Текст книги "Убийства с уведомлением (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Малиган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

– Здесь есть окно, – сказал Сис админ полностью угадав мысли следователя. – Или можете под дорожками пролезть.

Следователь наклонился, почти всерьез оценивая идею, и прикидывая как это будет выглядеть, когда он «вывалиться» на дорожку для боулинга, с учетом его комплекции то. Отказывавшись от этой абсурдной идеи, Андрей Сергеевич решил вернуться на место преступления обычным путем.

Закрытая дверь пускай и не полностью, но хоть как-то спасала от запахов, распространяющихся по помещению боулинга с геометрической прогрессией. Захотелось надеть защитную маску, что некоторые суд мед эксперты уже и так сделали.

– Андрей Сергеевич!

– Что!?

– Тут женщина пытается прорваться сквозь оцепление, заявляет, что она управляющая боулингом.

– Гоните ее в шею, – ответил следователь. – Выдайте ей повестку, и пускай завтра явиться для дачи показаний. Или натравите на нее УБЭП мне все равно. До утра у нас других дел полно!

– От нее так просто не избавиться, – возразил сержант. – Несет всякую ересь, журналистам от нее пока проку мало но...

– Чего она хочет!? – следователь в уме прикидывал, может ли разговор с ней что-то дать, ну хотя бы ответ на вопрос: почему тут так мало камер?

– Спрашивает, когда мы здесь закончим?

– Она знает, что здесь произошло массовое убийство!?

– Да.

– И...!?

– Ничего, – ответил сержант. – Никак не успокаивается.

– Тогда скажи ей пусть придет завтра в отделение и напишет заявление.

– Какое еще заявление? – не понял сержант.

– Любое! Сам что ли придумать не можешь!? – ответил Андрей Сергеевич. – Лишь бы ее пока здесь не было.

Сержант ушел почухивая рукой затылок, и пытаясь понять о каком таком заявлении говорил следователь.

– Завтра! – подумал Андрей Сергеевич смотря на часы. – Завтра уже наступило.

Его часы показывали 02:37.

– А вот закончиться оно очень не скоро.

 

Глава 6. Планерка

 

– Итак Александр...., Сергеевич, – начал следователь. – Как Пушкин, что ли?

– Ага, – ответил Саша.

Андрей Сергеевич видел, что состояние у парня, мягко говоря, не благоприятствует допросу, то есть так он вряд ли смог вспомнить бы что-нибудь еще. Что-нибудь что могло помочь следствию.

«Хоть что-нибудь!!!» – два часа, на которые отключился следователь, ему мало чем помогли. Он вдруг подумал, что сейчас находиться так же «близко» к раскрытию этого убийства, как и в тот момент, когда ему сообщил об этом Денис, уже больше девяти часов назад.

Допрос проходил в кабинете у следователя, парень все-таки был пока свидетелем, а не подозреваемым. Пускай его отношение ко всему этому было пока совсем не ясно.

Саша в эту ночь поспал ничуть не больше Андрея Сергеевич. От успокоительных он отказался, несмотря на все убеждения врачей. В конце концов они отстали от него, удовлетворившись диагнозом – стабильное состояние. Сам следователь даже обрадовался тому, что его главный свидетель, не будет под влиянием лошадиной дозы седативных препаратов.

– Представляю сколько ты в школе из-за этого натерпелся, да и в универе наверное тоже? – следователь пытался вывести Сашу из состояния прострации, но у него получалось плохо.

«Может и зря он от колес отказался?»

– Да не очень, – ответил Саша после паузы, которую в другой ситуации вполне бы хватило на полноценный вопрос и ответ. – Поэты сейчас не в почете.

– Ну да ладно, – сказал следователь. – Оставим Пушкина в покое. Мы так и не нашли твоего приятеля, Диму. Есть идеи, где он может быть.

– Я Вам уже говорил, нет! Я не знаю, куда он мог деться.

– Насколько я понял вы лучшие друзья, – продолжал настаивать Андрей Сергеевич. – Неужели ты вообще без понятия, где он?

– Дима был моим лучшим другом, а вот я вряд ли был его, – речь Саши пока не обладало особой ясностью или связностью. – Я знаете, вообще малообщительный. Даже о своем лучшем друге мало что знал..., А почему я сказал был? Или это вы сказали? С ним что-то произошло?

– В том то и дело, что мы не знаем! – пускай парень ему и нравился, и следователь прекрасно понимал, что не Саша виноват в том, что ему приходиться каждый ответ буквально плоскогубцами вытаскивать, но все равно это Андрея Сергеевича уже достало, как и все остальное, что происходило у них сейчас в участке.

– И пока не узнаем, твои злоключения не закончатся. Этот твой Дима единственный кто может подтвердить твое алиби.

– А разве вы не нашли... ну эту как ее?

– Закладку мы нашли.

– Ура, – только и выдавил из себя Саша. – Тогда чего вы еще от меня хотите?

Следователь подумал, что парень первый в истории человечества радовался тому, что закладку нашла полиция.

– Закладка сама по себе не доказывает что ты...

– Значит, я это сделал, по-вашему!? – поступивший от прилива ярости в кровь адреналин немного выровнял общее состояние Саши. – И это я...

Тошнота снова начала подступать к горлу, Саша схватил стоявшее рядом ведро, но понял, что тошнить уже нечем.

– Когда ты в последний раз ел? – спросил Андрей Сергеевич.

– Еда!!! Не говорите при мне о ней, – перед глазами Саши предстала яркая картина, он как будто снова очутился в том боулинге, и среди каши человеческих тел он мог различить остатки частично переваренной пиццы.

Саша не верил, что у него получиться, но его организм СМОГ выдавить из себя еще немного уже полностью безвкусной слизи.

Следователь смотрел на это все почти с сочувствием, и пытался вспомнить времена, когда он сам бы среагировал на это все подобным образом. Вспоминал времена, когда еще мог относиться к людям как к нечто большему, чем просто к кускам мяса.

– Я тебя ни в чем не подозреваю, и пытаюсь тебе помочь.

– Тогда отвалите от меня! Только ведро оставьте!

– Андрей Сергеевич, – в кабинет следователя без стука ввалился дежурный сержант. – Там опять эта сумасшедшая. Орет, что должна написать какое-то заявление, и требует разговора лично с Вами.

– Я уже читал ее показания, – ответил следователь. – Ничего интересного. Дальше пусть с ней нач. отдела Синельников разбирается!

– Он направил ее лично к Вам.

– Какого хрена!? Это входит в ЕГО обязанности.

– Я лишь передаю его распоряжение, – дежурный офицер не любил быть буфером, ну а кто любил!

– Ладно, – сдался Андрей Сергеевич, понимая, что видно никто кроме него с этой задачей справиться не в состоянии. – Пускай заходит.

– Есть, – с облегчением выдохнул офицер, уже намереваясь закрыть за собой дверь.

– Стой, – тормознул его следователь.

– Да.

– Парня в лазарет отведи.

– Ага, – ответил дежурный, поддерживая Сашу, и одновременно сигнализируя женщине, что та может зайти в кабинет следователя.

– Парень ну ты как? Нормально?

Саша счел этот вопрос риторическим и не увидел необходимости на него отвечать. Все на что хватило его сил, это плюхнуться на близстоящий стул, продолжая обнимать ведро.

Где-то на краю подсознания дежурного витал приказ следователя отвести парня в лазарет, но сержанта отвлекли, и он напрочь забыл о существовании болезненного вида парня с ведром. После, у этого офицера спросили, почему он с таким пренебрежением отнесся к приказу выше стоящего по званию? Он не нашелся что ответить. Вроде и парень рядом был, и до лазарета рукой подать, и со следователем шутки плохи. Но серьезно! Стоило от него отвернуться, как парень полностью стирался из сознания, как будто и не было его никогда. До того самого момента пока снова с ним сталкивался, или же тебя не тыкали в него носом, как щенка в обоссаный тапок.

Что же касается самого Саши, то он просто порадовался, что его снова все оставили в покое, хотя бы на время.

Андрей Сергеевич же такой роскошью похвастаться не мог. Следователь был на грани нервного срыва, причем еще до того как эта ненормальная ворвалась в его кабинет.

– Мне нужен четкий ответ, когда я смогу восстановить работу, – почти визжала она. – У меня сезон!!!

– Какой сезон!? – честно пытался вникнуть в ситуацию следователь. – Вы что помидоры выращиваете?

– Какие помидоры!? У меня боулинг.

– И что!?

– В боулинге сезон начинается вместе с похолоданием, а вы мне его срываете!

«– Ну, вот серьезно, – думал следователь, пытаясь держать себя в руках. – Посмотришь на нее, так вроде нормальная баба, слегка за полтинник. Но стоит этой „ебанутой“ открыть рот, так сразу хочется запустить в нее чем-нибудь тяжелым, хоть бы и шаром для боулинга»

Картина летящего прямиком ей в голову 15-го шара *6,8 кг*, помогла пускай и частично восстановить душевное равновесие следователя.

«– Кольца нет, – чисто автоматически подвел Андрей Сергеевич. – Детей скорее всего тоже нет, и готов поставить годовое жалование, что у нее даже собаки нет!!»

«– Мымра!» – чуть не ляпнул следователь, но вовремя спохватился.

Эта информация не вызвала у следователя ни малейшего приступа жалости, поэтому он решил как можно быстрее от нее избавиться, тем более что до утренней планерки оставалось совсем ничего.

– Заявление написали!? – прервал он поток бреда, который никак не хотел иссякать.

– Нет.

– Тогда чего Вы ждете!?

– Но я не знаю...

– Да обычное заявление, – прервал ее Андрей Сергеевич. – Мы ведь не налоговая. У нас куда более важен смысл, чем форма.

Он протянул ей листик и ручку, радуясь, что она по крайне мере не умеет писать и разговаривать одновременно. Пока эта женщина, если ее можно так назвать, писала, следователь честно пытался понять, что в ее жизни пошло не так. То ли ей правда настолько одиноко и кроме боулинга у нее ничего и никого нет, то ли она действительно «ебанутая» на всю голову.

Читая ее заявление, следователь все больше убеждался во втором:

«Прошу вас как можно скорее..., сезон..., в связи с необходимостью очистить...»

«– Чего блять!?»

– Андрей Сергеевич, – в его кабинет снова без стука ворвался дежурный офицер, – там этот парень...

Одновременно с этим зазвонил телефон по внутренней связи, скорее всего это был начальник уголовного розыска, вряд ли еще кто-то мог звонить ему в данной ситуации, поэтому не ответить было нельзя.

– Следователь Майоров!

– Ты почему еще не на планерке, – почти орал глава уголовного розыска Синельников.

В этот момент, в поле зрения Андрея Сергеевича снова вошел Саша. Он отчаянно жестикулировал, но ничего связного сказать не мог, эта сумасшедшая, обнаружив вдруг, что перестала быть центром вселенной, продолжала визжать, Синельников требовал чего-то, чего сам не знал.

От желания послать всех на «хуй» следователя спасло лишь железное самообладание и годы выучки.

– Я сейчас разговариваю с посетителем, которого Вы сами же ко мне и послали, – проблемы нужно было решать по одной, и Андрей Сергеевич решил начать с разбушевавшегося начальника. – Сейчас закончу с ней и буду у вас через пять минут.

– У вас три минуты, – последнее слово начальник уголовного розыска оставил за собой, И повесил трубку.

– Дежурный! – вторым делом следователь решил избавиться от этой сумасшедшей.

– Да, – бедный сержант готов был под землю провалиться, и очень обрадовался, видя что может принести пользу.

– Ее в изолятор!

– Есть!

– На коком основании!!!???

– За выдающиеся похуистическое отношение к безопасности вашего заведения.

Дежурный не дал ей ответить сгреб в охапку, и выволок из кабинета, понимая, что еще чуть-чуть и его самого отправят в изолятор.

– Теперь ты, – сказал Андрей Сергеевич, одновременно замечая, что все еще держит в руках это гребанное заявление.

«– Если оно попадет к журналистам, то ее жизни придет конец, – следователь подумал, что лучше было бы его сжечь, но вместо этого спрятал его в ящик стола, – И никакого УБЭПа не надо»

– Я честно хотел вам что-то сказать, – мямлил Саша, – но я не могу вспомнить что!?

– Значит, сиди и вспоминай, а у меня планерка, – с этими словами следователь вышел из своего кабинета. Если бы у него спросили, почему он так грубо нарушил устав, позволив одному из главных свидетелей дела, остаться без присмотра у себя в кабинете, то он, как впрочем, и дежурный сержант, вряд ли сумел бы найти адекватное объяснение этому. Слишком уж быстро парень стирался из памяти. Достаточно было просто отвернуться от него или отвлечься на что-то еще, а дел у следователя было полно и без него.

Перед планеркой Андрей Сергеевич позволил себе роскошь зайти в туалет. Умывшись и хотя бы частично приведя себя в порядок, следователь взглянул в зеркало: на него смотрел, пускай еще и не совсем, но уже побитый жизнью мужчина, уже давно перешедший кризис среднего возраста.

– Это дело тебя доканает, – постаравшись как смог отогнать эту мысль, Андрей Сергеевич отправился на планерку.

К тому моменту как он туда попал, в кабинете начальника уголовного розыска уже собрались следователи, суд мед эксперты и все, так или иначе причастные к делу о взрыве боулинга.

Во главе стола сидел сам начальник уголовного розыска Харькова, старший следователь Илья Синельников. Вопреки ожиданиям Андрея Сергеевича тот не стал донимать его выговором об опоздании, а просто кивнул следователю приглашая того занять его место за столом.

– Итак, – начал начальник уг розыска. – Рад что все собрались. Итак, чем порадуете?

Все начали нервно переглядываться между собой, сказать, что-то, что могло бы хоть как то сдвинуть следствие с мертвой, точки никто не мог. Только Андрей Сергеевич, не пытался играть в гляделки, и смотрел четко перед собой, где-то в центр стола.

– Тип взрывчатого вещества определили? – решил помочь своим подопечным старший следователь Синельников.

– Да, – ответил один из суд мед экспертов. – Граната Ф1, три штуки.

– И?

– Что "И"?

– Можно ли отследить где он их достал? – Синельников решил не обращать особого внимания на тупость подчиненного.

– Да у нас война в стране! – не выдержал суд мед эксперт. – Теперь ящик гранат достать проще, чем инсулин!

– Ее даже в интернете можно заказать, – сказал Сис админ. – Вот смотрите. В «ТОРе» нашел.

– А при чем тут «Тора»? – спросил один из следователей.

– Не знал что ты еврей!

– А разве у евреев не «Коран»?

– Заткнулись все!!! – чтобы совещание окончательно не скатилось в балаган, начальник уг розыска решил пресечь это на корню.

– Со взрывчаткой все ясно, – подытожил следователь Синельников. – Дохлый номер. Теперь мотив.

– Здесь вариантов множество, – начал Андрей Сергеевич. – Но четыре наиболее вероятных: теракт, месть...

– Месть? – уточнил Синельников. – Кому?

– Той сумасшедший, которая сейчас доводит всех до белого каления в участке. За те два часа, что она здесь провела, успела нажить себе больше врагов, чем я за всю жизнь.