Текст книги "Эта Хрень (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кутейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

   Тем не менее, оружие было необходимо, причём энергетическое (из-за нежелания связываться с производством потенциальной взрывчатки сейчас) и лучше бы – экономичное, так как построенный реактор с перезарядкой ядер справлялся несколько медленнее, чем она планировала. Видимо, сказались нехватка опыта и материалов. Состав армии накладывал ещё одно ограничение: крысы были сравнительно мелкими, и потому напрашивающиеся рельсотроны пришлось пока отложить из-за чрезмерных даже для людей габаритов... хотя построить пару крупнотоннажных охранников «на вырост» – идея стоящая.

   В результате получилось что-то вроде бластеров или турболазеров из «Звёздных Войн»: слабый лазерный импульс превращал небольшой кристалл в сгусток плазмы, который потом крайне оперативно покидал ствол, чтобы наносить добро и причинять справедливость. Производство кристаллов, абсолютно безопасных без накачки лазером правильной длины волны, она организовала в подвале – именно там крысы устроили основной склад добытых материалов. На этом принципе были сделаны пистолет-пулемёт и карабин, за счёт длинного намагниченного ствола стреляющий заметно дальше и точнее, но сильно греющийся от каждого выстрела. Стальные крысы новинку восприняли с огромным энтузиазмом – против подавляющего большинства тварей огонь был гораздо действеннее, чем «деликатный» пустотник.

   Как так вышло, что суммарный КПД превысил тысячу процентов – она старалась не задумываться. Благо, без профильного технического образования это было несложно.

   * * *

46. Март ЭХ+1, Джон Хэ.

   Весна застала Джона снова сидящим с трубкой на веранде. Причём именно застала – он думал о совершенно других вещах, как вдруг понял, что середина марта – это именно весна, и пора бы уже приступать к выполнению намеченных планов.

   Дух-шептун отправился уговаривать спонтанно возвысившегося старосту выбранной деревни, духи-разведчики полетели по новой осматривать окрестности, а сам Джон, тряхнув седой гривой, пошёл в импровизированную мастерскую, она же капище – доделывать амулеты и пересчитывать свиту.

   За четыре дня информация была собрана: в «его» деревне пропало без вести удивительно мало людей, но зато и магов ни одного, считай, не образовалось. Кто-то мог от пальца прикурить или печку разжечь, кто-то мог неизбежные на природе травмы зашептать, кто-то ночью видел, как днём, и любую живность выслеживал лучше собаки – но сильных магов, способных дать отпор чему-нибудь серьёзному, хоть человеку, хоть твари, не было.

   А ещё – не хватало топлива для техники, чтобы вспахать бывшие колхозные поля и собрать урожай, и не было удобрений, чтобы посаженное на тех полях росло, как привыкли, и не было химии, чтобы выросшее не пожрал какой-нибудь жучок.

   А вот у него, у Джона, было. Были зелья, что дадут людям и немногим сохранившимся лошадям силу и выносливость на зависть трактору. Были духи, что вернут полям плодородие, и были духи, что сожрут всех жучков... и был договор с полностью уже проснувшимся Лешим.

   Несмотря на дополнительную подготовку, переговоры со старостой шли медленно и трудно – не хотел он с бухты-барахты отдавать что бы то ни было неведомому хрену с бугра... в смысле – из позабытого дачного посёлка.

   Тем более – платить, фактически, дань.

   Прекрасно понимая все эти нюансы, шестидесятилетний на вид шаман (а на самом деле – вдвое моложе) особо не давил ни на постоянность своих «услуг», ни на безвыходное положение селян. Давил он исключительно на выгоду – дескать, раз уж мы соседи, и лес уже заговорён от чужих, давайте просто попробуем. Вот такое зелье, и вот эдакое. В духов можете верить или не верить, это материя тонкая, а зелья – вот они, можно самому проверить... или на ком не жалко. Ежели стоящий товар – покупайте, нет – пойду в другое место. Мне вот духи нашептали, что за рекой тоже деревня есть. Была побольше этой – стала поменьше. Мужиков и так-то мало было, а теперь, считай, и вовсе нету. Там, конечно, место новое, чужое, с духами заново договариваться – дело небыстрое да непростое, зато бабы – они же не дуры, они свою выгоду за версту чуют, авось да не прогонят, глядишь, и вовсе женюсь, всяко веселее... что, всё-таки подумаете? Ну вот и славно, подумайте да попробуйте, я к вам через недельку ещё зайду, результаты обсудим, планы, всё честь по чести.

   * * *

47. Октябрь ЭХ+0, Сергей Анастасьев.

   Очередное пиликанье системного сообщения, прервавшее поток ругани, заставило Сергея вздрогнуть... и начать материться с новой силой.

   «Найдена системная ошибка! Вы обнаружили в системе большую ошибку! Приносим извинения за доставленные неудобства, а так как вы смогли с ней справиться самостоятельно – выдаём в награду дополнительную единицу пафоса!»

   Сергей очень хотел что-нибудь сказать, но никак не мог выразить всю глубину обуревавших его чувств. Эта система, эта справка, эти издевательски-жизнерадостные сообщения – всё это вылилось в краткое и ёмкое:

   – Да бля!!!

   И внезапно успокоился. Открыл справку и стал читать.

   «Цвет – главная сила художника. Небольшое изменение оттенка – и пугающий кроваво-красный превращается в романтичный багрянец заката...»

   «Именно стиль, уникальный и неповторимый, выделяет настоящего художника, делает его работы узнаваемыми, раскрывающими его личное восприятие мира...»

   «Пафос. Редко кто оценивает пафос адекватно. Многие игнорируют его, ещё больше тех, кто переоценивает его, а ведь это – всего лишь ещё один инструмент, не больше, но и не меньше!..»

   «Кавай. Слово, заимствованное из японского языка, означающее 'милый', 'прелестный'. У кого поднимется рука обидеть миленького щеночка? Какой жесткосердный мизантроп не умилится при виде котёночка? Кто сможет безжалостно отказать маленькой милашке и не мучиться угрызениями совести всю оставшуюся жизнь?..»

   «Акцент – взгляд на мир под иным углом, недоступным обычным людям. Но вы, Художник, видите скрытое от других и можете подчеркнуть, отразить в своём сердце и творчестве, показать увиденное всем, поделиться с ними...»

   «Желаете пройти обучение?» Сергей молча протёр глаз – не иначе, соринка попала.

   «Да. Упражнение первое. Дотроньтесь до какого-нибудь полезного предмета небольшого размера, вглядитесь в него, сосредоточьтесь на его главных свойствах и максимально эмоционально выразите свои чувства, неважно какие...»

   – Грёбанный стыд! – тяжело выдохнул он... так и не отпустив топор, которым опасно размахивал во время истерики.

   – Эм... Шеф? – протянула стоящая перед ним невысокая, но крепко сбитая девчушка. – Что-то не так?

   «Поздравляем! Вы создали постоянную хуманизацию! Упражнение выполнено!»

   Повинуясь его желанию перед взглядом появился статус. В строчке «постоянные хуманизации» значились Арина, Сая, Чоппа и «свободных: 0».

   – Шеф? – снова подала голос, видимо, Чоппа.

   – Да-да, всё хорошо, – пробормотал художник, лихорадочно соображая. – Ага, вот!

   «Продолжить обучение? Да/Нет» – да!

   «Упражнение второе. Зарисуйте что-нибудь из окружающей действительности.» – карандаш запорхал над блокнотом. – «Сравните с вашими более ранними работами. Ваши характеристики помогают не только в бою, но и в творчестве! Упражнение выполнено! Поздравляем! Вы получили уровень! Система рекомендует вам пока не вкладывать акцент, оставив это до окончания обучения, и поднять самую низкую характеристику. Настоящий художник – гармонично развитая личность, а каждая характеристика даёт свои плюсы. Система настоятельно рекомендует поднять все характеристики до пяти, прежде чем выбирать основное направление. Продолжить?» – Сергей быстро кинул единицу в стиль и согласился.

   Четвёртой хуманизацией стала ножовка Лиза. Упражнения сменялись одно за другим, выполняемые с максимальной возможной быстротой, и вскоре выскочило долгожданное, невероятное и от того ещё более приятное «Вы получили уровень! Обучение окончено!» – но вложить ещё одну единичку он не успел.

   «Найдена системная ошибка! Вы обнаружили в системе ошибку и безжалостно воспользовались ею! Как вам не стыдно! Но вы всё равно получаете в награду ещё одну единицу пафоса.»

   «Внимание! Ваш последний уровень был получен нечестным путём и изымается в пользу более честных Хуманизаторов! Внимание! Ваш уровень недостаточен для четырёх постоянных хуманизаций! Ваша последняя хуманизация отменяется!»

   Сергей посмотрел на висящие в воздухе сообщения. Подождал.

   – Ну, значит не получилось, – философски заключил он, последовательно закрывая окошки. – Маленькая рыбка лучше большого таракана.

   «Дзынь!»

   У Сергея дёрнулся глаз. Вознеся мысленно краткую мольбу неизвестно кому о прощении грехов, видимо, смертно тяжких и воистину бесчисленных, он развернул очередное окошко, почему-то не выскочившее перед глазами сразу.

   «Поздравляем! Вы – самый честный хуманизатор из 1 на Земле и получаете в подарок уровень, полученный бесчестным путём и отобранный у другого, нечестного хуманизатора!»

   «Получен пятый уровень! Пожалуйста, вложите единицу характеристик. Примечание: в связи с заменой временных хуманизаций на именные стилизации новые слоты для них вам доступны не каждые три уровня, а каждые два – на каждом нечётном, начиная с третьего.»

   – Это был тяжёлый день. Очень тяжёлый. Просто полный пипец, а не день, – мрачно пробормотал он, лишённый последних моральных сил. – Девочки, присмотрите тут, пожалуйста, мне этот злое... поспать мне надо, меня эта система в конец зае... устал я очень.

   Материться, глядя в преданные, прямо-таки светящиеся искренней заботой глаза, он просто физически не смог. Он заполз в палатку, кое-как, не раздеваясь, замотался в спальник, и, пару раз тихонько всхлипнув, погрузился в беспокойный сон без сновидений.

   * * *

48. Декабрь ЭХ+0, Тотоле.

   Тотоле внимательно осматривал тронный зал, уже не первый в его двусоставной жизни. Сравнительно небольшой, но строго и стильно оформленный, с возвышением в противоположном от входа конце, на котором располагался явно редко используемый трон. На троне сидела высокая молодая женщина выдающихся форм, затянутая в тёмно-синее закрытое платье. Перед ней, между троном и залом, стояли две крупных фигуры в донельзя просторных одеяниях, скрывающих броню и явно нечеловеческие пропорции. «Охрана». За правым плечом женщины стояла немного похожая на неё девушка, стройнее и сильно моложе, с очень серьёзным выражением лица. «Советница». Сбоку от советницы стояли три воина, в подмётки не годящиеся тем, что спереди. «Почётный эскорт». По левую руку, возле самой стены, находился до неприличия большой диван, на котором развалилось нечто мелкое неопределённого пола в костюме арлекина и с размалёванным лицом. «Шут». Рядом с диваном стоял ещё один воин, не такой массивный, как охранники впереди, но даже более опасный, по крайней мере, на взгляд жителя Арены – пусть и всего лишь наполовину. «Телохранитель». Королевы не было, на троне явно двойник... или была?

   Тотоле едва заметно нахмурился и повторно обежал зал глазами. Все присутствующие внимательно смотрели на него, как бы выполняя свои обязанности, но вот фокус внимания был явно смещён. Он решил рискнуть – в конце концов, он же сам хотел вызова?

   – Ваше величество, – поклонился он в сторону арлекина. – Отличный маскарад. Меня зовут... звали... – он снова нахмурился, уже не скрываясь, хотя из-за поклона вряд ли это было видно. – Теперь моё имя Тотоле, маг и воин.

   Все присутствующие, кроме него, сорвались с места, будто запущенные из катапульты: огромные охранники сместились вбок, прикрыв странный диван своими телами и извлечёнными будто из чистого воздуха огромными щитами, телохранитель выхватил пару мечей, троица взяла его на прицел явно тугих луков, натянутых со слышимым даже с его места скрипом. Обе женщины направили на него по два пистолета каждая... и та, что его провела, тоже. Арлекин феноменально длинным кувырком ушёл на противоположный край возвышения, одежда его неестественно зашевелилась, будто под ней роились десятки каких-то мелких зверьков, и опала пустой.

   Диван дрогнул и приподнялся, разворачиваясь. На ранее скрытом конце дивана обнаружился бюст. Женский и стилизованный. «Королева» – удовлетворённо подумал Тотоле, по-прежнему не разгибаясь и рассматривая это краем глаза.

   Изящные руки сошлись в небрежных аплодисментах.

   – Браво! Вы очень наблюдательны, Тотоле. Я Светлана Камушкина, Королева этого улья, – голос был уверенным и довольно приятным. – Добро пожаловать. И выпрямитесь уже!

   Обстановка в зале изменилась незначительно, а вот атмосфера – радикально. Из торжественно-напряжённой она стала совершенно домашней... но по-прежнему напряжённой: толстые, явно непростые стрелы отслеживали каждое движение гостя, телохранитель изредка чуть менял стойку или положение мечей, охранники непрерывно мелко перебирали ножками, всё время оставаясь между Королевой и гостем, изредка тихонько щёлкая мощными клешнями, которые тот сперва принял за щиты.

   – Чай?

   – Чёрный, пожалуйста.

   Убрав пистолеты – явно самое слабое из имеющегося в зале оружия – все три женщины стремительно покинули зал, вернувшись буквально через пару минут – с длинным столом, стулом и чайным набором.

   Королева опустилась прямо на пол возвышения и её лицо оказалось на одном уровне с гостем, мигом позже севшим на стул напротив.

   – Вы очень сильный... персонаж, – не сразу подобрала нужное слово Света. – У меня есть к вам предложение, которое, я надеюсь, вас заинтересует. Все эти создания, – королева небрежно повела человеческой рукой в сторону по-прежнему бдительно следящей охраны, – полностью подчинены мне и практически неспособны предложить что-то оригинальное. Хороший Улей так не вырастить...

   Внимательно выслушав все детали, Тотоле охотно сменил РПГ на реалтаймовую стратегию в должности принца-консорта. В конце концов, чем он хуже Джагара Тарна?

   * * *

49. Август ЭХ+4, Джон Хэ.

   Как Джон и рассчитывал – деревенские на его предложение согласились. Да, у них были свои возможности, и даже довольно неплохие, они бы вполне смогли достать топливо для сельхозработ и потом организовать ремонт техники... может быть, даже дважды. Но приход Этой Хрени очень наглядно показал всем, что рассчитывать надо во-первых, на себя, а во-вторых – дальше, чем на несколько месяцев. И помощь шамана, благодаря которой будут обработаны полностью и вовремя не только в этом году, но и в следующем, и через год, и через два – ну, если не случится совсем уж жестокого облома, от которого спастись всё равно не получится.

   Со своей стороны Джон к выполнению договора подошёл со всем тщанием: заключил дополнительные соглашения с Лешим, сделал новые тотемы для полей и домов, взял троих учеников – двух девчонок помогать с варкой простых зелий и действительно способного пацана, которого стал учить всерьёз. Вместе с ребятнёй, на выходных всё же возвращавшейся в деревню, к нему в дом переселилась – сначала «помочь по хозяйству», а потом и насовсем – овдовевшая молодуха, недурная собой и бездетная. Немного покумекав с травками, Джон прибавил ей и красоты, и здоровья, и вскоре та разрекламировала его возможности на всю деревню – сначала лицом, а потом и пузом. Глянув на это, за самой смелой потянулись было и другие, но Джон взял лишь ещё одну, посоветовав искать счастья в родной деревне. Его зелья и мужчинам уже давно добавили и силы, и выносливости, так что в деревне очень быстро «само собой» (спасибо духу-шептуну) устоялось натуральное многожёнство ко всеобщему удовлетворению. А вскоре, разумеется, пошли и дети. Скот тоже уверенно плодился и размножался, благо, корма хватало, урожаи были отличные, и деревня жила хоть и скромно, но сытно и безопасно на зависть соседям – считай рай на Земле, учитывая окружающую обстановку.

   Единственная беда – через несколько лет после прихода Этой Хрени дальнюю часть разросшегося без пригляда леса оккупировала нежить. Впервые наткнувшись на эту пакость, Джон изрядно перепугался: нежить была созданная, а не спонтанно поднявшаяся, ему как шаману это было видно отлично, но духи никаких опасностей в обозримом будущем не предрекали, нежить за очерченную ей хозяином границу не заходила, и даже на своей территории особо не злобствовала, и он счёл за лучшее не искать конфликта, лишь тщательно огородил «свою» часть леса отвращающими тотемами.

   Видимо, неизвестного соседа такая ситуация полностью устраивала, так как во время очередного обхода со стороны нежити обнаружились аналогичные заклятия, но отвращающие живых, и Джон вспомнил, как смеялись духи, когда он ещё только планировал брать поселение под свою руку. «Судьба» – пожал он плечами, раскуривая трубку.

   * * *

50. Октябрь ЭХ+0, Сергей Анастасьев.

   На утро вчерашние события уже не казались настолько раздражающими. В самый первый момент после пробуждения Сергей даже решил, будто ему всё привиделось, но пятый уровень был на месте, как и нераспределённая единичка, и Чоппа... блин, ну и имечко... и безумно перекачанный на фоне остальных характеристик пафос. А как же благословлённое системой «гармоничное развитие»? Или тут тоже – что позволено Юпитеру, то не позволено быку? Ладно, вроде живы пока, так что ещё побарахтаемся!

   Свободная единица недрогнувшей рукой была направлена в цвет, вызвав мимолётный дискомфорт от в очередной раз углубившихся теней и странно поплывших цветов, как будто неуверенных в собственном месте в палитре.

   Снаружи слышались тихие голоса девушек – для разнообразия, всех троих, даже Сая сбросила маскировку. Слов было не разобрать, но, судя по интонациям, обсуждали его и его вчерашние переживания, не ставшие тайной ни для кого... вероятно, вообще ни для кого в радиусе пары километров, настолько яростно он тогда орал, как-то даже неловко стало... и немного боязно – а вдруг его услышал кто-нибудь не тот? Или, того хуже, что-нибудь не то? Помотав головой, избавляясь от избытков фантазии, он вылез из палатки.

   – Ой, шеф, доброе утро! – первой его заметила Чоппа, весело крошившая ветки в костёр прямо голыми руками.

   – Доброе. К нам вчера на мои вопли никто не приходил? Меня эта система в конец достала и выбесила, не сдержался, – подпустив вины в голос пояснил он. – Там, оказывается, обучалка была, как раз на три уровня, после которой и должна была идти инфа по текущей ситуации, а мне всё наоборот выдали, правда, за пройденное обучение два уровня всё же отжалели. Ну и пафос вкачали за найденные баги... нет бы что-нибудь полезное...

   Сергей вдруг осёкся. Со вчерашнего дня полянка изменилась – куда-то исчез приметный крупный камень, вон тот куст явно был повыше, и вот два дерева точно стояли ровнее... ну и девушки на него смотрели как-то непонятно.

   – Что, таки кто-то приходил? Кто? Да хрен с ним, вы сами-то целы? – растерянно спросил он.

   Ответила ему Сая своим обычным тихим шёпотом:

   – Твари, мелкие, четыре или пять, посчитать не успела, эта из них вермишель в таблетках сделала. Дважды, – и обвиняюще покосилась на смутившуюся Чоппу.

   – Ну, я дежурю, никого не трогаю, а ты мне прямо в ухо как вдруг внезапно шепнёшь «твари!», ну я и подорвалась вся... А они мелкие, с полпинка складываются...

   – Вместе с кустами и деревьями, – по-прежнему тихо и бесстрастно, лишь с легчайшей ноткой одобрения перебила новенькую разведчица.

   – Спасибо, – несколько неуверенно поблагодарил их Сергей. – А вам самим-то отдохнуть не надо?

   – А мы уже! – Арина весело подмигнула и кивнула в сторону более-менее ровного края полянки, где в не по погоде мягкой земле глубоко отпечатались следы четырёх колёс без малейших намёков на ведущие к ним колеи. – Не знаю, как остальным, а мне пары часов машиной вполне хватает, чтобы нормально отдохнуть и выспаться.

   Остальные девушки согласно закивали.

   – Охренеть! – удивлённо выдохнул художник. – Да вы просто какие-то суперсолдаты! Не спите, тварей пинками гоняете и грузоподъёмность как у трактора!

   – Мы – не солдаты! Мы – это мы! – гордо, но непонятно пояснила Чоппа, и тут же сделала глазки, – Ой, шеф, а можете мне чуть-чуть лезвие перерисовать? А то это узкое и тупится быстро...

   От просьбы Сергей откровенно офигел – он как-то даже вообще не думал о том, что «хуманизация», вообще-то – рисунок, а всякий рисунок действительно можно изменить. Тем более, что Чоппа, созданная в запале воодушевления от открывшегося обучения и разбуженных им надежд, была и вовсе скорее наброском.

   Блокнот, карандаш, пристальный взгляд... он даже не думал, что и как он делает – просто делал. Набросок удачный, интересный, но чтобы из него получился хороший рисунок – надо поработать, и он работал. Перспектива, тени – цветных карандашей не было, но была синяя ручка... до которой очередь дойдёт чуть позже. Капелька пафоса в позах... Немножко подправить стиль костюма – к чёрту этих буржуйских супергероев, будем ориентироваться на своё, родное... Всякие кокошники – перебор, просто традиционные мотивы во вполне современный и практичный наряд... больше, конечно, современный, чем практичный, так ведь на то и хуманизация, чтобы в первую очередь цеплять внимание... вот, глаза повыразительнее... и не только глаза... А на обороте – топорик... был он, помнится, вполне себе дешёвеньким китайским... инструментом, с позволения сказать, но если отталкиваться от того, что он хотел приобрести, то... руку вдруг свело судорогой и Сергей чудом не запорол последний штрих, устало откинувшись на непонятно откуда взявшееся за спиной деревце.

   – А, это ты, Сая! Спасибо... – пробормотал он, разглядывая обе стороны листа и стоящую перед ним Чоппу – как будто размытую или сильно не в фокусе. С усилием подвигав плечом, он протянул ей листок. – Держи, вот как-то так, потом попробую получше...

   Договорить он не успел – Чоппа схватила немедленно исчезнувший рисунок и бросилась обниматься.

   – Спасибо, шеф! Это было так круто! У меня теперь самый лучший топор на свете!

   «Дзынь!» – Сергей вздрогнул. Похоже, теперь он от каждого звяка вздрагивать будет. Впрочем, развернувшееся по мысленной команде окошко (а что, удобно – оценил он – гораздо лучше, чем когда они сходу половину обзора перекрывали) оказалось вполне безобидным и просто сообщало, что для хуманизации Чоппа создана персональная карточка, изучить и отредактировать которую можно в интерфейсе. На остальных девчонок карточек пока не было, как не было и сил что-то с этим делать. Шкала опыта до шестого уровня оказалась заполненной едва на десятую часть, но утром не было и того. Арина смотрела на него внимательно и, кажется, слегка дулась.

   – Счас отдышусь, поедим и дальше пойдём. А вечером ещё одну карточку нарисую, – кивнул он ей. – Непростое это дело, оказывается...

   * * *

51. Октябрь ЭХ+0, Вася и Оля.

   Вопрос с выходом из квартиры решился довольно просто – выбитое утром окно оказалось достаточно большим, чтобы в него пролез даже астартес-примарис в полной экипировке. Ну а дополнительный вес сравнительно мелкого орка не составил никакой проблемы для посадочных движков брони.

   Квартал будто вымер. Он, правда, и до прихода Этой Хрени не был особо оживлённым, но хотя бы на шум стрельбы должен был кто-нибудь прийти... с другой стороны, положа руку на сердце, услышь они стрельбу сейчас – и никакого желания выяснять подробности не появится от слова «совсем».

   Авточувства брони оказались совершенно незаменимыми: во многих переулках, подворотнях и просто в тёмных углах прятались разнообразные твари, до дрожи похожие на худшие порождения Варпа... и странной парочке понадобилось немалая сила воли, чтобы приноровиться беречь боекомплект. Даже с учётом возможности его пополнить силами одного отдельно взятого орка.

   Уничтожение тварей, иногда ухитрявшихся пролезть-таки в ближний бой, помогло Ольге и Васе освоиться со своим новым статусом больше, чем все прочитанные ранее книги вместе взятые. И не только своим: срезав дорогу до гаража они наткнулись на целое гнездо, справиться с которым смогли лишь благодаря слаженным и скоординированным действиям... в общем, Ольга перекрыла щитом достаточно узкий проход и отстреливалась из мультилазера, оказавшимся безумно эффективным, а Вася отгонял самых хитрых, пытавшихся зайти со спины.

   Гараж оказался цел, и Вася надолго залип, разглядывая припаркованное рядом такси: жёлтое и с чёрно-белыми шашечками*.

   – Брр, красиво-богато, блин... – помотал он головой. – Прям зла не хватает, что не моё!

   * – Жёлтый в орочьей мифологии – цвет богатства. Белый и чёрный – цвета Горка и Морка, орочьих богов, обычно как раз шашечками и рисуется.

   В гараже их встретили верстак, инструменты и груды разномастного хлама – от старого, ещё чёрно-белого дохлого телевизора до абсолютно исправного минихолодильника, определённого в ссылку на дачу по причине радикального обновления кухни. Машины на месте не оказалось... зато Вася неожиданно опознал маркировку на Ольгином доспехе: если отбросить пару цифр в начале и несколько букв в конце – получался как раз её номер.

   – Гм... Всё равно теперь бензин фиг достанешь, – успокоил он смутившуюся напарницу. – А реактора твоего надолго хватит.

   Пока Вася, изредка стреляя глазами в сторону напарницы, пилил, гнул и клепал куски металла, собирая себе пародию на её собственный доспех, Ольга на автомате контролировала окрестности, предаваясь совершенно неподходящему для астартес занятию – жалела себя. Раньше её жизнь была донельзя обычной и неинтересной, без каких-то особенных перспектив – институт, потом работа, если повезёт – замужество и дети... ну или не повезёт, тут уж заранее не угадаешь... ну или мать-одиночка – тоже вполне вероятный вариант, по нынешним временам даже где-то модный. На какие-то чудеса с её данными рассчитывать не приходилось. Теперь ситуация изменилась... но результат тот же, если не хуже. Во всяком случае, о детях теперь точно можно забыть: чем бы ни была Эта Хрень, но женщин среди астартес нет – и этот пункт был строго соблюдён, система диагностики брони показывала это со всей беспристрастностью бездушной автоматики: она больше не женщина, всё «лишнее» было убрано... Наверное, с этим ещё можно было бы как-то смириться, со временем – суровое мужское братство и всё такое – но «недостающего» ей тоже не добавили, так и бросив на полдороге. И единственное, что ей теперь осталось – это защищать Человечество, как завещал Император... Не то чтобы сама идея ей не нравилась (скорее, ей не нравилось, насколько быстро эта идея стала весомым фактором в принятии любых решений), но хотелось иметь хоть какой-то выбор.

   Вася, собирая себе «цельнотянутую китайскую копию» доспеха астартес думал почти о том же самом: орки – грибы и размножаются спорами, посмертно. По крайней мере, так было написано во всех источниках, а проверять на себе как-то совсем-совсем не хотелось. В отсутствии некоторых очень дорогих сердцу частей организма он уже успел убедиться перед выходом – и даже немножко помянуть потерю незаметно прихваченным в холодильнике пивом. Правда, он не мог не признать, что перенёс случившееся на удивление легко – как будто уже прошло достаточно много времени или кто-то заботливый накинул на эмоции и воспоминания лёгкую вуаль, скрывшую самые острые и болезненные моменты. Определиться с отношением к этому кому-то Васе было очень тяжело: с одной стороны – без этого ему было бы сейчас гораздо тяжелее, с другой – никому не хочется потерять часть себя, какими бы благими мотивами это ни было обосновано... а с третьей – его новая орочья натура хотела болт класть на разные сложные переживания и просто жить дальше, пить с друзьями, драться с врагами (ну или наоборот, это уж как настроение будет) и собирать всякие новые штуки...

   – В жопу этот экзистенциализм! – хором выдохнули оба, с удивлением и скепсисом покосились друг на друга и решили не развивать тему.

   – Во, гля какая штука... – начал говорить Вася, помотал головой и, выставив вперёд подбородок, потыкал в него пальцем. С тяжёлым вздохом Ольга аккуратно ударила. Через семь с половиной минут орк очнулся, удовлетворённо кивнул сам себе и лихо высыпал на верстак ящик с мелкими болтами и гайками, немедленно начав накручивать их в явно случайные места лежащего на верстаке изделия. – Хм. Так вот, смотри, что я тут собрал! Хотел сделать полную силовую броню вроде твоей, но деталей не хватит, да и по размеру я ещё не дорос, так что сделал полегче. В перчатках разрядники, несильные, зато перезаряжаются быстро. На спине ракетные движки, можно очень быстро рвануть вперёд. Маневрировать не может принципиально, видимо, что-то национальное, орочье. А вот оружие. – Вася вздохнул и потыкал в неприметно торчащую сбоку от верстака обмотанную изолентой трубу. На другом конце трубы обнаружилось грубоватое лезвие, уравновешенное слегка загнутым на манер ледоруба шипом. Вся середина была обмотана проводами и украшена выдранными из телевизора всякими транзисторами да резисторами, примотанными скотчем. – И чоппа, и шута. В смысле, комбинированное оружие: в ближнем бою – силовой топор, вроде твоего, только не жжёт, а морозит, а если надо – то стреляет, должно бить далеко и точно.

   – А чем стреляет? – поинтересовалась Ольга.

   – Сосульками... – Вася сильно смутился, но всё же ответил. – Очень-очень холодными сосульками. Смотри!

   Как бы спеша оправдаться за «недостатки» оружия, он направил ствол на ворота противоположного гаража и выстрелил. Звук – по орочьим меркам – был очень так себе, чего нельзя было сказать о результате. Правда, чтобы этот самый результат оценить, обоим пришлось сначала проморгаться и хорошенько растереть внезапно закоченевшие открытые части тела.

   В воротах зияла метровая дыра с обледенелыми краями. Осторожно, чтобы не дотрагиваться до веющих каким-то совершенно неземным холодом створок, они заглянули внутрь. Гараж был пуст, и было хорошо видно дыру в дальней стене – поменьше первой – а за ней – сужающийся неровным конусом канал, пробитый до самых ворот в стоявшей в следующем гараже забитой мебелью газельке. Забор по ту сторону ворот уцелел, хоть и заметно наклонился наружу. В воздухе тихонько кружили снежинки.

   – Вот такими сосульками... – заторможенно произнёс Вася. – Только они должны были быть чуть-чуть поменьше...

   * * *

52. Апрель ЭХ+5, Николай и Алиса.

   Светлана Андреевна была жрицей Любви. В смысле именно служительница культа и обязательно с заглавной буквы, а не то, что под этим эвфемизмом часто подразумевали раньше. Лада, Хатор, Афродита, Лакшми, Фрейя... Имён много, но суть одна: богиня любви, брака и семейного счастья. До прихода Этой Хрени Светлана была семейным психологом и сейчас, пять лет спустя, с искренним удовольствием снова работала почти по специальности, с ужасом вспоминая те три года, пока её дар ещё не раскрылся полностью.