Текст книги "Пока дышу (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шимохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Зайдя в комнату и оставив дверь приоткрытой, стянул с себя ремень с ножнами, вытащив нож, убрал его под кровать со стороны подушки, пускай полежит там. Вдруг колбаску среди ночи захочу порезать.

Пододвинул комод к кровати. И тут дверь распахнулась: вот и мое пиво пожаловало вместе с Ольхой. В руках девушка держала поднос с закусками. Поставив его на комод, провела рукой по волосам:

– Ох, господин, как я устала. А что же вы в темноте сидите, как вы пить-то собрались, давайте я хоть свечи принесу.

Присев на кровать, я пробормотал:

– Хм, свечи. Свечи – это хорошо. Только кто их держать будет?

Удивленно подняв бровь и сморщив носик, Ольга спросила:

– А зачем свечи держать?

М-да шутка не зашла.

– Да так, Ольха, да так, неси быстрей, я как раз пиво разолью.

Как только за Ольхой закрылась дверь, я выдохнул.

– М-да, шутка явно не минутка, другие времена – другие нравы. И как тут за барышнями-то ухаживать? В высшем обществе-то вроде понятно, куртуазность и так далее. А тут, в селе, как? Стихи явно не зайдут, а может, и зайдут. Ага, как у Шекспира: «быть или не быть, вот в чем вопрос». А девчонка-то хороша, хороша. Такая сладкая, эх, мне бы такую.

А вот и она, в комнате появилась Ольха, держа в руках две зажженные свечи, которые сразу разогнали темноту.

– Вот и все, ладно я пошла. – Девушка поставила свечи на сундук и, мило улыбнувшись, не спеша, она сделал шаг к выходу.

– Куда ты торопишься-то? Давай посидишь немного, стаканчик выпьешь да пойдешь, мне компанию составишь, а то я весь вечер в одиночестве пью, нехорошо как-то.

– Хм, – Ольха, хихикнув в кулачок и сузив глаза, посмотрела на меня, – с удовольствием, да дел дома много, поздновато, и муж будет против.

Вроде девушка не против выпить, а там как дело пойдет, главное, уговорить, найти те самые заветные слова. А вот найти их бывает непросто.

– Муж – это да, муж – это конечно, но ведь главное, чтобы ты не против была.

И протянул наполненную кружку с пивом.

Девушка задумалась, осмотрела меня, как будто взвешивала за и против, и, улыбнувшись, протянула руку за кружкой:

– Ну, если только одну и недолго.

– То, что недолго, обещать не могу, – и опрокинул в себя кружку с пивом.

Глава 14

– Милсдарь, милсдарь, – раздался невыносимый стук в дверь, – милсдарь, там стражники пришли, вас требуют.

Твою мать, Ричард такое утро испоганил, сказал же, что сам приду, нет, плять. Повернув голову, я увидел спящую Ольху, губы сами расплылись в улыбке, не девушка, а мечта. Шум из-за двери не прекращался, с горем пополам встав и натянув штаны, я проковылял до двери, выспался, блин, уснули только с самым рассветом.

Открыв, увидел на пороге корчмаря.

– Милсдарь, там стража пришла, вас требуют.

– Щас оденусь и спущусь, – буркнул я и захлопнув дверь, пошел собираться. Ричард, ну не сука ли ты, так, где моя рубашка?

Одевшись, я подошел к кровати и взглянув на Ольху, провел рукой по ее волосам, м-да, а утро могло начаться и по-другому.

Спустившись на первый этаж и оглядев зал, увидел пару опохмеляющихся рож и двух стражников, сидящих на лавке возле стены в полном обмундировании.

Подойдя к корчмарю, бросил:

– Кружку пива давай, – на что лишь получил кивок.

Спустя пару минут и одну кружку пива я почти пришел в себя.

– Там у меня девушка спит, – кивнул в сторону своей комнаты, – не буди, пусть сегодня отдыхает. – И, подцепив из кошеля пару монет, бросил на стойку.

Подойдя к стражникам и дыхнув на них перегаром, прогундосил:

– Ну что, служивые, утречка вам доброго, пойдем, не стоит капитана заставлять ждать.

Зайдя в кабинет Ричарда, я понял все без слов. Капитан имел весьма скучающий вид, а вот напротив него сидела одна примечательная личность. Которая верещала своим мерзким голоском. Молча кивнув капитану, я подошел к окну.

Сколько продолжался визг этого ощипанного соловья, уж не знаю. А я лично ушел в воспоминания, это была отличная ночь. Правда, небритые ноги и волосатая варежка поначалу меня смутили, но только поначалу. А какая у нее отличная грудь, упругая, третьего размера, м-м-м. В общем, не девка, а огонь. Страстная и горячая. А то бывает красивая девчонка с хорошим телом, а в постели бревно и снулая рыба, расщеперилась – и все, ты давай трудись, работяга, доставляй королевне удовольствие. С такой потом все желание спать пропадает. А Ольха то ли голодная была до этого дела, то ли сама по себе такая. А какие эмоции были, какая энергия фонтанировала, как она от поцелуев в соски вздрагивала, действительно вулкан страстей. Да и поговорить с ней интересно было. Поплакалась мне о том, что вроде и замужем, а мужа нет. Как так? Да легко, сбежал в столицу от проблем и за поиском лучшей жизни. Поначалу писал, даже денег присыл. А потом перестал, видать, все у него хорошо. Да и свекровь из хаты погнала. Куда ей подастся-то с дитем было, еле работу нашла. Выслушав, хозяин ее пожалел, да и взял официанткой. А девчонка хорошая, как от такой сбежать-то можно, лично мне непонятно. Хотя, что мне из-за этого переживать, радоваться надо. Эх, сейчас бы мог в теплой постельке лежать с ней в обнимку или совсем даже не лежать.

О, крыса по-новой шарманку завел.

– Да этот выпердыш зла, сапогом деланый там, где козлы херами воду черпают. Зараза, граблями драная. Меня, честного трактирщика, обокрала, триста марок упер. А когда я увидел и помешать хотел, избил. Я даже сделать ничего не смог, а что наша стража, а ни хрена наша стража. Почему он еще не в кандалах и не вздернут? Я честный житель города, а он приблуда. Сколько еще будет творить свои пакости, нелюдь злоебучая? А если убьет кого али снасильничает Вы, – и тыкнул в Ричарда забинтованным пальцем, – смотреть будете. Я честно плачу налоги. Буду жаловаться в магистрат, да вас ссаными тряпками погонят. Да вы знаете, какие у меня знакомцы есть? Я вас спрашиваю, какого хера это отрыжка здесь да еще лыбится?

– Хватит, – Ричард, не выдержав, хлопнул кулаком по столу. – Вас я выслушал, теперь пусть ведьмак ответствует, что там у вас произошло.

– А хер ли ему ответствовать или мне не верите, думаете лгу, да я честный подданный.

– Хватит, я сказал, Рин, не молчи, что там вчера было? – и повернулся в мою сторону.

– А что было? – я отвлекся от воспоминаний и созерцания солдатского плаца. – Пару раз в морду этому сунул – и все.

– Вот видите, – этот индюк весьма резво вскочил и начал тыкать в меня пальцем, – он во всем сознался, – от него слюни аж в разные стороны полетели.

– И за что ты побил уважаемого трактирщика? – не повелся капитан на новую руладу.

– Как за что, знамо за дело, ты у этой отрыжки спроси, может скажет. Вся эта ситуация мне совсем не прибавила настроения еще и голова разболелась.

– Капитан, он меня оскорбил, вы слышали, вы свидетель, вы так и будете сидеть и смотреть, как честных горожан оскорбляют, я буду жаловаться.

– Молчать блядь, здесь я решаю, что и как, еще раз рот без спроса откроешь – я тебя с ведьмаком в камере на сутки закрою.

От этого зловредный трактирщик аж присел и с испугом и злобой посмотрел на меня.

– Так за что вас ведьмак вчера избил, просто так, хотите сказать?

– Так я это, того, сказывал же вам, обокрал меня злыдень это, бродяжка проклятущая, я как увидел, что он деньги мои, честным трудом заработанные, к себе в кошель набивает, так и попытался его остановить. А он мне раз в морду, два в морду, да так быстро, что я и понять ничего не успел.

Ричард перевел взгляд на меня, ожидая каких-то комментариев на этот счет, а что здесь комментировать, врет, да еще и так красиво, заслушаешься.

– Значит, не скажет, Ричард, а у тебя окно это открывается? – я подергал ставню за ручку, закрыто.

– Да, вон защелки вверху, а тебе зачем?

– Душно, да еще падалью смердит, дышать невозможно.

Справившись с окном, я его распахнул, и утренний ветерок ворвался в комнату, освежая утренней прохладой.

– Это ты верно заметил, – облокотился Ричард о стол, – и что, блять, мне теперь делать?

– Пока ничего, – делая пару шагов в сторону крысы и хватая за плечи, проговорил я. Пару мгновений – и он с криком полетел из окна. Я даже рукой ему вслед помахал, еще бы платочком слезу утереть, и вообще красиво.

– Ты охренел, ведьмак, – вскинувшийся Ричард ломанулся к окну, опрокинув стул.

– Ага, совсем охренел, – воскликнул я, смотря, как Ричард подбегает к окну. Внизу на плацу уже собралась стража, окружившая врунишку, тот сидел и держался за спину, вовсю матерясь. – Ну подумаешь, выпал случайно, всякое бывает. Представь, возвращаюсь я вчера в свою комнату, а вещичек моих нет. Обратился к этому индивиду с вопросом, – и кивнул на завывающего под окном, – а он повел себя как-то подозрительно, вот я и ткнул ему пару раз в морду, а он признался, что упер мои вещи. А сегодня рано утром меня вытащили из кровати. Очень теплой и очень сладкой кровати. А тут такое происходит, меня еще и обвиняют непонятно в чем.

Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, Ричард уже более спокойно обратился ко мне, хотя было видно, что его все равно потряхивает:

– И что мне, блять, теперь делать, этот же не успокоится? А ты мог бы и стражу вызвать, а не самосуд устраивать.

– Наверно мог бы, только хрен к тому моменту я бы что-то доказал, вещи он бы перепрятал – и все, да я и сам взбесился от этого, были там очень дорогие штуки, я же не резню устроил, а всего лишь пару раз в морду дал, обычная кабацкая драка.

– Козлова отрыжка, ну почему мне так везет, вечно черт его пойми, что происходит, ладно, придумаю что-нибудь. Говоришь, обокрал тебя? – оторвался Ричард от разглядывания веселой картины.

– Ага, а еще сегодня поклеп устроил. Бедный я бедный, во всех злодеяниях честного ведьмака обвинить готовы.

– Понятно все с тобой, обиженный ты наш, сиди здесь, пойду разберусь, – оставив меня в комнате, Ричард свалил.

– Эх, и что же мне делать, блин, ситуация эта, не, ну летел-то он красиво, даже руки раскинул, прям как птица, – я уселся на стул, подвинув к себе второй, положил на него ноги да решил немного покемарить. Все-таки ночь бессонная была.

– Эй, Рин, – меня потрепали за плечо. Заснул и не заметил, Ричард возвышался над стулом. Потянувшись всем телом и встав размяться, он же прошел к столу и из его недр вытащил пузатую бутылку, а, приложившись к ней, кхекнул и вытер рукавом рот.

– Вот скажи мне, ведьмак, все-таки какого хрена ты выкинул этого урода из окна?

– Он слишком громко визжал и от него воняло, – сев на стул, я устроился поудобней, – ты извини, вспылил.

– В жопу засунь свои извинения, – и Ричард приложился к бутылке еще раз.

Почесав голову, я спросил:

– Ричард, тебе удалось как-то решить это дело? – я кивнул в сторону окна.

– Удалось, – он уставился на меня немигающим взглядом.

Я же почувствовал себя не в своей тарелке, поерзал на стуле:

– И?

– Что и? В камеру определил, посидит пару дней, назначу небольшой штраф и отпущу, здесь дело плевое, а вот то, что ты его выкинул из моего окна, блять. Ты ценный специалист, так что пока тишина будет, а если трактирщик, когда выйдет, попытается бучу поднять, но ты справишься с заказом, претензий точно не будет, я прослежу. А не справишься – за тебя никто не вступится. Еще и я виноват буду, что сразу тебя в тюрягу не бросил. Всех собак на тебя повесят, а трактирщик станет безвинно пострадавшим, и по тебе заплачет веревка.

– Ага, а до этого все прекрасно было, срок установлен, если справлюсь – все хорошо, не справлюсь – я вор и мошенник. Так что ситуация фактически не поменялась, – я взял со стола бутылку и тоже глотнул. – Эх, – и, как Ричард, вытер рот об руку, заодно и занюхав. В бутылке плескался хороший и качественный самогон, почти виски.

– Ведьмак, ты совсем страх потерял, – и вырвал бутылку из моих рук, – мою выпивку никто не трогает, а знаешь почему? Потому что она Моя, – и погрозил кулаком.

– Не, ну, если жалко, так бы и сказал, ладно пойду. Думаю, сегодня никуда уже не поеду, пока поем да соберусь, поздно уже будет. Ты с утра присылай мне кого, чтобы дорогу показал да сопроводил.

– Хорошо, вали давай уже, оставь меня в покое, – Ричард махнул мне рукой вслед.

Веселые у меня деньки. Вот, что было в Каэр Мархене, тренировки и тренировки. А сейчас что имеем: две драки в трактире, один поджог, конокрадство, великолепная ночь с девушкой, мужика еще из окна выбросил, с таким началом я своей смертью точно не умру. Весело, ой, весело.

Ладно, раз выбрался в город надо бы травника найти и прицениться, а вот если алхимика раздобуду – вообще великолепно будет. У него есть своя лаборатория, и если договорюсь, при надобности смогу воспользоваться.

На улице ошивалась пара стражников, которые обсуждали недавнее событие, а именно полет воробья.

– Уважаемые, а не подскажите, есть ли в городе травник или алхимик?

Смерив меня взглядом, и скривившись:

– Эт тебе не деревня, чтобы травник был, у нас и свой алхимик есть, хреновый, зато свой, – проговорил он грубым голосом. Второй страж молчал, осматривая меня, и ковырялся в своей бороде.

– А тебе-то он чем помешал, небось тоже хочешь из окна выкинуть? – И тут оба заржали.

Мда, никаких секретов, все всё знают.

– Зачем уж так сразу, на товар его хочу взглянуть, – хмыкнув в ответ и скривил губы, неприятно.

– Ладно, ты не тушуйся, – страж ударил меня по плечу, – никто на тебя не в обиде, ну, кроме этого, – и они вновь заржали, видимо, какой-то местный расклад, о котором я и не подозреваю.

Тот, что был с бородой, харкнул на землю:

– Значится так, выходишь – налево, идешь-идешь, третий поворот направо, поворачиваешь и там видишь распахнутые ворота во двор, потом дом с вывеской – это и есть лавка алхимика, ты того не обижай его, он хоть и придурковатый и странный, но дюже зелья хорошие готовит особенно для опохмела. Так что из окна его не кидай, а то вдруг разучится.

– Спасибо за помощь. – И я отправился в указанном направлении, – под мужицкий смех.

Наблюдая за городской жизнью, за детишками, которые играли в догонялки, за женщинами, которые спешили по своим делам или наоборот, собравшись в кучки, обсуждали что-то для них важное. Обычная жизнь – вот только все на меня посматривали, кто просто без эмоций, а кто и скривившись, плевал вслед. Интересно, уже идут сплетни о том, что здесь появилась новая нелюдь? Или большинству все равно, ну есть и есть, не мешает – и ладно, вслед плюнуть и забыть. А кто-то и покуражиться захочет, только не факт, что я промолчу и стерплю.

Добравшись до указанного дома, я повернул во двор, над крыльцом действительно красовалась вывеска, на которой была намалёвана пара колб, из которых текло что-то непонятное, в общем, прекрасная картина абстракционизма. Вежливо постучав, я дернул на себя ручку, противно заскрипели петли, с такой дверью даже колокольчик не нужен.

В нос ударили разные запахи: от приторно сладкого до похожего на тухлятину. Мой желудок сразу дал о себе знать. Приглушив рецепторы, я прошел внутрь.

Оглядевшись внутри, отметил, что обстановка на удивление приятна.

Слева, чуть дальше от входа, располагалось небольшое окно, сразу за ним стоял шкаф, забитый книгами. Дальше – прилавок метра четыре, за которым сидел мужчина лет сорока-шестидесяти с большой залысиной на голове и немытыми волосам. На глазах его была кожаная повязка с вставленными в нее большими круглыми стеклами. Это что, очки, местная версия? Забавно. Видимо, это и есть местный алхимик. Мужчина в руках держал пузырек с какой-то темной жидкостью и что-то выводил на наклеенной бумажке.

Невдалеке стояла горелка, над огнем покачивалась чаша, висевшая на цепочках и прикрученная к четырем небольшим металлическим раздвижным столбикам. В самой чаше кипело непонятное варево, из нее исходил зеленоватый пар с не самым лучшим запахом.

– Здравствуйте, уважаемый, – обратился я к алхимику, подойдя к стойке.

– О, здравствуйте, я вас и не заметил, – он снял очки и прищурился. Глаза были зеленого цвета.

– Я вас раньше, милсдарь, и не видел, хотите что-то из зелий купить, есть от простуды, есть от прыщей, что б хер стоял тоже есть зелье, но оно дороже, щас для него ингредиенты кончились, махом разбирают. Или вы хотите, чтобы я вам на заказ приготовил что-то, у нас к клиентам индивидуальных подход, – и поднял указательный палец.

Хм, забавный дядька, картавит, да еще и окончания проглатывает, не все слова даже понимаю, скорее догадываюсь, что он хочет сказать. А глаза-то как щурит.

– Мне бы хотелось получить средство, чтобы комарье и мошка не досаждали, а то часто по лесам хожу, совсем от этой погани житья нет.

– Хм, – алхимик задумался и начал теребить свою повязку, – хм, пожалуй, у меня есть, чем вам помочь. И ушел в глубь дома, я же принюхался к кипящему зелью, так и есть, это от него шел запах тухлятины. Интересно, он сам-то как к этому запаху или привык за столько лет.

Бросив взгляд на стойку с книгами, я взял небольшую книжку в синей обложке с каким-то непонятным рисунком, отдаленно напоминающим птицу.

Название гласило: «Излечение чирьев прижиганием. Научные Штудии».

Оно меня заинтриговало и пролистав пару десятков страниц, я вчитался:

«Чирей, каков он есть, каждый увидит. Кроме того, уродует он лица, он же есть видимая примета и вместилище болезней. Если кто слаб легкими, сердцем, или угнетает его иной глист, может он легко избавиться от недуга, вырезав и прижегши чирей.

К вырезанию следует приступать с острым ножом, который сперва надо дать собаке вылизать, поскольку язык собачий чудесно заживляет раны, что и доказывает поговорка „заживает как на собаке“. Резать надо смело, будто головку сыра, а после прижигать бруском, раскаленным в огне. На крики внимания обращать никак нельзя. Гной, сукровицу и прочее собрать надобно в миску и вылить в яму, а яму засыпать, дабы хвороба не вернулась».

Надеюсь, у меня чирьев не будет. Не хочется испытать на себе этот чудный способ. Захлопнув книгу и поставив на место, я потянулся к следующей, но тут вернулся алхимик с небольшим бутылем.

– Вот оно, чудодейственное средство. Благодаря которому вас, уважаемый, не побеспокоят ни комары, ни мошкара али другие лесные злыдни, кровь сосущие. – Он поставил бутылек на прилавок.

– И как это чудесное средство использовать? – взяв его в руки, я повертел, в бутылочке плескалось что-то тягучее, оставляющее маслянистый след на стекле.

– Все просто, наносите пару капель на одежду, растираете, и в течение дня и ночи ни одна тварь не приблизится, потом запах выветривается, и надо повторить вновь.

– И почем это счастье? – поставив бутылёк обратно, повернул голову и спросил я алхимика.

– Да недорого, – он откинулся на стуле и почесал затылок, чему-то хихикнув, – всего пятнадцать марок.

– Пф, действительно недорого за такое удовольствие, – и задумался.

– Слушай, дорогой, а от вшей и блох есть что-нибудь, а то пришлось недавно самым радикальным образом избавляться, – и провел рукой по ёжику недавно пробившихся волос на лысине.

– Должно еще немного остаться порошка, ходовой товар, знаете ли, – он развел руками и удалился.

А спустя пару минут протянул мне завернутый бумажный пакет:

– Вот порошочек, разводите в горячей воде и моетесь, все, вы чисты, как слеза младенца.

– И почем? – разглядываю грубую бумагу.

– Ну, там четыре порции, каждая по две марки, итого восемь, а за все двадцать три марки.

Протянув запрошенные деньги и забрав товар сказал: – Меня Рингольд зовут, мастер Ведьмак, здесь не надолго, а Вас уважаемый матер?

Алхимик, смутившись, протер руку о штаны и протянул для пожатия:

– Эрик, Эрик Калькштейн. Подмастерье алхимии согласно табели.

– Приятно познакомиться, у меня тут заказ есть в этом славном городе, голову, конечно, придется отдать заказчику, но, может быть, вас что-то из остального заинтересует.

– Хм, возможно, возможно. А простите за любопытство, на кого же у вас заказ?

– Увы, Эрик, то мне неведомо. Можно сказать, охота вслепую.

– Понятно, но вы же сможете провести анализ принадлежности монстра, – пробормотав это, Эрик задумчиво уставился на меня, потирая челюсть правой рукой.

– Без всяких сомнений, а также провести его разделку, или вам надо тело монстра целиком?

– Хм у меня где-то, кажется, была книга о применении частей реликтов в сфере алхимии и если вы предоставите тело чудища целиком, это будет намного интересней, я бы даже его выкупил, да, определенно, выкупил бы.

– Вот и договорились, мастер Кольштейн, в случае удачной охоты я предоставлю вам тело монстра, только сразу предупреждаю, оно будет обезглавлено, голова идет как трофей. И еще такой момент: я сделаю это, только если тело будет транспортабельно, в противном случае привезу только органы монстра, уж мне известно, что вас может заинтересовать.

– М-да, с головой явно было бы лучше, но хоть так. К тому же я не мастер, вы оговорились, Рингольд, – алхимик печально вздохнул и посмотрел вниз.

– Какие ваши годы Эрик, а это, – кивнул я на кипящее зелье, – не философский камень?

– Что вы, что вы, – замахал руками Эрик, – всего лишь простое зелье от геморроя, а на эксперименты по поиску философского камня, увы, мне не хватает финансов, я могу мечтать, что когда-нибудь его воспроизведу, как это делали великие алхимики прошлого.

– Ну, не отчаивайтесь, Эрик, скажите, пожалуйста, а что делает этот философский камень, просто не раз встречал в различных трудах упоминания, а вот что он конкретно делает так и не понял.

– Да как же так, любой образованный человек или считающий себя таковым, – алхимик повысил голос и, сощурив глаза, посмотрел на меня, – знает, что философский камень – вершина алхимии, это вещество, напоминающее камень, на самом деле таковым не является. Он способен менять суть предметов, а именно их структуру.

– Э, например? – я облокотился на стойку.

– Как же вы не понимаете. – Мне казалось, он задохнется от возмущения, очень уж долго не выдыхал.

– Эрик-Эрик, – мне пришлось его потормошить.

– Да-да, конечно, задумался подбирая наиболее подходящий пример. Самое простое понятное обывателю, – и проникновенно взглянул мне в глаза, ага, это уж камень в мой огород. Ну, тупой я тупой, таким уж мама родила, – это превращение свинца в золото.

– Ага, то есть, получается, этот самый камень способен из менее ценного делать более ценное.

– Именно, но это всего лишь одна из его граней, – алхимик аж просиял, вон, глядите, какому глупцу смог растолковать.

– Хм, так для этого и не нужен философский камень, – задумчиво проговорил я.

– Уж поясните вашу мысль, милейший, – с обидой в голосе проговорил Эрик.

– Ну смотрите, только вместо свинца возьмем медь, да-да, обычную медь, так вот, любой человек, обладающий мастерством ювелира, может превратить эту медь в прекраснейшее украшение. И, продав его, обратить эту медь и свою работу в полновесное золото, таким образом, он из менее ценного сделает более ценное.

– Да как вы можете сравнивать, это несравнимо!

– Ну почему же, я всего лишь веду к тому, что для того, чтобы менее ценное обратить в более ценное, не нужен никакой философский камень, достаточно знающего человека, обладающего определенным ремеслом. Вот когда последний раз создавали философский камень?

– Хм, – алхимик, задумавшись над моими словами, начал барабанить по столешнице, – последний раз о создании философского камня упоминал Мирад Ир Жалеб в своем трактате «Об изменении материи посредством алхимии и создании философского камня» более ста тридцати лет назад.

– И конечно, там рецепта создания столь волшебного камня нет, – в моем голосе было море иронии, однако Эрик ее совсем не услышал.

– Да, к сожалению, мастер боялся, что создание камня в больших объемах нарушит мировую гармонию, поэтому скрыл рецепт, но это доказывает, что философский камень существует.

– Конечно, как скажете, – не стал я спорить с Эриком, – только раз столь уважаемый мастер скрыл рецепт, то, может, он был прав и не нужен миру этот артефакт, не стоит его искать.

– Да как же вы не понимаете, нужен, это же будет такое открытие, такое открытие! – от переполнивших его чувств алхимик еще больше начал картавить.

– То есть вы его все-таки ищете? – и с интересом посмотрел на Эрика, кажется, я его все-таки довел, вон как начал раздражаться.

– Нет, не ищу, я же сказал, – почти прошептал тот, – денег и так нет, буду я еще на эти эксперименты их растрачивать.

Ладно, пора прекращать этот разговор, развлекся и ладно. Надо бы его переключить на другую тему.

– Уважаемый мастер, я вижу у вас тут подборку книг, – и кивнул головой на книжный шкаф, – ознакомлюсь, если вы не против?

– Да читайте, сколько влезет, – Эрик непринужденно махнул рукой, – это все на продажу, так что будьте аккуратны и не порвите, а то придется купить.

– И почем продаете сии замечательные книги? – я взял в руки том об излечении чирьев.

– Да не так дорого, как хотелось бы, каждая книга по сто марок, – так что будьте все-таки аккуратней, вам может быть табурет принести?

Однако по сто марок не многовато ли, я оторопел от стоимости этих сомнительных изданий.

– Да, пожалуй, табурет не помешает.

Покупать их в мои планы явно не входило, да и финансовую брешь сделало бы в кармане. Даже с учетом имеющейся наличности. Умостившись на табурете, я углубился в чтение.

Просидел у добродушного алхимика почти весь остаток дня, меня даже чаем с булочками напоили, приятно было. Особенно увлекла книга «Сказы и обычаи народов архипелага Скеллиге», надо же что-то знать о своей малой родине. Да и еще одну книгу пролистал «Веселые приключения Мюриель, прекрасной мерзавки», что-то среднее между пятидесятью оттенками и «Анжеликой», меня позабавило.

Закончив с чтение, я направился в свой приют, хотя там еще были интересные книги, надеюсь, алхимик в следующий раз даст с ними ознакомиться.

Пройдя во двор таверны, я увидел, как вчерашние мальчишки убираются во дворе и конюшне.

– Приветствую, парни, как день, как работа? – облокотился я о заборчик.

– Благодарствуем, хорошо, – пробурчал Горшак, граблями собирая конские каштаны.

Не понял, а их-то я где обидеть успел или может заняты и устали?

– Понятно, – ребята заняты, – ну что ж, зовите, если что, поболтаем.

Отвлекшись от своего занятия, Горшак зыркнул на меня:

– Вот вы обещали, что с утра мечи покажете да пару приемов, а не показали, обманули, значится, – и в землю уставился, не поднимая глаз.

Ах вот в чем дело.

– Нет, ребята, не обманул, с утра капитан стражи вызвал, вот только вернулся, когда бы я успел. Сейчас перекушу и покажу вам что-нибудь интересное. Вы как раз здесь закончите, – кивнул я на мусор во дворе, и, развернувшись, пошел в сторону корчмы.

– Рингольд, тебя с утра купчик искал, что-то хотел предложить, так и не дождавшись в полдень уехал, – в спину мне прокричал изрядно повеселевший Горшак.

– Спасибо, пусть с миром катится.

Разместившись за столом и дождавшись разносчицы, заказал перекусить и кувшинчик пива.

В зале иногда появлялась Ольха, разнося заказы, но на меня так ни разу и не посмотрела. А уж мне свое знакомство с ней продолжить очень даже хотелось, м-да обидно. Ладно, чего уж. Перекусил кашей с мясом и овощным рагу. После ужина если мне и хотелось куда-то идти, то только в комнату спать. Пересилив себя и поднявшись наверх, забрав один меч, я спустился обратно в зал. Там у трактирщика захватил два кувшина с пивом, у парней думаю найдутся кружки, не на сухую же мне с ними сидеть.

Выйдя на улицу, обнаружил ребят, сидящих на той же лавочке, что и вчера.

– Ну-с, смотрю, вы в сборе, пойдемте во двор, нечего всяким посторонним глазеть.

Внутри двора поставил кувшины с пивом на чурбак.

– Несите кружки, – я кивнул на стоящие кувшины. Ребята довольно ухмыльнулись, а Хевин метнулся куда-то за ворота, и вот рядом с кувшинами стоят три замызганных фужера. Разлив пиво, самому, видимо, придется пить с кувшина, ничего страшного, я проговорил: – Ну-с, парни, еще раз за знакомство, – сделал большой глоток и подождав пока парни отвлекутся от пива, поднял меч в ножнах.

– Это обычный прямой меч, – вытащив клинок, дал парням его посмотреть. – А именно полутораручный меч, хоть его так и называют, однако за рукоять можно брать двумя руками, – что и показал ребятам.

– Хотя кто-то может назвать его и двуручным, но тот меч изначально длиннее и тяжелей, тут по-разному считают и как правильного, хрен его знает, – я почесал затылок.

– По виду обычная железная палка, но это неверно. Конструкция меча не так проста, как кажется на первый взгляд. Навершие, видите шишку на конце рукояти? – спросил я, указав на эту деталь. – Его еще именуют яблоком. Как думаете, зачем оно нужно?

Пока парни обдумывали мой вопрос, успел пару раз приложиться к кувшину с пивом.

– Наверно, чтобы меч из рук не выскальзывал, – неуверенно ответил Хевин.

– Правильно, но не только, навершие так же помогает регулировать баланс. – Смотрите, – найдя на мече центр тяжести, положил его на палец и удержал меч на весу. – Так же центр тяжести говорит о многом. Чем дальше он от рукояти, тем сильнее получается рубящий удар, а чем ближе, тем слабее, но зато управлять клинком становится проще, да и оружие кажется легче. Но сильный удар не всегда лучше, потому что скорость иной раз намного важнее.

Парни слушали меня, затаив дыхание. И переводя глаза с меня на меч, иногда казалось, что они и дышать перестали.

– И, в конце концов, навершием своему противнику можно просто и изысканно двинуть в зубы, которые после этого превратятся в труху. Идем дальше, это рукоять, ну тут все понятно, это гарда, – указал я на соответствующую деталь. Она защищает руки при парировании мечом ударов соперника, в общем, имеет защитные функции. Так вот навершие, рукоять и гарда – все это вместе именуется эфес меча. Длина эфеса конкретно у этого составляет двадцать пять сантиметров.

– Это клинок, длиной в девяносто пять сантиметров, соответственно, всего в мече сто двадцать сантиметров, вес – примерно полтора килограмма.

– О, а я думал, больше, – не удержавшись, влез Горшак.

– Есть и более тяжелые экземпляры, но даже при таком весе умаешься им долго махать. Сам клинок – это длинная узкая херня, которая торчит из эфеса, – ткнул я. – Он тоже состоит из разный частей, а именно: лезвие, режущая кромка, весьма острая и проверять ее пальце не следует, одно неверное движение – и ты без пальца остался, – я взглянул на ребят, но, по-моему, последнее они пропустили мимо ушей. – Дол углубление в клинке, вот оно. И, соответственно, острие, им колют противника. В общем, меч – это не тупая дубинка, которой лишь бы замахнуться и с криком «А-а-а-а-а!!!» заебашить во что-нибудь посильнее. Это сложный инструмент, способный действовать в заданных условиях максимально эффективно. Вся конструкция мечей сводится к попыткам сочетать противоположности, из чего и рождается гармония.