Текст книги "Маленькие женские хитрости"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Регина выглядела задумчивой, но не испуганной, и верная боевая подруга порадовалась, что не ошиблась в ней.

– Умный учится на своих ошибках, мудрец – на чужих, а дурак вообще ничему не учится, – напомнила Алла. – На звание мудрых мы не претендуем, нам достаточно констатации выдающегося ума, а потому извлекай пользу даже из негативного опыта, дорогая.

Серафима Николаевна Новицкая вела прием в юридической консультации и слушала горестную исповедь своей клиентки Любови Васильевны Шаховой:

– Я горбатилась столько лет, и вот теперь осталась у разбитого корыта, – жаловалась Люба. – Двое детей, которых ещё нужно вывести в люди, дать им образование, помочь с жилплощадью. А у меня нет ничего, кроме двухкомнатной квартиры. И уже ни сил, ни здоровья, чтобы опять начинать все с нуля.

Люба замолчала и, закрыв лицо руками, тихонько заплакала. Сима налила ей воды, подождала, пока клиентка немного успокоится, и успокаивающим тоном сказала:

– Я понимаю, как вам сейчас обидно, Люба. К сожалению, не всегда мужья ценят то, что сделала жена, и расценивают это как само собой разумеющееся. В общих чертах мне уже все понятно, – вы не первая, кто приходит ко мне в аналогичной ситуации. Расскажите все подробно.

– На заре моего участия в грабительском капитализме случилась одна ситуация, которую можно было спустить на тормозах, но я предпочла наказать виновника на всю катушку, – поделилась с собеседницей личным опытом Алла. Верная боевая подруга она лишь для своих друзей, а по отношению к бесчестным людям беспощадна. За неженскую жесткость, с которой она расправлялась с непорядочными партнерами, в деловых кругах, слегка видоизменив прозвище Маргарет Тэтчер, её называли "железной бизнес-леди". Масштабы были значительно меньше, чем в твоем случае, но сути это не меняет. Там имелся один нюанс – проштрафившийся сотрудник являлся моим давним знакомцем. Димка почти два года болтался без работы, а я пожалела его и взяла в свою фирму. Оклад положила приличный, учила новой профессии все честь по чести. А этот мудак втравил мою "Приму" в блудняк. Я не стала разбираться – по недомыслию или из корысти. Сейчас-то уже знаю, что он прилично поимел с этой грязной сделки, а тогда у меня были лишь смутные догадки – вроде бы, парень уже не должен совершать таких ляпов, в коммерции освоился. Насторожило и то, что дело Димыч провернул, когда я тяжело болела, а потом не поставил меня в известность. Я ведь не на край света умотала, валялась дома, мог бы телефонировать, посоветоваться. Димка потом бил себя в грудь, мол, не при делах, его подставили, не хотел меня, больную, тревожить попусту, но я по жизни недоверчивая, особенно когда моя фирма влетела на энную сумму. Не стала особенно разбираться в его делишках да и отняла квартиру. Своих бьют больнее, – завершила она экскурс в прошлое ироничным перлом.

– А как ты отняла его квартиру? – спросила заинтригованная Регина без тени осуждения.

– Путем постановки дилеммы, о которой недавно упомянула, – усмехнулась верная боевая подруга. – Слегка перифразировала слова Гамлета, вот и все. В современной обработке они звучат уже не риторически, а конкретно. Философствовать позволительно принцу Датскому, а в наше криминальное время вопрос стоит острее. Говнюк Димка тут же смекнул, что я не шучу, и оформил квартиру нотариально. Жены и детей у него нет, так что я никого, кроме махинатора, крова не лишила. А в том, что он ловкач, я уже вскоре убедилась, когда Димыч прикупил новую хату. Но я не стала отнимать у него ещё одну – вырученная за его первую квартиру сумма с лихвой покрыла причиненные "Приме" убытки, а борзеть не в моих правилах. Зато другим неповадно стало. Все теперь знают, что ловчить со мной чревато, провинившемуся светит полный абдуценс. Уже семь месяцев мои ребята работают самостоятельно, и я стопудово уверена, что никто не мухлюет. Да и они знают, что меня не проведешь. Я иногда заглядываю в свою контору, чтобы парни не забыли, как я выгляжу, и просматриваю выборочно документы. Нюх на это дело у меня безошибочный, никаких ревизоров не нужно. Честно работать выгодно, – выдала она свежепридуманный девиз. – Лишь дураки этого не понимают и ищут левых приработков, радуясь, что удалось урвать. Но если подобное случится в моей фирме, то виновным останется рвать лишь волосы на жопе.

– А у тебя работают только мужчины?

– Так уж сложилось. Я ведь, честно говоря, баб жалею, но не люблю. С теми, с кем можно общаться, предпочитаю быть на равных и дружить. А для отношений начальницы и подчиненной, сама понимаешь, равноправие губительно. Вот и получилось, что на работу беру лишь особей мужеску полу. Опять же, мужики не уходят в декретный отпуск, не вскармливают младенца грудью и не берут больничный по уходу за ребенком. Да и от ежемесячных и возрастных гормональных сдвигов не страдают. В этом отношении я типичная капиталистка – нещадно эксплуатирую наемных работников, а сантиментами не страдаю. Если бабе нужно трудоустроиться, "Самаритянин" пристраивает её в другую коммерческую фирму, где руководители мужики, и обеим сторонам приятно. Да и вообще однополый коллектив лучше – меньше дрязг, сплетен, не случается служебных романчиков. Я, понятное дело, в качестве представительницы противоположного пола не воспринимаюсь, поскольку, во-первых, начальница, а во-вторых, типичный мужик в юбке. Или, как меня любя называют друзья-мужчины, "баба с яйцами".

– Да ну, Ал, не наговаривай на себя!

– Ничуть не наговариваю, а делюсь знаниями, почерпнутыми из бесед с нашим психиатром. Остальное – моя личная наработка. Бизнес пока преимущественно мужское поле, а потому нужно хотя бы внешне соблюдать правила игры. Правда, мы, бабы, уже потихоньку устанавливаем свои правила, пользуясь всевозможными женскими приемами, но делаем это умно и не навязчиво. Мужики пока ничего не замечают, а когда спохватятся, – будет поздно, придется им соблюдать наши правила. Мужчик – то есть, помесь мужчины с особью мужского пола, не имеющей права носить высокое звание представителя сильного пола и отличающееся от слабого лишь ширинкой на штанах, – существо наивное и прямолинейное, женских хитростей просечь не в состоянии, а потому баба, прикинувшись своей, и даже, чтобы потрафить его самолюбию, мужиком в юбке, запросто любого на кривой козе объедет.

– Люба, но ведь вам с мужем принадлежит доля в магазине, – напомнила клиентке Серафима Николаевна.

– А как это доказать? Когда началась приватизация, моя подруга Людмила была директором магазина "Галантерея" и организовала Товарищество с ограниченной ответственностью. При этом нет акций, только протокол собрания членов ТОО, где указано, кто сколько денег внес и какую часть это составляет от общей суммы. Приватизация предприятия "по Пияшевой" обошлась трудовому коллективу в смехотворные деньги. Люда внесла самую большую долю, и у неё была 58 условных частей, остальные – у двух её заместителей, пятерых заведующих секциями и главного бухгалтера. Каждому из восьмерых её подчиненных принадлежало не более 6 условных долей. Потом ТОО переименовали в Общество с ограниченной ответственностью, но по сути ничего не изменилось. Нам с мужем очень хотелось торговать цивилизованным образом, а не таскать на себе тюки с товаром, развозя по вещевым рынкам. Я поговорила с Людмилой, обнадежила, что с помощью наших денег дела пойдут в гору. В те времена они перебивались галантерейной мелочевкой, прибыль была смехотворной. Люда бы и сама откупила паи у сотрудников, да у неё не было средств, а на закупку товара и подавно. Она уговорила остальных пайщиков уступить нам свои доли, и те охотно согласились: кому-то была нужна квартира, другим – машина, третьим сына-дочку устроить в институт. Каждый получил крупную сумму, – по сравнению с той, которую они внесли, приватизируя магазин, разница была очень большой, и все были довольны. К тому же, служащие сохранили работу, получали зарплату.

– Разве вы не оформляли передачу паевого взноса документально?

– Нет, Серафима Николаевна, – горестно вздохнула клиентка. – Глупость с моей стороны, конечно, но тогда казалось – свои люди, можно работать на доверии.

– Доверие – доверием, но все же денежные отношения желательно скреплять документами. Вы же в коммерции не новичок, Люба.

– Да какой из меня коммерсант! – махнула рукой та. – Просто жизнь заставила, надо было семью кормить, раз на мужа нет надежды. По образованию я историк, даже таблицу умножения не помню, без калькулятора ничего не сосчитаю. "Челночить" – дело не хитрое, главное – знать конъюнктуру, какой товар в ходу, и где его можно купить подешевле. Этому я быстро научилась съездила несколько раз в Турцию, Китай, в Корею и все освоила. Никаких документов тогда не требовалось – везли с собой наличные, закупали товар, продавали тоже в нал, потом ехали за новой партией. Вот такой товарно-денежный кругооборот. Я много раз брала в долг под проценты и никаких расписок при этом не писала. Да и сама одалживала знакомым и даже в голову не приходило, что могут не отдать. Бывало, что задерживали с возвратом денег, но ни разу не обманули. Людмилу я знаю три десятка лет и не сомневалась, что она будет со мной честной. Так оно и было, пока мы вместе работали. А когда Люся уехала, её дочка показала мне шиш – мол, ты здесь никто, нет никакого документального подтверждения тому, что тебе что-то принадлежит. Твердит, что у неё доля в 58 процентов, мол, она ни у кого ничего не отнимала, а мои денежные дела с мужем её не касаются. Теперь-то они уже оформили магазин по новым правилам, и он принадлежит им двоим.

– Люба, но ведь когда состав пайщиков Общества с ограниченной ответственностью изменился, это должно быть зафиксировано протоколом.

– Такой протокол был.

– В нем указано, что вы с мужем стали пайщиками, и вам принадлежит 42 процента условных долей?

– Тогда у нас с ним все было хорошо. Семейный бизнес, дела шли в гору, да и наши отношения с мужем стали гораздо лучше. В то время я и помыслить не могла, что он так со мной поступит. Муж и жена, как говорится, одна сатана. Я сама предложила, чтобы в протокол вписали моего супруга, и там отражено, что мелкие пайщики передали ему свои доли.

– Значит, 42 процента по документам оформлены на него?

– Да.

– Однако это совместно нажитое в браке имущество. Неважно, что по документам вы не являетесь пайщиком. По закону вам принадлежит половина его пая.

– А он ничего не хочет мне выплачивать.

– Подадим иск, после решения суда муж обязан выплачивать вам положенную долю.

– Я получу сущие копейки.

– Вы же говорили, что теперь дела идут успешно.

– Да, это так. Но все коммерсанты ведут двойную бухгалтерию. То, что отражено в официальных документах, и то, что есть на самом деле, – небо и земля. Официальной прибыли магазина, которая проводится по документам, едва хватает на зарплату сотрудникам. Иногда даже сдают в налоговую инспекцию отрицательный баланс – мол, сейчас времена тяжелые, средний класс после кризиса разорился, торгуем себе в убыток, лишь бы удержаться на плаву до лучших времен. Так что хоть судись, хоть не судись, – все равно я ничего не получу.

– Не думаю, что все так безнадежно. Вы ещё не разведены?

– Пять лет назад развелись, – вздохнула Люба. – Еще одна глупость, которую я совершила. Мужу так не терпелось жениться на своей девке, что он наобещал мне златые горы, лишь бы я не тянула с разводом. А я и не подозревала, что он спит с этой негодяйкой, – супруг ушел, ничего толком не объяснив, снял квартиру. В то время я ходила, как оглушенная, себя не помня, и на все согласилась.

"Со мной было то же самое..." – подумала Серафима.

– Тогда мне казалось, что муж оценит мое благородство... Ведь мы прожили столько лет, у нас дети, да и вообще было немало хорошего... Стыдилась я перед дочкой и сыном устраивать дележ имущества, да и вообще избегала разговоров на эту тему.

"Все в точности, как у нас с Гошей", – отметила про себя Сима.

– Но ответного благородного жеста я так и не дождалась. Честно вам признаюсь, Серафима Николаевна, хоть я и ощущала униженность, – муж меня бросил и предпочел другую, – но в глубине души все равно надеялась, что со временем он поймет, на кого променял. Увидит, что эта девица – типичная хищница, и прельстилась вовсе не его достоинствами, а деньгами.

"Точно так же, как Гошина новая жена..."

– Теперь я не сомневаюсь, что она замыслила стать единовластной хозяйкой магазина. Мой муж был нужен ей лишь как ступенька к цели. А я-то обманывала себя, что рано или поздно супруг прозреет...

"Я тоже", – вынуждена была признать Серафима Николаевна.

– А сейчас так обидно... Столько сил в него вложила, поила-кормила, тащила на себе всю семью, терпела его пьянство, потом лечила от алкоголизма, водила к врачу чуть ли не за ручку, поддерживала и ободряла, и вот нате вам – на склоне лет супруг пожелал поменять немолодую жену на молоденькую.

"Мой тоже", – мысленно вторила ей Серафима.

– Не только благодарности от него не дождалась, что спасла от пьянства и сделала человеком, но на склоне лет выброшена на обочину жизни, продолжала свою горестную исповедь клиентка. – Он теперь богатый, а я нищая. Стыдно перед детьми, что вела себя как дура. Ведь я старалась ради дочери и сына, а теперь их папаша обманул не только меня, но и собственных детей. А я цеплялась за свои бесплодные надежды и в итоге лишила дочку с сыном всего, на что они имели право.

– С чем вы остались в настоящее время?

– С "двушкой" и алиментами. После развода муж дал мне шестьдесят тысяч долларов, на них я купила хорошую квартиру, – раньше мы вчетвером жили у моих родителей, – и сказал, что свою половину долга выплатил. А алименты слезы! Его официальная зарплата – пять тысяч рублей, вот и получаю с них 33 процента. Дочке скоро семнадцать, сыну шестнадцать, обоим хотелось бы дать образование, а у меня нет денег на репетитора. А без взятки сейчас в вуз не поступишь. На платное обучение у меня и подавно нет средств.

– А кем вы сейчас работаете?

– Торгую на вещевом рынке. Приятельница, с которой мы раньше "челночили", взяла меня продавцом. На мне до сих пор висит долг родителям. Мой бывший совсем совесть потерял! Если бы мы не продали их дачу, то ничего бы не заработали. А теперь и деньги, и все мои труды пропали.

– На будущее я все буду тщательно проверять, – кивнула Регина.

– Кстати, тряхни-ка ты все руководство банка. Не может такого быть, что Сойкин химичит в одиночку. Несколько человек наверняка с ним в доле, а может быть, и весь комсостав.

– Да, я все выясню.

– Я бы на твоем месте выперла всех к чертовой матери, если они причинили "Атланту" ущерб. Разумеется, предварительно, сняв с них стружку в виде презренного металла – в качестве хотя бы частичного возмещения убытков. Как чапаевский тезка в аспекте материального благополучия?

– Этим вопросом я не интересовалась. Выглядит Василий Иванович состоятельным.

– Значит, перестанет таковым выглядеть, – зловеще пообещала верная боевая подруга.

– У него есть определенный процент акций "Атланта", сейчас я точно не помню, какой, но это не сложно выяснить.

– И акции сгодятся, – кивнула Алла. – Наверняка имеются и квартирка за несколько сот зеленых, и загородный особнячок аналогичной стоимости. У остальных дольщиков-махинаторов тоже есть что экспроприировать. Так, глядишь, и насобираем нужную сумму, чтобы твоя фирма не осталась внакладе. Может, ещё и в прибытке окажешься.

– Посоветуйте, что делать, Серафима Николаевна.

– Можно попробовать договориться с вашим бывшим мужем.

– Не станет он договариваться! – безнадежно махнула рукой Люба.

– Я сама поговорю с ним, как юрист. Конечно, было бы проще, если бы при разводе вы все оговорили и документально оформили условия расторжения брака.

– Да ничего мы не оформляли! Пришли, судья спросила о причине развода, муж говорит: "Не сошлись характерами", – и нас развели. Расстались по-хорошему, не ссорились, супруг по характеру спокойный, вежливый, слова худого за все годы не сказал, даже когда пьяный. Он обещал обеспечить меня с детьми, а что разошлись, – дело, мол, житейское, устал жить "колхозом" в трехкомнатной квартире родителей нас было шестеро, а мой отец дня не мог прожить без упреков и напоминаний, кто в доме хозяин. Тяжело нам было приживальцами ютиться, да деваться некуда, о собственном жилье лишь мечтали, все деньги вкладывали в дело. Так что я мужа понимала, жалела и лелеяла надежду – поживет один, заскучает, опомнится и вернется к нам. Сразу купила квартиру, чтобы ему было куда прийти. Хотела трехкомнатную, да не хватило, в те времена жилье стоило дороже, чем сейчас. А мой бывший говорит: "Что ж ты сразу истратила эти деньги? Зачем спешила с покупкой жилья? Родители не вечные, им уже восьмой десяток, тебе с детьми досталась бы трехкомнатная квартира". Получилось – я же виновата...

– И все же я поговорю с вашим бывшим мужем. В конце концов, он должен позаботиться о детях.

– Да он обо всем забыл! И даже о том, что у него есть дети. Все этой девке, лишь бы та была довольна. Я уже не раз пыталась его вразумить, да без толку. Самой-то мне много не надо – на жизнь зарабатываю, дочка с сыном одеты-обуты, жилье есть, не голодаем. Меня беспокоит будущее детей. Сейчас мы с дочерью в одной комнате, а сын в другой. Обоим хочется привезти домой друзей, а я прихожу с работы еле живая, и мне хочется отдохнуть. Через несколько лет они захотят обзавестись семьями, и что тогда? Я же ничего не могу им дать. А бывший: "Чего ты жалуешься? У тебя же все есть!" И у него ещё хватает наглости так говорить! А ведь все достигнуто моим горбом. Людмилу я почти полгода уговаривала – ей невыгодно было брать нас в долю, с мелкими пайщиками проще, она директор, а они подчиненные, не имеющие решающего голоса. Со временем Люда надеялась откупить у них паи, привлечь финансы. А тут мы стали компаньонами с незначительной разницей долей. Да и средств на новый товар у неё не было, так что она вроде как в зависимость от нас попала. Трудно было, частенько ссорились, а конфликты приходилось улаживать мне. Супруг сразу устранился: "Не желаю, – говорит, – лезть в бабьи дрязги". А теперь приписывает все заслуги себе. "Твой уровень "челночить", – заявляет мне этот нахал. Мол, именно благодаря ему дело встало на цивилизованные рельсы, а мне досталась хорошая квартира, и это потолок, который я за всю свою жизнь заработала. Именно это мне больше всего обидно. Без меня муж бы окончательно спился, а теперь все забыто. "Я, – говорит, – давно вернул тебе долги". И хоть кол на голове теши, – ничем его не прошибешь.

"И все же мы ещё поборемся", – решила Серафима.

– Кстати, Регина, проверь-ка правильность оценки вашими экспертами стоимости недвижимости, представленной в качестве гарантии, – посоветовала верная боевая подруга. – Думаю, тут тебя тоже надурили, чтобы ты побыстрее согласилась.

– А какое это теперь имеет значение?

– Уточнить реальную стоимость недвижимости нужно для того, чтобы определить круг участников махинации. Если оценщики получили приказ вышестоящего начальства сильно завысить результаты, то и они повязаны. С них много не слупишь – они на зарплате, но проучить нужно непременно. Бей своих – чужие бояться будут, – поделилась она ещё одной житейской мудростью.

– А если у них не было корыстных намерений, и они всего лишь выполнили указание руководства?

– Все равно нужно хорошенько врезать по мозгам. Банк принадлежит семье Новицких, а не тезке Чапаева, и эксперты обязаны были поставить вас в известность, что непосредственное начальство склоняет их к неблаговидной деятельности. Заодно и на Сойкина компру насобираешь, а это позволит тебе не рефлексировать, когда решишься его наказать.

– Хорошо, Алла, я все выясню, – сказала гостья, вставая.

– На данном этапе считаю целесообразным тебе самой разобраться в проблеме, дабы обзавестись соответствующим опытом, – напутствовала её верная боевая подруга. – А если ситуация и в самом деле хреновая, вмешаемся. Ты ведь член нашей команды, а своих мы не дадим в обиду.

– Люба, я вижу, как вы подавлены. Я подумаю, что можно сделать в вашей ситуации. А пока давайте я познакомлю вас со своими подругами из Клуба одиноких сердец, – предложила Серафима Николаевна.

– Зачем? – удивилась клиентка. – Мне новый муж не нужен.

– Члены нашего клуба не ставят своей задачей замужество. Как раз наоборот – многие совершенно разочаровались в мужчинах и больше не желают иметь с ними дела.

– Лесбиянки, что ли? – подозрительно спросила Люба.

– Нет, – поморщилась Серафима. Подобное ей приходилось слышать не раз. Ну почему люди, узнав, что женщины дружат, непременно обвиняют их в однополых интимных отношениях?! – Многих членов клуба обидели мужья или другие мужчины. Вы сами убедитесь, что у них проблемы, аналогичные вашим их тоже в зрелом возрасте оставили супруги, предпочтя молоденькую, обделив при разделе имущества и дав крохи. Я и сама была в аналогичной ситуации три года назад супруг ушел от меня, присвоив все, что мы с ним заработали за одиннадцать лет семейного бизнеса.

Клиентка смотрела на неё недоверчиво и тут же пояснила причину своих сомнений:

– Вы непохожи на брошенную и ограбленную жену...

– Теперь – да. Но в ту пору я буквально превратилась в развалину. Тяжело заболела, мне все стало безразлично, жить не хотелось. Целыми днями лежала, уставившись в стену, и размышляла, почему любимый муж так жестоко и вероломно со мной поступил? Допустим, полюбил другую, молодую, но неужели нельзя было расстаться цивилизованным образом, обеспечив меня и детей?! Более года мы очень нуждались, супруг снял с наших общих счетов все до единой копейки, и мне даже нечем было оплатить лечение. Чуть не погибла. Дочка меня выхаживала, а потом настояла, чтобы я обратилась к психиатру. Меня лечили от депрессии, а в психиатрическом центре я познакомилась с женщиной, недавно ставшей членом Клуба одиноких сердец, и она уговорила меня прийти к ним. Там я сразу приобрела много подруг, и они помогли без лишних разговоров – и работа нашлась, и досуг появился. Мы собираемся в пятницу, субботу и воскресенье, – каждая приходит в удобный для неё день, в любое время. Для одинокой женщины, которой даже в театр пойти не с кем, наши встречи – эмоциональная отдушина. Не сомневаюсь, что вам там понравится. К тому же, члены нашего клуба изыщут способ, как решить вашу проблему, – у нас большие возможности.

– Да как они помогут... – все ещё сомневалась Люба.

– Не сомневайтесь, ваша ситуация не безнадежна, – заверила Серафима Николаевна.

– Слышь, Алка, давай я этому Воропаеву хлебало начищу, – предложил спец по деликатному улаживанию щекотливых проблем, когда Регина ушла.

– Успеется, Толян, – умерила его боевой задор начальница. – Вначале нужно разобраться в ситуации.

– Дак чё там разбираться-то! – возмутился идейный защитник обиженных мужчинами женщин, уяснивший из диалога двух деловых дам лишь одно: Семен Воропаев вознамерился обмануть Регину.

– Вряд ли Воропаев так внаглую решил кинуть "Атлант". Все ж это не мелкий жулик Яшка Паршин. Да и тот, после того, как схлопотал по ребрам, предпочитал "кидалово" лишь в отношении иногородних партнеров.

– Во! – воодушевился мастер на все руки. – Яшка враз в сознанку пошел, как врезали по кумполу!

– Да в том-то и дело, что наука не впрок пошла – паршивец Паршин так наловчился жульничать, что обманутые партнеры ничего не могли с ним поделать.

– Дак все одно этот гад получил свое.

– И Семен получит, не сомневайся, – заверила верная боевая подруга. Но вначале мы все выясним. В том числе, и его реальное финансовое состояние. А уже потом выдадим квантум сатис31. Если виноват, – квантум схватит так, что впредь закается обижать баб. По этому эпизоду оснований наказывать его пока нет. Воропаев всего лишь взял кредит в банке, у него год форы. Кредит возвращается не одномоментно, а частями.

– Брал зараз, а отдавать частями? – недоверчиво переспросил Толик.

– Обычно весь кредит, а тем более, столь значительный, сразу не выдается. Зачем Семену сразу полтора лимона? На начальном этапе, когда затеяно строительство, ему и несколько сотен тысяч бы хватило. А по мере необходимости банк выдавал бы нужные суммы. Похоже, тут явный сговор. Но мы должны установить – имеет ли место "откат". Для этого нужно перетрясти руководство банка – если они соучастники, им тоже перепал куш.

– Дак взять их да тряхануть, – выдал ещё одну ценную идею деликатных дел мастер.

– Будешь поочередно всех отлавливать и применять физическую силу? иронично поинтересовалась Алла.

– Дак чего менжеваться-то!

– Мы все установим, а уже тогда примем адекватные меры.

– Дак командиру тада скажи. Он быстрей твоего все вызнает и даст по мозгам, если Регинку хотят "кинуть".

– Мерзавцам наука не впрок. Тем более, Славка сейчас уже распустил свою команду.

– Дак пацаны-то у командира осталися.

– Сами разберемся, Толян. Пусть Слава занимается легальным бизнесом, он уже в том возрасте, когда пора уважать закон.

– Я хожу в наш клуб по пятницам, – сказала Серафима. – Давайте пойдем вместе. А не понравится – уйдете. Вас никто насильно удерживать не станет.

– Ну ладно, – согласилась Люба. – А куда прийти?

Серафима Николаевна записала адрес, протянула листок клиентке, и они договорились встретиться в пятницу, в семь часов возле дома Ирины Кузнецовой.

– А там нужно деньги платить? – поинтересовалась все ещё немного настороженная собеседница.

– Нет. Многие приносят с собой что-нибудь к чаю, чаще всего собственного приготовления, но если вы придете с пустыми руками, вас никто не осудит. Состоятельные члены нашего клуба добровольно сдают взносы, потом из этих денег помогают неимущим подругам. Те, у которых сейчас хорошее финансовое положение, раньше тоже не имели ни гроша, но с помощью подруг заставили бывших благоверных выплатить приличное содержание на детей или положенную часть совместно нажитого имущества. А всем остальным тоже со временем удастся отвоевать то, что мужья при разводе утаили.

За неделю до убийства

В четверг подруги созвонились, встретились вечером в кафе и болтали, сидя за чашкой кофе.

Регина решила не оповещать Нору о том, что её любовник, вполне возможно, осуществил махинацию. Несмотря на Аллино предположение, у неё ещё не было уверенности, что он обманщик, надумавший поухаживать за ней в надежде на сговорчивость. Все ж Регина Новицкая ценила себя высоко – по ней не скажешь, что она оголодала по мужскому полу и проявит уступчивость, завидев первые же штаны. Не такой уж и красавец Семен Воропаев, чтобы питать иллюзии насчет собственной неотразимости. Вряд ли он обольщался, что небедная двадцатишестилетняя девушка кинется ему на шею и от чувств проявит мягкотелость, – сам упомянул о её хорошей деловой репутации, а бизнес-леди не делают любовникам подарков в полтора миллиона долларов.

В обществе подруги Регина совсем успокоилась. С Норой легко и весело, и Регина Новицкая сказала себе, что нужно научиться смотреть на вещи проще, побольше заботиться о собственной персоне и не брать в голову то, от чего на лбу появляются морщины.

– Подружка, поехали, покажу тебе свою будущую квартиру, – предложила Нора. – Пока по обоюдной договоренности с моим будущим благоверным мы проживали на разных территориях, но в моем положении нужно, чтобы обо мне кто-то заботился. Таскать сумки с продуктами беременной женщине не стоит. Интересное положение для того и существует, чтобы поиметь свой интерес, не так ли?

Регина рассмеялась шутке подруги и спросила:

– А со своей квартирой что решила?

– Уже нашла арендаторов за хорошую цену, так что у меня, помимо всего прочего, будет дополнительный доход. Мама оставила мне шикарную "трешку" на Большой Грузинке, неподалеку от Дома Кино и прочих очагов культуры, да и вообще район престижный, так что я заломила аж полторы тысячи, а будущие квартиросъемщики без звука согласились, выдав за полгода вперед. Полтора куска баксов ежемесячно карман не трет, верно?

Подруга снова рассмеялась. Потому она и любила Нору, что та никогда не вешает носа и всегда шутит.

– Между прочим, у меня были пациенты с весьма забавными фамилиями, к примеру, Заебулин, Подъяблонский, Зачатьев, – поделился Жека во время очередного сеанса сексосмехотерапии, когда Алла навестила его дома.

– Не хочешь сменить фамилию на Зачатьев? – подколола любовница.

– Возьму как псевдоним, – воодушевился любовник.

– Жека, а как же получается, что женщины годами лечились от бесплодия, а от тебя забеременели?

– Фиг его знает? – развел он руками.

– Ты нарочно ставил своей целью оплодотворение?

– Нет, конечно! Хоть меня и прозвали "быком-осеменителем", все же я не производитель. Как можно трахнуть бабу, если ты её не хочешь? Да и вообще посторонние мысли или поставленная задача мешают эрекции.

– Помнишь фильм, где бездетной семейной паре порекомендовали секс в определенные, благоприятные для зачатия часы, и муж, разговаривая с начальником, вдруг спохватывается, смотрит на часы, оповещает о том, чем в это время ему надлежит заниматься, и пулей летит домой?

– И между прочим, ничего у них не получалось, – отметил Женя.

– Видимо, запланированность мешает, а не способствует, – предположила Алла.

– Пожалуй, да. С точки зрения науки многое можно предсказать, но ведь секс – это не просто трение органа об орган, а нечто гораздо большее. Если относиться к нему как к некоему механическому или физиологическому действу, то такой настрой мешает. Мужчина и женщина при этом думают не лирически, а прагматически, партнерша не может расслабиться

– Многие бабы, усиленно пытающиеся забеременеть, как раз не могут это осуществить.

– Если она ложится с целью зачать, то сконцентрирована лишь на этом и не отдается вся, не растворяется в сексе, как должно, когда ей самой хочется получить и дать удовольствие.

– Видно, дело в том, что ты любишь секс.

– Наверное, так.

– К тому же, все в тебя влюбляются, а чувства позволяют отдаваться со всей страстью.

– Ты мне льстишь, – рассмеялся Жека.

– Да нет, просто констатирую факт, – со всей серьезностью заверила Алла – она и в самом деле в этом не сомневалась. – Уверена, что даже если к тебе приходит пациентка отделения репродукции, прослышавшая о твоей славе знатного оплодотворителя, уже через несколько минут она в тебя по уши влюблена.

Подруги отправились на Нориной машине – возиться с капризным "пежо" Регине надоело, и она с удовольствием откликнулась не предложение подруги. Заодно есть возможность поболтать по дороге. А престарелый "пежо" Регина оставила на стоянке перед кафе – подруга обещала подкинуть её сюда на обратном пути. Свое состояние Нора переносила прекрасно, но поделилась маленькой женской хитростью: