Текст книги "Эта Хрень (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Кутейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

   Но из всякого правила есть исключения: гильдия «Чады Лотос»* с самого первого дня не скрывала, что в её составе исключительно «выпускники» «Варфейма», и что она активно их ищет и вербует. Другие подробности, разумеется, не афишировались, но даже это многим казалось рискованным.

   На самом деле никакого особенного риска не было: просто потому, что у каждого варфрейма свои способности, редко хоть чем-то похожие на другие, и у каждого игрока, кроме совсем уж новичков, варфеймов несколько. А учитывая ситуацию вокруг, довольно многие «чады» приложили немало сил к прокачке отстающих коллег. И вот здесь проблем, которые гильдия тщательно скрывала, было в избытке.

   В игре была доступна вся Солнечная Система – и очень-очень многое на Земле просто отсутствовало... как и средства межпланетного перемещения.

   * – Правильное написание – «чада», но игроки такие игроки... Поначалу некоторые смеялись, а потом, как водится, все привыкли.

   – Я Юпитер нашёл! – Денис вломился в квартиру к главе гильдии ночью и без стука... но вопиющая грубость была немедленно прощена – уж слишком, невероятно хорошей была новость.

   – Где? – спросил Вадим, садясь на кровати и аккуратно загораживая приподнятым одеялом лежащую рядом молодую женщину. Денис, чуть ли не подпрыгивающий от возбуждения несмотря на обычно спокойный характер, ничего не заметил. Женщина предпочла притвориться спящей и не привлекать внимание.

   – Помнишь, незадолго до Этой Хрени на окраине новый ТЦ открыли? Так и назвали – «Юпитер». Так вот, там есть пролом в подвал, а в подвале – данж. Точно тебе говорю, тайлсет газовый город и дроп совпадает! Я там только что гексенона набил и нейронных датчиков!

   – Погоди, какой в жопу газовый город в подвале? – возмутился окончательно проснувшийся глава.

   Вместо ответа Денис хитро прищурился и начал неторопливый обратный отсчёт:

   – Три... Два... Оди...

   – Ключ? Там что, портал и ключ? – перебил его Вадим, небрежно отбросив одеяло и рванув к сваленной на стул одежде.

   – Бинго! – кивнул Денис. – Портал, ключ и случайная миссия на той стороне! Сделал две зачистки, выживание и оборону. Если попрёт – можно будет и вальку с виспом* нафармить!

   Получение нового снаряжения – главного источника прокачки и силы – было самой большой проблемой гильдии. Создав клан и назначив Лотос** игроки получили возможность повышать уровень мастерства***, открывая доступ к более мощному оружию, но сначала требовалось это мастерство набить, что можно было сделать лишь прокачивая варфреймы и оружие, причём реальное земное оружие не годилось.

   * – Валькирия (Valkyr) и висп (Wisp) – два варфрейма, добываемые в игре на Юпитере, достаточно востребованные.

   ** – Один из самых важных неигровых персонажей игры, практически главный с точки зрения сюжета.

   *** – Система прокачки в варфрейме: качаем снаряжение – получаем очки мастерства, набрали – проходим испытание, прошли – получаем новый ранг мастерства и доступ к ранее заблокированному контенту (снаряжению и квестам). Максимальное требование, известное автору – восемнадцатый ранг. Максимальное осмысленное – в районе десяти-двенадцати, но даже это требует порядочно фарма и гринда.

   * * *

22. Октябрь ЭХ+0, Агата Глинка.

   Из очередного похода на рынок Агата вернулась не только почти без еды – деньги практически никто уже не брал, предпочитая бартер, но и потрёпанная: какая-то тварь подкараулила её в переулке, и если бы не бездумно прихваченный «фен» – могла бы и вовсе не вернуться. От первого удара в спину её спас старый железный бидон в рюкзаке, оказавшийся прочнее, чем ожидала неведомая пародия на паука-переростка. От второго она как-то отмахнулась рукой – к счастью, лапы твари, похожие на шило, опасны были только колющими атаками, рвать и резать они явно не предназначались. Нанести третий удар тварь не успела: кое-как вытащив «фен» второй рукой, Агата трижды подряд выстрелила в вёрткую зверюгу, порадовавшись, что звук почти отсутствует.

   Эффект от выстрела в сравнительно живого противника от стрельбы по бетонным стенам отличался кардинально. Словно в замедленном кино Агата увидела, как с едва ощутимым хлопком часть твари исчезла, послав волну по всей невеликой тушке, и тут же отверстие схлопнулось, послав вперёд и назад два языка кровавого тумана... и ещё раз, и ещё, а стрелка с негромким «тик» сдвинулась влево на одну минуту. Чудом сохранив содержимое желудка, она молнией метнулась домой.

   «Мне нужна защита, мне нужна защита!» – билась в голове единственная мысль.

   В этот раз творческий угар не спешил приносить результат – остро не хватало... чего-то... чего-то важного. Посмотрев на россыпь мелких деталей, она вдруг ухватила мысль: детали были слишком мелкими. Но зачем ей что-то крупное? Кочующие муравьи отнюдь не большие, но от них одинаково бегут все, от насекомых до слонов.

   Окружающий мир, опасаясь за здравый смысл, тихонечко отошёл куда-то на второй план...

   * * *

23. Октябрь ЭХ+0, Женя Жадов.

   Наутро вчерашние приключения показались Жене форменным бредом... вот только синий свет, без видимых источников ярко горящий во всех помещениях, однозначно доказывал, что всё произошло на самом деле. Поначалу магия света показалась ему не особо сильной – разве что против тёмных тварей, свет не переносящих, что-то сделает. Но потом он попробовал создать более локализованный источник света, и превратить собственный палец в фонарик смог даже без лишних слов... а потом – попробовал сузить неяркий конус синеватого света, и очень порадовался, что, во-первых, выключить «фонарик» оказалось столь же просто, как и включить, а во-вторых, что светил в пол, а не в стену – перерезанная половица снаружи не видна, и дом из-за неё не рухнет.

   «Это же грёбанный лазер!» – думал он про себя, выискивая в кухонных шкафчиках какую-нибудь провизию, которую можно побыстрее приготовить – «Интересно, а какая у него мощность и что он может разрезать? Наверное, с блестящими предметами лучше не экспериментировать...»

   Электричество к утру так и не включили – и он был уверен, что уже и не включат – так что нужно было топить печку, и, судя по дымам над соседскими трубами, не он один так решил. Дрова у бабки были, но неколотые. Ухватив увесистый колун, Женя двинулся в сторону дровяника и вдруг остановился. Слегка безумно хихикнув, он отложил тяжеленное орудие и провёл пальцем вдоль ближайшей чурки, представляя, как она разваливается на готовые поленья. Так и получилось: к его искреннему удивлению, толстенный кругляк распался на дюжину аккуратных полешек с идеально ровными, будто отполированными срезами. «Так не бывает! Свет не может сам по себе повернуть на девяносто градусов!» – возопила в нём любовь к физике, но быстро сдалась под скептическим взглядом на ровно светящийся палец.

   Перекидав поленья в печь, Женя провёл следующий напрашивающийся эксперимент. «На спичках теперь тоже можно сэкономить» – констатировал он, глядя на весело разгорающийся огонь – «Пора бы соседей проведать, а то невежливо получится... свет этот, напасти ночные... вместе всяко сподручнее будет.»

   * * *

24. Октябрь ЭХ+0, Сергей Анастасьев.

   Разбор сообщений от системы неожиданно затянул. Было их не особо много, но в каждом нашлось что-то интересное, а система не поскупилась на интерактивную справку.

   По итогам Сергей решил, что у него есть две новости, как полагается – хорошая и плохая. Хорошая – он теперь маг и может практически любой предмет превратить в очень лояльную ему лично симпатичную девушку. Плохая – «практически любой» – это не то же самое, что просто «любой», ограничений хватало, хоть все они и были больше метафизическими (личная симпатия, символичность, такого плана), «очень лояльная» – это не гарантирует, что будет ему подчиняться или хотя бы слушаться, максимум слушать. Ну и, разумеется, количество одновременно доступных хуманизаций было строго ограничено: одна постоянная, как Арина, плюс ещё одна на каждом чётном уровне, и одна временная на каждом третьем уровне. Учитывая, что едва открыв класс и оказав первую помощь Арине он на девяносто процентов приблизился ко второму уровню – была робкая надежда, что прогресс будет не слишком медленным и он сможет вкачать до обеспечивающих хоть какие-то шансы на выживание значений свои донельзя странные характеристики: цвет, стиль, пафос и кавай. Стартовые три очка по размышлению он так и вложил в цвет, стиль и пафос, а непонятный акцент – в кавай, и уже отчётливо видел, что исходно Арина получилась... очень так себе, но явно прогрессирует вместе с ним.

   Помимо информации о доставшемся ему безумно странном классе справка кое-что сообщала и о ситуации в целом, которую можно было описать одним словом: «звездец»... или даже двумя: «тотальный звездец». А ему ещё повезло.

   * * *

25. Октябрь ЭХ+0, Тотоле.

   «Хорошо быть задротом! Как же хорошо быть упоротым задротом!» – не уставал повторять про себя Толя Жарков, тихонько пробираясь задворками к дому. Приход Этой Хрени застал его в «нумерах» – снятой на сутки квартире – с очередной пассией, от которой остались только комплект фривольного нижнего белья на спинке кровати да отпечаток помады на щеке, и превратил в персонажа из одной довольно древней игрульки, настолько древней, что там вся графика на процессоре рисовалась, без всяких 3D-ускорителей!

   «The Elder Scrolls: Arena» – первая из знаменитой серии игр, но титул самой глючной у неё очень оперативно увёл «Daggerfall», продолжение серии. За что Толик не уставал теперь хвалить себя тогдашнего – так это за выбор класса spellsword* и тёмного эльфа... и что всю игру не ленился качаться, и к концу соответственно приоделся. Теперь всё это богатство – его!

   * – Слово собрано из двух – «заклинание» и «меч» – и полностью отражает суть класса, способного использовать и магию, и любое оружие, но ограниченного в выборе доспехов максимум кольчужным.

   Вообще, он смутно припоминал, как до хрипоты спорил тогда с друзьями, какой класс сильнее и какая раса для него лучше подходит, но баланс игры, похоже, действительно был таков, что любая комбинация, если не лениться с прокачкой, позволяла бить всех врагов – включая самых сильных ближе к концу.

   Но ему нравилась магия, и хотя невозможность носить зачарованные латы (что в Daggerfall-е легко правилось кастомным классом, но не в Арене, увы) заметно огорчала, тем не менее доступ и к любому оружию, и к магии делали спеллсворда его неизменным выбором при каждом прохождении...

   Вообще, увидев вместо привычных джинсов, футболки и пиджака какие-то непонятные железки и вовсе не увидев Татьяну, он сначала очень сильно удивился. Но стоило ему подойти поближе, как руки сами, без участия сознания, крайне быстро, невзирая на множество застёжек в самых неожиданных местах, облачили его в добротную кольчугу, а слегка изогнутый двуручный меч удобно устроился за спиной...

   Следующим откровением стала магия, и ему стоило огромных трудов удержаться от демонического хохота. Был в Арене один маленький... даже не секрет, и не сказать, чтобы баг... С каждым уровнем заклинателя сила заклинаний росла, а стоимость падала. А ещё в магической гильдии можно было создавать свои заклинания, которые на высоких уровнях обходились дешевле стандартных и были гораздо мощнее... а ещё в игре был однозначный баг с переполнением: если создать слишком мощное заклинание – его стоимость переполнялась и оказывалась близкой к нулю. Разумеется, все его заклинания были именно такими – чрезмерно мощными и практически бесплатными. В игре. А теперь – и в реальности. Пусть спеллсворд не мог похвастаться большим магическим резервом – всего-то полторы единицы маны за единицу интеллекта, меньше был только у барда – зато этих полутора сотен единиц хватало на десятки таких особенных заклинаний. Некоторые, к слову, получались и вовсе бесплатными – это было поправлено уже только в Даггерфолле, где ни одно заклинание не могло стоить меньше пяти единиц маны.

   Он вообще не понимал, как ему досталась халява такого масштаба, но жаловаться не собирался абсолютно точно.

   Возможность опробовать магию выпала прямо сразу – по игровой привычке (казалось бы, давно и прочно забытой, а вот поди ж ты – видимо, у персонажа было своё мнение) повесив на себя минимальный комплект защиты, он, пользуясь хмурой погодой и отсутствием людей на улице, незаметно покинул «оплот разврата», свернул за угол и с удивлением увидел тёмные щупальца, вооружённые убедительными когтями, бессильно бьющиеся о его магический щит. После секундного ступора тело вновь среагировало само вперёд головы: звяк-хрусь-хрусь-вжух-звяк – и меч, лихим взмахом очищенный от... всякого налипшего, столь же быстро вернулся в ножны, как и был извлечён, а неведомая тварь упала на асфальт, разваленная двумя молниеносными ударами на неравные куски.

   Оценив картину и запасы маны, Толик повесил на себя защиту потолще и дальше пошёл осторожнее, не столько стараясь избежать обнаружения, сколько надеясь первым увидеть очередного врага. На шестой раз у него даже получилось. В отличие от игры, в реальности щит был слегка заметен, позволяя оценить остаток прочности. Десять стычек спустя он просел от силы на четверть, живо напомнив самую последнюю битву в игре, когда он, окончательно уже озверев от однообразия подземелий и тысяч тупых монстров, неспособных нанести ему ни малейшего урона, просто сносил стены лабиринта магией и шёл по прямой к лестнице на следующий уровень... и как огромные огненные демоны в три этажа ростом кидались в него огнём – сгустками с автомобиль размером – и сами же сгорали в нём, отражённом его защитой...

   «Стоп!» – резко остановился Толик – «Я не могу это помнить! В игре всё выглядело совсем иначе! И уж точно не было вони!». Впрочем, у его памяти – а его ли? – на это было собственное мнение, и Толик завалился в ближайшую подворотню, беззвучно подвывая. Две жизни накладывались одна на другую – сорок лет жизни простой и спокойной на восемнадцать лет жизни суровой, на безумный финальный рывок через всю Империю в поисках частей артефакта, и на финальную битву, достойную вхождения в легенды.

   Поднявшийся на ноги человек уже не был Толиком Жарковым, «душой компании», весёлым и холостым. Но не стал он и Жаром, тёмным эльфом, воином и магом. Мозг современного человека, привыкшего к большим объёмам информации и концентрированным впечатлениям в книгах и фильмах, смог совместить две жизни и слить две личности в одну.

   Привычно поправив меч за спиной, полуэльф со странным именем Тотоле отправился навстречу новым приключениям – уже нисколько не скрываясь.

   * * *

26. Октябрь ЭХ+0, Агата Глинка.

   На следующий день Агата проснулась за полдень и даже было решила, что вчерашний поход и творческий угар по его итогам ей привиделись, но узнаваемая ломота в теле эту надежду развеяла, как туман.

   Ломота и крыса. Большая, наверное, полметра ростом стальная крыса в роскошной фуражке с кокардой и огромными эполетами, стоящая навытяжку на прикроватной тумбочке. Заметив шевеление, крыса заговорила. Голос её был писклявым, с щелчками в шипящих звуках, но абсолютно чётким и разборчивым.

   – Леди Агата, согласно вашим приказаниям разведчики осматривают окрестности, трофейные команды собирают все обнаруженные ценности и припасы, рабочие продолжают выпуск новых бойцов. За эту ночь запасено до трёх центнеров металла в деталях и крупных обломках, до центнера различных круп и продуктов длительного хранения, уничтожено более двадцати различных враждебных тварей. Потери составили три разведчика, четыре бойца и один носильщик. К настоящему времени потери полностью покрыты изготовленными новыми юнитами. Генерал доклад закончил, жду ваших приказаний!

   И стальной крыс лихо взял под козырёк.

   – Людей не грабить! И не попадаться на глаза! – всполошилась Агата. Отряд стальных крыс, судя по всему её слушающихся – само по себе это не страшно, но если вдруг кто-то сочтёт их угрозой... по рынку ползли слухи, один другого невероятнее, про людей с разными способностями, уничтожающих тварей... и частенько требующих ответной «благодарности» от «спасённых».

   – Так точно! – решительно отозвался Генерал. – Согласно вашим приказам, скрытность и хорошие отношения с мирным населением являются главными приоритетами операции!

   – Отлично! – немного успокоилась Агата. – Продолжайте в том же духе! Кстати о потерях. Сколько сейчас всего... бойцов?

   – Есть продолжать! – явно обрадовался Генерал. – На данный момент имеется девяносто четыре разведчика, двести сорок один солдат, сто тридцать три носильщика, четырнадцать рабочих, двенадцать гвардейцев, три полковника и один генерал.

   – Сколько? – неверяще выдохнула она.

   – Девяносто пять разв...

   – Отставить! – перебила Агата Генерала. – Это был риторический вопрос. Я просто удивилась.

   Генерал понял её удивление по-своему.

   – Из-за необходимости поддерживать скрытность пришлось отказаться от разработки самых перспективных объектов, – Агате послышалась затаённая обида, – Кроме того, вы изволили изготовить всего одну сборочную линию, что заметно ограничивает...

   Агата выставила руку, прерывая Генерала.

   – Отлично! Что с запасами энергии? – этот вопрос ей самой не давал покоя: электричество отключилось, тем не менее, вся её странная машинерия продолжала нормально работать.

   – Не могу знать, леди Агата! К настоящему моменту ни у одного бойца не потрачено более четверти первоначального заряда, у рабочих есть ещё тысяча четыреста девяносто два полностью заряженных ядра.

   Агата устало помассировала виски. Генерал был явно преисполнен энтузиазма и наполеоновских планов, но при этом – туповат... или ловко притворялся.

   – В таком случае, приказываю довести численность бойцов до шестисот ровно, а остальные ядра оставить в резерв на случай... непредвиденных обстоятельств.

   – Так точно! – Генерал снова взял под козырёк, и продолжил, как бы слегка даже оскорблённым тоном: – Как вы вчера и изволили приказать!

   – Ах да, вчера... – задумчиво протянула она. – Генерал, запомните, пожалуйста, и впредь имейте в виду, что моё... творчество – процесс весьма утомительный, и иногда я увлекаюсь настолько, что банально падаю от усталости. В таком состоянии я могу отдать необдуманные и небезопасные приказы. Я ещё обдумаю надлежащий протокол для таких случаев, но сразу скажу: первое, что требуется сделать утром – это доложить обо всём по порядку.

   – Разрешите доложить? – немедленно спросил Генерал, его неподвижная стальная морда каким-то образом смогла выразить раскаяние и рвение. Агата в ответ только кивнула, и тот продолжил: – Вчера днём в два часа пятьдесят четыре минуты вы сделали и активировали меня. Затем сказали, что я слишком сложный и нужно что-то попроще, и сделали полковника номер один. Про него вы сказали «что-то хлипковат» и сделали гвардейца номер один. Осмотрев верстак, вы сказали «так никаких деталей не хватит» и сделали солдата номер один, а затем – разведчика номер один и носильщика номер один. Про них вы изволили одобрительно сказать «простенько и со вкусом». Это было в пять часов сорок семь минут. Вы изволили посмотреть на часы и сказать «это я так до утра не управлюсь», собрали рабочего номер один, а затем с его помощью – сборочную линию, на которой сразу же собрали рабочих номер два и номер три, а так же разведчика номер два, носильщика номер два, солдата номер два, рабочего номер четыре, гвардейца номер два и полковника номер два. После этого вы приказали: «А теперь тихонечко-тихонечко, чтобы никто не видел, тащите сюда всякие полезные детальки и железки, и ещё еды мне, только, чур, у выживших людей не воровать и вообще на глаза им не попадайтесь! И наклепайте ещё бойцов, с полтысячи всяких-разных, вот вам ядра» и высыпали их из кармана на стол. После этого вы зевнули и сказали «а меня – в кроватку и одеялком накрыть». Разведчиков мы отправили сразу, а для выполнения второго приказа пришлось собрать ещё десять гвардейцев и двадцать носильщиков. После этого вы уснули, а мы продолжили выполнять полученный приказ.

   – Молодцы, – искренне похвалила Агата Генерала. – Благодарю за службу!

   – Рады стараться! – к уже привычному писку Генерала добавились несколько менее писклявые чуть-чуть лязгающие голоса. Возле кровати двумя ровными рядами стояли гвардейцы – ещё выше Генерала, шире и явно тяжелее, без всяких украшений вроде фуражки или эполет, к их левым лапам был намертво приделан круглый щит, из-под которого виднелись ловкие пальцы, а к правым – смутно узнаваемые, явно сильно доработанные «фены». Пушки дополнялись ещё и когтями на зависть Фредди Крюгеру.

   * * *

27. Июль ЭХ+4, Максим Кузнецов.

   Максим с интересом изучал пришедшего на его территорию человека. Тощий, высокий, бледный, одетый в чёрный балахон, сопровождаемый тремя скелетами-лучниками и четырьмя скелетами-мечниками. Словом – абсолютно стереотипный классический некромант, прям хоть сейчас в палату мер и весов!

   В более цивилизованных краях Максим бы использовал уже хорошо себя зарекомендовавшую личину рыцаря смерти, но до цивилизации отсюда добраться было крайне тяжело – в том числе и стараниями самого Максима. Окрестности найденного удобного места для базы постепенно заполнялись разнообразной нежитью, не расползающейся далеко и не представляющей особой опасности, если не лезть вглубь.

   Молодой некромант полез – и даже смог зайти довольно далеко, причём практически без столкновений. Судя по интересным магическим эманациям, целью его была вовсе не прокачка, как у нескольких предыдущих «гостей» (некоторые из которых даже вернулись обратно, чтобы поведать об очередном «бесконечном нубятнике», скучном, как песок в пустыне), а подчинение. Во всяком случае, пара скелетов под его командой явно были местными – не узнать собственную работу было бы позором для любого лича.

   Тем временем пришелец добрался до небольшой полянки, находившейся в геометрическом центре созданной Максимом аномалии, и стал чертить большой, сложный и – на удивление – правильно рассчитанный чертёж для ритуала... рассчитанный на рыцаря смерти.

   У Максима вдруг возникло совершенно излишнее и необоснованное желание – и он не замедлил ему поддаться. Эмоции – это такая редкость в существовании лича, что блекнет даже риск прекращения существования. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы доспехи привычно скрыли голый костяк и притушили яркий синий свет глазниц. Впрочем, никакой необходимости в спешке не было, и Максим вовсю насладился ещё одной эмоцией – нетерпеливым ожиданием, пока некромант закончит чертёж и проведёт ритуал.

   – Приветствую тебя, смертный! – Басовито и угрожающе пророкотала внушительная фигура из специально оставленной пустой площадки в центре чертежа... едва достаточной, чтобы фигура не упиралась постоянно в границы удерживающего контура. Алексей тяжело вздохнул: очевидцы, конечно, преувеличили размер рыцаря смерти, но совсем не так сильно, как он ожидал. Или тот успел хорошо прокачаться, пока он готовился к этой операции. Но теперь это уже неважно, и даже хорошо: взяв под контроль такого сильного миньона, он, Алексей, заложит крепкий фундамент своей будущей империи...

   – Подчинись мне и назови своё имя! – пафосно заявил молодой некромант, убедившись, что ритуал прошёл штатно, все заклинания на месте и редкие касания чёрной брони не вредят удерживающему барьеру.

   – Меня зовут Максим, Максим Кузнецов. Точнее, звали при жизни. А вот с подчинением, извини, облом вышел, – рыцарь смерти спокойно снял шлем, обнажив белоснежный череп, которого там просто не должно было быть... Алексей ещё судорожно перебирал в памяти всю известную ему нежить, носящую доспехи и до последней запятой соблюдающую договора, а бронированная перчатка, проигнорировав все защитные барьеры, пробила его грудь и вырвала сердце. – Это ты мне послужишь.

   В конце концов, чтобы рыцарь смерти пафосно погиб на глазах у надёжных свидетелей – ему же нужен достойный противник, верно?

   * * *

28. Декабрь ЭХ+1, Михаил Большаков.

   Уже позже, собрав и изучив информацию о других «магах переключаемого ранга», Михаил Васильевич понял, насколько же ему повезло. «Лунная Призма», к которой ему приходилось взывать для получения реальной силы, отзывалась всегда, с первого раза и не требовала ничего взамен – достаточно было просто «творить добро», а именно – уничтожать монстров во имя защиты людей. Не надо было переводить бабушек через дорогу, не надо было кормить голодных, не надо было лечить больных – только убивать монстров и стараться при этом не слишком задевать мирных жителей.

   Первым глаза ему раскрыл коллега – четырнадцатилетний пацан Петька, здравым смыслом и рассудительностью превосходящий многих знакомых сверстников Большакова. Пацану, казалось, досталась полная халява – любой предмет в его руках мгновенно становился супернавороченным мультифункциональным гаджетом в духе «Детей шпионов»... как только у Петьки получалось уговорить «Шефа» санкционировать миссию (но это было ещё сравнительно легко), а потом выбить желаемое у «Завхоза», столь же мифического и недоступного (кроме как по фирменному «коммуникатору»).

   Как-то раз поприсутствовав при очередном таком разговоре Михаил Васильевич и проникся собственным везением, а пацана, которого и раньше считал толковым, зауважал всерьёз.

   Два часа вежливо по кругу говорить одно и то же, ни разу не повторившись и без единого матерного слова – это нужны просто поразительные талант и сила воли!

   Даже плиссированная юбочка с гольфиками на этом фоне смотрелись бледно.

   Тем более, что гильдейский спец действительно смог подобрать новую формулу призыва – без долгоиграющего хеншина, с мгновенной трансформацией в банального ОЯШа и с добротным пятым рангом силы. Пусть «полная Сейлор Мун» и давала седьмой ранг со всеми его плюшками, в большинстве случаев хватало и этого... а если уж совсем припрёт – тогда и хеншин потерпеть можно.

   Сам же Петька из-за особенностей своей силы не сильно переживал. По его словам, уломать родителей на новенькую игровую приставку было даже посложнее.

   * * *

29. Октябрь ЭХ+0, Женя Жадов.

   Разговор с соседями не задался с самого начала. Вроде бы вменяемый Сергей Сергеич истерично вопил, что найдёт на него управу, мол, никакие синенькие огоньки его не напугают, и за смерть жены он спросит по всей строгости закона. При чём тут жена Женя понял не сразу – видимо, с тёткой Тамарой случилось что-то пострашнее, чем простое исчезновение, как с его бабкой Аней.

   Впрочем, попытки расспросов ничего путного не дали, кроме новых воплей про знакомых в милиции. Пожав плечами, Женя повернулся да пошёл восвояси, вот только запнулся в задумчивости о неровно уложенную плитку и только тем спасся: сквозь тонкую дырочку для шнурка щеколды вылетел тонкий полупрозрачный жгут, лихо свистнув над самой головой.

   Женя на одних рефлексах отмахнулся, совершенно не подумав, что голая рука тут, наверное, не самый удачный выбор, но жгут уже ушёл далеко, и – опять же на рефлексах, не задумываясь – Женя резанул его лазером из пальца... четырьмя лазерами. Перерубленный жгут истаял в воздухе, а из-за двери раздался гневный вопль. Как-то вдруг, в мгновение ока осознав всё случившееся, молодой парень впал в совершенно ему несвойственную ледяную ярость и дальше действовал даже быстрее и чётче, чем только что.

   Короткий обратный жест – и дверь распадается на куски, открывая тёмное нутро избы. Резкий тычок левой ладонью, сложенной «лодочкой», и в проём вламывается здоровенный шар синего света, немедленно взрывающийся. Яркая вспышка высветила уже знакомые когти и щупальца, и следующий выпад был сделан уже двумя руками:

   – Гори синим пламенем! – злорадно скомандовал Женя, и синий свет знакомо омыл помещение, заглушив вой сгорающей твари.

   После такого начала к следующему дому он подходил с известной опаской... и, как выяснилось, совершенно напрасно – невзирая на виденный утром дымок, дом был пуст. К третьему дому Женя подошёл уже вполне спокойный и даже равнодушный. Если вдруг напасть какая опять – шанс отбиться у него неплохой, если нет никого – тоже уже знакомо.

   В третьем доме нашлись выжившие... выжившая – девчонка лет четырнадцати-пятнадцати, не то дочка, не то внучка, не то племянница хозяев, виденная пару раз в прошлые годы... точно, племянница – младшая сестра Марата Иваныча уехала в город и там замуж выскочила, её дочь...

   – Лена, ты, что ли? Ты живая там? – нерешительно позвал он, глядя на смутно виднеющееся в окно перепуганное лицо. – Это я, Женя, бабы Ани внук.

   – Точно Женя? А то мало ли... – голос был преисполнен скепсиса и недоверия.

   – Да ты сама посмотри!

   На ближайшем листе раскрылся глаз, пошевелился вверх-вниз, из стороны в сторону, и окончательно сфокусировался на Жене. После минутного ожидания многочисленные лианы и ветки расслабились и отпустили парня из своей цепкой, хоть и не особо сильной хватки.

   Когда росший вдоль фасада почти сухой по поздней осени плющ вдруг зашевелился и ринулся его опутывать, Женя не испугался – была откуда-то полная уверенность, что его свет, если понадобится, справится, а пугать выжившего мага – магессу, как оказалось – он счёл излишним, и не прогадал.

   – Женя, ты в курсе, что за фигня творится? – Лена, осторожно выглянув, открыла дверь пошире и замахала рукой – заходи, мол. – Я утром проснулась – а в доме нет никого, и засов задвинут, а из подпола хрень чёрная лезет... хорошо, что герань на окошке её придержала – удалось кочергой забить... – Лена выглядела явно взвинченной и растрёпанной, но ни паниковать, ни рыдать, похоже, не собиралась. Но выговориться явно хотела. – А из твоих окон свет синий пыхает, ровно сварка, а от соседей справа – только тихий вой слышно, а слева – и вовсе тишина, шо пипец, только мурашки по спине косяками... А я, главное, не сразу и допёрла, что растения меня слушаются, только когда герань поливать стала, а она ко мне листьями тянется... всегда на весь этот тёткин гербарий наплевать было, а они мне жизнь спасли...

   Вскоре Лена выговорилась и остаток деревеньки они проверили уже вдвоём – найдя ещё пару тварей и никого живого. Обсудив ситуацию, решили двигаться в сторону города – сначала в ближайшую деревню, чуть покрупнее, потом в совсем большую (там даже отделение почты со своим телефоном было), а дальше – по обстоятельствам. Во всяком случае, вероятность встретить живых как минимум в большой деревне оба оценили достаточно высоко.