Текст книги "Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд"

Автор книги: Дмитрий Беглай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

в. здесь жил зимовником старшина Рудь, который «ходил отсюда на старо-крымский шлях со своими хлопцами—малюкаии, нападалъ

^J) Ист. о коз. запор., стр. 81—82. ^J) 3au. О*. Общ., VII, 182—188.

там на турок, татар и ногайцев, возвращавшихся из Малороссии с ясыремъ—со взятыми в плен христианами,—отбивал злосчастный ясыр и освобожденных христиан приводил паевой зимовник; здесь покоил, питал, и довольствовал их; с невеликим ватажком своих хлопцевъ—малюков Рудь не раз ходил для той же цели даже на знаменитый Муравский шлях и всегда возвращался на свой зимовник со множеством освобожденных пленников. В сентябре 1739 г. на зимовнике войскового старшины Рудя освобожденного ясыру было 426 д. обоего нола>... Кош подарил Рудю пространство, занятое его зимовником, н тот здесь основал н,ф– лую слободу Николаевку, «населил ее народом семейным и оседлым, сам пригласив в свою слободу из под Конотопа черниговской Губ. СВОИХ рОДНЫХ И ЗНаКОМЫХ, И ДОЗВОЛИЛ СвОиМ ХЛОП' цамвызвать также к себе своих кровных и близкихъ»; в 1752

г. здесь числилось уже 315 д. мужска и 196 д. женска пола, а ^{* ч}в 1754 г. устроена церковь '). Вот при каких условиях происходило заселение новороссийского края запорожцами: еще и в поли. ΧΛΊΙΙ в. им приходилось вести упорную борьбу с татарами и одновременно с этим заботиться об устройстве поселков. Как видно пз настоящего примера, значительный контингент для новых слобод доставляла Гетманщина, где оставались родственники и свойственники тех лиц, которые раньше ушли в Запорожье; поводом же к выселению оттуда жителей являлись распоряжения, ограничивавшие право вольного перехода ^г ).

Запорожские поселки (селения, зимовники и т. н.) были разбросаны, как мы видели, на громадном пространстве земель нынешних двух южных наших губерний—екатериносл. и Херсон.), ^пело этих поселков все более и более возрастало, а параллельно с этим увеличивалось и число жителей. К сожалению, привести точные статистические данные о количестве селений и о числе жителей в них довольно трудно. До разрушения Сечи, по словам Н. Л. Коржа, было 17 селений, возникших по большей части из зимовников ⁸). Гюльденштедт только в Поднепровье называет 30 селений женатых Козаков (12 на правом и 18 на левом берегу) ⁴).

*) Феодосия, Мат. для ист.—ст. он. екат. en., I, 522—523, 397. ^г )Феодосия, Мат. для ист. —ст. опие. еиат. еп., I, 191, 221. ^а) Устное повествование, стр. 84—94.

⁴) Reisen durcli Russland, II, стр. 110 – 111.

Но на самом деле их было гораздо более. А. А. Скальковский, на основании подлинных документов сечевого архива, насчитывает их в 4-х паланках 64 и говорит, что в них было 3415 хат, или 12250 д. женатых Козаков и иоспольстваобоего пола и). По оффициальной ведомости, составленной Текелием в момент уничтожения запорожской Сечи, в ней было (кроме Сечи в тесном смысле этого слова) 45 деревень и 1601 зимовник; всех жителей было 59637 д. обоего иола, большую часть их составляло поспольство, т. е. женатые поселяне (именно 35891 чел.); впрочем, и большая часть Козаков жила не в Сечи, а в деревнях и зимовниках, где занималась скотоводством, земледелием и другими мирными промыслами; часть Козаков, как известно, имела семьи ² ).Нужно полагать, что цифры этой оффициальной ведомости значительно меньше действительных; нам будет совершенно непонятно, как это в более раннее время (о котором сообщает сведения А. А. Скальковский) было больше селений, чем в 1775 году (к которому относится оффициальная ведомость). Да и как мог Те– келий точно сосчитать, нанр., число запорожских зимовников, разбросанных на громадном пространстве в разных уединенных местах? Не удивительно поэтому, что его показания расходятся с показаниями кн. Мышецкого, который насчитывает всего около 4000 зимовников ^а); есть известия, что запорожцы основывали иногда зимовники за границею своих владений на чужой земле; таковы, например, были хутора, устроенные ими в турецких пределах в виду Очаковской крепости *); такие населенные пункты не могли, конечно, войти в оффициальную ведомость, если мы приведем себе на намять также нерасположение запорожцев ко всяким оффициальным статистическим запросам, которое должно было еще более усилиться в момент уничтожения Сечи, то б. м. окончательно убедимся в том, что на самом деле в Запорожье было не 59637

д., а гораздо больше; ио всей вероятности, ближе всего к истине будет цифра, приводимая А. А. Скальковским —100,000 обоего пола Козаков и поспольства. Во всяком случае для нас интереснее всего тот факт, что большинство населения запорожской Сечи в ¹

¹ )Исюрия новой Сечи, I, 33—37.

*) Сборник антрои. и этногр. ст., изд. Дашковым, I, ирил. 1-е.

’) Ист. о коз. запор., стр. 8 I —82.

) А. А. Андриевского. Мат. для ист. юяшор. края. Од. 1886, стр. 117.

год её уничтожения составляли женатые козаки и посполитые, преданные почти исключительно мирным культурным занятиям; правда, среди них были и такия лица, (скотари, табунщики, чабаны), которые вели полукочевой образ жизни—защищались от непогоды в так называемых котах с очагом для разведения огня (ка– быцей) или котигах, т. е. палатках на 2-х или 4-х колесных арбах, совершенно напоминающих ногайские * *)—но в общем о населении Запорожья следует сказать, что оно в последние годы своего исторического существования решительно стало переходить на мирное положение и показывало склонность к культурным занятиям. Впоследствии мы сделаем более или менее обстоятельный очерк запорожской культуры; теперь же только заметим, что первыми зачатками своей материальной культуры Новороссийский край обязан Запорожью. Таким образом Запорожье, с одной стороны являясь оплотом русского мира от мусульманского, не мало потрудилось для отстаиваниярусской культуры, а с другой внесло свою лепту и в общую творческую деятельность русского народа, направленную к созиданиюкультуры. Чрезвычайно верно и метко определил роль Запорожья в истории колонизации Новороссийского края г. Надхин; мы позволим себе привести здесь его образное сравнение: <в степях Новороссийских, говорит он, есть целые кучугуры ■сыпучих песков; на них долго не могло укрепиться ни одно растение: всякую былинку, куст, деревцо из рыхлой почвы вырывал ветер; но вот начал здесь рости шелюг (род красной ивы)—и он цепкими своими корнями укрепился на этом грунте и укрепил его до того, что вслед за ним начали рости и другие деревца и кустарники. Запорожье было для южной России таким шелю– гом: оно первое тут успело укорениться на непрочной почве, первое укрепило ее под собою для жизненных посевов и таким образом первое дало возможность для постоянного на ней заселения и гражданского развития» ²).

¹) Описания их см. у Н. Л. Коржа.

*) Память о Запорожье, ер. 68—69.

ГЛАВА 3-я.

Русская государственная и народная колонизация в XVIII и 1-й четверти XIX века.

Постройка укрепиениых линий и крепостей.—Постройка городов: Херсона, Екатеринослава, Николаева, Одессы,—Основание селений: малорусские и великорусские казенные слободы; помещичьи села и деревни.

Еще в эпоху самостоятельного существования Запорожья, в новороссийских степях, в ближайшем соседстве с козаками, водворились сербы; к ним вскоре присоединились другие иностранные поселенцы. Правительство строит здесь ряд новых городов, куда целыми массами стекается отовсюду население. Одновременно с этпм возникает множество новых сел, деревень, хуторов, обязанных своим происхождением владельческой и народной колонизации. Одним словом колонизация края идет теперь с лихорадочной поспешностью. Потемкин и др. деятели этого времени желают как бы наверстать то время, когда прилив населения в эти места извне был очень слаб и единственными «насельниками этого края» были запорожцы. Но отдавая должное новым колонистам, мы не должны забывать услуг той бесстрашной Дружины русичей, которая в течение более 2 ¹/* столетий вела упорную борьбу за Обладание степями с татарами. Она подготовила почву для быстрого заселения области во 2-й половине XVIII в., в особенности со времени покорения Крыма в 1783 году.

Присоединение Крыма к России имело громадное и решительное влияние на успешный ход колонизации черноморских степей– С устранением этого важнейшего тормаза колонизации ход и размеры её могли определиться различными естественными и историческими условиями, которые в общем должны быть названы весьма ] благоприятными. Теперь явилась возможность заселять и обрабатывать не только речные долины, но и чисто степные места, покрытые тучным черноземом; борьбу нужно было вести не с хищникам и-татарам и, а с стенною природой, с теми условиями, которые препятствовали развитию земледельческой культуры. Только с ирисоединением к России столь желанного побережья Черного п Азовского морей, только с открытием доступа к морю, Новороссийский край, с его громадными естественными богатствами, мог получить

настоящую цену. С построением портовых городов, пустынное дотоле побережье оживляется, отпускная и привозная (заграничная) торговля развивается с поразительною быстротою; вместе с тем возрастает население и промышленность. Спрос на хлеб и на др. предметы сельского хозяйства, в особенности в Одессе, в свою очередь должен был благоприятно отразиться на возрастании населения в самих степяхъ—в увеличении там разного рода селений, в развитии земледельческой культуры и т. п.; появление новых сел и деревень благоприятно отражалось на росте городского быта и наоборот. Словом, история заселения Новороссийского края со 2-й половины XVIII в. представляет любопытнейшую и характернейшую страничку в истории России вообще и нашего юга в частности. Мы постараемся разобраться в сложной этнографии степей и представить общую характеристику колонизации с её главнейшими типическими чертами я напболее характерными её особенностями. Уже в силу такой постановки вопроса, мы не будем гоняться за исчерпывающею полнотою содержания и новизною фактического материала.

Изучая колонизацию Новороссийского края, мы в ней различаем два главных типа или вида: 1) русскую (правительственную и народную) и 2) иноземную. Конечно, такое деление может вызвать кое какие возражения и замечания; но я его принимаю, потому что оно позволит ориентироваться в массе разнородных фактических данных и представить их в более или менее цельных истори-] ческих картинах и характеристиках. Колонизационная деятельность правительства проявилась главным образом в постройке в Новороссийском крае укрепленных линий и городов. Еще в царствование Елисаветы Петровны было образовано Ново-сербское и Славяно-сербское военные поселения с крепостями Елисаветградон, Бахнутом и Константиноградом (о них мы скажем несколько слов при обозрении иностранной колонизации). Б начале царствования Екатерины II была построена так называемая Днепровская линия ¹ )(1770 г.), явившаяся результатом успехов русского оружия в 1-ю турецкую войну; в это время заняты были нами два порта– Азов и Таганрог, которые турки забыли укрепит; линия эта

...,*) А., А., .Скальковского. Хронод, обрзр. I,. 84—86;. см. также Л. С, За*, т. XIX, Λ» 13460 (ук. 10 мая 1770 г.); описание этой линии у Гюльденштедта, Reisea durch Rusaland, И, 101 – 106.

должна была отделять всю новорос. губ. вместе с запорожск. землями от татарских владений; от Днепра она шла к Азовскому морю, проходя по рр. Берде и Конским Водам и пересекая всю крымскую степь; последняя крепость её (св. Петра) находилась у самого моря близь нын. Бердянска и прикрывала небольшую бухту его; всех крепостей в этой линии было 8. Устройством этой новой линии правительство надеялось (и надежды его отчасти оправдались) обезопасить тот край, который лежал за старою украинскою линиею (шедшей от Днепра к Сев. Донцу в пределах нын. нолт. и харыс. губ.) и отличался плодородием почвы и всяческими естественными богатствами, а между тем был очень слабо заселен. Так как крепости были основаны исключительно с военными, а не торговыми нли промышленными целями, то и не имели задатков особенного развития в будущем; но под прикрытием их должны были быть заведены и мирные селения; охранять линии должны были 3 козачьи полка. Земли, захваченные новою линией, были утверждены за Россией по кучук-кайнарджинекому миру (1774 г.и; она получила Керчь, Ениколь и Кинбурн со всею областью между Бугом н Днепром, т. е. юговосточную часть новороссийских степей (а также Азов и Таганрог) ¹). Таким образом, Россия твердою ногою ступила на азовское побережье. Одному из этих городов,—Таганрогу предстояла великая будущность. Это был 1-й шаг к расширению, а вскоре последовал и 2-й.

В 1783 г. был присоединен к России Крым, а в следу– ^ ющем году решено было устроить новую линию крепостей,для ограж– и дения территории, вошедшей в состав русского государства, против Польши и Турции, а именно—при впадении в Днепр р. Тясьмина,

: в Ольвиополе (при впадении Синюхи в Буг), при впадении Ингула в Буг (т. е. на месте нын. Николаева), Кинбурн, Херсон, Днепровскую крепость (на Збурьевском лимане) и, наконец, целый (ряд различных пунктов в Крыму (Севастополь, Перекоп и мн. др.). Благодаря этой новой линии укреплений прежние передовые пункты '(крепости украинской и днепровской линий, крепость св. Елисаветы и Таганрог) потеряли свое окраинное положение и сделалось внутренними селениями, что, конечно, должно было благоприятно отра-

Б Таганрог (прежде Троицкая крети.) построен был, собственно говоря, еще при Петре Вел., во находился долго в запустении и возобновлен только в 3769 году; Паи. О. Общ., 3-й том, стр. 295—296.

зтиться на дальнейшем развитии некоторых из них (например, Елисаветграда) * *). Собственно говоря, все эти укрепления не имели важного значения в стратегическом отношении и они не представляли из себя крепостей в точном смысле этого слова и не могли бы, конечно, выдержать нападения регулярной армии; с другой стороны они не могли исполнять таких функций, какие некогда несла, напр., украинская линия: им не приходилось уже защищать границы от набегов мелких неприятельских партий, так как с-завоеванием Крыма они прекратились; неудивительно, так. обр., что крепости на устье р. Тясьмина, на Збурьевском лимане, остались в: проекте, и другие только на время образовали иограничную черту, которая скоро, подобно предъидущим линиям, очутилась в сере-; дине, и её место заняла так называемая днестровская линия,лежавшая еще дальше на западе.

2-ая турецкая война, как известно, предоставила в руки России очаковскую область, обнимающую зав. часть нынешней херсонской губ. между Бугом и Днестром; по установившемуся обычаю предстояло теперь оградить и ее линией пограничных укреплений; западная сторона её должна была идти по Днестру от впадения в него Ягор– лыка, т. е. прямо но нын. границе херсонской губ., а южная по морскому берегу до г. Очакова. В очаковской области до присоединения её к России было 4 города (Очаков, Аджидеръ—ныне Ови– диополь, Хаджи бей—Одесса и Дубоссары), около 150 сел, населенных татарами и молдаванами и ханские слободы, заселенные беглыми малороссиянами и велпкоруссами—раскольниками; нов момент присоединения край опустел. Мейер полагал, что там было 120,000 населения, цифра явно преувеличенная ²); на самом деле, как это видно из карты екатер. наместничества, составленной не ранее 1790 г., там было 19,547 д. муж. иола ³). Первые меры, иринятые правительством для заселения новоириобретениой от Турции очаковской области, были следующие. Екатерина II поручила губернатору Каховскому: прежде всего обозреть страну, разделить ее на уезды, назначить места йод города и представить обо всем этомъплан; во 2-х, отводить землю как под казенные слободы, так и для помещиков, но не свыше

*) О нем мы скажем несколько слов при обозрении славянской колонизация. *) Мат. для оц. зем. херс. губ. I. 42.

*) Мат. для геогр. и стат. России. Херсонская губ., Шиидта I, 59—60.

той нормы, которая установлена была для екатер. губ. с обязательством заселить эти земли; в 3-х, следить за тем, чтоб казенные селения не смешивались с помещичьими; в 4-х, принять меры для поселения арнаутов; в 5-х, оказать особенное преимущество в получении земель молдавским боярам; это были, так сказать, обычные средства Екатерины II и её сотрудников ^J).

Для приведения в исиолнение этих предначертаний была учреждена уже но смерти Потемкина, в 1792 г., экспедиция строения южных крепостей, во главе которой поставлен екатер. губ. Каховский ²); новые крепости велено было строить—1) на Днестре против Бендер (нын. Тирасполь), 2) на Днестровском лимане (нын. Овидио– поль), 3) у Хаджибейского замка (нын. Одесса), на развалинах Очакова на линии, идущей в лиман. Еоенное значение этих пунктов было невелико (исключая Очакова). В этой новой русской области важнее всего была её южная полоса, прилегавшая к Черному морю. Здесь то на месте турецкой кр. Хаджи бей был основан город, которому суждено было занято 1-е место между всеми городами Новороссийского края. С постройкою днестровской линии явилась возможность сосредоточить свои заботы исключительно на мирных культурных задачах.

Устраивая новые крепости в Новороссийском крае, правительство должно было позаботиться о контингентах на случай военных действий. Для этой цели оно пользовалось разнообразными в этнографическом отношении элементами—русскими (великороссиянамп и малороссиянами) и иностранцами; и те, и другие обыкновенно представляли из себя в крае военно-земледельческое население; таковы были козачьи полки, расположенные по крепостям днепровской линии, потомки запорожцевъ—черноморское козачье войско, выходцы сербы, образовавшие гусарские полки и другие иностранные колонисты.

Делая общую оценку оборонительных мер, принятых правительством в Новорос. крае, мы приходим к заключению, что в начале второй половины XVIII в. они были еще довольно значительны, но потом мало по малу ослаблялись, делаясь все менее ^*)

*) П. С. Законов т. XXIII, X» 17018 (Указ Каховскому от 26 лив. 1792 г.), Зав. Од. Общ. II, 770.

²) Скальковского. Хрон. обозр. I, 217 – 218.

необходимыми; в особенности это нужно сказать о том периоде, который начался с присоединения Крыма к России; тогда исчезла необходимость мелкой оборонительной партизанской войны с татарами; исчезла опасность постоянного нападения, которая угрожала оседлому земледельческому населению. Правда, и после 1783 г. наступило еще время, когда Новороссийский край превратился в какой то военный лагерь; но это вызвано было 2-ю турецкою войною, потребовавшею напряжения всех военных сил области; по окончании же войны, в царствование Павла Петровича и Александра И-го главная забота была направлена к развитию мирных культурных занятий под прикрытием русского войска и флота. Но первые зачатки этой мирной, культурной так сказать, колонизация начались гораздо раньше, одновременно с чисто военной; с течением времени первая все более и более возрастала на счет последней, пока не сделалась господствующей. Не касаясь первых шагов её, имеющих место в царствование Елизаветы Петровны и начале царствования Екатерины II, мы только остановимся на некоторых более выдающихся фактах, относящихся ко времени кн. Г. А. Потемкина, который был назначен управителем Новорос. края в 1774 г. и оставался в этой должности до самой смерти своей в 1791 г. При нем и но его инициативе были построены все военные укрепленные линии, кроме последней днестровской. Он заботился, как мы увидим дальше, об иностранной и народно-владельческой колонизации; но / главная его заслуга состоит в постройке новых городов, первое место среди которых залпмают Херсон, Екатеринослав и Николаев. Это были уже не только крепости, но и города в настоящем, смысле этого слова. Таким образом, мы обращаемся теперь к характеристике правительственного градостроения,которое нужно признать второю формою колонизационной деятельности правительства. Излагая важнейшие факты, относящиеся к этому делу, мы будем, помнить, что они должны нам дать материал для определения заслуг в этом деле самого Потемкина и его главнейших сотрудников.

Первый город, построенный по инициативе кн. Потемкина, был Херсон; указ императрицы об его постройке относится к 1778 г. и был вызван желанием иметь новую гавань и верфь поближе к Черному морю, так как прежния, напр. таганрогская, представляли значительные неудобства по своему мелководию. Еще

в 1775 г. последовало повеление об устройстве гавани и верфи на Днепровском лимане ирп урочищах Глубокой Пристани и Алек– сандр-ИПанце, но приведено в исполнение оно не было целых три года, так как затруднялись выбором места. В 1778 г. императрица снова повелевает окончательно выбрать место для гавани и верфи на Днепре и назвать его Херсоном. Потемкин выбрал Александр-Шанц. Производство работ было поручено потомку известного негра и крестника Петра В. Ганнибалу. В его распоряжение было дано 12 рот мастеров. Под будущий город было отведено значительное количество земли. В крепость его прислано 220 орудий. Высшее руководительство и главное начальство в этом деле было поручено кн. Потемкину ')· Императрица в это время ведет ностояную переписку с Потемкиным о новостроющемся городе. «Спасибо, голубчик, и весьма спасибо за расторопное распоряжение о Херсоне; коменданство же смело изволь обещать Соколову; верфи же хотя на три корабля чаю довольно будетъ»... <Сиасибо и премного спасибо, писала ему императрица в другом письме, за прилагаемое попечение о Херсоне, а лесу сейчас прикажу Кашкину тебе дать голубчику на строение»... «Батя, что касается до Херсона, читаем мы в третьем письме, то мне все равно, где б не стоял, лишь бы остановки у работ не было» ²).

Биограф Потемкина Самойлов о постройке Херсона сообщает нам такия подробности: первоначально был отправлен, по его словам, для приискания места под будущий город контр-адмирал Шубин; но Потемкин донес императрице, что выбранное им место ничем не защищено от Очакова. Императрица согласилась с представлением Потемкина и велела построить город в 35 вер. от днепровского устья. Город строился под непосредственным руководством Потемкина, который хотел сделать его столь же цветущим и знаменитым, как древний Херсонес таврический; он рассчитывал устроить в нем все то, что Петр В. в Петербурге, несмотря на его зыбкий болотистый грунт (адмиралтейство, карантин, пакгауз). Постройка не представляла никаких затруднений: каменоломня была почти в самом городе, но Днепру привозили лес, железо и все необходимые материалы. Лежащие в окружности города земли он раздавал для устройства загородных домов, садов и т. н. Через два года в Херсон уже приходили корабли с ^Ч

Ч Сбор. Иип. Рус. Ист. Общ. т. 27-й, 155. *)Ibidem, 155—156, 166.

грузом под русским флагом. Со всех сторон устремлялись сюда промышленные люди. Иностранцы завели в нем коммерческие дома и конторы: французские торговые фирмы (барона Антуана н др.), а также польская (Заблоцкого), константинопольская (Фродиига), австрийская (Фабри), русская (купца Маслянннкова)'). Очень важную роль в расширении торговых сношении г. Херсона с Францией играл барон Антуан; в последнее время напечатана любопытная переписка его с известным гр. Сегюром: в одном письме он, между прочим, писал: «стремление наше приобретать русские естественные произведения, удвоит производство их, а изобилие последних быстро повлияет на увеличение народонаселения, которое служит настоящим мерилом благосостояния государств ^{* 2})>. Русский зерновой хлеб он отиравлял в Корсику, в различные порты Прованса, в Ниццу, Геную н, наконец, Барселону ^{3 Ч}). Тот же барон Антуан составил любопытный псторич. очерк торговых н морских отношений портов Черного и Средиземного морей; на основании его г. К. Юрченко наиисал ист.-статистнческий очерк торговли г. Херсона ⁴). Как видно из этого очерка, Антуан ездил в Петербург и ходатайствовал о целом ряде льгот для основываемой им французской компании в Херсоне и вообще для иностранных купцов; некоторые его просьбы были уважены (основание банковой конторы, свободный вывоз хлеба и леса п т. и.). Отправившись в Польшу, Антуан предложил польский товар отправлять не через Данциг и Кенигсберг, а но Днепру к Аккерману и но Бугу – к Очакову. Потом ему была оказана помощь французским правительством. 1-й его корабль прибыл из Херсона в 1784 году с грузом конопли, пшеницы, чаю, льняного и конопляного семени: он прислал туда солильщиков, бочара, свечного мастера и строителя илотов. Многие марсельские и херсонские купцы стали конкур– рировать с Антуаном в торговле с южной Россией и Польшей через Черное море: в течение года прибыло 20 судов из Херсона в Марсель и 15 из Марселя в Херсон. Торговля велась со Смирной, Ливорно, Мессиной, Марселем и Александрией. Энергичным сотрудником Потемкина был известный Фалеев. Простой кремен-

Ч Зан. Од. Общ. XIII, стр. 156.

Ч Ibidem, стр. 158.

*) Ibidem, стр. 159.

Ч Ibidem, стр. 165 – 179.

чугский купец, но энергичный, предприимчивый, он не удовлетворился своею прежнею скромною деятельностью и решился выйти на более широкое и плодотворное иоирище. Он предложил Потемкину на собственные средства очистить днеировское русло у порогов, чтобы сделать удобным речной путь из внутренних областей государства к Херсону. Цель не была достигнута, но, по словам Самойлова, уже в 1783 г. прошли прямо в Херсон из Брянска барки с железом и чугуном; также благополучно проходили суда с провиантом; за это Фалеев получил золотую медаль и диплом на дворянское достоинство ^J).

По словам современного исследователя, в Херсоне работало множество солдат, получавших небольшое вознаграждение от казны. Кораблестроение привлекло сюда кроме того множество вольных рабочих, так что город все более и более возрастал. Съестные припасы привозились из июльской и слободской Украины. В это же время началась в Херсоне и заграничная торговля. Императрица, приехавшая в Херсон в 1787 г., осталась очень довольна,–как это видно из письма её к ген. Еропкину,—и казармами, и крепостью, и каменными строениями, и церковью, и адмиралтейством, и кораблями, и множеством разноязычного населения ²). Император Иосиф И, лично осмотревший Херсон, в общем также остался доволен, но заявил, что большой торговли здесь никогда не будет ³). Лица, нерасположенные к Потемкиву, наир. Воронцов, отзывались дурно об этом новом «колоссе», как его называла императрица. Спрашивается, как примирить противоречивые известия источников? Какой взгляд установить на постройку Херсона и на результат энергии и забот самого Потемкина? ^и ).К счастью, до нас дошли ордера кн. Потемкина, заключающие себе сведения о постройке г. Херсона сь 1781 по 1785 г. включительно ⁵). Они дают нам возмож· ^*)

*) Рус. Архив. 1867 г. 1213 – 1215 стр.

²) Скальвовского Хрои. обозр., I. 145, 190—191.

³) Брикнер. Иллюстр. ист. Εκ. II, III, 416, IV, 616.

*) Краткий исторический очерк г. Херсона, составленный Чирковым, напечатан в Пам. кн. херсонской губ. на 1864 г., прил. 1—17; упадок Херсона автор объясняет, па наш взгляд совершенно основательно,—конвурренцией Николаева. ^г )Они напечатаны в Зап. Од. Общ. Ист. и Древ., т. XI, 324 – 377.

ность ответить определенно на некоторые существенные вопросы, относящиеся к этому делу. Заботы Екатерины II о новом городе объясняются главным образом желанием устроить в нем адми-| ралтейство, так как Азов и Таганрог не представляли значительных удобств в этом отношении. Кроме того в Херсоне должна была быть воздвигнута хорошая крепость и коммерческая гавань.

Таков был проект, внушенный императрице Потемкиным. Новый город должен был действительно вырости, как бы из под земли, по мановению руки всесильного князя. В своем ордере строителю Ганнибалу он, между прочим, писал, что «вся ожидаемая от сего знаменитого для государственного здания (г. Херсона! польза состоит в том, чтобы оное со всею возможною поспешностью, до наступления осени если не совсем отстронлося, то по крайней мере все земляные работы, обеспечивающие те места, были действительно кончены» ¹). Конечно, так быстро построить город оказалось невоз– можным. С такою же лихорадочною поспешностью производились работы п в последующее время: Потемкин ожидал императрицу в 1784 г., как это видно из ордера его па имя Ганса. «Чтоб успешнее шло производство строений в Херсоне, то я за нужное считаю, не обременяя вас другими делами, оставить при одном строении, которое и рекомендую стараться всеми мерами умножить и совершенно в том успеть, ибо её ими. вел. в будущем лете самолично в Херсоне быть изволитъ> ²). Также заботился Потемкин п о быстрой постройке кораблей. «Между тем подтверждаю вам, писал он капитану над портом Муромцеву, н еще употребить возможное старание, чтоб работы корабельные шли с крайнею неспешностью, в чем и присылать ко мне еженедельно подробные рапорты.... Забота моя о производстве сего дела тем для меня важнее, что непременная её ими. вел. есть воля о крайнейшем в том носнеше– нип> ³). Все помыслы кн. Потемкина были направлевы к тому, чтоб новый город понравился императрице. Недостатка в деньгах быть не могло —Потемкину были предоставлены чрезвычайные полномочия ^*)

*) Скалысовского, Хр. обоз., I, 135. ^г) Заи. Од. Обид. Ист. и Др. XI, 342.

*) Ib. 344.

и он почти бесконтрольно распоряжался суммами. К сожалению, мы незнаем, во что обошлась правительству постройка нового «колосса», но, судя по тем цифрам, которые постоянно встречаются в Потемкинских ордерах, можно думать, что сумма эта была весьма значительна. Приведем несколько отдельных случаев расходов. Ежегодно оставалась известная сумма на производство крепосгного строения; в 1782 г., нанр., на сентябрьскую треть ассигновано более

155.000 руб.; но, независимо от этого, многие десятки тысяч рублей отпускались в возврат долга адмиралтейской суммы (б. 60,000 руб.); в 1781 г. есть известие об израсходовании б. 420,000 руб.; большие суммы затрачивались особо на покупку и доставку корабельных лесов (в 1783 г. —50,000 р.), на наем плотников (на треть 1785 г.

60.000 руб.) и т. н. В 1784 г. по выс. повелению была отпущена для херсонского адмиралтейства экстраор. сумма в размере б. 1,533,000 р. сверх тех денег, которые были выданы раньше на это дело и отпускались по штату ежегодно. «Что принадлежит до мест аснгно– вания, иншет Потемкин Вяземскому, то не представляется мне ни малого затруднения в получении оных из окрестных к Херсону губерний; оттуда и могу я прямо назначить подлежащие суммы кому оные будут следовать». Вообще на экстраор. траты Потемкин получал н экстраор. суммы: наир., на переселение церковников и калмыков 200,000 р. Потемкин не затруднялся в получении необходимых сумм: он требовал и получал их из иетерб. и моек, казначейства и разных казенных палат (орловской, курской, харь-