Текст книги "Космическая ферма (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Фокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 71 страниц)

Велосы преодолели путь до ограждения всего за несколько секунд. Первых двух, бежавших на два корпуса впереди товарищей, при попытке перескочить тонкую защитную проволоку отбросило назад. Остальные,  каким то невероятным образом смогли не только оценить опасность, но и остановится, присев на полусогнутые лапы и став еще более похожими на кошек в боевой стойке. Наступила секундная пауза, в течение которой противники оценивали сложившуюся ситуацию. Внезапно кошачье  подобные резко развернулись и, прихватив тела своих товарищей, помчались назад. Через несколько секунд они вышли из зоны освещения фонарей, и пропали в темноте. Ну и быстрые эти кошечки, – произнес один из десантников, держащий в руках свой коммутатор. Он продемонстрировал товарищам экран устройства, с цифрами– 51.5. Поляков не переставал удивляться количеству функций, заложенных в это устройство. С его помощью даже измеряли скорость! В наступившей тишине все уселись в круг спинами друг к другу. Александр связался с ближайшей платформой и поинтересовался, как ведут себя Велосы, а так же дальностью действия гипнотического излучения платформы. Громкость динамиков устройства позволила всем услышать, что работы идут в штатном режиме без каких либо сюрпризов, а дальность излучения позволяет полностью накрыть их район. Выслушав ответ, Александр вдруг матюкнулся и сам себе сказал о том, что дальность их собственного работоспособного излучателя составляет до 10 километров. А ведь он так же включен! Все задумались над этим. Получалось, что посетившие их лагерь кошки способны игнорировать это излучение, то есть, они относятся к «не спящим». Остаток ночи прошел в тревожном ожидании.

Когда рассвело, десантники разделились на две группы и немого отдохнули по очереди. Ближе к полудню прибыл грузовой корабль, и члены экспедиции  собрались на совет, как им погрузить драконов и одновременно уберечься от плевков кислотой. Дело в том, что заряды для установок они использовали полностью. Или ученые зажали выдать больше лекарства или его действительно имелось мало, но факт остается фактом – парализующее вещество использовали полностью.

Техник корабля, отвечающий за погрузку, несколько минут лениво слушал их, не вмешиваясь в разговор. Это привлекло внимание десантников, дружно возмутившихся, что тупо молчать техник корабля не имеет права, так как несет личную ответственность  за погрузку в корабль этих монстров. Парень улыбнулся и достал из сумки, висевшей у него на плече что-то похожее на короткоствольное охотничье ружье.

– Вы абсолютно правы солдатики, – произнес он и прицелился из своего оружия в одного из драконов.

– Что такое десант, – С неба головой об землю, и в бой! – произведя выстрел и перезаряжая ружье, – продолжил техник. Нам, летчикам, так нельзя, мы голову бережем для другого, – многозначительно закончил он в наступившей гробовой тишине.

– Кстати, брат, я не десантник, я летчик, – как то извиняющееся произнес Громов.

– Десантник, это не профессия, это состояние души, – парировал техник. – А стесняться этой профессии вообще недостойно мужчины! Как бы я не шутил, но десант, это очень и очень серьезно. А эту фразу, кстати, произнес один из больших командиров десанта. Я ее процитировал не для того, что бы обидеть десант, а для того, что бы показать, что и среди Ваших больших командиров, к сожалении, тоже встречаются не очень умные.

После попадания заряда в дракона тот около 5 минут активно проявлял свое недовольство таким обхождением, а потом широко зазевал, прямо как человек, и сладко уснул.

– Так парализующее лекарство закончилось, ну, так нам сказали, – смущенно пробормотал Александр.

– А это не лекарство, это старая проверенная выпивка, – техник продемонстрировал сумку, с двумя десятками зарядов. – Не надеясь на умников-ученых, мы сами обратились к девчатам с оружейного завода и они за пару дней сварганили нам эту штуку. Как видите, не зря.

Аналогичным образом они усыпили и других драконов.

Когда все рептилии сладко уснули, десантники перенесли их в грузовую кабину корабля, где к своему удивлению обнаружили тонкую прозрачную перегородку, отделяющую монстров от кресел, предназначенных для десанта. Оказывается, летчики и это предусмотрели, так как обычно груз в отсеке отделялся только сеткой.

Пристыковавшись к кораблю-локомотиву, они с радостью встретили в кают-компании своего пострадавшего товарища. Несмотря на  ужасающий внешний вид кожи лица и шеи, тот уже находился в нормальном состоянии. Единственное, что доставляло сильное неудобство– резкий мерзкий запах, идущий от их оплеванного товарища. Впрочем, тот благоразумно не навязывал свою компанию и, порадовав товарищей своим бодрым видом, удалился в медицинский отсек.

После прибытия на планету-спутник и разгрузки драконов, экипажи и члены экспедиции отправились отдыхать. Не трудно догадаться, что отдых начался в одном из ближайших домов отдыха с принятия серьезной порции местного дурманящего напитка. Поляков  с удовлетворением отметил, что на этой планете все-таки много родного и так ему знакомого.

Памятуя свое обещание о том, что он «выкатит бухло» по поводу награждения, Поляков встал на входе в питейный зал и прикладывал к считывающему устройству свой коммуникатор при прохождении его товарищей по экспедиции. Толкотня и суета, вызванная этим необычный способом прохода в питейное заведение, не позволили ему сразу разобраться в том, что количество его друзей перевалило разумное количество. Только тогда, когда с его счета списали более 150 баллов, он спохватился и обнаружил, что под эту марку в зал прорвалось огромное количество лиц, абсолютно ему не знакомых, то есть, самых обычных халявщиков. Вежливо прекратив транжирить бюджет, Иван присоединился к друзьям и плотоядно посмотрел в сторону лестницы на второй  этаж, с явно скучающим громилой внизу.  Сидевший рядом Александр обнял его и рассмеялся, показывая рукой вглубь помещения. Поляков внимательно пригляделся и обнаружил, что в зале находятся довольно много представительниц прекрасной половины человечества.  При этом, имелись как смешанные группы отдыхающих, так и к удивлению Полякова, три группы, целиком состоящие из девиц, находящихся в разных степенях опьянения.

Небольшая площадка в задней части зала явно предназначалась для разогревания гостей танцами. Вспоминая свое первое посещение такого вида заведения, Поляков отметил, что тогда сразу опрометчиво принял ударную дозу дурмана, а потом в коматозном состоянии прорвался на второй этаж. Покинул заведение в спешке.

Теперь Иван решил не спешить и подробно познакомиться с обстановкой. Все женщины были одеты в одинаковые для этой планеты комбинезоны, слегка расстегнутые (или почти не застегнутые)– это в зависимости от степени опьянения и понятий о приличиях. Большинство носило короткие прически.

Поляков озадаченно отхлебнул из стакана и задумался. Опыта общения со слабой половиной человечества он имел не много. Ранний уход в армию и последующие годы войны явно не добавили знаний в этой области. Он не представлял себе, что необходимо делать в такой ситуации и это его начинало злить. Весело смеясь, Александр обратился к их компании.

–  Уважаемые господа и товарищи! Посмотрите на этого представителя коммунистического общества и победившего в Великой войне народа. В прошлый раз, надравшись как самая последняя в деревне свинья, он, не на секунду не раздумывая, окунулся в омут разврата, придуманного капиталистами-эксплуататорами  трудового народа, а именно, вкусил продажной любви, кстати, насколько я знаю, это явление общество трудящихся отрицает категорически. А теперь, он не может решиться пообщаться с нормальной девушкой, способной, кстати, не только похвалить любовника, что «спящие путаны» сделают в любом случае, но и размазать его об стол, если он не оправдал их надежд!

Сидящие за столом дружно грохнули хохотом. Как показалось Полякову, не только его друзья, но и весь зал дружно над ним потешался. Иван резко вскочил и поглядел на его уже бывших друзей самым презрительным взглядом, на который только оказался способен. У него внутри все кипело и взрывалось. Последствия дурмана исчезли как дым.

Поляков сделал шаг из-за стола, развернулся, и вдруг столкнулся с изящным комбинезоном, и которого шел такой тонкий и манящий запах, что Иван даже зажмурился. Из-за набыченной головы борца, шедшего на смертный бой за правое дело, его глаза находились на одном уровне с верхней застежкой комбинезона и взгляду приоткрылись такие милые формы девичьего тела, что Иван судорожно зажмурился. Поляков медленно и стараясь не дышать поднял глаза. Перед ним, приветливо улыбаясь, стояла невысокая и немного худощавая девочка (или все таки  девушка!) с короткими черными волосами и огромными глазами. За ней, таинственно улыбаясь и обхватив руками девичью талию, стоял Епифаний.

– Вот Ксюша! Это и есть наш герой, я тебе только что о нем рассказывал. – Указывая на Полякова рукой, радостно сообщил его товарищ.

 Девушка взмахнула длинными ресницами и застенчиво протянула Полякову лапку, – Ксения Верхломчук.

– Иван, Васильевич, Поляков, – растерянно представился он, и замер, не зная, что делают в этих случаях.

Его бывшие друзья дружным хором приветствовали Ксюшу.  Епифаний, демонстративно глядя на Полякова, усадил девушку на вдруг чудесным образом освободившееся место. Стрельцов чмокнул Ксюшу в щеку и опять развалился на своем стуле. Поведение сидящих за столом указывало, что девушку они давно и хорошо знают, а так же то, что, все без исключения, относятся к ней самым наилучшим образом.

Милая Ксюша,– обратился к девушке Стрельцов. – Мы как раз сейчас вспоминаем наши умопомрачительные подвиги во время последней экспедиции на Прифос для поимки драконов, и которые, будешь смеяться, действительно извергают пламя. Вот смотри, – Стрельцов продемонстрировал Ксюше кисть со следами воздействия пары капель кислоты. Кстати, а ты знаешь, что стоящий здесь Иван Поляков является истинным виновником всех сумасшедших событий, произошедших  в последнее время!

 Все опять посмотрели на стоящего столбом Полякова, готового провалиться сквозь землю. Обиделся, собрался уходить, а сейчас стоит столбом и слушает дифирамбы в свой адрес! Один из десантников бесцеремонно ухватил его за рукав и с силой усадил на очистившееся волшебным образом место рядом с Ксенией.

– Обижаться будешь после победы, – таинственно шепнул он ему на ухо и отодвинулся.

Стрельцов открыл рот, что бы продолжить свой рассказ о подвигах их экспедиции, но Ксения подскочила на месте и попросила разрешения пригласить подруг, иначе ей придется всю ночь пересказывать все то, что она сейчас услышит, а ей хочется выспаться. Все одобрительно зашумели. Ксения махнула рукой, и перекрикивая шум в заведении, пригласила еще трех девушек за их стол. В это время трое десантников быстро сориентировались и довольно бесцеремонно уплотнили два соседних столика, с отдыхавшими там интеллигентного вида юношами в голубых комбинезонах, естественно, забрав при этом один из столов и половину стульев. Причем, все это они совершили ни сколько не заботясь о мнении на этот счет сидящих на этих стульях. Громила у лестницы на второй этаж, внимательно наблюдавший за происходящим, сделал нерешительный шаг в их сторону, видимо предполагая, что такая рокировка обязательно вызовет,  как минимум, мордобой. Этим радужные мечтам громилы не суждено было осуществиться. Все произошло мгновенно, и самое интересное, без каких либо видимых проявлений недовольства.

– Быстрота, Натиск, Победа!

– А дедушка Суворов то, настоящий мастак, – одобрительно произнес Поляков.

Таким образом, когда к их столу подлетели еще три девичьих фигуры, они сразу вклинились в стройные и плотные ряды выпивающих, коих, кстати, удивительным собралось уже больше в четыре раза, чем могло бы разместиться за столами. Поляков почувствовал через ткань комбинезона жар, исходящий от тела Ксении. Все следующее время они целиком посвятили рассказам об экспедиции, подкалывании друг друга и стремлении рассказчиков более полно и красочно описать свои героические подвиги. Удосужился и освещению и опыт Полякова по проверке работоспособности прожекторов охранения.

Не надеясь на словарный запас и свой талант рассказчика, Александр, выскочил из-за стола и не сколько не стесняясь стал показывать  с каким усердием Поляков ползком пробирался к ограждению, будучи абсолютно уверенным в своей незаметности. Если его словесный рассказ мог получиться и не очень красочным, то после изображения этого на полу заведения (причем, в самой неправдоподобной форме!) это повествование получило самое горячее одобрение слушателей.

Когда все немного выдохлись и возникла небольшая пауза, со стороны площадки раздались звуки музыки. Не сговариваясь, вся их веселая компания бросилась туда с криками, подбрасывая на ходу девушек в воздух. Поляков, повинуясь стадному инстинкту, так же рванул вместе со всеми, но потом понял, что абсолютно не представляет, как здесь принято выражать себя в танце. Иван оторопело оглянулся вокруг и понял, что как раз с этим ни у кого проблем не имелось. Каждый выражал себя так, как умел и хотел.

Музыка звучала быстрая, громкая и ритмичная. Наличие партнеров для танца приветствовалось, но не являлось обязательным. Стрельцов и Александр Громов завладели вниманием двух девчат и в буквальном смысле крутили  их в воздухе, умудряясь при этом обмениваться визжащими партнершами и не уронить их.

Епифаний и Перестукин творили нечто непотребное– один изображал раздевающуюся девушку, и а второй, теряющего сознание от вожделения поклонника, помогающего объекту своего вожделения срывать с себя одежды, причем все это все происходило  в ритме бешенной скачки.

Ксению, и еще одну девушку по имени Анна, толпа затащила в круг, и они исполняли нечто напоминающее хоровод, только более подвижный, чем обычно это делают детишки вокруг елки и сопровождающийся довольно откровенными па. Полякова необъяснимым образом втянули в пляс. Он приноровился и отдался  общему порыву. Сколько все это продолжалось, Иван не помнил, но когда музыка стихла, испытал бурное негодование, и хором с другими выплеснул его в сторону сцены. Как и следовало ожидать от небольшого ящика, выполняющего роль оркестра, никого ответа не последовало. Вся толпа возвратилась на свои места и начала уплотнятся, стараясь втиснуться в сжатое столом и стульями пространство. Полякову показалось, что количество выпивающих опять увеличилось. Осмотревшись, он увидел, что и количество представительниц прекрасного пола так же удвоилось, но никто против этого не возражал.

Воспользовавшись наступившей тишиной, они продолжили свои рассказы. В этот раз неожиданным успехом пользовались описания уничтожения нападающих драконов с использованием наблюдений Полякова. Правда, после секундной положительности оценки его заслуг, рассказ продолжился занудно длинными и красочными описаниями баталий, о главных героях– Громове и Стрельцове, уничтоживших столько драконов, что корабль завалило до самого верха их тушами, а вся земля вокруг на расстоянии нескольких километров оказалась залитой кипящей и одновременно полыхающей горящей кислотой глубиной по колено. Как ни странно, Поляков на это не обиделся и красочно описал прыжки Александра в периметр, во время бегства от преследования фиолетовых кошек. Вылезти из-за стола он не смог по уважительным причинам. Они  все так спрессовались, что это сделать не представлялось возможным, однако, выставив верхнюю половину туловища над столом и призвав на помощь все имеющиеся навыки актерского искусства, Иван изобразил эту гонку, чем сорвал бурные аплодисменты окружающих и ядовитый взгляд Александра.

Удовлетворенный выступлением, Поляков решил выйти на свежий воздух охладится. Вытаскивая себя любимого из объятий коллектива, он встретился взглядом с Ксенией, красноречиво молчавшей о том, что она тоже не прочь освежиться. Они вышли из заведения и погрузились в тишину и прохладу. Поляков расстегнул до пояса комбинезон и с наслаждением подставил разгоряченное тело прохладе. Ксения с завистью посмотрела на него, но не решилась охлаждать себя столь радикальным способом. Чувствующий себя более уверенно, Поляков решил расспросить Ксению о ее жизни. Оказалось, что девушку забрали вместе с родителями с Земли еще в 1888 году, когда ей исполнилось 10 лет. Ее отец историк, а мама прославилась своими способностями к врачеванию животных. Процедуру продления жизни она прошла в 18 лет и с тех пор вынуждена играть роль  девочки-подростка. Проживает отдельно от родителей. На этой планете она получила техническое образование и работает на оружейном заводе. Кстати, маленькое ружье, использованное для усыпления драконов– разработка их коллектива. Ей стыдно за то, что это ружье получилось таким не совершенным, однако, они спроектировали и изготовили опытные образцы всего за трое суток, что, по ее мнению, должно учитываться при оценке изделия. Поляков искренне поблагодарил ее за это оружие и даже поцеловал в щеку. Ксения смущенно потупила глаза и так же поблагодарила его от имени заводчан за успешно выполненную миссию. Эта благодарность вылилась  в долгий и нежный поцелуй.

В это время из зала послышалась музыка и они, взявшись за руки, вернулись назад. В отличие от предыдущих композиций (если это можно так назвать) в этот раз, на полу площадки вихрем кружились под вальс пары. Поляков ошарашено наблюдал за дамами, одетыми в разноцветные платья, развивающихся по ходу движения и обнажавших ножки в самых настоящих туфельках на каблуке. Кавалеры не баловали разнообразием и щеголяли во все тех же комбинезонах, однако, это никаким образом не портило произведенное впечатление. Ксюша оставила Ивана и бросилась в дверь, находящуюся под лестницей на второй этаж. На верху лестницы собрались несколько женщин, с интересом разглядывающих танцующие пары. Поляков поискал взглядом свою знакомую, но к своему стыду, так и не мог вспомнить как она выглядит в одежде. Следующая волна стыда нахлынула на него, когда он вспомнил некоторые моменты их знакомства.

В это время из двери выпорхнула Ксения, одетая в бальное платье светло малинового цвета. Доходившая до щиколоток пышная юбка развевалась на ходу. Из-за пышности юбки, талия девушки, итак достойная самых высоких похвал, казалась еще тоньше, от чего создавалось впечатление, что ее возможно обхватить двумя пальцами.  Подбежав к Полякову, Ксюша взяла его за руку и потащила к площадке. Несмотря на то, что до войны Иван имел возможность пару раз танцевать вальс, сказался значительный последующий перерыв. Несколько раз сбившись и толкнув танцующих, он смущенно наступил со всей силы Ксении на ногу, после чего героически подхватил ее на руки, и сгорая от стыда покинул площадку. Когда Иван нес Ксюшу через зал, то с удивлением ощутил, что от смущения не осталось и следа. Хрупкое невесомое тело девушки он желал носить всегда и везде. К сожалению, у стола Ксюша смущенно выскользнула из его рук. Они стояли друг напротив друга и не знали, что делать дальше. В это время ниоткуда вынырнул Александр, бесцеремонно вклинившийся между ними и пригласивший Ксюшу танцевать. Девушка рассеянно кивнула головой, и вернулась на площадку. Наблюдая за танцующей девушкой, Поляков осознал, что он влюбился на всю жизнь. . . !

–Ну, насчет всей жизни ничего сказать не могу, может она у тебя окажется не столь продолжительной, но думаю, лет этак 50 Вы можете протянуть, – раздался голос сбоку.

Поляков вздрогнул и оглянулся. Рядом, сидя задом наперед и облокотившись руками на спинку стула, наблюдал за танцующими Стрельцов.

Он как то грустно посмотрел на Полякова.

 – Нет, ты ничего не говорил вслух. Я это понял по твоим глазам, пока ты нес на руках будущее богатство. Сам я имею уже пять браков за спиной и, поверь, могу рассуждать на эти темы, – улыбнулся Стрельцов.

–Кстати, все браки исключительно по огромной любви.

Поляков вежливо улыбнулся в ответ и продолжил наблюдать за танцующими. Последующий час прошел довольно размеренно.  Количество членов их компании заметно убавилось. Двое десантников произнеся загадочное слово «групповуха», удалились на второй этаж с одной из девушек. Епифаний в обнимку с Анной ушли из заведения. Поляков уловил, что несколько человек из их компании завели разговор с людьми за соседним столиком о войне, но поняв главный смысл этого разговора – что за прошедшее время произошло всего несколько небольших и относительно бескровных столкновений, полностью отдался созерцанию прекрасного.

Ксения отдалась танцам полностью. Она легко и непринужденно сменила уже третьего кавалера. Натанцевавшись вдоволь, Ксения переоделась и возвратилась за столик. Вечер близился к своему завершению. Отхлебнув из стаканчика, он услыхал голос Ксении, сообщавшей, что собирается идти отдыхать. Попрощавшись, девушка встала и посмотрела на Полякова. Иван, смущенно улыбаясь, предложил проводить ее домой. Легкий кивок головой мог означать только одно.

Через пару минут они брели по улице. Полякова несколько смущал ночной пейзаж. На улице стемнело, однако, стены домов, обернутые  в футляры стволы деревьев, и даже полотно дороги, светились мягким сине-зеленым светом. Висевшая над головой огромная планета так же добавляла свет, как и луна на Земле, только за счет своего размера, значительно больше и в этом свете преобладали фиолетовые тона. На улице встретили несколько парочек, так же не торопливо прогуливавшихся на свежем воздухе. Они долго шли молча, и когда Поляков только собрался завести разговор, Ксения виновато сообщила, что уже пришла домой. Поляков разочарованно молчал. Ксения поцеловала его в щеку и сказала, что у ребят из экипажа имеется номер ее коммуникатора, после чего вошла в подъезд.

Поляков развернулся и пошел по улице. Иван не мог сказать, что настроение испортилось. Он замечательно провел вечер и познакомился с такой чудесной девушкой, о которой мечтал всю жизнь. Те пару случаев сексуальных связей  за последнее время оставили хорошие впечатления и абсолютно не тяготили. Ксению он хотел, но хотел по другому. Служба в армии и затянувшаяся война сформировали обостренное желание любить и быть любимым, но совсем не так, как это происходило раньше. На войне он наблюдал множество случаев военно-полевых романов, даже, правда очень редко, перераставших в искреннюю любовь. Будучи нормальным человеком, Поляков то же не избегал этого, но найти свою единственную и неповторимую, так и не смог. Попав на эту планету, и только в общих чертах познав образ жизни здесь, он продолжал считать жизнь здесь временным явлением, и полагал, что все это как кошмарный сон рано или поздно закончится.

Вот только Ксения никак не укладывалась в этот сон, и пока Поляков не мог себе представить их совместное будущее. Он даже не знал, как может выглядеть счастье. Точнее говоря, не успел этого узнать до войны. Иван медленно брел по улице и еще долго размышлял ни о чем. Стало прохладнее, и он повыше застегнул комбинезон. Остановившись, Поляков вдруг понял, что не знает куда идти.  Решив обратится за помощью к парочке, беззастенчиво целующейся на лужайке, он уже подошел к ним и открыл рот, что бы заговорить, но понял, что не знает, как спросить указать ему то, название чего не помнит. Да, Поляков забыл номер своего дома, и вообще, даже не мог приблизительно указать, какой именно дом ищет!  Влюбленная парочка в это время решила отдохнуть и две пары удивленных глаз уставились на подошедшего. Поляков стоял пред ними, чувствуя себя конченым идиотом. Первым не выдержала девушка.

– Послушай парень, что тебе надо?

Не зная, что сказать Поляков  в очередной раз пошел на прорыв.

– Я забыл номер своего дома, произнес он, краснея и понимая, насколько это глупо и по детски выглядит. – Да и вообще, не представляю как его определить.

 Ответом послужило гробовое молчание и синхронное хлопанье  двух пар глаз, увеличившихся после сказанного  раза в два. Парень в золотистом комбинезоне встал и внимательно стал его разглядывать. Поляков приготовился к удару, но его не последовало. Парень протянул руку и попросил передать коммуникатор. Поляков протянул прибор и замер, отслеживая движения потенциального противника. Парень потыкал кнопки в устройстве, и возвращая назад, как то сочувственно посоветовал– прежде чем пускаться в амурные дела, научиться пользоваться навигатором. На экране коммуникатора появилась карта населенного пункта, и на ней извилистая линия красного цвета. В верхней правой части экрана стрелка такого же цвета показывала на дорогу вправо. Поляков двинулся в указанном стрелкой направлении и через пару минут уже маршировал бодрым шагом. Путь домой занял у него около часа. Зайдя  в свою комнату, Иван решил, что первое дело, запланированное на завтра– доскональное изучение всех начинок этого загадочного прибора. Засыпая, Поляков с сожалением подумал о том, что у него имеется отдельная комната, непозволительная роскошь в его Земном мире, а он засыпает один. Эта грустная мысль оказалась короткой и последней.

Поляков проснулся от звука голоса, доносившегося из коммуникатора. Прибор голосом Стрельцова советовал поднять свою задницу, и бодрым, самым бодрым, галопом спускаться в общую комнату на первом этаже. На ходу разжевывая кубики пищи, Поляков скатился в общий зал, где в полном составе уже находился весь экипаж корабля. Напомнив Полякову, что он является пусть и неполноценным, но, членом экипажа, Стрельцов довел до подчиненных план на день. В этом плане Поляков опять занимал отдельное место. Ему предписывалось пройти в здание госпиталя, и там пройти какие то процедуры. Остальной экипаж отправлялся для консервации перерабатывающей платформы.

Размышляя о том, что он «неполноценный» член экипажа, Поляков добрался до указанного здания и подошел к дежурному, скучающего у обычного вида конторки. За все время пути Иван так и не понял, как ему относится к званию «неполноценный». Так и не приняв решения относительно этого, он представился дежурному. Тот улыбнулся и поинтересовался, не из состава ли он знаменитой недоученной группы, после чего попросил коммуникатор. Приняв решение, что «неполноценный» член экипажа, это все-таки обидно, Поляков хмуро протянул устройство. Дежурный потыкал кнопки, что то прочитал на экране и отправил его на второй этаж в кабинет 202. Поднявшись по лестнице и отыскав нужный кабинет, Иван постучал в дверь, вошел внутрь, и сразу молча протянул сидящей за столом женщине свой коммуникатор. Женщина с удивлением взглянула на него и заметила, что на этой планете есть такое интересное правило– здороваться. Поляков окончательно смутился, извинился и поздоровался. Женщина внимательно оглядела его, заставила сесть в кресло и присоединила к нему целую кучу присосок и крокодильчиков с проводами. Последующий час доктор изучала картинки на экране устройства, стоящего на столе, а потом, все еще внимательно разглядывая посетителя, сообщила, что у него много проблем со здоровьем, конечно, по Земным меркам.

Поляков уставился на нее, все еще не понимая, что от него хотят. Женщина отвела его в больничную палату, предупредила, что здесь он пробудет минимум две недели и предложила переодеться в пижаму, лежавшую на кровати. Когда женщина вышла из палаты, Поляков набрал номер Стрельцова и спросил, что ему необходимо делать, так как со слов доктора он проведет в этом заведении две недели. Взрыв хохота  в очередной раз сообщил ему, что он опять стал предметом веселья для своих товарищей. Иван уже собирался обидеться и отключить связь, как вспомнил, что не получил ответа от командира, в связи с чем настойчиво переспросил у Стрельцова о том, что ему надлежит делать. Хохот стих, а Стрельцов вполне серьезным голосом сообщил, что он должен выполнять все указания докторов и, что командир ему пришлет книгу, что бы скрасить пребывание в этом заведении.

Женщина возвратилась и передала Ивану блестящую капсулу внушительных размеров. Ему предстояло проглотить ее, желательно не повредив оболочку, и ложится в постель. Вздохнув, Поляков умудрился проглотить это только с третьего раза, запив водой из стоящего на столике графина. Ложась в постель, Иван начал рассуждать о том, что вся его жизнь в последнее время какая-то несуразная и как то незаметно для себя задремал. Проснулся от дикой боли в желудке. Ему казалось, что эта капсула, являющаяся на самом деле ручной гранатой, взорвалась внутри. Почти сразу в палату вошла женщина и попыталась успокоить его, объяснив, что это нормальная реакция организма на лекарство. Поляков выслушал ее и ужаснулся.

– Скажите честно, я в больнице, или на скотобойне, где меня хотят разделать не предложив в качестве сострадания даже стакана водки, – корчась от боли прохрипел он.

Женщина молча погладила его лоб своей холодной ладонью и улыбнулась.

– У вас хорошее чувство юмора.

Когда приступ боли ослаб, женщина встала и показала на вторую дверь.

– Там найдете все, что нужно. Не волнуйтесь, я буду внимательно следить за Вашим состоянием, издалека, – закончила она и закрыла дверь.

Последующее Поляков помнил урывками, проваливаясь в черноту от боли. В какой-то период ему захотелось в туалет. От этой крамольной мысли даже стало не так больно. Подчиняясь естественному желанию, Иван поплелся в указанную комнату, где обнаружил душ, умывальник и унитаз, куда сразу же взгромоздился. Последующие минут 10 оказалась самыми неприятными в его жизни до этого времени. Поляков никогда не предполагал, что в его худощавом теле может находиться столько неприятно пахнущей (это очень мягкое определение) гадости. Пусть говорят, что свое не пахнет! Фигня, еще как! Он ловил себя на мысли, что не прочь бы переместится на кровать и отдохнуть, но не мог покинуть это место, так как процесс стал практически непрерывным. Уловив момент, когда организм решил перекурить в процессе избавления от гадости, Иван на четвереньках добрался до кровати. Поместив свое обессиленное тело на горизонтальную поверхность, он забылся на несколько минут, а потом опять рванул в соседнюю комнату. Когда немного пришел в себя, за окном уже темнело. Уставший извергать гадость организм затих. Боль осталась, но Поляков к  ней как то уже притерпелся. В палату зашла уже знакомая женщина и  морща носик, присоединила к нему провода от небольшого ящика, принесенного с собой. По довольному выражению лица доктора Иван понял, что процесс его мучений с последующей гибелью идет нормально. Пожелав спокойной ночи, женщина вышла.