Текст книги "Космическая ферма (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Фокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 71 страниц)

В следующее мгновение он резко отбросил от себя экзоскелет и развернулся ко второму нападавшему. Его противник явно не ожидал увидеть в руках Граберов древнее, но очень хорошо зарекомендовавшее себя в рукопашной схватке оружие. Противник резко развернулся и попытался убежать.

Отовертон, за последние мгновения жизни полностью ощутившим себя Богом на планете Земанос, вспомнил не только мгновения наслаждения своей божественной властью, но и навыки вооруженной борьбы.

 В тот момент, когда его второй противник, на самом деле только сделавший вид, что убегает, резко присел и развернулся, нанося одновременно двумя манипуляторами смертельные удары навстречу обрадованной победой  и преследующей его цели, Бог-воин Отовертон уже находился от него сбоку, готовый нанести смертельный удар клинком.

Этот прием он отрабатывал вместе со своим учителем, а позже предателем, Велесом, тысячи раз.

Прошедшее время не притупило полученные навыки. Меч мягко проскользнул сквозь щели в пластинах, и его лезвие по рукоять скрылось внутри корпуса экзоскелета. В этот раз трубопроводы буквально взорвались. Сквозь щели ударили струи жидкости, и экзоскелет моментально потерял управление.

Отовертон выдернул меч, машинально обтер лезвие о складки одежды и убрал оружие в ножны. Теперь оба его противника остались один на один с пятикратной силой тяжести. Убивать их он пока не намеревался. Мертвые не ответят на интересующие вопросы, а их имелось более чем предостаточно.

Не теряя времени, Отовертон вытащил из водоема тело секретаря. Молодой человек не дышал. Доставить секретаря до медицинского модуля быстро он не мог, да и это не имело смысла. Судя по всему, секретарь уже долгое время не дышал.

Требовалось предпринять что-то мгновенно. Верховный правитель вспомнил, что на планете Земанос ему доводилось видеть, как оживляли утопленников. Отовертон вытащил из аптечки секретаря два шприца и ввел их содержимое в диск на руке. Конечно, прошло уже много времени, но попытаться он обязан.

Задыхаясь от смрада и неуклюже делая искусственное дыхание, Верховный правитель не забывал боковым зрением поглядывать за поверженными врагами.

Вдруг, из рта секретаря ему в лицо ударила струя мерзкой жидкости. От омерзения Отовертону стало плохо, и он чуть не потерял равновесие.

Секретарь зашелся в кашле, и из него продолжала волнами выходить жидкость. Отовертон с сомнением разглядывал молодого человека. Два укола– это явно превышение дозы оживляющего лекарства.

Возможно, это дало импульс сердцу и мышцам, и теперь извергающее гадость тело будет жить, пока не закончиться действие лекарства. Верховный правитель опять одел маску, устало сел на бортик ограждения бассейна и наблюдал за происходящим. Через непродолжительное время Привентиус перестал извергать из себя мерзость и затих. Отовертон осторожно приподнялся, подошел к секретарю и заглянул в лицо. Стеклянный, не реагирующий на окружающее взгляд и чуть шевелящиеся губы, поводов радоваться не давали. Отовертон отвернулся и решил заняться поверженным противником, но тут же резко развернулся и опять посмотрел в лицо юноши. Ничего не изменилось, но теперь он внимательно разглядывал, как двигаются губы Привентиуса и синхронно повторял то, что, по его мнению, могло это значить.

– «Простите Верховный правитель, что я заснул и не сопровождал Вас во время прогулки».

У Отовертона ослабли мышцы ног, и он сел на землю рядом с юношей.

Он еще и еще раз повторял свою догадку, проверяя ее по движению губ Привентиуса. Юноша повторял одни и те же движения губами раз за разом. Конечно, это не исключало повреждение мозга, но ведь организм работал, а мозг воспроизводил повторяющиеся импульсы.

Отовертон вскочил на ноги, одел секретарю маску и одним тросом связал два экзоскелета. Взвалив секретаря на плечо и с трудом отталкиваясь трясущимися ногами, потянул поверженных волоком в сторону дворца. Хорошо, что все происходило совсем рядом.

Во дворце Отовертон уложил юношу в ложе. Манипуляторы тут же приступили к обследованию тела. Информация на экране указывала, что тело юноши находится в относительно нормальном состоянии. Для проверки деятельности головного мозга требовалось время, и поэтому Отовертон решил пока поговорить с поверженными животными.

Ему удалось найти крепления и освободить животных от экзоскелетов. На всякий случай Отовертон привязал пленников к колонне напротив своего ложа и улегся  в него, что бы немного поправить здоровье.

Судя по количеству введенных лекарств и беспрестанной работе манипуляторов, эта прогулка очень дорого обошлась организму.

Когда сигнал ложа известил его об окончании процедур, Отовертон встал и направился к ложу секретаря. Юноша лежал с закрытыми глазами и почти не дышал. Отовертон ознакомился с информацией на панели и облегченно вздохнул. У Привентиуса погибло только 0,012 % клеток головного мозга, и сейчас медицинский модуль сканировал мозг, что бы обеспечить полноценную замену пораженных участков. Работоспособность тела уже восстановилась до 75%.

Отовертон возвратился к пленным и попытался поговорить с ними. Один пленный находился без сознания, второй яростно пытался освободиться от троса. Увидев, что пленный не собирается отвечать на его вопросы и соблюдать установленные правила общения, Верховный правитель вытащил из ножен меч и пригрозил им.

К удивлению Отовертона, пленный не только не высказал какие либо знаки внимания, но и повторно дал понять, что ни на какие вопросы отвечать не собирается.

Верховный правитель уже давно ничего сам не делал. Он только отдавал приказы, а сейчас, когда остался один, категорически не знал с чего начать.

Верховный правитель улегся в ложе и попытался вызвать кого-либо из подданных. Эти попытки ни к чему не привели. Все вызовы остались без ответа. Когда он уже собирался прекратить попытки, ему поступил вызов от старшего сына.

Отовертон с радостью ответил. На экране появилось уставшее и обреченное лицо сына. Верховный правитель с ужасом осознал, что видит сына в последний раз. Кроворон обреченно доложил, что флот вышел в назначенный район и сумел сохранить все транспортные корабли с оружием. Ссади за Кровороном,  в окне кабины, виднелся строй кораблей Фарамонов.

Верховный правитель уже давно не командовал кораблями космического флота, но и то смог понять, что такое расположение кораблей явно указывало на самое неудачное положение флота Граберов из всех возможных. Отовертон понял, что ничего вернуть уже нельзя. Враг в любом случае не позволит кораблям Граберов покинуть поле сражения.

Они с сыном несколько мгновений молча смотрели руг на друга, а потом изображение исчезло. Отовертон заплакал. Когда из его глаз в последний раз текли слезы, Верховный правитель не помнил. Очень и очень давно. В это время экран опять засветился. В этот раз поступила информация о взрывах  в месте нахождения планет Фарамонов.

Верховный правитель закрыл глаза и незаметно для себя уснул.

Проснулся он бодрым и полным сил и сразу принял четыре питательных кубика. Отовертон не сразу вспомнил о произошедших событиях, но потом в памяти возникли подробности произошедшего, вызвавшие неконтролируемый приступ ярости. Он выхватил меч из ножен и кинулся к пленным животным. К сожалению, и тут он не успел. Сила тяжести планеты убила животных сама. Отовертон взвыл от бессилия и начал рубить тела животных.

В это время показался Привентиус. Юноша шел, пошатываясь и сгорбившись. Подойдя к Верховному правителю, он едва смог исполнить церемониальный поклон.

Отовертон молча указал на кресло для коротких бесед.

Тяжело усевшись в кресле, Привентиус доложил, что когда обнаружил отсутствие Верховного правителя, попытался связаться с членами большого совета. Никто на его вызовы не ответил. Тогда он сам направился на поиски.

Недалеко от дворца на него напали животные  в экзоскелетах. Они накинули на него петли, изготовленные из тросов, и начали топить в водоеме, находящемуся неподалеку. Когда он очнулся, то понял, что Верховный правитель пришел ему на помощь и сам пленил напавших животных. Привентиус хотел допросить пленных, то те начали яростно ругаться и отказались ответить на его вопросы. Тогда он открыл информационный портал и получил информацию о том, как заставить пленных подчиняться.

В специальной аптечке, имеющейся во дворце, имелись лекарства, введение которых заставило животных ответить на все его вопросы.

Животные находятся на планете уже больше года. Их привезли сюда для участия в переработке тел умерших Граберов. Сразу после прибытия на планету, их поселили в комнате, но потом, в течение 100 дней к ним никто не заходил. Удивленные таким положением дел, животные приступили к обследованию соседних комнат здания. Так как они никого не нашли, то через 50 дней самостоятельно  вышли за пределы дома. Результаты обследования прилегающих домов и улиц их поразили. Никого из живых Граберов найти не удалось.

Только трупы. Огромное количество трупов. Из-за такого количества умерших и не переработанных тел, дышать без фильтров экзоскелетов они не могли. Тогда животные вернулись в дом, собрали имеющиеся питательные кубики и «горячительную» жидкость и стали ждать, что произойдет.

 Около месяца назад они осознали, что остались на этой планете одни. Уже действуя более открыто, животные обследовали много домов и убедились, что цивилизацию Граберов погубила неизвестная болезнь.

Недалеко от своего дома они нашли несколько космических кораблей, но абсолютно не понимали, как ими управлять. Целыми днями животные слонялись по улицам и пытались найти еще хоть кого-либо из своих соплеменников, умеющих управлять кораблем. Когда им поступил сигнал прибыть во дворец правителя, они очень удивились. Во  дворце находились два Грабера и им поручили проверить одно из лож.

 Так как рабочие ничего не понимали в этом, они сбежали опасаясь скорой расправы и через некоторое время встретились на улице с одним из ранее виденных Граберов. Понимая, что теперь их точно уничтожат, люди первыми атаковали противника и утопили его. В это время показался еще один Грабер, который при помощи старинного оружия повредил экзоскелеты и взял их в плен.

Животные очень раскаивались  в содеянном и просили позволить им жить и служить Богам.

Вспомнив о своей неудачной попытке, Отовертон попросил секретаря узнать, кто из Граберов остался жив.

Два дня юноша пытался вызвать всех, записи о ком сохранились у него в коммуникаторе, а токовых оказалось чуть больше трех миллиардов. В конце четвертого дня они уже точно знали, что из великой цивилизации Граберов в живых осталось только они.

Вот тут Отовертон и осознал, что настала пора уходить. Эту мысль он встретил абсолютно спокойно. И это при всем том, что во время последней схватки с животными испытал острое чувство страха за свою жизнь.

Животные! Сколько их сейчас на нашей планете, и сколько на других? В последнее время животные почти полностью заменили  Граберов во всех областях. Они умеют пользоваться оружием и управлять техникой.

При таких условиях животные непременно захотят избавиться от бывших хозяев.

Отовертон задумчиво разглядывал на экране списки животных, которым вживили капсулы с ядом. В этой ситуации, самое правильное– уничтожить их всех.

Верховный правитель еще раз взглянул на списки и набрал команду на уничтожение. После этого он дал знать возвратившемуся юноше, что готов его слушать.

– Верховный правитель! Секретарь явно волновался. Я прошу Вас не уничтожать немедленно всех животных. Точнее говоря экипаж корабля доставляющего оружие на планету Земанос.

Отовертон откинулся на ложе и рассмеялся.

– Да! Мой юный друг. Я совсем забыл об этой проклятой планете. Не волнуйся, поселенные там животные с планеты Прибос без труда уничтожат тех не многих, кому удалось выжить после последнего сбора питательных веществ.

Но меня смущает не это. Только на планете Земанос животные смогли создать самое страшное во вселенной оружие. Кто знает, может и те, кого мы поселили туда сейчас, смогут добиться  в будущем такого же результата. Я уверен, что развывшаяся там цивилизация обязана своим успехам, в том числе, и планете с ее атмосферой и еще многим, чего мы не знаем и не узнаем уже никогда. Наша цивилизация погибла. Нам с тобой вряд ли удастся ее возродить. В крайнем случае, женщин у нас нет. Я предполагал, что после уничтожения наших врагов и союзников, а так же потенциально опасной расы животных мы отправимся с тобой на поиски выживших в отдалённых колониях. Теперь это придется отложить. Ты умеешь управлять космическим кораблем?

– Да, Верховный правитель. Недавно  я прошел курс обучения и планировал обратиться к Вам  с просьбой разрешить мне перейти в отряд пилотов.

– Должность секретаря тебя не устраивает? – Весело спросил Отовертон, – И жестом остановил секретаря. – Можешь не отвечать.

–  Итак, отправленный к планете Земанос экипаж уже мертв. Они отправились на трех кораблях соединенных в единое целое кораблем-локомотивом.

– Сначала им предстоит совершить временной прыжок до планеты на корабле-локомотиве. Потом они перемещаются во времени до 2018 года по местному летоисчислению. Последняя часть миссии – посадить транспортные корабли на поверхность планеты и активировать излучатели.

Экипаж думает, что это предназначено для контроля за вновь поселенными на планету животными. Как ты понимаешь, никаких излучателей нет. При включении аппаратуры произойдет взрыв оружия и планета исчезнет.

Тебе предстоит повторить этот путь. Вероятнее всего, ты застанешь корабли на орбите планеты. После этого совершишь временной переход в нужный год по местному летоисчислению. Посадить транспортные корабли одному  не получиться. Поэтому, тебе предстоит отойти на безопасное расстояние и активировать оружие дистанционно. Мощности оружия достаточно, что бы уничтожить все живое на планете. Конечно, со временем жизнь возродиться, но это произойдет очень и очень не скоро. После этого вернешься домой, и мы попытаемся исправить ошибки нашей цивилизации. Тем более, что  я знаю как это сделать.

Отовертон скопировал на коммуникатор Привентиуса информацию о движении кораблей  к планете Земанос, а так же указания как активировать оружие дистанционно.

На следующий день они с секретарем нашли исправный космический корабль и поднялись на орбиту планеты. Там находилось внушительное количество космических кораблей. При подготовке  к взрыву оружия у планет врагов и союзников, из-за нехватки времени, эти корабли оставили на орбите. Теперь предстояло после возвращения Привентиуса посадить их на поверхность планеты, что бы со временем корабли не начали сыпаться оттуда сами.

Привентиус сцепил вместе корабли и отправился к планете Земанос.

Отовертон долго летал на транспортном корабле вокруг планеты в надежде найти хоть где ни будь признаки жизни. Верховный правитель совершил уже двадцать посадок, но везде его ждали смерть и разочарование.

После последней посадки он решил отдохнуть. Улегшись  в ложе, Отовертон приготовился заснуть, но уловил тревожное жужжание медицинского модуля. Отовертон открыл глаза и посмотрел на информационный экран. На нем отобразилось незначительное повышение температуры головного мозга.

Согласно пояснительной надписи, этот симптом не являлся угрожающим состоянию здоровья. Отовертон опять прикрыл глаза и начал мягко проваливаться в объятия сна но, внезапно встрепенулся. Память услужливо подсказывала, что подобную информацию на экране он недавно видел, но тело уже не хотело ничего предпринимать.

 Верховный правитель погрузился  в сладкий сон, где он – Бог на планете Земанос наслаждался жизнью. Это оказался последний и самый счастливый сон  в жизни Верховного правителя Великого Отовертона.

Медицинский модуль еще некоторое время поддерживал жизнь в теле и посылал тревожные сигналы в главный медицинский центр, а потом отключился.

Дмитрий Пенкин управлял своим боевым кораблем в составе объединенной эскадры, направляющейся к планетам Фарамонов. Удар в самое сердце вражеской цивилизации, конечно, дело очень нужное, но, Дмитрий не мог избавиться от тревожного чувства. Так сложилось, что всю сознательную жизнь он посвятил службе в армии. Сначала  в военно-воздушных силах Красной армии, ну а потом у Граберов.

Страшный и бесценный опыт боевого летчика с первых дней вторжения гитлеровской армии помогал всегда с честью выходить из самых сложных ситуаций. И основу этого составляла отнюдь не храбрость. Эту черту характера Пенкин считал одной из самых бесполезных и глупых.

Храбро умереть во имя Родины не сложно. Сложно сражаться за Родину и победить. Только живой имеет возможность выполнить поставленную задачу. Ну а если придется встретить тетку с косой, то и тогда необходимо не просто умереть, а умереть так, что бы максимально помочь тем, кто еще имеет возможность сражаться.

Пенкину приходилось вступать в схватки с превосходящим противником. Хотя, честно говоря, это являлось нормой с самого первого дня войны и ничего общего с храбростью в его понимании так же не имело.

Дмитрию приходилось не раз взлетать перед носом у врага и бросаться в бой с самоотверженностью кошки защищающей котят, когда их аэродром подвергался атаке.

И свой последний бой на ТОЙ войне он никак не связывал с героизмом.

Обычный рабочий день. Два первых вылета прошли  в дикой свистопляске во время прикрытия штурмовиков. Никого сбить не удалось, но ИЛы ушли домой оба раза без потерь. Они потеряли троих, но тут ничего не поделаешь. Восемь машин в первый раз встретились   с десятью, второй раз всемером атаковали двенадцать.

Третий вылет начался под обстрелом артиллерии но, самолетам удалось взлететь до того как аэродром полностью накрыло облако от разрывов снарядов. В его машине рации не имелось, но ведущий знаком дал понять, что возвращаться придется на запасной аэродром.

Вскоре Дмитрий увидел волну юнкерсов прикрытую полутора десятками мессершмиттов, идущими двумя эшелонами. Чуть раньше они пролетели над железнодорожной станцией, где разгружался свежий танковый полк. Нетрудно представить, что произойдет, если вражеские бомбардировщики накроют станцию. Сотни убитых и десятки сгоревших боевых машин вряд ли остановят рвущегося на восток врага.

Истребители разделилось на две группы. Первая набрала высоту и пошла в атаку на мессеров. Вторая, его, с правым разворотом атаковала бомбардировщики. Немцы предвидели такой вариант событий, и поэтому их истребители и шли двумя волнами. Верхний эшелон истребителей вступил  в схватку на высоте, а второй начал разворачиваться навстречу атакующим.

Вот тут фашистов и ждал сюрприз. Незадолго до этого пара истребителей, где Пенкин был ведомым, нырнула в просеку, и на бреющем вышла «под брюхо» волне юнкерсов. Дмитрий и его ведущий понимали, что это преимущество секундное. Фашисты, и так имеющие численное превосходство, сразу обрушаться на них сверху. Но, это произойдет не сразу.

Ведущий резко задрал нос машины. Начался миг Великой охоты.  «Ишачки» имели серьезное вооружение – два пулемета и две пушки, что позволяло при удачной позиции почти мгновенно уничтожить самолет противника. В такой ситуации пилоты патронов не жалели.

Бросая машину на разворот вниз, Дмитрий увидел, что два Юнкерса заваливаются. Выжимая из машины все силы и задыхаясь от перегрузки, Пенкин старался удержаться на хвосте ведущего и одновременно присматривал вторую цель. Он знал, что во время второй атаки мессеры уже точно их накроют. Они же, наоборот, в это время приступают к самой поганой части «воздушного балета».

Атаковав бомбардировщики снизу, истребители поднимутся на минимальную высоту над волной фашистских самолетов, после чего начнут атаку сверху практически в упор. В этот момент они и попадут под плотный огонь стрелков бомбардировщиков и истребителей.

Если повезет, они опять нырнут вниз и атакуют снизившиеся истребители. Но это не самое главное. Тут только необходимо «шугнуть» врага, причем, потратить на это минимум боеприпасов. Черный крест показался в прицеле, и Дмитрий полоснул по брюху машины длинной очередью, одновременно с этим уходя влево.

 Хотя, почему влево? Тут Дмитрий увидел, что его ведущий начал характерно заваливаться в штопор. Все. Теперь он должен продолжать бой в одиночку.

Пенкин с силой рванул штурвал, и машина отозвалась на это живым стоном. Справа прошли трассы выстрелов. При всех недостатках «Ишачка», он имел одно неоспоримое преимущество перед мессершмиттами. На малых и средних высотах истребитель имел бОльшую маневренность. И опытные летчики старались это использовать.

Сейчас трассы выстрелов поднялись слева– открыли огонь стрелки бомбардировщика. Но это уже не имело значения. Дмитрий надавил на гашетку. От фюзеляжа бомбовоза отлетели куски обшивки. Тут правый пулемет замолчал. Ничего, у него есть пока чем еще сражаться.

Буквально кувыркнувшись в воздухе, Пенкин неожиданно поймал в прицел вражеский истребитель. Фашист явно не ожидал такого поворота событий. Честно говоря, Пенкин, и сам не ожидал от себя и машины подобного. Но, думать некогда. Очередь  полоснула по мессеру, и тот разом начал разваливаться на куски.

Вот тут его и подбили. Дмитрий кожей ощутил удары по корпусу справа. Его боевой друг застонал  как человек и мелко задрожал. Мотор сам по себе вышел на запредельные обороты от чего  самолет рванул сначала вертикально вверх, а затем завалился на правое крыло. Полыхнуло пламя.

Поляков потянулся к ручке открывания колпака, но тут увидел, что справа от него уходит на бреющем бомбардировщик. Уходил фашист в сторону железнодорожной станции! Дмитрий отчетливо видел рельсы и вокзал. Еще несколько секунд и на станцию упадут бомбы. Только не это! Вот тут он  и понял, что настала его пора.

– Все. Теперь и тебе придется на себе примерить скромный постамент с красной звездочкой и пропеллером, – Сам себе вслух сказал Пенкин.

Дмитрий потянул штурвал на себя и добавил газу начавшему захлебываться двигателю, который после безумного скачка начал стремительно терять тягу. Кожа куртки и шлема трещала от пламени. Ноги, в бриджах х/б он уже совсем плохо чувствовал и только молился, что бы осталось сил давить на педали.

«Ишачек», плача как ребенок, тянулся за Юнкерсом. Медленно. Очень медленно. Стрелок бомбардировщика отчаянно полосовал в его сторону из пулемета. Задыхаясь от боли и дыма, Дмитрий направил свой самолет прямо на вражеский самолет. Сначала он подумал, что промахнулся.

Когда он потерял визуальный контакт с бомбовозом, до того оставалось не больше двухсот метров. Прошла вечность, а удара не последовало.

– Обидно, что промазал– с сожалением подумал Пенкин, но тут его машина резко крутанулась. Сам момент удара он, на мгновение потеряв сознание, пропустил. В светопляске штопора Дмитрий с удовлетворением увидел падающий камнем Юнкерс с отсеченной правой плоскостью.

В следующее мгновение поток свежего воздуха ворвался в кабину. От удара сорвало колпак. Родной ветер заботливо вытягивал обессиленного летчика из кабины. Дмитрий чуть подтолкнул себя, и вот он уже за бортом.

Верный «Ишачок» падал объятый пламенем и дымом.  У Пенкина закружилась голова от вида быстро приближающейся и пляшущей земли, и он отключился.

Дикая волна боли вернула сознание. Первоначально, Дмитрий подумал, что эта боль вызвана ударом о землю и все сейчас закончится. Но боль не отступала и выкручивала тело в штопор. Не в силах сдержаться Пенкин закричал. Протяжно и громко, как только мог. Это вызвало новую волну боли и спасительную черноту. Потом это продолжалось еще и еще. Каждый раз Дмитрий просил смерть прекратить эту муку и проваливался  в пустоту.

В очередной раз боль оказалась не такой сильной. Поляков решился открыть глаза и попытался нащупать кобуру с пистолетом. В глаза брызнуло белизной. Странно. Когда выпал снег?

Дмитрий приоткрыл слезящиеся глаза, но вместо родного неба увидел все ту же белизну. Рука коснулась правого бока и его опять накрыла волна боли. Дождавшись, пока боль поутихнет, Дмитрий еще раз попытался осмотреться и с большим трудом различил, что находится  в чистой и светлой комнате.

В это время дверь справа распахнулась, и  в комнату ворвались несколько человек.

– Ну, что коллега! С Вас ящик коньяка!

Поляков с большим трудом сфокусировал зрение и увидел довольно противного вида старичка, возглавлявшего группу из двух мужчин и двух женщин.

– Не выживет. Это противоречит всем законам природы! А вот Вам батенька и фигушки!

Старичок производил столько шума, что Дмитрий устало закрыл глаза и попытался таким образом спрятаться от реальности.

В наступившей тишине он опять осторожно приоткрыл веки. Вся компания стояла неподвижно и глядела на него умильно-влюбленными взглядами. И самое интересное, противный старичок просто пожирал Дмитрия откровенно восторженным взглядом.

– Простомолотов Герман Венедиктович! – Старичок картинно поднес к белому колпаку ладонь правой руки. Хирург-начальник окружного госпиталя и, по совместительству, форменный вредитель, тратящий народные лекарства на безнадежных раненых.

Пенкин попытался пошевелиться, но от нахлынувшей боли застонал.

– А вот это, пожалуйста, не надо, батенька. Вы еще должны постараться заработать мне второй ящик коньяка. Это не сложно. Теперь Вы должны, всего-то на всего, выздороветь и встать на ноги. Но, я думаю, что после первого чуда обязательно наступит и второе, третье и так еще не раз–  в течение лет этак пятидесяти. Но, не меньше!

– А когда слушаешь старикана с закрытыми глазами, это даже ничего, – Устало подумал Пенкин, уходя в этот раз в пустоту без сопровождения безумной боли.

Он еще долго находился в прострации, но теперь чаще заглядывал в мир живых, и с каждым разом такие посещения становились дольше.

Со временем он узнал, что каким-то чудом открыл парашют в нескольких десятках метров от земли. Сильный удар о землю смягчило болото, откуда его выудили саперы и сразу отправили к санитарному поезду на станцию. Там, в развернутом полевом госпитале, ему, обгоревшему дотла, сделал операцию неизвестный врач.

На следующий день поезд отправился в окружной госпиталь в город Саратов. В сопроводительных документах значилось, что шансов выжить у раненного, нет, абсолютно.

По прибытию в Саратов раненый сильно удивил всех врачей. Осматривавший его Простомолотов заявил, что если Пенкин не умер сразу или в пути, то просто обязан выжить хотя бы для того, что бы он написал диссертацию, заброшенную из-за войны. Его заместитель Николай Фирсенко даже поспорил с Простомолотовым на ящик коньяка, что с такими обширными ожогами и ПУЛЕЙ в сердце, оказывается, что его еще и ранили, выжить невозможно.

Ожоги или рана, каждое в отдельности, гарантировано убивают. А здесь– ИДЕАЛЬНОЕ сочетание.

Простомолотов имел характер заядлого игрока и с азартом поспорил с Фирсенко, что не только стабилизирует состояние больного, но и поставит его на ноги. Они «забили» на два ящика коньяка– по одному за каждое событие.

Всю эту информацию выдала молоденькая и пухленькая медсестра Зина за пару посещений Дмитрием этого мира.

Каждодневные процедуры и перевязки сильно мучили и выматывали, но Пенкин с удовлетворением чувствовал, что организм постепенно оживает.

Когда сняли бинты с лица, Дмитрий долго с ужасом рассматривал то, что осталось, и представлял, как же выглядит все остальное.

Потом с удивлением отметил, что весь этот ужас не отнял у него желания жить. О том, что летать уже никогда не сможет, Пенкин понял и без заключения врачей. На руках осталось по три пальца. А на ногах, со слов Зины, и того меньше.

Во время очередной процедуры Простомолотов сообщил Пенкину, что ему присвоено звание Героя Советского Союза за сбитые  в том бою 4 самолета.

Награды вручал комендант гарнизона в присутствии почти всех врачей госпиталя. Полковник говорил красивые слова, но старался не смотреть в глаза, а потом быстро удалился.

Единственная, кто не отходил от раненого– медсестра Зина. Со временем Дмитрий даже перестал комплексовать по поводу некоторых проводимых ей  жизненно необходимых процедур, свойственных любому живому организму.

Возможно, этому способствовало и то, что он ни разу не увидел в глазах девушки того набора чувств, которым награждали все другие– сострадания, брезгливости и даже страха. Дмитрий знал, что выглядит очень страшно. Но лучше так, чем  красавец  в гробу!

Через полгода он вполне сносно передвигался и уже мог обслуживать себя сам.

Как то само собой получилось, что Зина его соблазнила. Конечно, Пенкин еще не вернулся к своей прежней форме, да и вряд ли это ему уже грозило. Зина все сделала сама. Причем, так неумело, что он чуть не рассмеялся и все не испортил, но, к счастью, сдержался. Все прошло на такой радушной и веселой волне! После этого любовники стали практиковать такие процедуры регулярно, благо Пенкина перевели в отдельную палату, положенную герою.

Все хорошее когда-то заканчивается. Через девять месяцев его выписали и комиссовали вчистую. Влюбленные поселились в доме деда Зины. Других родственников у девушки не имелось.

Дед– Иван Никифорович, принял Пенкина насторожено но, радушно. В общем, ничего не предвещало беды. В это время пришло известие и тяжелой болезни отца. Мать и отец родили Дмитрия уже в зрелом возрасте и сейчас жили в деревушке недалеко от Красноярска. Уже относительно окрепнув, Пенкин решил съездить к родителям и попытаться уговорить их переехать жить в Саратов. Самое интересное, что инициатором такого предложения явился Иван Никифорович. Мол, стиль жизни у них деревенский, хоть и живут в городе. А тут еще и хороший госпиталь под боком, да еще и со «связями» в лице внучки.

Да и толпой в окружении детей-внуков помирать намного веселее. В общем, Пенкин отправился домой окрыленный самыми радужными перспективами.

Об отпуске для Зины разговор даже не шел. Госпиталь работал в авральном режиме и в такой просьбе ей категорически отказали.

Конечно, для Пенкина этот путь еще представлял большую трудность, но это не пугало. Все-таки, звезда Героя и офицерские погоны очень помогали.

Застать  в живых отца Дмитрий не успел. Это сильно подкосило. Что бы там не говорили, но он выжил, в том числе, и из-за того, что безумно хотел порадовать родителей своим появлением. Похоронка  в его планы явно не входила. Это, и еще много других, не самых радостных событий, привело к длительному запою.

Во время одного из застолий Пенкин познакомился с Георгием. Новый знакомый сначала воспринял его более чем равнодушно, но когда узнал о летном прошлом, буквально к нему приклеился. Причем, он единственный, кто разговаривал с Дмитрием как с действующим летчиком. Георгий с нескрываемым интересом выслушал его рассказы о войне и последнем бое и задал самый необычный вопрос.