Текст книги "Итальянский сюрприз"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Но ты-то где была?

– Да я тоже прилично приняла на грудь, – для пущего эфекта верная боевая подруга подошла поближе и будто бы нечаянно дыхнула на него крутым перегаром – она ведь и в самом деле сегодня выпила немало. Игорь невольно отшатнулся, его лицо исказилось брезгливой гримасой. – Думаешь, легко мне было, когда подружка стала вдруг невменяемой? У меня нервы не канаты. Да и нет у меня привычки её колотить. Вот я и распереживалась и успокаивала нервишки, как умела.

– Неужели все это правда, малышка? – обернулся к ней Казанова, и тон его был уже совсем иным – жалостливым и нежным.

Лариса молча кивнула, кусая губы. На глазах выступили слезы – скорее всего, от пережитого потрясения или облегчения, что верная боевая подруга её в очередной раз выручила, но Игорь расценил её слезы по-своему.

– Моя маленькая, не плачь, – растрогался он, кидаясь к ней и опустившись на колени перед кроватью. – Ну, подумаешь, с кем не бывает! Тебе же совсем нельзя пить, ты и от бокала вина пьянеешь. Я понимаю, ты волновалась за меня, но я же приехал, вот он я! – для достоверности Казанова постучал себя кулаком в грудь. – Все будет хорошо, только не волнуйся, тебе нельзя волноваться.

Приподняв Ларису за плечи, он положил её голову себе на плечо, укрыл простыней и стал баюкать, как ребенка.

Бросив быстрый взгляд на Виталия, Алла увидела, что тот исподлобья смотрит на Виктора и буквально сверлит его ненавидящим взглядом.

– Пошли отсюда, ребята, – тихо сказала она и, взяв сыщика под руку, потянула его к двери. Тот вначале упирался, потом перестал сопротивляться и вышел из комнаты. Следом вышел Виктор, тихо прикрыв за собой дверь.

Они молча спустились вниз. Алла подошла к бару, отыскала непочатую бутылку коньяка, одним движением свинтила пробку и разлила по высоким стаканам всю бутылку – уже не до этикетных церемоний, у всех нервы на пределе. Поставив все на поднос, она донесла его до столика и без слов сунула мужчинам их бокалы. Виктор был спокоен и улыбнулся ей, Виталик смотрел в сторону и даже не поблагодарил. Так же молча, они сделали несколько добрых глотков.

– Ну, а теперь рассказывайте, как было на самом деле, – резким тоном приказал сыщик, поставив наполовину опустевший стакан на столик.

– Да пошел ты! – заорала Алла, запустив в него недопитым бокалом.

Войдя в спальню, Виктор стянул с себя галстук и аккуратно повесил его на стул. Алла рухнула в кресло, ничуть не заботясь о том, что полы халата распахнулись, и закурила.

– Витюш, ответь мне на жгучий вопрос, мучивший меня все это время. Как ты оказался в Ларкиной спальне?

– Спустился с верхней лоджии, – спокойно ответил он.

– Да ты, ко всем прочим достоинствам, ещё и каскадер! – восхитилась любовница.

– А ты считаешь это достоинством? – усмехнулся тот.

– А то!

– Тогда я рад, что ты находишь во мне немало достоинств, – он церемонно склонил голову.

– Даже страшно представить, как ты спускался... А внизу обрыв и море... Бр-р! – поежилась она.

– Это было не так уж трудно, – успокоил её любовник.

– А пацан был там?

Виктор молча кивнул.

– Он хоть сообразил спрятаться в шкаф?

– Нет. Сидел на кровати и молился.

– Вот идиот! – фыркнула Алла. – И куда ты его дел?

– Помог ему перебраться на соседнюю лоджию.

– Так это ж спальня Казановы! – всполошилась она.

– Думаю, Игорь всю ночь проведет в комнате Ларисы.

– Но он может хоть на минуту зайти к себе!

– Надеюсь, Паоло сообразит незаметно уйти, когда все стихнет.

– Раз он такой придурок, то может нечаянно шумнуть или дверью скрипнуть. Казанова выглянет и увидит его в коридоре.

– Игорь подумает, что тот хотел что-то украсть, и для этого забрался в его спальню.

– Да ну! – отмахнулась Алла. – Казанова ж не идиот. Можно подумать, у мальчишки не нашлось другого времени, чтобы пошарить по комнатам.

– Об этом Игорь вряд ли задумается. К тому же, я дал Паоло свою зажигалку и велел держать её в руке.

– Зачем?

– Чтобы Игорь подумал, будто тот её украл.

– Так это ж твоя зажигалка! С какой стати Паоло выйдет с ней из его комнаты?

– Мне её подарил Игорь. Зажигалка очень дорогая, он её сразу узнает и решит, что мальчишка лазил по всему дому, но, услышав шум, ничего не успел стащить в его спальне.

– Ну, ты голова! – она восхищенно прищелкнула языком. – Оказывается, очень неплохо иметь любовником разведчика. Все продумал!

Он лишь улыбнулся и пошел в ванную. Только тут Алла заметила, что любовник чуть заметно прихрамывает.

– Стой! – вскрикнула она. – Почему ты хромаешь?

– Немного растянул лодыжку.

– А ну-ка покажи! – потребовала любовница и, вскочив с кресла, присела перед ним на корточки и задрала сначала одну, потом другую штанину. – Ни хрена себе! – ахнула она, глядя на его распухшую правую лодыжку. – Да ты не растянул, а что-то сломал!

– Нет, это не перелом. Наложу тугую повязку, и через недельку все пройдет.

Алла, не вставая, подняла голову и некоторое время молча смотрела на него снизу вверх, не находя слов.

– Витюш... Нет слов, одни чувства. Ты, как тот спартанский мальчик, которому лисенок раздирал под одеждой грудь, а тот даже и не шелохнулся...

– Да ну, не преувеличивай. Растяжение связок – это ерунда.

– Но как же ты при Игоре с Виталькой ходил, не хромая! Это ж такая боль! Когда я девчонкой училась носить высокие каблуки, сама не раз падала и растягивала связки. Потом ходить вообще невозможно.

Он беспечно отмахнулся и пошел в ванную, почти не хромая. Алла тут же вошла за ним, обняла его сзади и прижалась щекой к его плечу, перебирая волосы любовника.

– Знаешь... – сказала она, помолчав. – Я только сейчас полностью осознала, как же тебя люблю... Если ты ещё не передумал на мне жениться, то я согласна.

Виктор быстро обернулся и обнял её, но Алла заметила, что он непроизвольно поморщился от боли.

– Не делай резкий движений! – всполошилась она. – И вообще тебе нужно срочно лечь, поднять ногу вверх, а потом я наложу тебе тугую повязку.

– Сначала я приму душ.

– Давай, я тебе помогу.

Не слушая его возражений, она усадила его на обтянутую сиреневой кожей кокетливую скамеечку и сама стала расстегивать его рубашку, потом брюки, все сняла, действуя очень осторожно, будто все его тело было изранено, и всего осмотрела. Но никаких ссадин на нем не было.

– Как же ты спустился?

– Сначала держался руками за нижний выступ лоджии третьего этажа, а потом спрыгнул. Очень торопился, потому приземлился неудачно. Теряю форму, – пошутил он.

– Ну, надо же... – покачала она головой. – А я-то, дура, мысленно крыла тебя почем зря... Злобно думала, что ты в этот момент причесываешься и завязываешь галстук. А ты не потерял голову и именно этим и занимался. Если бы ты не вышел к нам одетым с иголочки, то Казанова бы взбесился, и попали бы мы с тобой из огня да в полымя.

– Не мог же я позволить себе появиться в спальне дамы в неглиже, улыбнулся Виктор.

– До чего ж ты у меня умница... Оказал на всех психологическое воздействие. Мужики так остолбенели, что им и в голову не пришло расспрашивать, что ты делаешь в Ларкиной спальне. Кстати, завтра они придут в себя и начнут пытать тебя на эту тему.

– Скажу, что услышал шум и понял, что Лариса спит или плохо себя чувствует, поэтому не может сама открыть дверь. Спустился с верхней лоджии, чтобы ей помочь.

– Умница, – ещё раз похвалила Алла. – Хочу такого же сына. Чтобы был настоящим мужчиной, как и его отец.

Он внимательно посмотрел на нее, стараясь понять, – говорит ли она это серьезно или лишь под влиянием момента.

– Правда-правда, – заверила его любовница. – С сегодняшнего дня прекращаю принимать эти чертовы таблетки. Получится не сразу, должно пройти какое-то время, месяца три, кажется. Но у нас ещё вся жизнь впереди, верно, мой дорогой?

– Верно, – заулыбался он, обнял её за талию и, притянув к себе, потерся щекой о её грудь.

Алла привыкла любое дело доводить до конца.

– Как только вернемся в Россию, сразу же подадим заявление. И через три месяца я стану твоей законной супругой, и, даст Бог, забеременею.

– Но ведь я ещё не разведен, – на его лице явственно читалось сожаление.

– Ах да! – спохватилась она. – Но это дело недолгое. Дети у вас взрослые, имущественных споров, думаю, не будет – не сомневаюсь, что ты обеспечишь жену всем необходимым. Так что максимум через месяц ты уже будешь свободен. Что нам месяц-другой, когда у нас впереди много-много счастливых лет!

Ни разу Алла не видела такого выражения и такой счастливой улыбки на лице любовника.

– Всего лишь несколько часов назад я думал об этом, но даже не надеялся, что все произойдет так скоро. Но был готов ждать сколько угодно, пока ты решишь.

– А ты почаще совершай геройские поступки, и тогда я перманентно буду шелковая, – пошутила она.

К завтраку все вышли хмурые, не выспавшиеся и помятые. Казанова рассеянно звенел ложечкой в чашке кофе, Виталий угрюмо смотрел в сторону, Алла с Виктором были внутренне напряжены и готовы к расспросам, но внешне невозмутимы.

– Почему Ларка не встала? – наконец нарушила молчание верная боевая подруга, с аппетитом уплетая хрустящий тост, щедро намазанный маслом и джемом.

– Она всю ночь не спала, только сейчас задремала, и я не стал её беспокоить, – ответил Игорь. Он держался естественно, но было видно, что очень расстроен.

– А ты всю ночь просидел рядом с ней? – спросила она, желая выяснить, не заходил ли он в свою спальню.

Тот кивнул.

– Я уже позвонил врачу, он должен приехать с минуты на минуту, но ему придется подождать, пока Ларочка проснется. И так ей не дали поспать. Пусть отдохнет.

– А кто не дал ей отдохнуть? – тут же бросилась в атаку верная боевая подруга. Ей совсем не хотелось ещё больше усугублять его чувство вины, она видела, что Игорь очень огорчен, но нужно было увести разговор в сторону, чтобы избежать лишних расспросов. – Я же уговаривала тебя не колотиться в дверь! Ларка бы выспалась, а утром получила бы свой итальянский сюрприз.

– Да, сейчас я понимаю, что вел себя как эгоист, – печально вздохнул Казанова. – Но ночью я так испугался, что она лежит там совсем беспомощная, не в силах встать... – он замолчал, уставившись в какую-то невидимую точку.

– Ладно, Казанова, не терзайся, – уже другим, мягким тоном сказала Алла, положив ладонь на его руку. – Оклемается Ларка, это же с ней не впервые.

– В том-то и дело, – Игорь опять вздохнул. – Только-только я успокоился, что малышка почти поправилась, и вот опять...

– Жаль, что здесь нет нашего психиатра. Лидия Петровна быстро привела бы её в норму.

– Неужели Ларочка так расстроилась из-за крушения какого-то самолета? Авиакатастрофы бывают часто.

Казанова сказал это вовсе не потому, что не поверил версии Аллы – было видно, что он всему поверил. Просто сам удивлялся, как впечатлительна Лариса.

Виталий бросил быстрый взгляд на верную боевую подругу и отвернулся. Алла размышляла, сказать ли истинную причину, вызвавшую у подруги сердечный приступ, но решила не усугублять и без того подавленного настроения Игоря.

– Ты же сам знаешь, какая она ранимая. Любой пустяк принимает близко к сердцу.

– Да... – согласился он, опять вздыхая.

– А почему вы не привезли Алешку?

– Леша простыл, – вмешался сыщик, по-прежнему не глядя на Аллу и делая вид, что увлечен созданием сложного бутерброда, хотя ещё не съел ни крошки.

– Что-нибудь серьезное?

– Нет, обычная простуда. Позавчера у него была небольшая температура, а вчера уже нормальная. Я не хотел звонить Ларисе, чтобы не волновать её понапрасну, и решил прилететь и сам сказать ей об этом. Через пару дней улечу в Москву и привезу Лешу, когда он совсем поправится.

– А ты останешься на Новый год? – обратилась она к Игорю.

– Я должен срочно лететь в Нью-Йорк. У меня там контракт на грани срыва. Гриша Караваев, отвечавший за его исполнение, слег с инфарктом, а его сотрудники мышей не ловят и тянули до последнего. Я об этом узнал только вчера и решил прилететь сюда пораньше, чтобы сделать малышке сюрприз. Потом улечу в Штаты, но к Новому году вернусь. Даже если там у меня останутся дела, я вырвусь на несколько дней, чтобы встретить Новый год с Ларочкой.

У неё сжалось сердце – так ей было жалко Игоря. Он мотается туда-сюда, лишь бы увидеть свою любимую, а та...

"Ну, засранка Ларка! – мысленно ругнула она подругу. – Такого классного мужика променяла на какого-то сраного итальяшку!"

И тут Алла увидела Паоло. Глаза у парня покраснели – то ли не спал всю ночь, то ли плакал, – поднос в его руках дрожал, войдя в столовую, он споткнулся на ровном месте и чуть не свалился вместе с подносом.

Дождавшись, когда официант выйдет, она сказала:

– Черт, забыла сигареты.

Не дожидаясь, пока Виктор предложит сходить за ними, Алла тут же встала и вышла из столовой. Догнав официанта, схватила его за плечо, развернула к себе и с ненавистью выдохнула ему в лицо:

– Немедленно убирайся, гаденыш! Чтобы через секунду духу твоего здесь не было!

Слов тот, конечно, не понял, но догадался по выражению её лица.

– Si, si, signore, – испуганно лепетал он, пятясь от нее.

Когда Паоло ушел, Алла взяла с полки в баре запечатанный блок своих любимых сигарет "More" – рачительный хозяин Казанова держал сигареты на любой вкус, – достала пачку, сдернула целлофановую обертку и прикурила.

Вернувшись в столовую, она застала ту же картину – сыщик мрачно смотрел в сторону, Игорь невидящим взглядом уставился в стол, лишь Виктор был спокоен и пил кофе.

– Хоть католическое Рождество встретим все вместе, – сказала верная боевая подруга, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу. – Казанова, ты приготовил подарки?

– Конечно, – рассеянно кивнул тот.

– А что ты подаришь мне? – кокетливо спросила она.

– Секрет, – ответил он, и наконец его лицо приобрело обычное выражение.

– А Ларке? – обрадованная тем, что он отвлекся от своих печальных мыслей, Алла решила закрепить результат, зная, как Игорь любит делать подарки.

– Изумрудный гарнитур. Ларочка любит изумруды.

– Да, это её камень, – кивнула верная боевая подруга.

– Для нас с ней символичный...

– Ну-ка, ну-ка, расскажи, – Алла сделала вид, что заинтригована, и уставилась на него с живейшим интересом.

– Малышка рассказывала, как в то время, когда мы ещё не были вместе, купила изумрудное ожерелье и при этом с грустью подумала, что изумруды дарят на счастье, и их должен дарить любимый человек, который подарит не только камни, но и счастье. Тогда ей было очень одиноко и тяжело.

– Помню, – кивнула верная боевая подруга. – Ее каждый день таскали на допросы.

Игорю не хотелось вспоминать о том тяжелом для Ларисы периоде.

– И буквально через день мы с ней встретились, а назавтра я купил ей изумрудный браслет, но подарил на 8 марта. Боялся, что Ларочка не примет подарка без повода.

– Да, помню, как она явилась в этом браслете на презентацию, в шикарном серебряном платье, вся как серебристая рыбка, и как вы устроили с ней показательные танцы, – с готовностью поддержала разговор Алла.

Она видела, что Казанова с удовольствием предается воспоминаниям тогда они с Ларисой были влюблены и счастливы и никого вокруг не замечали.

На Виталия сейчас ей было наплевать. Пожалуй, было даже бессознательное желание причинить ему боль – какого черта он сидит, как бука! Ну, не поверил её вранью – а какой нормальный человек поверил бы, что физически сильная, крупная Алла способна так измордовать любимую подругу, в которой еле душа держится?! Но хоть бы делал вид, будто поверил! Ради Игоря, ради самой Ларисы, наконец!

Уж ему ли не знать, что она, Алла, никогда ничего не делает без причины. Мог бы догадаться, что есть серьезная причина, и хотя бы подыграть, все ж он сыщик и матерый мужик, а не сопливый юнец, разобидевшийся, что подруга его обманула. Должен управлять своими эмоциями, хотя бы контролировать выражение лица!

Казанова сейчас отвлекся, но если бы он не был так зациклен на здоровье своей малышки, то стоит ему глянуть на Виталия, и сразу все поймет. Игорь отнюдь не дурак, а как раз наоборот, очень умный мужик с хорошо развитой интуицией. Это сейчас он так размяк душой от любви, потому глух и слеп, и проглотит любую, самую фантастическую ложь. Но стоит ему прийти в обычное состояние, и Казанова призадумается, а с чего это Виталий так реагирует? Ведь официально тот всего лишь телохранитель Ларисы.

Сейчас Алла раздумывала, не пихнуть ли напарника под столом ногой, чтобы хоть немного привести его в чувство и заставить контролировать выражение лица. Но она была так на него зла, что с невольной усмешкой подумала, – символическим пинком дело не ограничится, уж пнет – так пнет, со всей силой врежет по его голени острым носком своей туфли, и тот наверняка от неожиданности и боли подскочит, и это не останется незамеченным Казановой.

– Ларка потом носила этот браслет даже с деловыми костюмами, хотя терпеть не может цацки на работе, – подбросила дровишек в угасающую беседу верная боевая подруга, видя, что Игорь опять сник.

– Я попросил её об этом, – тут же улыбнулся он. – Малышка вначале немножко поартачилась, а потом согласилась. Не знаешь, она взяла его с собой сюда?

– Конечно, – кивнула Алла и уверенно соврала. – Носит, не снимая, и все время тебя вспоминает.

Казанова расплылся в улыбке.

– Она говорила, что когда покупала ожерелье, у неё было предчувствие скоро её жизнь изменится. И считает, что изумруды и в самом деле принесли ей счастье.

– Это уж точно! – с воодушевлением закивала верная боевая подруга. – И ты решил подарить ей ещё больше изумрудов и ещё больше счастья?

Она говорила все это не столько ради того, чтобы пролить бальзам на душу Игорю, сколько ради того, чтобы сыщик наконец пришел в себя и понял: Лариса с Казановой, а он – всего лишь третий в этом неравнобедренном треугольнике и останется в этом статусе лишь до той поры, пока будет вести себя правильно, а не дуться и демонстрировать, будто имеет какие-то права на Лару.

Бросив взгляд на Виталия – Игорь в этот момент закуривал и не смотрел на нее, – Алла убедилась, что сказанное наконец-то достигло цели. Встретившись с ней взглядом, сыщик некоторое время смотрел на неё и все понял. На миг его лицо стало печальным, но он быстро справился с собой.

– А ты какие камни любишь, подруга? – спросил Игорь, глядя на неё приветливо-доброжелательно.

– Сапфиры. Но не вздумай мне их дарить! – предупредила она. – И без тебя найдется, кому подарить. Свои любимые камни я готова принять только от любимого мужчины.

Алла прижалась бедром к бедру любовника, раздумывая, сказать ли о том, что они решили пожениться, но потом передумала – ещё успеется. Эта новость пригодится, чтобы опять увести разговор от опасной темы, если Казанова вздумает её пытать, что же вчера произошло.

– Ну ладно, – сказал Игорь, вставая. – Пойду немножко полежу. В самолете не спал ни минуты, сидел как на иголках, готов был лететь впереди лайнера.

Кивнув друзьям, он вышел.

– А я погуляю в саду, – тоже поднялась Алла. – Надо проветрить мозги, а то последние дни слишком много пью и курю.

Выйдя в сад, она поглядела на чистое небо, на море и вздохнула. Такая красота кругом, жить бы да радоваться, а у них проблема за проблемой...

Вилла расположена на горе, над самым морем, и окружена огромным садом. Декабрь, а здесь цветут розы и буэнгевильи. Лариса их очень любит, и Казанова велел посадить разные сорта, чтобы сад круглый год был в цвету.

Склон горы от виллы пологий, весь усаженный кустами и деревьями, а к морю спускается крутым обрывом. Чуть вдалеке синеет каскад четырех бассейнов, который Игорь прозвал "тобоганом". В каждый бассейн можно съехать по водной горке, а последняя горка ведет в море. Ради мерзляки Ларисы вода в бассейнах круглосуточно подогревается до двадцати восьми градусов. Алла не любила плавать в такой теплой воде – в жару почти не освежает. Ей больше нравилось слетать с водной горки, в клубящейся воде и пене брызг, в море. Температура морской воды сейчас всего семнадцать-восемнадцать градусов, и было здорово оказаться в прохладной воде после парного молока бассейнов.

"Покататься с горок, что ли, – раздумывала она. – Да, пожалуй, освежусь, а то надоело киснуть".

И тут она услышала голос Виталия:

– Напарница, нам нужно поговорить.

Верная боевая подруга нехотя обернулась. То ли он подошел неслышно, то ли она задумалась, но даже не заметила, как тот приблизился. Меньше всего ей сейчас хотелось вести тягомотные беседы, да делать нечего. Дотошный сыщик все равно не отстанет, так что ни к чему тянуть и прятаться от него.

Она молча смотрела на него, ожидая, когда тот сам начнет разговор, и рассеянно теребя только что сорванную красную розу.

– Что у вас случилось?

– Я уже все рассказала, – её голос был совершенно спокоен.

– Но это же неправда!

– А что бы ты хотел услышать?

– Кто так избил Ларису?

– Я.

– Не верю.

– Твое дело, – пожала она плечами. – Но это так и есть.

– Неужели Ларочка и в самом деле пыталась сесть за руль?

– Не только пыталась, но и села и вывела тачку из гаража.

Только тут Алла подумала, что нужно было бы предупредить шофера. Вдруг сыщик начнет его расспрашивать?

– И ты её ударила?

– Я не хотела, так уж получилось. Ларка уже выезжала со двора, я случайно заметила машину. Вначале думала, что это шофер куда-то поехал, потом увидела её развевающиеся волосы, выскочила из бассейна и помчалась её догонять. Чуть купальник по дороге не потеряла, когда он мокрый, то с меня сползает, – добавила она деталей для достоверности. – Хорошо, что вначале подружка ехала медленно, а то бы мне за ней не угнаться. Спросила её, куда это она направилась, а Ларка говорит, что решила покататься над обрывом. Вижу, баба не в себе, глаза стеклянные и несет от нее, как из винной бочки. Дай, говорю, я сама сяду за руль, вместе покатаемся. Я-то лучше вожу, хоть пьяная, хоть трезвая. А она – нет, хочу одна, и жмет на газ. Я уже успела в дверь вцепиться, Ларка протащила меня несколько метров, а я ору, что сейчас окажусь под колесами, ну, она и притормозила. Поначалу пыталась её отговорить, а подружка ни в какую, совсем невменяемая. Ну, я и стала её выволакивать из тачки. А Ларка вцепилась в руль и никак. Я ей чуть башку не оторвала, пока тащила из машины, потом схватила за руки и кое-как вытянула. Не била я её, успокойся. Просто у неё кожа такая нежная – чуть тронь, и вся в синяках.

Алла видела, что сыщик ей не верит – слишком хорошо он её знал. Но пусть хоть делает вид, будто поверил.

– А Виктор где был, пока ты за машиной гонялась?

– Спал, – ответила она, спокойно глядя ему в глаза.

– А обслуга?

– Никого уже не было. Все разошлись по домам. Только в холле вертелся мальчишка-официант. Но он ничего не видел.

– А приступ у неё был потом?

– Вначале я отволокла её в спальню и пошла к себе переодеться – у меня в пылу борьбы бретелька от верха купальника оторвалась. Да и холодно было в мокром купальнике, это ж вечером случилось. А Ларка, видно, за это время выскользнула в бар и стащила бутылку коньяка. Когда я к ней зашла, она лежала в постели, отвернувшись и укрывшись простыней. Я подумала, что подружка заснула, и ушла к себе. Бутылку я не заметила, в комнате было темно. А она, видать, потом коньяком наливалась, стресс снимала. Ларка тоже испугалась, когда поняла, что могла рухнуть в обрыв. Да и у меня морда была очень зверская, и крыла я её трехэтажным матом на всю округу, да и вообще грозилась башку оторвать за её штучки. Утром она вроде, была ничего, встала к завтраку, потом опять ушла в спальню. Мы с ней даже ни о чем не говорили. Я решила, что Ларка ничего не помнит – она ж крепко пьяная была, и не стала освежать её воспоминания. Почти весь день подружка пролежала в комнате, обед ей туда относили. Потом я зашла её проведать, а она спрашивает, почему вся в синяках. Ну, я и рассказала в общих чертах, как было дело. А Ларка разревелась и причитала, дескать, какой стыд, на днях вы с Казановой приезжаете, а она так безобразно себя вела. Рыдала-рыдала и вдруг стала бледнеть и синеть. Я скорей запихала в неё нитроглицерин, ты ж видел, там весь пол усеян лекарствами, это я в спешке их вывалила. Потом ей стало получше, и я велела на всякий случай вызвать доктора. Пришел какой-то хмырь, ни бельмеса по-русски. Ларка была уже ничего, но вся зареванная. Он, видать, решил, что тут какая-то драма приключилась, ну и вкатил ей успокоительное. Велел не беспокоить. Мы оставили её спать. А потом вы приехали и стали в дверь ломиться.

– Напарница, я пока не могу решить, в чем ты сказала правду, а в чем нет, – покачал головой Виталий. – Но выясню.

– Слушай, сыщик, – начала она тихим и угрожающим голосом, – не лезь, куда не просят.

– Нет уж, – он упрямо сжал губы в ниточку.

– Повторяю ещё раз – не лезь.

– Но, напарница... – начал он, но Алла его перебила:

– Заткнись! И заруби себе на носу: это не твоего ума дело! Не бери на себя слишком много. Запомни: я её лучшая подруга, а ты никто. Никто, понял? Ты всего лишь трахаешь её, когда у неё есть охота. Мамой клянусь, – если ты станешь совать свой любопытный нос, я костьми лягу, но ты и на пушечный выстрел никогда больше к ней не приблизишься. Я свое слово всегда держу, и ты это знаешь. И если ты посмеешь ходить тут с похоронным видом, будто у тебя есть право демонстрировать свои чувства, то ты об этом очень пожалеешь.

Высказав все это, верная боевая подруга, не дожидаясь ответа, повернулась и пошла к лестнице, ведущей на нижнюю террасу.

Почувствовав, что на неё надвинулась тень, она приоткрыла один глаз и увидела стоящего рядом Виктора.

– А я не слышала, как ты подошел, – улыбнулась Алла. – Задремала.

– Вставай, а то сгоришь. Или, хочешь, я придвину тент.

– Придвинь, – она приподнялась на локте. – Нога болит?

– Не очень, вполне терпимо.

Вчера ночью Алла к собственному удивлению обнаружила в шкафчике, висевшем в ванной, запечатанную упаковку эластичного бинта и наложила ему тугую повязку. Утром Виктор ещё ходил перевязанный, но сейчас был без повязки – видно, намеревался поплавать. Правая лодыжка была ещё немного отечной, но на первый взгляд не очень заметно. Она внимательно следила за его движениями и отметила, что любовник уверенно ступает на ногу и не хромает.

Придвинув легкий тент так, чтобы тень от него падала на два шезлонга, Виктор растянулся на соседнем шезлонге и уставился в небо.

– Как здесь вчера было хорошо, – вздохнула Алла, переворачиваясь на спину и тоже глядя на чисто-голубое небо. – Я была так счастлива и думать-не думала, что вечер подарит нам столько неожиданностей.

– А сейчас ты чувствуешь себя несчастливой? – он повернулся на бок и посмотрел на нее.

– Да нет... – покачала она головой. – Но я не привыкла отрывать свою жизнь от Ларкиной. Ее проблемы – это мои проблемы. Сама-то я по жизни везунчик, а подружка все время влипает то в одну историю, то в другую. Иногда думаю – почему все так несправедливо? Я сильная, как лошадь, мне все нипочем, а Ларка хрупкая, а жизнь её все время бьет. Если б все это выпало мне, я бы плюнула и растерла. А подружка зацикливается. Иногда мне кажется, что она так болезненно реагирует на пустяки, потому что все время подсознательно ожидает нового удара судьбы.

– Пожалуй, ты все же немного сгущаешь краски, – покачал он головой. Я всегда видел Ларису веселой и улыбающейся.

– Потому что ты встречал её, в основном, на тусовках и семейных торжествах. А туда, понятное дело, никто не пойдет в печали. Когда ей плохо, Ларка прячется дома, как улитка в раковину, и плачет.

– Она не производит впечатления плаксы.

– Подружка никому не любит показываться в слезах, даже мне. Но плачет часто, особенно в последний год.

– Да уж, испытаний ей выпало немало, – согласился Виктор. – Но мне кажется, все обойдется. У неё есть человек, который её любит, сейчас ситуация разрешилась, она поправится, и все у них будет хорошо.

– Надеюсь. Правда, Ларка сама любит осложнять себе жизнь. Я имею ввиду не вчерашние события, а вообще.

– Так ведь обычно и бывает. Не сомневаюсь, что в твоей жизни было не меньше драматических ситуаций, чем у Ларисы, но ты их легко разрешаешь, а она плачет и ждет новых ударов судьбы.

– Наверное, ты прав, – вздохнула Алла. – Но ведь свой характер подруге не приделаешь. В юности у нас обеих были в чем-то схожие случаи. Ларкин жених Борька вляпался в грязную историю – с двумя дружками подпоил и изнасиловал малолетку. Потом папаши их отмазали. Я бы на её месте отметелила его хорошенько да и послала, а Ларка впала в депрессию, хотела покончить с собой. Я месяц её караулила, спала в её комнате, еле вытащила подружку. С тех пор она перестала верить мужикам, все время ждет от них какой-нибудь подлянки.

Она помолчала, размышляя, стоит ли рассказывать любовнику свою историю. Обычно Алла придерживалась собственного принципа: "Свой голый зад нельзя показывать никому", – и никогда не делилась с кем чем-либо тем, что её не красит. Но сейчас ей почему-то хотелось поделиться. Виктор уже не просто один из любовников. Это человек, которому она доверяет и которого любит. И она решилась.

– А мой жених Сашка тоже отмочил финт. Как-то в компании я застукала его с нашей одноклассницей в весьма живописном виде – он со спущенными штанами, а эта сучка на коленях с его членом во рту. Позориться, устроив коммунально-бытовые разборки, я не стала и тут же выскочила замуж за одного придурка, потом за другого, потом за третьего. Наш психиатр говорит, что я нарочно выбирала таких мужей и любовников, которые гроша ломаного не стоят, чтобы к ним не привязываться и помыкать ими – бессознательно мстила всему мужскому племени. И детей от них не хотела. Когда она мне все это объяснила, я поняла сама себя. Психиатр заверила меня, что если я по-другому взгляну на себя и свою жизнь, то обязательно встречу стоящего мужчину, который будет меня достоин. И не прошло и месяца, как я познакомилась с тобой. Так что можешь при случае отнести ей букет цветов.

Виктор встал, пересел на её шезлонг и, взяв её руку, прижал к своему лицу.

– Обязательно отнесу ей цветы. Я ей очень благодарен, что она сыграла такую важную роль в нашей судьбе.

– Мы все ей благодарны. Лидия Петровна классная баба. Вся наша команда бегает к ней и за советом, и за поддержкой, и за добрым словом. Только она привела Ларку в норму, а то подружка совсем загибалась от своих приступов. Казанова готов ноги целовать нашему психиатру. Да и сыщик ходит к ней советоваться. Ко всему прочему, она ещё и прирожденный детектив-аналитик.

– Меня больше всего беспокоит поведение Виталия. Он сверлит меня таким ненавидящим взглядом и понятно, что не поверил ни единому слову.

– Я с ним уже провела воспитательную беседу. Если он не прочухается, я его отсюда немедленно вышлю. А потом отважу от Ларки.