Текст книги "Нигде"

Автор книги: Дмитрий Глухов

Соавторы: Денис Елеонский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

Часть вторая
ДЕФРАГМЕНТАЦИЯ

 
В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.
 

Николай Гумилев

 
Да, сей пожар мы поджигали,
И совесть правду говорит,
Хотя предчувствия не лгали,
Что сердце наше в нем сгорит.
 

Вячеслав Иванов

Пролог

Она не помнила, кто и когда ей в первый раз сказал: «А ведь мы живем в аду». Пыталась вспомнить, но не могла. Года три назад это была популярная шутка. Ее произносили так часто, что она даже стала раздражать. «Уволили? Ну не расстраивайся, все равно мы живем в аду!» «Выиграл в лотерею? Слишком не радуйся, из ада-то ты никуда не денешься!» Под эту шуточную теорию была даже подведена какая-то теоретическая база, куча иронических доказательств: у нас почти всегда серая погода, не дождь, но и не ясно. Никаких облаков – ровная серая пелена. Деревьев почти нет. Так, изредка где-нибудь встретится какой-нибудь кривой ствол, с коротенькими щупальцами обрезанных ветвей. Рассказывали, что будто бы раньше деревьев было больше, а потом все куда-то исчезли. И кустов не осталось. Только трава – невысокая, ровная. Английские газоны. Она вспомнила, как Тук, обосновывая теорию ада, смеясь, говорил ей: «Ты видела, чтобы эту траву когда-нибудь стригли? А? Вот в том-то и дело: ее никогда не стригут!»

Она наклонилась и прикоснулась к траве ладонью. Самая обыкновенная: мягкая, чуть влажная… Впрочем, если поверить, что мы в аду, то откуда узнаешь, как должна выглядеть настоящая трава. Как она выглядит в настоящей жизни… И правда, в каких-то книжках писали, что траву якобы подстригают, но ведь это же всего лишь книги… Книги, кстати, тоже куда-то исчезли. Раньше были книжные магазины, даже библиотека была около стеклянного супермаркета. А теперь нет. Странно, что она никогда об этом не задумывалась. Все это было словно у тумане: спроси кто, точно ли была библиотека, она бы не смогла это уверенно подтвердить…

Она оглянулась по сторонам. Убогие примитивные дома. Коробки. Она часто вспоминала, как в детстве, лет в четырнадцать или пятнадцать, они с ребятами со двора ходили смотреть какие-то необычные дома. Может, на взгляд какого-нибудь эстета, в них и не было ничего удивительного: пара колонн впереди, мозаика на торце, железные лестницы вместо бетонных. Но детям это казалось просто чудом. Она помнила, как они курили с ее тогдашней приятельницей по прозвищу Герда в подъезде такого дома и обсуждали, как было бы круто в нем жить. Казалось, только поселишься в таком доме, и жизнь изменится бесповоротно… Что-то произойдет в ней такое, что ни у кого не происходит. И ведь были такие везунчики, что родились и жили в таких домах. А ей не повезло: она родилась в обычном, как говорили, «бараке». Среди таких же обычных людей. Вечно сосредоточенных, мрачных, недовольных, будто чем-то обиженных. Взгляд у них исподлобья, пронизывающий, жалкий и угрожающий одновременно.

И все кругом одинаковое: автомобили, магазины, кафе… Словно весь мир был выстроен по типовому проекту.

И эмоции у всех были типовые, одинаковые: «Да чего париться, все равно в аду живем…» Или так: «Хуже уже не будет, хуже уже есть».

Но вот когда эта тема из шутки стала одним из слоев реальности… Сложно сказать. Она осознала, что шутка больше уже не смешна, когда услышала про общество праведников. Кто-то рассказывал о них, словно о содержании какого-то просмотренного фильма: то ли восхищаясь, то ли со страхом, то ли смеясь… Однажды толстая пожилая тетка ухватила ее за рукав прямо у входа в кафе: «Ты знаешь, что мы живем в аду?»

Она расхохоталась от неожиданности: «Конечно, знаю!»

Но тетке было не до смеха. Она еще плотнее сжала ее рукав. Кривые грязноватые пальцы, перебирали рукав, и наконец плотно ухватили запястье:

– Ты что смеешься?! По сторонам посмотри! Что здесь смешного?!

Она растерялась:

– Ну так, ничего смешного. Просто все же шутят на эту тему, а вы – серьезно.

– В каждой шутке, девочка, только доля шутки… Тебя как зовут?

– М-м-м… Агата…

– Так вот, Агата! – Ей показалось, что в глазах у тетки вспыхнули какие-то болотные огоньки. – Мы все умерли и за наши грехи попали в ад. И живем здесь, мучаемся. Но ты меня послушай: можно спастись! Он нас пожалеет! Он может забрать нас отсюда в рай!

Изо рта тетки полетели слюни, и Агата испуганно выдернула руку:

– Простите, мне надо идти!

И хотя тетка еще что-то кричала вслед, ушла, не оборачиваясь.

Тогда Агата решила, что это просто сумасшедшая. Такое, как ей говорили, случается. Она даже как-то сама читала про такое в книге. В старой потрепанной книге, найденной в школьной библиотеке. Книг там было не слишком много. Даже, вернее, почти не было. На бесконечных полках с учебниками, если тебе повезет, где-нибудь в заднем ряду или на шкафу, ты мог отыскать какую-нибудь книгу с романом или даже со сказками… В старой библиотеке пахло пылью, старой бумагой, туда давно уже никто не ходил – все учебники были давно электронные, и они с Гердой, незаметно взяв в учительской ключ и сделав с него копию, любили там тусоваться.

Тетка держала Агату за рукав, наверное всего несколько секунд, но эту встречу девушка вспоминала еще долго. Было очень неприятно и даже как-то зябко от этих воспоминаний. И Агата постаралась забыть про это. Но вскоре, может быть месяца через три, к ней заявился бывший одноклассник по кличке Джонсон. Здоровенный тип с шапкой светлых вьющихся волос и татуировкой русалки на плече. Он был необычно сосредоточен да и вообще как-то изменился. Агата даже не сразу поняла как. А потом дошло. Джонсон немного молча посидел, выпил чашечку кофе и стал рассказывать. Она даже толком не запомнила, что он рассказывал. О какой-то другой жизни, что где-то существует, о том, что все они наказаны за какую-то вину, но, кажется, можно спастись. Надо всего лишь…

– Ты знаешь, – сказала Агата, – мне сейчас некогда. И, пожалуйста, больше не приходи ко мне.

Но после этого случая она стала видеть праведников. Понятно, что они были и раньше, но она как-то не обращала на них внимания. А тут стала обращать. Агата видела, как они собирались на улицах небольшими группками и тихо что-то говорили друг другу, тревожно оглядываясь. Они сильно отличались от остальных обыкновенных прохожих. Нет, это были вполне обыкновенные люди во вполне обычной одежде. Но что-то было в них не так. Агата вряд ли бы смогла объяснить, что именно. Порою ей казалось, что от них идет какой-то тяжелый запах. Порою, что у них глаза словно подернуты какой-то мутной пленкой. А потом понимала, что все это не так. Но всегда узнавала их. Непонятно почему. И они стали ее узнавать. Пару раз Агата замечала, как они издалека показывали на нее пальцами. Однажды какой-то неловкий мужчина лет пятидесяти обогнал ее, и, заглянув в лицо, забормотал:

– Ты должна быть с нами. Ты должна быть с нами. Или ты будешь наказана. Или будешь наказана…

Рассказывали, что праведники убивают тех, кто отказался вступать в их секту. Но никто не мог толком сказать, как они убивали. Одни считали, что просто затаскивали в ближайшую подворотню и душили, другие – будто бы праведники залазили по ночам в квартиры… Ну, в общем, полная чушь. А потом и вовсе стали говорить, что не просто убивают, а приносят в жертву. Агата случайно встретила на улице Герду, и та, нервно оглядываясь, говорила про какое-то раздирание крюками и еще такие же ужасы. Агата не поверила, но потом узнала, что люди и в самом деле начали пропадать. И у нее даже появился свой персональный список пропавших: рыжая соседка с третьего этажа, коллега по кафе, не пришедшая в одно прекрасное утро на смену, и так больше никогда и не объявившаяся, бывший одноклассник Макс…

Сами же праведники утверждали, что убивают не они, а посланные в наказание людям демоны. И, если люди не одумаются, то скоро перебьют всех.

Глава 1
Хлопушки в банке

– Ты что тут расселась? – Амаль, как обычно, появился внезапно, был сосредоточен и до предела собран. – У нас времени осталось меньше восьми минут. Я же тебя ждал на углу, как договаривались!

Агата встрепенулась и вскочила с маленького заборчика, на котором сидела:

– Ой, извини. Я просто задумалась.

Амаль, казалось, слегка удивился. Его узкие черные брови выгнулись причудливыми дугами:

– О чем же ты задумалась?

– Ты так спрашиваешь, будто я никогда ни о чем не думаю, – обиделась Агата. – И вообще, это сексизм, считать, что женщины ни о чем никогда не думают.

Амаль взглянул на часы и, хмыкнув, покачал головой, словно подразумевая то, что он и имел в виду именно это. Ну, возможно, лишь с тем исключением, что порою девушки все-таки думают о косметике, шопинге и прочих таких же глупостях.

– Я думала о нашей жизни, – зло сказала Агата. – И об этих, праведниках. Как-то все слишком грустно вокруг. Ты знаешь, порою мне хочется подойти к ним, когда они о чем-то болтают на углу, и сказать, что я тоже верю в то, что мы умерли и отбываем наказание в аду. Но только страшно. Пока страшно. И тут еще эти убийства… Но, может быть, когда-нибудь, я на это решусь…

Амаль внимательно посмотрел на нее, будто хотел сказать что-то важное, но лишь махнул рукой:

– Уже некогда. Идем.

Агата поднялась с газона, подхватила свой рюкзак:

– Скажи мне, как ты ко всему этому относишься… Кто убивает людей?

Амаль на секунду задумался:

– Чушь это все. Бред. Ничего такого нет. Что ты обращаешь внимание на всяких сумасшедших…

– Но ведь люди пропадают. Я же тебе говорила. Вот у нас работала Катя, и она…

– Так! – Амаль резко остановился. – В чем твоя задача?

Агата остановилась и оглянулась по сторонам. На улице не было ни человека. Только мрачно смотрели на них пустыми глазницами серые дома. В одной из зеркальных витрин Агата увидела отражение: пустая улица с изредка припаркованными автомобилями, серая, длинная, пустая, и посередине стоят мальчик и девочка. Он высокий, очень худой, с длинными руками, в красном свитере и голубых джинсах. На глаза спадает длинный, иссиня-черный чуб. Она невысокая блондинка в цветастом платьице и высоких армейских ботинках. С пышной шевелюрой и маленьким рюкзачком за спиной. Идеальная пара. Юноша в отражении взмахнул руками:

– Ну слушаю тебя!

– Когда ты махнешь рукой, я должна подойти к инкассаторскому броневику и вынуть у него карточку зажигания, – Агата внимательно посмотрела в глаза Амаля. – Затем быстро идти вперед, потом влево, ориентируясь на дерево. Ну, то есть, к дереву идти.

– Именно так, – Амаль кивнул. – Но помни, что у тебя очень мало времени. Четыре, ну, может, пять секунд. Нельзя терять ни одной. Сегодня очень важный день, и старайся не подвести нас.

– Я разве когда-то кого-то подводила? – Обиделась Агата.

Амаль вздохнул и приобнял ее:

– Что-то я сегодня нервничаю. Вроде бы все хорошо, но, – он приложил руку к своей груди, – что-то вот тут жмет. Даже сам не знаю, почему. Если сегодня проскочим, то денег хватит надолго. Там должна быть хорошая сумма. Можно будет несколько месяцев отдохнуть. Да и все равно в ближайшее время ничего интересного не будет. Но что-то мне сегодня немного не по себе… Ну ладно, идем, времени все меньше.

Не успела Агата произнести что-то типа «мыслить надо положительно», как они завернули за угол, и она увидела банковский броневичок. Тот стоял почти у самых дверей банка. Его бока весело отливали голубой краской. На задних дверцах было по белому кругу, и вообще он казался прямо лучом солнца на серой грустной дороге. И тут же Агата увидела одного из охранников. Он расположился у входа в банк, мрачно оглядываясь. На животе у него висел черный блестящий автомат. Охранник оглядывался, а его пальцы гладили то ствол, то приклад, то магазин, словно он ласкал какое-то странное, но очень любимое животное. Агата замерла:

– Может, и в правду, сегодня не стоит?

Амаль печально покачал головой:

– Нет, сегодня как раз стоит. Надо рискнуть. Рискнем сегодня, а следующий раз будет еще не скоро. Такой, во всяком случае, следующий раз.

– Ты уже второй раз это говоришь, – поморщилась Агата. – Мне это не очень нравится. Ты так в это уперся, что логика и чувства тебе, похоже, отказывают.

Амаль покачал головой, и, немного помолчав, пояснил:

– Сегодня очень много денег. Такой шанс упускать нельзя.

– Угу… – Кивнула Агата. И ощутила, как у нее задрожали колени.

Они перешли на противоположную сторону улицы. Чуть за броневичком, у следующего дома после банка, стоял Тук. Увидев друзей, он расплылся в широкой улыбке. Амаль вопросительно кивнул ему, и тот кивнул головой в ответ, подтверждая, что все нормально.

– Идешь к дереву, – он крепко стиснул локоть Агаты, – четко к дереву. Потом дальше по улице, и встречаемся уже у меня. Не оглядывайся, чтобы ни происходило.

– Ага, – согласилась Агата и почувствовала, как у нее по спине пробежали мурашки.

– Выдергиваешь карточку и тут же уходишь…

– Я все помню, не надо повторять.

– Помнишь, куда надо стать?

– Да, вон там, около урны, – Агата показала рукой на высокое здание напротив банка, где сиротела одинокая урна.

– Иди.

Агата притянула к себе голову Амаля и поцеловала его в губы:

– Надеюсь, что с нами ничего не случится…

– С нами ничего не случится, – эхом ответил тот, и тут же, встряхнув головой, повторил уже уверенно: – С нами точно ничего не случится. Все будет хорошо.

Агата с сожалением отпустила Амаля и начала считать шаги: «Раз, два, три…» Она увидела, как навстречу ей в витрине идет отражение: девушка с испуганными глазами и немного механической походкой. Агата тряхнула волосами и улыбнулась своему отражению. Кажется, после этого оно начало чувствовать себя немного смелее. Урна оказалась на двадцать восьмом шаге. Тук улыбнулся Агате и подмигнул. Та кивнула в ответ и поискала глазами Мигеля. Интересно, где он. По улице, на стороне банка шла какая-то веселая парочка со связкой воздушных шаров. Молодой человек что-то рассказывал девушке, пытаясь представлять это в лицах, и постоянно забегал чуть вперед, чтобы она лучше видела его мимику.

Стеклянная дверь банка, блеснув, открылась, и появились два охранника с внушительными зелеными мешками. Автоматчик мрачно глянул на них, еще раз оглянулся по сторонам и отправился к броневику. Броневичок пискнул, и его задние дверцы открылись. За темным ветровым стеклом Агата разглядела белое лицо водителя.

Парочка с шариками захохотала.

– Клянусь, клянусь, все так и было! – крикнул парень.

Амаль поймал взгляд Агаты, спокойно, очень слабо, кивнул головой. И слегка махнул рукой. Агата, стараясь не смотреть на белое лицо водителя, отправилась к броневику. Первый шаг был самый сложный: «Раз…»

Охранники как раз подошли к дверцам. Кинули с глухим грохотом внутрь мешки. Один кинул другому и, наклонившись, что-то сказал. Автоматчик снова оглянулся по сторонам, но Агату, кажется, не заметил. Шумная пара привлекала его внимание гораздо больше.

Агата шла: «Девять, десять…»

– И тут он говорит мне, – кричал парень.

В это мгновение в банке внезапно взвыла сирена. Охранники вздрогнули, обернулись и потрусили назад в банк, на ходу вынимая пистолеты. Автоматчик устремился за ними, передергивая затвор. Он поднял автомат к лицу и, казалось, вот-вот прижмется к нему щекой, будто к мягкому пушистому котенку.

Агата считала шаги.

Не успели охранники открыть дверь, как внутри банка раздалось несколько глухих хлопков, похожих на выстрелы. Водитель неловко вывалился из машины и побежал к банку, перепрыгнув невысокое ограждение газона. Он был толстенький и приземистый и бежал очень смешно.

«Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать», – стараясь сохранять спокойствие считала шаги Агата. Дверцу водитель второпях бросил открытой, но та, медленно скользя, должна была вот-вот закрыться.

Агате показалось, что она даже увидела, как хищно блестит язычок замка: «Сейчас захлопнется», – испугалась она. Но, не прибавляя скорости, сделала еще три шага: «Двадцать, двадцать один, двадцать два», – и вытянула вперед руку. Дверь уткнулась ей в предплечье и остановилась. Сделав еще шаг, Агата дотянулась до карточки и вынула ее из гнезда. Компьютер в броневике недовольно пискнул: «Внимание! Извлечена карта контроля! Извлечена карта контроля! Машина и ее груз больше не находятся в безопасности!»

Агата судорожно выдохнула и взглянула влево. Тука уже не было на месте. Парочка с шарами стояла, открыв рты, и вовсю пялилась на дверь банка, за которой только что исчезли охранники.

Агата зашагала к дереву, сначала спокойно, но затем все больше и больше ускоряясь. Она услышала как за ее спиной зажужжал электродвигатель машины Мигеля, легонько взвизгнули по асфальту покрышки. Агата поняла, что Мигель подал машину задом к броневичку. Щелкнул замок багажника, снова гулко ухнули мешки, набрал обороты двигатель, на ходу захлопнулись дверцы. Агата, не оборачиваясь, представляла всю картину в мельчайших подробностях.

Красный автомобильчик Мигеля с рядами разноцветных бегущих огоньков на торпеде, запрыгивающие в него Амаль и Тук. Амаль, конечно, прыгнул на переднее сиденье, Тук на заднее. Где, интересно, Ник? Скорее всего, он был в банке. Оставил сумку, в которой взорвались петарды.

Парочка с шариками так и стояла, ничего не замечая, и смотрела на двери банка. Не каждый день посчастливится увидеть ограбление. Но главного они так и не увидели.

Вскоре из дверей выбегут несколько клиентов, потом, наверное, выскочат охранники.

Это было уже третье ограбление, в котором Агата приняла участие. Всё каждый раз проходит по одной и той же схеме. Амаль тщательно распределяет роли, инструктируя каждого по многу раз. Такое ощущение, что он расписывает все ограбление по секундомеру. И, что удивительно, никогда не ошибается. Пока, во всяком случае, не ошибался.

Квартал кончился, Агата, выдохнув, завернула за угол. И перестала считать шаги. Похоже, всё. Можно успокоиться. Но сердце все равно колотилось как бешеное. Хотелось пойти быстрее или, может даже побежать, но нельзя выдавать себя. Амаль всегда это говорил. Каждый раз.

– Не спешите. Помните, что вас никто не видел, никто не знает. И если вы не будете суетиться, то вас никто не поймает. Выдать себя вы можете только сами!

Агата махнула рукой, и к обочине причалило автоматическое такси.

– Восемнадцатая улица, – сказала она в микрофон.

– Ваша поездка займет около восемнадцати минут, – сообщил ей равнодушный автоматический голос. Вы желаете расплатиться карточкой или наличными?

– Наличными, – как только Агата это произнесла, тут же засветилась узкая щель в стенке. Она скормила ей купюру и услышала, как в ответ посыпалась железная сдача. Агата выгребла теплые монеты и сунула в карман джинсов: «Надо будет сделать еще две пересадки». Еще две пересадки и сорок минут. Только через сорок минут она войдет в квартиру Амаля и сможет убедиться, что все прошло нормально. Агата сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев: «Ну пожалуйста, пусть все пройдет нормально!»

Глава 2
В убежище

Амаль, безусловно, был очень странным человеком. Никто о нем ничего не знал. Обычно встречаешься с парнем, и так как городок маленький, кто-нибудь обязательно говорит: «О, видел тебя с Харли! А я с ним в одном классе училась» Ну или там «жила в одном дворе». А про Амаля все только спрашивали: «А кто это с тобой был?» «Знакомый», – отвечала Агата и тут же обрывала разговор. Может, потому, что и сама не знала, кто он и откуда. И в то же время не было, наверное, человека, которому бы Агата доверяла больше, чем Амалю. Странная история. Впрочем, несколько раз она пыталась спросить у Амаля, откуда он и кто его родители. В первый раз Амаль начал рассказывать, что ребенком случайно потерялся, и его вырастили волки в лесу. Он рассказывал это так серьезно и трогательно, что Агата почти поверила, но вскоре история свалилась в полнейший абсурд, а Амаль, упоминая какую-нибудь особо трогательную деталь, начинал подхрюкивать от с трудом сдерживаемого смеха.

Но Агата все равно не обиделась. Второй раз узнать о его прошлом она попыталась где-то через полгода. Амаль вздохнул:

– Ну это сложная и долгая история. Вышло так, что я родился во время геологической экспедиции. Мои отец и мать, тогда еще не знакомые, полетели на Плутон разведывать новые месторождения гелия-3. В те времена купола умели строить еще плохо, и потому часто происходили несчастные случаи. Вот и их купол дал течь. Когда авария была ликвидирована, то в живых остались всего два человека, раньше между собой даже не знакомые: мои отец и мать. И вот в результате родился я. Но, к сожалению, ты же понимаешь, два человека не могут полноценно поддерживать работоспособность купола. А помощь с Земли запаздывала: дежурная спасательная экспедиция, находящаяся между орбитами планет, попала под метеоритный дождь, а вторая могла прибыть на Плутон только через пять лет. Купол стал давать множество протечек… – Амаль замолчал и грустно потупился. – Ну и все. Все умерли.

– Как? – изумилась Агата. – А ты?!

– Ну меня спасли плутоняне, там, оказывается, живут такие маленькие гуманоиды, и доставили меня на землю. А здесь подкинули в зоопарк к волкам. Ну, кажется, дальше я тебе уже рассказывал…

Больше Агата на эту тему с ним не разговаривала. Да что было разговаривать: он был во всем загадкой. Даже познакомились они очень странно. Агата, вспомнив об этом, улыбнулась.

Нежно звякнул колокольчик, и механический голос возвестил:

– Вы прибыли на конечную точку вашей поездки. Счастливого дальнейшего пути!

Агата выбралась из такси, немного прошлась по улице и махнула рукой. К обочине причалила оранжевая машина с черными шашечками. Агата плюхнулась на кожаное сиденье и автоматически произнесла следующий адрес. Там было надо поймать еще одну машину, на которой уже было можно отправиться к Амалю.

Как она и рассчитывала, на дорогу ушло сорок минут. Вернее, сорок две. Агата оглянулась по сторонам: ну надо же было Амалю поселиться в таком районе. Одно название чего стоит: «Черный лес»! Впрочем, никакого леса тут не было, а наоборот: несколько жилых двухэтажек, которые окружали полуразрушенные корпуса заброшенных заводов. Миновав скромные клумбы у подъездов, Агата нырнула в пролом в стене и оказалась на территории бывшего завода. Обогнула какой-то цех с остатками выбитых стекол в рамах и через несколько минут была около узкой лесенки, ведущей к громадному алюминиевому ангару. Где-то на середине перил чернела небольшая кнопочка звонка. Но не успела Агата ее нажать, как дверь распахнулась.

– Ну, я же тебе сказал, – открывший дверь Амаль улыбался во всю ширину своего узкого лица, – все будет в порядке!

– Я рада, – Агата притянула к себе его голову и поцеловала. – Но как было бы здорово, если бы можно было обойтись совсем без этого!

Амаль выглянул на лестницу и закрыл дверь:

– Обойтись без ЭТОГО можно, но для этого надо еще несколько раз сделать ЭТО.

И прикрыл желавшей возразить Агате рот рукой:

– Ну ладно, пошли к остальным.

Откуда-то издалека доносился возбужденный голос Ника:

– Стою, а петарды никак не взрываются. Ну, думаю, все. Приехали. Кто-нибудь там уже нашел эту сумку или залил ее водой, или, может, фитили сами потухли… Еще пара секунд – и сам бы побежал проверять! И тут как: «бах!» И все замерли, словно в кино! А потом еще раз: «Бах!» И я тут как заору: «Они нас всех убьют! Мы все умрем! А-а-а-а!!!» И тут уже по полной: все что-то заорали, заметались, петарды рвутся, никто ничего не может понять, а я тихо-тихо, по стеночке – и прочь из банка! Этот охранник, дебил, когда забегал внутрь, чуть было не сбил меня с ног! Я с трудом от этой летящей туши успел отпрыгнуть! Привет, Агата!

– Привет! – кивнула Агата и осмотрела собравшуюся компанию. Все те же, часть вторая. Тук, Мигель, Ник и Амаль. «Банда „Веселые таксы“», как любил шутить Мигель. Он сам и в самом деле был чем-то похож на таксу. Высокий и очень худой, с короткими руками и ногами и с вечно печальным взглядом, в котором, как казалось, собралась вся скорбь этого мира. Тук, бывший ударник в какой-то неизвестной рок-группе, был ему полной противоположностью. Плотный, низенького роста, с очень длинными, практически обезьяньими руками. Такими, наверное, очень удобно стучать по барабанам. За неимением барабанов он постоянно этими руками махал. Агата не раз ловила опасливые взгляды окружающих: «Вот как сейчас случайно заедет куда-нибудь в ухо!». Она и сама, честно говоря, этого опасалась. И вечно веселый Ник, наверное самый большой оптимист на этом свете.

– Какие еще фитили, Ник! – расхохотался Амаль.

– Ну хорошо, пусть не фитили, а дурацкие электронные таймеры. Но ведь эта история с фитилями выглядит гораздо романтичнее и интереснее!

– Ну ладно, – Амаль посерьезнел. – Все в сборе, давайте посмотрим, что там попалось в наши сети.

Тук извлек из-за кресла зеленый банковский мешок и высыпал его содержимое на длинный металлический стол в центре зала. Стало совершенно тихо, только было слышно, как скользят вниз будто лавина друг по другу пачки денег.

– Мама дорогая! – охнул Мигель.

Затрещала ткань, и Тук высыпал на стол второй мешок. Потом третий. Потом четвертый, и пачки уже стали падать на пол.

– Это, блин, сколько? – изумленно прошептал Ник.

– Это очень много, – усмехнулся Амаль. – Теперь поняли, почему сегодняшний день был так важен?

– Повелитель! – Ник в шутку упал перед Амалем на одно колено. – Еще одно такое дело, и я буду не пожимать тебе руку при встрече, а целовать ее!

Амаль хладнокровно протянул ему ладонь:

– Требуется небольшой аванс!

И, заметив, что Ник смутился, радостно расхохотался и хлопнул его по плечу:

– Ну ладно, пока можешь отработать это другим способом. Посчитай-ка деньги вместо меня.

Тук с Мигелем уже раскладывали пачки ровными стопками.

– Сколько же тут? – прошептала Агата на ухо Амалю. Она заметила, что он знает сумму всегда раньше, чем она будет подсчитана.

– Восемь с лишним миллионов. Почти по полторашнику на брата. Ну и на сестру, конечно. И мне, как обычно, несколько сотен бонусом.

– Полтора миллиона? Да это же можно… – Агата чуть не задохнулась от волнения.

– Да, можно роскошно прожить несколько лет, ни в чем себе не отказывая. Но для того, чтобы никогда к ЭТОМУ не возвращаться, – маловато.

– Восемь миллионов четыреста двадцать тысяч, – тихо объявил Тук.

– Миллион четыреста восемьдесят четыре тысячи каждому, – резюмировал Амаль, – и миллион ровно – нашему наводчику. Вопросы есть?

Но вопросов не было. Все только молча переглядывались, не в силах переварить величину привалившего им счастья.

– Сумма серьезная, – продолжил Амаль. – Учитывая наши прошлые заслуги, каждый из вас уже вполне сложившийся буржуа. И, собственно, может отвалиться от нашей маленькой банды, как тут некоторые выражаются, «Веселых такс», и ее рискованных развлечений и уйти на покой. Вы заслужили это. Есть желающие?

– Пока нет! – усмехнулся Ник.

– Ладно. – Амаль задумчиво почесал нос. – Но время подумать у всех будет. Увидимся в следующий раз только через пару месяцев. Так что можете оттянуться, съездить в отпуск и так далее. Но, внимание, это должен быть отпуск не свихнувшегося миллионера, а вполне себе скромного менеджера, может, внезапно получившего премию чуть больше обычного. Вы поняли меня?

– Да это понятно, – буркнул Тук.

– Ник, Мигель, вы понимаете, что я имею в виду?

– Отслеживание расходов полицией, – поморщился Мигель.

– Да не волнуйся, папа, мы будем себя хорошо вести! – заулыбался Ник.

– Надеюсь, – Амаль сделал приглашающий жест рукой. – А теперь засыпайте свои доли в свои сумки да сваливайте по одному. Если мне будет от вас что-нибудь надо, – я вас найду.

Он немного помолчал и, состроив грозное лицо, добавил:

– Из-под земли достану!