Текст книги "Небесный Воин (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Духовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14. Пленитель Душ

Автомобиль покойного Таира несся во весь опор, разрывая воем движка беспроглядную ночь. В салоне находились три человека, отец Георгий пожелал остаться в церкви и навести порядок после осквернения Святого места присутствием духа «нечистого» демона. И хотя Николай поведал ему, что герцог Талгарат навсегда удалился из этого мира, священник все же с опаской относился к данной ситуации. Чего стоило демону вновь появиться в нашем мире, ни одному живому существу не ведая о своих планах!

Иномарка выскочила на шоссе, и Макс с удовольствием утопил педаль акселератора в пол. Улица Лесная находилась на другом конце города, своим изогнутым серпантином, огибая побережье хорошо известной реки. И если демон говорил правду, в том самом месте вся свита «нечистой» силы ожидала рождения самого Могущественного и Великого Властелина всех времен и народов!

– Боже, спаси нас от мести «нечистых»! – причитал отец Севастьян. – Как же мы нагрешили, если удостоились такой страшной участи!

– Твой адрес! – обратился к Николаю Макс. – Это местонахождение родильного дома?

– Понятия не имею! – ответил Парамонов. – Это все, что мне сказал Талгарат! Перед тем, как я отпустил его восвояси.

– Отпустил?! – злобно прорычал Макс. – С каких это пор мы стали щадить демонов?

– Я дал слово Небесного Воина!

– Твое слово ничего не значит! Ты еще пока не Желтый офицер!

Злость распирала собеседников, но каждый из них прекрасно ведал, что дело не в герцоге Талгарате. Дело в том, что сейчас происходит! И можно немедленно затеять потасовку, обозлиться на весь мир, или сыпать проклятиями в адрес друг друга, – это ничего не решит! Виноваты в том, что сейчас происходит, это мы сами! Земля укуталась смертью, безумием, ненавистью и ложью только потому, что люди потеряли веру в добро, а «нечисть» использовала такую подходящую ситуацию. Долгое время, «они» выжидали удобного момента, чтобы нанести последний удар.

И, наконец, решились!

Девушка по имени Валерия решит судьбу нашего мира. Заставит считаться с силой и властью своего ребенка; заставит, наконец, поверить в то, во что доселе никто не верил; а заодно и покажет всему миру, как же глупо они использовали отведенное время!

И Дьявол вновь возьмет верх, как это бывало уже не раз. Он покажет свое Величие в самый неподходящий момент, ровно в тот час, когда мы с вами не будем ожидать. А пока, хитрость его не имеет границ! И самая опасная афера Дьявола заключается в одном простом, но таком продуманном решении!

Он сумел убедить весь мир, что его не существует!

– Направо! – прокричал Никель.

Водитель резко надавил на тормоза, и машину круто занесло, разворачивая боком на безлюдном шоссе. Но, Макс быстро выровнял послушный автомобиль и в очередной раз утопил педаль «газа».

«БМВ» круто поменяв направление, съехал с асфальтированной дороги, и друзья почувствовали неудобство грунтового покрытия.

– Я видел уже это место! – сообразил Парамонов. – Граф Фургас указал мне этот путь, когда хотел, чтобы я…, ну, в общем, здесь начинается Лесная улица, которой принадлежит один единственный дом. Остальные строения с 1 по 5 номера находятся с противоположной стороны дороги, а об этом месте знает не так много людей!

– Не так много, говоришь?!

И друзья увидели вдалеке множество огней факелов, освещающих двухэтажный особняк.

«03:40» – показали часы на приборной панели «БМВ», и Макс повысил скорость.

Местная роженица готовилась привнести в этот мир настоящее чудовище, и ей непременно нужно было помешать!

Вдалеке уже можно было рассмотреть черные одеяния священников, держащие факела над головой; простолюдины, выглядевшие совсем по-обычному, которые, вытянув руки перед собой, снимали на планшеты и телефоны одиноко стоящего на балконе слугу Господа.

Что там происходило, можно было только гадать.

– Тормози! – закричал Никель.

Впереди внезапно появилась груда припаркованных автомобилей. Видимо, гости добирались сюда с разных уголков города.

И вновь Макс нажал на тормоза, поднимая дорожную пыль.

«БМВ» остановился, и Парамонов первым покинул машину:

– Дальше пойдем пешком!

Друзья выбрались из автомобиля, и мелкой трусцой последовали в самый центр столпотворения. Уже можно было рассмотреть дорогую рясу черного цвета на священнике, который облюбовал балкон на втором этаже. На его груди разместился золотой крест таких необъятных размеров, что Николай поистине изумился, как этот слуга Господа вообще передвигается с таким грузом.

– Друзья мои! – вещал, словно с трибуны священнослужитель. – Сейчас мы присутствуем при историческом событии! Здесь, на нашей Земле, в этом Святом месте, родится чудесное дитя! Сам Господь ниспослал нам свое Творение, чтобы защищать и оберегать мир от «нечистой» силы! Ребенок Валерии станет оплотом кристальной души, мира и Великой веры в Господа нашего и сына его Иисуса Христа! Спустя столько веков, на земле вновь появится сын Божий! Укрепит нашу веру, простит все наши грехи, и направит нас по верному пути!

Сколько веков мы провели в томительном ожидании! Сколько сил было потрачено, чтобы передать из поколения в поколение, что второй Его приход не за горами! И вот сейчас наступил тот самый момент, который привнесет в наш мир добро, истинную веру, и, конечно же…

– Смерть! – раздался громкий голос у подножия двухэтажного особняка.

Толпа вмиг развернулась, оказавшись лицом к лицу к троице, только что примкнувшей к их скромной компании.

Священников и простолюдинов, в общей сложности, было человек тридцать. Некоторые из них держали факелы, но у большинства в руках все же имелись смартфоны, которые быстро направились объективами к вновь прибывшим.

– Сегодняшняя ночь принесет вам только погибель! – Парамонов оставался невозмутимым.

Сам того не ожидая, он оказался в центре внимания камер, и яркие вспышки на миг ослепили троицу. Простой люд не упустил возможность запечатлеть на своих смартфонах нового глашатая, ведавшего об обратной стороне медали.

– Что ты говоришь, сын мой!? – возмутился слуга Господа. – Как такие нечестивые мысли могли проникнуть в твою голову?

– Мои мысли чисты и понятны! – перебил его Николай. – И я ведаю, о чем говорю! Если не веришь мне, спроси священника, который прибыл со мной. Это мой друг, и зовут его отец Севастьян!

Парамонов попытался сказать это настолько громко, чтобы до каждого слушателя дошел его глас.

– Святой отец ошибается! – Севастьян указал на глашатая, располагавшегося на балконе второго этажа. – Не сомневаюсь, что мысли и помыслы его чисты, как слеза Господа. Но, все же демону удалось его обмануть! Все мы прекрасно знаем, на какие ухищрения и коварства способны легионы «нечисти»! Они не гнушаются обманом, лукавством, или даже гибелью кристально чистых душ! Вам хочется верить в слова этого священнослужителя, и упаси Господь, сомневаться в его истинной вере, но сейчас он сильно ошибается! Валерия не даст вам сегодня повода для радости! Потому что явит миру исчадие Ада!

– Ты врешь, безбожник! – закричал глашатай.

Никель увидел, как священники с факелами в руках, нервно переглянулись, а простой люд поднял на смех речь отца Севастьяна. Верующих в этой толпе зевак, было гораздо меньше, чем могло показаться на первый взгляд.

– Я подтверждаю его слова! – закричал Никель.

– Кто ты такой, чтобы говорить от имени Господа?! – отозвался священник на втором этаже.

– Меня зовут Николай! – как можно громче сказал Парамонов. – И я – Небесный Воин!

Толпа все еще роптала, недоуменно переглядываясь, но потом смысл донесшихся слов все же заставил утихнуть священников с факелами. Конечно, обычный люд все еще хихикал, наводя смартфоны то на Никеля, то на священника на балконе. Позабавить друзей интересным видео каждый был горазд, но несколькими мгновениями спустя, и неугомонную толпу зевак удалось утихомирить.

Люди расступились, и вперед массовки выехало инвалидное кресло, сопровождаемое тремя здоровенными амбалами. Они были облачены в дорогие костюмы, и могли бы сойти за вполне себе обычных зевак, но друзья явно видели оттопыренные пиджаки, в недрах которых располагалась подмышечная кобура с вполне себе реальным оружием.

В инвалидном кресле сидел древний старик с длинными седыми волосами, и не менее дорогим костюмом.

– Повтори, что ты сейчас сказал?

Его вопрос предназначался Парамонову.

– Не слушайте его! – кричал, как умалишенный, священник, облюбовавший удобный балкон деревянного особняка. – Его устами говорит сам Дьявол!

– Верно! Не слушайте его! – подхватила толпа.

Но, стоило старцу повернуть голову в их сторону, как громкие голоса стихли.

– А ты помолчи, отец Викентий! Я выслушал твою правдоподобную историю. Мало того, оплатил особняк, разрешил девушке родить в этом месте будущего Спасителя! Но, теперь хочу услышать историю этого парня! Повтори, юноша, что ты перед этим сказал?

Старик явно слыл авторитетом в этом месте. И, наверняка, обладал немалыми знаниями, если позволил отцу Викентию преобразить это место в Храм Божий.

– Меня зовут Николай! – повторил Парамонов. – И я единственный в своем роде Небесный Воин! Я принял веру Господа нашего, прошел через Великие страдания, был одержим демоном, умер и воскрес, чтобы творить добро в этом и том мире!

Старик как-то неприятно взглянул на Никеля. Его холодные глаза блеснули на фоне горящих факелов, старческое лицо замерло, то ли от изумления, то ли от злости, и враждебный оскал озарил местность, не хуже пылающего пламени.

– Я слышал эти сказки очень давно. – Поведал человек в инвалидной коляске. – Уже и не вспомню, сколько лет прошло с тех пор, когда забылась последняя история. В давние-давние времена, когда на этой земле еще существовала вера в Господа, Желтые офицеры вели свое войско во тьму, наказывая «нечистых» за все их злодеяния. Холодным эхом отзывались шаги Небесных Воинов, и падали навзничь поверженные демоны, рискнувшие пересечь черту двух миров. Но, это время давно прошло! По истечении многих веков, упоминания о Желтых офицерах канули в небытие, и больше никогда не появлялись на свет. Ты смелый парень, если последовал в это место и сказал свое слово открыто, не прячась за спинами друзей. Но, я не верю, что ты есть Небесный Воин! Ты понятия не имеешь, на какие жертвы нужно пойти, чтобы стать…

– Запрещенный обряд номер 423 под названием «Небесное возрождение»! – вмешался в разговор отец Севастьян, и все присутствующие увидели, как широко округлились глаза человека в инвалидной коляске. – Я знаю, старик, в это трудно поверить! Но, мы действительно жестоко убили этого парня, обрекая тем самым себя на бесконечные мучения!

– Но, как же так? Вы же тогда должны…

– Понести суровое наказание? – вновь вступил в дискуссию Николай. – И это непременно бы произошло, не появись на свет «Небесное возрождение»! Я избавился от демона, проникшего в мой разум, и устранил судью первой инстанции!

– Боже Всевышний! Так это правда?

– Это истина! – подхватил Севастьян.

Старик крутанул колеса инвалидной коляски и приблизился к нему:

– Мне знаком твой голос, священник. Клянусь Богом, я не могу вспомнить кто ты, но воистину, твой голос я где-то уже слыхивал! Назови себя!

Но, в разговор неожиданно вступил Макс:

– Пила́т?..

Вопрос больно «ударил» старца в инвалидном кресле. Собеседник вздрогнул, да так резко, что коляска едва не опрокинулась. Один из амбалов в дорогом костюме быстро подхватил ее за ручки, не позволяя старику рухнуть вместе с нею под ноги незнакомцам.

– Кто вы такие? – только и вымолвил тот, кого назвали Пилатом.

Но, Макс, словно не обратил на его вопрос никакого внимания:

– Ты все еще жив, Пилат?! Сколько же времени прошло с тех пор?

– Господи! Я ведь знаю тебя! Ты Римский легионер, который привел ко мне Иисуса! А ты…

– Раб первосвященника Ханны! – добавил отец Севастьян. – И мое имя – Малх!

Слезы появились на глазах Пилата.

Его руки задрожали, тонкие губы сжались так сильно, что побелели, будто он увидел перед собой призрака:

– А где же ваш третий товарищ? Где тот богач из Иерусалима? Как его там звали?

– Агасфер! – громко сказал Никель. – Горевестник, обреченный на скитания до второго пришествия Христа! И тебе, Пилат, никогда с ним не встретиться в этом мире, потому что его нет среди живых!

– Боже мой! Он получил прощение самого Господа?!

– Он получил смерть! – поведал Никель, будто знал эту историю лучше других. – Кара «нечистых» за то, что пытался донести о последствиях сегодняшней ночи!

– И что же должно случиться этой ночью, по-твоему?!

– Девушка явит миру исчадие Ада! Я уже говорил об этом, Пилат, но ты, наверное, плохо меня слышал!

– Я слышал достаточно на своем веку! – злость проскочила в словах прокуратора. – И видел столько за свою жизнь, что ни одному смертному не испытать таких страданий! А потому убеди меня в своей правоте, и объясни, почему отец Викентий говорит по-другому!

Никель повернулся в сторону священника, стоявшего на балконе второго этажа, и громко сказал. Так громко, чтобы его слышали все присутствующие на этом «мероприятии»:

– Отец Викентий никогда не видел демона вживую! А я видел! Мало того, я разговаривал с ним давеча в церкви Святого Иоанна! Малый ключ Соломона мне помог!

– Я не верю тебе! Царь Соломон ввел тебя в заблуждение! «Лемегетон» не существует!

– Теперь не существует! – согласился Николай. – Я уничтожил его пару часов назад. И беспокоиться о нем больше не имеет смысла! Вам всем стоит сейчас беспокоиться о том, что произойдет с минуты на минуту!

– И что же, по-твоему, произойдет?! – ехидно спросил священник.

– Богом молю! Впусти нас в особняк, отец Викентий! Предоставь возможность остановить безумие, творящееся у тебя за спиной! Я не могу понять, почему вы все такие глупцы? Кто сказал вам, что на свет появится сын Божий?!

И небо вдруг потемнело еще больше!

Священники, наперевес с зажженными факелами, засуетились; хаотично запрыгали языки пламени, и мир снова предстал для Небесного Воина в особых красках.

Снова его друзья приобрели естественное обличье, как в тот раз в загородном лесу, когда их атаковали злобные нулы. И даже человек в инвалидной коляске мгновенно преобразился, облачившись в расписные доспехи, украшенные длинным красным плащом. Короткая прическа и маленькая бородка выдавали в префекте Иудеи грозного политика, а плотно сжатые губы когда-то в Древние времена выносили смертный приговор для Иисуса Христа.

– Помоги, Пилат! – обратился, будто с последней просьбой, Николай. – Ты должен поверить мне! Судьба не зря соединила всех нас в этом месте! Каждый должен внести свою частичку в спасение мира, чтобы получить возможность для прощения! Ты же ясно понимаешь, что сейчас происходит!

Старик ловко повернул колеса и поставил инвалидную коляску таким образом, чтобы видеть глашатая на втором этаже:

– Позволь им войти внутрь, отец Викентий!

– Ни за что! – раздалось в ответ.

И в следующий момент Валерия закричала!

Таким отчаянным голосом, что воздух сотрясся вокруг деревянного особняка, заставляя самые громкие возгласы и смешки утихнуть.

– Отче наш, сущий на Небесех! Это уже происходит! Ребенок является на свет!

Заголосили священники, заликовал обычный люд, поднимая смартфоны, и направляя их на глашатая, возвышающегося на балконе второго этажа; и, казалось, небо потемнело еще, будто бы провозгласив это место центром Вселенной.

– Понтий Пилат, префект Иудеи! Сделай же что-нибудь! – закричал Макс.

– Ради всего Святого! Викентий, пропусти в родильную этих людей! Не заставляй меня брать грех на душу! – громче приказал человек в инвалидной коляске.

Три амбала в дорогих костюмах, будто по команде вынули оружие, и Никель увидел, как блестящие «макаровы» направились черными зрачками в сторону группы священников. Часть зрителей со смартфонами в руках, направили свои камеры к новому месту действия.

Но, к сожалению, для друзей, и к счастью для отца Викентия, священнослужители не бросились в рассыпную, а лишь только строй в темных рясах стал плотнее. Непоколебима сейчас была вера в Господа!

Снова душераздирающий крик Валерии на втором этаже.

Особняк утонул в вопле отчаяния, и тьма гуще укутала территорию вокруг деревянной постройке.

– Друзья мои! Мы становимся свидетелями второго пришествия сына Божьего! Склонитесь перед его телом и душой! И пусть вера ваша будет сильнее, чем много веков назад! – объявил отец Викентий.

– Огонь! – закричал Пилат, перекрикивая вой толпы.

И только сейчас, Николай понял, что прокуратор Иудеи настроен всерьез:

– Нет! – вырвалось из уст Парамонова.

Но было уже поздно!

Зазвучали «макаровы», выплевывая смерть, и кладя священников на холодную землю Лесной улицы. Люди, наконец, сообразили, что все это не актерская постановка, и бросились прочь от этого места.

Толкаясь и сбивая с ног соседа, они в спешке покидали место действия. Упавшие на землю смартфоны все еще не переставали снимать, надеясь на то, что кто-нибудь из их хозяев вернется в этот злополучный лес и явит миру творение любительской кинематографии.

Через несколько секунд, территория у подножия особняка опустела, лишь смелая горстка священнослужителей бросилась было в схватку с вооруженным противником с факелами наперевес, но тут же была подавлена огнем.

– Ну, чего застыли! – закричал Пилат.

И друзья, опомнившись, двинулись к входным дверям, перепрыгивая через мертвые тела.

Створки особняка тут же распахнулись, и на пороге появился отец Викентий с неизвестным предметом в руке:

– Во Имя Господа нашего, Иисуса Христа! Остановитесь, неверные!

Макс ухватил его за грудки и с силой отшвырнул в сторону, давая возможность амбалам Пилата решить судьбу священника.

Что происходило далее на улице, Николай не видел.

Вместе с друзьями он ворвался в помещение особняка, и едва не распластался на полу, задевая ногой высокий уступ порога.

Гостиная на первом этаже была просторной. Пилат на славу потрудился, оплатив великолепный ремонт в дорогом и, на первый взгляд, простом стиле. Деревянная выделка напоминала работу истинных мастеров своего дела. Огромные бревна, практически одного размера, грамотно укладывались друг на друга, создавая идиллию совершенства и бесподобной красоты. Дубовая мебель занимала все пространство гостиной, завораживала своим великолепием и ведала о том, что в этом месте проживала семья настоящих господ.

Слева от входа друзья заметили широкие ступени деревянной лестницы, окруженные резными перилами, и Макс первым бросился в направлении ее. Сооружение сильно напоминало короткую дорогу на второй этаж, а посему действовать приходилось немедленно.

Отец Севастьян бросился вслед за ним, а замыкал процессию Небесный Воин по имени Николай.

И снова душераздирающий крик Валерии!

И был он настолько близко, что своей неожиданностью едва не поверг в шок троицу спешащих на помощь освободителей. Друзья закрыли уши руками, боясь, что громкие возгласы девушки перевернут с ног на голову ясное сознание.

Второй этаж появился внезапно, словно в американских фильмах, где в конце зачарованной лестницы не было уютного коридорчика, а сразу и бесцеремонно находилась дубовая дверь.

Макс первым рванул навстречу деревянному препятствию и тут же атаковал его своим мощным плечом.

Удар был такой силы, что петли жалобно застонали, саморезы фонтаном брызнули в разные стороны, и последний оплот «нечистой» силы был взят. Дверь легко соскочила с петель и, словно ураган, влетела в комнату на втором этаже, сбивая все на своем пути.

Никель увидел, что помещение действительно было переоборудовано в так называемый родильный дом. Несколько удобных кроватей, тумбочки, навесные полки и много всякой другой утвари находилось в этой комнате.

Снесенная с петель дверь сбила по пути два миниатюрных столика для пеленания новорожденных. Послышался крик медсестер, или как там называют работников данного учреждения? Повитух? Акушерок?

Две женщины в белоснежных костюмах истошно завопили:

– Вам сюда нельзя! Мы принимаем роды!

Но, Макс не обратил на них никакого внимания.

Один единственный пациент находился на передвижной кровати, тихо лежал, словно не дыша, и стоящая на подставке капельница рядом с ним, недвусмысленно указывала на счастливую роженицу.

– Вы не слышите меня? Немедленно убирайтесь отсюда! – снова закричала одна из медсестер.

– Молчать! – сорвался Макс, и Никель увидел, как обе женщины забились в угол, укрощая свой нрав.

Отец Севастьян медленно подошел к молодой маме и жестом пригласил присоединиться друзей.

Молодая красивая девушка со светлыми волосами мирно лежала на кровати. Она была без сознания. И прежде чем священник прислонил пальцы к сонной артерии, нащупывая пульс жертвы, Николай уже знал, чем закончилось сие «представление».

– Она мертва. – Холодно бросил Севастьян.

И в этот момент закричал младенец, мирно покоящийся на дальней койке в противоположной стороне помещения.

– Он убил ее! – злобно сказал Макс, медленно направляясь в ту сторону.

– Пожалуйста, покиньте это Святой место! Господом Богом прошу! – повторила медсестра.

Но, Макс «кинул» на нее такой взгляд, что она искренне пожалела о своих словах.

– В этом особняке нет Бога! – поведал ей отец Севастьян. – И никогда больше не будет, если мы немедленно не сделаем то, зачем пришли!

Слова священника сразили реальность наповал! Парамонов знал, с какой целью они сюда спешили, ведал, почему это нужно предотвратить, но никогда бы в своей жизни не подумал, почему так больно будет в ответственный час исполнить задуманное.

Теперь сумрак укутал комнату на втором этаже. Свечи по периметру помещения стали в разы слабее гореть, некоторые из них и вовсе потухли. Макс и Севастьян снова принимали облик своих настоящих персонажей из библейского прошлого, и спустя мгновение вновь возвращались к своему обычному состоянию.

Что это?

Одна из особенностей Небесного Воина?

Или же игра разума, постоянно преследуемая в силу происходящих событий?

Николай взглянул на Валерию, умиротворенно покоящуюся на передвижной кровати возле него. Ее простынь в районе паха заметно окрасилась в кровавый цвет, что неудивительно в нынешний ситуации, но внезапно светлые волосы приобрели пепельный оттенок. Складывалось ощущение, что вполне молодая девушка стареет на глазах, если это, конечно, не игра его воображения, или не таинственный свет в комнате.

– Стойте! – прервал тишину Парамонов.

Макс и отец Севастьян, которые снова выглядели, как реальные люди, остановились.

– Что случилось, Николай?! – нервно топтался на месте Макс.

– Я пока не знаю! Какое-то неприятное ощущение! Тревожное и непреодолимое!

– Так умерь свои чувства, Коля! Ты сам слышал, что сказал тебе Талгарат! Это судьба умирающего мира, и, если мы ему не поможем, никто даже не подумает этого сделать!

Слова звучали в комнате, словно древнее пророчество. Словно холодное предсказание Великого колдуна на этой земле, или самого Господа, что спустился с небес, уверяя всех в своей правоте.

– Нет, Макс! Это совсем другое! То, о чем мы до сегодняшнего момента не могли подумать!

– Так подумай же об этом сейчас, Николай! Подумай хорошо! Я дам тебе десять секунд, а потом исполню то, зачем мы сюда пришли!

Никель ведал о том, что упускает из вида что-то особо важное. Такое далекое и неизведанное, но в то же время такое близкое и знакомое. Существование этого мира просто невозможно без наличия его бытия, присутствия в этом безнадежном мире, и детального равновесия, которое никогда не остается в тени.

Равновесие!

Вот то, злополучное слово, которое имеет самый главный смысл во всех кругах!

«Ты вспомнил!» – то ли обрадовался, то ли разочаровался граф Фургас, в который раз объявив о своем присутствие.

– Равновесие! – быстро сказал Никель.

И повернув голову, он ясно увидел, как одна из медсестер пытается покинуть помещение.

Она находилась спиной к его драгоценной для всего мира персоне, и прижимала руки к груди, будто молясь о бессмертной душе.

– Остановись, женщина! – громко сказал Николай. – Ради всего Святого на этом Свете! Это тебе говорю я, Небесный Воин и защитник всего Сущего на этой земле!

Слова подействовали.

По крайней мере, медсестра не стала убегать вниз по лестнице, и медленно повернула голову к собеседнику.

– Я жажду увидеть, что у тебя в руках! – закончил Парамонов.

Словно поддаваясь его неизмеримой воли, женщина в белоснежном костюме медленно повернулась, и друзья воочию увидели, что она прижимала к груди.

– Боже Всевышний! – отец Севастьян едва не потерял сознание.

Медсестра держала в руках новорожденного, который по какой-то неизвестной причине все еще молчал, не подавая признаков жизни.

– Почему ты не сказала нам! – закричал Макс, приближаясь к женщине. – Это же ее ребенок?!

Медсестра судорожно закивала в ответ и разрыдалась.

Макс отнял у нее младенца и положил на отдельную передвижную кровать рядом с первым малышом. Вот теперь, оказавшись со своим родным братом, юнец заплакал, оглушая комнату на втором этаже.

«Вам не победить! – снова ворвался в сознание голос графа Фургаса, вещавший от имени всего «нечистого» мира. – По крайней мере, оставшись кристально чистыми!».

– Отец Викентий был прав! – поведал Николай. – В этом месте родился сын Божий! Вот почему здесь собралось такое количество верующих! Но и Талгарат, утаивший это событие, все же поведал истину! Второй ребенок – это сын самого Дьявола! Ума не приложу, как они оказались в одной утробе?!

– Это неважно! – сказал Макс. – Мы пришли сюда с одной целью, и мы ее исполним!

– Каким образом?! – спросил отец Севастьян.

Пауза, повисшая в полутемном помещении, на фоне криков беспокойных малышей, сама ответила на поставленный вопрос.

– Нет! Я не позволю тебе этого сделать!

– У нас нет выбора, Севастьян! Наша вера в истинную силу Господа, не имеет права оставаться пассивной! Мы с тобой решили идти до конца! И никто, даже ты не сможешь меня остановить! – разозлился Макс.

– Я тебя остановлю! – вмешался в разговор Никель, выхватывая из-за пояса «Глок-17».

– Откуда у тебя пистолет?

– Это неважно! Важно то, что он заряжен, хоть и в это трудно поверить! Единственный момент, о чем тебе необходимо напомнить, это то, что в руках Небесного Воина оружие смертных превращается в грозную силу! А потому, не стоит кичиться своей бессмертностью на просторах этого мира! Я в один миг смогу перевернуть с ног на голову твою судьбу!

В комнате восстановилась немая пауза, если не брать в расчет крики новорожденных младенцев.

– Ответь на мой вопрос, Римский легионер по имени Квинтилл, позорно толкнувший Иисуса Христа с моста, за что получивший необыкновенное бессмертие, что ты намерен делать в данный момент?

– Я готов пойти на любое действие, Небесный Воин по имени Николай! – отозвался Макс. – И я хочу верить в то, что ты останешься на моей стороне, что бы ни случилось! И ни один синедрион не вправе судить меня за это вполне себе разумное решение!

– Я, так понимаю, ты решил избавиться от обоих младенцев?!

– Абсолютно верно ты понимаешь! Это самый разумный вариант, тебе ли не знать, Небесный Воин! Ты поставлен оберегать нас от напасти демонов на Святой Земле! И ты поддержишь мое мнение, что бы ни случилось! Иначе все то, к чему мы стремились всю эту неделю, станет бесполезным!

В его словах была определенная логика. Слова бессмертного, который искренне добивался прощения самого Господа, нельзя назвать безумными или лишенными смысла. Нельзя обвинять Римского воина в варварстве по отношению к этому миру и этой принципиальной позиции, как нельзя судить голодного за кражу еды! Но, не пристало Небесному Воину уподобляться коварством во имя спасения мира, и гибели беззащитного существа, только что вошедшего в наш мир с благими намерениями!

– Я сказал нет! – грозно поведал Николай. – Я не стану жертвовать сыном Божьим во имя умирающего мира!

– Как ты не понимаешь, Коля! Мы не сможем сейчас увидеть в этих младенцах истинную их сущность! Для этого понадобятся годы, а может быть и века по меркам другого мира. И ты не представляешь, как время течет в обители «нечистых»! Через несколько лет ты пожалеешь, что не предпринял попытки остановить все здесь и сейчас! Земля погибнет под гнетом демонов, бесов, колдунов и ведьм, и мы уже не сможем ничего изменить!

– Я знаю все это! – согласился Николай. – Граф Фургас поведал мне об участи этого мира. Но, убивать сына Божьего я никому не позволю! Даже тебе! Уйди прочь от этого ребенка! Иначе, клянусь Господом нашим, не отвечаю за дальнейшие действия!

«Глок-17» поднялся на высоту плеча, грозно явив черный устрашающий зрачок.

– Николай! – послышался голос отца Севастьяна. – Я тоже не в восторге от этой идеи, но…

– Я не хочу слушать безумные речи! Тем более от священника, каковым являешься ты! – перебил его Парамонов. – И я ни при каких обстоятельствах не позволю убить младенцев! Так что отойди и позволь мне их забрать!

Никель двинулся на друзей, все еще держа «Глок» в вытянутой руке. Младенцы тут же перестали кричать, будто почувствовали защитника.

Парамонов приблизился к передвижным кроваткам и остановился.

– Не делай этого! – попросил Макс. – Не вздумай брать их на руки!

– Я знаю, что делать! – огрызнулся Николай. – И я знаю, что будет после этого! Мне удалось вспомнить разговор с демоном в лесном домике! Он сказал – «Закон равновесия сыграет исключительную роль в нашей жизни!». И мы ничего не сможем поделать!

– Нет! Нет! – завопил Макс.

Но Николай уже взял на руки обоих младенцев.

Такие легкие, словно жители из другого мира. Такие красивые и только-только начинающие свою жизнь в этом безумном мире, и такие беззащитные. Едва не лишившиеся жизни от рук закоренелых грешников этой земли, способных на то, чтобы с легкостью отнять жизнь у безгрешных созданий, они мирно лежали на руках Небесного Воина.

– Папа!

Никелю показалось, что он ослышался.

Тонкий детский голосок едва произнес первые в своей жизни слова, но так скоро, по сравнению с обычной реальностью.

– Папа! – повторил второй младенец, и теперь это был не морок.

– Вот этого я и боялся. – Сказал Макс. – Зачем ты принял их на руки? Разве демон не ведал тебе о «смертельных узах»?

Ничего подобного Никель не слышал и не помнил. Лишь снова память, едва распахнула свои объятья, сжалась в клубок, и распутать ее понадобилось бы неимоверное количество времени.

Граф Фургас не ведал Николаю о «смертельных узах», но по своему необыкновению и внезапной участи, что постигла обычного смертного, посвятив того в Небесные Воины, Парамонов прекрасно знал, что означает сие выражение.

– И, тем не менее, я не позволю убивать сына Божьего! Не нам решать в этом мире, кто будет жить, а кто умрет!

– Умрут все те, кого ты знал здесь, на этой Земле! – подхватил отец Севастьян. – Если мы не предпримем какие-нибудь действия!