Текст книги "Киборги не умирают"
Автор книги: Дино Динаев
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
3. Старт
Выбравшись по крутому склону оврага на вершину, Антон достал флип, набрал четыре девятки и сразу же выключил. Не успел монитор погаснуть, как на нем высветилась ответная надпись: «НА СВЯЗИ ИВАН». По этой команде, если все было в порядке, Иван должен был выдвинуть антенну, и в дальнейшем с ним можно было переговариваться по встроенному коммуникатору.
Антон вздохнул с облегчением. До последнего момента его тревожила судьба бесхозно оставленного грайвера. Теперь же напряжение исчезло, будто невидимая тяжесть спала с плеч. Спецназовец выключил флип и продолжил уже мысленный диалог:
– Иван, отзовись.
– СЛУШАЮ, – прозвучал в мозгу приятный умный баритон, показавшийся ему прекраснее любой симфонии.
– Включи радары и незаметно осмотрись. Радиус двести метров. Что видишь?
– У НАС ГОСТИ, – бесстрастно сообщил Иван.
Антон ругнулся, самые худшие опасения подтвердились: нахождение грайвера не было секретом. Неизвестно, кто и как их выследил. Возможно, засекли системы ПКО, хотя Антон и использовал активное экранирование, ранее никогда не подводившее.
Возможно, случайный свидетель или осведомитель увидел посадку грайвера в автоматическом режиме. Или наткнулись уже потом. Все это теперь было не важно.
Возникшая на недолгое время легкость испарилась без следа. Все вокруг смотрелось подчеркнуто враждебным, а грайвер, до которого рукой подать, вновь стал недостижимым.
– Сколько их? – Поинтересовался Антон.
– ШЕСТНАДЦАТЬ ЦЕЛЕЙ. УДАЛЕНИЕ ОТ ОДНОГО ДО СТА МЕТРОВ. ЭТО ЗАСАДА.
– Какой ты догадливый! Зафиксируй каждую мишень. Ты должен уничтожить их одним залпом по моей команде.
– СЛУШАЮСЬ.
Выбравшись из оврага, спецназовец ползком передвигался по пустырю. Под руки попадал то мох, то колючки. Кое-где торчали невообразимой плотности шарообразные кусты, которые Антон сделал своеобразными отсечками своего пути. Скоро должна была начаться стометровая зона, отмеченная Иваном, как особо опасная, а пока вокруг застыла нестерпимая режущая ухо тишина.
Он полз неслышно, как умел, не забывая крутить головой на 360 градусов, пока чувство, что что-то происходит не так, стала невыносимым. "Где же раптор?" – вдруг подумал он.
Все случилось в следующее мгновение. Сначала будто дуновение ветерка коснулось волос, а следом на Антона обрушилась чертова тварь. Место, где затаился Всадник, оказалось совсем рядом, а спецназовец его не углядел.
Он мог клясть себя сколько угодно, дело было не в нем, а во Всаднике. Урод имел обыкновение замирать словно статуя. В эти моменты он практически не дышал, замедлялись или останавливались все жизненные процессы, и засечь его, да еще в темноте, не представлялось никакой возможности.
Так или иначе, Антон попался на эту удочку, подойдя в твари на недопустимо близкое расстояние, с которого жертва уже не могла вырваться. Скорость передвижения Всадника не укладывалась в обычный темп восприятия. Антон не успел ничего другого, как напрячь тренированные мышцы, и в то же мгновение страшной силы удар подбросил его вверх.
Спецназовец так и не понял, чем раптор его треснул. Головой как тараном или копытами, в глазах словно расплавилось небольшое солнце, и лишь киберсистемы не подвели, удержав меркнущее сознание. Напор чудовища оказался столь стремителен, что после удара он сам не успел сразу остановиться, и сила инерции протащила его чуть вперед.
У спецназовца появился еще один микроскопический шанс на спасение. Едва коснувшись ногами земли, он кинулся в сторону от этого ревущего клубка смерти.
Ему удалось увернуться от большинства струящихся мерзких щупалец, но одно из них, толщиной в руку и твердое словно сталь, захлестнуло ногу. Щупальце дернулось и вскинуло его словно пушинку.
Антон повис вниз головой, а раптор ревел как недорезанный. В воплях его сквозило неприкрытое торжество. Спецназовец ждал, чего тварь сделает с ним. Убьет сразу или усадит себе в седло? Для себя он еще не решил, что хуже.
Раптор не сделал ни того, ни другого, издав напоследок еще один торжествующий вопль, он бросился напролом через пустырь, волоча Антона за собой. Он мчался не по дороге, а сам прокладывая ее за собой. Монстр без проблем бежал через шарообразные кусты, оставляя в них проломы, и когда спецназовец попадал в них, то его раздирали распрямляющиеся гибкие и твердые как металлически стержни ветви.
Ничего не соображая от бешеной скачки, вероятно, сильно контуженный, он смог лишь крикнуть:
– Иван, ко мне!
Он уже ничего не соображал. Ему было все равно, что своим призывом он окончательно демаскирует грайвер, с другой стороны на фига покойнику грайвер? У него было единственное страстное желание. Чтобы Иван услышал голосовую команду.
И он услышал его.
ИИТ-грайвер не являлся боевым судном, но согласно предыдущей команде, был готов поразить затаившихся вокруг него врагов из бортового серпера, используемого против астероидов. Для гравитационного излучателя, способного выдавать миллион импульсов в минуту, это было делом даже не секунды, а доли секунды. Но когда вместо заранее оговоренной команды Иван услышал "Ко мне!", то он просто отбросил маскировочные щиты и включил двигатели.
В свете вырывающейся из дюзов плазмы грайвер стал виден как днем. Не уничтожив враждебные ему цели, он сам стал целью. Переносной зенитный комплекс типа «Команч» открыл по нему ураганный огонь с дистанции, позволяющей вести огонь прямой наводкой.
Первый же нейтритовый снаряд угодил в триплексы и оторвал принимающую антенну, вследствие чего Иван оглох. В таком случае, согласно служебной инструкции, главной и единственной для исполнения становилась последняя полученная им команда.
ПЗК «Команч» продолжал творить те еще беды. Не успел Иван устремиться по пеленгу Антонова браслета, как получил снаряд еще и в корму. Нейтритовая боеголовка, приспособленная для того чтобы пробивать броневые плиты среднего класса корветов, словно папиросную бумагу пробила тонкую жесть внешнего горизонта, а затем разорвалась в блоке бесперебойного питания, уничтожив тем самым всю систему запасного и аварийного энергоснабжения.
В итоге, бортовой компьютер, контролирующий сотни параметров и не успевающий реагировать на многочисленные попадания и разрушения внутри жесткого корпуса, оказался подключенным лишь к работающему генератору, достаточно было секундного его отключения и, лишенный подпитки памяти, шлюп становился неуправляемым куском железа, правда, весом в тридцать тонн.
Но и на этом беды Ивана не закончились. Пули и снаряды градом обрушились на многострадальное неповоротливое тело. Из девяти отражателей пять было разрушено сразу, они были отключены компьютером, и мощность шлюпа упала вдвое. Один из снарядов угодил в рулевую закрылку, но не разорвался, а лишь заклинил ее, заставив шлюп уныло провиснуть на правый бок.
До того как спутник ООЦ одним сокрушительным разрядом разнес «Команч» на куски, многочисленные пули успели шмелями прошить борт и доконать пульт управления.
Разлетелись на куски мониторы слежения, консоль вводного устройства оказалась пропорота насквозь. Причиняемые повреждения оказались бы не столь серьезны, если бы сильно просевший бок не ударило о землю. Удар был столь силен, что бронированная панель, закрывающая управление дальней космической связью, вылетела из захватов, и сложнейшая система оказалась практически незащищенной.
От случайной пули в цепи возник сбой, результатом которого стала глубоко ошибочная команда, выданная шлюпом на орбитальный комплекс.
Подчиняясь ей, на высоте в триста километров огромная стальная громада пришла в движение. Настежь распахнулись шлюзы, и с визгом распиливаемого металла наружу вырвался кислород. Он моментально вымерз, дикий перепад давления и температур мгновенно раздавил лампы освещения, погружая станцию во тьму. Одновременно, станция начала беспорядочно вращаться.
Следующий сигнал, вырвавшийся из изуродованного флаера, вызвал к жизни непосредственно кабину плавного пуска. По существу, весь орбитальный комплекс являл собой гигантский усилитель, и теперь он оказался полностью подключен.
Образно говоря, тетива была натянута до отказа, а кабина была острием стрелы. В памяти компьютера было достаточно адресов для мгновенного перемещения, включая межцивилизационную станцию Пантера и вселенский курорт Космические Гаваи, но, как оказалось, попасть туда Антону уже было не суждено, потому что через секунду от расстреливаемого шлюпа поступил такой каскад спонтанных сигналов, что к чертям полетела вся система настройки целиком.
Антону было не до аварии, случившейся в далеком космосе. Он задыхался. Мерзкие живые лианы успели оплести ноги и стали забираться выше, сдавливая грудь. С самого начала, как только тварь схватила его, Антон перестал сопротивляться.
Никакого специального плана у него не было, но он знал, что раптор никогда не убивает сразу, а значит, силы ему еще понадобятся. Несмотря на то, что скорость чудовища впечатляла, состязаться с грайвером на равных монстр не мог, и по свету фар Антон видел, что Иван его нагоняет.
По всему выходило, что скоро должна была появиться давешняя ложбина с гвардейским патрулем, где раптору волей неволей пришлось бы поубавить прыти.
Наконец, чудовище выскочило на край оврага и, как и ожидал Антон, на секунду замешкалось. В этот момент свет фар стал нестерпимым.
– Иван, тормоз! – Успел еще крикнуть Антон.
Но Иван был глух и его не услышал. Неуправляемый шлюп врезался в раптора. Удар был силен. Туша раптора буквально взмыла в воздух. Змееруки, называемые орочи, с жестяным шорохом распрямились, и Всадник стал похож на жутковатого вида павлина с распушенным страшным гребнем.
Спецназовец внезапно освободился от смертельного захвата на высоте не менее десяти метров от земли. У него было время сгруппироваться, но все равно удар был силен. Ему повезло, что он попал на склон и несколько кувырков смягчили удар.
Рядом рухнул раптор и покатился вниз. Один из орочей попытался ухватить его за ногу, но спецназовец задрал ноги, пропустив под ними тугую шипящую ленту.
Неряшливо переворачиваясь, проклятый раптор покатился вниз. На пути его оказался окаменевший от страха гвардеец, раптор подхватил его и с такой силой прижал к себе, что у несчастного из ушей брызнула кровь.
Выбравшись наверх, Антон оказался перед понуро поникшим боком флаера и приказал:
– Иван, открывай!
Вопреки его ожиданиям, никакой реакции на команду не последовало, и люк оставался наглухо задраенным. Антон еще не успел осознать, чем ему это все может грозить, как шум катящейся по склону земли заставил его оглянуться. И вовремя – раптор поднимался! При этом он продолжал сжимать в дергающихся щупальцах бедного гвардейца. Антон с внутренним содроганием разглядел полные мольбы глаза-тот был еще жив.
Надо было торопиться. Люк можно было попытаться расклинить, но, обежав шлюпку в поисках инструмента, Антон вынужден был остановиться.
– Однако, – констатировал он.
Противоположной стороны катера практически не существовало, имела место обширных размеров дыра с остатками проводки, в которую просматривался разгромленный салон.
Чудом уцелевшие лампы безучастно освещали безотрадную картину. Практически, сохранился только пульт, всего остального как-будто никогда и не было в природе, некуда было даже присесть.
Предстояло дискомфортное путешествие, но Антону не из чего было выбирать. Все лучше, чем на рапторе ездить. Антон влез в отверстие и, не мешкая, включил ручное управление. Пламя из единственного уцелевшего сопла уперлось в загоревшуюся землю, и шлюпка нехотя поползла вверх.
В момент старта словно феникс из пепла, из огня возник раптор, и брюхо медленно поднимающейся шлюпки оказалось прямо над ним. Со шлюпки свешивался полуоторванный пандус, раптор подпрыгнул и орочами вцепился в него.
Поотставшие гвардейцы, потеряв на время грайвер и узревшие его лишь по факту старта, запоздало открыли огонь – летящие сквозь ночь арбалетные болты, это было красиво.
На высоте километра Антон остановил ненадолго подъем, чтобы облачиться в скафандр, и пропустил величественное зрелище, которое мог увидеть, если бы выглянул наружу. Плавно покачиваясь, грайвер завис в пустоте, а, уцепившись за него, в виде гигантского скорпиона распластался жуткий раптор, по размеру едва ли меньше удерживающей его машины.
Уже через восемь минут Антон был на орбите, и с небольшим трудом, но все же вывел грайвер к станции.
Еще при подлете он понял, что с ней что-то не так.
– Атканларский долбанный крест! – вырвалось у него.
Ему не верилось, что такое могли сотворить с его имуществом, в которое он вбухал почти все свои деньги. Сначала, он подумал, что его ждет очередная засада. Но в таком случае враги не стали бы афишировать свое присутствие.
Станция оказалась полностью разгерметизированной. Главный шлюз и резервный порт были распахнуты настежь. Зрелище получилось дикое. Базу крутило по замысловатой траектории, и при вращении из нее вывалились все незакрепленные предметы. Зато теперь станцию сопровождала целая плеяда искусственных спутников в виде предметов скромной меблировки, изолировочные коврики, какие-то шланги, раструбы, огнетушители. И все это в толстом меху сверкающего инея.
Антон не без труда славировал между всем этим теперь хламом и подвел грайвер вплотную к откинутой платформе главного шлюза. Перед тем как покинуть грайвер, Антон откинул фальшь панель и, отсоединив из разъема, выдвинул из паза плавно заскользивший пенал, снабженный ручками для транспортировки – искусственный интеллект.
Когда он выбрался сквозь пробоину, то вынужден был некоторое время подождать, так как при вращении платформа немного отъехала. Дождавшись, когда она снова приблизилась, Антон включил ранцевый двигатель на малый ход и вплыл в шлюз. Его радушно встретил огромный сугроб замерзшего кислорода. Коридор так сильно обмерз и покрылся льдом, что для движения оставался лишь узкий проход.
Антон сразу распрощался с идеей что-либо прихватить со станции, для этого ее надо было сначала оттаять, а посему подплыл к телепортационной кабине. Кое-как ему удалось от снега пин-порт, и он подсоединил к нему искина.
Иван сразу установил, что ущерб станции не причинен внешним врагом, а вызван действиями самой станции, а те в свою очередь инициированы неправильной командой, вернее, целым рядом неправильных команд. Антон спросил, кто выдал эту неправильную команду.
– Мой помощник, – ответил Иван. – Посмертно.
– Молодцы вы оба, – вздохнул Антон.
Искин запустил тестовые программы устройства плавного пуска, и те показали, что функционально порт находится в границах рабочих параметров, и кабина полностью изготовлена к работе. После окончания тестирования, Антон зашел в кабину и забрался в ложемент. Горевшая предостерегающая надпись: "Дисфункция систем координат. Пользование кабиной опасно для жизни!" была покрыта толстой коркой льда, и Антон не смог ее прочитать.
Кабина плавного пуска по существу была кораблем в корабле, имела свой собственный энергоресурс и была полостью герметична. Задраив люк, спецназовец включил подачу кислорода. Когда стало можно дышать, он с наслаждением снял надоевший скафандр. Потом оттаяла надпись, и он понял, что погиб.
Как только Антон задраил люк камеры, на край откинутой платформы опасливо выполз ороч. На сей раз, он напоминал обычную змею, имел пасть с языком-тройчаткой и два выпуклых, словно базедовых глаза.
Ороч пошипел на окружающий его лед, попутно высматривая врага. Не заметив опасности, он издал непривычный для змеи звук – высокий неприятный посвист, наподобие которого издает атакующий жертву ястреб.
На платформе появились другие орочи. Они закреплялись в тех местах, где имелись выступы блокираторов, а когда оплели всю конструкцию пандуса плотной сетью, начали втаскивать самого раптора. Вскоре он вступил на край платформы передними копытами, подтягивая задние. Внезапно, копыта его заскользили по льду, и он едва не рухнул обратно. Но чудом удержался, уперевшись в край напрягшимся хвостом.
Раптор был разумен, и разум его, направленный лишь на разрушение и смерть, был беспощаден и страшен. Раптора звали Кетанг.
Во второй раз за один день он чуть не погиб из-за чужака, он такие вещи не забывал. По-прежнему упираясь хвостом и одновременно глубоко вдавливая копыта в лед, Кетанг вошел внутрь станции. Внимание его привлекла дверь кабины плавного пуска, сотрясаемая ударами – это Антон пытался выбраться, не подозревая, какая теплая встреча ждет его снаружи.
Внезапно, кабину окутали голубые сполохи, включалась система телепортации.
Раптор понял, что жертва ускользает, и его ненависть оказалась сильнее инстинкта самосохранения. Тогда он подобрался к кабине вплотную и обнял ее своими многочисленными орочами.
И в это время система телепортации включилась.
4. Не ждали
Когда Антон понял, что от него ничего не зависит, то смежил веки и расслабился.
Он смылся с Шарагда, его даже не расстреляли – и это главное. А обо всем остальном пусть думает Ушумский разумный пузырь. У него голова большая.
Из состояния полудремы его вывел совершенно неожиданный для плавного пуска звук.
Перемещающиеся по фазе тела делают это не бесшумно. У самого Антона источаемый при этом звук ассоциировался со струящимся по обшивке мелко толченым стеклом.
Пространство дискретно, знаете ли.
Но услышанный им звук ни шел ни в какие ворота. На корпус кабины кто-то просто-напросто наступил.
Антон в полном непонимании уставился на потолок. Внезапно модуль сотряс тяжелый удар. После чего наступила тишина. Спецназовец в задумчивости потер переносицу.
Про плавный пуск ходило много легенд. В том числе и про обитающих в нем монстров.
Чаще всего в рассказах фигурировали огромные моллюски, высасывающие у пилотов мозг. Антон не верил россказням ни на грош, считая их умным пиаром транспортных корпораций, оправдывающих непомерные цены своей продукции расходами на безопасность.
Следующий удар заставил спецназовца смягчить свою точку зрения. По жесткому корпусу действительно ползала какая-то тварь. Антон прикинул свои возможности для обороны и пришел к неутешительному выводу. Он разве что мог огреть неизвестного чемоданом с ИИТ.
Если бы спецназовец оказался послабже здоровьем, то неминуемо получил бы инфаркт от прозвучавшего дикого вопля. На самом деле это истошно завывал ревун, сопровождающий горящую красную надпись: "Аварийный отказ всех защит. Немедленно прекратить запуск". Это была совершенно напрасная рекомендация, потому что, несмотря на все эти угрожающие предупреждения, кабина все равно перемещалась ударными темпами. Датчики показывали огромный расход энергии, питающие установки работали на пределе, при каждом цикле пробрасывая кабину все дальше вглубь Галактики.
Антон ощущал себя песчинкой в центре ревущего океана вышедшей из-под контроля энергии. Не имея возможности ничего изменить, спецназовец снова расслабился.
Удары по корпусу прекратились, зато началась дикая вибрация. Именно она стала причиной того, что Кетангу не удалось вскрыть жесткий корпус, уцепившись орочами, он с трудом удерживался на месте.
Опять взвыл ревун. Антон с трудом раскрыл глаз и увидел новую надпись. "Начальный этап диффузии. Включить гравикомпенсаторы!" Начальный этап был не так страшен. При условии если бы он смог включить то, что от него требовалось. Но на месте консоли управления компенсаторами обнаружилась небольшая льдинка, оказавшаяся довольно хрупкой, во всяком случае, при нажатии она попросту отвалилась. Как следствие, диффузия стала нарастать. 30 процентов. 40!
Крауч как-то в доверительной беседе после банки араки признал, что знавал одного толкового парня, пережившую диффузию более пятидесяти процентов.
– Он превратился в растение! Не мог даже писать под себя. Чтобы у него не лопнул переполненный мочевой пузырь, и он пописал, ему нажимали на член!
Антону не хотелось, чтобы какой-то паразит нажимал там что-то на его члене. Хоть вещь, в общем-то, по большому счету не его, а рукодельная, все равно неприятно.
На мониторе горело уже множество красных меток, свидетельствующих о многочисленных поломках второстепенных систем, и он не сразу вычленил среди них единственную зеленую.
"Система выходит в нормальную систему координат!" Слава великому Мазе, хоть что-то функционирует. Не успел Антон так подумать, как пространство плавного пуска схлопнулось, и он оказался в свободном полете. Но на мониторах вместо исколотого звездами черного покрывала возникла непотребная картинка из фиолетовых и голубых молний.
Случилось непредвиденное. Мало того, невозможное. И вместо глубокого вакуума, как никто более приспособленного к приему транспортируемых тел, Антона выбросило в опасной близости к атмосфере.
Но вскоре Антон понял, что это не совсем верно, и полбеды, если бы его выбросило в критической близости от атмосферы. На самом деле, правда оказалась еще более трагической, потому что его выбросило в саму атмосферу. Что, в общем-то, было равносильно тому, что он покойник. Альтиметр показал 90 километров. Как говаривал один герой: "Или я сошел с ума, или я действительно слышу слово "километр"!
На Антона обрушилась чудовищная болтанка, вибрация был такой, что стены расплылись, превратившись в размытый контур, словно камертон, по которому со всей дури треснули кувалдой. Будь на месте Антона нормальный человек, он бы тихо скончался, и это было бы благо, потому что так плохо Антону еще не было никогда.
Настоящему Антону Воронину приходилось высаживаться на планеты с десантных грайверов, но те высадки казались детской прогулкой по сравнению с тем, что устроил ему модуль, способный прокалывать пространство, но приспособленный для полетов в плотных средах точно так же, как подводная лодка для плавания в песках Сахары. И вряд ли Антон испытал бы облегчение, узнав как в настоящий момент на обшивке, превратившейся в раскаленную сковороду, жарится преследовавший его Кетанг.
В мониторах бушевал пожар. Модуль плавящимся на лету болидом все глубже погружался в атмосферу. Антон недоумевал, как его вообще не сбили системы ПКО.
Скорее всего, это была одна из нерентабельных планет, не имевшая на вооружении орбитальных платформ.
Ему удалось активизировать систему самоопределения, но та выдала такую систему координат, что было ясно без очков, что она крякнулась. В противном случае выходило, что Антон побил все мыслимые рекорды перемещений в плавном пространстве. Так далеко не залетал никто. Если бы вектор был направлен к центру, он с большой вероятностью вышел бы на мегалакскую базу, не успев даже понять этого, потому что был бы распылен на атомы силами противокосмической обороны. Но ему повезло, и его вышвырнуло куда-то на окраину.
Рев газовой горелки за стенками сменился на высокий, все усиливающийся свист.
Модуль летел во все более уплотняющейся среде. В разрывах пламени в мониторе мелькали обрывки туч, но они были далеко внизу. Вся картинка вертелась, изображая из себя сумасшедший калейдоскоп облаков, неба, каких-то лун, Антон насчитал их десять, не сразу сообразив, что это одна и та же луна, пролетающая с немыслимой скоростью, словно глюк Ушумского разумного пузыря, укуренного сверх меры синей травой. Автоматически среагировав на скорость и плотность среды, с сильным рывком сработал кольцевой парашют. Интересное дела, Антон и не подозревал, что она на модуле имеется.
Кетанг тоже не подозревал. Силой инерции его сдернуло с модуля. Орочи без особой пользы заскользили по обгорелому и гладкому корпусу. Кетанг пытался зареветь, но пасть быстро забило чудовищной плотности воздухом. Так в полном молчании, тварь камнем канула вниз, и на некоторое время пути непримиримых врагов разошлись.
Картинка стал вертеться еще сильнее. Модуль вращался вокруг кольца в вертикальном сечении. Периодически Антон оказывался вниз головой. Хоть обзор это не улучшало, но то ли скорость упала, то ли температура, но пламя загасло окончательно, словно втянувшись в модуль, и в разрывах облаков приближалась мрачноватая, но невероятно красивая земля. Темная с более светлыми курчавыми возвышенностями.
До нее было километров 40. Или 50. Точнее определиться не представлялось возможным, альтиметр тоже накрылся. Антон летел на торпеде, на которой приборы выходили из строя пачками, и которая становилась все более неуправляемой.
Диффузия 49!
Великий Маза, и почему диффузатор тоже не сдох?
Однако Антон был близок к тому, чтобы побить еще один рекорд.
Но что– то тут не клеилось. Ведь если модуль вышел в норму, то почему продолжаются диффузийные процессы. Ведь в таком случае, он тоже должен был "проявиться".
Антон оглядел себя и внутреннее содрогнулся. Тело переливалось точно в "хамелеоне".
Это было не возможно, но он "не проявился"! Вернее, процесс нормализации не был доведен до конца. Это было невероятно. Это было открытие. Возможно, революционное. Только не для него. Для него оно пахло сырой землей чуть присыпанной опилками, чтобы отбить запах свежего трупака.
Диффузия 49,5!
Если б ему платили за каждый рекорд, он стал бы миллионером и не перебивался заработками советников на Мазой забытых планетах!
Валерий Бахтеев по прозвищу Шутер ехал за винтовкой.
У него перебывало много винтовок, на каждого клиента свой ствол. После покупки нового оружия, он никогда не вез его домой. Исключительно в лес. Во-первых, каждую винтовку, какой бы фирмы она не была, следовало пристрелять. В лесу это можно было сделать без помех.
Опять же в случае провала, всегда можно было соврать, что ствол нашел. В собственной квартире на это сослаться было бы труднее.
Он купил чудесную винтовку фирмы «Делейни» неделю назад, отвез ее в лес, за Желтовку, и закопал в известном ему месте, тщательно завернув в целлофан. Теперь настало время выкапывать. От Миши Нухаева поступил заказ.
Шутер не любил связываться с сумитами, дикие они, вчера с урюка слезли, но Миша делал ему не первый заказ и платил всегда исправно.
Вращаясь в криминальных кругах Алги (и периодически заваливая его представителей), Шутер отлично разбирался в расстановке сил. Братья Нухаевы контролировали половину, если не больше, всего криминала.
Причем если Михаил Нухаев был бандитом по жизни, имел свою банду боевиков и от этого открыто кормился, то его младший брат Артур был лицом в городе официальным, возглавляя службу охраны Морского банка, директором которого подвизался Денис Александрович Китов, сын Загорского губернатора Китова, и надо полагать финансовый гений, если возглавил самый крутой банк Алги всего лишь в 20 лет.
Артур Нухаев мелькал на презентациях и светских тусовках, и, обладая смазливой мордочкой, частенько давал интервью местным кабельным телекомпаниям, демонстрируя, что дикий народ может быть окультурен.
На самом деле любая собака в Алге, кроме прокурора, знала, что он такой же бандюга, как и его братец. Может, он и не участвовал в войне в Суметии как боевик, но крови на его ухоженных ладонях ничуть не меньше.
Так или иначе, Артур мелькал на страницах светской хроники. К тому же он носил титул страдальца. 5 лет назад неизвестный негодяй застрелил его красавицу жену, а дочь в шоковом состоянии слегка двинулась башкой.
Шутер видел ее. В пятнадцать лет это была не знающая ни в чем отказов красивая крашеная сучка.
На этот раз надо было убрать одного из замов банка «Бригантина» по фамилии Толубеев. Это тот банк, где на вывеске всего одна большая буква «Б». Банк солидный, один из конкурентов Морского, но сам Толубеев полнейшая чушка. Толстый и неухоженный, настоящая свинья. Он только пахал на «Бригантину» да жрал. И завалить его надо было при входе в ресторан «Облиза». Больше он никуда не ходил.
Только жрать.
Тайник располагался недалеко от Желтовки, в густом сосняке, и Шутер быстро нашел его по оставленным неприметным знакам. Раскидал дерн, и вынул перепачканный землей увесистый целлофановый пакет.
Очистив его от земли, он нес его к машине, когда небеса заполнил низкий перекатывающийся гул. Шутер глянул вверх и увидел ярко-оранжевый парашут, под которым раскачивалось нечто объемное.
Все это находилось в метрах ста над землей, но быстро двигалось в его сторону, увеличиваясь буквально по секундам.
От неожиданности Шутер застыл с кулем в руках. Под днищем кокона сверкнуло нечто сродни фотовспышки. Шутер панически отвернулся. Он решил, что как-то связано с "черным ящиком". И теперь эта чертова штука, фотографирующая все и записывающая все подряд, сняла и его.
Его мордочка в цифровом формате и длинный пакет, легко идентифицированный специалистами как ружье, попадут на стол кому надо и все, хана. Очень трудно будет объяснить, что он делал здесь в эту пору. Решение созрело быстро и единственное приемлемое – мочить.
Шутера не интересовало, что за драма разворачивается перед ним.
Катапультирующийся ли это пилот с потерпевшего аварию самолета. Да хоть космонавт после этой, как ее, жесткой посадки.
Ум его работал лишь в одном направлении. Свидетеля надо зачистить. Аванс у дяди Миши взят, и его необходимо отработать, даже если ради этого придется грохнуть Героя России.
– Что ж ты вместе с самолетом не сгорел, урод? – попенял Шутер, спешно разворачивая целлофан.
Кокон тем временем поглотил последние метры до земли, сшиб слабую верхушку мачтовой сосны, спикировал вниз, треща сминаемыми ветвями и сучьями на весь лес, и со звонким "тумм!" вошел в грунт на половину корпуса. Который впрочем, тут же разлетелся, как перья облетели с фазана после угодившей в него пули. Шутер видал такое.
На самом деле сработала система безопасности, известная как "поглощающий корпус".
Приняв на себя удар, он смялся и распался, отстреливая сегменты.
Когда осела поднятая земля и мусор, взгляду Шутера открылся решетчатый каркас, в котором на привязных ремнях висел Антон Воронин. На него Шутер смотрел уже вооруженным взглядом. Через прицел.
Некоторое время пришелец не шевелился, и Шутер подумал, не сдох ли он, что сэкономило бы ему лишний патрон.
Спустя пару долгих секунд Антон дернулся, раскрыл глаза и высвободившись из седельной сумки, шагнул на землю. Он стоял и шатался словно пьяный.
Перекрестия прицела давно и прочно обосновались на центре лба. Антон увидел целившего в него человека и предупредил:
– Я не сделаю вам зла. Как называется эта планета?
– Для тебя это уже не важно, – изрек Шутер и плавно как на пристрелке спустил курок.
Хорошая штука – «Делейни». Спуск мягкий, практически нежный, а эффект убойный.
Жалко придется ствол менять после пилота долбанного.
Пуля попала в центр лба несостоявшегося Героя, между второй и третьей складками кожи. Сверкнула яркая вспышка, видно стальной сердечник пули удачно соприкоснулся с лобной костью.