Текст книги "Сказочные хроники (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Бирюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 2.6. Финишная кривая

На открытое каменистое пространство Сергей выбрался с большой осторожностью, и не зря. Он вновь испытал чувство сильного головокружения и тут же увидел метрах в двадцати от себя голубоватый вихрь, похожий на перевернутый конус. Малышев сразу узнал в нем силовую воронку, или в простонародье – «мясорубку».

С учетом ослабленного зрения, плато было самым благоприятным отрезком пути. Совершенно ровное, без ухабов и рытвин, оно делало прогулку полуслепого более комфортной. Здесь можно было не бояться налететь на дерево или упасть в овраг. Но Сергей с первых же минут своего пребывания в этой местности понял, что путь будет не из легких.

Плато не отличалось большой протяженностью, не более километра, однако выше крыши было нашпиговано ловушками. То тут, то там высились колонны гравиконцентратов, между которыми носились конусы «мясорубок». В этом подвижном мире ни одна из них не стояла на месте. Каждая куда-то деловито спешила, периодически меняя направление, причем нередко на сто восемьдесят градусов.

Встретившая Сергея «мясорубка» уже давно куда-то укатила, предоставив разведчика самому себе. Он поправил на спине рюкзак и вошел в этот «муравейник». Ощущение складывалось такое, что он попал на перекресток с оживленным движением. Смотреть приходилось на все четыре стороны сразу, чтобы вовремя уступать дорогу. Тем не менее, Малышев благополучно добрался до гор, лишь один раз попав в сложную ситуацию, когда оказался сразу между четырьмя движущимися на него воронками. Пришлось ему срочно переходить на темп и побегать, ускользая от надвигающейся смерти.

И вот он уже стоит у отвесных скал, внимательно изучая предстоящую дорогу. Гравиконцентратов не было видно. Они, вероятно, недолюбливали горных образований. Несмотря на обилие трещин, «ведьминого студня» тоже не наблюдалось. Скорее всего, он здесь все же был, но где-нибудь глубоко под камнями или в ущельях. Пусть даже «капуста» и тектонического происхождения, однако никто никогда не видел ее в горах. Как было справедливо подмечено умудренными опытом космодесантниками, ловушки в Зонах подчиняются только законам подлости. А именно, каждая из них предпочитает тот и только тот тип местности, где ей удобнее было вредить.

Зато, куда ни кинь взгляд, поблескивали сети «паутины», да еще самые удобные подъемы занимала золотистая тина, из того же сорта, что он уже видел в лесу. Сергей выбрал себе путь в стороне от занятых ею площадей. Ему не очень-то хотелось проверять на своей шкуре, что бы это могло быть, как невольно получилось с малиновыми буграми. Кстати, эти естественные конденсаторы природного электричества тоже должны были располагаться где-то поблизости.

«Нужно быть очень внимательным», – предупредил себя Малышев.

Еще древние альпинисты придумали приемы передвижения без снаряжения по отвесным скалам. Однако раньше это было неоправданно рискованно, поэтому скалолазы, как правило, применяли страховочные веревки. Сергей же со своими пластидными[21]21
  Пластид – материал управляемой твердости, использующийся в основном для крепежа оборудования на наклонных поверхностях и для альпинизма.


[Закрыть] перчатками и ботинками карабкался по отвесным подъемам, как муха по стене. Альпинисты-любители, конечно, не использовали столь неспортивные приспособления для скалолазания, работая исключительно с древним снаряжением, а то и вовсе без него. Но у профессиональных высотников мушиные доспехи пользовались большим почетом.

Поднимаясь вверх, Малышев заранее подмечал ловушки и старался держаться от них на расстоянии. Как он и предполагал, электробугры в горах «водились». На высоте около пятисот метров ему пришлось обходить большую гряду, ярко пылающую малиновым светом.

Часа через три Сергей достиг наконец вершины, но на этом его испытания не закончились. Ему пришлось попрыгать по скалам, преодолевая глубокие трещины и ущелья, на дне которых мрачно светился «ведьмин студень». Встречавшиеся Малышеву ловушки оставались неподвижными, что очень даже было неплохо, он мог планировать обратную дорогу через горы. Кроме того, его зрение значительно улучшилось, и Сергей еще издали сумел обнаружить неглубокое ущелье, ведущее прямиком к Мечу. Войдя в него, Молодой человек фактически вышел на финишную прямую, но… Но один из законов Зоны гласит: чем лучшей кажется вам дорога в начале пути, тем худшей она впоследствии оказывается. В десяти шагах от него, занимая весь узкий проход, бешено вращался голубоватый смерч силовой воронки.

Сергей уже настолько близко подошел к артефакту, что даже со своим плохим зрением видел каменистую площадку, с которой шел направляющий его сигнал. Малышев крепко выругался и, подойдя поближе к «мясорубке», плюхнулся на какой-то камень, не забыв, впрочем, убедиться, что тот обычного базальтового происхождения.

Разведчик с очень нездоровым интересом разглядывал непринужденно вращающуюся воронку. Посмотри он так на какого-нибудь человека, тот обязательно поспешил бы убраться подальше, если не был бы, конечно, дураком. Однако «мясорубке» было до лампочки.

Малышев печально перевел взгляд на склоны ущелья, покрытые золотой «тиной», и глаза его стали еще печальнее. Возвращаться было далеко и «очэн обыдно, понымаэш». Сергей с ненавистью посмотрел на воронку. Под таким взглядом даже дурак тут же сделал бы ноги. «Мясорубка» и в этот раз никак не отреагировала.

И тут молодому человеку в голову пришла замечательная идея, и даже пока не идея, а только воспоминание, но воспоминание идейно верное и по-пролетарски грамотное. А вспомнил он со злорадством, как почесывал макушки двум, не побоимся этого слова, зарвавшимся электрическим буграм.

«А что если эту „мясорубку“ разрядить? – азартно, подумал Малышев. – А как нам ее разрядить? Надо ей кого-то скормить[22]22
  Установлено, что «мясорубка» может быть на время нейтрализована, разрядившись на живом организме. Причем несмотря на то, что эта аномалия с одинаковой эффективностью разрушает живую и неживую материю, выводят ее из строя только живые существа.


[Закрыть]. А кого? Кого бы ей скормить?!»

Сергей плотоядно оглядел окрестности, но, к счастью для «кого-то», его поблизости не оказалось. Оставалась одна кандидатура. Малышев критически оглядел себя, достал волшебную палочку и сделал своего клона. Клоны, как известно, должны пройти немедленную реинкарнацию с переносом в них осознания и жизненной энергии, иначе по истечении пяти минут клинической смерти перестают быть клонами как таковыми и становятся трупами обыкновенными. Однако Сергей, как и любой интеллектуал, знал псионический трюк с «живчиком»[23]23
  Живчик – ментальная программа, записанная на порции жизненной энергии, способная на время своего действия поддерживать жизнедеятельность клона. Срок ее работы зависит от количества жизненной энергии.


[Закрыть]. Он запрограммировал клона на поражение «мясорубки», передав ему «условный час»[24]24
  Условный час. Жизненная энергия, определяющая срок существования программы, измеряется в условных единицах времени жизни донора. Условность этих единиц заключается в том, что, лишившись части жизненной энергии (если потеря не смертельно велика), человек не сокращает срок собственной жизни, поскольку, в отличие от «живчика», способен со временем восполнить потерю.


[Закрыть] собственной жизни. Уменьшить величину стандартной порции биологической энергии Малышев не рискнул – клон должен быть достаточно живым, чтобы нейтрализовать силовую воронку.

Ожившая кукла моргнула глазами и уверенно зашагала к «мясорубке». Сергей отвернулся. Видеть разрушение собственного тела было не очень приятно. За спиной раздался сочный звук рвущейся биологической ткани. Клон даже не вскрикнул, он не чувствовал боли, поскольку не был на это запрограммирован. Глянув в то место, где была мясорубка, Малышев увидел на каменистой земле несколько черных клякс, оставшихся от человеческого тела, и безжизненный клочок тумана бывшей силовой воронки.

Последнюю сотню метров пути Сергей преодолел без приключений. А когда увидел то, к чему так стремился, то невольно засмеялся. Перед ним стояла здоровенная каменная глыба, зеленая, исчерченная прожилками, с торчащей из нее рукояткой меча. Камень походил на малахит, отличаясь от него лишь тем, что был полупрозрачным.

– Нынче же предстоит мне узнать, буду ли я носить английскую корону, – с удовольствием произнес он фразу, которая в иных обстоятельствах могла бы стать исторической.

Малышев подошел к глыбе, взялся за рукоять Меча и попробовал его выдернуть. Не получилось. Эфес был сделан из того же материала, что и камень, и казался просто выточенным из него. Но Сергей понимал, что это не так. Он ЗНАЛ, что перед ним Меч Куи и нужно лишь «договориться» с ним.

«Претендент на английскую корону» стоял и держался за ручку, стараясь по максимуму успокоить ум и добиться состояния абсолютной бесстрастности. Ему нравилось так стоять. Он не анализировал почему. Наоборот, мысли его постепенно замедлялись, тело наполнялось приятной тишиной. Он еще некоторое время пребывал в блаженном умиротворении, а затем, словно прилетев к нему издалека, его охватила легкая дрожь и заполнила невыразимой, великолепной в своем безмолвии Ясностью. Вокруг были все те же скалы Аида, но молодой человек был уверен, что снова оказался в «Месте Безмолвного Знания», понимая теперь, что последнее не связано с определенным местом в пространстве. Это было его личное состояние, личное достижение, личное достояние, его Личная Сила.

Он смотрел на Меч Куи, и информация приходила по первому требованию. Он ЗНАЛ, например, что ему действительно предстояло пройти тест, но тот не имел никакого отношения к королевской крови. Ему предстояло узнать, достаточно ли у него Личной Силы, чтобы владеть Мечом. И, если ее окажется недостаточно, он развернется и уйдет восвояси без малейшего сожаления, как и подобает воину. Он может вернуться позже, когда настанет его время, или не вернуться совсем. Он понимал теперь, что не Меч Куи являлся тем призом, ради которого он поставил на карту свою жизнь и будущее Земли. Призом была Личная Сила, которую он приобрел благодаря своей Охоте.

Охватившее молодого человека состояние несгибаемой решимости принять свою судьбу такой, какой она должна быть, словно позволило ему с чем-то согласиться, и тело воина вдруг наполнилось титанической силой. Эфес меча оторвался от камня и остался в его руках. Сергей чувствовал, что артефакт Куи обладает собственной Силой, и та теперь вливалась в него, становилась его достоянием. Эта Мощь была особого рода. Она предназначалась для определенных целей и управлялась его Намерением.

Стоило Малышеву пожелать, как Сила вышла наружу, превратившись в голубоватый язык лезвия, столь же подвижного, как и пламя, меняющего форму по желанию хозяина, но, тем не менее, неизмеримо более плотного и разрушительного, чем огонь.

Сергею захотелось вдруг испытать Меч. Разрубить что-нибудь, ну хотя бы эту глыбу, которая несомненно была прочнее всех окружающих скал. Но он сразу понял, что не стоит сейчас этого делать. Чувство, охватившее его, было сродни чести самурая, использующего свой клинок только с конкретной и очень серьезной целью. Воин втянул лезвие Меча обратно в рукоять и, поблагодарив артефакт за возможность пользоваться его Силой, выразил Намерение прервать контакт, а в следующую секунду словно проснулся.

Мысли Сергея вновь возобновили свое течение, а знания, которые только что были его достоянием, истаяли на глазах, как остатки сна после пробуждения. И, тем не менее, он не испытывал сожаления. Благодаря чему-то, что Малышев все же приобрел от этого контакта, а может и благодаря всему путешествию по Зоне, он имел теперь какой-то дополнительный стержень внутри себя, какое-то особенное спокойствие и уверенность в своих силах.

Лишь одно Знание Сергей сумел удержать и облечь в слова. Его Охота закончилась. Пришло время возвращаться.

Глава 2.7. Возвращение

Боль в ногах снова дала о себе знать, когда Малышев подходил к роще. Горы он преодолел благополучно, а вот плато показало-таки свои зубы. «Мясорубки» будто взбесились. Сергей то и дело попадал в сложные ситуации, когда на него неслись одновременно пять, а то и шесть разъяренных смерчей. Преодолев плато, он еле волочил ноги.

«Если так и дальше пойдет, – подумал Малышев, – я до конца лабиринта не дотяну».

Ему не помешало бы немного передохнуть, прежде чем испытывать «гостеприимство» лесных обитателей, но оставаться сейчас на плато было равносильно самоубийству. Поэтому он, не останавливаясь, вошел в лес и растворился в растительном мире. Сергей сосредоточился на опасности, и походка его снова стала мягкой, кошачьей, даже боль в ногах, казалось, поутихла. С тех пор, как он заполучил Меч Куи, зрение отчасти вернулось к нему, и это было как нельзя кстати.

В лесу его словно бы поджидали. Из чащи вдруг выскочила свора каких-то уродливых существ, отдаленно напоминающих гиен, и с рычанием бросилась на него. Малышев молниеносно выстрелил, поразив две цели, отпрыгнул в сторону и в полете поджарил еще троих. Холодом накатило чувство опасности, но изменить траекторию падения молодой человек уже не успевал. Он мягко приземлился на траву, и та предательски под ним расступилась.

Сергей провалился в черную пустоту, успев только включить герметизацию костюма, так что тот превратился в легкий скафандр. Еще в воздухе его подхватило и облепило что-то гибкое и вязкое. На мгновение стало светлее, и он разглядел, что со всех сторон его окружают мясистые полупрозрачные щупальца, покрытые маленькими красными бородавками. Из них активно выделялась зеленовато-желтая пена, покрывавшая его уже с головы до ног.

Сверху, визжа, упали две «гиены», прыгнувшие, вероятно, вслед за человеком. Красноватая масса, чмокнув, вздыбилась и подхватила их на лету, как заботливая мать дитя, и тут же закрутила, завертела, намылила зеленым и утащила вглубь. Сергей же погружался не спеша. Все вокруг него чавкало, чмокало, пробуя его на вкус и недоумевая по поводу его неудобоваримости.

Снова стало темно – это затянулось отверстие сверху. Но Малышев неплохо видел в темноте. Здесь, в этой ловушке, его зрение восстановилось полностью. Масса на мгновение разошлась, подтолкнула к нему густо покрытый пеной ком и вновь сдавила со всех сторон. Теперь Сергей получил полное представление о судьбе двух незадачливых хищников. Они уже практически не шевелились, лишь изредка их тела судорожно подергивались. Щупальца снизу раздвинулись, открывая мясистую поверхность, усеянную небольшими, с пятак величиной, хищно шевелящимися присосками, которые не преминули сразу же продемонстрировать свое назначение.

Существо, на трапезе которого Сергей и компания имели честь присутствовать, как и «анаконда», оказалось хорошим растворителем. «Гиены» в этом быстро убедились, после чего были плотно прижаты с сосущей поверхности, и со звуком трубного сморкания (такого знакомого) оставили Малышева в полном одиночестве. Его тоже по недомыслию попробовали всосать, но не тут-то было. «Хамелеон» неплохо сдерживал химическую атаку, и Сергей был еще не согласен последовать за своими спутниками. Так могло, наверное, продолжаться долго, если бы его чудо-костюм не имел одного существенного недостатка – он не включал в себя запасов воздуха.

Малышеву вдруг стало очень скучно. И может, от этого, а может, оттого, что он уже давно не дышал, внутри него что-то сдвинулось, и голову одно за другим посетили следующие соображения: он находится на Аиде, а не на Земле; выйди он за пределы Зоны, ближе к Земле он от этого не станет; он валяет дурака с того самого момента, как двинулся в обратную дорогу. От этих мыслей Сергею вдруг стало так смешно, что он почему-то сразу уснул, но при этом продолжал наблюдать все то же самое, хотя и во сне. Ему не понравился этот сон, и Малышев подумал, что раз уж он все равно спит, то было бы гораздо лучше увидеть что-нибудь посимпатичнее. Например, прекрасный сад эксцентричной Феи. Сергей представил себе эту притягательную картину так живо, что сон его тут же сменился в соответствии с пожеланиями.

Ночью сад оказался еще более прекрасен, чем днем. Везде, куда бы ни падал взгляд Сергея, светились цветы самых разнообразных расцветок.

«А Фло, наверно, уже спит», – отчего-то подумалось Малышеву, но он оказался неправ.

Словно услышав его мысли, прямо из зарослей перед ним появилась девушка. Она встала, внимательно изучая то место, где молодой человек находился, потом вдруг посмотрела ему прямо в глаза и очаровательно улыбнулась. Фло стремительно приблизилась к Сергею и схватила его за плечи. Как это ни странно, но, даже будучи во сне, он почему-то ощутил ее прикосновения. Девушка прижалась губами ко рту Сергея и стала надувать его, как резиновый шар. Он чувствовал, что с каждым ее выдохом становится все более вещественным, все больше физических ощущений просыпалось в нем. В уши его ворвались звуки. Со всех сторон трещали ночные цикады.

Наконец Фло положила парня на землю, но он все еще чувствовал себя легким, как пушинка. Весело подмигнув, Фея достала откуда-то ведро, наполненное чем-то жидким. А спустя мгновение Сергей понял, что это ледяная вода, и окончательно проснулся. Он лежал на траве и судорожно дышал, приходя в себя после ледяного душа. Девушка тем временем подняла с земли второе ведро и снова окатила его. «Не надо!» – хотел крикнуть Малышев, но язык не слушался. Вода была ужасно холодная, и он попытался отползти в сторону, но тело ему не повиновалось. Третье ведро вернуло Сергею дар речи, и он завопил что есть духу в том смысле, что хватит его поливать жидким азотом. Удивленно посмотрев на него, Фло звонко засмеялась. Минуту она предавалась безудержному веселью, затем, немного успокоившись, присела возле Сергея. Глаза ее пылали озорным огнем. Некоторое время она всматривалась в его лицо, словно раздумывая, а затем склонилась и очень нежно поцеловала в губы. Организм молодого человека живо отреагировал на эту ласку, наполнившись сладкой истомой.

Тепло улыбаясь, Фея поднялась, подхватила парня на руки и легко прыгнула выше деревьев. Она мягко приземлилась на полянке с гамаком, натянутым меж двух крепких стволов деревьев, и аккуратно уложила на висячее ложе свою драгоценную ношу. Гамак закачался, и Малышев словно поплыл по воздуху, погружаясь в глубокий сон без сновидений.

Часть 3. ОБОРОТНАЯ СТОРОНА ВОСПРИЯТИЯ

Из пустоты, из ничего,

Из сумасбродства моего

Вдруг возникает чей-то лик.

(Юлий Ким)

А кто-то встал у края крыши

И захотел лететь.

(Гарик Сукачев)

Глава 3.1. Второе внимание

Сон отступал медленно, как густой утренний туман. Реальность постепенно пробивала себе дорогу, проникая в сознание, и в определенный момент словно сильным порывом ветра сдула остатки сна. Малышев открыл глаза, потянулся и сел. Гибкий гамак плавно качнулся под ним. А вокруг, насколько хватало глаз, разворачивался тропический сад. Сергей обернулся, и когда глаз хватило на дерево, расположенное у него за спиной, он увидел прекрасную девушку в белой коротенькой юбочке и топике, напоминавших больше купальный костюм, чем приличную одежду. Она сидела верхом на толстой ветке, прислонившись спиной к стволу дерева, и по-детски болтала ногами.

– А-ал-ли-илуя-а! – имитируя интонации герольда, воскликнула Фло. – Светлый принц вернулся!

Малышев развернулся в гамаке на сто восемьдесят градусов, чтобы комфортнее было общаться, и устроился поудобнее, поправив на себе одежду (что-то вроде хитона), в которую был облачен.

– Доброе утро, прекрасная фея, – откликнулся он и поинтересовался, слегка раскачиваясь в гамаке: – Чем заслужил я новый титул?

– Свое королевское происхождение, мессир, Вы доказали, вынув Меч из камня, – учтиво ответила девушка.

– Ага, значит паясничаем с утра, – хмыкнул Сергей. – Может лучше проинформируешь меня, где я смогу найти свою одежду?

Оставаясь в одном хитоне, под которым ничего, кроме родного тела, не было, он чувствовал себя неуютно в свете событий, имевших место непосредственно перед его командировкой на Аид.

– А это тебе лучше знать, – хихикнула Фло. – Ты изволил явиться сюда совершенно голым, и я, дабы не искушать себя лишний раз, облачила тебя в то, что было в моем распоряжении.

– А лишнего «Хамелеона» не нашлось в твоем распоряжении? – смущенно поинтересовался Малышев.

– Нет, эти ящерицы здесь не водятся, – наивно ответила девушка. – И не понимаю, зачем они тебе вдруг понадобились. Если б я знала…

– Постой-постой, – перебил ее абракадабру Сергей, его вдруг посетило неприятное предположение. – Значит, все мои вещи остались в Зоне?

– В руках у тебя был Меч, он пылал как огонь, – успокоила его Фло.

«Слава богу, Меч остался», – подумал Малышев с облегчением. Все это было очень подозрительно, но он не стал развивать данную тему разговора, решив принять предложенную ему игру.

– Значит, моя охота на Аиде все-таки принесла плоды? – уточнил Сергей.

– Да. Ты стал велик, – торжественно подтвердила девушка, но, не удержавшись, хихикнула.

– А если серьезно? – спросил Малышев улыбаясь. Когда она вот так дурачилась, как сейчас, была особенно очаровательна.

– Неплохо, – кивнула Фея. – Ты заметно увеличил свою Личную Силу, хотя, наверное, мог бы добыть и больше.

– Со мной в Зоне происходило много непонятных вещей, – пожаловался Сергей.

– Расскажи, – предложила собеседница.

Малышев, на секунду задумался и начал повествование.

Рассказывая, он поглядывал на аморфа (или аморфу), в ключевых местах своей истории следя за ее реакцией. Фло с одобрением выслушала отчет о том, как он научился видеть ловушки, а та часть рассказа, где его мотало из одного места в другое, привела девушку в восторг. Безразличной улыбкой она отреагировала на гипотезу об энергетических потоках в Зоне и выкладки Элдерса о «плюющейся капусте», а когда Сергей рассказывал об «анаконде», улыбка стала сочувственной. Особенно внимательно она выслушала историю о том, как молодой человек вынул меч из камня, а потом прервала его рассказ и попросила описать возвращение на Землю.

Когда Малышев закончил, она еще некоторое время сидела в напряженной позе, видимо, что-то обдумывая, а потом откинулась на ствол дерева и улыбнулась.

– Действительно важными эпизодами твоей Охоты являются те, что были наполнены Силой, – сказала Леди. – К ним относятся моменты, когда ты использовал Второе Внимание.

– А что это?

– Все, что выходит за рамки привычного для людей восприятия.

– Я бы не назвал привычным все, что происходит на Аиде, – хмыкнул Сергей.

– Я имела в виду другое, – улыбнулась Фло. – Люди воспринимают мир с позиции материи, и это довольно узкая точка зрения.

– Разве можно воспринимать как-то иначе?

– Можно. Если сравнить человека с радиоприемником, то он словно бы настроен на одну и ту же волну. Поэтому мир для него незыблем. Но человек может сменить частоту и собрать другой мир.

– Переместиться в параллельное измерение?

– Нет, просто увидеть другую часть окружающей действительности, которая на старой частоте ему недоступна.

– Какую другую часть? Что-то я тебя не понимаю.

– Для того чтобы уяснить, как это происходит и почему, необходимо Увидеть мир как энергию.

– Что ты имеешь в виду?

– Словами сложно выразить, – сказала фея. – Чтобы ты понял, я должна тебе кое-что показать.

Она расстегнула молнию на топике и сняла его, затем поступила так же со своей юбкой и осталась совсем голая. Лицо у Сергея вытянулось от удивления и, взглянув на него, девушка засмеялась.

– Нет. Я вовсе не тело свое имела в виду.

Она приподняла одну ногу, и ветка, что была под ней, изогнулась, приобретая форму сидения. Но поскольку к этой части дерева был привязан гамак, Сергея подбросило высоко вверх, как на батуте, и он инстинктивно ухватился за ветвь, расположенную выше, при этом хитон самым предательским образом его покинул и спланировал на землю. Девушка едва не свалилась следом. Судорожно ухватившись руками за ствол, она засмеялась так, что слезы потекли из ее глаз. Красный от смущения Малышев спрыгнул на землю, намереваясь вернуть себе одежду, но Фло, замахав рукой, остановила его.

– Ой, нет… подожди, не одевайся… – сдавленно сквозь смех проговорила она. – Я… я как раз… хотела попросить тебя… раздеться…, но ты… – И она засмеялась с новой силой, неспособная больше произнести ни слова.

Малышев чувствовал себя не в своей тарелке. У него и в мыслях не было обижаться на девушку. Дело было в другом. Обнаженная инопланетянка выглядела очень сексапильно, и он, лишенный одежды, беспокоился, что переполнявшие его эмоции вполне определенным образом проявятся снаружи.

Понемногу успокаиваясь, Фло переключила свое внимание на Сергея.

– Ну, хватит тебе смущаться, – улыбнулась она. – А не то я подумаю еще, что ты ни разу женского тела не видел.

Сама она разглядывала Сергея с явным удовольствием и довольно плотоядно. Девушка и не думала скрывать, что любуется им. Ее кожа порозовела от возбуждения, глаза азартно сверкали.

– И напрасно ты пытаешься остановить в себе то, что все равно произойдет через некоторое время, – игривым тоном сказала она. – Потому что сейчас я попрошу тебя подойти и встать ко мне спиной. – И Леди широко раздвинула ноги, недвусмысленно указывая, куда именно он должен встать. – Не беспокойся, сексом мы заниматься не будем. – Девушка хихикнула и добавила. – Пока.

– А не кажется ли тебе, – заерепенился Малышев, – что все это выглядит несколько…

– Не кажется, – мягко, но в то же время очень строго оборвала его Фло. – Перестань ты потакать своим комплексам, сейчас это особенно неуместно. Если хочешь чему-нибудь научиться, должен делать то, что я тебе говорю.

Ее тон немного привел Сергея в чувство.

«Она права, – подумал он с досадой. – Зачем, черт возьми, я строю из себя дурака? Приступы ксенофобии? Сроду не замечал за собой такого».

Малышев встал спиной к девушке. Та обхватила его руками за грудь, ногами за талию и крепко прижала к себе. Тело Сергея сразу наполнилось приятным теплом и безвольно расслабилось. Одновременно Малышев почувствовал, как произошло то, чего он так опасался, но это его сейчас уже не волновало.

– Останови свои мысли, – тихий голос Феи, казалось, зазвучал сразу со всех сторон. И ум его послушно погрузился в безмолвие. – Ты должен отчетливо вслух выразить свое Намерение последовать за мной, – прозвучало новое указание.

– Я хочу идти за тобой, – уверенно и с какой-то внутренней силой произнес Сергей.

Он почувствовал, как в нем что-то рвется, а в следующее мгновение окружающий мир словно замер и неожиданно засиял ярким светом. Со всех сторон из конца в конец протянулись бесконечные светящиеся нити, словно стягивающие воедино ткань мироздания, поддерживая его от немедленного распада. Они были как цветные линии света великолепнейших оттенков, обладали внутренней жизнью, сияли и лучились энергией. Малышев испытывал странное чувство, что все время видел эту необыкновенную картину, но что-то до настоящего момента мешало ее осознать.

– Сейчас ты увидишь себя со стороны, – предупредила Фло.

Наблюдаемая картина сдвинулась в сторону и повернулась. В поле зрения Сергея попали два странных объекта. Один из них напоминал ярко светящуюся морскую звезду, другой обладал яйцеобразной формой. Звезда была огромна, раза в три превосходя эллипсоид. Она хищно обхватывала Яйцо своими лучами, сдавливая и деформируя его. Обе фигуры были заполнены светящимися волокнами, подобными тем, что находились снаружи. В том месте, где Звезда и Яйцо соприкасались, волокна люминесцировали пульсирующим светом, который, словно вскипая, превращался в пузырьки энергии. Часть их концентрировалась на поверхности соприкосновения, но основная масса поглощалась Звездой, растворяясь в ее глубине.

Сергей вдруг понял, что он и есть Яйцо, пребывающее в объятиях аморфа, но это знание ничуть его не обеспокоило. Каким-то образом он чувствовал, что положение, в котором находится, не представляет для него опасности.

– Чтобы проникнуть в тайну восприятия, – зазвучал приятный голос девушки, – необходимо Увидеть мир как энергию. С этой точки зрения окружающая нас вселенная наполнена энергетическими эманациями, разнообразие которых бесконечно велико[25]25
  Излагаемое здесь и в дальнейшем описание мира и механизм восприятия заимствованы автором из концепции Карлоса Кастанеды. Все термины, записанные с большой буквы являются понятиями этого учения.


[Закрыть]. Они имеют форму нитей и в совокупности отражают все грани мироздания. Существа, обитающие во вселенной, состоят из подобных же энергетических волокон и способны воспринимать отнюдь не все его разнообразие, а лишь только ту часть, что содержится в нитях, заключенных под их оболочками.

На поверхности энергетического кокона располагается пятно повышенной светимости, играющее ключевую роль в восприятии. Оно как глазок, через который человек смотрит на мир, и в зависимости от своего положения открывает ту или иную картину. Именно через это окно внутренние эманациями человека соприкасаются со внешними волокнами вселенной и получают от них информацию. Внешние эманации притягиваются к подобным себе внутренним и зажигают их.

Совокупность зажженных энергетических волокон собирает ту или иную картину восприятия. Поэтому пятно повышенной светимости можно назвать Точкой Сборки. Его перемещение по поверхности энергетического кокона позволяет зажечь соседние энергетические волокна и изменить воспринимаемую картину мира. Чем жестче закрепляется Точка Сборки в новом положении, тем четче выглядят изменения. И если же сдвиг достаточно велик, собирается совершенно иной мир, так словно поворачивается ручка радиоприемника и улавливается другая передача.

Все твои соплеменники, Сергей, имеют одинаковое положение Точки Сборки и соответственно настроены на одну и туже волну. В этом и кроется ваша ограниченность. Нет ничего плохого в такой форме восприятия. Ее недостатком является лишь то, что вы считаете эту картину исчерпывающей и единственно верной. А тех из вас, у кого Точка Сборки сдвинута, вы называете «сдвинутыми» и считаете их сумасшедшими или ненормальными. Так вот, вторым вниманием называется то, что находится за пределами привычной вам позиции Точки Сборки.

Все, о чем рассказывала фея, Сергей мог видеть собственными глазами (или не глазами даже, глаз у него в этом состоянии не было). Но ему по большому счету и не нужно было подтверждение. Состояние, в котором он находился, каким-то образом давало ему возможность ЗНАТЬ все, о чем шла речь. Однако едва только Фло отпустила Малышева и мир вернулся в прежние рамки, как того охватило сильнейшее замешательство. Полученное от аморфа знание было разрушительным. Оно напрочь ломало представления молодого человека о структуре мироздания, опрокидывало многие основополагающие истины, и наконец, все устремления человечества с точки зрения новой концепции выглядели, мягко выражаясь, несерьезными. Сергею очень хотелось проигнорировать то, о чем он узнал, но он привык считаться с фактами.

Безжалостно раздираемый внутренними противоречиями, Малышев на какое-то время потерял над собой контроль. Сидя на земле, совершенно голый, он вытаращенными глазами осмотрелся по сторонам и, узрев свой хитон, быстро устремился к нему. Подхватив его и перекинув через шею наподобие шарфа, Сергей поднялся на ноги и, сложив руки за спиной, степенной походкой стал задумчиво прогуливаться перед деревом. И вид при этом он имел бы вполне внушительный, если б не дурацкий хитон, повязанный на шее, который, никоим образом не скрывая его наготу, выглядел особенно нелепо.

Фло, следившая за Сергеем широко открытыми от удивления глазами, вдруг судорожно всхлипнула и упала с ветки, на которой сидела. Закатив очи, она широко, как рыба, открывала рот, из которого не доносилось ни звука. Наконец протяжный стон вырвался из ее горла, и она зарыдала, сотрясаясь от хохота. Тяжело, со стоном набирая в легкие воздух, девушка выплескивала его в приступах смеха, который возобновлялся с прежней силой, едва только взгляд ее касался Сергея.