Текст книги "Сказочные хроники (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Бирюков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Я говорю об особом способе перемещения Точки Сборки, позволяющем использовать любую жизненную ситуацию в своих интересах, – пояснила Фея.

Обрадованный, я слегка расслабился и спустя довольно короткое время попал в гораздо более примитивную ловушку, обернувшуюся для меня очередной экскурсией в рай.

– Ты не усвоил пока всех принципов безупречной «игры», – прокомментировала позже девушка мою оплошность. – К ним относятся «отрешенность», «выдержка», «умение ждать» и «реакция». «Отрешенность» учит «игрока» радоваться победам и поражениям одинаково, избегая ослепления успехами. «Выдержка» позволяет действовать с полной отдачей и азартом даже в самых проигрышных ситуациях. «Умение ждать» – это способность ждать удачу бесконечно долго, испытывая уверенность, что возможность ее поймать обязательно представится. И наконец, «реакция» подразумевает постоянную готовность вовремя ухватить свой шанс, как бы неожиданно он ни появился. Ты не был в достаточной степени «отрешенным», любовь моя, и это позволило мне продемонстрировать тебе свою «реакцию».

Вот так она и развлекалась каждый день, вынуждая меня все время быть начеку. И лишь сегодня мне удалось как следует отдохнуть. Еще с самого утра Фло объявила, что никаких интриг сегодня не будет, поэтому мне следует полностью расслабиться и позволить ей позаботиться обо мне. Все это выглядело очень подозрительно, но я уже немного натренировал свою «реакцию», поэтому, ни о чем не задумываясь, воспользовался советом подруги. И нисколечко об этом не пожалел.

Глава 3.3. Дневник. Турнир

7 июня, воскресенье.

Фло и раньше по утрам со мной не церемонилась, но сегодняшний день начался совсем уж резко: проснулся я от жуткого холода. Со сна я не сразу сообразил, в чем дело, поэтому с трудом выбрался из ледяной воды. Лежа на животе и хватая ртом воздух, я некоторое время не мог понять, почему у меня дергается рука. Наконец до меня стал доходить чей-то голос:

– Сергей! Скорее просыпайся.

– Что?.. Уже льды пошли? – откликнулся я, все еще ничего не соображая.

– Какие льды? – услышал я и сообразил, наконец, что разговариваю с феей.

«Господи, опять ее штучки!»

– Эти, – ответил я, неопределенно ткнув пальцем в сторону ручья.

Прислонившись к шершавой поверхности скалы и впервые после пробуждения осмысленно ухватив действительность, я увидел перед собой Фло – принцессу, даму сердца и всякое такое прочее из старинных рыцарских романов.

– Чем обязан такому форсированному пробуждению… Ваше Высочество?

– Как?! – воскликнула Фло. – Разве ты забыл? Ведь сегодня же воскресенье. Нужно очень спешить. Иначе мы с тобой опоздаем на праздник.

– Воскресенье? Какое воскресенье? Постой-постой! – я ничего не понимал. – Разве сегодня воскресенье?

– А разве нет? – с сомнением спросила Фло.

– Я не уверен…

Леди хотела что-то сказать, но внимательно посмотрев на меня и убедившись, что я все еще туго соображаю, крепко обняла за шею и поцеловала так ощутимо, что каждой клеточке моего организма досталась порция встряхивающей энергии. В голове моей мгновенно прояснилось, и я ощутил себя на ногах в рыцарских доспехах, влекомым куда-то с невероятным проворством. Принцесса, несмотря на свое пышное средневековое платье, резво тащила меня через джунгли с силой и упорством осы, волокущей в гнездо пойманную ею гусеницу. При каждом прыжке перед носом у меня звякало забрало, а дурацкий черный плащ постоянно цеплялся за кусты.

– Быстрей! – звонко кричала она. – Прибавь обороты, рыцарь, а не то мы опоздаем на Турнир!

«Турнир? – удивился я мысленно. – Это что-то новенькое!»

Мы выбежали на дорогу, и я увидел покрытого черной тканью коня, зачехленного по всем рыцарским канонам. Лишь прорези для рта, ноздрей, глаз и хвоста, да еще ноги, не скрытые одеянием, свидетельствовали, что передо мной живое существо, а не манекен животного, защищенный от пыли.

Гремя доспехами, я запрыгнул на лошадь и посмотрел на Фло в ожидании дальнейших распоряжений. Она величественным взмахом руки указала мне направление и сказала:

– Скачи туда, славный рыцарь. Эта дорога приведет тебя на ристалище…

* * *

– Черный рыцарь!.. Где же он? Он включен в список участников?

– Да, прекрасный сэр!

– Тогда куда он запропастился? – услышал я, въезжая в ворота, и понял, что речь идет обо мне.

– Я здесь!

– Ну вот, он опаздывает! Ваш номер – восемь.

– Рыцарь Белой розы! – пронеслось далее над ристалищем…

Раньше я никогда не участвовал в турнирах и имел весьма отдаленное представление о том, что от меня требуется. Семь рыцарей стояли в ряд, каждый в своем квадрате. Последние были пронумерованы огромными цифрами. Восьмой был свободен. Поняв, что это место на парковке зарезервировано на мое имя, я поспешил занять его.

Оглядевшись вокруг, я увидел трибуну, до отказа заполненную благородно одетыми людьми. На почетном месте восседали король с королевой, рядом с ними занимала свое место Фло. Увидев меня, она улыбнулась и послала мне воздушный поцелуй. По всей видимости, я не ошибся, назвав ее титулом дочери короля.

Заревели трубы, застучали барабаны, и на ораторскую трибуну вышел пестро одетый человек со свитком в руке. Он развернул его и начал громко, с выражением вещать:

– Сегодняшний турнир, открываемый в честь нашей очаровательной принцессы, начинает победитель пяти драконов, десяти великанов и ста людоедов, чемпион предыдущего турнира, рыцарь Зеленого Ромба!

На середину ристалища под восторженные крики зрителей и шум оваций выехал, потрясая копьем, рогатый рыцарь. Его белое одеяние и доспехи везде, где только можно (даже на острие копья), были покрыты символикой, иллюстрирующей объявленное имя. Лошадь, скрытая белыми одеждами, тоже не была исключением.

– Да будет вам известно, дамы и господа, что рыцари сегодня сражаются за сердце прекрасной принцессы!

«Ну, этого уж я им не отдам!» – решил я про себя.

– Вызов сэра рыцаря Зеленого Ромба принимает сэр рыцарь Белого Шлема! – далее следовало подробное перечисление побед нового сэра, из которого стало ясно, что и тот не менее титулован.

На ристалище выехал Белый Шлем. Он был во всем черном, кроме, естественно, названного элемента доспехов, украшенного большими рогами.

«Этим только за сердце и драться», – весело подумал я, затем внутренне вздрогнул, провел рукой по голове и облегченно вздохнул. Фло, слава богу, рогов мне не наставила.

– Бой выбирает рыцарь, принявший вызов!

У ворот ристалища был прибит щит. Подъехав, Белый Шлем ударил в него тупым концом копья. Застучали барабаны, рыцари, сменив копья, разъехались и замерли в противоположных концах ристалища. Я приготовился смотреть. Чтобы победить, нужно было видеть, как это делают другие.

«Конкурс средний, всего-то шестнадцать рыцарей на место, считая Зеленого ромба», – успокаивал я себя, но, приглядевшись к массивным фигурам, решил, что попотеть все же придется.

Трубы крикнули новый сигнал, и соперники, набирая скорость, стали съезжаться.

«И рыцари съехались. И сэр рыцарь Зеленого Ромба сломал свое копье о сэра рыцаря Белого Шлема, а сэр рыцарь Белого Шлема сломал свое копье о сэра рыцаря Зеленого Ромба», – прокомментировал я исход схватки в стиле Марка Твена, наблюдая, как противники меняют сломанные копья.

Снова прозвучали трубы, и Белый Шлем на этот раз вылетел из седла, гремя доспехами, как старая консервная банка, упавшая мимо мусорного бака. На трибунах восторженно взвыли, и Зеленый Ромб проехал круг почета под оглушительные овации, пока перечисляли многочисленные победы следующего претендента.

Рыцари сражались не очень профессионально, некоторые падали, не успев даже столкнуться с противником. Да и сам победитель допускал массу ошибок и не был сбит лишь потому, что никто так и не смог в него толком попасть.

– Сэр Черный рыцарь! – объявили мой выход. Титулов не последовало.

«Ничего, продолжение будет», – самонадеянно подумал я, но тут же понял, что обстановка на поле боя заметно изменилась. Вроде и трибуны вопят уже не так громко, и побежденные не стонут более на земле, изнемогая, а все как один в седлах и занимают потихоньку свои квадраты. Подъехав к воротам, я ударил в щит тупым концом копья и, заменив его на безопасное, занял свою позицию.

Взвыли трубы. То, как Ромб плавно двинулся с места, то, как он уверено вскинул копье, как он мощно набрал скорость, свидетельствовало, что мне предлагают качественно иной бой. Создавалось впечатление, что все прошедшие до сих пор схватки были сущим надувательством, и только сейчас соревнования начинались по-настоящему.

Плотно зафиксировавшись в седле, я резко взял с места. «Посмотрим, крепко ли он сидит», – решил я, нацеливая копье противнику в грудь. Зеленый принял мою тактику и значительно прибавил в скорости. Но его копье смотрело мне в голову!

«А ведь жестокость до добра не доводит», – подумал я и в последний момент резко пригнулся, уворачиваясь от летящей мне в голову неприятности. Его копье чиркнуло о мой шлем, и мы врезались. Ощущение было такое, словно я столкнулся с пневмоэкспрессом, который и не думал даже притормозить. В глазах у меня потемнело. Словно в замедленном кадре я видел, как мое копье уперлось в середину ромба на груди противника. Давление было ужасное, но рогатый даже не шелохнулся, а вот я, наоборот, несмотря на все свои усилия, стал медленно вытесняться из седла. Поняв, что проигрываю, я выгнул копье, и оно разлетелось на части, хлопнув как пистолетный выстрел. Время обрело свое нормальное течение, и мы стремительно пронеслись друг мимо друга.

Снова трубы пропели свою нудную песню. Я выбрал копье покороче. Тактику приходилось менять. Противник сидел в седле как приклеенный. С места я сорвался так же, всем своим видом показывая, что тупо иду на таран. Рогатый тоже не изменил старта. Снова все движется в замедленном темпе. Концом копья отвожу оружие Зеленого, убираю голову, пропуская его мимо уха, одновременно направляя свое копье в забрало противнику. Прием, прямо скажем, не на слабака. Реакция у Рогатого тоже крутая – успевает прикрыться щитом, но моя круче – резко поворачиваю копье на сто восемьдесят градусов, ударяя в торцевую часть щита, тот дергается вправо, открывая на мгновение голову, задний конец копья глухо бьет Зеленого в челюсть – хук слева, гарантированный нокаут, и Ромб летит из седла.

На трибунах вой. Побежденные рыцари уверенно заступают в свои квадраты. Ведущий называет номера. А у меня холод по спине от того, как спокойны и уверены в себе противники, как молча и профессионально они сидят в седлах, а ведь перед этим болтали и сплетничали. Ох, не нравится мне, как спокойно и буднично утаскивают экс-чемпиона с поля, как реагируют на это зрители, в том смысле, что никак не реагируют! И чересчур лихо меняет программу ведущий, а ведь ничто не предвещало поражения фаворита.

Складывалось впечатление, что буквально все здесь сговорились. Все знают, что я крутой рыцарь, заготовили заранее план на случай моей победы и тактику коллективной травли. Не каждый за себя, как должно быть, а все на одного! А до этого валяли дурака, пудрили мне мозги? Нет, не может такого быть. Глупости все это. А если может? Тогда мне каюк.

– Сэр Черный рыцарь, изъявляя притязание на сердце прекрасной принцессы, бросает вызов сэрам рыцарям!

«Боже мой, глупость-то какая», – подумал я и глянул в сторону королевской трибуны. Фло, улыбаясь, махала рукой, однако легче от этого мне не стало.

– Сэр рыцарь Белой Розы принимает вызов сэра Черного рыцаря.

Белая Роза ударил в щит тупым концом копья и выбрал себе другое – деревянное, средней длины.

Я сразу сообразил, что с этим мужиком старый номер не пройдет. Похоже, он усек, что я сделал с Зеленым Ромбом, а ведь это было так быстро. Да, реакция у него должна быть дай бог. Щит он взял в левую руку – будет прикрывать челюсть и грудь. И у меня появилась одна блестящая задумка. Я взял себе копье подлиннее и, выслушав завывание труб, рванул коня вперед.

Быстро набрав среднюю скорость, я не спешил ускоряться. Расчет был на то, что Роза сидит в седле так же крепко, как и Ромб. Как оказалось, я не заблуждался. После удара, который едва не выбил меня из седла, он даже не шелохнулся. Древко изогнулось и с громким треском лопнуло, отклоняясь вверх и чуть в сторону. Копье противника, парированное щитом, прошло скользом, слегка разворачивая меня в седле, а обломок древка, оставшийся у меня в руках, угодил Розе точно в лоб. Получив тройной удар, я чудом удержался в седле, зато противник, гремя доспехами, кубарем вылетел из своего.

Трибуны взорвались аплодисментами, а ведущий стал перечислять титулы следующего сэра. И тут я понял, что мои опасения оправдываются. Меня действительно загоняли в угол. Рано или поздно моя изобретательность истощится, и я буду греметь доспехами не хуже побежденных мной соперников. Все было нечестно. Меня охватила холодная ярость, вскипевшая из центральной части тела, заполнила меня целиком, раздула и словно разорвала на атомы. И с этим взрывом пришла необыкновенная легкость, я будто разом избавился от рамок, ограничивающих мои физические возможности, наполнился необыкновенной силой.

Третьего рыцаря я сшиб мощным ударом, и он повалился на траву вместе с лошадью. Мое копье при этом от сотрясшего нас удара разлетелось на множество мелких кусочков, а конь, пропахав копытами две глубокие рытвины, чудом остался на ногах. После этого я решил больше не рисковать и бил сбоку, сшибая одного рыцаря за другим. Охваченный необыкновенным могуществом, я побеждал не хитростью, как раньше, а многократным физическим превосходством. Противников не спасали ни щиты, ни доспехи. Я не понимал, что со мной происходит, но это отнюдь не мешало мне хладнокровно использовать свою новую силу.

Все схватки слились воедино. Смена копья, разгон, удар, снова смена копья, не помню, как окончился бой. Очнулся я, стоя посреди ристалища под громогласный вой зрителей, прислушиваясь к своему телу и с сожалением ощущая, как необыкновенное могущество покидает меня. Однако, не успев угаснуть, сила наполнила меня вновь. В ворота, верхом на белом коне, ворвался белый рыцарь, и лошадь его, свободная от привычного уже глазу одеяния, загарцевала по ристалищу, всхрапнула и встала на дыбы, картинно размахивая копытами. А всадник сидел на ней как влитой, символ добродетели, защитник слабых, победитель злодеев. А мне, конечно же, отвели роль плохого. Надо же, облачили во все черное.

«Ладно-ладно, Фло, – обиженно подумал я. – Все тебе припомнится».

– Белый рыцарь принимает вызов Черного рыцаря, – огласил герольд.

«Принял, как же, – продолжал я ворчать про себя. – Надо ж, герой какой выискался. Еще бы ему не принять. И ведущий хорош тоже, обязательных „сэров“ пропустил. Это чтобы лишний раз подчеркнуть: вот она, схватка черного и белого, дьявола и ангела. Ладно-ладно, Фло».

Словно угадав мои мысли, Белый, подъехав к щиту, ударил в него острым концом – зло требовало решительного искоренения. Удар оказался столь сокрушительным, что щит слетел со своего места и, спланировав, упал к ногам моей лошади. Все произошло очень эффектно, ничего не скажешь. Трибуны разом стихли. Схватка предстояла смертельная.

Сменив копье, я занял свою позицию. В этот момент я ничего не чувствовал, ни страха, ни недоумения, лишь необыкновенная мощь пульсировала в моем теле. Состояние безжалостности и отрешенности заполнило меня. Наблюдая за противником, я все больше убеждался, что бой предстоит очень тяжелый.

Взревели трубы, и наши кони рухнули, не выдержав ужасного столкновения. Белый рыцарь не уступал мне в силе, а может быть, был еще круче. Мечи скрестились, и поединок начался всерьез. Это был бой высочайшего класса. Ни разу в жизни я не двигался настолько быстро, что становилась ощутимой инерция моего тела. Доспехи мешают – долой их!

Железо слетело с нас почти одновременно, и мы остались в легких просторных одеяниях, окутывающих нас с головы до ног, как костюмы ниндзя. Лишь верхняя часть лиц оставалась открытой. Взгляды наши встретились, и я не увидел в глазах противника ничего хорошего для себя.

Теперь мы были свободны, и бой принял иной характер. Быстро перемещаясь, совершая сложные акробатические движения, мы наносили друг другу молниеносные удары, переходящие порой в сложные хитроумные связки. Практически все мои удары уходили в пустоту, его – парировались мечом. Любое попадание значило смерть.

Увлекшись боем, я не сразу обратил внимание, что руки Белого покрылись мелкими еле заметными искорками, но когда те увеличились, превращаясь в сетку разрядов, я отпрыгнул назад, сделав простую акробатическую связку и прикрываясь от возможного нападения. Однако противник не последовал за мной. Он остался стоять на месте, натянутый как пружина, охваченный электричеством. Разряды расплавили его меч. Белый, махнув рукой, сбросил остатки раскаленного металла, и моему взгляду открылось голубоватое лезвие Меча Куи.

Честно говоря, я тогда растерялся. Беспомощно взглянув на трибуну, я не нашел там Фло, и слабая догадка затеплилась в моей бедной головушке. Взглянув на противника, я встретился с его холодными черными глазами и прочитал в них смертный приговор.

Белый атаковал, не дав мне толком прийти в себя. В сложном акробатическом пируэте я чудом обогнул огненное лезвие и приземлился на четвереньки. В моих руках осталась только рукоять меча. Отсеченное лезвие валялось рядом на траве. Отбросив обрезок, я приготовился к обороне. Необыкновенное состояние наполняло меня решимостью сражаться до самого конца. Некоторое время я с успехом уворачивался от верной смерти, а потом вдруг вспыхнул первый проблеск какого-то специфического понимания, и я мгновенно осознал, что потеряю сейчас либо руку, либо голову. Выбрав первое, я выполнил сложное акробатическое вращение, завершившееся болью в руке в момент приземления.

Время словно притормозило, и я увидел, как медленно падает на траву моя левая конечность, отсеченная чуть выше локтя. Отчаянный крик готов был вырваться из моего горла, но от удивления затерялся где-то в груди. Вместо крови из обрубленного предплечья вырвалось зеленоватое пламя переполнявшей меня энергии и погасло на кончиках пальцев новой руки. Все произошло очень быстро. Отрубленная часть тела еще не коснулась травы, а я уже вновь был целехонек.

Затем во мне что-то сдвинулось, и я сообразил, что наполнявшая меня мощь подобна той, что я ощущал, используя Меч Куи. Знакомым внутренним усилием я выпустил ее наружу из правой кисти, и в руке у меня запылал огненный клинок. Следующим движением я спас свою голову от участи левой руки.

На секунду мы замерли друг напротив друга, и вновь в его глазах я прочитал неумолимый приговор для себя. Перед тем, как скрестились наши мечи, я испытал второй «проблеск», подсказавший мне, как я должен начать бой.

Сражение разгорелось с новой силой. Я стал ощущать пробуждение в себе какого-то специфического Знания. Оно поднималось из глубины моего существа, накапливалось, конденсировалось, и в определенный момент я вдруг увидел целиком все «древо» разворачивающихся событий. Одни его ветви были коротки и прямолинейны, другие длинны и сами давали начало многочисленным ответвлениям. Некоторые из них уходили в бесконечность. И «древо» это жило своей жизнью, оно постоянно росло и изменялось. Какие-то ветки удлинялись, разрастаясь новыми побегами, иные пересыхали, отмирая и укорачиваясь. Я увидел свое место на этом «древе» и понял, что исход битвы предрешен. Выбрав неправильную ветвь, я определил свой конец и, мгновение спустя, стал свидетелем его реализации. Голубой клинок противника, вспыхнув неожиданно безопасным желтым цветом тренировочного оружия, тупой болью пронзил голову, и сознание мое померкло…

Когда я пришел в себя, первым моим ощущением было что-то мягкое и шелковистое на бедрах и животе. Приподняв веки, я встретился взглядом с огромными черными глазами, но на этот раз они выражали теплую нежность и любовь. Я слегка шевельнулся. Ощущения тела возвращались ко мне, и вместе с ними меня охватывала приятная истома от соприкосновения с телом Фло. Она сидела верхом на моих бедрах, гибко изогнувшись, красивая, сильная в своем белом шелковистом трико. Эта поза становилась уже классической. Капюшон, закрывавший лицо, она сняла, и ее волосы черным водопадом ложились на плечи.

– Как это понимать? – спросил я, любуясь ее красотой.

– Ты о чем?

– О турнире, конечно.

– Считай, что мое сердце осталось при мне.

– Это я уже и так понял.

– Тогда что тебя беспокоит?

– Так, пустяки, самая малость. Ты хотела меня убить?

– Господи! Страсти-то какие!

– Я серьезно.

– Ну, не убила же.

– Да уж. Большое тебе спасибо, – съехидничал я.

Останавливая дальнейшие мои претензии, Фло нагнулась и поцеловала меня в кончик носа. Теплая волна, лавинообразно нарастая, понеслась к пяткам. Желая видеть, как с меня слетит обувь, я повернул голову набок, но не имел, как оказалось, возможности наблюдать это событие. Я был уже босым, да и вообще, судя по всему, голым. Видя мое возмущение, Фло быстро устранила неравенство, тоже оставшись без одежды. Улыбаясь, она вытянулась во весь свой порядочный рост. Ее ноги плавно скользнули вниз вдоль моего тела и крепко сжали с боков. Дыхание перехватило. Руки ее зарылись в мои волосы, и наши губы встретились. Перед глазами вспыхнули все цвета радуги, и эмоции закружились в невообразимом танце. Ее густые волосы, струясь по моим щекам, источали пьянящий запах леса и земляники.

– Боже, Фло! – простонал я, дыша полной грудью. – Отпусти, пожалуйста!

– С какой это стати? – прошептала она, касаясь губами моего уха. – Моя победа на Турнире должна быть вознаграждена.

В следующее мгновение я ощутил безумно приятную волну, пронзающую меня снизу вверх вдоль позвоночника, и улетел в нирвану…

Когда я смог, наконец, воспринимать окружающее, буря разрывающих меня ощущений затихала. Я впервые «вернулся» до полного завершения процесса, и это было удивительно. Вихри наслаждения самых разнообразных оттенков пересекали мое тело в различных направлениях, то затихая, то разгораясь. Фло судорожно сжимала меня в своих объятиях. Она все еще упруго двигалась, впитывая каждой клеточкой удовольствие и постепенно затихая. Фея замерла, лишь когда во мне угасли последние ощущения. Ее объятия ослабли, она мягко коснулась губами моих губ и лениво скользнула в сторону. Поцелуй ее некоторое время эхом отдавался во всем теле, а потом наступила полная тишина.

Некоторое время я лежал неподвижно, наслаждаясь покоем. Тело мое приятной волной обволокла одежда. Наконец я с трудом перевернулся на живот, пошатываясь, поднялся на четвереньки и, подтянув к себе кресло-качалку, обессилено устроился в нем. Напротив меня плавно раскачивалась в другом кресле Фло и жмурилась от удовольствия. Солнце едва еще только достигло зенита, а я чувствовал себя уже так, словно прошли сутки с момента моего форсированного пробуждения. Не то чтобы я сильно устал, хотя устать я должен был зверски, просто слишком много со мной сегодня случилось разных событий.

– Хорошенькое было сегодня утро, – сказал я.

– Имеются какие-нибудь жалобы? – фея вопросительно распахнула свои огромные глаза.

– Неа! – ответил я и сильнее качнул кресло. В тот же миг Фло пантерой прыгнула на меня, кресло перевернулось и мы, хохоча, скатились на траву.

– Полетели? – вдруг предложила она, вскакивая на ноги и хватая меня за руку.

– И это после того, что ты со мной сделала?

– А ты попробуй, – Фло дернула меня вверх. – Ну же! – воскликнула она, уже паря в воздухе и отрывая меня от земли.

Тело заполнилось вдруг необыкновенной легкостью, мягкий толчок ударил в ноги, отдался в плечах, и мы резко взмыли, аж дух захватило. Летал я удивительно легко, не испытывая никакой усталости. И это после стольких энергозатрат!

«А у меня ведь еще с утра крошки во рту не было», – вспомнил я.

Словно прочитав мысли, Фло потянула меня вниз в джунгли.

– Есть хочешь? – спросила она, когда мы приземлились.

– Спрашиваешь! – откликнулся я.

– Тогда пошли.

– Скажи, Фло, а почему?.. – рот мне молниеносно был заткнут очищенным бананом.

– Никаких вопросов, – глаза ее весело искрились. – Все вопросы принимаются завтра. А сегодня – отдыхать!

«Что ж, завтра так завтра», – подумал я, с удовольствием поглощая банан.

Оставшуюся часть дня мы провели у воды, резвились с дельфинами, валялись на песке, обменивались энергией.