Текст книги "Angel или когда падает Небо (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Карпин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Да, да, Славка знал его! Но откуда? Казалось, этот странный незнакомец всегда был рядом и сопровождал его по жизни. Да он и сейчас был здесь, стоял и улыбался. Славка видел его темные бездонные глаза, в которых сама бесконечность казалась лишь кратким мигом.

Черный Человек еще раз улыбнулся Славке, и эта злая ухмылка оказалась последним, что он увидел в жизни.

28.

Майор Тимофеев вместе с помощником Сергеем спешили по улочкам Старого Города. Останавливаясь на каждом перекрестке, заглядывали в проулки, но тех двух парней нигде не было видно.

– Куда же, черт возьми, они подевались? – выругался майор.

– Может быть, заскочили в какой-нибудь дом?

– Возможно. Они ведь знают этот чертов город лучше нас с тобой.

– Что будем делать?

– Возвращаться. Давай, вон по той улочке, туда мы еще не заглядывали.

Сергей кивнул, и они углубились в мрачный переулок. Над ними нависли полуразрушенные здания, провожая темными проемами разбитых окон. Майору казалось, что он ощущает их пристальные взгляды, сверлящие ему спину.

– Ночью эти улицы кажутся еще страшнее, – будто прочитав его мысли, сказал Сергей.

– Это точно…

Тимофеев остановился и взглянул в ночное небо, затянутое свинцовыми тучами. Сквозь быстро бегущие облака майор разглядел свет полной луны, на мгновение показавшейся и снова скрывшейся, за набежавшей тучей.

'И ни одной звезды, – подумал он. – Я уже забыл, когда в последний раз видел звезды. Одни лишь тучи, вечно, эти серые тучи'.

– Нашел! – вдруг крикнул ушедший вперед Сергей.

– Что нашел? – не сразу понял майор.

– Тех двоих, что ограбили человека в черном.

Два парня лежали возле лужи. Сергей, присев на корточки, пытался нащупать пульс.

– Покойники, – констатировал он.

Полицейские, включив фонарики, осмотрели все вокруг. Шприцы… ложка… зажигалка… пакет…

– Вероятно, тот самый, что они забрали у Черного, – сказал Тимофеев.

– Товарищ майор, позвольте предположить? – по своему обыкновению осведомился Сергей.

– Ну, предположи.

– Я думаю, что эти двое были просто случайными налетчиками. Грабанули этого типа в черном, а пакет он получил от Колчана. Наверняка, этот человек курьер и занимается сбытом наркотиков на территории Нового Города. А эти двое, на радостях, что сорвали такой куш, не рассчитали дозу и откинулись.

– Не знаю, Сергей, – с сомнением покачал головой майор. – Если этот пакет Черный получил от Колчана, то почему после ограбления не вернулся и не рассказал обо всем? Да и в том, что они не рассчитали дозу, я тоже сомневаюсь. Эти ребятки – наркоманы со стажем. Ты только посмотри на их вены. И чтобы так лажануться… Вряд ли.

– Тогда что получается? Их отравили?

– Не знаю, – повторил Тимофеев. – Отправим порошок на экспертизу, а там уже будет видно.

– Все-таки интересно, кто этот странный человек в черном?

– Я бы и сам хотел это знать. Сейчас узнаем где он.

Майор достал из кармана рацию и, включив ее, произнес:

– Это Тимофеев. Что там с нашим незнакомцем?

– Он исчез, – раздалось в ответ.

– Как исчез?

– Мы следили за ним, а он свернул за угол и исчез…

– Что, так просто взял и исчез?

– Да. Никаких следов, будто испарился.

– Ищите, не мне вас учить. Конец связи.

– Что будем делать? – спросил Сергей.

– Забираем пакет и уходим.

– А трупы?

– Это не наша территория. О них позаботятся местные.

И в последний раз взглянув на двух мертвых лежавших в грязи парней, майор зашагал прочь.

29.

Целую неделю почти не переставая лил дождь. Сильно похолодало. Над городом нависали чернильные тучи, все вокруг потемнело: стены, дороги, тротуары.

В квартире у Макса тоже стало холодно. Катя с утра до вечера сидела на диване, укутавшись в пушистый оранжевый плед. Его яркий цвет хоть чуточку поднимал ей настроение, когда вокруг так хмуро и тоскливо. Она нашла у Макса кучу старых книг еще ее времени. Переплеты оказались сильно потрепаны, а из некоторых книг выпадали страницы. Девушка нашла множество своих любимых, и тех, которые хотела прочитать при жизни, но не успела. Она выстроила огромную стопку около дивана и с детским энтузиазмом хваталась то за одну, то за другую книгу. Кате хотелось читать их все одновременно, но в конце концов она поняла, что это не дело. И взялась за 'Мастера и Маргариту'.

Макса удивляло Катино рвение:

– Ты так упорно читаешь… Может, поешь хотя бы, а то умрешь с голоду над книгой, – смеялся он, когда приходил вечером с работы и заставал Катю, погруженную с головой в роман.

– Угу… А тебе какие из этих книг нравятся?

– Все до одной, которые ты отобрала. А ты их на скорость читаешь? И к какому числу тебе надо закончить?

– Да ладно тебе, – улыбалась она.

По вечерам Макс садился рядышком, завернувшись в желтое покрывало. Он включал большой торшер, обтянутый плотной красноватой тканью. На нем был нарисован спящий кот и мышки, которые пьют налитое ему молоко и веселятся, пока тот не видит. Девушке нравился этот рисунок. В один из таких холодных вечеров они даже придумали историю про этого кота и мышек, и дали им всем смешные имена. Катя с Максом читали друг другу вслух, обсуждали каждую страницу, пили горячий чай со сгущенкой и радовались апельсиновому пледу и лимонному покрывалу.

30.

Катя стояла на маленькой кухне и смотрела в окно. На улице, на крышке люка, свернулся калачиком белый щенок. Над асфальтом поднимался пар, и от этого казалось, что на улице еще холоднее. Девушка поплотнее закуталась в толстовку Макса, которая была ей чуть ли не по колено, и уперлась лбом в стекло.

'Какая грустная, – подумала она. – Этой собачке, наверное, так холодно и одиноко… Зачем люди сначала приручают кого-то, а потом бросают на произвол судьбы? А может, бедняжка всю жизнь живет на улице, с самого рождения?..'

– Что ты там высматриваешь? – войдя в кухню, спросил Макс.

Катя повернулась к нему, помотала головой и вдруг расплакалась.

– Ты что? Что такое? – Макс, совершенно сбитый с толку, подошел к окну и увидел щенка.

– Смотри, какой милый, и какой несчастный! – всхлипывала Катя.

– Ну-ка вытри слезы и пошли! – велел Макс.

Катя послушно направилась за ним.

Парень снял с вешалки куртку:

– Накинь.

Они сбежали по лестнице и вышли из подъезда. Макс зашагал к люку, но щенок, увидев его, вскочил, прижал уши и приготовился бежать.

– Подожди! – крикнула парню Катя. – Он очень боится!

Она, что-то ласково приговаривая, направилась к щенку. Тот завилял хвостом, радостно завизжал и бросился ей навстречу.

– Ага, – сказал Макс, – я, значит, плохой, а ты хорошая.

Катя взяла щенка на руки, и понесла в дом.

Целый день они провозились со своим новым другом. Сначала накормили, потом хорошенько вымыли, после чего он стал просто белоснежным.

Вечером они сидели на кухне и ели картошку с сосисками.

– Как мы его назовем? – спросила Катя.

– Не знаю… Он, кстати, вырастет большой и лохматый, как медведь, – сказал Макс. – Я вот только не помню, что это за порода.

– Он еще и породистый?

– Кто его знает, насколько он породистый, но выглядит представительно. Слушай, а давай назовем его Азазелло?!

– Ага, а если бы это был кот, мы бы назвали его Бегемот! – засмеялась Катя.

Неожиданно для себя она вспомнила, что имя Азазелло когда-то принадлежало ангелу, который предал Бога и пал. Этот ангел научил людей создавать холодное оружие, обрабатывать драгоценные камни и поспособствовал развращению общества. В какой-то мере и себя Катя могла назвать падшим ангелом, поэтому в этом имени она усмотрела символизм.

– Ну, Азазелло, так Азазелло, – согласилась девушка.

Сообразив, что речь идет о нем, щенок, виляя хвостом, подбежал к столу, встал на задние лапы и просяще посмотрел сначала на Катю, потом на Макса.

– Какой хитрюга, – усмехнулся парень. – Сосиску выпрашивает.

И дал щенку кусочек. Азазелло еще сильнее завилял хвостом, мигом проглотил то, что выпросил и, радостный, убежал в комнату.

– Послушай, Макс, а в этом городе есть церковь? – вдруг спросила Катя.

– Церковь? – удивился Макс. Он посмотрел на девушку, как на сумасшедшую, отчего та очень смутилась.

– Ну да, церковь, – тихо повторила она. – Должна ведь быть хоть одна…

– Да нет у нас никаких церквей. А ты что, веришь в Бога?

– Да. А ты разве нет?

– Конечно, нет! – Макс снова как-то странно посмотрел на девушку. – Религия это опиум для народа. Правители ей пичкали людей, чтобы они были более послушными и думали, что сами не могут управлять своей судьбой и есть кто-то выше. Ты что, в самом деле, веришь в то, что есть Бог, Рай и ангелы?

– Да! – чуть ли не выкрикнула Катя.

Ей захотелось рассказать Максу все, но она сумела сдержаться.

Азазелло снова вбежал на кухню и обеспокоено закрутился, глядя то на парня, то на девушку.

– Ну, ладно, не надо так возмущаться, – сказал Макс, огорченным тоном Кати. – Я вовсе не хотел тебя обидеть. Ты вправе верить во что хочешь. Просто большинство людей, ты же сама знаешь, отказалось от религии. Наука ведь все опровергла. Бога нет.

– А вот и неправда. – Девушке хотелось плакать. – Бог есть, и ангелы есть, и Рай есть, во всяком случае, был.

– Что?

– Ничего, – спохватилась Катя. – Просто я в это верю.

– Да, наверное, ты из какой-то глуши, раз до сих пор веришь во все это. Это даже забавно.

– И нисколько это не забавно, – обиделась Катя. – Как бы я хотела побывать в церкви!

Макс ощутил обиду девушки и ее грусть. Ему стало как-то не по себе, ведь он не хотел ее огорчать. С каждым днем он привязывался к ней все сильнее и сильнее.

– В принципе, это можно устроить, – наконец сказал он.

Азазелло насторожил уши и внимательно посмотрел на Макса. Катя тоже с надеждой подняла на него свои грустные зеленые глаза.

– Ты же сказал, что здесь нет церквей.

– Да, здесь нет. Но кое-какие верующие, точнее, фанатики, в округе остались. Правда, их очень мало. Я слышал, что километрах в тридцати от города, в горах, стоит какой-то храм или церковь, кто ее разберет. Завтра у меня выходной. Если хочешь, можем съездить, хотя не факт, что нас туда пустят. Нынешние фанатики не любят чужаков, они считают, что мир погряз во грехе.

– Я готова рискнуть, – решительно сказала девушка.

– Хорошо, съездим.

– Спасибо, Макс, – улыбнулась Катя. – Ты не представляешь, насколько это для меня важно.

Эта радостная улыбка и счастливый блеск в ее глазах была лучшей наградой для парня. Ради такого он был готов сделать куда больше, чем съездить за город в какую-то церковь.

31.

Большинство людей называли его сумасшедшим или помешанным, но на самом деле его звали Джо, хотя он уже и сам позабыл и свое имя, и свое прошлое. Голоса в голове, постоянные видения, сны о будущем перекрывали все его ранние воспоминания. Он был один из тех обреченных, кого когда-то называли пророками, но теперь время пророков прошло, к ним больше никто не прислушивался и поэтому все вокруг считали его сумасшедшим.

Но он не был сумасшедшим. Он просто слышал голоса, которые говорили ему о том, что мир погряз в грехе и безверие, тем самым открыв дорогу для Князя Тьмы. А это означало только одно – последний день близок. Голоса твердили ему, что он не должен допустить этого, что он должен предупредить людей, предостеречь их.

И вот уже много лет он выходил на улицы города с плакатом в руках и старался предупредить. Он кричал, убеждал, проповедовал, но никто и слушать его не хотел и вместо слов благодарности в спину летели лишь обидные: 'Псих', 'Сумасшедший', 'Фанатик'. Но Джо старался не обращать на это внимание, упорно он вставал каждое утро и шел на улицы, чтобы предупредить. Шли годы, он потерял жилье и нормальный человеческий вид, его одежда превратилась в лохмотья, а спать ему приходилось на улице и о том, чтобы помыться, можно было только мечтать. Но он не терял надежды, и каждое утро вновь занимался привычной работой.

Сегодняшний день уже давно закончился, на город опустился вечер, повсюду загорелись неоновые вывески и фонари. Джо возвращался в свой проулок, чтобы там заснуть на старом грязном матрасе до следующего утра, а потом вновь заняться работой. Он шел задумавшись, медленно перебирая ногами, опустив руки, в одной из которых держал картонный плакат с надписью: 'Дьявол уже близко', когда неожиданно его окликнули.

– Эй!..

Джо обернулся и увидел продавца шаурмы, стоявшего за прилавком своего лотка. Возможно, это был единственный человек, который иногда с ним разговаривал, а иногда и угощал едой.

– Привет, псих, – сказал продавец.

– Привет, – ответил Джо. Он не обижался на продавца, когда тот его так называл, он уже давно ни на кого не обижался.

– Ты голоден?

– Как всегда.

– Сейчас я тебя угощу, – улыбнулся продавец и принялся срезать мясо с вертела. – Как прошел день?

– Как всегда.

– Что-то ты немногословен сегодня. Хотя я тебя понимаю, ты ведь целый день только и делаешь, что надрываешь глотку. Неудивительно, что под вечер у тебя и слов нет.

– Возможно, – с безразличием сказал Джо.

– Слушай, а может тебе на телевиденье выступить?! Толкнуть там свою речь, может быть, кто и прислушается. На телевиденье любят таких, как ты… людей имеющих свою точку зрения. У меня там один друг осветителем работает, он мог бы с кем-нибудь поговорить, глядишь, и позовут тебя в какое-нибудь ток-шоу.

Джо пожал плечами.

– Ну, как знаешь, – махнул рукой продавец. – А я все равно с ним поговорю. Держи. – И он протянул Джо шаурму.

Тот взял ее и с жадностью принялся есть, за целый день у него не было и крошки во рту.

Тем временем к лотку подошел покупатель и, сделав заказ, начал с интересом рассматривать Джо. Джо уже давно привык к подобным взглядам, у одних он вызывал интерес, у других отвращение, а кто-то и вообще отводил глаза, стараясь его не замечать. Но во взгляде покупателя было что-то другое, помимо всего этого.

Джо повернулся к незнакомцу, стараясь лучше его рассмотреть, и тот широко ему улыбнулся.

– Вечер добрый, – произнес незнакомец и еще раз широко улыбнулся. Этот человек оказался одет в дорогой костюм-тройку, его руки покрывали кожаные перчатки, сжимавшие трость, а на ногах были обуты вычищенные до блеска туфли. Незнакомец напоминал щеголя и это выглядело вполне нормально, но его взгляд… Эти холодные, бездонно черные глаза пугали, казалось, будто они смотрят не на тебя, а глубже, прямо в душу.

– Добрый, – машинально ответил Джо и отвел взгляд.

– Простите, но я случайно прочел надпись на вашем плакате, – продолжил незнакомец. – Вы, правда, верите в Дьявола?

– Да, – ответил Джо.

– И вы считаете, что Князь Тьмы скоро посетит этот мир? – задал новый вопрос незнакомец.

– Да. Я убежден в этом!

– Интересно, очень даже интересно. И как вы считаете, когда это произойдет?

– Не знаю… Но голоса сказали мне, что это должно случиться уже скоро.

– Голоса?! Интересно, очень даже интересно.

Тут продавец протянул незнакомцу его заказ. Тот поблагодарил и, не снимая перчаток, принялся есть.

– Вкусно, – губы покупателя растянулись в улыбке. – Люблю свежее, хорошо прожаренное мясо.

– Рад, что вам нравится, – обрадовался продавец.

– Еще бы, – сказал незнакомец и, повернувшись к Джо добавил: – Так что там с вашими голосами?

– Не понял?

– Ну, вы говорили, что слышите голоса, вот мне и интересно?

– Сэр, да не обращайте вы на него внимания, он сумасшедший, – произнес продавец. – Неужели вы ему верите?

– Жизнь построена на лжи и лицемерии, поэтому мы больше склонны верить обману, нежели правде. А тех, кто говорит нам правду, мы называем психами, поскольку просто не хотим верить их словам… Так о чем говорят вам эти голоса?

– Они постоянно твердят мне, что Дьявол уже близко, и я должен предупредить всех.

– Да вы – пророк, – заключил незнакомец. – А быть пророком – это неблагодарное дело. Всю жизнь ты проходишь через испытания, тебе никто не верит, тебя презирают и ненавидят, – он улыбнулся. – Пророк Даниил, мастер толкования снов, в юности попал в плен к Вавилонянам и всю жизнь страдал за свои знания, его даже бросали в яму ко львам… Аврааму Бог выбрал дорогу. В старости он отправил его в поход, в котором на голову пророка выпало много трудностей. Люди, шедшие с ним, голодали, подвергались пыткам и всяческим мученьям. Мало того, его жену Сару отобрал у него фараон Египта и сделал своей. И в конце пути Бог думает, наверное, я еще не до конца его испытал, посмотрим, сможет ли он принести своего сына мне в жертву… Да, Бог выдумщик… А в девятом веке до нашей эры жил такой пророк Илия́, он был вынужден потерять все и покинуть родную Иудею под угрозой смерти. И в дальнейшем над всей его жизнью летал призрак потерь…

– Я знаю историю Илия пророка. Он сверг лжебога, которым финикийская царица хотела поработить его народ, – сказал Джо.

– Религия – это всегда способ поработить, – философски заметил незнакомец.

– Не всегда. Истинная религия – это способ освободиться и жить ради чего-то высшего, – задумавшись, возразил Джо. – Илья знал это, несмотря ни на что он исполнил свой долг, и в благодарность за это господь забрал его на небо и сделал ангелом.

– Так написано в древней книге, которую сейчас очень трудно найти, – сказал незнакомец. – Рад, что вы знаете древнее писание. Но тогда вы должны знать, что не всем пророкам так везет! Большинство, заканчивают жизнь смертью! Да, да именно смертью! Большинство пророков умирает не от старости в своих постелях, их убивают жестоко и с ненавистью. Главного библейского пророка распяли на кресте, и он умер в муках и агониях! – глаза незнакомца опасно блеснули.

– И эта история мне ведома, – чуть отшатнувшись, произнес Джо. – Это был Сын Божий Иисус. И, как и остальных пророков, после смерти отец забрал его на небеса.

– Уверяю вас, он был всего лишь плотником, слишком много о себе возомнившем, – сказал незнакомец. – И он боялся смерти, хотя и был убежден, что попадет в Рай… Но, а если я скажу, что Рая больше нет?

– Этого не может быть?! – в ужасе вскрикнул Джо. – Но все равно, я не боюсь смерти, я пророк и у меня есть миссия!

– Да, да, глупая и неосуществимая миссия, – улыбнувшись, сказал незнакомец. Он встал из-за прилавка и в упор посмотрел на Джо. – Вот скажи мне, ты, правда, считаешь, что все эти люди, что погрязли в грехе, что ненавидят и призирают тебя, заслуживают спасения?

– Да, – ни минуты не сомневаясь, ответил Джо. – Они – заблудшие овцы, обманутые Дьяволом.

– Какие высокие и благородные слова, несвойственные твоему внешнему виду, – хохотнул незнакомец и его бездонные черные глаза впились в Джо. – Скажу тебе честно, этот мир прогнил и нуждается в трансформации. Время Бога прошло, он не смог удержать в узде свою паству, он слишком часто прощал и поплатился за это. Грядет новое время, время нового владыки, что не будет столь милосерден. И когда это время придет, даю тебе слово, все получат по заслугам! Только боюсь, этого ты этого уже не увидишь.

Джо, укусивший шаурму, неожиданно разжал руки и уронил ее вниз, на мокрый после дождя асфальт. Борясь с приступом паники и неотрывно глядя в эти завораживающие агатовые глаза, он произнес:

– Не может быть. Это же ты!..

– Понял, наконец, – растягивая губы в улыбке, произнес незнакомец. – А тебе никто не говорил, что разговаривать с набитым ртом опасно?

Джо хотел что-то еще сказать, но слова застряли у него в горле вместе с куском мяса. Он схватился за шею и понял, что воздуха не хватает. Он начал кашлять, хрипеть, но это не помогало, его лицо начало синеть и он упал на колени.

– Я же сказал, что пророки умирают не в своих постелях, – произнес Черный Человек.

– Что с ним происходит? – закричал продавец шаурмы. – Он подавился, помогите ему!

Продавец перемахнул через прилавок и, кинувшись к Джо, начал бить его по спине и кричать:

– Помогите мне, сделайте что-нибудь!

Но когда он поднял глаза, то незнакомца уже не было. Вместо него на прилавке сидел огромный черный ворон и с интересом наблюдал за происходящим. Ворон пронзительно каркнул на продавца и, сорвавшись с прилавка, полетел во тьму ночи.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Долиной смертной тени

На ладонь упала капля, все подумали вода.

Оказалось эта капля слезой ангела была.

Стих из интернета. Автор неизвестен.

32.

На следующее утро Катя и Макс отправились в церковь. Погода выдалась мрачной, по небу гуляли тучи, но, похоже, дождя не ожидалось. Макс завел мотоцикл и, посадив Катю позади себя, поехал по улицам. Дорога вела их прочь из города.

Потоки ветра били в лицо, Катины волосы развивались от его порывов. Неописуемое чувство свободы нахлынуло на нее, чем-то напомнив полет. Чувство такое привычное для ангелов и такое незнакомое для людей. Мотор ревел и Катя с трудом могла различить то, что говорит ей Макс. Вскоре они выехали на загородную трассу, и Кате показалось, что она попала в совершенно другой мир. Чувство свободы сразу прошло, настолько все здесь оказалось непохоже на виденное ею раньше. На многие километры вокруг не было ничего, лишь простирающаяся вдаль пустыня и асфальтированная дорога. Изредка встречались уголки зелени, так удивительно вписывающиеся в это безжизненное пространство.

'Куда делись зеленые луга и реки, насыщающие эту землю? – подумала девушка. – Неужели мир настолько изменился, что наполненная жизнью земля превратилась в безжизненную пустыню?'

Глядя по сторонам, Катя все больше и больше ужасалась. Ей было жалко родную землю, ставшую мертвой пустыней по вине ненасытных людей. А может, слухи ее времени о 'глобальном потеплении' оказались правдой? Катя не знала истинной причины, и не понимала, как люди могли допустить все это.

'Неужели они все также качают свою нефть, добывают полезные ископаемые, отравляют атмосферу вредными выбросами и портят озоновый слой? Неужели они совсем ничему не научились и все также не думают о будущих поколениях? Да, наверное. Наверное, они думают, что на их веку все еще будет нормально, и какая разница, в каком мире будут жить их внуки. Хотя, конечно же, они так не думают, но подсознательно им наплевать. Боже, куда катится этот мир?'

Кате стало очень грустно. И, вглядываясь в безжизненные равнины, окружающие ее, девушка заплакала. По ее щеке медленно покатилась слеза и упала на куртку Макса, затем и еще одна оказалась там же. Катя не хотела, чтобы Макс видел ее слез, и потому она прижалась лицом к его спине и принялась тихо плакать.

Макс не заметил ее слез, но тоска нахлынула и на него. Он подумал о былых временах, когда эти места еще были полны жизни: зеленели холмы, благоухали цветы, текли реки, щебетали птицы. Макс не видел всего этого воочию, лишь на фотографиях и старых кинопленках, но ему так хотелось, чтобы этот мир вновь стал таким, как в прошлом: чтобы холмы вновь стали зелеными от травы и цветов, а реки текли в разные направления, и много-много разных птичек щебетало вокруг. А не эти пресловутые вороны, в обилие кружащие над безжизненной пустыней в поисках падали.

Макс обратил внимание на одного из таких воронов, летящего в небе. Казалось, он следил за ними, описывая все новые и новые круги в воздухе.

А Катя, подняв голову, увидела впереди могучий горный хребет, наверное, куда-то туда они и направлялись. Затем она снова опустила голову и прижалась к Максу.

'Как жалко, – подумала она, – что ты никогда не увидишь зеленых холмов и могучих рек и птиц, в обилии кружащихся над этим великолепием'.

И по щекам девушки вновь потекли слезы.

33.

Черный ворон все также кружил над мотоциклом. Его полет был неотделим от этого крошечного предмета, ехавшего по дороге, там далеко, на земле. Отсюда, с высоты птичьего полета, мотоцикл казался маленькой точкой посреди безжизненной пустыни.

Мотоцикл, с сидящими на нем людьми, ехал строго к определенной цели, к горному хребту, очень отчетливо виденному вороном впереди. Ворон не отставал от мотоцикла, вновь и вновь взмахивая крыльями, он летел за ним, за своей целью, за своей добычей.

И вот порыв попутного ветра, теперь можно не махать крыльями, а парить в воздухе. И, отдавшись ветру, черный ворон полетел за добычей.

34.

Мотоцикл съехал с дороги и остановился возле подъема в гору. Дальше только пешком, снова и снова поднимаясь по горной дороге, до тех пор, пока не достигнешь вершины. А там Церковь Фанатиков. Не популярное место, в год туда поднималось человек пять, шесть, ни больше.

– Дальше пешком, – констатировал Макс.

Девушка кивнула.

Парень вскинул на спину рюкзак, и они начали подъем по узкой тропе.

Выглянувшее солнце припекало спины, и идти оказалось очень трудно. Дорога постоянно шла вверх. Катя то и дело спотыкалась о камни, но Макс придерживал ее и подбадривал.

Через час непрерывного подъема девушка остановилась и тяжело вздохнула:

– Ф-фух, устала…

– Давай сделаем привал и перекусим.

Макс уселся на большой камень и принялся рыться в рюкзаке. Оттуда он извлек бутылку воды и бутерброды с ветчиной и сыром.

– На, жуй, – он протянул бутерброд девушке. – Набирайся сил.

Катя взяла бутерброд и принялась за его поглощение. Есть не хотелось, но Макс был прав, силы ей просто необходимы, поскольку домой они вернуться только к вечеру и этот бутерброд, возможно, окажется единственной пищей за весь день.

Они находились уже на достаточной высоте, и отсюда безжизненная пустыня открывалась, как на ладони. Но это не напоминало Кате романтическое зрелище. На многие километры не оказалось ничего кроме опустевшей земли и песка, ни одного дерева или живого существа, поистине мертвая земля, тянущаяся вдаль до горизонта. А там мрачный черный город, в который она упала.

– Как грустно смотреть на все это, – задумчиво сказала Катя. – Просто какая-то мертвая земля. Ни деревьев, ни цветов, даже звуков и тех нет, одно дуновение ветра.

– Да уж, постарались наши сородичи…

'Значит, все-таки во всем виноваты люди, – подумала Катя, – а не пресловутое 'глобальное потепление', о котором так бурно спорили ученые моего времени'.

Отдохнув, они двинулись дальше, вновь вверх, по узкой горной тропе.

Спустя какое-то время Катя и Макс добрались до вершины, и их взору предстала церковь. Церковь оказалась деревянной и кое-где стены подпирались бревнами. Строение больше напоминало обычный деревянный дом, сложенный из обтесанных бревен в старом стиле, лишь три купола, увенчанные позолоченными крестами, свидетельствовали о предназначении этого сооружения.

Увидев церковь, Катя просияла. Хотя здание оказалось и не таким, как она рассчитывала, но все же это была обитель Бога. И здесь она надеялась найти ответы на многие вопросы. Сердце сильно забилось, и девушка поспешила к дверям.

Черный ворон, сопровождавший путников, опустился на самый высокий крест церквушки, и застыл, как курица на насесте.

Катя постучалась, но отворять ей никто не спешил.

– Может там никого нет? – предположил Макс. – Может люди, обитавшие здесь, давно бросили это место и ушли?

– Нет, – мотнула головой Катя. – Это не так, я чувствую.

– Раз чувствуешь тогда ладно. Не зря же мы сюда добирались. А ну-ка…

Макс рванул на себя дверную ручку. Створка открылась, и они вошли внутрь.

В церкви царил полумрак, пахло ладаном и воском. Солнечные лучи проникали через маленькие полукруглые окна, расположенные почти под потолком и падали на дорожку, ведущую к алтарю. Вокруг алтаря горело множество свечей, освещая настенную роспись. Там оказался изображен Иисус, возносящийся на небо к Отцу. Впрочем, это была единственная роспись во всем храме, зато на стенах висело множество икон и картин разных стилей и эпох. Такого странного сочетания Катя не видела никогда. Лики православных святых в стиле Рублева сочетались с католическими изображениями Сердца Иисуса и Пресвятой Девы Марии. Все это больше напоминало музей христианской религии, нежели храм Божий.

Осмотревшись, Катя медленно направилась к алтарю. Макс молча последовал за ней. Дойдя до алтаря, девушка перекрестилась и мысленно произнесла:

'Здравствуй, Господь'.

Макс с интересом наблюдал за Катей. Раньше ему не доводилось бывать в церквях, и поэтому он считал, что все здесь так и должно выглядеть.

– Кто вы такие? – неожиданно раздался чей-то голос.

Катя и Макс обернулись. Из полумрака выступил бородатый мужчина средних лет, одетый в черную рясу. В руках он держал толстую палку, и, кажется, собирался вот-вот пустить ее в ход. Вид у него был взволнованный, а глаза перебегали с Макса на Катю и обратно.

– Успокойтесь, – подымая руки и зачем-то показывая пустые ладоши, сказал Макс. – Мы не сделаем ничего плохого.

– Что вам здесь надо? – спросил священник.

– Святой отец, я пришла помолиться, – ответила Катя.

– Помолиться… – медленно повторил священник. Казалась, он впервые слышит это слово.

– Да.

– Вы веруете в Бога, дитя мое?

– Верую, с самого детства, – кивнула Катя. – И я не вижу ничего плохого в том, что мы пришли сюда? Ведь церкви и созданы для того, чтобы в них приходили люди. Разве не так?

– Извините меня, – сказал священник и опустил палку. – Просто сюда очень редко приходят верующие. Я даже и забыл, когда в последний раз видел людей. Молитесь, сколько вам будет угодно, если вы действительно верующие. Моя церковь – ваша церковь.

Макс счел за лучшее не говорить священнику, что лишь сопровождает Катю и ни в какого Бога не верует.

Кате пришла неожиданная мысль:

'А вдруг, если ему все рассказать, он сможет мне помочь? Вдруг он знает, как бедному, упавшему с Небес ангелу обрести на земле Рай?'

– Я могу исповедоваться? – спросила она.

– Исповедоваться? – удивился священник. – Не знаю. Я никогда не проводил обряд исповеди. Но я знаю, что это такое… читал… Давайте попробуем.

– Макс, ты можешь выйти? – обернулась к парню Катя. – Исповедь это сугубо личное.

– Конечно, – ответил он. – Подожду на улице.

И Макс ушел.

Священник любезно указал девушке на скамью. Катя послушно села и умоляюще сложила руки:

– Очень прошу вас, выслушайте меня и поверьте.

– Я вас внимательно слушаю, – открыто улыбнулся священник.

– Я ангел, – выпалила Катя. – То есть я была раньше ангелом. Я погибла в автокатастрофе больше ста лет назад. После смерти я попала в Рай, но потом что-то случилось, и Рай стал меркнуть, облака стали темнеть и рваться. И вот однажды, когда я летела через черную тучу, меня ударила молния, и я упала и очутилась здесь. При падении я потеряла крылья и, наверное, лишь, поэтому я обрела плоть и стала видима, для других смертных… А когда я очнулась, в голове у меня звучал чей-то голос. Он говорил, что я должна найти Рай на земле, и только тогда я спасусь. Понимаете, если я не найду Рай на земле, я исчезну, кану в небытие…

– Вы сумасшедшая! – вдруг вскричал священник. – Немедленно убирайтесь отсюда вон!

– Нет, я говорю правду!

– Правду? – возопил мужчина. – Это не правда – это чушь! Вы думаете, что можно приходить сюда и издеваться над религией? Вы-то считаете, что Бога нет, а мы, те, кто верит в него, сумасшедшие фанатики, и над нами можно потешаться! Смеяться нам в лицо, выдумывая глупые истории! Так?