Текст книги "Жало 2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Гришанин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 36

Глава 36. Негостеприимные хозяева

Атака повторилась через тринадцать минут. Дождавшись подтянувшегося подкрепления, с лихвой компенсировавшего потери первого неудачного штурма, на сей раз керх-летуны сменили тактику. Они больше не пытались большой стаей прорываться в одном месте, где слетевшиеся антигравы могли встретить их плотным пулеметным огнём, а разбившись на десятки мелких групп, атаковали город союзников одновременно практически со всех сторон.

В пограничный бой оказались разом втянуты все дежи оцепления. Огневую мощь антигравов пришлось разбивать по секторам, что в разы снизило эффективность нашего воздушного прикрытия. До прибытия обещанных це-стожем сменщиков осталось еще бесконечно долгих семь минут. И нам поневоле пришлось отбиваться с разряженными аккумуляторами МБПП, без защитных экранов.

– Отходим в норы! – скомандовал я своим ребятам по внутриотрядной радиосвязи.

И все жала дежа мгновенно отступили в разведанные ходы большего холма.

Из-под надежных земляных сводов бойцы тут же высунули вверх широкие дула «рогачей», и замерли в ожидании команды к отстрелу крылатых тварей.

Через несколько секунд сверху ожидаемо на наши позиции посыпался ядовитый кислотный град. И, даже без активации защитных экранов, земляное укрытие прекрасно справилось со своей задачей. Ни один из кислотных снарядов керх-летунов не достиг цели.

– Огонь! – скомандовал я.

Дружный залп из семи «рогачей» тут же сбил с курса и заставил рухнуть вниз разом трех гигантских стрекозоподобных страшилищ.

Уцелевшие летуны, следует отдать им должное, мгновенно скорректировали стрельбу кислотными каплями. И смертельно опасные градины застучали по земле в опасной близости от наших «амбразур».

Пережидая вражеский ответ, я приказал жалам отойти на пару шагов от края вглубь ходов-подземелий.

Выполняя приказ, бойцы дежа неожиданно столкнулись с новой проблемой. Уходя вниз, на одинаковом уровне «норы» вдруг стали резко расширяться. Вопреки нашим догадкам, под холмом оказалось вовсе не пять отдельных нор, а одна огромная и просторная, с пятью входами-выходами, подземная пещера.

Пяти автоматчиков было вполне достаточно, чтобы удерживать пять входов-выходов, и из широких круглых амбразур вести прицельный огонь по кружащимся над холмом летунам. Потому я со спокойной душой отправил пару «лишних» жал в разведку, наказав исследовать неожиданную пещеру на предмет неприятных сюрпризов.

С моей легкой руки разведчиками в этот раз фартануло стать Марине и Сергею. Я вывел ребят на отдельную радиоволну, и велел тут же докладывать обо всем подозрительном и необычном.

Наушник в левом ухе почти сразу же закряхтел серегиным недовольным ворчанием:

– Черт! Всего на пять метров отошел, а уже не видно вокруг ни черта!

– Тоже мне разведчик. Слегка потемнело, и уже разнюнился, – тут же подколола напарника Маринка.

– Да не гони. Ты ж тоже не видишь уже ни черта.

– Я прекрасно вижу.

– Сколько пальцев?

– Два.

– Да как так-то!

– Задрал! Раз такой слепошарый, зажги уже фонарь!

– Сама зажигай. У меня заряда в МБПП всего процентов десять осталось.

– Такая же фигня… Ну че, раз такое дело, давай что ли решим, как водится, через камень, ножницы, бу…

Маринин голос вдруг резко оборвался, сменившись белым шумом помех.

– Ребята, кончайте фигней страдать! – рявкнул я в микрофон. – Живо оба врубайте фонари, и докладывайте, что видите!

Но судя по отсутствию отклика, мой приказ они не услышали. Видимо, жала спустились слишком глубоко под землю, и оказались в мертвой зоне радиосигнала.

Одновременно с потерей связи с разведчиками почти прекратился обстрел наших позиций керх-летунами. Боезапас крылатых рухов наконец исчерпался, и настало время нашей решительной контратаки. Переключившись на общий канал, я вышел на связь с остальными жалами отряда, приказал всем вернуться на позиции и открыть огонь по ожидающим кислотного притока в опустевшие хвосты тварям.

Разведчикам же временно предоставил полный карт-бланш. О чем вскоре сильно пожалел.

Первым опасных хозяев подземного жилища заметила Марина. Еще до того, как проигравший напарник зажег фонарь, сбоку в углу, мимо которого они проходили, в густом полумраке подземелья ей вдруг почудилось какое-то шевеление. Отважная девушка тут же решила проверить кто там затаился, но, едва шагнув в сторону подозрительного угла, тут же была остановлена злобным шипеньем оттуда:

– Сстой, имперецц! Ни шшагу большше! Иначче, мы васс атакуем!

– Не бойтесь, мы не враги и, не причиним вам зла, – тут же забросив за спину автомат продемонстрировала недовольным хозяевам пустые ладони дипломатка Марина.

– Марин, ты чего? – насторожился на её слова напарник. – Ну-ка, с кем ты там разговариваешь?

Активированный фонарь на шлеме Сергея через мгновенье осветил угол. Который на поверку оказался вовсе не углом, а проходом в соседнее подземелье, откуда на пару двуногих пришельцев из затянутого паутиной пространства пялились десятки глаз огромных и совсем крошечных трейс-ткачей.

– Хрена се! Это мы в гости к паукам, что ли, завалились? – озвучил общее удивление Сергей.

– Нашше терпение ужше иссякло! – зашипел паукообразный рух размером с быка, перегородивший проход к семейству массивным телом. – Проччь! Убирайтессь отссюда проччь! Иначче, пожшалеете!

– Ты слышала⁈ Мы наверху за них кровь проливаем! А эти твари смеют нам еще угрожать! – тут же взъерепенился Серега, отточенным до автоматизма движением передёргивая затвор висящего на плече «рогача» и снимая автомат с предохранителя.

– Погоди, не горячись. Их тоже можно понять, они хозяева, – попыталась удержать товарища Марина.

Но парень легко сбросил с плеча руку попытавшейся его удержать девушки, и двинулся к проходу, продолжая на ходу возмущаться:

– Нихрена эти сикуны многолапые нам не сделают! А если попытаются, я им тут такую бойню устрою! Что пожалеют…

В следующую секунду случилось досадное происшествие, в корне изменившее расклад сил. Оступившись на неравном полу, Сергей пошатнулся в сторону и нечаянно надавил за курок.

Вырвавшиеся из «рогача» пули ударили в стену рядом с проходом. И страж трейс-ткач инстинктивно контратаковал жало, захлестнув парню шею метко пущенной паутинной нитью.

В падении Сергей невольно вытянул шею, и короткий ворот его МБПП не смог остановить тонкую, как струна, паутинную нить. Соскользнув с защиты, нить врезалась в открытое горло.

Задыхающийся Сергей из последних сил надавил на курок вскинутого «рогача» и внутри подземелья снова оглушительно рявкнула короткая автоматная очередь.

Марина успела разглядеть в свете фонаря напарника, что выпущенные им пули нашли цель – мохнатая головогрудь огромного трейс-ткача, от его точного попадания, буквально раскололось на две половинки. Двухметрового рыжего гиганта, как большую тряпичную куклу, швырнуло на сиену рядом с проходом.

В предсмертной судороге страж-гигант напоследок яростно вскинул две передние пары лап, дергая натянутую меж ним и человеком паучью нить. Этим отчаянным рывком трейс-ткач, как топором, срубил голову Сергею, и тут же бессильно сполз по скользкой от своей крови стене. Остальные трейс-ткачи живым потоком тут же хлынули из логова в широкую пещеру на обезглавленное тело убийцы сородича, огласив подземное пространство зловещим шипящим кличем:

– Ссмерть имперццам!

– Стоять, суки! – истошно заверещала Марина и, направив на вал паукообразных ствол «рогача», открыла отчаянную пальбу.

Но джин уже вырвался из бутылки, кровь пролилась, и даже убойным «аргументам» «рогача» не удалось остановить волну неистового гнева бывших союзников.

В тесном проходе Марине удалось подстрелить всего троих трейс-ткачей, остальное многочисленное семейство разбежалось по огромному подземелью, по дороге подхватив и разорвав на части безголовый труп несчастного напарника.

Все случилось так быстро, что Марина попросту ничего не успела предпринять. Всего каких-то пять безумных секунд, и она вдруг оказалась в кольце жаждущих ее крови врагов.

Понимая, что ни о каком примирении после случившегося не может быть и речи, Марина активировала фонарь на шлеме и, прижавшись спиной к стене, приготовилась отбиваться до последнего патрона.

– Це-деж, прием! У нас тут полный трындец! Обнаружили логово враждебных рухов! – вспомнив о рации, Марина отчаянно заверещала в микрофон.

Не дождавшись ответа, переключилась на общий канал, и попробовала снова:

– Олег, ребята, хоть кто-нибудь меня слышит⁈ Тут несколько десятков трейс-ткачей! Сергей убит! Мне срочно нужна поддержка!

Но снова ответом ей стал лишь равнодушный белый шум в наушнике.

Меж тем, спрятав малышню в дальних углах, к одинокому жалу со всех сторон стали подбираться жаждущие мести взрослые особи.

К счастью для Марины, Сергей успел отдалиться от неё на приличное расстояние, и фонарь на его шлеме не погас даже после отсечения головы. Теперь он одиноким маякам отлично освещал подступы к девушке. И получалось, что даже после смерти бедняга Серый заботился о своей напарнице.

Поклявшись про себя отомстить за смерть друга, Марина стала методично, как на стрельбище, отстреливать мечущихся вокруг круга света паукообразных.

– Ссмерть имперццам! – пробилась сквозь грохот автоматных очередей новая волна зловещего клича.

– Перетопчетесь, суки! – фыркнула Марина в ответ.

Уже практически не убирая палец с курка, девушка, как заведенная, поливала пространство вокруг себя убойными очередями из «рогача». Но трейс-ткачи умело скрывались от пуль в полумраке пещерных теней. Многоногие ублюдки были чертовски проворны и живучи. Чтобы гарантированно упокоить одного трейс-ткача, нужно было всадить вражине в уязвимое место не меньше трех пуль. А редкие ее попадания, в большинстве случаев, лишь бестолково ярили тварей.

Всего за минуту расстреляв две трети боезапаса, Марина уложила лишь пару самых тупых и неповоротливых монстров. Учитывая, что, не считая молодняка, взрослых трейс-ткачей в логове оставалось еще не меньше десятка, шансы живой выпутаться из этой отчаянной передряги у Марины таяли, как масло на раскаленной сковороде.

Счетчик патронов в «рогаче» опустился ниже двадцатки, и девушка была вынуждена перевести оружие с автоматического на одиночный огонь. Впервые с начала открытого противостояния с трейс-ткачами, ее автомат замолчал. Почуявшие слабину паукообразные тут же оживились, сразу десяток мерзких мохнатых лап с разных концов вынырнули в освещенный фонарем мертвого напарника круг.

Семь подряд выстрелов шуганули ублюдков обратно. Трейс-ткачи снова отступили в тень, и круг света вокруг одинокого жала в очередной раз очистился. Но в «рогаче» Марины осталось всего тринадцать патронов.

Глава 37

Глава 37. Война на два фронта

Занять позицию в норах холма оказалось чертовски удачным решением. Скрываясь за земляным козырьком, в недосягаемости от кислотных капель «стрекоз», ответным огнем из своих укрытий мы расстреливали кружащих над холмом летунов, как в тире.

Потеряв в бесполезных попытках достать нас кислотой добрую треть стаи, остатки керх-летунов были вынуждены развернуться и, ни с чем, вернуться обратно в пальмовую рощу.

Отбив налет на подконтрольный стожу квадрат, можно было, наконец, спокойно перевести дух. И, активировав микрофон внутриотрядной связи, я приказал жалам: прекратить стрельбу и отдыхать.

Все послушались, кроме одного настырного чудака на букву «м», отчаянная пальба которого продолжала доноситься до моих ушей с противоположной стороны холма… Парня можно было понять. Твари недавно тяжело ранили его подругу, и он мстил им неистово, без оглядки на приказ. Но, как бы то ни было, а поощрять подобное самовольство было никак нельзя. Потому пришлось персонально связываться с глухарем и жестко отчитывать за неисполнение:

– Грубан! Отморозок чертов! Я кому сказал! Ну-ка живо опустил ствол, и прекратил пальбу!

– Командир, ты че⁈ – тут же откликнулся Сыч. – Я перестал сразу, как ты велел. Это не я стреляю.

– Не ты?.. Млять! Кто ж, тогда, у нас такой упертый-то?

– Олег, мне кажется, что грохот «рогача» доносится снизу, – подключилась к разговору Берта.

– Твою ж мать! – только теперь, после слов подруги, я вспомнил о паре жал, направленных на разведку подземелья пол нашим холмом.

В пылу боя с керх-летунами я совсем о них забыл. А ведь после того, как они перестали выходить на связь, прошло уже почти пять минут. Судя по грому выстрелов, разведчики нарвались внизу на засаду рухов и вступили в бой.

– Мих, Дэйв, Берта, отставить отдых! Спуститесь вниз, и проверьте что там у Сергея с Мариной! – задал я новую вводную по внутриотрядной связи.

– Есть… Есть… Есть… – троекратно откликнулись в левом наушнике голоса названных жал.

– Примите к сведению: внизу, из-за каких-то местных помех, связь не работает. Когда разведаете, пусть кто-нибудь сразу поднимется, и доложит мне: как там дела.

– Принято, – за всех троих на сей раз откликнулась одна Берта.

– Командир, а я че рыжий что ли? – следом раздался обиженный голос Сыча.

– Да успокойся, навоюешься еще, – досадливо поморщился я (не хватало еще этого озабоченного вниз запускать, он со своим отчаяньем сейчас таких бед способен наворотить, что расхлебывать потом замучимся). – А пока вместе со мной наверху подежуришь.

– Черт!

– Грубан, не беси меня! И так весь на нервах!

– Есть…

В небе со стороны цитадели появился наконец крошечный силуэт возвращающегося антиграва с дежем сменщиков.

– И года не прошло, – проворчал я, с облегчением.

Вдруг ожил в правом ухе наушник внешней связи.

– Це-деж, что за нездоровая суета началась в их квадрате? – обеспокоенный голос Члюфы Грууска мигом развеял радость от появления на горизонте сменщиков.

– Вы о чем? – искренне изумился я, переключившись на внешнюю связь.

– Почему к твоему холму, – (о нашем намерении: занять оборону в пяти норах большого холма, я проинформировал це-стожа во время предыдущего сеанса радиосвязи) – со всей округи сбегаются ткачи?

– Какие еще ткачи? Что за бред! С чего вы взяли⁈

– Трейс-ткачи. Они сбегаются отовсюду к твоему холму. Мне це-деж твоих сменщиков из подлетающего антиграва картинку перекинул на монитор… Олег, быстро говори, что еще вы там отчебучили⁈

– Да ничего мы…

Меня перебил запыхавшийся голос Берты по внутриотрядной связи из левого наушника, доносящийся из подземелья на фоне оглушительной пальбы:

– Це-деж, мы внизу обнаружили логово агрессивных рухов! Нас атаковали десятки бешенных ткачей! Сергей убит! Марина ранена – нам удалось спасти ее в последний момент! Рухи озверели и жаждут нашей крови! Втроем нам едва удается их сдержать!..

– Командир! Вижу бегущего к норе ткача!.. – параллельно зазвучал еще и голос Сыча.

– … Олег! Больше не могу говорить! Я нужна внизу! – подытожила свой быстрый отчет подруга и тут же отключилась.

Из своего хода я тоже увидел пару набегающих с тропы трейс-ткачей.

– … Он агрессивен и готов напасть! – продолжал меж тем нагнетать Сыч, оставшийся в наушнике в одиночестве. – Что делать, ком…

– Стреляй! – приказал я, переключившись на внутриотрядную связь, и тоже, вскинув «рогач» практически в упор изрешетил пару паукообразных рухов.

Эти мохнатые многоглазые ублюдки, со слизкими, перемазанными ядовитой слюной мордами, в отличии от тех же попрыгунчиков, у меня всегда вызывали стойкое отвращение. И расстреляв сейчас парочку, я почувствовал от содеянного глубокое удовлетворение.

Перед глазами, в очередной раз за это перенасыщенное событиями утро, загорелись строки системного лога, но, по-прежнему не имея и секунды для чтения, я вновь сморгнул уведомление, не читая.

– Це-деж! Придурок чертов! Ты че творишь⁈ – в правом ухе заверещал Члюфа.

– Извините, уважаемый це-стож, но сейчас не до вас, – грубо буркнул я в ответку, на пару секунд вернув настройку микрофона на внешнее соединение.

– Отста!.. – загремел в ответ це-стож, но больше его не слушая, я отрубил и заблокировал отвлекающий внешний фактор.

По тропе к моему ходу бежало уже пять новых трейс-ткачей. С противоположной стороны непрерывно грохотал «рогач» Сыча, подтверждая, что у него там ситуация не лучше. А ведь имелись еще три хода под холм, подступы к которым со своих позиций вдвоем контролировать нам было практически невозможно.

– Сыч, отходим вниз! – приказал я по внутриотрядной связи. – Внизу тоже ткачи. Наши с ними ведут бой. При спуске, имей это в виду и будь настороже.

– Принято, командир, – откликнулся Грубан.

Выпустив длинную очередь по набегающим ткачам, я наглухо завалил еще пару тварей, а троих легко раненых паукообразных вынудил отскочить с тропы и спрятаться в нишах между соседними холмами.

Избавившись таким образом от близкой погони, я отвернулся, через «Мыслеобраз» зажег фонарь на шлеме и решительно зашагал вниз по земляному ходу, удерживая «рогач» на груди во взведенном и наплавленном на фонарный луч положении.

Грохот стрельбы внизу с каждым шагом становился все громче.

– Командир, мне навстречу бросился ткач, – раздался в левом наушнике голос Сыча. – Скакнул не хуже попрыгунчика. Будь ост…

В наушнике захрипело, и связь с напарником оборвалась. Похоже, мы вошли в зону помех.

Глава 38

Глава 38. Зачистка, догадка и ожидание расплаты

До цитадели и раньше доходили слухи о враждебности к имперским захватчикам паукообразных рухов, славящихся в миллионнике своим скрытным образом жизни, раздражительным нравом и, как следствие, явной неуживчивостью с соседями. Но вот так в открытую вступать в конфликт с могущественными колонизаторами раньше эти таящиеся в тени твари себе никогда не позволяли.

Хитрые и осторожные ткачи не могли не осознавать губительных для себя последствий подобной диверсии. И всё же, когда подвернулся удачный случай, они не устояли перед соблазном напасть на неосмотрительно сунувшуюся в их логово пару разведчиков-имперцев.

Коварный замысел трейс-ткачей почти осуществился. Разодранный труп Сергея был погребён под живым ковром жадного до свежей крови молодняка, а взрослые особи семейства паукообразных осадили Марину, еще огрызающуюся короткими очередями, но даже теоретически не успевающую уже из круга света заметить всех скрывающихся во мраке подземелья хозяев. Положение девушки было безнадёжно-отчаянное, в одиночку против толпы трейс-ткачей она была обречена.

На очередное нажатие курка «рогач» отреагировал сухим щелчкам. Выстрела не последовало. Счетчик патронов обнулился. Это был последний магазин, больше патронов у девушки не было.

Закинув за спину бесполезный автомат, Марина выхватила притороченный к бедру десантный нож и зарычала, кидая отчаянный вызов ступившим в круг света ткачам.

– Ну же, суки! Идите к мамочке!

Однако у паукообразных хватило мозгов не лезть на рожон. Трейс-ткачи с безопасного расстояния попросту закидали девушку нитями паутины, и, несмотря на всю свою прокаченную ловкость, Марине удалось увернуться лишь от половины этих молниеносных бросков. Спеленавшие по рукам и ногам путы резко натянулись, и потерявшая равновесие девушка рухнула на пол.

Опущенная защита на шлеме защитила лицо девушки от жесткого столкновения с твердой, как камень, землей. Остальное тело от болезненных ушибов уберегла МБПП. Она же предотвратила отсечение тонкими острыми нитями зацепленных рухами конечностей. Но все равно сила трейс-ткачей оказалась столь велика, что натянутые ими нити промяли рукава и штанины бронированного костюма, словно податливую резину, хотя последние, как положено, мгновенно окаменели в секунду опасности, и теоретически были способны выдержать прямое попадание с десяти метров пули из «рогача».

Защемленные нитями руки и ноги Марины оказались словно зажатыми в тисках. А еще через мгновенье зацепленные конечности со страшной силой рвануло в разные стороны, и распятая на земле девушка зашлась в неистовом вопле боли.

Ублюдки ткачи захотели разорвать на куски и второго пленника, но подоспевшая неожиданно новая тройка имперцев не позволила довести им жестокую казнь до конца.

Ослепленная болью Марина не видела лучей электрического света, вдруг резанувших с трех сторон толпу окруживших ее паукообразных. Она даже не сразу услышала оглушительный гром трех «рогачей», изрыгнувших смертоносный огонь по спинам и бокам рухов. Даже когда натяжение нитей исчезло, несчастная еще с полминуты лежала изломанной куклой на полу, не в силах шевельнутся из-за остаточной боли в безбожно растянутых, а местами и надорванных, мышцах и вывихнутых суставах.

Меж тем над ее безвольно распростертыми в стороны руками и ногами уже вовсю кипела отчаянная схватка. Самые отчаянные трейс-ткачи, рванувшиеся добивать беспомощную жертву на полу, за считанные мгновенья полопались под градом пуль, как гигантские переспелые арбузы, заливая ядовитой кровью маринин МБПП. Более разумные паукообразные отскочили в густую тень у стен, призывая клекочущем шипеньем к себе в укрытие многочисленную восьминогую малышню.

Когда изрешетившие обидчиков Марины «рогачи» развернулись вдогонку за ковром «паучишек», разбегающихся с обглоданного скелета во вскрытом МБПП, и стали косить последних, сбивая порой по два три «паученыша» с одного выстрела, подземелье тут же наполнилось пронзительным писком молодняка и шипеньем спрятавшихся во тьме трейс-ткачей, молящих имперцев о пощаде.

Но вид наполовину сожранных останков товарища лишил автоматчиков жалости и сострадания. Трое жал продолжили методично расстреливать в панике мечущийся по полу подземелья молодняк.

Полностью разрядившийся фонарь на шлеме Сергея мигнул и погас. Но и без него света в подземелье уже было предостаточно. К трем мечущемся по полу кругам света, от фонарей расстреливающих малышню жал, присоединился фонарь Марины, с грехом пополам доползшей до стены и сидя привалившейся к ней спиной.

– Ты как? – спросила подбежавшая подруга Берта.

– Думала сдохну, – прохрипела Марина. – Вы подоспели очень вовремя.

Скрытый во мраке спуск в подземелье в стороне вдруг озарился светом внешнего фонаря, и юркнувшая было туда мохнатая восьминогая тень тут же вывалилась обратно окровавленной грудой изломанного пулями хитина.

– Сдохни гнида! – по яростному воплю ворвавшегося в подземелье следом за расстрелянным ткачом автоматчика, подруги признали в нем великана Грубана.

– Сыч, ты че командира одного наверху бросил⁈ – тут же возмутилась Берта.

– Не, мы вместе вниз драпанули, – откликнулся Сыч, и снова отвлекся на стрельбу по попавшему в луч его фонаря паукообразному, затаившемуся на стене рядом с выходом из подземелья.

Берта тоже заметила пару мелких «паучков», бегущих по полу в сторону выхода, и открыла по ним огонь.

– Драпанули? – удивилась в одиночестве оставшаяся не при делах Марина.

Но ее вопрос повис без ответа, заглушенный шумом автоматных очередей вокруг.

Еще через несколько секунд в дальнем выходе мелькнул луч очередного фонаря, следом за которым в подземелье появился еще один автоматчик.

– Как дела бойцы⁈ – разнесся по подземелью зычный голос це-дежа.

– Нормально, командир! – первым откликнулся ближайший к нему Гуруда, прекращая стрельбу. – Обнаружили логово агрессивных трейс-ткачей, атаковавших наших разведчиков. Пришлось открыть ответный огонь.

– Зазря только спустился, мы втроем уже практически все здесь зачистили, – похвалился Дэйв, тоже давая передышку раскаленному стволу «рогача».

– Сережу жалко. Посмотри, что эти мрази с ним сделали, – пожаловалась Берта, освещая своим фонарем остатки погибшего товарища.

– Вот гниды! – взревел Сыч, и луч его фонаря заметался по стенам подземелья, в поисках очередной затаившейся цели.

Но практически все паукообразные в подземелье к тому времени уже были перебиты, и разъяренный великан, не обнаружив никого ни на стенах, ни под ними, выпустил короткую очередь в ближайший боковой ход.

– Отставить пустую стрельбу! – рявкнул я на Грубана. – Побереги патроны, жало. Чую, они нам вскоре еще ой как понадобятся.

– Как же ты так не уберёгся-то, братишка? – упав на колени рядом с растерзанным трупом, простонал убитый горем Дэйв.

– Что здесь произошло? – потребовал я объяснений у Марины, приковылявшей, повиснув на локте Сыча, к нам в центр пещеры. – Почему трусоватые ткачи вдруг напали на вас?

– А я знаю? – в тон мне раздражённо откликнулась девушка. – Мы случайно их обнаружили, и они на нас тут же напали. Я пыталась договориться с ткачами, чтоб разойтись миром, но, как видишь, они не захотели меня слушать.

– И вы их никак не провоцировали?

– Оно нам надо?

– Я кажется начинаю догадываться в чём причина такой их агрессии, – вклинилась в разговор Берта. – Как вы уже знаете, я до призыва увлекалась изучением повадок рухов. Мои знания уже не раз помогли нам…

– Эй, хорош себя нахваливать, – перебила Марина. – Давай уже ближе к делу. Догадалась – говори.

Берта не обиделась на справедливый упрёк подруги и поспешила удовлетворить общее любопытство:

– Меня сразу насторожило огромное количество молодняка в этой норе. Конечно, самки трейс-ткачей плодовиты, и способны за раз произвести на свет до двадцати ткачат, но большая часть выводка, так уж принято у этих странных рухов, безжалостно истребляется суровой мамашей, в семье остаются лишь три-четыре самых здоровых и сильных детёныша. Здесь же малышни было сотни полторы, а может и все две – и это чересчур много всего на два десятка взрослых особей, большинство из которых старики, давно перешагнувшие порог репродуктивного возраста. На нормальную семью такое чудное сборище старых да малых трейс-ткачей точно не тянет. Существует единственное логическое объяснение столь странному составу обитателей подземного логова – здесь располагались ясли трейс-ткачей.

– То есть ты хочешь сказать, что малышня, которую мы здесь начисто перестреляли, это детёныши грсючззских трейс-ткачей, отданные старикам на воспитание? – вывел я из услышанного.

– Боюсь, что так, – кивнула Берта.

– Вот дерьмо! – втянул голову в плечи и нервно заозирался по сторонам здоровяк Мих. – Народ, предлагаю валить отсюда, пока не поздно. Как только рухи прочухают, что мы сотворили с их молодняком, тут такое начнётся!..

– Поздно, – прохрипел Сыч и облизнул разом пересохшие губы.

– Олег, че он несет? Почему поздно? – обеспокоено глянула на меня Берта.

– Перед тем, как мы с Сычом спустились сюда, наверху нам пришлось дать короткий бой группе ткачей, пытавшихся ворваться в ходы нашего холма. Еще, Члюфа по рации предупредил меня, что к нашему холму со всех окрестностей сбегаются десятки ткачей. Из-за помех, связаться с вами я не мог, и решил спуститься за вами, чтоб вывести наверх, рассчитывая, что, пока мы будем внизу, прилетевшие сменщики убедят ткачей разойтись и расчистят для нас безопасный выход… Увы, я и предположить не мог, что тут мы вляпались в истребление молодняка всех окрестных трейс-ткачей. Теперь глупо рассчитывать на то, что сменщики смогут договориться с толпой родителей, прибежавших мстить за смерть своей малышни…

В подтверждение моих слов, из ведущих вниз ходов послышался отдаленный грохот «вастергов», тут же практически начисто перекрытый стуком многочисленный ног по земляному полу и многоголосым зловеще-шипящим кличем:

– Ссмерть имперццам!..

– Живо! Все в центр! Спина к спине и «рогачи» на изготовку! – скомандовал я.

Дважды повторять приказ не потребовалось. Даже едва стоящая на ногах, сильно потрепанная в недавней схватке Марина затребовала у меня запасную обойму к своему пустому «рогачу» и, наряду с остальными жалами, встала в защитное кольцо.

Мы едва успели построиться, как первая косматая многоногая тварь в высоком яростном прыжке вырвалась из бокового хода, но, не пролетев и пары метров, тут же грудой битого хитина рухнула на пол от меткого попадания сразу двух автоматных очередей.

Бойня началась…