Текст книги "Планета под замком"

Автор книги: Димитр Пеев

Соавторы: Павел Вежинов,Онджей Нефф,Кшиштоф Малиновский,Франк Петерманн,Чеслав Хрущевский,Эрик Симон,Иван Серафимов,Васил Райков,Георгий Данаилов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

2 октября

Теперь нам не оставалось больше ничего другого, как встретиться с самим человеком, образ которого на снимке так взволновал нас. Но все наши попытки…

– Добрый день, Юли!

Еще не успев повернуться к экрану телевизора, Юли уже знал, что он увидит на нем улыбающееся лицо врача.

– Но почему ты морщишься, мой мальчик? Можно подумать, что тебе не очень-то приятно видеть меня.

Дядя Андри улыбнулся.

– Страх перед врачом – явление, так сказать, атавистическое. Ведь вы, медики, свели все лечение к системе облучений и приему ароматичных коктейлей, что отнюдь не вызывает у больного неприятных или болезненных ощущений.

– Все это так, товарищ Северин. Но, вопреки всему, больные продолжают жаловаться, – сказал врач с таким отчаянием в голосе, что оба они рассмеялись. – А каково состояние нашего юного пациента?

– Улучшается, – ответил дядя Андри. – Температуры нет.

– Прекрасно! Пусть выпьет после обеда еще один стакан лечебного молока и до завтра ни в коем случае не встает с постели.

– Об этом я позабочусь, – сказал дядя и на прощанье помахал врачу рукой.

Довольный тем, что принудительный постельный режим сокращен на целый день, Юли улыбнулся врачу:

– Всего хорошего, доктор!

Экран угас. Но не надолго. Один за другим на нем появились отец, а потом и мать Юли. Оба были рады, что дядя Андри уже приехал, пожелали им приятного времяпрепровождения и снова возвратились к прерванной работе.

– А теперь можно читать дальше! – сказал молодой человек.

– Я только хотел спросить тебя сначала, – сказал Юли. – Тебе не кажется несколько невероятной эта история с человеком.

– Почему? В соответствии с теорией…

– Но ты все хочешь объяснить своей теорией, – возразил мальчик. – Я спрашиваю тебя о человеке.

– Ладно, попробую объяснить по другому. Начнем с азов… Может ли кто-нибудь обвинить природу, что в ней есть что-то лишнее или чего-нибудь недостает? Нет, не правда ли?.. Так… Изучив множество животных и растений, биологи пришли к выводу, что все формы жизни находятся во взаимосвязи с условиями, в которых они существуют. Чем похожи друг на друга, ну, скажем, глубоководные животные? Тем, что могут выдерживать большое давление. Почему зубы всех травоядных почти одинаковые? Потому что питаются они одним и тем же образом. Или, иными словами, сходство организмов обусловливается сходством образа жизни. Различия же являются результатом различных условий.

– А почему это так, на самом деле? – спросил Юли.

– Потому, мой мальчик, что природа – непревзойденный мастер. Каждый новый вид создается ею, если можно так выразиться, по последнему слову техники на соответствующей стадии развития. Основными чертами каждого нового вида надо считать те черты, которые делают животное более совершенным, более приспособленным к условиям существования. В ходе эволюции появляются все более совершенные формы живой материи, ибо живая материя обладает свойством непрерывно совершенствоваться. Было бы правильным считать, что в одинаковых условиях совершенствование живой материи будет осуществляться одним и тем же образом…

И вот, в системе звезды Эпсилон в созвездии Эридана экспедиция Нордстена открыла планету, на которой существуют условия, схожие с условиями жизни на Земле. Почему же не предположить, что обитатели этой планеты похожи на нас, землян? Человек – высшее создание нашей природы. В таком случае, кто решится утверждать, что на другой планете та же самая природа при таких условиях создаст не человека, а другое высшее существо. Впрочем, это в общих чертах и есть суть теории сходства.

– А представляешь себе, как счастлив был доктор Нордстен, когда увидел снимок? – сказал Юли.

Дядя Андри мечтательно прищурился.

– Представляю. Так ясно представляю, словно… Но будем читать дальше, а то время идет. На чем мы остановились?

– На втором октября.

Дядя Андри взял дневник.

– Да, вот здесь… Ну так слушай!

2 октября

Теперь нам не оставалось ничего другого, как познакомиться наконец с самим человеком, образ которого на снимке так сильно взволновал нас. Но все наши попытки встретиться с ним были напрасны. Мы устраивали ему настоящие засады, но ни одна из наших затей не имела успеха.

– Он словно предугадывает наши намерения, – сказал однажды Александр.

– Ничего не могу понять, – ворчал Полли.

А Ян высказал предположение, которое совсем сбило нас с толку.

– Вы заметили, что он появляется, когда мы спим или же когда нас нет «дома».

– Это смешно, – сказал Александр. – Откуда он может знать, что мы спим?

– Этого я не могу тебе сказать, – невозмутимо ответил филолог. – Я говорю только о замеченной мной закономерности.

– В таком случае я знаю, что мы должны сделать, – заявил Полли и торопливо зашагал к звездолету. Вскоре он вернулся с мотком проводников. Он соединил инфрафотокамеру с сигнальным устройством, смонтированным на скорую руку, подключил к нему прожекторы. Теперь объектив камеры, сигнальное устройство и прожекторы начнут действовать одновременно.

Оставался нерешенным только один вопрос – как нам быть, чтобы ночной гость не счел наши действия враждебными. Мы боялись напугать его. Если мы выйдем вдруг из звездолета, он может подумать, что мы хотим напасть на него, и убежит. Каким образом убедить его в наших дружеских намерениях?

– Давайте поднимем над звездолетом белый флаг, – предложил Ян.

Полли, однако, не зря считался одним из лучших английских физиков. Он долго что-то высчитывал и чертил, потом притащил кинокамеру и сказал:

– Отойдите на некоторое расстояние, а после медленно приближайтесь ко мне, подняв руки вверх. Не забывайте при этом дружелюбно улыбаться.

– К чему это представление? – спросил Ян.

– Именно представление, дорогой филолог. Мы покажем нашему человеку высокохудожественный фильм «Любезный друг, приди в мои объятия!»

– Он совсем спятил, – решил поляк.

Но физик даже ухом не повел и принялся посвящать нас в свои планы.

– Представьте себе, что уважаемый незнакомец снова приходит сюда. Сигнальное устройство сработало, мы пробуждаемся и приступаем к наблюдению. Почувствовав это, он спешит удалиться, и вдруг видит, как со всех сторон к нему приближаются люди. Как он поступит в такой ситуации? Если он джентльмен и у него нет дурных намерений – все в порядке. Но если он настроен воинственно, ему придется долго сражаться с нашими тенями, в то время как мы, находясь в звездолете, будем наблюдать за всем происходящим.

Ян повернулся ко мне.

– Вот результаты безделия, уважаемый командир, – и он выразительно постучал себя пальцем по лбу. – Надо что-то предпринять, пока не поздно.

– Существует наука, дорогой мой филолог, которая называется оптикой. Сожалею, что тебе это название мало о чем говорит.

После этого физик занялся своей аппаратурой, не обращая на нас уже никакого внимания.

В сущности, идея Полли была проста – пользуясь прожекторами, он рассчитывал создать вокруг корабля световой занавес, или, как он сам сказал, обыкновенный световой экран, и осуществить на нем проекцию отснятой пленки, приспособив для этой цели детали одного из наших телескопов, который он уже успел разобрать.

Мы не только не стали с ним спорить, а даже взялись помогать ему и трудились целых два дня. Больше всего возни было с прожекторами, их пришлось переделывать. К вечеру второго дня все было готово к «представлению».

Мы с нетерпением дождались ночи. Легли спать, и я нажал, кнопку аппарата электросна. Через три часа – это мы отметили после – нас разбудил сигнал тревоги.

Все мы бросились, как было предварительно уговорено, к своим постам наблюдения. Но Александр не выдержал и спустился вниз. Тут же мы услышали громкий смех и, недоумевая, тоже вышли наружу. Александр хохотал во все горло, держась одной рукой за живот, а другою указывая на что-то впереди.

Шагах в десяти от нас прыгало какое-то животное, напоминавшее крупного зайца. Оно металось из стороны в сторону, обезумев от ужаса. Изобретение Полли действовало безотказно. Мы, то есть, наши несколько искаженные, но все же достаточно четкие изображения, со всех сторон надвигались на злосчастное животное. В стремлении увеличить число людей Полли использовал двояковыгнутую линзу, и теперь два Яна, два Александра и два Нордстена, глупо улыбаясь и высоко подняв руки, шагали к «зайцу». Вдруг он взвигнул и стремительно кинулся на одного из двух Янов. Не встретив никакой преграды, животное вмиг исчезло, наверное, удивленное столь легким спасением.

Увлекшись мыслью о человеке, мы забыли о возможности появления другого живого существа, которое спутало все наши планы. Ведь всякое тело, излучающее тепло, могло привести в действие инфракамеру!

Мы вернулись на корабль в веселом расположении духа. Долго говорили о несчастном «зайце» и злополучном изобретении. Уснули только на рассвете.

Следующий день, однако, навсегда останется в нашей памяти. Мы проснулись поздно и собрались в столовой, чтобы за завтраком обдумать дальнейший план действий. Полли с воодушевлением говорил о какой-то новой системе камер, сигналов и объективов. Ян молчаливо готовил кофе, и в тот момент, когда он собирался разлить его по чашкам, снаружи донесся отчаянный вопль. На мгновение все мы словно оцепенели, потом бросились к люку звездолета…

В двух шагах от корабля мы увидели лежащего ничком человека. Я склонился над ним и перевернул его на спину. Он с трудом поднял руку, словно желая отстранить нас от себя, затем рука его бессильно упала, и он больше не шевелился. Он был мертв.

Мы стояли вокруг в полной растерянности. На сей раз человек сам пришел к нам, не боясь, не прячась, и как трагично закончилась эта первая встреча. Разве такой мы представляли ее себе?

На нас сразу произвело впечатление, что лицо мертвеца было очень красным. Это не был естественный цвет кожи – она была у него желто-коричневой. Краснота на лице со скудной растительностью напоминала скорее сыпь, выступающую при лихорадке. Одет он был так же, как и на снимке, а на ногах его была кожаная обувь, вроде сапожек. Морщинистое лицо туземца свидетельствовало о его пожилом возрасте. Глаза маленькие, нос крохотный, небольшие оттопыренные уши, волосы пепельно-серые. У него были широкие плечи, узкое туловище и короткие ноги.

Забыв всякую осторожность, я обнажил тело туземца. Оно также было покрыто местами красной сыпью.

Очевидно, причиной смерти была какая-то болезнь. Теперь нам было ясно, почему он пришел к нам – он пришел за помощью. Ужас перед близкой смертью заставил его преодолеть свой страх перед нами, неведомыми пришельцами…

– Смотрите, смотрите! – воскликнул вдруг Полли. – Что это там такое?

Вдалеке на холме маячили две человеческие фигурки. Полли скрылся в люке корабля и вскоре вернулся с биноклем.

– Туземцы, – сказал он, опуская бинокль. – Стоят и смотрят в нашу сторону.

– Наверное, вместе с ним пришли, – предположил я, кивая на умершего.

Мы переглянулись.

– Давайте отнесем им покойника, – предложил Ян. – Они поймут, что мы не намерены причинить им зло, что мы настроены дружелюбно по отношению к ним.

– Правильно, – поддержал его физик. – Но все-таки лучше прихватить с собой оружие.

– Нет, этого делать не следует, – сказал Александр.

Полли гневно взглянул на него.

– Я не знаю, знакомы ли эти господа с десятью божьими заповедями. Ты должен согласиться, дорогой Саша, что это будет отнюдь не забавно, если мы почему-либо покажемся им несимпатичными и они решат спровадить нас на тот свет.

– Нет, – твердо повторил Александр, – оружие брать не следует!

– Ты можешь не брать, но в моих жилах течет кровь моих прадедов завоевателей, поэтому я суну в карман квантовый пистолет.

Мы положили труп на носилки, подняли их, и направились к холму. Впереди шли мы с Александром, позади – Полли и Ян. Время от времени Полли осведомлял нас о поведении двух туземцев. Они по-прежнему стояли на холме и смотрели в нашу сторону, неподвижные, словно изваяния.

Я чувствовал, как с каждым шагом биенье моего сердца ускоряется. Чем ближе мы подходили к холму, тем медленнее становились наши шаги. В эту необычную минуту нас обуревали самые различные чувства.

Я не видел лица Александра, но походка пилота выдавала его напряженность. Спокойствие, написанное на лице Яна, было слишком подчеркнутым. На лбу Полли выступила испарина. Не вынимая руки из кармана, он то и дело бормотал по-английски:

– О, добрая старая Англия! О, бедный старый Полли!

Туземцы по-прежнему не шевелились. Не подавали никакого знака, словно смотрели сквозь нас. Эпсилон достиг зенита, и его лучи заливали равнину. Наши шаги, приглушенные рыхлой почвой, не нарушали царившей вокруг тишины…

Метрах в десяти от холма наше напряжение достигло своего предела. Сделав еще два-три шага, мы опустили носилки на землю. Туземцы не трогались с места. Так мы и стояли, неподвижные, друг против друга, жители Земли и жители этой чужой планеты. Нас разделяли каких-нибудь десять метров… Нет, нас разделяли миллиарды километров, целая вечность. Кто же сделает первый шаг к сближению?..

Первый шаг!.. Мы должны были сделать его. Но сумеет ли человек Земли понять человека с чужой планеты? Сможет ли он объяснить, что все мы – дети одной матери – природы, что мы братья по разуму, что у нас общая судьба и мы могли бы помогать друг другу?.. Что мы должны помогать друг другу!..

Вдруг, не говоря ни слова, Александр двинулся вперед. Голова его была высоко поднята, глаза пылали.

Под лучами Эпсилона волосы его были похожи на расплавленное золото. На полпути он остановился и поднял руку в знак приветствия. Тогда один из двоих туземцев, тот, что был выше ростом, тоже пошел вперед – медленно, шаг за шагом, не сводя взгляда с Александра.

В двух шагах от него он остановился и протянул руку ладонью вверх.

Это была встреча двух богов!

Туземец что-то сказал. Голос его прозвучал напевно и звучно.

– Переведи, если можешь! – шепнул Полли Яну.

Александр указал на покойника, которого мы положили на землю. Туземец испуганно поднял руки и отступил назад.

– По-моему, они не хотят его взять, – сказал, обернувшись, Александр.

При этих словах незнакомец начал делать различные движения и гримасы. Он указывал на носилки, тыкал себя в грудь, хватался за голову, покачивался.

Ясно было, что он хочет сказать. Он боялся даже приблизиться к телу умершего. Очевидно, его приводила в ужас болезнь, жертвой которой стал один из них.

Пока я соображал, как нам найти общий язык, второй человек, все еще стоявший на вершине холма, издал какой-то односложный звук. Первый было бросился к нему, но тут же остановился, и из груди его вырвался мучительный стон. Он обернулся к нам и, указав на второго туземца, снова начал делать те же быстрые движения и гримасы. Мы приблизились к ним. Второй туземец был значительно ниже ростом, с гладким, без морщин лицом с нежными чертами, совсем еще мальчик. Отец (мы решили, что это отец и сын) все стучал себя по голове и груди и указывал на мальчика, лицо которого местами покрывала та же красная сыпь, что и тело мертвеца.

Мы должны были любой ценой помочь им.

– Быстро носилки! – крикнул я.

Когда мы подошли к мальчику, чтобы уложить его на носилки, он задрожал и отступил назад, но отец сказал ему что-то повелительным тоном, и он безропотно подчинился. Мы быстро пошли обратно к звездолету. Отец сначала шел за нами следом, но после повернул и зашагал в другом направлении…

На нашем корабле не было универсального аппарата для установления диагноза. Это сложное и капризное устройство было слишком громоздким, чтобы мы могли взять его с собой. В нашем распоряжении находились только приборы для проверки деятельности сердца и кровообращения. Но при том наборе лекарств, которыми мы располагали, этого в данном случае было вполне достаточно.

Я не сомневаюсь, что мальчик страдал острым инфекционным заболеванием, причиненным, по всей вероятности, вирусом. В нашей «аптечке» было множество антивирусных средств, каждое из которых, однако, действовало против определенной группы вирусов.

Я не мог позволить себе делать эксперименты, пробуя на больном одно лекарство за другим. Один из моих друзей, японский бактериолог, вручил мне перед отлетом восемь ампул новейшего антивирусного средства СВ-1, которое еще не было пущено в массовое производство.

Я берег эти ампулы для особенно тяжелых случаев.

Через несколько часов после того как мы принесли нашего пациента на корабль, у него начался жар. Мы сделали ему укол, чтобы понизилась температура, однако лекарство не подействовало. Попробовали другие средства – безрезультатно. Ночью мальчик потерял сознание.

Когда появились первые признаки ослабления сердечной деятельности, я ввел ему СВ-1. Универсальный антивирусный препарат подействовал хорошо. Наутро больной пришел в сознание. Кризис миновал. Широко открытые глаза пациента выражали удивление, страх и покорность. Маленькая грудь тяжело вздымалась. Из полуоткрытых губ со свистом вырывался воздух. Это был больной ребенок, подобный земному ребенку, только с необычным цветом кожи и несколько иной конструкцией тела.

Мы не спали всю ночь и теперь не отходили от него.

Жизнь этого мальчика стала для нас особенно дорогой.

Поставить его на ноги было нашей главной заботой.

В десять часов утра у мальчика начался новый приступ, сильнее первого. Пульс резко спал, температура повысилась. Я снова инъецировал ему СВ-1. К обеду сделал третий укол.

И вот тогда передо мной вдруг возник вопрос, заставивший меня почувствовать всю тяжесть своей ответственности за судьбу экипажа. Кто дал мне право решать все самостоятельно? Не злоупотреблял ли я доверием своих людей?… Но что значит «своих людей»? Разве лежавший здесь больной ребенок не был человеком?

Прошло еще несколько напряженных часов. Положение больного оставалось прежним. Мальчик едва дышал, температура была высокая. Мы сидели вокруг него и молча ждали. Тишину нарушало лишь щелканье прибора, следящего за деятельностью сердца. Вдруг зазвучал сипловатый голос Полли. Тихонько, дребезжащим голосом физик Роберт Полли пел негритянскую колыбельную песню. Мы переглянулись. Только Ян сидел с невозмутимым видом, но немного погодя он, опустив голову, принялся искать что-то в нагрудном кармане своего комбинезона. Глаза Александра увлажнились.

Спустя некоторое время Полли обратился ко мне:

– Анри, он выживет?

Я пожал плечами.

– Сделай ему еще один укол! Они ему явно на пользу.

Я подумал, что должен объяснить им положение вещей.

– Если мы употребим еще одну ампулу, препарата СВ-1 хватит только для одного из нас.

Наступила мертвая тишина. Она продолжалась довольно долго, как мне показалось. Первым нарушил молчание Полли. Уставившись в пол, он медленно и как-то устало произнес:

– Сделай ему еще один укол, Анри!

Я взглянул на Александра, тот кивнул головой и ободряюще улыбнулся. Ян в ответ на мой вопросительный взгляд лишь пожал плечами. Я вынул из стерилизатора шприц…

На следующий день мальчик был вне опасности. Я делал последний осмотр пациента, Александр помогал мне, а Полли суетился рядом, не скрывая своей радости.

– Выздоровеет, – сказал я в заключение.

– Ура! – прокричал Александр.

Его торжествующий возглас был прерван звоном разбитого стекла. Мы оглянулись. Ян стоял возле аптечки и смотрел себе под ноги. На полу валялись осколки последних ампул СВ-1. Поляк поднял голову и, не моргнув глазом, сказал:

– Уронил!

Затем, с присущей ему невозмутимостью, Ян Разумовский направился в столовую.

Тогда Полли рассмеялся.

– Ну и хитрец он, этот Ян!

Мы с Александром только улыбнулись…

10 октября

На следующий день мы «выписали» нашего больного. Мальчик вышел из звездолета и огляделся. Потом обернулся к нам, посмотрел на нас, и, словно в отчаянии, раскинул руки. Очевидно, хотел что-нибудь сказать на прощанье. Полли подошел к мальчику и положил ему руку на плечо.

– В добрый час, дружок. И заходи к нам на чашку чая. Ты, может быть, не знаешь, что каждый положительный человек пьет чай после обеда. Не забывай об этом. Итак, в шесть часов по Гринвичу… пардон, по местному времени. Ну, будь здоров!

Наш новый друг посмотрел на нас еще раз и молча отвернулся. В следующую минуту он с невероятной быстротой уже мчался по равнине. Может быть, нам нужно было последовать за ним, чтобы узнать, где он живет. Но я уже начинал беспокоиться о здоровье экипажа. Необходимо было принять все профилактические меры. Мы дезинфицировали весь корабль, подвергли себя облучению ультрафиолетовыми лучами, приняли витамины и тонизирующие средства.

Прошло два дня…

Дядя Андри закрыл дневник.

– Хватит!

– Почему? – с удивлением спросил Юли.

– Сегодня должен вернуться твой дедушка… Что он скажет, когда не найдет на месте дневника?

Дядя был прав. Возвращения профессора Северина ожидали с минуты на минуту. Он, очевидно, сразу же пойдет в свой кабинет, откроет несгораемый шкаф…

Еще со вчерашнего дня Юли яе давал покоя один вопрос.

– Ты сказал, что дедушка – один из самых ярых противников теории сходства, так ведь?

– Да! – подтвердил дядя Андри.

– И он продолжает придерживаться своей теории?

– Он не откажется от нее ни за что на свете.

– Тогда мне все ясно, – побледнев, сказал мальчик. – Дедушка ужасно разгневался, когда понял, что его теория ошибочна. И чтобы не стать посмешищем в глазах людей, спрятал дневник…

Дядя Андри задумчиво погладил его по голове.

– Твой дедушка, действительно, странный человек, Юли, но я не верю, чтобы он был способен на такой недостойный поступок. Поэтому не будем лучше гадать понапрасну, пока мы не прочли дневник до конца. – Он встал, держа в руках тетрадь. – Жди меня завтра утром. Тогда мы все выясним и решим, что делать. А теперь быстро ложись спать и не думай больше ни о чем. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи!

Юли остался один. Он лежал с закрытыми глазами, но ему казалось, что заснуть он не сможет. Мысли его устремились далеко, к незнакомым солнцам и планетам, метеоритам и астероидам, рассекая мрак вселенной.

Одни звезды сверкали, словно огненные рубины, другие струили холодный голубоватый свет. Миллиарды осколков материи, искрящихся наподобие граням алмаза, мчались с огромной скоростью в бесконечности…

На своем звездолете Юли отправился на планетную систему звезды Эпсилон в созвездии Эридана. Он спешит на помощь попавшей в беду экспедиции. Вот на экране в кабине управления появляется маленькое пятнышко. Юли включает двигатели на полную мощность.

Пятнышко растет и превращается в космический корабль. Юли видит в нем своего дедушку. Профессор Северин насмешливо улыбается и кричит: «Напрасно ты торопишься, Юли. Все они давно уже погибли. Они обманули нас, они не встретили там людей. Моя теория не допускает этого! Моя теория…» Юли не удостаивает дедушку ответом. Его могучий звездолет стремительно мчится вперед, корабль профессора исчезает где-то позади…

И вот Юли прибыл на планету. Его встречают четверо космонавтов, они говорят: «Мы знали, что ты придешь нам на помощь, Юли. Мы ждали тебя!» Роберт Полли держит за руку мальчика, которого они вылечили от ужасной болезни. Мальчик уже выучил язык землян. Подойдя к Юли, он говорит:

– Как ты себя чувствуешь, Юли?..

Юли открывает глаза и видит озабоченное лицо матери.

– Как ты себя чувствуешь, Юли? – повторяет она.

– О, мама, наконец-то ты пришла! – восклицает он и бросается в объятия молодой женщины.

Она озабоченно вытирает его потный лоб.

– Что с тобой, Юли? Тебе жарко? Ты не повредил случайно терморегулятор в квартире?

– Нет, мама, все в порядке, – рассеянно отвечает мальчик, только теперь сообразив, что все происходило во сне. – Не волнуйся, мама, я здоров.

Юли уже позавтракал, когда в комнату вошел дядя Андри.

– Какой сегодня замечательный день, – сказал он вместо приветствия. – Хочешь, пойдем погуляем немного, а потом…

– Лучше почитаем… ведь врач запретил мне выходить!

– Напротив, это вчера он велел тебе лежать.

– Да, но когда он меня осмотрел первый раз, то сказал, чтобы я три дня не вставал. Если не веришь, спроси маму! И мне не хочется выходить в такую рань.

– Хорошо, хорошо, – совсем серьезно согласился дядя Андри, хотя в глазах его искрилась улыбка. – Как хочешь. В таком случае будем продолжать чтение, а?

Мальчик сразу улегся поудобнее в постели.

Дядя Андри раскрыл дневник…