Текст книги "Итальянский сюрприз"

Автор книги: Диля Еникеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Виктор невольно улыбнулся её забавной рожице. Но хотя Алла изложила вполне достоверную версию, он ей не верил. Наивную Ларису она могла обмануть, его – нет. Он уже убедился, как любовница умеет лгать, сохраняя невинное выражение лица.

– И все же ты там была, и "Кольт" твой, – упрямо повторил Виктор.

– Ты меня там видел? – захихикала она. – И видел, как я достала пушку из-под собственной юбки, где она держалась на красивой кружевной подвязке, как это принято у приличных дам?

– Оружие можно принести в сумочке.

– Да на хрена мне облокотилось тратиться на пулю для этой простипни! искренне удивилась Алла. – Неужели ты держишь меня за идиотку! Да стоило мне только намекнуть Мирону, что какая-то мразь треплет нервы моей подружке, его ребятки вмиг устроили бы этой твари черепно-мозговую травму с летальным исходом. Славка волоска не даст упасть с Ларкиной головы, готов хоть сейчас её удочерить и оставить ей все свое бандитское миллионное наследство, а узнав, что его обожаемой Ларочке грозится какая-то психичка, на ленточки велел бы её порезать.

Виктор и сам уже не раз задумывался – почему Алла не попросила об этом Вячеслава Миронова, не только любовника, но и "крышу". И объяснял её поведение лишь неистребимой любовью к риску. Больше ничем. И в этом вся Алла. Как бизнес-леди – весьма разумная деловая дама, жесткая, рассудочная и вместе с тем, удачливая, но вне этой сферы – непредсказуема и бесшабашна до безрассудства.

– Ты играла с Ольгой в "гусарскую рулетку", – уверенно сказал он.

И тут Алла почему-то сдалась, и Виктор даже удивился, услышав её потрясенный голос:

– Откуда ты знаешь? – любовница старалась говорить тихо, но её голос невольно сорвался, и она закашлялась.

– Знаю, – сказал он резким тоном, и ей стало ясно – хоть режь его, ни за что не скажет, откуда ему это известно.

– У-у, гэбист проклятый! – почти с ненавистью произнесла Алла, сжав кулаки.

Глядя в её сузившиеся глаза, ставшие от злости светло-серыми, Виктор подумал – сейчас любовница его ударит, или столкнет с лестницы, или ещё что-то сделает в том же духе.

– Ну, и засунь себе в жопу и это свое поганое знание, и своих поганых осведомителей, да и себя, поганца, впридачу!

Выкрикнув все это на одном дыхании, она помчалась вниз по лестнице.

Когда Виктор вошел в холл, Алла стояла у стойки бара и преспокойно наливала себе коньяк. Руки не дрожали, лицо, которое он видел в зеркальной стенке бара, было совершенно безмятежным, она даже улыбалась.

"Ну и самообладание!" – восхитился он, невольно любуясь её движениями и всем её обликом красивой, сексапильной и уверенной в своей привлекательности женщины. К тому же, умеющей управлять собственными эмоциями. Ведь только что шипела и рычала, как разъяренная тигрица, и вот уже через минуту стоит, как ни в чем не бывало, наливает себе коньяк и безмятежно улыбается.

Алла повернулась к любовнику и, подняв бокал, усмехнулась ему в лицо:

– Твое здоровье, господин шпион! С удовольствием выпью за конец нашей пламенной страсти!

Одним махом выдув содержимое, она, не переставая усмехаться, уставилась на него.

Подойдя к стойке, Виктор налил себе коньяку и поднял бокал, в точности повторив её жест и даже постаравшись воспроизвести её интонации:

– Твое здоровье, моя любимая! С удовольствием выпью за продолжение нашей пламенной страсти!

– Да пошел ты на хер! – рассмеялась Алла.

Нет, что ни говори – потрясающая женщина! Виктор ни секунды не сомневался, что, говоря о конце их страсти, любовница твердо решила с ним порвать. Сейчас, в эту минуту, она ещё не передумала, но то, что засмеялась, уже вселяет надежду. Хотя... Кто её знает?..

Алла неожиданна и непредсказуема. Может и посмеяться, а потом преспокойно пошлет его, и это уже навсегда. Он знал, что она не раз именно так поступала с прежними любовниками.

Виктор не хотел её терять. Он любит эту женщину, она ему очень дорога. И ради неё готов на все.

Поздняя страсть всегда проходит на большом накале – большая часть жизни уже позади, а так не хочется стареть... Как огарок свечи перед тем, как окончательно потухнуть, порой внезапно вспыхивает ярким пламенем, так же и мужчина на пятом-шестом десятке лет вдруг загорается страстью к молодой женщине и бросается в этот омут с головой, не раздумывая о последствиях.

Всю свою жизнь Виктор был рассудочным и рациональным человеком, у него была одна страсть – работа. Женщины в его жизни тоже были, и их было немало. Но они не занимали значительного места в его мыслях, а тем более, в сердце. Любовниц он имел преимущественно ради секса. Его жена вот уже двенадцать лет парализована после автокатастрофы, а Виктор до сих пор высокопотентный мужчина. С прежними любовницами у него были упорядоченные отношения. Свидание в заранее назначенное время, когда он свободен, легкий ужин, немного спиртного, немного разговоров на общие темы, а затем секс в спальне, без особых изысков и изюминок. Потом прощальный поцелуй, и он возвращается домой. За всю свою супружескую жизнь Виктор ни разу не позволил себе остаться на ночь у любовницы.

Привычный ритуал нарушался лишь во время его командировок или отпуска. Но и будучи в отъезде, он не пускался в разгул, как некоторые женатые мужчины, а придерживался определенного стереотипа. Виктор не был искателем любовных приключений и любителем скоротечных курортно-командировочных романов. По складу характера, да и по роду своей деятельности, предпочитал отношения лишь с женщинами, о которых ему было все известно. Ну, если не все, то, по крайней мере, многое из того, что ему нужно было знать о любовнице. Поэтому в отпуск или командировку обычно брал с собой одну из постоянных любовниц.

И вот – Алла, его поздняя страсть, которая легко ломает уже сложившийся, привычный стереотип и заставляет сдавать один бастион за другим.

Нельзя сказать, что Виктор испытывал внутреннее сопротивление. Почему-то ему было легко идти у неё на поводу, подстраиваться под её быстро меняющееся настроение и делать все, что хочется его своенравной любовнице. Почему? Да потому что он любил её.

Вспоминая прожитую жизнь и многих женщин, с которыми ему довелось встречаться, Виктор сознавал, что любви в его жизни не было. И сам он не любил, да и его, скорее всего, не любили. В жену Виктор когда-то был влюблен, но то было так давно, что теперь прошлое заволокло дымка забвения.

До встречи с Аллой мысль о разводе ему даже в голову не приходила. Его жена Марина, пусть и не могла быть супругой в полном смысле, но до сих пор осталась близким человеком. Виктор старался оберегать её от переживаний, создал ей очень комфортные условия. Она не чувствовала себя ущербной, хотя вот уже двенадцать лет может передвигаться только в инвалидном кресле.

Он тщательно скрывал свои интрижки – и ради жены, и из-за своей работы. Некогда слова "порочащие связи" имели огромное разрушительное влияние на карьеру в той организации, которой он посвятил большую часть своей жизни.

Когда Виктор перешел в фирму "Промэкспоцентр", он оберегал свою личную жизнь, скорее, по инерции. Но не только. Для карьеры это уже не имело существенного значения – любовницы есть почти у всех деловых людей.

Хотя женщины – слабое место любого нормального мужчины, но компромата Виктор не боялся. Любовниц он выбирал таких, которых можно было не опасаться. И тем не менее, шантаж был возможен – например, некто, собрав о нем определенные сведения, мог бы угрожать, что передаст их его жене. Но это, в общем-то, не смертельно. Виктор был уверен, что на их отношения с Мариной известие о его неверности не повлияет. Она, конечно же, понимает, что супруг ещё в полном расцвете сил и не может отказаться от секса лишь потому, что жена не способна выполнять супружеские обязанности. И хотя он не сомневался, что Марина знает о его неверности, но ему не хотелось её ранить. Одно дело – догадываться, и совсем другое – воочию в этом убедиться.

И вот теперь Виктор решился полностью сломать свой жизненный стереотип. При желании можно было заснять их встречи с Аллой, да хотя бы сегодняшний бурный секс возле бассейна. Еще полгода назад Виктор и помыслить не мог, что будет с упоением предаваться любви в чем мать родила то в шезлонге, то на выложенной плитками террасе, то в бассейне, где их может увидеть кто угодно и сфотографировать или снять на видео.

Даже если видеокассету передадут Светлане, его начальнице и бывшей любовнице, – приятного мало. Об их романе с Аллой та не знает, да и ни к чему ей об этом знать – все ж они подруги. А любая женщина больше ревнует к будущим партнершам своего любовника, а не к тем, кто был раньше. Мужчины наоборот. Увидев этот пикантный видеосюжет, Светлана, конечно же, испытает, как минимум, укол ревности, а вполне возможно, её отрицательные эмоции будут столь сильны, что это неминуемо скажется на их деловых взаимоотношениях.

И хотя работа по-прежнему имела для него огромное значение, Виктор почему-то не боялся подставиться. Он хотел Аллу, и она его хотела, и так уж получилось, что все произошло спонтанно, возле бассейна. Это не та женщина, которой он мог бы, как прежним, предложить пройти в спальню и там заняться любовью вдали от посторонних глаз и в комфорте. Точнее, Виктор произнес привычные слова – видимо, сработало подсознание – но когда любовница отмела его предложение, тут же согласился. Почему? Да все потому же – он любил её и очень хотел.

А Марине будет больно, если она увидит мужа, самозабвенно предающегося сексу с молодой, красивой и сексуально раскованной женщиной – ни одного этого качества в жене нет. Ей будет больно, даже если она увидит всего лишь его лицо – Виктор не сомневался, что на нем можно прочесть не только страсть, но и любовь. Он сам чувствовал, как меняется выражение его лица, когда он всего лишь смотрит на Аллу, даже если оба одеты и находятся в обществе других людей. В зеркало при этом он, конечно, не смотрел, но почти физически ощущал, как теплеет его взгляд, разглаживаются твердые складки у рта, рот расползается в улыбке.

Будучи неплохим психологом, Виктор мог по одному беглому взгляду узнать, как относится мужчина к женщине и она к нему, любовники ли они, влюблены ли, или ещё только нащупывают пути друг к другу. И Виктор не сомневался, что любой опытный физиономист уже через несколько секунд поймет, что он безгранично любит свою Аллу, как он мгновенно загорается желанием, когда она своим характерным и очень сексуальным жестом закидывает ногу на ногу, колышет бюстом, вскидывает голову, смотрит на него своим манящим взглядом и призывно улыбается.

Сколько раз Виктор испытывал неловкость на людях, боясь, что его выдаст закономерная физиологическая реакция! И ничего не мог с собой поделать. А Алла безошибочно чувствовала это и иногда намеренно дразнила его – то скосит глаза на его вздувшуюся ширинку, то многозначительно подмигнет или улыбнется, а то и шепнет, что им пора уединиться.

Однажды она при всех подошла вплотную и без всякого стеснения потерлась коленом о напряженный бугор, а в другой раз погладила рукой да ещё и крепко сжала, прошептав: "Кончай в штаны, а то сейчас лопнешь".

И все это он ей позволял. А что ему оставалось делать! Попробуй, одерни её – услышишь такое, что сто раз пожалеешь. Да и не хотелось ему, честно говоря, одергивать любовницу.

В такие моменты, чувствуя себя возбужденным, Виктор напрочь забывал об осторожности и о прежних принципах. Единственное, что ему хотелось – как можно скорее уединиться с ней, сжать в объятиях это роскошное тело, осязать её кожу, вдыхать её запах и ощущать себя с ней одним целым, по крайней мере, пока они близки.

И пусть она цинична, пусть порой говорит о сексе как дешевая шлюха, пусть дурачится даже в интимные моменты. Пусть! Главное, чтобы так на него смотрела и так ему улыбалась, что у него тут же перехватывает дыхание и хочется немедленно остаться с ней наедине.

Только с Аллой Виктор понял, что заранее запланированный и спонтанный секс в том месте, где настигло желание, и когда отключается рассудок, – это далеко не одно и то же.

Алла, сочетавшая в себе многие черты, которые он раньше в женщинах не терпел, – непредсказуемость, взбалмошность, капризность, бесшабашность, резкие перепады настроения, непостоянство и неверность, цинизм и развязность, – стала для него единственной женщиной, которую он смог полюбить. И даже решил расстаться с женой. Он сознавал, как это отразится на Марине, но тут уж, как говорится, из двух зол...

Ему больше не хотелось скрываться, не хотелось отрываться от любовницы, чтобы вернуться домой, он мечтал о таких же жарких ночах, какие они провели на этой вилле. Виктор желал, чтобы эта женщина принадлежала ему безраздельно, хотя прекрасно знал, что этого не будет никогда. Алла неверна ему даже сейчас, когда влюблена, – а он видел, что она и в самом деле влюблена, а может быть, даже любит его, – и уж подавно не будет верна потом, когда остынет. Почему Виктор мирился с её изменами? Ответ ясен – у него нет над ней никакой власти. Зато он в её власти. И даже если бы любовница предавалась любви с кем-то другим у него на глазах, – Виктор бы стерпел и это.

Сознавая, что жизнь с такой своенравной женщиной будет очень и очень непростой, он, тем не менее, уговаривал её выйти за него замуж. Вряд ли ему удастся удержать её от измен и рискованных поступков, и все же Виктор тешил себя надеждой, что в браке Алла хотя бы немного изменится. Не сразу, конечно. Он мечтал, что у них будут дети. Сейчас она предохраняется, и это разумно, раз у неё так много любовников, но Виктор надеялся уговорить её родить, если они поженятся. Ее любовь к порой бессмысленному риску происходит не только из-за её характера, но и оттого, что у неё нет детей. Он не сомневался, что, став матерью, Алла будет вести себя иначе. Нет ни одной нормальной женщины, которую бы материнство психологически не изменило. И чем позже женщина родила, тем больше меняются её взгляды.

Как и любой сильный мужчина, Виктор мечтал защитить любимую женщину. Пусть Алла и сама сильная личность, но она в ещё большей степени нуждается в защите, чем любая другая женщина, – именно из-за своей склонности к рисковым играм. А с помощью брака и материнства он надеялся оградить её от авантюр. И от общения с криминальными личностями.

Почему-то Виктор совсем не ревновал её ни к Николаю, ни к Вячеславу Миронову, ни, тем более, к случайным любовникам. К Николаю и Мирону её влекла, скорее всего, страсть к острым ощущениям. Сама далекая от криминала, общаясь с такими любовниками, Алла, видимо ощущала некую сопричастность. Став матерью, она наверняка утратит эту авантюрную жилку и распрощается с людьми, близкими к криминалу.

И хотя она не из тех женщин, кто станет цепляться за мужа лишь ради того, чтобы сохранить ребенку отца, но все же Виктор надеялся, что будучи разумной женщиной, Алла не выгонит его, когда ей в очередной раз попадет шлея под хвост. Если муж – хороший отец. А Виктор не сомневался, что будет хорошим отцом. Он любил своих сыновей, но те уже взрослые, в их воспитании он мало участвовал – уходил из дома рано, приходил поздно, – но их будущему ребенку собирался посвятить все свое свободное время. А времени у него будет достаточно. С тех пор, как он с ней, Виктор прекратил отношения со всеми прежними любовницами – ему и Аллы было достаточно. Даже когда они не виделись несколько дней, и от воспоминаний об их близости у него опять перехватывало дыхание, он и в мыслях не держал получить физиологическую разрядку с другой женщиной. Или Алла – или никто.

И вот теперь любимая женщина, ради которой он готов все сломать, с которой связывал свое будущее и без которой уже не представлял себе жизни, – смотрит на него насмешливым взглядом, иронически улыбаясь и раздумывая, послать ли его окончательно или все же продолжить их роман. А в том, что Алла может его послать, даже будучи влюблена, хотя несколько часов называла его своим любимым и единственным, – Виктор ничуть не сомневался. Уж такова Алла, женщина, которую он любит.

Сейчас он, пожалуй, любит её ещё больше, если только можно измерить любовь количественно – больше, меньше. Любит ещё больше, потому что очень боится её потерять, а они сейчас на грани разрыва.

Порой бывает, что даже почти угасшие чувства вспыхивают с новой силой, если женщина уходит или хочет уйти. До этого отношения текли себе и текли или застоялись, но вот возникла угроза расставания, и мужчина встрепенулся. Либо поразмыслил и понял, что эта женщина, оказывается, ему дорога, и не хочется её терять, либо цепляется за неё почти инстинктивно – раз уходит, надо непременно удержать, – или из чувства собственничества.

Виктор и раньше знал, как Алла ему дорога, но в данный момент, глядя на неё и представляя, что этой женщины в его жизни уже не будет, – ещё явственнее осознал степень привязанности к ней и глубину своего чувства. Пусть она делает, что хочет, пусть ломает его и играет им, но только пусть по-прежнему будет с ним!

Даже сейчас, когда Алла улыбается отнюдь не призывно-многозначительно, а насмешливо и даже презрительно – по её мнению он сборщик компромата, недаром она обозвала его "проклятым гэбистом" и "шпионом", – она все равно выглядит очень сексуально. Да и вообще, Алла могла бы обойтись без этих призывных взглядов и улыбок – этим искусством владеют многие женщины, и этому несложно научиться. От неё идет такая мощная, почти физически осязаемая волна сексуальности, что даже если её одеть в монашеское платье, будет отчетливо видно, что эта женщина отнюдь не монашка.

Алла любит секс, ценит само по себе наслаждение, но что самое главное, – любит дарить наслаждение мужчине. Близость с ней – это не игра в одни ворота: только ей или только ему, – это потрясающее ощущение единения и даже, – если так можно оценить интимные отношения, – слаженное взаимодействие двух идеально отлаженных половинок механизма.

До неё Виктор обходился без каких-либо изысков. Не то, чтобы он был ханжой, не был и закомплексован, но ему было вполне достаточно самых обычных позиций и сексуальной техники. Алла сделала его настоящим сексуальным гурманом. И в этом он ей тоже охотно подчинился и даже был благодарен, познав многое, чего не пробовал раньше. С их первой встречи, осознав, насколько она сексуальна, Виктор старался дать ей по максимуму, но Алла щедра во всем, и в ответ одарила его так, что секс с другими женщинами не шел ни в какое сравнение.

Сдержав невольный вдох, Виктор подумал, что даже сейчас безумно хочет её, и помани она его, готов хоть здесь, у стойки бара, хотя за стеной, в столовой, возится официант, а в любой момент может спуститься Лариса. Но все это уже не имело ровным счетом никакого значения.

Страшась, что любовница все же решится на разрыв, он испытывал отчаяние, что больше никогда не будет держать её в объятиях, не увидит того непередаваемого выражения лица, какое бывает у неё в минуты страсти, и больше никогда у него не будет такой степени наслаждения, граничащего с экстазом, за который можно отдать даже жизнь.

Немногие женщины способны дать мужчине столько, сколько может Алла. За ночь с Клеопатрой мужчины готовы были расплатиться своей жизнью. И их можно понять. После ночи с такой женщиной дальнейшая жизнь бессмысленна, потому что такого уже никогда не будет. И не потому что она царица. В спальне любая женщина – всего лишь женщина, даже царица. Вернее, она царица собственной спальни. Как и Алла. Богиня секса, несмотря на свою развязно-циничную маску.

Эта женщина нужна ему вся, и Виктор был готов мириться с её непростым характером. Но даже если бы она использовала его всего лишь в качестве сексуального партнера, как и многих других своих любовников, он был бы согласен и на это. Что угодно, лишь бы не потерять её совсем.

Виктор не сомневался, что Алла знает, о чем он думает, и видит, что он её хочет, – сейчас, сию минуту, – но не откликается и даже не дразнит его. Наблюдает за ним с иронической ухмылкой, как за неким существом, представляющим для неё определенный интерес. Любовница прекрасно сознает свою власть над ним, но не желает ею воспользоваться. Почему? Не хочет его? Сердится? Размышляет, что делать? Или просто наслаждается своей властью, сознавая, что от её решения зависит его судьба?

Он понял, что единственная возможность повлиять на её решение, сказать правду. Не хотелось ему говорить, ох как не хотелось... Но делать нечего.

– Мне рассказал Виталий, – спокойно произнес Виктор.

– Да ну! – искренне изумилась Алла, качая головой и испытующе глядя на любовника – так ли это или тот сказал всего лишь для того, чтобы сломать эту незримую стену отчуждения, и намеренно солгал, надеясь отсрочить развязку, которая его не никак устраивала. Интуиция её не подвела и на этот раз – ей хватило пары секунд, чтобы понять – любовник не лжет. И тут же она опять обозлилась, но теперь уже на сыщика. – Вот ведь поганка! Мент он и есть мент! Хоть бывший, хоть настоящий. Срань! – в гневе Алла сжала кулаки и сузила глаза, не зная, на что теперь направить свое раздражение. И вдруг так же быстро успокоилась. – И за сколько сребренников он нас продал?

– Вас? – теперь пришел черед удивляться Виктору.

Увидев, как мгновенно изменилось лицо любовницы, он все понял – она была в том подвале не одна, а с Игорем Севериным, и именно поэтому недавно впала в такую ярость. Рисковать собой Алла могла играючи, но не друзьями. А Казанова её друг, один из тех, кого она готова самоотверженно защищать, чего бы это ей ни стоило.

– Би-лять! – рявкнула обозленная Алла.

Уж в чем, в чем, а в живости ума ей не откажешь – сразу поняла, что Виталий почему-то сказал Виктору о ней, но умолчал о том, что вместе с нею в том подвале был Казанова, и сейчас она невольно опять проговорилась. Посмотрев на любовника исподлобья, Алла догадалась, что тот тоже многое понял. И даже догадалась, почему он раскрыл ей источник информации.

– Ладно, – сказала она, уже чуть поостыв. – Черт с тобой, наша пламенная страсть продолжается. Хотя бы ради возможности проследить, что эта информация от тебя никуда дальше не утечет.

– Не утечет, – заверил её любовник.

Честно говоря, он был очень рад, что их пламенная страсть продолжается, пусть даже любовница привела такой весьма оригинальный повод. Он видел, что она опять дурачится, пытаясь привычной ернической маской скрыть огорчение от проигрыша.

"Вот это боец! – опять мысленно восхитился Виктор. – Держит удар, несмотря ни на что".

Да уж, женщина с мужским характером – это нечто особенное. Нелегко с такой женщиной, но зато не соскучишься.

Зная о её потрясающей интуиции, любовник ничуть не удивился, что Алла опять угадала, о чем он думает, хотя его лицо уже было бесстрастным, и прочесть что-то по нему не смог бы даже хороший физиономист.

– Зря радуешься, мой дорогой, – проговорила она с многозначительной интонацией, победно усмехаясь. – Это ещё не проигрыш. И это ещё не все, что ты обо мне знаешь.

– Ну, а теперь мы, может быть, наконец-то пообедаем? – спросил Виктор, чтобы увести её от опасной темы.

– Черт! А я даже и забыла, как голодна! – ахнула Алла. – Вот это да! Чтобы я – известная обжора и раб желудка – вдруг забыла о том, что давно пора подпитать организм! Здорово ж меня все это выбило из колеи!

Покачивая головой, она первой направилась в сторону столовой.

Когда они сели за длинный стол – не в разных концах, а рядом, Алла первым делом набросилась на еду. Виктор с улыбкой смотрел на нее. Никакие потрясения не отражались на аппетите его любовницы. И хотя её вполне можно было назвать крупной женщиной, – а ему нравились именно женщины в теле, она никогда ничуть не переживала из-за своих форм, а даже гордилась ими, не сомневаясь в собственной притягательности.

– Почему Виталька тебе это рассказал? – требовательно спросила Алла, утолив голод и закуривая.

Виктор взглядом показал на снующего туда-сюда официанта.

– Да он дурак-дураком, – отмахнулась любовница. – К тому же, ни бельмеса по-русски.

Но любовник сделал вид, что все же не доверяет официанту, и, пожав плечами, продолжал молча есть.

Между ними уже мир, и теперь он не опасался её гнева, так что можно приберечь информацию, – а вдруг Алла опять взбрыкнет, и ему придется удерживать её с помощью этой уловки. Все ж профессия накладывает свой отпечаток и на мышление, и даже на взаимоотношения. Виктор не сомневался, что Аллу этот вопрос очень интересует, и она будет снова и снова допытываться, но хотел сохранить козыри.

– Так что же случилось с Ларисой? – спросил он, проигнорировав её вопрос. Виктор не привык оставлять что-то неясным.

– Скажу в обмен на то, что ты расскажешь мне, почему этот сраный мент меня сдал, – решила поторговаться Алла.

Не в её правилась откровенничать даже о собственной личной жизни, а уж тем более, о том, что касается других людей, тем более, любимой подруги. Но Алла так и так намеревалась посвятить любовника в проблему – ведь тот должен стать их сообщником и участвовать в игре, когда приедут Виталий с Казановой. Стоит Виктору сказать что-то не так, и весь придуманный ею сценарий разлетится. Игорь и камня на камне не оставит от её легенды и непременно до всего докопается.

Да и сыщик непрост. Хотя сейчас Алла ужасно злилась на своего напарника и даже мстительно говорила себе, что теперь он бывший напарник, но её отношение к кому бы то ни было, – это её дело, а этот чертов сыщик все же любовник подруги.

Отвадить Ларису от него или его от неё ей так и не удалось, хотя она чуть ли наизнанку выворачивались, чтобы прекратить их связь, пока обо всем не прознал Казанова. Не потому, что ей нужно было руководить жизнью подруги, а потому, что Алла была стопроцентно уверена, – лучшего спутника жизни, чем Игорь Северин, Ларе не найти. Он не только любит её и трепетно заботится о ней, но и стал для неё той самой скалой, которая надежно укрыла слабую здоровьем Ларису от всех жизненных бурь. Это для неё тихая гавань, а штормовые грозы ей, с её сердцем и прочими болячками, просто не пережить.

Ей не раз приходилось наблюдать Ларису между жизнью и смертью. Самая страшная картина, которую Алла видела в своих самых страшных снах запрокинутое лицо подруги, подернутое голубоватой бледностью, и её посиневшие губы. Ни отпетый головорез Михай, застрелившийся на её глазах, после того, как она сыграла с ним в "гусарскую рулетку", ни бывшая жена Казановы Ольга ей никогда не снились. Только Лариса. Дырка в голове обоих тварей, что ушли в преисподнюю в её присутствии, ничуть не взволновала Аллу. Она бы заставила любого мерзавца или мерзавку снести себе полголовы, если бы те каким-либо образом угрожали спокойствию её подруги.

Хоть Виктор и неплохой психолог и весьма осведомлен о частной жизни многих людей, но даже он всего не знает. Поначалу любовник пытался укорить её за бессмысленный, на его взгляд, риск. Но не знал, что она рискует вовсе не бессмысленно. Всей информации у него, конечно же, нет, да и сама Алла не считала нужным посвящать кого бы то ни было в мотивы своих поступков без крайней на то необходимости. Потому подчас её поведение казалось стремлением к авантюрам. К чему скрывать – авантюрная жилка у неё в крови ещё с детства, но она же уже давно не ребенок и в здравом уме.

Когда дело касалось близких и любимых людей, Алла была готова рискнуть даже собственной жизнью. Страх ей совершенно не знаком, может быть, потому она казалась безрассудной. На самом деле верная боевая подруга не испытывала страха вовсе не от малоумия, как некоторые фанатики и дебилы, а именно потому, что была очень умна. Заранее просчитывала все возможные варианты и последствия и была уверена, что все получится, как ей надо. И никогда не ошибалась.

Иногда Алла намеренно демонстрировала бесстрашие, чтобы оказать психологическое воздействие на противника или на того, кто пытался удержать её от опрометчивого, на его взгляд, поступка. Но сама она была свято уверена, что гораздо умнее многих, и ей лучше знать, как поступить в той или иной ситуации, потому что ей известно больше, чем им, и известно, как лучше достичь цели. Если знаешь, что все получится, если этот выход кажется тебе оптимальным, и ты получишь то, к чему стремишься, – так чего ж бояться?! Вот Алла и кидалась в очередную острую ситуацию, которая другим людям казалась авантюрой.

Почему она вступила в поединок с бандитом Михаем, хотя могла бы сбежать в соседнюю комнату? Потому, что вооруженных бандитов было двое, и ей не хотелось оставлять безоружного Виталия одного против двух озверевших от выпитого и собственной безнаказанности головорезов. Они бы попросту пристрелили его или тяжело ранили, а потом быстро добрались бы и до нее. Ее позорное бегство ни к чему бы не привело. Если бы Алла продемонстрировала бандитам свой страх, те бы ещё больше распалились. Оба садисты и психопаты, у обоих руки по локоть в крови. А куда ей было деваться из этого деревенского дома, когда вокруг ни души, все дома заколочены? Расправившись с сыщиком, пьяные головорезы разнесли бы в щепы хлипкую дверь в комнату и вот она в их власти. Как бы верная боевая подруга ни была сильна в рукопашном бою – а Алла и в самом деле весьма преуспела в этом – что можно противопоставить двум психопатом с заряженными стволами? И через окно не спасешься – оно крепко-накрепко заколочено. И даже если бы ей удалось отодрать доски, эти негодяи все равно настигли бы её в пустынном переулке. Хоть она бегает быстро, но пуля летит гораздо быстрее. Так что Алла до последнего боролась и за собственную жизнь, и за жизнь напарника. И в итоге победила. Виталий потом удивлялся её бесстрашию. А она точно знала, что ей удастся заговорить зубы пьяному Михаю и дождаться момента, когда тот утратит бдительность. Так и получилось.

И почему Алла потом играла с Михаем в "гусарскую рулетку", хотя могла бы просто-напросто пристрелить его – было за что. Во-первых, потому что никого никогда не убивала. Хотя в принципе могла бы. Но об эту мразь ей пачкаться не хотелось. А во-вторых, чтобы избавить Мирона от возможных неприятностей. Одно дело, когда тот приказал бы своим бойцам самим расправиться с Михаем, – а это Алле казалось унизительным, мало чести стрелять в безоружного, пусть он и отпетый мерзавец, – тогда её любовник и защитник подставился бы и перед органами – такого убийство не скроешь, – и перед своим давним недругом Саввой, в группировке которого Михай занимал одно из лидирующих мест.

Алла почти три года удерживала Мирона от войны с Саввой. Это потом она дала на неё добро, поняв, что Савва подставил Ларису, и не успокоится и впредь, и Слава за пару дней разделался с враждебной группировкой. Но в то время, когда Алла затеяла "гусарскую рулетку" с Михаем, о войне и речи не было.