Текст книги "Angel или когда падает Небо (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Карпин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
– Боишься?! – произнес Черный Человек. – Правильно делаешь!
Он подошел к волку, тот продолжал жалобно скулить.
– Ну, ну, что ты? – Черный Человек опустил руку в кожаной перчатке на голову зверя и погладил ее. Волк захотел зарычать, но не смог. Рука человека оказалась очень горячей, как огонь, которым его сородичей отгоняли древние люди, его кровь помнила это. И зверь опять заскулил, жалобно и протяжно, в надежде, что человек уберет огненную ладонь. Но человек ли? Ведь люди боялись его, а этот… этот был совсем другим.
– Да ладно ты, успокойся, – вновь заговорил Черный Человек. – У меня кое-что есть для тебя.
Он взмахнул рукой и как по волшебству на его ладони появился большой и сочный кусок свежего мяса. Черный Человек опустил его перед волком и медленно отошел в сторону.
– Кушай, кушай, – ласково сказал он. – Свежее, вкусное мясо. Тебе ведь его так хотелось.
Зверь с недоверием посмотрел на человека, а затем на кусок мяса. Потом он медленно подошел к нему, понюхал, мясо пахло не угрожающе и выглядело вполне съедобным.
– Ну, ешь же! – приказал Черный Человек.
Волк еще раз понюхал этот странный подарок, и тут голод взял над ним верх, и зверь с жадностью вцепился в свежий пьянящий кусок.
– Ну, вот и молодец, – улыбнулся Черный Человек и, отвернувшись от зверя, зашагал дальше, ударяя кончиком трости по промерзшей земле.
Но, не пройдя и нескольких метров, он остановился и вгляделся вдаль. Там были горы, и где-то у их основания находилась его цель. "Пункт 12", последний оплот веры или город проклятых, как называло его большинство людей. Да, именно этот город, и скоро он войдет в него и осуществит все задуманное. Последний необходимый ему ангел, находился уже там и возможно надеялся на спасение, хотя никакого спасения от него там не было и быть не могло, ведь это именно он направил ее туда, в то место где она и должна быть, в то место где она встретит свой конец. Черный Человек улыбнулся и в очередной раз восхитился собой и своей прозорливостью.
– Ты станешь последней, – произнес он, ни к кому особо не обращаясь. – Ты будешь последним зерном необходимым мне. Шесть зерен у меня уже есть, а ты станешь седьмой, мое маленькое глупое зернышко.
Черный Человек рассмеялся, и его смех эхом разнесся по пустыне, нарушив ее дикое спокойствие, которое до этого нарушал лишь волчий вой. Но волк уже давно прекратил выть. Черный Человек повернулся к тому месту, где зверь трапезничал, но тот уже не ел. Вместо этого он смирно лежал возле недоеденного куска мяса и, казалось, спал, но Черный Человек знал, что это не так.
– Впредь будешь знать, как на меня скалиться, глупая псина, – зло бросил Черный Человек и, отвернувшись от бездыханного тела зверя, устремил взгляд к небесам.
– Вот видишь, Господь, чего ты добился, даровав смертным свободу воли?! Тем самым ты открыл мне врата в этот мир! Человечество погрязло в грехе и безверии, оно прогнило и нуждается в пастыре. И таким пастырем стану я! – Черный Человек улыбнулся, вглядываясь в ночное небо. – Ты не смог справиться со своей работой, ты слишком возлюбил этих жалких смертных, глупый старикашка, ты позволил им слишком многое. И я воспользовался этим и их так называемой свободой воли. Я заставил их перестать верить в тебя! Да, путь мой был долог, ждать мне пришлось не меньше, но я добился своего, я ниспроверг твою религию, хотя и самому мне пришлось пострадать из-за этого. – Черный Человек фыркнул. – Знаешь, чего мне стоило стерпеть все эти глупые насмешки смертных? неверующих в меня и в мою силу, сделавших из меня комичного персонажа сказок и изображающих каким-то парнокопытным животным, с рогами и вилами! Но я терпел, я выжидал, по кирпичику разрушая то, что ты строил и я добился своего! Теперь людская Вера почти иссякла, Небеса разрушены, ангелы падают с небес, а твои архангелы жмутся друг к дружке, в страхе ожидая моего воцарения. Не волнуйся, Господь, ждать им осталось недолго. Скоро я заполучу душу последнего, обретшего плоть ангела, и разрушу Седьмую Печать. И когда души тех, кто томятся в Аду, хлынут на поверхность, и тогда твои жалкие смертные уверуют! Вера вновь наполнит их сердца, и они взмолятся к тебе, Господь! Но будет уже поздно – мир и все, что в нем находится, уже будет принадлежать мне, а ты и твои небесные создания отправитесь в Небытие! Хотя возможно, я пощажу кого-нибудь из них, если они пообещают служить мне верой и правдой, я ведь великодушен. – И он усмехнулся.
– Никто из нас никогда не будет служить тебе, – раздался властный голос позади Черного Человека.
– Гавриил, какая встреча, – оборачиваясь на голос, произнес Черный Человек и даже распростер перед архангелом объятья. – Я так рад видеть тебя… брат. Как Небеса, как Рай?
– Не надо шутить со мной! – нахмурился архангел, и его белоснежные крылья гордо вздернулись и поднялись к небу.
– Тогда что же нам еще остается делать, коли не шутить? – улыбнулся Черный Человек.
Вместо ответа архангел отвернулся и с грустью посмотрел на бездыханное тело волка.
– Зачем ты сделал это?
– Что? Убил волка?! Он скалился на меня, а я этого так не люблю. Вот и пришлось наказать наглеца.
Архангел сделал шаг и опустился на колени перед телом волка, затем он коснулся его головы и повел рукой ниже, к сердцу.
– Он еще жив, – пробормотал Гавриил, и на его лице просияла улыбка. – Твои силы тоже уже не те.
Затем архангел закрыл глаза и, прижав ладонь к сердцу зверя что-то прошептал. Вдруг волк поднял голову, его сердце снова забилось, зверь вскочил на лапы и, не теряя времени, побежал прочь, как можно дальше от проклятого места.
А Черный Человек лишь рассмеялся.
– И никакой благодарности, – сказал он. – А все-таки вы, Светлые, так предсказуемы.
– Что ты имеешь в виду, Темный?
– Ты сам сказал, что силы мои уже не те, так зачем же мне было растрачивать их на убийство этого зверя?! Я всего лишь обездвижил его, чтобы затем голод довершил мое дело. А ты же так предсказуем, мой дорогой Гавриил, это ты растрачиваешь последние силы, дарованные тебе Небесами, на спасение жалкого зверя, вместо того чтобы направить их на защиту последнего ангела.
Лицо Гавриила осталось каменным и непроницаемым, но Черный Человек все же уловил смятение в глазах архангела и улыбнулся.
– Так зачем ты явился ко мне, Гавриил, зачем ты прервал мой разговор с Богом?! Только лишь для того, чтобы спасти эту жалкую псину? Или для чего-то еще?
– Я послан, чтобы отговорить тебя от твоих намерений. Господь просит тебя одуматься и не разрушать Седьмую Печать, ведь последствия этого будут непоправимы для мира смертных. В благодарность он дарует тебе прощение…
– Прощение мне?! – на лице Черного Человека появилось удивление, он на секунду задумался, но затем губы вновь расплылись в надменной улыбке. – Он не может даровать мне прощения, поскольку не властен надо мной! Да и ваш Рай мне не нужен и желания возвращаться туда у меня нет!
– Пойми, Темный, ты тоже потерял слишком много сил с утратой Веры, и большую их часть, оставшуюся у тебя, ты потратил на свои фокусы, снова взойдя в мир и начав действовать! Кто знает, остались ли у тебя силы, чтобы победить?!
– Не волнуйся, Гавриил, сил на последнюю битву у меня хватит! – блеснув агатовыми глазами, решительно произнес Черный Человек. – Я не растрачиваю их попусту, как ты, на оживление каких-то глупых волков.
– Пойми…
– Довольно! Ты сам знаешь, что это пустой разговор.
– Знаю. Но попытаться стоило, это мой долг.
– Ты слишком долго следовал своему долгу, выполняя Его приказы и не вмешиваясь, и посмотри, к чему это привело? Смертные плюют на нас, почитая героями сказок!
– Ты сам добился этого!
– Да, – улыбнулся Черный Человек. – В этом и был мой план. Видишь, я все же нашел лазейку и воспользовался ей. А вскоре я воплощу и последнюю часть своего плана и тогда, смертные вновь уверуют, но поклоняться им придется уже мне, поскольку души их, отныне и навсегда, будут мои!
– Так не должно быть.
– Ошибаешься! Так будет отныне и навсегда!
Гавриил ничего не ответил, он лишь с грустью посмотрел на Черного Человека и опустил голову.
– Я вижу, ты устал архангел?! Возможно, игра в шахматы подымет твой дух? Давай же сыграем, как раньше.
Черный Человек взмахнул тростью и перед ним появился небольшой столик кованого железа с шахматной доской на столешнице. Вот только доска эта совсем не напоминала шахматную, она была круглой, а вместо клеток на ее поверхности оказалась начертана кроваво-красная пентаграмма.
– Адские шахматы, – улыбнулся Черный Человек. – Мне, конечно же, придется играть черными. – Он снова взмахнул рукой и на его стороне доски появились фигуры. Но и фигуры эти не были похожи на обычные. Вместо привычных человеческому взгляду пешек, на поверхности доски появились двенадцать черных фигурок, облаченных в мантии, за ними выросла фигурка Колчана, а вместо короля появился и сам Черный Человек, только маленький, но точь-в-точь такой же.
Гавриил с подозрением посмотрел на Черного Человека.
– Ну, что же ты медлишь? – спросил тот. – Ладно, я помогу тебе. – Он снова взмахнул тростью и на стороне архангела появились две фигурки Кати и Макса.
– Что-то мало у тебя фигур, – усмехаясь, сказал Черный Человек. – Так будет не честно. Предлагаю тебе самому, по своему выбору дополнить их.
– Не смейся надо мной, – грозно сверкнул глазами посланник Неба. – Или ты думаешь, что я покажу тебе всех?
– Как знаешь, – вздохнул Черный Человек и взмахнул тростью, и его фигурки тут же пошли в атаку. Они действовали, как живые, двенадцать миниатюрных Апостолов быстро обступили Макса и уничтожили его, а фигурка Колчана, схватив Катю, поволокла ее на сторону Черного Человека.
– Довольно! – не выдержал Гавриил и ударил по шахматной доске кулаком, отчего фигурки полетели вниз и, рассыпавшись, принялись прятаться, кто за кустом, а кто за камнем, опасаясь дальнейшего гнева архангела.
– Я знал, что ты не умеешь обращаться с игрушками, – обиженно произнес Черный Человек. – Ладно, можешь убираться восвояси, но запомни я не отступлю! Время царствия твоего Бога подошло к концу, настает моя эра, эра истинного правителя, который не будет столь милостив к смертным и воздаст всем за грехи их!
– Значит, таков будет твой ответ?
– Да! – сказал Черный Человек и улыбнулся, уже начавшей таить фигуре Гавриила.
82.
Проникнув сквозь стекла окон, первые лучи утреннего солнца осветили монашескую келью. Но ее временный обитатель уже не спал. Монах в черной потертой рясе, приклонив колени, усердно молился. Он молился всю ночь, и надеялся с первыми лучами получить последнее благословление перед решающей битвой. Он знал, что сегодняшняя ночь может стать последней, и поэтому он просил у высших сил смелости, чтобы с достоинством встретить этот день.
Первые лучи солнца коснулись некогда черной, а теперь покрытой сединой головы Владимира, и он почувствовал высшее присутствие.
– Открой глаза, Владимир! – сказал чей-то голос.
Владимир повиновался.
Перед ним в лучах солнца стола фигура, будто сотканная из утренней дымки света. Фигура казалась не материальной, а лишь каким-то призраком, созданным в лучах утреннего солнца, падающего в окно. Но, тем не менее, это была фигура архангела Гавриила в образе прекрасного и сильного мужчины в золотом нагруднике и с сияющим белоснежным мечом в руке. Могучие крылья архангела уходили ввысь и терялись в утреннем свете, струящемся в окно.
– Здравствуй, Гавриил, – не вставая с колен, произнес священник.
– Здравствуй, Владимир, – кивнул архангел. – Ты просил у Небес благословения на сегодняшнюю битву?!
– Да.
– Оно будет даровано тебе, – сказал Гавриил и перекрестил мечем, склонившего голову священника. – А теперь поднимись с колен, Небесному Воину подобает стоять гордо, выпрямив спину и устремив взгляд вперед.
Владимир поднялся.
– Девушка пришла в город, – заговорил священник. – Сегодня вечером я встречусь с ней. И… Он, я чувствую Его, я чувствую, что Он тоже рядом… Он идет по ее следу, идет прямо сюда.
– Да, – кивнул Гавриил. – Ты все верно чувствуешь. Сила и Знания, которыми я наделил тебя, помогают. Когда придет время, ты должен будешь применить их на полную…
– Но смогу ли я?
– Ты должен! – повысил голос Гавриил. – Теперь ты больше не человек, ты – Небесный Воин! Тебе должен быть не ведом страх и ты должен Верить в то, что делаешь, в то, ради чего ты это делаешь и в тех, ради кого ты это делаешь! Только без страха и с Верой в сердце ты сможешь противостоять ему. Так что, даже и не думай сомневаться! Сомнение – это путь к поражению!
– Я понял тебя, глашатай Небес, – вновь склонил голову Владимир. – В моем сердце больше не будет места сомнению. Я выполню свое предназначение и вступлю в битву смело!
– Да будет так, – молвил Гавриил. – Благословляю тебя на это дело. Возьми мой меч. – Архангел протянул священнику белоснежный сияющий клинок. – В нем заключена вся небесная сила. С ним тебе будет легче противостоять Тьме.
Владимир взял клинок, поставил его перед собой и поцеловал белоснежную сталь.
– И помни главное, – вновь молвил Гавриил. – Она это ключ ко всему… А теперь прощай, Владимир, нареченный Небесным Воином, да поможет тебе Свет!
– Прощай, Гавриил. Я буду храбр, обещаю!
Гавриил улыбнулся напоследок и растворился в воздухе, рассыпавшись миллиардами ослепительных искр.
83.
Катя проснулась, когда Макс еще спал. Она нежно посмотрела на него, вспоминая прошедшую ночь, и улыбнулась. Ей было хорошо ночью, хорошо как никогда, и она осторожно поцеловала его, стараясь не разбудить. Он не проснулся. И тогда она встала, оделась и пошла на кухню, откуда доносился запах печеных булочек.
– Доброе утро, – поприветствовала Катю Серафима. – Я решила приготовить вам завтрак. Вам молодым нужны силы.
– Не стоило, – сказала Катя. – Вам самой нужны силы и отдых.
– Я и так постоянно отдыхаю и набираюсь сил, – вздохнула женщина. – К тому же мне это не в тягость. Мне даже приятно готовить завтрак для кого-то еще кроме себя.
Раздался свист.
– Вот и чайник поспел, – улыбнулась Серафима. – Разливай чай, а я пока накрою на стол.
Чай оказался крепким и бодрящим, а горячие булочки, намазанные маслом, таяли во рту.
"Прямо, как у мамы", – подумала Катя.
– Ешь лучше, – сказала Серафима. – И набирайся сил, я чувствую, они тебе сегодня понадобятся, сегодняшняя ночь станет испытанием для нас обоих.
– Что вы имеете в виду?
– Не знаю. Иногда я просто слышу внутренний голос, который нашептывает мне, о грядущем.
Катя поставила чашку, из которой только что пила и совсем забыв о еде спросила:
– И что еще говорит вам этот голос?
– Лучше тебе не знать об этом, – тоже опустив чашку и взглянув Кате прямо в глаза, ответила Серафима. – Есть такие вещи, о которых лучше не знать раньше времени.
– Нет, я должна знать! Скажите мне, что еще сказал вам Гавриил? – В том, что именно он говорил с этой женщиной Катя не сомневалась. С первого взгляда на Серафиму, Катя поняла, эта женщина одна из тех, кого впоследствии нарекают святыми из-за их жизни, из-за их смирения, из-за их беззаветной веры и самопожертвования. Катя знала это, как ангелу хоть и бывшему, но ей все-таки были открыты некоторые тайны этого мира и она чувствовала присутствие своих. И это она поняла только утром.
– Может именно для этого я и пришла сюда, чтобы услышать это!
– Архангел Гавриил говорит со мной?! – Серафима рассмеялась. – Не надо так шутить. Да иногда я действительно слышу внутренний голос, но… это просто голос.
Серафима подняла чашку и сделала глоток.
– Но что он говорит вам, этот голос? – уже настойчивей спросила Катя.
Серафима поперхнулась, а потом как-то странно посмотрела на Катю и сказала:
– Он говорит мне, что эту ночь переживет только одна из нас!
В сознании у Кати помутилось. Она закрыла глаза, и чуть было не потеряла сознание, но вдруг ощутила чью-то руку на своем плече.
– Доброе утро, – произнес Макс. – Завтракаете?
– Доброе утро, – сказала Серафима. – Присаживайся, мы только начали…
– С удовольствием.
Макс сел рядам с Катей.
Девушка улыбнулась ему, будто ничего не произошло. Макс улыбнулся ей в ответ.
– Чудесное утро, – сказал он.
– Ты прав, – произнесла Катя, и они принялись завтракать.
84.
За весь день Кати так и не удалось поговорить с Серафимой, поскольку Макс постоянно был рядом. Хотя возможно это и к лучшему. Возможно, ей не стоило ничего знать. Если впереди ей суждено встретить свой конец и если это ее последний день, то его она хотела провести вместе с Максом. И этот день она решила посвятить ему.
Весь день они были вместе. Весь день они мило беседовали, обнимались и целовались, будто бы ничего и не произошло, и будто впереди их ждали только хорошие и счастливые дни.
Катя сидела на диване, а Макс лежал рядом, положив голову ей на колени. Девушка нежно гладила волосы парня и с замиранием сердца смотрела на него, а парень, закрыв глаза от удовольствия, что-то мило бормотал. Что он говорил? Катя отчего-то перестала улавливать суть его слов, поскольку тревожные мысли не покидали ее, и то и дело она возвращалась к словам Серафимы: "Есть такие вещи, о которых лучше не знать раньше времени". И отчего-то Катя была склонна верить этим словам.
"Ну что ж, пусть будет так, как должно быть, – говорила она себе. – И если это – моя судьба, я приму ее стойко".
Хотя она знала, что никакой судьбы нет, и человек сам творит ее, выбирая путь, руководствуясь желаниями и принципами. Именно в этом и заключался главный дар человеку Богом! Свобода воли и свобода выбора! Бог никогда не отнимал этот дар и никогда не вмешивался, давая человечеству самому познать, что есть Добро, а что Зло. Хотя многие просили и об обратном, многие молили Небеса и взывали о помощи. И иногда Бог отвечал им, посылая ангелов, которые помогали. Но никогда эта помощь не противоречила свободе человеческой воли и никогда она не была направлена против воли другого. Бог слишком любил людей, чтобы препятствовать их выбору и их воле.
"И возможно зря, – с ужасом подумала Катя. – Если бы он вмешивался и направлял человечество, то ничего подобного бы не случилось. Человеческая Вера была бы до сих пор крепка и Небеса бы не рушились… Нет, я не должна так думать, я ведь ангел, хотя и потеряла крылья, но я все же остаюсь ангелом, и я не должна роптать на Господа и сомневаться в нем. Прости меня, Отче. Я буду верна тебе до последнего, и если сегодня мне суждено встретить свой конец, я встречу его с достоинством, как и подобает настоящему ангелу!"
Катя улыбнулась, примирившись со своей душой. Отчего-то она больше ни боялась, страх будто прошел.
"Прошу тебя лишь об одном, Господи, защити моего любимого. Он достоин того, чтобы жить…"
Она нежно провела по волосам Макса, лежавшего головой на ее коленях. Парень улыбнулся ей в ответ.
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– Это неважно, – сказала Катя. – Важно то, что я люблю тебя!
– Я тоже люблю тебя, мой ангел.
Катя еще раз улыбнулась и нежно поцеловала парня в губы.
– Нам пора, – произнесла она.
– Как уже? – Макс посмотрел на старые механические часы, стоящие на столике рядом. – А откуда ты знаешь, что нам уже пора?
– Я чувствую.
– Наверное, – поднимаясь с дивана, сказал Макс. – Прости, я все время будто забываю кто ты. Конечно же, ты чувствуешь. Я как понимаю, вы должны чувствовать больше нашего? Это что-то вроде экстрасенсорных способностей?!
– Что-то вроде, – кивнула Катя. – Ангелы действительно чувствуют куда больше людей и видят мир немного иначе. Хотя я была самым обычным ангелом, и доступ в этот мир был мне закрыт, но я в нем и не нуждалась. Но когда я упала и потеряла крылья, я будто вновь стала человеком, все ангельские чувства куда-то пропали, да и ощущала я себя, как самая обычная потерявшаяся девочка. Но после сегодняшней ночи, проведенной с тобой, я чувствую себя совсем по-другому. Я знаю, это звучит странно, но мои крылья, как будто отросли вновь. Хотя я и не могу видеть их, и эти шрамы по-прежнему остаются на моей спине, но я чувствую, что-то во мне изменилось. И мои крылья, будто вновь со мной. Макс, это ты подарил их мне, ты научил меня летать заново.
– Я?! – удивился парень.
– Да, Макс, ты! – И она поцеловала его. – Знай, чтобы не случилось со мной, те дни, что мы провели рядом, стали для меня самыми счастливыми днями в жизни.
– Я польщен, зайчонок. Могу лишь ответить тебе тем же. Эти дни стали самыми счастливыми и для меня. Но не волнуйся, все еще будет хорошо. Я уверен, что в этом храме нам помогут. И нас с тобой будет ждать еще много счастливых дней.
Катя ничего не ответила ему на это, а лишь улыбнулась и нежно поцеловала Макса в губы. Парень ответил ей таким же нежным и страстным поцелуем. И не было в этот миг ничего другого, лишь двое влюбленных в объятьях друг друга. И даже Серафима, вошедшая в комнату замерла, опасаясь ненароком разрушить эту идиллию. Ей было приятно смотреть на двух влюбленных, милующихся друг с другом, но в то же время и грустно, поскольку эти влюбленные напоминали ей о ее потерянной любви, и поскольку она знала, что после сегодняшней ночи их сердца могут быть разбиты на веке. Но все же их любовь вселяла в нее надежду и в сердце она улыбнулась.
Наконец Катя и Макс оторвались друг от друга и заметили стоящую рядом Серафиму.
– Простите, – сказала Катя. – Мы не видели, как вы вошли.
– Ничего страшного, – улыбнулась Серафима. – Я пришла сообщить вам, что вечерняя молитва скоро начнется. Люди уже начали стекаться в храм.
– Да, мы как раз собирались уходить, – произнес Макс.
И они принялись собираться.
Уже в дверях Макс и Катя по очереди обнялись с Серафимой.
– Желаю вам удачи, – сказала женщина. – Чувствую, она вам понадобится.
– Спасибо, – поблагодарила Катя.
– Главное не теряй Веру и будь крепкой до конца, – добавила Серафима, когда Макс уже отошел и не слышал ее слов.
Катя кивнула.
– Я обещаю. Надеюсь, у вас все будет хорошо, и вашего ребенка будет ждать счастливая судьба.
– Я так не думаю, – скептически заметила Серафима и опустила глаза. – Но все равно спасибо тебе. Ты добрая девушка и достойна куда более лучшей судьбы.
Катя хотела что-то спросить, но женщина остановила ее:
– Не нужно, – велела он. – Лучше ступай, а я буду молиться за тебя.
Катя кивнула и еще раз обняла Серафиму на прощание, а потом пошла вслед за Максом. А женщина так и осталась стоять на крыльце своего дома, глядя им след.
– Дай Бог тебе силы и стойкости за всех нас, – произнесла она почти шепотом.
Неожиданно на плече она ощутила легкое прикосновение. Серафима не повернулась, поскольку знала, что как всегда там никого не окажется. Но в этот раз до ее слуха донеслись чуть слышные слова:
– Время пришло.
Женщина захотела обернуться, но неожиданно ощутила резкую боль в животе. Ноги подкосились, и она чуть было не упала, но кто-то помог ей устоять на ногах. И тут она почувствовала новую волну боли – схватки начинались. Превозмогая боль, Серафима сделала несколько шагов внутрь дома. Невидимый друг подхватил ее под руку и помог добраться до дивана, как раз в тот момент, когда очередная порция боли настигла ее.
Серафима закричала, а затем стиснула зубы, пытаясь бороться.
– Я буду сильной, – промычала она. – И рожу с достоинством, как и полагается настоящей, истинной матери!
Схватки повторились, но она уже не препятствовала им. Невидимый друг был рядом, и она знала, если что, он поможет.
85.
Покинув дом матушки Серафимы, Катя и Макс отправились в храм. Как и вчера, они вновь шли вверх по каменной мостовой, но на этот раз был вечер, и над головами возвышалось серое небо. Катя подняла глаза вверх и увидела летящие снежинки. Снежинки кружились в загадочном танце и опускались вниз, падая на одежду и на мостовую. Несколько из них коснулись Катиного лица и быстро растаяли, превратившись в капли. Девушка вытерла лицо и посмотрела на Макса.
– Снег, – сказал он. – Как давно я его не видел, наверное, с детства.
– Разве там, откуда мы приехали, не идет снег? – удивилась Катя.
– Нет. С твоих времен климат сильно изменился, люди отравили атмосферу, и снег теперь очень редкое явление. Там, откуда мы приехали, его не увидишь, там может идти только вечный дождь.
– Дождь – это грустно.
– Грустно, – согласился Макс. – А снег – это красиво.
Катя еще раз посмотрела на летящие снежинки, на белые хлопья, сыпавшиеся с неба, и восхитилась красотой их танца. Да, она тоже давно не видела снега, в Раю времена года не меняются, там всегда весна. Но сейчас она вспомнила, как это красиво наблюдать за падающим снегом, когда он ласково касается твоей кожи и тает, оставляя лишь память.
– Снег – это красиво, это обновление… А после зимы всегда приходит весна. Мне кажется, это добрый знак.
– Тогда скорее пошли вперед, – сказал Макс.
И они пошли вверх и увидели, как впереди к храму группами идут люди. Эти цепочки двигались вперед и по мере приближения к храму, их становилось все больше и больше. Впереди идущих приветствовали два огромных каменных стража и врата, любезно распахнутые и зовущие на вечернюю молитву.
Катя перекрестилась. Макс сделал то же самое, а потом она взяла его за руку, и они вместе вошли в храм.
В огромном зале, набитом народом, царил полумрак. Зал освещался лишь благодаря подсвечникам, расставленным по углам, отчего высокий потолок терялся во мраке. Люди сидели на деревянных скамейках и ждали, кто-то перешептывался, кто-то молчал, кто-то молился. Катя и Макс, найдя свободные места, тоже сели.
Вдруг по залу пробежало постукивание посоха и, как по волшебству, часть газовых свечей погасла. Все умолкли. Медленно и торжественно к главному алтарю двигался седой старик с посохом. Следом за ним с длинными подсвечниками в руках шли два монаха в серых рясах и с накинутыми на голову капюшонами, скрывающими их лица. Процессия проследовала к алтарю и повернулась к публике.
– Я приветствую всех собравшихся, – заговорил отец-настоятель. – Рад, что вы пришли сюда этим хмурым вечером. Сегодня впервые выпал снег, а это значит, что грядет зима. И, почему-то, в этот снежный вечер мне вспомнилась судьба одного человека. Судьба, если так можно сказать, заснеженная, но в то же время и ясная, как безоблачный день. И о судьбе этого человека я бы хотел поведать вам сегодня.
Отец-настоятель сделал паузу и внимательно посмотрел на собравшихся. Макс и Катя почувствовали взгляд, направленный в их сторону. Макс опустил голову, а Катя думала совсем о другом. Помимо этого взгляда она чувствовала и другой, внимательно смотревший на нее с самого начала проповеди. Но этот взгляд не пугал ее, а скорее был взглядом друга.
– Этого человека звали Франциск Ассизский, он жил спустя тысячу лет после Христа, но так же, как и Христос проповедовал истинные принципы добра и справедливости. Когда другие монахи возводили свои монастыри и занимались накоплением богатств, этот человек выбрал иной путь. Он пошел тропою Христа, и дал обет бедности, он отказался от всего мирского и стал апостолом-миссионером. Да, ему было тяжело. Франциск жил среди нищих и прокаженных, он спал под открытым небом, подолгу голодал и просил милостыню. Но душа его была наполнена Верой и жалостью к слабым и обездоленным. И он шел по пути Христа, отвергая все мирское и постигая истинные духовные ценности. Человек приходит в мир без ничего, абсолютно голым и таким же он покидает этот мир. – Отец-настоятель сделал паузу, давая всем присутствующим постичь смысл последних слов.
– …Вскоре у Франциска начали появляться первые сторонники и ученики. Они, так же как и он, дали обет бедности и пустились в странствия, прося милостыню и живя лишь одной Верой. Когда учеников стало больше, образовалось братство, и Франциск отправился в Рим просить у папы утверждения составленного им устава. Знаменательный момент в истории представляет собой встреча Франциска и папы римского. Встреча эта подобна встречи двух ветвей одного древа. С одной стороны, наместник Бога на земле, олицетворяющий его могущество и имеющий право карать и дарить милость, – а перед ним такой же последователь Христа, но босоногий нищий, в одежде пастуха, проповедник любви и смирения. Папа был так поражен грязным видом Франциска, что послал его к свиньям. Но, когда Франциск, буквально исполнив совет и вернулся еще грязнее с просьбой теперь исполнить и его мольбу, то папа растрогался таким смирением и отнесся к оборванцу милостиво, несмотря на то, что большинство кардиналов и священно-служителей оказалось против. Так возник орден Францисканцев, орден от которого мы, скромные монахи этого монастыря, ведем свое начало. Орден, который понимал истинное значение, и цель церкви в этом мире. Францисканцы понимали, что церковь должна быть бедна и в то же время богата. Она должна быть бедна – бедна материально, поскольку именно через эти богатства в нашей душе прорастают семена Дьявола. Но в то же время, церковь должна быть богата – богата духовно, поскольку именно через эти богатства в нашей душе прорастают семена Бога – Спасителя Нашего! Со временем этот смысл забылся, и церкви начали накапливать ценности – материальные ценности. Священники стали богатеть, но терять духовность, их сердцами овладела алчность, а душами завладел Дьявол… Почему пала религия, спросите вы?! Отвечу. Мы сами впустили Дьявола в свой мир, да, мы священники виноваты в этом не меньше, чем простые люди, забывшие Бога! Поэтому, если вам встретиться праздный монах, в украшенной золотом рясе и с огромным золотым крестом на груди, не слушайте его, пусть даже его слова покажутся и верным. Бегите от него, бегите, что есть силы, поскольку знайте, что Дьявол уже завладел душой его! Но вернемся к святому Франциску и деяниям его…
Отец-настоятель рассказывал еще долго, и голос его был монотонным и поучительным. Он рассказал о жизни Франциска и о его последних днях, он поведал историю ордена, его принципы и историческое значение. Макс слушал с большим интересом, раньше он ничего не знал о Франциске. Для Кати же все это оказалось не новым, историю ордена и его основателя она очень хорошо знала, но никогда не придавала ей особого значения. Но сейчас история о Вере человека, жившего более тысячи лет назад, воспринималась ею совершенно по-иному.
– …На этом я закончу свою проповедь и скажу лишь главное. Помните, никогда не теряйте Веры даже в самые тяжелые минуты своей жизни, верьте, и Вера спасет вас! – Отец-настоятель вздохнул и продолжил: – А теперь идите домой и помолитесь, помолитесь от всей души, пусть сегодняшней ночью Свет ваших душ поможет разогнать Тьму, пытающуюся окутать наши сердца.
Вскоре народ разошелся и в большом зале кроме Кати и Макса остались стоять лишь отец-настоятель и два монаха с накинутыми на голову капюшонами. Когда последний прихожанин ушел, монахи скинули капюшоны, и Катя с Максом увидели их лица. Одним был юный Петр, а вот другим… Другого Катя тоже уже видела в этом мире, это оказался тот самый священник, с которым она разговаривала в церкви на вершине горы, и который прогнал ее, не поверив ни единому ее слову.
