, – все же решил Сергей рассказать "подробности". – Рыженькая такая. Смешливая, ямочки на щеках. И намеки такие конкретные делала, я и не удержался. Рубль ей потом дал.

– Она тебя наградила более щедро, – покачал Артём головой.

– Он ее тоже лечил, – наябедничал я. – Только надолго ли того лечения хватит? Девица уже поняла, что за какую-то ерунду можно денежку получить.

Вообще-то Коваленко поднял для меня важную тему. Секса хотелось, и давно. Только здравый смысл останавливал. На будущее я уже подумывал, что придется брать содержанку. Пока же я не мог легализовать свое состояние и не имел места, где поселить ту содержанку. Машенька Уварова, конечно, не зря вокруг меня крутится, но я еще думал. Хоть и не был уверен, что она девственница, но можно заранее заняться профилактикой.

Спать я ушел в растревоженных чувствах, успокаивая себя тем, что меня работа полностью "удовлетворяет" и организму нужно с этим смириться.

Часть 13

За полторы недели до званого обеда мы успели сделать многое. Пока мой дом по здешним меркам выглядел «чистенько, но бедненько». Срочно требовалось заполнить его атрибутами демонстрации достатка.

– Про Машку не забудьте, – напутствовал я друзей. – Ей принесите платье, белый фартук и чепец.

– Где это все брать? – ворчал Артём. – Сексшоп навестить, что ли?

Через три дня начали подносить вещи. Мне гардероб сменили полностью. Я тупо набил гвоздей на стенах спальни и развешивал все эти костюмы.

– Серега, ты делал фото Собора Александра Невского. Распечатай. И изображение императора где-нибудь найди. Все в под стекло и в рамку, чтобы никто случайно не потер пальцем.

– Можно еще Питерских фото добавить, – предложил Сергей. – Я там немного поснимал. Оформлю под старинные фото без цвета и развесим по стенам.

Два раскладных стола и к ним десяток стульев друзья тоже принесли. Имеющийся стол передвинули в гостиную. Срочно застилали полы коврами и цепляли хрустальные люстры. После свечей видок у этот люстр такой, что я всегда сочувствую Машке, оттирающую хрусталь. Керосиновых ламп тоже приготовили. Наконец решили, что к званому обеду готовы, и занялись другими делами. У нас же магазин будет называться без затей: "Мужская одежда". Артём предложил продавать не только готовую мужскую одежду и белье, но и носки.

– Во, шикарная вещь, – демонстрировал Артём какую-то "Чиндайку". – Носки за пять минут вяжет. Меня бывшая теща учила в свое время.

Я смотрел на этот гибрид мясорубки и непонятно чего с большой долей скептицизма.

– Вначале вяжется резинка носка на другой машинке, – продолжал Артём, попутно прикручивая эту "Чиндайку" к столу. – Затем все петли нанизываем по кругу.

Смотрелось все занятно. И пусть время я не засекал, но реально прошло пять минут, когда Артем снял с вязальной машинки почти готовый носок. Требовалось только соединить мысок и шов по резинке.

– Держи, – всучил он мне изделие.

– Один? А второй?

– Нечего тебя баловать, – снял он машинку. – Лучше подумай, кто это будет делать.

– Выбор небольшой. Покажем Катерине. Если справится, то поручим ей вязать носки. Чем хороши женщины этого времени, – продолжил я просвещать Артёма. – Тем, что пашут целыми днями, не задавая вопросов мужчине.

– Местные материалы нужно сразу подбирать, – вклинился Серега. – Думаю, что изо льна или шерсти это будет пользоваться спросом.

– Осталось еще с сапожником договориться, – напомнил я о другом волнующем нас вопросе.

По нашей задумке доходный дом сдавать жильцам не будем. Весь второй этаж займут мастерские. Все, что они произведут, потом продадим в магазине. Кстати, я уже хотел привести портного Петрова и показать ему новое место работы. Если подпишем договор, то Петров может начинать работать. Печь в его мастерской уже опробовали. Окна, двери имеются. Полы на днях закончат стелить. А всем остальным обеспечим быстро.

– Как на нас бабы смотрели, пока мы эти выкройки выбирали, – продолжал делиться Артём впечатлениями. – Специально искали на немецком языке. Тут еще калька, картон, мелки и прочая чухня, – сдвинул он коробку в сторону.

– Не такая уж и чухня, – заверил я. – Сейчас даже принесенные тобой ножницы целое состояние стоят.

– Ерунда всё это, – отмахнулся Артем. – Я насчет заводов хотел поговорить. Вы же планируете аккумуляторы, инверторы и прочие сопутствующие предметы выпускать. Так?

– Так, – подтвердил я.

– А станки где возьмете?

– Сергей узнавал, когда был в Петербурге. Все можно заказать в Германии. А паровые машины из Англии привезти.

– Цену я не спрашиваю, предполагаю, – кивнул Артём. – Потому, голуби мои, считаю, что первым нам нужно строить станкостроительный завод и самим выпускать необходимое оборудование.

– Эк ты замахнулся, – хмыкнул я. – Давай я тебе напомню, что из нас троих никто специального технического образования не получал. Рекламный плакатик на стену в магазин я тебе нарисую без проблем, но не металлообрабатывающий станок.

– Кто тебя заставляет проектировать станки? Найдутся люди. У меня сосед дядя Миша на пенсии давно, но здравости ума не растерял. Я ему подкинул вопрос. Типа есть молодые энтузиасты, которые хотят реконструировать в чертежах историю станкостроения. Ну… там еще лабуды наплел. Главное, что неплохо заплатил деду.

– Артём, я не против, если ты действительно сможешь решить этот вопрос, – пожал я плечами. – Строй хоть космопорт, главное, чтобы денег хватило.

– Там мы квартиры почти пристроили. Но оформление займет какое-то время, – ответил Артём. – Здесь же вы только начали ковырять клады. На Российскую биржу я пока не планирую выходить. Если кто не в курсе, то уже начался один из самых больших экономических кризисов. Ориентировочно он продлится до 1903 года.

– Дядя Иван, еще что-то можно успеть сделать, – вклинился Серега. – Крушение биржевых ценностей на петербургской бирже случится только 23 сентября 1899 года.

– Еще на Нью-Йоркскую фондовую биржу хотелось бы наведаться. Жаль, что купить акции Coca-Cola не получится. Они до середины двадцатого века не будут выставлять ценные бумаги на продажу, – добавил Артём. – Хотите, джинсы всем привезу?

– Кому они сейчас нужны? – скривился я. – Вообще-то сейчас в России еще не на чем развернуться. Я тут посмотрел по поводу акций Верхних торговых рядов, ГУМа в нашем времени. Хорошая прибыль, но закончат их строительство еще только в 1893 году. А до этого у нас голод в России и неурожай зерновых. Россия закроет экспорт пшеницы, а ячмень просто не уродится. Цены в Европе на зерно резко скаканут.

– Будем голодающих спасать? – поинтересовался Сергей.

– Если успеем, – заметил я. – Осталось два-три года. У нас нет ничего. Ни земель, ни работников.

Дальше я напомнил, что хотел выпускать газету, но уже передумал. Это будет журнал. И мне нужно оборудование "под старину". Где-то искать здесь я не хотел. Попросил Артёма узнать и желательно разместить такой заказ.

– Любой каприз и даже за мои деньги, – согласился друг. – Будет тебе оборудование для типографии со всеми причиндалами и нужным шрифтом.

Они снова хотели уйти, но я их притормозил, напомнив, что принято регулярно исповедоваться в церкви. И лучше в это воскреснье сходить, чтобы дальше освободить себе время.

– Интересно, а будут строить Свято-Екатерининский собор? – рассуждал Серега по пути в церковь. – Его должны были возвести в честь спасения императорской семьи. Все сроки прошли. Крушения поезда точно не было. Император вернулся в Петербург.

Пойти на исповедь мы решили в ту церковь, что была ближе к новому дому. Старая деревянная церковь святой Екатерины нас более чем устраивала. Вот тут Серега и вспомнил, что на месте этой церквушки был построен собор.

– Предполагаю, что собор все равно возведут, – отозвался Артём. – Просто повод используют другой. Не оставят же в центре города такую развалюху?

Я еле успел на него шикнуть. Хорошо, Павлина Конкордиевна с нами не пошла, а то было бы разговоров.

Неделю, оставшуюся до званого обеда, Артём с Серёгой сновали из одного времени в другое. И обязательно вдвоем. Мы тут случайно обнаружили еще одно свойство портала. Когда я делал в доме ремонт, Сергей привел мне гастарбайтеров из будущего. Работяги несколько дней провели здесь, так и не поняв, что оказались в другом времени. А вот когда вернулись, то напрочь забыли о том, что где-то работали.

Сергея это сильно напугало. Пока гастарбайтеры ничего не поняли и не сопоставили даты на телефонах, он побыстрее им заплатил, чтобы еще больше вопросов не возникло. И порадовался, что нанимал микроавтобус. Не должны они вспомнить место, где так странно поработали.

Потому Артём с Серегой ходили теперь только парой. Так даже проще было таскать грузы. Приносили они с собой всегда много. Третий этаж склада медленно заполнялся. Пока там складывали то, что понадобится нескоро и не испортится: инструменты, скобяные изделия и так далее.

Но к званому обеду друзья пришли заранее. Еще и свеклы с морковью принесли на салат.

– Мелкая местная морковь, – жаловался Артём. – Нужно будет семян переправить да по станицам раздать.

– Не раздать, а дать вырастить и заказать себе часть урожая, – поправил я.

– А еще у местных пшеница смешная, – вспомнил Сергей. – Рожь напоминает. Можно им и пшеницы продать.

– Ближе к весне посмотрим, – не стал я отказываться. – Несите овощи в летнюю кухню.

Готовить внутри дома я не думал. Вернее, не хотел пускать Катерину на кухню. Она хоть и исполнительная, но, как всякая баба, начнет трепать языком, о чем видела. Ни к чему мне это. Я даже сам убираюсь, что вызывает недоумение у местных.

– Сварочный аппарат купил, хочу опробовать, – тем временем рассказывал Артём, что еще они принесли.

– Ты когда-нибудь занимался сваркой? – засомневался я.

– Не… вот и хочу попробовать. Видео посмотрел.

– Он считает, что все равно в этом времени лучше нас никто не сварит конструкции, – пояснил Серега. – Пусть тренируется.

Насчет сварочного аппарата я точно ничего против не имел, но сильно сомневался в умениях друга. К тому времени, как приготовились овощи, обсудили много чего. Все сваренные заготовки оставили Катерине на следующий день. Хотя делать селедку "под шубой" Артём собирался лично.

Машка с утра немного помогала матери, но потом я увел ее в дом. Велел примерить наряд, который принесли парни. Платье они ей не нашли, но взяли строгую темно-синюю блузку и широкую юбку к ней. Как и ожидалось, длина юбки была чуть велика. Машка тут же села ее подшивать, переживая, что не успеет до прихода господ. После примерила белоснежный передник и странный чепец. Головной убор, я подозреваю, Артём все же в сексшопе купил. Но, в целом, всё подошло.

Подавать на стол Мария была приучена. Я еще раз с ней все обговорил. Вместе расставили посуду и приборы. Гостей приглашено было девять человек. А сколько на самом деле придет, я не знал. Потому Машка получила указания лишнюю посуду со стола прибрать. Убедившись, что девчонка с поручением справится, я пошел переодеваться. Серега еще раз прошелся по дому, проверил замки.

Обед был назначен на два часа дня. Но уже в половине второго приехал Аносов. Его кибитку с кучером загнали во двор. В принципе, "место для парковки" еще на два экипажа имелось. Остальным придется отсылать возниц домой и договариваться о времени, когда забирать хозяев.

Лукьян Кузьмич прибыл заранее не просто так. Очень уж ему хотелось сунуть нос, куда не нужно. Увиденное его несколько разочаровало. Дальше гостиной и столовой пускать гостей я не собирался. Вопрос показать дом игнорировал, ссылаясь на то, что сейчас там гостят Ивановы и не велели показывать свои вещи. Да и не убрано у господ в спальнях. Пришлось Аносову довольствоваться гостиной. Артём как раз предложил опробовать разлитый в графин коньяк. Пока ждали других гостей, эта парочка обсудила множество вариантов закусок к этому благородному напитку.

Купец Макромыш пришел вторым, почти следом за ним давний приятель Ситникова – Яков Олегович Лукашин. Затем долго никого не было. Казимиров и Зотов явились одновременно. И, собственно, всё. Не так уж и плохо. Из девяти пятеро купцов приняли мое приглашение. Из них Казимиров купец первой гильдии. А это большой человек по местным меркам.

Кивнув Машке, я пригласил гостей отобедать. Она как раз успела убрать лишние приборы и помчалась звать мать. Холодные закуски уже ожидали на столе, но рыбу предполагалось подать чуть позже. Застолье было неспешным. Купцы с присущей им обстоятельностью вкушали, интересовались, что да как. Я следил за выпивкой, но с тостами старался не частить. Мне еще разговоры вести. Купцы это и сами понимали. Хотя качество откупной водки обсудили.

Позже всем было предложено перейти в гостиную, куда подадут кофию и чай с десертами. Там же желающие могут покурить. Наконец, мы перешли к теме "собрания". Слово взял Артём. Вводить в курс дела он начал издалека. Про то, как трудно найти для бизнеса толкового управляющего, про "кадровый" голод и так далее. Но если иметь товарищество купцов, то все решается просто. Он сам хоть из мещан, но готов вложиться и заодно приобрести себе гильдейское свидетельство.

Купцы все слушали, но явно не понимали, о чем им Артём втирает. Я не сильно и надеялся на успех. Человеку, родившемуся в следующем веке, трудно понять менталитет этих людей. Потому, подождав, пока Артём закончит, взял слово. Бакинская и Грозненская нефть давно поделены. Но у нас тут рядом станица Крымская. И железная дорога рядом проходит. В глазах купцов появилось осмысленное выражение. Всё, что касается денег, они понимали. Мы предлагали добычу и переработку нефти на паях. По деньгам могли бы и сами справиться, но не хватало знаний и выходов на "нужных" людей.