Текст книги "Случайный шаг (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Сиводедов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Перед тем, как покинуть корабль, я провел одну небольшую, но важную процедуру – стер навигационные данные бортового компьютера, небольшая мера предосторожности против незваных гостей. Впрочем, встречавший меня мужик и носа на корабль не сунул, а сразу предложил пройти досмотр.

– Надо же, еще один блудный сын вернулся, – пробурчал таможенник, сидевший за стеклом.

– Здравствуйте, меня направили сюда на инструктаж.

– Ясно дело, что не по грибы, давай, засучивай рукав и одевай вот этот браслет. – Мне указали на обруч лежавший на столе.

– Что это? – я повертел в руках незнакомое устройство.

– Детектор лжи, модель грубовата, но зато очень надежная. У нас вся техника такая, – мужик обвел взглядом почерневшие от времени стены. Повышенная влажность из-за плохой настройки системы контроля климата – отличное подспорье для фортезианского лишайника, этот паразит мог расти практически на чем угодно, впитывая нужные ему вещества из воздуха. Скоростью роста он не отличался, но раз в десятилетие проводить термическую обработку стен необходимо, а тут этим несколько пренебрегали с момента строительства станции, что придавало помещению зловещий вид, словно находишься в тысячелетней реликвии.

– Давай, или одевай и отвечай на вопросы, или проваливай на фиг со станции, нам здесь агенты федерации не нужны.

– Сейчас, – убедившись в отсутствии чего-либо, помимо серии датчиков, я нацепил браслет на руку.

– Отлично, теперь берешь вон тот листок, читаешь его и отвечаешь да/нет на каждый из указанных вопросов. Понял? – Мне протянули архаичный планшет со вставленным в него листом бумаги.

– Конечно. Так первый вопрос – работаете ли вы на федерацию или лица, предположительно являющихся агентами федерации? Эээ, а кто такая федерация?

– Ты что, не в курсе? – от удивления стокилограммовый таможенник подпрыгнул на месте. – Это сообщество разграбившее Лазарь, а теперь нападающее на наше мирное поселение! Эти моральные выродки используют все возможное, чтобы разрушить наш дом!

– Смею заверить, что никоим образом к ним не отношусь! – Я тут же помахал браслетом, мигавшим зеленым светом.

– Ну попадись мне еще хоть один в лапы! – продолжал бушевать таможенник, видимо имевший личные счеты с ними, раз на протяжении всего следующего часа с пеной из рта доказывал, насколько плоха федерация и как хорошо здесь. Правда, осмысленного диалога не вышло, уж очень тот парень злился.

А так выяснилось, что с появлением третьей силы две группировки, разграблявшие Лазарь, объединились и попытались защитить кормушку, но республиканцы прописали им по первое число. Сами они, конечно, тоже захватили со станции кучу всего ценного, но хотя бы и людьми занимались. Расспрашивать мужика, постоянно переходящего на повышенные тона, – то еще удовольствие, поэтому я просто попросил проинструктировать по поводу поведения на станции.

– Да все просто, делай что хочешь, но другим не вреди. Отели сейчас на третьем и пятом шпиле, но останавливаться там не советую – народу слишком много прибавилось за последний месяц. Если с деньгами туго, а с ними всегда туго, обращайся на биржу труда во втором шпиле. Все остальное поймешь по ходу. Да, и еще браслет лучше не снимать, это такая местная мода, – сам таможенник красовался такой же моделью на запястье.

– А можно попасть в четвертый шпиль и каким образом?

– Стыкуйся к первому или третьему, а дальше по связывающим каналам перебирайся, но чтобы попасть в квартал рабочих потребуется приглашение.

– А в другие?

– Еще административный и промышленный шпиль закрыты для посещения, но все остальные можно посещать…

Оформив себе гражданство путем уплаты небольшого комиссионного сбора, я решил не осматривать переполненную станцию, а подождать вечера для разговора с Егором. Только вот оказалось, что диспетчер – недостаточно привилегированная профессия, чтобы водить гостей в квартал среднего класса, поэтому разговор происходил на борту корабля.

– А кто же тогда считается достаточно привилегированным? – спросил я у Егора за ужином.

– Рабочие, возводящие новые корпуса, коренное население, пилоты боевого флота или личности, пожертвовавшие большую сумму в бюджет станции – все кто принес достаточную пользу республике.

– Угу, или тот, кто дал взятку побольше, – скептически пробурчал я.

– Нет! У нас взятки запрещены и жестоко наказуемы!

– Они всегда были наказуемы, но, тем не менее, существовали, – парировал я выпад Егора.

– У нас здесь все по-другому! Вот видишь браслет? – Подняв вверх руку, парень показал светящийся цветом свежей травы обруч.

– Его носят все чиновники без исключения, поэтому растраты бюджета невозможны.

– Правда? – по-глупому переспросил я, ведь обруч даже не пожелтел.

– Сам не сразу поверил, но это так.

– И как же так получилось? – власти любой страны железной пятой отстаивали свое право на ложь, поэтому интервью с чиновниками всегда проходило без использования детектор лжи.

– Если вкратце, то когда началась кутерьма с постоянными перепродажами, то от начальника станции требовалась только одна характеристика – честность, вот его постоянно и тестировали на приборе и даже соорудили специальное устройство, а после хиппи не стали менять сложившийся порядок.

– И правильно сделали, а то вечно чиновники норовят прикарманить миллион-другой, а так спросил где деньги – и вопросов больше нет.

– Угу, – согласился Егор. – Но все же они себе выбили продуктовую квоту, записавшись в ценные специалисты.

– А есть еще и не ценные?

– Не только есть, но их большинство! В республику входит свыше трех сотен тысяч человек, и лишь треть имеет профессию, связанную с космосом. Все остальные являются балластом для общества и сидят на минимальном пайке. У нас на станции кризис занятости – безработица просто жуть, поэтому требования к любым рабочим, не участвующим в постройке новых шпилей, очень высоки. Уборщица с высшим образованием по философии как тебе?

– Плохо.

– Не то слово. Не будь здесь имперского полка, республика развалилась бы в одночасье, а так эти парни поддерживают порядок и дисциплину. Глядишь, через несколько лет у нас будут обещанные фермы и сады вместо гидропоники.

– В республике есть сады? – услышанная информация в корне меняла обстановку.

– Да, но их очень мало, и все продукты опять же уходят строителям и чиновникам, а даже мне приходится давиться зеленной жижей, – Егор передернулся от одного только упоминания минеральной кашицы.

– Ясно… Значит, продукты на станции есть…

– Ну, не сказать что много, но если есть свободная наличка, то можешь прикупить на бирже яблок, обойдется правда очень дорого, но если работаешь, то раз в неделю питаешься нормально. А с чего такой интерес?

– Да так, у меня в холодильнике завалялось немного продуктов.

– Хочешь продать или обменять на топливо и прочие запчасти?

– Это имеет значение?

– Очень большое! Все, что сложнее кофеварки, сейчас в страшнейшем дефиците, так что механикам строжайше запрещено выдавать со склада без особого распоряжения. А так как темные делишки здесь всплывают моментально, то без жареного барашка сейчас в доки соваться бесполезно.

– Пфф, дожили, менять барана на реактор, – комичность ситуации просто поражала. – Не, у меня немного яблок есть.

– Но все же тебе очень повезло, что обратился ко мне, а не пошел сразу продавать. Деньги-то ты получишь, но вот купить что-либо ценное не выйдет – не продадут, нужно со всеми договариваться лично!

– А мне и не нужно покупать что-либо, только на зарплату рабочим.

– Хочешь кого-то нанять? – Егор удивленно поднял брови.

– Да, есть небольшая работенка.

– Можешь меня взять? – незамедлительно спросил собеседник.

– Хмм… Нейросеть есть?

– Обижаешь! Это необходимый атрибут диспетчера.

– Тогда не вижу проблем… – продолжить фразу я не успел.

– Отлично! Готов работать хоть за еду! – Егор осекся, вспомнив цену на продукты, и тут же исправился: – да хоть даром, лишь бы покинуть этот улей.

– А что, так плохо?

– Да тут все развалится в любой момент! Или федерация нападает. Мы все сидим, как на иголках! Уж лучше бы сенат пакт о ненападении заключил, когда федерация предлагала, но нет же, настояли на своих принципах и теперь сами готовят военные действия!

– О-о, – все, что я выдавил из себя.

– Многие улетели бы отсюда, если бы имели возможность! Подальше от этого переполненного муравейника!

'Безграничный космос и катастрофическая нехватка жилого пространства', – усмехнулся я про себя.

– Что смешного? – Егор заметил сдержанный смешок.

– Ничего, я тоже не хочу здесь задерживаться – только продажа и найм людей. Надеюсь в два-три дня уложиться. Проблем с увольнением не возникнет?

– На мое место человек пять метит, так что нет, продам должность кому-нибудь…

– Тогда осталось найти еще человек десять.

– Требования? – Егор сосредоточенно похрустел пальцами.

– Установленная нейросеть, возраст/пол не важен, хорошо бы с навыками монтажа космических станций…

– Оставь эту затею, – парень разочарованно махнул рукой.

– Последнее требование не обязательно, есть возможность обучения на месте.

– Хмм, тогда тебе подойдет три четверти населения станции, уточни запрос.

– Нужна пара программистов с опытом работы на заводах или других автоматизированных объектах, а от остальных требуется только умение учиться. Ну и еще готовность на несколько лет отказаться от контактов с кем-либо на станции.

– Значит, никаких особенных требований нет. Тогда продукты можно продать нашим углеводородным магнатам, денег у них завались, наверняка предложат лучшую цену. Точно нужны только работники?

– Абсолютно, – Матрона способна рано или поздно произвести любую вещь, кроме людей.

– В таком случае справимся за день…

Продукты мы отправились продавать прямо в тот же вечер, не найдя причин откладывать дела в долгий ящик. Честно говоря, после известий о наличии здесь небольших ферм большой выручки за перемороженные яблоки и прочие подпорченные продукты я не ожидал, но после ожесточенных споров договорился на сумму в семь тысяч! Больше трети корабля, если подумать! На короткое время став монополистами в сфере поставок топлива, беспринципные дельцы разбогатели на задранных ввысь ценах и теперь сорили деньгами направо и налево. Мы бы выручили еще больше, если бы не портили продукты воздействием отрицательных температур, но тогда обязательно возник вопрос: откуда продукты? А так, говорим, что это старые запасы, и надеемся больше не прилетать сюда.

А вот с людьми вышла проблема, несмотря на все усилия департамента развития, создавшего общую базу данных трудоспособного населения. Нет, подходящие программисты на станции имелись в количестве не одного десятка, но все поголовно работали на благо отчизны. А если и не работали, то находились в списке потенциально незаменимых специалистов, которым запрещен выезд со станции.

– Может, обойдемся без них? – спросил Егор, когда выяснился факт запрета.

– Если только найдем базы по программированию, чтобы подготовить персонал на месте, – я тяжело покачал головой.

– Совсем никак? – хрупкие базы проходили по тому же разряду, что и обученные люди.

– Угу, – процесс создания бортового ПО для судна я представлял только в теории, а на практике обязательно бы возникли проблемы.

– Я знаю одну группу программистов, но… они, мягко говоря, не совсем адекватные, – Егор поморщился.

– Ммм? – осторожно поинтересовался я.

– Про церковь прогресса слышал?

– И они здесь?! Хотя почему бы и нет?

– Небольшое отделение на станции действует уже десятка три лет. Ну, ты же сам понимаешь, какие они… – многозначительно хмыкнул Егор, подразумевая как минимум легкое сумасшествие у людей, имплантирующих сопроцессоры в мозг.

– А что? Мне же не на окуляры любоваться, а работой нагружать, – бесконечные эксперименты над собственным мозгом навевали на дурные мысли, но многие другие действия говорили, что там просто собрались различные авантюристы, пытающиеся двигать науку. Чувства самосохранения у них, конечно, маловато, но в остальном они не очень напоминали классических сектантов.

– Ну… Программисты из них может и отличные выходят, но может не надо?

– Надо, Егор надо… – процитировал я знаменитую фразу, решив хотя бы поговорить с кем-то из сектантов.

Хоть Егор и выражал категорическое несогласие, особенно упирая на то, что нам нечего им предложить, но кто, в конце концов, главный? Я! Да и кому, как не увлеченным фанатикам, отдать проектирование, создание и отладку программного обеспечения корабля-гиганта, а также роботов сборщиков? Готов поспорить, что десять из десяти классических программистов пошлют далеко и надолго, а вот адепты может и возьмутся. Как бы только тонко намекнуть на тип проекта, не спалив работоспособность Матроны?

Монахи, как их в шутку называли местные, обитали в старых складах, переоборудованных под жилые помещения. Отсутствие изначально систем жизнеобеспечения, порядком износившийся каркас вкупе с небольшим размером самого модуля не делало внешний сектор особенно популярным среди нормальных людей, а вот адептам это наследие эпохи строительства станций пришлось по душе. За такое обитание на окраинах их и прозвали монахами.

К моей большой радости, покидать постоянно готовую отчалить Пчелу для разговора не пришлось – как и все современные люди, они предпочитали общаться через видео-связь, а не устаревшие встречи вживую.

– На связи отец Павел, – с экрана на меня смотрел обычный, на первый взгляд, мужчина.

'Мать!' – Мало того, что мне 'повезло' нарваться на одного из основателей церкви, так и безжизненный взгляд монаха не способствовал душевному спокойствию. Имплантанты на месте глаз расширяли возможности зрения, а также наделяли владельца фирменным металлическим блеском зрачков, наводившем иррациональный ужас на неподготовленных личностей, к коим относился и я.

– Здравствуйте. Грей, владелец шахтерского судна Пчела. Мне необходим программный комплекс для управления кораблями большого тоннажа, – ничего лучше, чем сказать часть правды, я не придумал.

– Извините, но по просьбе совета мы не занимаемся торговлей базами данных, программным обеспечением или другими разработками, не являющимися наши разработками.

– Похоже, я плохо выразился. Требуется провести точную доводку стандартных компонент под принципиально новый проект корабля. А также максимально автоматизировать жизнедеятельность судна.

– Стоимость наших услуг – две тысячи за сотню человеко-часов. Предполагаемое время – от пары часов, до нескольких суток в зависимости от нестандартности судна. Также мы готовы существенно снизить цену в обмен на небольшую услугу.

– Какого рода услугу? – в воздухе запахло халявным сыром из мышеловки.

– По нашим оценкам, вероятность разрушения станции в течение следующих трех месяцев составляет около сорока процентов, что ставит под угрозу существования нашей организации. Вероятность выживания отдельно взятого судна класса фрегат оценивается в тридцать процентов, что также является недопустимо низким значением, поэтому мы приняли решение разместить наших членов на как можно большем количестве судов. К сожалению, наших финансов недостаточно для покупки или найма необходимого количества судов, поэтому если вы готовы обеспечить проживание четырех человек в течение года, то мы готовы предоставить вам ДВУХ работников на указанный срок.

– Мне необходимо обеспечить секретность выполняемых работ в течение как минимум полугода, возможна ли полная изоляция на этот срок? – больше я попросить не решился, а то вдруг спугну удачу.

– Да, прогнозы не рекомендует контакты между рассеянными по системе ячейками в течение нескольких лет.

– Можно ли узнать возможную причину гибели? Война между Федерацией и Республикой?

– Нет, это секретная информация, – с каменной маской на лице ответил собеседник, не дав понять, прав я или нет.

– Можно ли узнать личность всех четырех человек? – ну, не брать же совсем кота в мешке.

– Конечно. Это я, жена и две дочки. Они только приступили к изучению священного языка C++, поэтому не смогут работать над вашим проектом.

'Священный язык? Ну да, устаревший и малопонятный язык, где все реализуется через костыли – отличный выбор для священного писания', – подумал я, едва не расплываясь в улыбке. – Ясно. С вашей стороны есть какие-нибудь требования?

– Еда, каюта, место для работы – ничего сверхъестественного, – если не смотреть на внешний вид, то Павел производил впечатление адекватного человека, поэтому переговоры долго не затянулись.

Подписывая контракт с отцом Павлом, я все отгонял мысли, что под моим командованием концентрируются неординарные личности. Только Имран и Егор являлись среднестатистическими обывателями космоса, а вот остальные… Отец церкви прогресса вместе с женой и двумя дочками, суммарно имеющими одну пару родных глаз на всех четверых – левый у Юли и правый у Иры, Мелиса и апофеоз – Кия. Так как меня не поймут, если я в целях уменьшения популяции нестандартных личностей забуду последнюю девушку на поверхности, то придется действовать по-другому – найму кучу работников для управления строительными роботами.

Так как особых требований к ним не предъявлялось, то подходила большая часть населения станции, поэтому отбор шел максимально цинично – идеальное здоровье, интеллект выше полторы сотен единиц, отсутствие вредных привычек – и то, количество кандидатов измерялось тысячами! Я бы их всех нанял, но не за один раз – вместимость Пчелы ограничена дюжиной человек, а очень жаль, ведь через неделю-две войдет в строй крупная промышленная линия, и большая часть хоть что-то стоящих людей осядет на станции навсегда. А пока можно заманивать работников сущими крохами – денег или какого-либо имущества у спасенных с транспортников не имелось.

Республика же вела активную подготовку к боевым действиям, тем самым помогая мне набирать кандидатов – у каждого появилась возможность записаться в очередь на получение рабочего места, вот только куда ты попадешь, к станку или пойдешь учиться на военного пилота, решает великий бог рандом. Такие уж условия местного контракта, но выбирать не из чего – гидропонных фабрик ограниченное количество, и почти все они сосредоточены в руках Совета, поэтому бежать со станции бессмысленно – помрешь с голоду.

Собственно, на наличие у меня гидропонной фабрики и отсутствие желания принимать участие в военных действиях я и упирал, да так успешно, что люди согласились поехать по семь-восемь человек в каюте, мол перетерпим. А на сами трудовые договора без слез и не взглянешь – фактически люди ехали под честное слово, подтвержденное зеленым миганием браслета на левой руке. Ничего сверхъестественного я не пообещал – пропитание, одежда и медицинская помощь, с которой на станции имелись большие проблемы, но обнищавшим обитателям станции и этого хватило.

Осталось лишь договориться с третьей заинтересованной стороной – республикой, занявшей отнюдь не пассивную позицию относительно своих граждан. Так, сразу же после найма мне позвонили из службы безопасности и вежливо поинтересовались целью сделки. Не то чтобы республика сильно против оттока людей с переполненной станции, но вдруг они присоединятся к потенциально противнику?

Слава богу, что простого заявления об отсутствии злого умысла и значительной суммы денег хватило для успешного прохождения собеседования. С первым пунктом все ясно – светящийся зеленым светом браслет на руке резко ускорял ход собеседования, а вот требование денег за сам факт того, что люди покидают станцию, вытекало из сложившейся финансовой ситуации.

Распределенная система продолжала исправно действовать и после разрушения врат, но теперь ее больше никто не контролировал. Все базовые серверы остались по ту сторону, и новому государству пришлось делать выбор: или мы продолжаем использовать эту неподвластную нам денежную систему, или погружаем станцию в финансовый хаос. Конечно, Совет проведет банковскую реформу в ближайшие месяцы, но пока он всеми правдами и неправдами изымает деньги у населения.

К счастью, я оказался далеко не первым пилотом, желающим отремонтировать подбитый во время взрыва транспортник (у меня имелись некоторые мысли насчет припаркованного к станции судна). Большое количество людей объяснялось отсутствием профессионалов среди них и огромными размерами самого судна. Мне даже пришлось закупить по бешеной цене ремонтное оборудование, расплатившись дополнительными двигателями с Пчелы, чтобы не вызвать лишних подозрений.

В итоге, проведя на станции целую неделю вместо планируемых двух дней, Пчела отправилась к третьей планете. Почти четыре десятка человек разместились там, где должны проживать только шестеро, но никто из них не роптал – ведь их ожидал новый дом…

Четыре дня спустя.

– Можно? – я постучался в одну из женских кают.

– Да-да, входи, – ответила мне Марина, бывший археолог по профессии.

– Через час стыкуемся к орбитальной станции, так что будьте готовы, – по окончании полета я лично заглянул в каждую из кают, чтобы осмотреть состояние экипажа.

– Поняли, – все находящиеся в комнате девушки радостно кивнули.

– На скольких тогда готовить завтрак? – спросила Марина, взявшаяся организовывать быт на корабле. Она и в походах часто заведовала хозяйством, так что сейчас управляла кухней, и надо сказать неплохо управляла. Умение сделать из биомассы что-то съедобное – это целое искусство.

– Лучше подождать, там вас ожидает небольшой сюрприз.

– Что-то из старых запасов или свежий урожай? – хихикнула девушка.

– Ну вот, сюрприза не получилось… – пробурчал я и захлопнул дверь в каюту, оставив обитательниц озадаченно переглядываться.

Проведав и остальных работников, я заперся в рубке, сославшись на необходимость управления кораблем. Между тем, уставшие после долго полета люди взволновались не на шутку и пытались вызнать подробности друг у друга. А так как все знали примерно одно и то же, то ничем их разговоры не завершились, кроме как обнаружением семьи монахов.

– Извините… – Марина бесцеремонно вломилась в последнюю дверь по коридору и застала четырех истуканов, расположившихся полулежа на кровати.

– Один момент, – попросил Павел, приоткрывая безжизненные глаза. – Чем могу быть полезен?

– С вами все в порядке? – только взглянув на бледное, словно у мертвеца, лицо, девушка тут же забыла о первоначальной цели.

– Не стоит беспокойства, это просто побочный эффект, – и остальные члены семьи не отличались в лучшую сторону.

– Побочный эффект чего? – Марина удивленно дернула головой.

– Нашего способа общения, – Павел указал на провод, выходящий из его затылка и идущий к высокоскоростному коммуникатору. Туда же подключались и остальные члены семьи. – Никогда не видели такого способа общения?

– Нет, не видела, – девушка покачала головой. – Вы же используете нейросеть как способ общения друг с другом?

– Абсолютно правильно. Так мы избавляемся от архаичного способа общения голосом, – мягко улыбнулся основатель церкви.

– Стоп, я вспомнила, вы же из церкви… – на девушку снизошло озарение, кто же проповедовал идею перехода на новый способ передачи информации.

– Церковь Прогресса, так вы нас называете. Хотя мы всего-то клуб людей, использующих последние достижения цивилизации для улучшения возможностей человека.

– И вы хотите мне предложить перейти на прогрессивный способ общения?

– А вы хотите умереть? – Павел словно в изумлении приподнял брови.

– С чего вы так решили? – теперь пришел черед удивляться девушке.

– Для неподготовленного человека попытка общаться с помощью нейросети в девяносто процентах случаев ведет к шизофрении. Увы, но такова печальная статистика – когда ты годами мысленно общаешься с одним и тем же человеком, то перестаешь различать себя и его, что ведет к серьезным психологическим расстройствам.

– А вы? – Марина бросила взгляд на кровать, где медленно приходили в себя остальные члены семьи.

– Мы используем специально разработанную методику, но пока она далека от совершенства и подходит далеко не каждому. Так что в ближайшее время человечеству не светит перейти на такой способ общения, иначе получится как в головном офисе, где клуб по интересам превратился в закрытую секту, – на безмятежном лице Павла впервые мелькнула хоть одна человеческая эмоция – глубокая печаль по былым событиям.

– Ясно… Но почему вы здесь?

– Нас нанял капитан для помощи с настройкой ПО корабля, – ответила пришедшая в сознание Ирина.

– Не только настройкой, но и проектированием бортовой системы судна, – на всякий случай я решил принять личное участие в разговоре.

– Проектированием? – задумчиво поморщился Павел.

– Да, у меня возникли некоторые трудности, – я огорченно развел руками.

– Можно уточнить, мы все еще говорим о корабле индустриального класса? – вмешалась Марина, не знающая всей полноты информации.

– Не совсем. Да, у меня есть в распоряжении тяжелый транспортник, нуждающийся в ремонте, но основной фронт работ лежит в другой области. Наш перелет подходит к концу, так что, наверное, пора раскрыть карты – под моим контролем находится шахтерская матка, и мы собираемся построить корабль, пригодный для одновременного КОМФОРТНОГО проживания любого числа людей.

– Любого? – скептически хмыкнула Марина, – какого же он размера?

– А это вы сейчас оцените сами. Господа, прошу взглянуть на экран, – я махнул рукой в сторону стены со встроенной плазменной панелью.

– Вот станция, где мы будем жить, – на экране крутилась картинка с внешних камер. – Для справки, ее ширина составляет полкилометра.

– Вот, собственно, транспортник и Матрона, – на фоне висящего чуть в отдалении летающего завода станция сразу поблекла.

– А сейчас я попрошу придержать рот рукой, чтобы не получить вывих челюсти, – я сделал эффектный щелчок пальцами, и Пчела выделила на картинке не видимый невооруженным взглядом каркас корабля. За время моего отсутствия Имран с помощью пауков собрал около семи километров керамических конструкций, тем самым заложив основу будущего судна.

– Планируется, что полная длина летающего города составит до пятнадцати километров, он будет способен осуществлять межпланетные перелеты и поддерживать полную автономность в течение десятилетий, то есть обладать всеми функциями орбитальной станции класса дальний космос, – пока я вещал, как корабли бороздят просторы вселенной, челюсть слушателей, так некстати пренебрегших моим советом, грозила отправиться в свободный полет.

– Но… За какое время вы планируете завершить строительство? Ведь корабль – это не только глыба металла, но и высокотехнологичное оборудование? – первой от потрясения оправилась Марина и тут же задала самый логичный вопрос.

– По моим расчетам, на производство и сборку каркаса корабля потребуется две недели. Затем в течение трех недель мы произведем внешнюю обшивку и часть грузовых отсеков для складирования руды, а уже после приступим к наполнению внутренней начинкой. Каркас и обшивка не требовали чего-либо, помимо простой штамповки деталей из керамики, поэтому могли быть возведены крайне быстро, в отличие от отсеков.

– Как вы правильно заметили, производство и монтаж какой-либо электроники или оборудования – довольно длительный процесс, так что на начальном этапе мы используем готовые блоки с Матроны и станции.

– Таким образом, уже через три месяца корабль примет первых посетителей на постоянное место жительства, но при имеющихся ресурсах для завершения строительства потребуется не менее десяти лет. И да, все желающие смогут поселиться на корабле…

Честно говоря, я хотел высказать это сразу перед всеми членами экипажа, но отсутствие на корабле помещения с должными размерами не позволило выполнить эту задумку. Поэтому я имел удовольствие еще целых три раза посмотреть на изумленные лица работников, когда им показывали имеющийся на данный момент результат. На меня сразу обрушился град вопросов, среди которых оказались и несколько неудобных для меня.

– Значит, вы не в состоянии воспроизвести автоматических дронов и поэтому наняли всех нас? – спросил Егор, проявив изрядную смекалку.

– Да, это так, – без задней мысли подтвердил я.

– А также наняли двух профессиональных программистов, чтобы адаптировать ПО под существующие возможности?

– Да, – чего отрицать очевидное?

– Значит, по окончании адаптации мы станем не нужны? В переполненной рубке мигом установилась давящая на уши тишина, а на присутствующего здесь отца Павла устремились недобрые взгляды.

– Не беспокойтесь, в любом случае вы без работы не останетесь. Или вы думаете, что такая большая громадина способна полностью обойтись без экипажа?

– Почему бы и нет? Отец Павел наверняка сможет запрограммировать таких универсальных роботов на выполнение любых требуемых действий, – нервно возразил Егор.

– Боюсь, вы преувеличиваете мои способности или не понимаете масштаб задачи. Полная автоматизация всех процессов, протекающих на корабле, если и возможна, то требует как минимум нескольких лет работы, но даже я бы не рискнул оставить технику без надзора, – попытался разрядить обстановку Павел, очень заинтересовавшийся пауками.

– Именно так, даже сейчас за роботами постоянно наблюдает один человек, а наши экземпляры будут менее совершенны. Да и не стоит забывать, для кого строится корабль. Он строится для людей! Корабль должен стать надежным оплотом человеческой цивилизации во мраке космоса, так что он просто обязан иметь экипаж!

– Угу, небольшой такой экипаж в миллион человек, – подала голос Марина.

– Так что не беспокойтесь, и вам место найдется, но если вы захотите улететь, то вы сможете сделать это через три месяца, получив полную заработную плату.

– Чем получим? Ты же потратил все имеющиеся деньги? – Егор был в курсе всех моих затрат, поэтому и задал такой вопрос.

– Фруктами. На борту станции есть небольшой сад. И я предлагаю его прямо сейчас посетить…