Текст книги "Фредди. Жизнь, полная риска"

Автор книги: Дитлоф Райхе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Я стоял во весь рост на письменном столе и махал.

Махал и махал… В полном отчаянии…

Не скрою – мне было плохо. Плохо, как никогда. Я был совершенно беспомощен и ничего не мог поделать.

А ведь все казалось так просто.

– Фредди, дружище, – попытался успокоить меня сэр Уильям, когда я примчался к нему после того, как доктор Дитрих и Капулла ушли из квартиры. – Понятно, что никто из нас не сможет засунуть эту штуку обратно. Но Софи, Софи-то наверняка справится с этим. Надо только как-то объяснить ей, в чем у нас тут проблема.

Объяснить… Вот я и объяснял… Стоял и махал. И был в полном отчаянии.

Потому что Софи не понимала меня, хотя я буквально из кожи лез, чтобы дать ей понять – я не просто так тут изображаю клоуна.

– Молодец, Фредди, молодец! – приговаривала Софи, глядя на мои цирковые этюды. – Давай ешь, смотри какой червяк…

Если бы она знала, что мне сейчас совсем не до червяков!

– Ну, Фредди! Я вижу, ты здорово умеешь махать лапой… Но уже хватит…

Нет, ничего не получается. Я вынужден капитулировать.

– Н-да, – раздалось из соседней комнаты, – похоже, у нашего поэта проблемы. Его не понимают! Что может быть страшнее для чуткого сердца? – ехидно пропищал Энрико.

– Страшнее другое, – пробасил Карузо. – К нему пришла читательница, а он не может осчастливить ее ввиду отсутствия присутствия прибора для письма.

Энрико и Карузо возникли в кабинете. Софи пока еще не видела их.

– Вот она, суровая правда жизни, – с важным видом изрек Энрико. – Коли не на чем писателю писать, делать нечего ему и он давай рыдать.

– Но если позовет – придут друзья-артисты, писателя возьмут себе в статисты и разыграют в лицах то, что не сумело написать перо, – закончил очередной экспромт Карузо.

– Ну что, Фредди, – сказал сэр Уильям, входя в кабинет, – может быть, позволишь им выступить? Вдруг получится?

Что мне оставалось делать? Я молча кивнул.

И парочка начала свое представление. Для начала они оглушительно свистнули. Оба разом. У меня чуть уши не отвалились. Но своего они, кажется, добились – Софи обратила на них внимание.

– Интересно, что это вы тут буяните? – удивилась Софи. – Я ведь вам положила еду.

Энрико и Карузо бросились к розетке, рядом с которой на полу лежал провод от компьютера.

Энрико вцепился в провод зубами, а Карузо стал обеими лапами показывать на розетку.

Софи сразу поняла, в чем дело.

– Вы хотите, чтобы я воткнула провод? – спросила она.

Энрико закивал, как китайский болванчик, а Карузо пронзительно засвистел.

Софи задумалась. Скорее всего она размышляла о том, с чего это двум морским свинкам понадобилось подключать компьютер к сети.

– Нет, – решительно сказала она через некоторое время. – Я не могу этого сделать. Раз мастер Джон вытащил шнур из розетки, значит, так нужно.

Все оказалось не так сложно, как я себе это представлял.

Все оказалось значительно сложнее.

По милости Энрико и Карузо наш побег чуть было не закончился уже на самой верхней площадке.

– Ой, боюсь! – верещал Карузо, повиснув на первой ступеньке и отчаянно болтая задними лапами.

Главное, ступенька-то курам на смех, совсем невысокая. А он поднял такой крик, будто под ним настоящая пропасть. Снизу его подпирал худосочный Энрико, который уперся головой в толстую попу своего приятеля.

– Не трусь, давай прыгай, я тебя подхвачу! – подбадривал друга Энрико.

– Храбрее рыцаря, чем я, найдется ли – не знаю, но храбрость тут поможет мне едва ли. Спускаться с высоты такой мне несподручно, висеть тут одному мне тоже очень скучно. Уж лучше нам погибнуть вместе, кучно…

Даже в такой ситуации эти свинки умудряются сочинять свои дурацкие стихи!

– О рыцарь благородный! Принять готов я вас в свои объятья, коль я не справлюсь – нам помогут наши братья…

И тут Карузо отцепился наконец от ступеньки и рухнул вниз, упав прямо на Энрико.

– Сойди с меня, о рыцарь толстопопый! – прохрипел Энрико откуда-то из-под черно-белого пыхтящего тючка по имени Карузо. – Иначе я сейчас умру…

Карузо с трудом сполз с Энрико. Теперь они оба стояли на краю следующей ступеньки и с ужасом смотрели вниз.

– Батюшки мои! – причитал растрепанный Карузо. – Да сколько же их там еще, этих ступенищ!

– Двадцать пять тысяч двести тридцать три штуки – навскидку, – отозвался печальным голосом изрядно помятый Энрико.

– Нам ни за что столько ступенек не одолеть!

Вот именно. А я что говорил? Я же говорил, что Энрико и Карузо лучше остаться дома.

После ухода Софи мы снова созвали наш военный совет. Две вещи не вызывали ни у кого никакого сомнения:

1. Я должен был как можно скорее покинуть квартиру.

2. Я должен был покинуть квартиру так, чтобы доктор Дитрих об этом непременно узнал и понял, что его план сорвался. Раз я сбежал, то ему нет никакого смысла угрожать Софи.

Неясно было только одно: куда мне бежать? На чердак – чтобы насладиться обществом голубей? В подвал – к паукам и мокрицам? На улицу – к собакам и машинам? Или еще куда-нибудь, где будет грязно, холодно и шумно?

Нет. Если бежать, то бежать туда, где будет спокойно, безопасно, тепло, тихо. И конечно, сытно. Я знал только одно такое место – квартира Софи и ее родителей, Грегора и мамочки. Правда, кроме них, в квартире обитала еще аллергия, но с ней я найду способ как-нибудь управиться. Как говорила моя прабабушка, колесо нужно смазывать только тогда, когда оно скрипит. Будет аллергия – разберемся. Главное – добраться до Софи. Дорогу я более или менее знал. Ведь я уже несколько раз переезжал из одного дома в другой и обратно. Правда, все время в закрытых транспортных средствах. И тем не менее я был уверен, что сумею сориентироваться по нюху. Ведь мы, грызуны, частенько вынуждены передвигаться по темным трубам под землей, а там ведь такой лабиринт, что по сравнению с этим лабиринт Минотавра кажется французским парком для увеселительных прогулок. В любом случае бежать мне нужно было ночью. Днем на улицах слишком большое движение и слишком много людей.

– Теперь следующая проблема, – с важным видом изрек Карузо, который после триумфального выступления перед Софи держал себя как солидный менеджер. – Даже если Фредди знает, куда ему идти, остается открытым вопрос – как ему туда идти. Пешком ему ни за что не добраться.

Теоретически эта проблема, на мой взгляд, решалась легко. Ведь дома я тоже должен был как-то добираться до некоторых мест, куда мне без посторонней помощи было не залезть.

– Сэр Уильям, – осторожно спросил я, стараясь говорить как можно вежливее, – будет большой наглостью с моей стороны попросить тебя об одолжении оказать мне эту услугу?

– От просьб еще никто не умирал, – сдержанно ответил сэр Уильям. – Но видишь ли, дружок, все дело в том, что я уже забыл, когда выходил за пределы нашей квартиры. И теперь ты хочешь, чтобы я, в моем преклонном возрасте, скакал по лестнице, бежал по улице, да не просто так, а с хомяком на спине, который будет сидеть верхом, вцепившись своими царапучими лапами в мой загривок? – Сэр Уильям вопросительно посмотрел на меня. Я молчал. – Хорошо, – сказал он через некоторое время. – Я согласен. Ведь не брошу же я тебе в беде.

– Спасибо, – искренне поблагодарил я кота, который почему-то упорно считал себя стариком. Я этих разговоров о «преклонном возрасте» не понимал. С моей точки зрения, сэр Уильям был мужчиной, то есть нет, котом в самом расцвете лет. Но сейчас было не время для споров, и потому я не стал ему возражать. Тем более что Энрико уже взял слово и перешел к следующему вопросу, стоявшему на повестке дня:

– Так, с этим решили. Давайте дальше. Что мы будем делать с доктором Дитрихом? Как он узнает о том, что Фредди сбежал?

Честно признаться, я не знал, что ответить на этот вопрос. Ведь даже если я сбегу, доктор Дитрих все равно будет думать, что я просто хорошо спрятался. И тогда он сделает то, что и собирался сделать. Он возьмет Софи в заложницы.

– Я не вижу тут никакой проблемы, – заявил вдруг сэр Уильям. – Не понимаю даже, что тут обсуждать. Ведь это же ясно как божий день. Доктор Дитрих поймет, что Фредди удрал, когда увидит, что в квартире вообще никого больше нет. Что мы все исчезли.

Я, конечно, мог бы и сам додуматься до этого. Но все во мне противилось такому решению, и поэтому, наверное, я бессознательно вытеснил эту мысль из головы.

– Это означает, что Энрико и Карузо пойдут вместе с нами? – спросил я.

– Совершенно верно, дорогой Фредди. Ты удивительно проницателен, – не без ехидства подтвердил сэр Уильям.

– Я просто хотел уточнить, – сохраняя самообладание, сказал я. – Чтобы представить себе масштабы массового исхода народонаселения нашей квартиры.

– Если тебе не нравится, мы можем остаться тут, – поспешил вставить свое слово Энрико. – Нам-то нечего бояться доктора Дитриха.

– Конечно, – подхватил Карузо. – Чего нам его бояться? Мы ведь не представляем никакой научной ценности. Он сам сказал.

Я понимал, что без Энрико и Карузо весь наш план пойдет насмарку. В итоге мне пришлось еще их уговаривать и нижайше просить о том, чтобы они соизволили последовать за нами.

– Ладно, Фредди, – пробасил Карузо, снисходительно хлопая меня по плечу. – Уговорил.

– Не горюй, дружище, – пропищал Энрико и тоже хлопнул меня по плечу. – Может, мы тебе еще на что сгодимся. Вдруг от нас какая польза тебе будет.

«Польза от них будет! Один вред!» – так думал я, сидя верхом на сэре Уильяме и поджидая наших непутевых товарищей. В настоящий момент они застряли на второй ступеньке и выясняли отношения.

– Я первым больше не полезу! – уперся Энрико. – Что я тебе, коврик?

– А что же я, по-твоему, должен нос себе расшибить? Или попу? Она у меня не железная! – возмущался Карузо.

– Ага, а я железный! Такую тушу на себе держать! – Энрико, похоже, рассердился уже не на шутку.

– Это я туша? – завопил Карузо.

– Все. Хватит спорить. Считаю до трех и прыгаем! – скомандовал Энрико.

– Вот сам и прыгай, а я останусь тут, – обиженным голосом заявил Карузо.

«Да, так мы никуда не доберемся. Безнадежное дело», – подумал я.

В этот момент Энрико начал считать, и на счет три оба спорщика все-таки прыгнули вниз. Вернее, не прыгнули, а плюхнулись. Кряхтя и сопя, они поднялись и приступили к следующей ступеньке. Я изо всех сил старался сохранять спокойствие. Сколько времени им понадобится на то, чтобы доплюхаться до нижнего этажа? Я чувствовал, что сэр Уильям уже весь напрягся.

Что будет, если на лестнице вдруг появится кто-нибудь из жильцов? И зажжет свет. А тут мы. Всей компанией. Что нам тогда делать?

Ничего. Нам ничего не останется, как замереть и надеяться на то, что, может быть, пронесет.

– Никогда нельзя все предугадать заранее, – сказал сэр Уильям. – В определенных ситуациях нужно положиться на удачу и верить в собственное везение.

Пока удачным наш спуск назвать было нельзя. Скорее, наоборот. И все же нам, можно сказать, повезло. Повезло в том смысле, что наши морские свинки все-таки сумели доползти почти до самого конца лестницы. Им оставалось всего каких-то жалких три ступеньки, когда я уловил знакомый запах.

Запах серы и машинного масла.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Они уже тут! – закричал я. – Доктор и Капулла пришли!

Сэр Уильям тоже учуял сладкую парочку. Одним прыжком он оказался между дверями и вжался в стенку.

– Сюда! – скомандовал он морским свинкам. – Давайте сюда!

В темноте я ничего не видел. Мне показалось, что Энрико с Карузо замешкались.

– Пошевеливайтесь! – не выдержал я. – Прыгайте! Скорее!

Послышался плюх, писк, возня… В панике Энрико и Карузо уже забыли обо всех мерах предосторожности и визжали, как будто их режут.

– Тихо! – услышал я голос доктора Дитриха. – Что это?

– Где, шеф?

– Похоже на… Не может быть… Давайте пошевеливайтесь! И не шумите!

– Нашли кого учить!

Дверь в подъезд отворилась ровно в тот момент, когда Энрико и Карузо шмыгнули в щель между стеной и открывающейся дверью, где спрятались я и сэр Уильям. Тяжело дыша, они дружно уселись на плинтус.

Луч света скользнул по ступенькам и замер на первой площадке.

– Странно, – пробормотал доктор Дитрих. – Очень странно. Могу поклясться, что это были они.

– Кто они? Тут никого нет.

– Ладно, пошли.

– Скорее! – прошептал я. – Бежим! Пока дверь не захлопнулась!

Сэр Уильям рванул к выходу. Почти одновременно с нами на улицу выкатился Энрико. Где же Карузо? Еще секунда, и все будет кончено! Вот он, ползет. Дверь с шумом захлопнулась, едва не прищемив ему хвост.

– Капулла! – сердито прошипел доктор Дитрих. – Я же просил вас, тише!

– Полегче на поворотах, шеф! Вы платите мне за то, чтобы я открывал двери, а не закрывал.

Доктор Дитрих пробурчал что-то неразборчивое, и шаги начали удаляться.

– И что теперь? – обратился я с вопросом к сэру Уильяму.

Сам я, честно признаться, не имел в тот момент ни малейшего представления, в какую сторону нам нужно двигаться. На улице было, конечно, значительно светлее, чем в подъезде, но при моем зрении это, в сущности, не имело никакого значения – я все равно с трудом различал окружавшие меня предметы (а очков для хомяков так до сих пор никто и не придумал!). Ориентироваться по нюху у меня тоже не очень-то получалось. Здесь гуляло столько разных запахов, что разобраться в них с ходу было совершенно невозможно. На слух рассчитывать тоже особо не приходилось, потому что при таком гвалте мои нежные уши просто отказывались что-нибудь слышать.

– В кусты! – скомандовал сэр Уильям. – Держись крепче, Фредди! – крикнул он и одним махом преодолел расстояние от крыльца до спасительных зарослей.

Энрико и Карузо опять застряли. Я всерьез начал опасаться, что мы не сумеем реализовать наш план и добраться до квартиры Софи.

Но тут наши артисты собрались с духом и кое-как спрыгнули с крыльца. Судя по писку, приземление прошло не очень-то гладко. Не дай Бог, что-нибудь себе еще переломают! Нет, вроде обошлось. Вон несутся на всех парах. Шмыг – и вот уже вся компания в сборе.

Очень вовремя.

Потому что в этот момент я услышал, как доктор Дитрих и Капулла выскочили из квартиры и теперь с жутким топотом спускаются вниз.

Распахнулась входная дверь, и на крыльце появились наши преследователи.

– Проклятие! Чертовы твари! – ругался вне себя от ярости доктор Дитрих. – Я так и знал. Это они тут возились впотьмах! А теперь – ищи ветра в поле. Хотя, впрочем, не трудно догадаться, куда они отправились. Только вот кабы знать, где живет эта противная девчонка!

– Без паники на «Титанике»! – пробасил Капулла. – Далеко они уйти не могли. Знаете что, шеф…

– Пока нет, но надеюсь скоро узнать. И пожалуйста, давайте обойдемся без всяких «Титаников». Мне ваши прибаутки вот уже где сидят!

– Без паники… – начал было Капулла и тут же осекся. – Хм… Я хотел сказать… Того-с… Может, Рекса моего привести? Он у меня парень во! – с гордостью сказал Капулла. – В один миг ваших подопытных кроликов вычислит и обезвредит!

– В один миг, говорите… Вычислит и обезвредит… – задумался доктор Дитрих.

– И не сомневайтесь! Точно вам говорю, вычислит и обезвредит. Его кошки знаете как боятся? Он на них только глянет, они уже дохлые лежат.

– Главное, чтобы он хомяка мне не погубил…

– Не… К хомякам он равнодушен… Он кошек у меня любит…

С этими словами они удалились.

– Так, надо уходить! – Сэр Уильям осторожно выбрался из кустов. – Фредди, дружище, показывай дорогу!

– Нам – в другую сторону! – не раздумывая брякнул я, имея в виду, что при всех условиях нам нужно двигаться не туда, куда пошли наши враги. Тем более что дом Софи, кажется, находился именно в «другой стороне». Хоть в этом нам повезло…

– Я подвернул себе левую лапу! – раздалось из-под куста. – Ой! Ступить не могу!

Карузо. Вечно с ним одни проблемы.

– Идите, мы вас догоним, – сказал Энрико, высовываясь из-под живой изгороди.

Сэр Уильям вздохнул.

– Это, конечно, очень благородно с вашей стороны, – сказал он, – но мы не можем принять ваше предложение. Одни вы дорогу к Софи не найдете, обратно домой вам самим не вернуться. – Он снова тяжело вздохнул. – Оставаться тут мы тоже не можем, потому что, того и гляди, доктор с Капуллой вернутся. А с ними их волкодав. Так что придется искать другой выход. И кажется, я кое-что придумал! Как говорил мой покойный батюшка, голь на выдумки хитра! Да, так мы и поступим…

Доктор Дитрих с Капуллой вернулись минут через пятнадцать. Уже издалека было слышно, как сопит и пыхтит их хваленый Рекс. Сэр Уильям осторожно выглянул из укрытия.

– Вот это да! Ужас какой! Да это чудовище какое-то, а не пес! – Тут он вдруг ухмыльнулся. – Тем лучше, – загадочно произнес он. Никто из нас так и не знал, что задумал сэр Уильям. – Ведите тут себя прилично, ребятки, и действуйте, как мы договорились.

А договорились мы о том, что я и моя инвалидная команда остаемся в кустах и будем здесь сидеть, ждать сэра Уильяма. Не больше часа.

– Если через час меня не будет, действуйте по обстоятельствам.

Пыхтение было теперь совсем уже близко.

– Ну, все! – Сэр Уильям весь подобрался. – Счастливо! Пожелайте мне ни пуха ни хвоста! – бросил он на ходу и исчез.

Я решил посмотреть, что там происходит снаружи. Глаза мои постепенно привыкли к темноте и различили на тропинке, ведущей к дому, три фигуры. Первым шел Капулла. Рядом с ним на поводке двигалось нечто – смесь овчарки с жирным бульдогом. Он трусил, высунув длиннющий язык, а из пасти у него торчали жутковатого вида клыки. Позади, на некотором расстоянии от них, шагал доктор Дитрих.

Сэра Уильяма нигде не было видно.

Но тут я услышал его голос.

– Привет, Рекс! – сказал сэр Уильям на межзверином языке. Судя по всему, он находился где-то на другой стороне улицы. – Гуляем? Идем спасать какую-нибудь очередную бедную кошечку?

– Чего? – Рекс резко остановился и начал вглядываться в темноту, пытаясь разглядеть, кто это посмел говорить ему такие дерзости.

– Рекс – верный кошачий друг! Смотрите, он спешит на помощь! Молодец, Рекс!

– Что за чушь собачья? – рявкнул Рекс. – Это я друг кошачий? Кто сказал?

– Да все говорят! – невозмутимо сказал сэр Уильям. – Да я и сам вижу. Иду смотрю – какой приятный симпатичный пес, кошки не обидит!

– Ложь! Наглая ложь! – Рекс рванул со всей силы поводок. – Сейчас я с тобой разделаюсь, вонючий котяра! Где ты там, трус поганый?

– Я тут, мой друг, – отозвался сэр Уильям и вышел из-за урны. – Хочешь поближе познакомиться? Давай сюда! Мы с тобой в догонялки поиграем! Ты ведь любишь с котами играть! Рекс, Рекс, Рекс… Не догонишь, не поймаешь, не догонишь, не поймаешь… Рекс, Рекс, Рекс… – принялся дразнить пса сэр Уильям.

Это уже было слишком. Рекс дернулся в сторону, поводок натянулся, Капулла уже не мог больше удерживать здоровенную псину, и тот с громким лаем бросился на другую сторону улицы. Сэр Уильям шмыгнул в щель между гаражами, за которыми, видимо, начинался парк. Рекс бросился за ним в погоню. Его лай быстро удалялся.

Капулла застыл как вкопанный. Он ничего не понял.

– Рекс! Назад, Рекс! – завопил он, придя в себя после некоторого замешательства. – Ко мне, Рекс! Ко мне!

– Не тратьте сил понапрасну, Капулла. Он вас все равно не слышит, – злобно сказал доктор Дитрих. – Отличная работа. Вам, надеюсь, не надо объяснять, что это был за кот?

– Этот черный котяра? Похоже, это ихний кот будет, хомяков ваших драгоценных.

– Вот именно, Капулла. Это ихний кот, как вы выражаетесь.

– Ну и замечательно. Рексик его вмиг сцапает. А потом и за дружков котовых примется, за грызунов этих. Не волнуйтесь, шеф! Все наши будут!

– Вашими бы устами да мед пить, – вздохнул доктор Дитрих. Парочка собиралась переходить на другую сторону улицы. – Да, Капулла, хотел вам напомнить. Деньги получите только в случае успеха всей операции.

Больше я ничего не слышал, потому что наши преследователи перешли через улицу и скрылись за гаражами.

– Класс! – взвизгнул Энрико. – Здорово он их!

– Да, не думал, что наш сэр Уильям на такое способен, – сказал Карузо.

– Сэр Уильям? – раздался вдруг чей-то голос совсем рядом с нами. – Это что, так кота зовут?

Мы огляделись.

И увидели крысу.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Эта серая уличная крыса была большой и страшной – облезлая шерсть, маленькие злые глазки, желтые зубы, довольно острые на вид.

Я тут же встал на задние лапы, надулся и собрался уже как следует фукнуть на нее.

Но крыса лениво махнула лапой и сказала:

– Расслабься. Я сегодня не в настроении и не собираюсь с тобой тут бои разводить. А если бы собиралась, ты бы все равно проиграл.

Что было, к сожалению, правдой. Хотя, как я заметил, разглядев крысу получше, она была еще довольно молодой и не такой уж бывалой. Попробовать, пожалуй, можно было бы. Хотя нет, с крысом я еще бы подрался, а с крысой – увольте. Ладно. Я сегодня тоже что-то не в настроении.

– Меня зовут Фредди, – представился я. – А это – Энрико и Карузо.

– Раллерман, из кашников.

– Из чего, простите? – не понял я.

– Из кашников. У нас так заведено, что все, кто рождается в одно и то же время, получают имена на одну и ту же букву. Нашему помету досталась буква «к». То есть мы все «кашники». Мое полное имя – Карла Раллерман. Хотя, между нами говоря, мальчики, все это чушь крысячья. Кто, когда, где родился – по барабану. Главное, чтоб семья была и свой род и чтоб все держались друг за дружку, верно?

– В сущности, да, – согласился я, несколько смутившись. Мне еще ни разу в жизни не доводилось беседовать с крысами. Я скосил глаз на Энрико и Карузо. Сидят присмиревшие, ишь голубчики. – Интересная тема, – вежливо продолжил я нашу светскую беседу. – Частное и общее, единичность и совокупность – тут есть над чем поразмышлять.

– Да чё тут размышлять? И ничего особо интересного тут нет. Вот ваш кот – это интересно. Это я понимаю. Классный парень. Только одного не возьму в толк, – сказала крыса, задумчиво морща нос, так что у нее усы все встопорщились. – Чегой-то он с вами, с грызунами, водится? Виданное ли дело, чтоб коты с хомяками да свиньями морскими по улицам шатались?

– Все дело в том, – попытался объяснить я, – что он – окультуренный кот.

– Окультуренный? Это как? – Карла снова наморщила нос.

Я не успел ответить на ее вопрос, потому что в этот момент знакомый голос сказал: «А вот и я» – и к нам под кусты влетел сэр Уильям.

– Уф! – выдохнул он, с трудом переводя дух. – Набегался. – По нему нельзя было сказать, что он очень недоволен этим обстоятельством. Напротив, он выглядел вполне счастливым и, казалось, помолодел лет на пять. – Бежали мы, бежали, потом я забрался на дерево, а глупая псина подскочила и давай прыгать-скакать и громко лаять. Я же себе преспокойно перебрался на соседнее дерево, сполз аккуратненько вниз и тю-тю! А Рексик бедненький все сидит там лает – гав, гав, гав!

– Полает и перестанет, долго не высидит, – сказала Карла Раллерман.

Сэр Уильям тут же зашипел и сделал черта – шерсть дыбом, хвост трубой, сам скобкой. Я его таким еще никогда не видел. Карла отскочила в сторону и ощерилась.

– Подождите! – закричал я. – Не надо, сэр Уильям! Тихо… тихо… тихо… Это очень мирная и совершенно безобидная грызунья.

Сэр Уильям моментально пришел в норму и снова стал похож на себя, как будто это не он секунду назад изображал здесь какого-то монстра.

– Прошу меня простить великодушно, почтеннейшая. Проклятые инстинкты и рефлексы. Хотя, с другой стороны, нам без них никуда.

– Это верно, – согласилась Карла. – У нас, у Раллерманов, правило такое – сначала покусай, потом разбирайся.

Я представил их друг другу, после чего Карла сказала:

– Мальчики, я так понимаю, у вас большие неприятности. С вывихнутой лапой этот толстяк, – она кивнула в сторону Карузо, – далеко не уйдет. Стало быть, и вы далеко не уйдете.

– Во всяком случае, если у нас еще будет Рекс на хвосте, точно не уйдем, – заметил сэр Уильям. – Но что нам в этой ситуации делать, я просто не представляю.

– Надо что-то придумать… – Карла опять наморщила нос и задумалась. – Есть, конечно, один выход…

– Правда?! – обрадовался я. – Спасибо тебе огромное!

– Меня еще рано благодарить. Я одна ничего не решаю. Мы, Раллерманы, никогда ничего не решаем в одиночку. Мы все обсуждаем вместе, но последнее слово остается всегда за Большим Раллерманом.

– Большой Раллерман? Кто это?

– Он у нас самый главный. Глава крысиного клана. Босс. Он обязательно что-нибудь придумает. – Она посмотрела на сэра Уильяма. – Ведь не отдавать же на съедение Рексу такого классного парня. – Она снова сморщила нос. – Ладно. Отведу вас к нашим. Вниз.

– Куда это вниз? – осторожно поинтересовался я.

– Под землей проложено множество канализационных труб. Вот там мы и живем.

Я покосился на сэра Уильяма, потом перевел взгляд на Энрико и Карузо. Судя по всему, перспектива ползать по канализационным трубам никого особо не радовала. Но что нам оставалось делать? У нас не было выбора.

Тем более что вдалеке снова послышался лай Рекса.

– Хороша компания, нечего сказать! – расхохотался Большой Раллерман, глядя на нас. – Окультуренный кот и три мелких грызуна спасаются бегством от злодея-ученого и мечтают поскорее попасть к своей принцессе!

Сэр Уильям сдержанно улыбнулся.

– Ситуация, прямо скажем, неординарная, – сказал он, сохраняя спокойствие и не показывая виду, что ему сейчас не до шуток.

По дороге сюда Карла Раллерман предупредила нас, чтобы мы не удивлялись несколько специфическим манерам крысиного босса.

– Он, конечно, немного грубоват, – сказала она, – но сердце у него золотое.

Золотое сердце! Может, оно у него и золотое, только что-то пока этого не видно. И вообще, что она нам все толковала – семья, дескать, клан, мы все решаем сообща, а на самом-то деле, похоже, тут все решает только один этот Большой Раллерман.

Настроение у меня было хуже некуда. Все шло вкривь и вкось. Я планировал спокойно добраться на сэре Уильяме до Софи, где меня ожидали тишина и покой, чистый дом и еда. Вместо этого мы ползаем по канализационным трубам, где отчаянно воняет нечистотами и вокруг одна сплошная сырость и грязь. Спрашивается, по чьей милости нам приходится наслаждаться тут этими удовольствиями?

Я бросил сердитый взгляд в сторону Энрико и Карузо, которые как раз пытались перебраться через большую мутную лужу. Артисты! Им все нипочем! Ишь как ловко скачут. Даже Карузо умудряется на своих трех лапах передвигаться довольно шустро. Когда толстяк наконец справился с переправой, Энрико что-то шепнул ему на ухо. Тот покачал сначала головой, а потом закивал. Ну, ты посмотри, опять хихикают и хрюкают! Опять что-то такое затевают. Обычно они так веселятся, когда задумывают осчастливить мир очередным экспромтом. Надеюсь, у них хватит ума воздержаться от своих выступлений. Сейчас для этого явно не время и не место!

По дороге Карла Раллерман продолжала нас просвещать. Вернее, не нас, а сэра Уильяма. Почему-то она обращалась только к нему.

– Большой Раллерман, он не только глава нашего клана, но еще и наш начальник. Он руководит нашей фирмой.

– Какой такой фирмой?

– Фирма «Раллерман & сыновья и дочери». Дистрибуция отходов. Торгуем с другими кланами.

– Интересно, – сказал сэр Уильям. – И как идет бизнес?

– Идет помаленьку. Проблем много, конечно. Особенно с этим так называемым разделенным мусором. Ну, знаете, люди теперь взяли моду сортировать свой мусор – стекло отдельно, бумага отдельно, пищевые отходы отдельно. Тут нужно иметь хороший нюх, чтобы не промахнуться. И деловая хватка, конечно, нужна. У нашего босса хватка будь здоров! – с гордостью сказала она.

Я заметил, что Энрико с Карузо как-то оживились, услышав эти слова. Интересно, чего это они так радуются? Им-то что за дело до того, хороший бизнесмен Большой Раллерман или нет?

– Знаешь, – сказала Карла, обращаясь к сэру Уильяму, – я, пожалуй, все-таки расскажу боссу, как ты надурил глупого пса. Это ему понравится. Надо, чтобы вы произвели на него хорошее впечатление.

– Тогда скажи ему лучше, что это за мной охотится доктор Дитрих, – поспешил вставить я. – Понимаешь, за мной, – повторил я на всякий случай.

– Понимаю, понимаю, – досадливо наморщившись, сказала Карла и скользнула по мне равнодушным взглядом. – Ты ему лучше об этом сам расскажешь. И еще, – Карла снова повернулась к сэру Уильяму, – у нас очень строгая охрана. Они всех досматривают. Так что будь готов к этому. Ты ведь у нас… как это… окультуренный кот… так что проблем не должно быть. Но как ты уел эту псину, цирк! Класс!.. Нет, ты все-таки парень что надо!

Ну сколько можно об одном и том же! Развели тут крысиные нежности! Надоело! Пора сменить пластинку! Настроение у меня вконец испортилось.

И вот теперь мы стояли перед Большим Боссом.

Я не знаю, до каких размеров могут дорасти крысы. Этот крыс был раза в три больше меня. Настоящий гигант. Еще пара сантиметров, и его можно было бы записывать не в мелкие грызуны, а в крупный лохматый скот. Лохматости, кстати сказать, он был необыкновенной. Правда, шерсть у него оказалась на удивление чистая. Как, впрочем, и у других крыс, собравшихся тут. Красотой они особой не блистали, но впечатление производили довольно опрятное. Я почему-то всегда думал, что канализационные крысы все страшные грязнули.

И к помещению, в котором происходило общее собрание, тоже нельзя было придраться. Хотя, конечно, здесь было немного сыровато. Я весь уже промок. Если тут жить, то воспаление легких обеспечено, подумал я с тоскою, понимая, что наверх мне путь заказан, – там меня ждали доктор Дитрих и Капулла со своим Рексом.

– Ладно, пошутили, и будет, – хриплым голосом сказал Большой Раллерман. – Давайте выкладывайте, что вам от нас нужно. У нас своих забот полон рот, чтобы мы вот так, за здорово живешь, стали помогать каким-то писунчакам.

– Это мы, что ли, писунчаки? – возмутился было Энрико.

– Дело в том… – поспешил вставить я, боясь, что наш артист сейчас испортит всю картину, – дело в том, что у вас есть достаточно веская причина, по которой вы просто должны нам помочь.

– Мы? Должны? Вам? Помочь? – с грозным видом переспросил Большой Раллерман, нарочно подчеркивая каждое слово.

– Да, должны, – продолжал я. – Потому что доктор Дитрих не только мой личный враг. Он враг всех животных. И, стало быть, ваш враг.

Тишина. Сотни пар глаз смотрели на меня.

– Нет, ну надо же такое сказать! Нечего нас тут байками кормить, господин Хомяк! Ваш вонючий доктор Дитрих не имеет к нам ни малейшего отношения. Он охотится за вами, а не за нами. У нас-то ума хватает, чтоб таким типам не попадаться, а вот у вас-то умишка, видать, маловато. Так что нечего нам тут мозги вкручивать!

– Если вы нам поможете, мы вам заплатим.

Сэр Уильям. Это сказал сэр Уильям. Причем так громко, что подземелье отозвалось гулким эхом.

Тишина. Теперь все смотрели на сэра Уильяма.

– Интересное предложение. – Большой Раллерман сверкнул глазами. – Только чем платить-то будете? У вас, кажись, с собой ничего и нет.