Текст книги "Мания (СИ)"

Автор книги: Дикон Шерола

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 19

Здание больницы выросло из темноты как скала, вокруг которой светящимися мотыльками застыли окна жилых домов. Если бы не фонари да несколько зажженных ламп на первом этаже, можно было подумать, что клиника необитаема. Ночь уже полностью поглотила коридоры и палаты и теперь выжидала, когда погаснет свет в лаборатории. Однако Александр не спешил уходить.

Звонок Оранжевого чертовски насторожил его, но он не счел нужным оставлять работу и жаться к охраннику, лишь бы не оставаться в одиночестве. В последнее время само понятие тревоги стало каким-то размытым, превратившись в навязчивое желание поскорее найти лекарство. Если существовал вирус, должен существовать и антидот.

В последнее время его жизнь превратилась в какой-то безумный кавардак. Александр привык планировать каждый шаг, сдерживать ненужные эмоции, анализировать свои поступки, но сейчас его словно выдернули из спокойного теплого озера и швырнули в бушующий океан. Саша захлебывался, выбивался из сил, но все еще пытался плыть к берегу, хоть и не знал, где находится. И самым ужасным во всем этом был даже не океан, а проплывающие мимо корабли, которые звали подняться к себе на борт, однако такое спасение было еще хуже смерти.

«Иногда чтобы выплыть, нужно утонуть» – вспомнились ему слова Оранжевого.

Александр отстранился от микроскопа и устало потер глаза. К счастью, приступ голода снова отступил, даже зуд в ладонях наконец успокоился. Этот вирус словно играл с ним в жестокую игру под названием «Смотри, меня нет, но, если вернусь, все будет кончено».

Да, будет кончено. Несколько часов назад он чуть не сорвался, когда охранник вышел к нему на встречу, желая поприветствовать и поинтересоваться причиной ночного визита. Вадим как обычно скучал на дежурстве, поэтому появление Саши его чертовски обрадовало. Можно хоть с кем-то потрепаться, выпить чашку кофе и заесть его горечь домашними вафлями. Он даже вспомнил подходящий анекдот и, конечно же, поспешил рассказать его Александру, вот только парень опять пребывал в своем странном состоянии. Что-то с ним творилось в последнее время, и Вадим уже всерьез тревожился за него. На анекдот Саша не то, что не рассмеялся, вообще не отреагировал.

Несколько секунд он пристально смотрел в глаза Вадиму, словно пытался забраться ему в мозг, а затем едва ли не бегом поспешил в лабораторию.

Вадим даже начал подозревать, что паренек начал баловаться чем-то запрещенным, иначе откуда такое неадекватное состояние и частые посещения лаборатории, когда там никого нет. Быть может, он создает там то, от чего на верхних этажах пытаются излечить?

На деле же Александр испытал столь сильный приступ голода, что был готов наброситься на ничего не подозревающего Вадима. Его ладони буквально жгло, и это уже был далеко не зуд или даже боль, а нечто такое, что Саша не мог бы описать словами. Сознание словно застелила пелена, оставив лишь размытый гул веселого голоса Вадима и поразительно отчетливое биение его сердца.

Уже находясь в лаборатории, парень к своему ужасу осознал, что присутствие людей обостряет его голод. Быть может, именно поэтому Влад, Оранжевый и им подобные старались держаться друг друга, а заключение Безымянной в больницу еще больше усугубило ее состояние.

Исследования помогли отвлечься на несколько часов, и, если бы Оранжевый не позвонил, Александр бы не заметил даже наступления утра. Сейчас, когда он практически полностью разобрался в компонентах, звонок поступил чертовски невовремя. Что опять могло произойти, и, главное, чем он, Саша, мог помочь? Неужто опять история с Владом: тупая вражда, которая могла закончиться после одного правильного разговора. Было дико осознавать, что зараженные одним и тем же вирусом убивают друг друга с целью очистить планету от себе подобных?

«Сейчас это меньшее из проблем. Вопрос, где так быстро найти ингредиенты для инъекции?» – лихорадочно пронеслось в голосе. С таким списком не явишься в аптеку – надо выискивать чокнутых знахарей, которые бродят по тайге и выкладывают пентаграммы из мухоморов, чтобы задобрить какой-нибудь подозрительный пень.

В этот момент Саша даже представить себе не мог, что владелица нужных ему ингредиентов как раз находится в паре сотен метров от него. Старенький автомобиль, фырча и задыхаясь, как раз подъезжал к зданию больницы с целью припарковаться у обочины.

– Попроси его захватить бинты и что-нибудь, чем можно отмыть кровь, – произнесла девушка, мрачно глядя на ненавистное здание. Больница напоминала ей склеп, в котором покоилось ее уничтоженное прошлое. В памяти тут же всплыл образ Никиты и его мерзкие прикосновения, санитары, на которых не действовали ни мольбы, ни угрозы. И в конце концов этот парень, который забил последний гвоздь в крышку ее гроба.

– Сначала я попрошу тебя пересесть на заднее сидение, – отозвался Оранжевый. – Нас не тормознули лишь потому, что наша машина выглядит так, как будто пережила атомную войну, и с нее даже покрышки не снимешь. Если бы я вел тот «Рендж Ровер», зрение гаишников сразу трансформировалось в плюс тысячу на оба глаза.

– Звони ему уже! – не выдержала брюнетка, с раздражением дернув ручку двери. – Черт! Заклинило! Не машина, а кусок дерьма! Сначала еле завелась, теперь…

– Вот это ты зря! У нее лучшая противоугонная система! Не заводится, значит, хрен угонят! А дверку ты просто посильнее толкни. Вот так!

Девушка смерила его убийственным взглядом, после чего таки перебралась на заднее сидение, а Оранжевый набрал номер телефона.

– Что опять не так? – попутчица немедленно заметила замешательство парня. – Почему он не отвечает?

– Гудки не имеют функции объяснять, где владелец телефона, – хмуро отозвался Оранжевый. – Может, я его так достал, что он и разговаривать не хочет.

– А если его убили? – в глазах брюнетки на миг отразился страх. – Что если та тварь уже здесь? Черт возьми, надо убираться отсюда!

– Не паникуй. Сейчас схожу за ним, – Оранжевый предпочел сделать вид, что сложившаяся ситуация его нисколько не беспокоит.

– Ты с ума сошел? Кто тебя туда пустит? Тогда уж лучше немного подождать! Еще не хватало, чтобы вызвали ментов.

– Успокойся. Ментов вызовут только в том случае, если в больницу заявишься ты, – с этими словами Оранжевый открыл дверь и вышел из машины.

– Стой! – девушка поспешила выбраться следом. – Я не могу оставаться здесь одна, не зная, что там.

– Ты же недавно там лежала! Как можно не знать, что там? Наркоманы, дежурные врачи…

– Выключи клоуна и наконец послушай, что я тебе говорю! – взорвалась девушка. – Я видела эту тварь, и то, что она сделала с твоей группой! Если она там, и ты пойдешь туда один, живым ты уже не вернешься! Если идти, то вместе. Я не останусь дожидаться своей участи в одиночестве!

– У тебя талант убеждать, – мрачно произнес парень, в который раз набирая номер Александра.

«Почему ты не отвечаешь?» – в тревоге пронеслось в мыслях. Он посмотрел на здание, и впервые оно не показалось ему скромной государственной больничкой на отшибе. Теперь в нем было нечто зловещее, нечто, оплетающее стены и коридоры словно ядовитый плющ. И эти горящие вокруг окна, словно факелы испуганных крестьян, которые наконец решили сжечь чудовище…

«Что если эта тварь действительно уже там? Что если она окажется быстрее меня?»

Девушка будто прочла его мысли.

– А еще лучше: давай уедем, пока у нас еще есть такой шанс, – тихо произнесла она, заметив, что ее слова наконец достигли цели. Идиотская улыбка сошла с губ собеседника, обнажив его истинные эмоции. И они оказались гораздо сильнее чем могло показаться. Глупая маска напускного веселья треснула, обнажая плотно сжатые губы и встревоженный, если не сказать – затравленный взгляд.

– Нельзя без него, – еле слышно отозвался Оранжевый. – Если я прав, то…

– То что?

– То я прав! – он весело ухмыльнулся, осознав, что показал слишком много ненужных эмоций. – Идем, восставшая из ада, добьем здешнюю охрану окончательно.

– Они вызовут ментов!

– Я убью их раньше.

Однако едва они приблизились к крыльцу, дверь распахнулась, и им на встречу вышел Александр. На миг он оторопел, ошарашенно глядя на девушку, что укусила его. Трудно было сказать, что поразило его больше: визит этой особы или ее внешний вид.

– Саш, постой, тут… – раздался встревоженный голос Вадима, который поспешил следом за ним. – Тут эти…

В ту же секунду он, как и Александр, изумленно уставился на гостью:

– Мать твою! Что с тобой случилось?

– Котик поцарапал, – зло отозвалась девушка и тут же накинулась на Александра: – Почему ты не берешь трубку? Зачем тебе телефон, если не умеешь им пользоваться?

– Стоп! Ты же у нас лечилась! – охранник не позволил Саше ответить, все еще ошарашенно вглядываясь в знакомое лицо брюнетки.

– Выписали! И ее выписали, и меня выписали, – Оранжевый весело осклабился. – Идем, Саш, нечего задницу морозить!

– Погоди, Саш, ты что, с ними общаешься? – теперь непонимающий взгляд Вадима устремился на Александра. – Они же… Дружище, ты чего? А я то все думаю, что с тобой происходит. Если ты запутался, я помогу тебе, только скажи! А эти тебе не друзья!

– Точно! Наши друзья лошадь в овраге доедают, а с ним мы просто хорошие знакомые, – отрапортовал Оранжевый и, схватив Сашу за рукав куртки, потащил к машине. Охранник еще что-то кричал им вслед, но Александр предпочел не останавливаться и не говорить ничего, пока они не добрались до машины и не забрались вовнутрь.

– Что с ней произошло? – наконец спросил он, когда автомобиль тронулся с места.

– Какого хрена ты не берешь трубку, когда тебе звонят? – внезапно взорвался Оранжевый. – Я же сказал тебе, что приеду!

– Поэтому и не брал. Увидел, что ты звонишь, стал собираться. Обычно, когда тороплюсь, я не хватаю трубку, чтобы не терять время.

– Идиот! Мы думали, тебя убили! – подхватила девушка.

– Сейчас ты куда больше похожа на убитую чем я, так что о себе позаботься. Я даже не знаю, кто ты! – резко парировал Александр. – Куда мы едем?

– Подальше отсюда, – ответил Оранжевый, мрачно глядя на дорогу. – Мы в полном дерьме! Всех моих людей убили. Я последний.

– Кто? – Саша моментально забыл о ругани, и его голос прозвучал неожиданно мягко, даже сочувствующе.

– У нее спроси. Она единственная выжившая. Знакомься – Вероника.

Александр обернулся назад, впервые услышав имя загадочной пациентки. Несмотря на темноту, царившую в задней части салона, он отчетливо видел ее лицо: ее взгляд был цепким и раздраженным, губы тронула презрительная усмешка, на щеке темнел кровавый развод, но даже сейчас девушка поражала своей красотой.

– Александр, – чуть помедлив, отозвался он.

– Не утруждайся, твое имя мне прекрасно знакомо, – холодно отозвалась Вероника. – Я же должна была знать, кто уничтожил мою жизнь. Из-за тебя и твоих идиотов-коллег я стала тем кем стала. Спасибо тебе, родненький.

– Послушай, если бы я знал…

– Ты бы назвал меня чокнутой, а потом обсуждал мои «бредни» на обеде! Я потеряла из-за тебя все!

– Мне жаль, но, если ты знала, что с тобой, зачем укусила? В отместку, да? Теперь я тоже заразился!

– Да мне плевать было, чья это рука – твоя или Девы Марии! Я пыталась выбраться на свободу! А ты…

– Хватит гавкаться! – не выдержал Оранжевый. – Не знаю, что хуже: ваши вопли или творчество Бузовой. Сейчас у нас есть проблемы посерьезнее закрытых дверей и искусанных рук. Расскажи ему, что ты видела!

Несколько секунд Вероника боролась с собственной гордостью, но затем здравый смысл взял верх, и она как можно более спокойно описала тварь, убившую группу Оранжевого, и свои догадки о ее происхождении.

Александр выслушал, не перебивая. Услышанное походило на какое-то безумие сродни текущим по стенам циферблатам или восстающим из могил мертвецам. Мысли спутались в тугой клубок, обматывая собой любые адекватные слова. А если никакого монстра нет? Если убийца сейчас здесь и как раз рассказывает эту душещипательную историю благодарному слушателю?

Саша перевел взгляд на Оранжевого, как будто надеялся прочитать на его лице логичное объяснение. Но тот продолжал смотреть на дорогу, словно эта бесконечная полоса могла помочь скрыть его истинные чувства.

– Почему вы думаете, что это Влад? – наконец спросил Саша.

– Кто еще ненавидит нас так же сильно? – Оранжевый заставил себя криво усмехнуться. – В его группе тоже были ученые, причем покруче тебя и Вероники. Могли провести какой-нибудь опыт, и вуаля – некая мразь за минуту положила всю мою группу. Думаю, Влад не остановится, пока не перебьет нас всех.

– Но меня он пока что не тронет. Я еще не убивал ради пропитания.

Александр задумчиво посмотрел на свои ладони.

«Что если это Вероника убила всех, а вину пытается свалить на Влада?» – думал он. «Ей нельзя верить на слово. И уж тем более бежать с ней из города.»

– Если зверя вывели «падальщики», они не натравят его на меня, – продолжил Саша, почувствовав на себе настороженные взгляды спутников. – Я бы не стал бежать из города, не узнав правды.

– На нас охотятся. Какая правда тебе еще нужна? – спросила Вероника.

– Если тварь охотится на зараженных, и Влад непричастен, он и его группа тоже под ударом.

– К чему ты клонишь? – нахмурился Оранжевый.

Александр перевел взгляд на парня, после чего задумчиво произнес:

– Враг моего врага – мой друг.

Глава 20

Если рассуждать о друзьях, то на данный момент рядом с Александром не было никого, к кому можно обратиться за помощью. Он словно не вписался в поворот этой стремительной жизни и остался на обочине вместе с людьми, которых в иной ситуации предпочел бы не знать. Каждый новый день напоминал игру в покер, где раз за разом выпадала плохая карта. В данном случае этими картами стали пиковая дама и бубновый валет, заведомо проигрышные… Однако еще страшнее было то, что скрывалось в колоде.

– Ты хочешь пойти к Владу? «Один?» – насмешливо спросил Оранжевый, задержав на Саше тяжелый взгляд. – Потому что я с тобой не пойду! Или я похож на придурочную зебру, которая сама бежит навстречу крокодилам: «Привет, крокодилы! Привет!»?

– Похож, если у нее за спиной – несколько львов, – ответил Александр. – Но в нашем случае я действительно пойду один. Говорю же, пока я не убил человека, они меня не тронут.

– Откуда такая уверенность? – теперь уже заговорила Вероника. Слова, произнесенные этим парнем, совершенно не вязались с тем образом, который она себе нарисовала. Прежде ей казалось, что Саша скорее спрячется за ее юбку, нежели решится на какой-нибудь важный поступок. Она хорошо запомнила момент, когда он заглянул в окошко двери ее палаты, после чего отпрянул как испуганный подросток. Теперь же это воспоминание в сочетании с сегодняшним Александром выглядело таким же нелепым как сказка «Колобок» в архивах ФСБ. – Почему ты думаешь, что они не попытаются убрать тебя заранее? Имея столь мощное оружие в своем арсенале – зачем ждать?

– Затем, что они хотят, чтобы я к ним присоединился. Не знаю почему, но что-то их заинтересовало во мне. И я сомневаюсь, что это просто желание расширить свою группу.

Вероника бросила быстрый взгляд на Оранжевого: тот тоже говорил, что Александр зачем-то нужен ему. Что-то есть в этом парне, что-то такое, за что обе группировки готовы были рискнуть собственной жизнью.

– Тогда где гарантии, что ты «не переобуешься» и не сбежишь от нас, чтобы спасти свою шкуру? А то и вовсе – выдашь наше местонахождение…

Оранжевый тоже насторожился. Он понимал, что хоть Вероника и сама могла быть тем существом, что растерзало его людей, это не отменяло факта, что Саша – единственный из них, кто еще может выбирать «друзей». Сейчас, осознав, насколько присутствующие ему невыгодны, Александр мог попросту переметнуться к врагу, вручив им в подарок двух затравленных идиотов. Или, быть может, сама Вероника таким образом хочет добраться до Влада, чтобы уничтожить его группу так же, как уничтожила предыдущую. А он, Оранжевый, жив лишь потому, что владеет информацией.

О том же сейчас размышляла и Вероника. Она до последнего стремилась оставаться в стороне, однако, совершив первое убийство, подписала себе смертный приговор. Влад и его люди шли по ее следу, словно гончие псы. Ей ничего не оставалось, как заявиться к группе Оранжевого и попросить принять ее. И что в итоге? Она получила лишь гору трупов и косые взгляды их лидера, чье положение теперь не сильно отличалось от ее. И еще возможного перебежчика, который наверняка не прочь пристроить свой зад в более безопасное место.

– Ты права, гарантий нет, – на удивление спокойно согласился Александр. – Вы не можете мне доверять, впрочем, как и я вам. Однако у тебя есть кое-что, что может избавить меня от ненужных сомнений.

Вероника нахмурилась:

– Мне кажется, или я слышу голос твоего покойного родственника? Тот тоже любил торговаться. Пока не скопытился.

– Даже не скрываешь, что убила его…

– Да мне орден должны вручить, что избавила мир от такой мрази! – Вероника с вызовом посмотрела на него и криво усмехнулась. – Что? Расскажешь мне, как безутешно рыдал над его могилой?

– Мне просто интересно, в какой момент ты утратила последний намек на человечность и начала убивать ради удовольствия?

– В тот самый, когда поняла, что есть люди вроде твоего Никиты. Вот уж у кого последний намек на человечность выпал вместе с первым молочным зубом.

– Никита был избалованным идиотом, но он не заслуживал смерти, – Александр сделал вид, что услышанное не произвело на него должного эффекта.

– Любой, кто предлагает достать больному лекарство взамен на секс, заслуживает смерти, – сквозь зубы процедила девушка. – Ну так давай, говори, что тебе от меня нужно?

– Лекарство, – чуть понизив голос, ответил Саша. Новая волна отвращения к Никите вспенилась в нем, заставляя почувствовать себя едва ли не виноватым. Особенно сейчас, когда его просьба прозвучала в таком контексте.

– Не стоило утруждать себя шантажом… Я бы и так отдала тебе ингредиенты. Не хуже тебя знаю, каково это сейчас быть на твоем месте.

В машине повисло тяжелое молчание. Оранжевый не стал вмешиваться в спор, посчитав, что этим двоим давно пора выяснить отношения, однако то, что Вероника согласилась отдать Александру составляющие сыворотки, не укладывалось в голове. Она ведь была категорически против. Теперь, главное, чтобы не передала из мести какую-нибудь дрянь.

– Как ты собираешься искать Влада? – Вероника первой нарушила неприятную тишину.

– В отличие от нас его группа не прячется, – ответил Оранжевый. – Усадьба на северо-востоке от Москвы, одна из тех, что реконструировали на деньги его отца. Семья Пащенко выкупила ее еще до рождения Влада. Именно там он «лечился» и теперь живет после того, как официально «скончался» для общества. Я думаю…

Оранжевого прервал внезапно зазвонивший телефон Александра. На дисплее высветилось «Вадим», и Саша поспешил сбросить.

– Продолжай, – произнес он, чуть нахмурившись. Плохо, что охранник видел, с кем он ушел. Вадим – хороший мужик, неравнодушный, логично, что он беспокоится, вот только сейчас его забота ничем не поможет. Напротив, еще и навредит. В этот момент Александру особенно остро захотелось поставить весь мир на паузу, пока он не решит свою проблему. Слишком тяжело было гадать, что будет дальше: как объясняться в университете – по возвращению с отпуска он не посетил ни одной лекции, на работе, перед родителями…

– Да нет, это ты продолжай, – осклабился Оранжевый. – Когда хочешь ехать к нему? Мы примерно в сорока минутах езды от их логова.

– Вы точно хотите туда ехать? – усомнилась Вероника. – Почему нельзя просто покинуть город?

– Не факт, что ваш долбаный «зверь» охотится только в столице, – Саша вновь посмотрел на дисплей телефона: Вадим снова звонил, но теперь уже беззвучно. – Если вы говорите правду, в группе нам по-любому будет безопаснее. Так что… у вас сорок минут, чтобы принять решение. А я свое уже принял.

В ответ Оранжевый лишь нервно забарабанил пальцами по рулю, а Вероника вновь посмотрела в окно. Если бы все было так просто! У них не было ничего, кроме сомнительной надежды, что Александр не кинет их сейчас на растерзание врагу.

– Мы высадим тебя за пару километров от усадьбы, – наконец произнес Оранжевый. Он говорил медленно, словно только сейчас решался на то, что озвучивал. – Ближе не поеду: они почувствуют нас. Я-то легко уйду, а она ранена. Пойдешь прямо по дороге до тех пор, пока не увидишь развилку и табличку с надписью «Усадьба «Плакучая Ива»». Дорога там хорошая, не промочишь ножки, не переживай. Единственное, ты должен понимать: если ты туда идешь, на нашу помощь не рассчитывай. Я отвезу Веронику в город, обработаем ее раны, а заодно опустошим один из ее тайников на тему ингредиентов для твоей сыворотки. Встретимся завтра в каком-нибудь людном месте, где они не смогут напасть.

В этот момент Вероника вновь задержала взгляд на Оранжевом: ее поразило, что этот, казалось бы, совершенно посторонний человек, не хотел бросать ее в беде. Прежде он представлялся ей эгоистичным шутом, который думает лишь о себе, но сейчас…

– Согласен, – Саша кивнул. Мысль, что он останется один на один с группировкой Влада, пугала его, однако просто бежать из города абы куда и надеяться на то, что зверь их не выследит, казалось еще более страшным. Он словно оказался в шкуре загнанной косули, которая обречена погибнуть до тех пор, пока следует замыслу охотника.

Будто вторя его мыслям, дождь за окном усилился, набрасываясь на старую машину так яростно, словно пытался смыть ее как уродливое пятно. В этом месте, свободном от гробового камня бетона, властвовала стихия. Ветер выл хрипло и протяжно, скобля мокрыми пальцами стекло, небо давило на крышу тяжелым свинцовым рассветом. Было неясно, где грань между ночью и утром, и осталось ли еще в этом мире хотя бы огарок солнца.

– Я бы предложил тебе зонт, но… но у меня его нет, – вяло пошутил Оранжевый, притормаживая на обещанном расстоянии. – Постарайся вернуться оттуда живым, самоубийца иначе кто еще нас будет долбать за негуманное обращение с едой?

– Это твоя попытка пожелать мне удачи? – сухо спросил Александр, приоткрывая дверь.

– Удачи тебе, – ответила за него Вероника. – Я не знаю, кто ты на самом деле, но, быть может, хоть в тебе остался намек на человечность.

Она опустила глаза, не зная, что еще сказать, и уже начиная жалеть, что вообще заговорила. Это было лишним – демонстрировать какие-то эмоции, тем более ему, кого она заведомо решила назвать своим врагом. Хотя такой ли он враг? В какой-то мере она поступила еще хуже: он по незнанию пытался ее спасти, а она по незнанию укусила его, тем самым затащив в то же болото, в котором захлебывалась сама.

– Эй, я еще не умер, – нахмурился Саша, пытаясь приободрить себя этой фразой. – Спрячьте свои лимонные лица. Вполне возможно, что уже через десять минут я наберу вам и скажу: возвращайтесь на чаепитие! Влад, может, и псих, но не думаю, что он мечтает умереть от зубов какой-то неведомой херни.

Оранжевый не ответил. Впервые он чувствовал себя так странно: он привык убивать ради еды, но не разу не «убивал никого просто ради развлечения». Или как сейчас, отправляя черт знает куда совсем одного.

«Хоть бы Влад понял, что он отличается», – подумал он, вновь нервно забарабанив пальцами по поверхности руля.

На миг зажмурившись от резкого порыва ветра, Саша вышел из машины и быстрым шагом направился вперед. Единственная радость была в том, что он хотя бы не так сильно чувствовал холод: все же ощущал, но не так, как обычный человек. На автомобиль он решил не оборачиваться: скоро Оранжевый развернется, и когда машина скроется за горизонтом, путь останется только один. Так зачем оборачиваться?

Прошло около двадцати минут, прежде чем Александр увидел мощный деревянный столб с изящной, выполненной в старинном стиле, табличкой «Плакучая ива». Оранжевый не ошибся: дорога здесь действительно разветвлялась, и парню невольно вспомнился момент из русских былин: «Налево пойдешь – коня потеряешь, направо пойдешь – жизнь…»

«И мне как раз направо» – со странной иронией подумал он, в который раз стирая с лица капли дождя. Взгляд затравленно метнулся в темноту незнакомой дороги, что тянулась куда-то вдаль угрюмой каменной лентой.

Когда Александр добрался до высокой чугунной ограды, украшенной литыми виноградными гроздьями, он уже вымок насквозь, и по коже начала пробегать мелкий озноб. Вот только от холода или от нервов?

Сказать, что он нервничал – это ничего не сказать. Сердце забилось быстрее, едва пальцы коснулись ручки изящной калитки. Не было ни звонка, ни охраны, и Александр еще больше забеспокоился, когда дверь поддалась и послушно распахнулась. Направляясь сюда, он представлял себе хорошо охраняемое здание, похожее на особняк родителей Никиты, но никак не открытый вход и поросший травой двор. В какой-то момент ему почудилось, что, быть может, Оранжевый ошибся, и в этом доме вообще никто не живет?

«Хотя кто рискнет ограбить шайку убийц?» – подумал он, нервно поежившись. Затем парень все же заставил себя переступить порог, а остальные шаги по обыкновению дались чуть легче.

Имение, в котором якобы обитали «охотники», представляла собой великолепное белоснежное здание начала девятнадцатого века, выполненное в стиле ампир. Достойное, чтобы стать музеем, но никак не логовом стервятников, которые убивали себе подобных. Каждый камень этого здания хранил в себе отпечаток истории, и, наверное, если бы не сложившаяся ситуация, Александр восхитился изяществом крыльца и точеных колонн. Он вообще любил архитектуру и искренне жалел, что столько исторических зданий было снесено безжалостной рукой уродливых новостроек. Это же притаилась в Подмосковье, и, наверное, лишь поэтому выжила.

Однако приближаясь к столь красивому зданию, Александр впервые не испытывал должного восхищения. В темноте оно словно немного светилось, этакий призрак, еще не успевший исчезнуть с первым лучом солнца. На белом лице стен черные глаза окон казались мертвыми и какими-то хищными одновременно.

Взойдя на крыльцо усадьбы, Саша еще раз поспешно стер с лица капли дождя и пальцами зачесал назад волосы, чтобы выглядеть не так жалко. Затем потянулся к ручке двери, но внезапно та слегка приоткрылась, едва не заставив отпрянуть от неожиданности. Нервы и так звенели как гитарная струна, и Александр почувствовал, как бешено колотится его сердце.

– Заходи, – услышал он спокойный женский голос. Дверь приоткрылась шире, и Саша увидел перед собой рыжеволосую девушку, ту самую, которая еще недавно подвозила его вместе с Владом до дома.