Текст книги "Волшебники: антология"
Автор книги: Диана Уинн Джонс
Соавторы: Урсула Кребер Ле Гуин,Майкл Джон Муркок,Мэрион Зиммер Брэдли,Майкл (Майк) Даймонд Резник,Стив Тем,Даррелл Швайцер,Кларк Эштон Смит,Тим Пратт,Джеймс Бибби,Луиза Купер
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 39 страниц)
– Она может пройти, – сказал Джеймс. Он не смотрел на Сару. Его рябое лицо было сердитым, он засунул руки в карманы и отошел с дороги.
– Никого нельзя пропускать ни туда, ни обратно, – возразил младший, указывая на девочек.
– Заткнись, – ответил ему Джеймс. Он напрягся, стиснул зубы и взглядом заставил младшего опустить глаза.
И тот освободил дорогу.
Сара повела сестру за собой и остановилась, когда они проходили мимо Джеймса.
– Спасибо, – сказала она.
– Да пошла ты… – ругнулся он в ответ. – Убирайтесь быстрее.
Сара ухмыльнулась и потянула Аманду за собой.
– Посмотри, какие линзы, – сказала она. – Так страшно.
Встреча действительно напугала ее. Сара решилась заговорить, чтобы О-парни почувствовали себя хоть немного заодно с ней и не побежали следом.
– Это не линзы, – ответил Джеймс.
– Что он имеет в виду? – спросила Аманда.
– Тихо, – буркнула Сара.
– Кто они?
– Тихо.
За два квартала от парка Сара и Аманда натолкнулись на группу Эльфов во главе с Аладьюниелем.
– Хорошо, что вы не попались на глаза О-парням, – сказал Аладьюниель. – Они повсюду. Они вновь собираются в длинный сумрак. Нас отправили на ваши поиски. Леди Джи сказала, что ты приведешь сестру.
Аладьюниель преклонил колени перед Амандой.
Сестра Сары – наша сестра, – сказал он. – Именую тебя другом Эльфов. – И он склонил голову. Остальные Эльфы положили руки на сердце.
– Друг Эльфов, – сказали они хором.
Аманда захихикала. Сара оглянулась в замешательстве. Никто из прохожих, идущих по делам или на поздний ланч, казалось, ничего не заметил. Никто как будто даже не видел Эльфов. Может, люди просто думают, что те идиоты, и не обращают внимания?
– У нас нет на это времени, Эл, – сказала Сара, не зная, так ли это. – Отведи меня к Леди Джи.
Когда Аладьюниель препроводил Сару и Аманду к Леди Джи на второй этаж склада Эльфов, Леди была не одна: Волшебник Пепла и Дождя сидел рядом во вращающемся эргономичном кресле.
– Я слышат, что ты искала меня, – обратился Волшебник к Саре. На нем было множество поношенных свитеров без пуговиц, испачканные джинсы и не было обуви. Его волосы с сильной проседью свешивались на плечи. Загорелое лицо выглядело обветренным, как у людей, которые много времени проводят на улице. На щеке возле правого уха был длинный шрам. Его дубинка, сучковатая и черная, лежала на коленях. Позади Волшебника и Леди Джи стоял компьютер с включенным монитором, который, точка за точкой, заполнялся красным глазом без век.
– Ох, как хорошо! Я думала, что вы…
Сара захотела крепко обнять Волшебника, хотя они никогда прежде не обнимались. За исключением того случая, когда он держал ее руки над тинкой, они никогда даже не прикасались друг к другу.
– Ты искала меня, поэтому я вернулся, чтобы помочь тебе, – сказал Волшебник. – Я полагаю, у меня есть роль, которую надо исполнить. – Он вздохнул. – История может быть такой требовательной.
Сара рассказала Леди Джи и Волшебнику о том, что поведала ей бабушка. Никто из них ничуть не удивился. Волшебник просто кивал.
Леди Джи подалась вперед к Аманде:
– Все в порядке. Ты не могла знать. Потом Сара заметила, что Аманда плачет.
– Что с тобой, Аманда?
– Она уже сказала "да", – ответила вместо нее Леди Джи. – Сегодня утром.
– Я прочитал это, – сказал Волшебник, – в колесе.
– Мне очень жаль, – быстро и тихо произнесла Аманда. – Другая я – та, которая из сна, – отвела меня в парк, когда ты ушла. Перед тем как я увидела бабушку. К деревянному мосту у озера в дендрарии. Другая я стала монстром или кем-то еще… И если бы я сказала "да", она бы оставила меня в покое, и я согласилась. – Аманда вновь взяла Сару за руку. – Пожалуйста, не уходи больше. Мне так жаль. Я знаю, что должна была дождаться тебя.
– Монстр покоится, ждет часа восстать против нас, – сказала Леди Джи.
– Я прошу прощения, – опять повторила Аманда. – Пожалуйста.
– В последнее время ты вообще со мной не разговаривала, сказала Сара, – а сейчас ты боишься, что я оставлю тебя?
– Аманда, – сказал Волшебник, – я уже сталкивался с подобными случаями много раз, и из всех мечтателей только один сказал "нет". Все в порядке. История сама идет своим чередом. Так всегда происходит. Она не дала мне попасть домой, не так ли? И ты выполнила свою роль. Все хорошо. Вместе мы справимся.
Аманда не отводила взгляда от Сары:
– Пожалуйста…
Сара вздохнула и вытерла слезы с щек Аманды:
– Конечно, я останусь.
Поймет ли она когда-нибудь сестру? Наверное, никогда. И Сара крепко обняла ее.
Аманда, все еще держа Сару за талию, обернулась к Леди Джи.
– Я все еще друг Эльфов? – спросила она.
– Конечно.
"О господи! – подумала Сара. – Не зависай с Эльфами. Пожалуйста, нет!"
– Идем, – сказала Леди Джи. – У нас не так много времени до наступления сумерек. Мы должны быть готовы идти в парк, в дендрарий.
– К мосту? – спросила Сара.
– Да. Туда, где собираются О-парни. И тогда история будет завершена.
Эльфы направились в парк после наступления темноты, рассеявшись по нескольку человек. Почти сразу они встретили группы О-парней. Были стычки, хотя Сара и не видела их оттуда, где находилась. Она шла в конце основной группы вместе с сестрой, Леди Джи и Волшебником. Но по большей части О-парни отступали, когда Эльфы подвигались вперед, будто приглашая их следовать, показывая путь. Они вошли в дендрарий около полуночи. Открытая территория, обнесенная забором, занимала две мили. Кроме О-парней и Эльфов, в парке больше никого не было. Должно быть, О-парни прогнали остальных бездомных прочь. Аманда помогла сестре перелезть через забор. Она не видела, как с этим справилась Леди Джи.
– Мама нас убьет за то, что мы так поздно не возвращаемся домой, – сказала Аманда, спрыгнув на другую сторону.
– Если монстр не убьет нас быстрее, – ответила Сара. Сестра тревожно взглянула на нее.
– Это шутка, – успокоила Сара.
Возле входа в дендрарий стояло старое дерево на большом открытом участке. Эльфы считали его священным. Каждый из них дотронулся до ствола и произнес слово на эльфийском языке, прежде чем пройти дальше – к тропинке через поле, спускавшейся к озеру. Эльфы нашли О-парней, собравшихся в кучу на дальнем берегу. Их глаза светились ярко-красным при лунном свете. Казалось, они что-то распевают низкими гортанными голосами. От этих звуков у Сары мурашки побежали по телу. Она не могла оторваться от этих глаз – мечущихся, мерцающих, пристально глядящих на Эльфов.
Деревянный мост соединял берега озера в узком месте посредине. Эльфы собрались на одной стороне, О-парни ждали на другой, выкрикивая колкости. Эльфов было совсем немного – едва ли половина от количества О-парней в грубых черных ботинках. Как только О-парни начали кидать камни, с пруда улетели утки. Эльфы уклонялись от летящих снарядов, и те шумно падали на землю и в воду. Полная луна, сияя из-за тумана, делала мир сверкающим, светлым. Казалось, что деревья, подняв ветви, словно руки, покачиваются в медленном танце и ждут, что же сейчас произойдет.
Сара попыталась найти Джеймса среди О-парней, но не смогла различить его в толпе. Она была удивлена, когда сзади к ней подошла бабушка.
– Ба, что ты здесь делаешь?
– Я бы ни за что этого не пропустила.
– Как ты скрылась от мамы? Она позволила тебе просто остаться в парке?
– Ну, я согласилась остаться у вас дома ради нее.
– Да? – Сара в замешательстве потупила взор.
– Я ускользнула на улицу, пока она не видела. Я не встречала Эльфов тысячу лет. Не правда ли, они чудесны?
– Да, они замечательные, – ответила Аманда.
Сара посмотрела на них. "На самом деле – нет", – подумала она. Хотя они и стоят смело в своих непомерных рубахах с волнистыми рукавами, на вид не боясь О-парней, значительно превосходящих числом. Но все же…
– Но где же монстр? – спросила Сара Волшебника, сидевшего неподалеку на старом пне.
– Под мостом, – ответил Волшебник и улыбнулся бабушке Сары. – Привет, Ребекка.
Она улыбнулась в ответ. На ней было пальто, но на ногах – домашние шлепанцы, а из-под подола пальто торчал край ночной сорочки. Как она перелезла через забор?
Волшебник засмеялся, когда начался моросящий дождь. Он поймал несколько капель языком.
– Пора заканчивать это, – вздохнув, сказал Волшебник и встал. – Прощайте, Аманда, Ребекка, – он пожал их руки, – прощай, Сара. Если я снова понадоблюсь тебе, ищи меня на Западе, далеко отсюда.
– Что ты собираешься делать? – спросила Сара.
– Увидишь. – Волшебник взял обе ее руки в свои и крепко сжал.
Затем он развернулся и направился к мосту. "Его же побьют камнями!" – подумала Сара. Но вместо этого О-парни затихли, прекратили кричать, двигаться и просто смотрели.
Дождь усилился. Казалось, он усмиряет О-парней.
Волшебник выглядел более пожилым и уставшим, чем когда-либо видела Сара. Он очень медленно и осторожно, опираясь на длинную палку, ковылял по тропе, ведущей вниз к мосту. Ступив на мост, он остановился и склонил голову, почти уронил ее на свою дубинку. Все его свитеры обвисали на нем, становясь под дождем все тяжелее и тяжелее.
Прошло немного времени – и монстр показался из-под моста. Длинная, костлявая рука высунулась и ухватилась за край; затем чудовище подтянулось и осмотрелось одним рыбьим глазом. Аманда взяла Сару за руку, когда монстр положил вторую лапу на перила и вытащил себя из сна в этот мир. Некоторое время он стоял за перилами, глядя на Волшебника, а затем перескочил их и приземлился на мосту. Сара невольно отступила на несколько шагов. Монстр был футов десять высотой и имел длинный, неправдоподобный, нелепый винтообразный нос. Два его рта, находившихся на месте глаз, скрежетали зубами и гримасничали. Сара не могла ни дышать, ни двигаться.
Волшебник казался ужасно маленьким и беззащитным перед монстром. В рваных лохмотьях, босой, он держался за дубинку, точно боясь упасть. Волшебник Пепла и Дождя взглянул на монстра, громоздящегося над ним. Монстр вытянул длинные костлявые пальцы; острые когти показались будто из кошачьих лап. Именно так все и снилось бедной Аманде. Сара подумала, что, приснись это ей, она бы, наверное, тоже сказала "да", чтобы побыстрее избавиться.
Монстр осторожно приблизился к Волшебнику Пепла и Дождя. Это напомнило Саре, что у Волшебника есть собственная сила, хоть она и не всегда проявляется. Волшебник поднял дубинку, и откуда ни возьмись налетел ветер. Он дул с огромной силой, и вся она фокусировалась на монстре, нанося ему удары, отталкивая его. Он хватал воздух ртами, а затем прыгнул вперед. Неуверенно приземлившись перед Волшебником, он ударил его и сбил с ног. Волшебник дотронулся до ноги монстра дубинкой, и произошла вспышка. Ослепленные, все были вынуждены отвернуться.
О-парни закричали, требуя крови. А Эльфы, до этого мига непреклонно молчаливые, начали петь на эльфийском языке. Мелодия, которую они выводили высокими голосами, заставила Сару похолодеть. Она знала, что они тоже требуют крови и не отступятся.
Когда Сара вновь могла видеть, монстр и Волшебник, стиснув друг друга в объятиях, боролись внутри небольшого вихря, окружавшего только их. Листья, вода, грязь и маленькие камни кружились вокруг них в воздухе. Вдруг оба пошатнулись, навалились на перила и упали через них. Волшебник и монстр грохнулись в воду с громким всплеском и шипением пара и пропали из виду. Ветер утих, волны на озере успокоились. Пар рассеялся, и даже дождь превратился в морось, а затем и вовсе прекратился.
Первыми замолчали О-парни. Затем Эльфы прекратили пение. Несколько уток вернулись на дальний край пруда и громко закрякали. Все закончилось.
– Что произошло? – спросила Лманда.
– Они вернулись через отверстие в снах, – сказала Леди Джи, – под мостом.
Леди Джи собрала Эльфов, и они пошли через мост, чтобы атаковать О-парней. Тех до сих пор было больше, но их сердца уже дрогнули. Некоторые из них подошли к краю воды, чтобы посмотреть на себя. Другие кидали камни в Эльфов, но большинство побежали прочь, бросив куртки.
Эльфы легко выгнали О-парней из дендрария: кого-то били палками, кого-то хватали. Им даже не пришлось доставать ножи. Сара, ее сестра и бабушка стояли рядом с Леди Джи, которая правила Эльфами строго по-военному, раздавая приказы, собирая пленных. Вдруг двое Эльфов подвели к Саре О-парня – это был Джеймс.
– Он говорит, что он твой друг, – сказал один из Эльфов.
Сара посмотрела на Джеймса. Разбитая в кровь губа, и сам – весь в пыли и листьях после валяния на земле. Его глаза потускнели, красный цвет потерял свой накал, перегорел. Сара подумала, что он снова выглядит почти как человек.
– Да, отпустите его, – сказала она.
– Мы свели счеты, угрюмо сказал Джеймс, вытирая губу. Его взгляд опасливо метнулся в сторону Эльфов.
– Да… – Сара помедлила. – Джеймс, если ты…
Но он отвернулся и зашагал прочь, не сгибая рук, не разжимая кулаков. Один из Эльфов последовал за ним,
– Что произойдет с О-парнями? – спросила Сара у Леди Джи.
– Они больше не О-парни. Некоторые из них станут Эльфами.
– Правда?
Да. И возможно, даже твой друг. Сара поглядела вслед Джеймсу:
– Я не знаю…
– Это может потребовать времени. – Леди Джи пожала широкими плечами. – А у меня его предостаточно.
Бабушка Сары взяла ее за руку.
– Все кончено, – сказала она. – Пора вам, девочки, обеим идти домой, в кровать.
Рука в руке, они шли домой в холодной ночи и, смеясь, вспоминали свои приключения.
– Волшебник, – Сара посмотрела на бабушку, – что же будет с ним?
– Ты когда-нибудь читала книгу, которую так любят Эльфы?
– Да, – кивнула Сара.
– Ты помнишь, что там случается с Волшебником? Сара вновь кивнула.
– Я бы не беспокоилась о нем, – сказала бабушка Ребекка. – История всегда повторяется.
Когда они пришли домой, свет все еще был включен. Мама Сары со стуком переставляла банки в кухонном буфете. Часы на входе показывали четыре утра.
– Пойду-ка я скажу ей, что с нами все в порядке, – решила Сара.
– А я лучше пойду спать, – сказала бабушка Ребекка. – Я думаю, она и не знает, что я уходила. И заодно уложу Аманду.
Аманда почти спала на ходу, но была счастлива: она больше не увидит жутких снов. Бабушка Ребекка на руках понесла ее наверх. Сара глубоко вздохнула и вошла на кухню:
– Привет, мама.
Мама Сары оторвала взгляд от пустого шкафа.
– Мне очень жаль, что мы так поздно задержались на улице, – извиняясь, произнесла Сара. – С Амандой все хорошо.
– Все в порядке. Сара прищурилась:
– Правда?
– Ваша бабушка объяснила, что произошло. Я знаю, что вам нужно было пойти.
Сара, ошеломленная, внимательно посмотрела на нее.
– Я почистила все шкафы, положила новую бумагу, наклеила ярлыки на все банки…
– Мама, сейчас четыре часа утра.
– Я немного волнуюсь. Я… я… я так счастлива, что со всеми вами все в порядке. – Мама в волнении потирала руки. – Жаль, что вы не рассказали мне. Очень жаль, – сказала вдруг она.
– Мам, это тебя не успокоило бы.
– Я делаю все для этой сем… – Мама остановилась, стиснула пальцы, чтобы прекратить их движения, дотронулась до губ. – Хорошо, хорошо, – сказала она, – я знаю, что это нелегко, но могли бы вы хоть попытаться?
Сара видела, что мама очень старается сдержать себя.
– Да, – сказала Сара. – Я буду. Я обещаю.
– Ваша бабушка переехала к нам.
– Правда? – Сара взглянула через плечо. Бабушка уже давно ушла наверх.
– На некоторое время, совсем ненадолго.
– Хорошо, – сказала Сара.
– Я горжусь тобой, – сказала мама, – ты знаешь это? Ты становишься красивой молодой женщиной.
Сара улыбнулась:
– Спасибо.
– Я думаю, завтра ты расскажешь мне о вашем замечательном приключении. Но только завтра, когда отдохнешь.
Сара шагнула вперед и взяла одну из банок, разбросанных по столам на кухне.
– Я должна с этим закончить, – сказала мама.
– Мам, уже слишком поздно, иди спать.
– Я слишком волнуюсь.
– Ну хорошо, давай я помогу тебе, – предложила Сара.
– Отлично, ты сможешь рассказать мне о том, что произошло сегодня ночью.
– Идет, – ответила Сара, – но ты удивляешь меня. Мама, как же получилось, что ты знаешь об этом?
– Сара, – мама посмотрела на нее, улыбаясь, – я именно та, которая сказала "нет". Та единственная. Думаю, Волшебник рассказывал.
"Моя мама – мечтатель? Кто бы мог подумать!.." Они проговорили всю ночь, даже когда покончили с уборкой на кухне.
А утром они приготовили на всех вкуснейший завтрак.
Мэрион Циммер Брэдли
Идущий Позади
Мэрион Брэдли (1930–1999) публиковала короткие рассказы начиная с 1952 года, а ее первая киша, «Дверь сквозь космос» («The Door Through Space»), вышла в 1961-м. Но известность писательница получила только после выхода в 1982 году книги «Туманы Авалона» («Mists of Avalon»), где воспроизвела мир короля Артура, Четыре месяца подряд эта книга оставалась в списке бестселлеров «Нью-Йорк таймс». Ранние работы Брэдли написаны в виде инопланетных приключений, в духе Ли Брэкет и С. Л. Мур; они включают в себя длинную серию «Darkover», действие которой происходит на другой планете, где существует магия. После успеха «Туманов Авалона» Брэдли написала еще несколько исторических фэнтези, таких как «Пожарище» («The Firebrand», 1987), где сюжет переносит нас во времена Троянской войны, и «Лесной дом» («The Forest Ноте», 1993), который описывает Британию во времена римских завоеваний. Позже эта книга влилась в серию об Авалоне под названием «Леса Авалона» («Forests of Avalon»), ее продолжит «Леди Авалона» («Lady of Avalon», 1997) и «Жрица Авалона» («Priescess of Avalon», 2000).
Можно сказать, что на фоне подобных успехов коротким произведениям Брэдли часто не доставалось заслуженного внимания. Ее перу принадлежит также серия рассказов про женщину-адепта, Литанду. Некоторые из них вышли в сборнике «Литанда» в 1986 году, но тот, что вы держите в руках, в сборник не попал.
Той ночью Литанда услышала за собой шаги на дороге; они едва отставали от звука ее шагов, так что при желании она могла принять их за эхо. Шаг-тихо-шаг и потом, после небольшого промедления, шаг-тихо-шаг, шаг-тихо-шаг.
И поначалу Литанда действительно сочла их за эхо, но, когда она остановилась, чтобы вслушаться, в тишине прозвучало еще по меньшей мере три шага. Шаг-тихо-шаг, шаг-тихо-шаг…
Значит, не эхо: кто-то или что-то преследует ее. В мире Двойного Солнца, где магия встречалась едва ли не на каждом повороте, чаще следовало ожидать недобрых встреч. За долгую жизнь, равную по меньшей мере трем обычным человеческим, Литанда нередко имела дело с волшебством; при необходимости она легко вживалась в роль наемного колдуна-охотника, адепта Синей Звезды, а по зову сердца становилась менестрелем. Но с раннего возраста она научилась считать доброжелательную магию диковинкой, а уж на своей-то доле испытывала ее и вовсе нечасто. Литанда прожила так долго благодаря отточенным инстинктам, и сейчас они твердили, что звучащие позади шаги не предвещают ничего хорошего.
Пока Литанда не представляла, кто идет за ней. Самым простым было предположить, что кто-то из последнего на ее пути города затаил обиду – вполне возможно, и вовсе без причины, просто из-за недоверия, часто питаемого смертными к магии и колдунам, что не являлось редкостью в Старом Гандрине, – и решил взять правосудие в свои руки и избавиться от носителя упомянутой магии. Такое случалось сплошь и рядом, и Литанде на своем веку приходилось иметь дело с убийцами-недоучками, которые считали, что положат конец существованию волшебства, если прикончат волшебника; и как бы ни сильна была магия адепта, даже с ее помощью после удара ножом в спину не оправиться. С другой стороны, и разобраться с подобными покушениями не представляло особой сложности. Воткнуть Литанде в спину нож еще никому не удавалось.
Поэтому Литанда сошла с дороги и потянула из ножен один из двух своих кинжалов – простой клинок с белой рукоятью, который носила для обороны от опасностей материальных, что всегда подстерегали в пути, – убийц, воров и разбойников. Она закуталась в облачно-серые складки колдовской мантии, сделавшей ее похожей на неразличимую в ночной темноте тень, и стала поджидать, пока преследователь не поравняется с ней.
Но события развивались не так гладко. Шаг-тихо-шаг, и шаги затихли; таинственный преследователь заметил, что она остановилась. Литанда и не рассчитывала, что все решится просто. Она втолкнула в ножны кинжал, замерла и потянулась натренированным чутьем к незнакомцу.
Сперва она почувствовала легкое электрическое покалывание в Синей Звезде на лбу и несильный, почти безболезненный треск в голове. Про себя ощущение она переводила как запах волшебства. Кто бы за ней ни следил, он оказался вовсе не такой простой и легко устраняемой угрозой, как убийца с ножом.
Литанда вытянула нож с черной рукоятью из ножен на левом боку и, ступая как призрак или тень, вернулась но своим следам. Этот нож предназначался для сверхъестественных угроз и годился для любой нечисти, начиная с призраков и заканчивая оборотнями; только им она могла бы убить себя, если бы вдруг устала от жизни.
К ней навстречу неровными, но плавными шагами скользила темная тень, и Литанда высоко занесла нож с черной рукоятью. Женщина-адепт с размаху метнула кинжал, отблеск зачарованного клинка исчез в густой тьме. Раздался отдаленный жуткий крик; казалось, что он исходит из невероятно далекого призрачного мира. У Литанды кровь застыла в жилах, а Синюю Звезду пронзила вспышка боли. Когда крик с содроганием затих, Литанда ощутила, как вернулась в руку черная рукоять, но в блеклом свете луны с удивлением разглядела, что клинок исчез, лишь капли расплавленного металла падали на землю и таяли.
Кинжал, которым она перебила несчетное количество призраков и прочих потусторонних врагов, таинственным образом потерял лезвие. Судя по ужасающему крику, Литанде все же удалось ранить преследователя; но как убить существо, которое сумело поглотить заколдованный нож? Обладая таким могуществом, вряд ли оно легко расстанется с жизнью.
И если черный нож не смог его убить, то едва ли с ним справится любое заклятие, которым она на данный момент располагала. Возможно, ей удалось его отпугнуть, но у Литанды не было уверенности, что она избавилась от преследователя насовсем. Без сомнения, стоит продолжить путь, и тень последует за ней и рано или поздно снова нагонит на пустынной дороге.
Но сейчас она истощила свои защитные меры. Более того – Литанда зло осклабилась на черную рукоять в руке, – напрасно потеряла оружие, которое никогда ее раньше не подводило. Необходимо заменить зачарованный клинок, прежде чем снова пускаться бродить по Старому Гандрину в темноте.
Хотя Литанда на своем веку исходила немало дорог и не боялась ничего, что может встретиться на пути в обычную ночь, все же разумнее пока убраться с открытого места. Неожиданности, которые поджидают похожих на нее колдунов-охотников, редко оказываются из разряда обычных.
Она зашагала в темноту, прислушиваясь, не раздадутся ли за спиной запинающиеся шаги. Но до нее доносились лишь смутные отдаленные шорохи. Удар кинжалом и крик означали, что хотя преследователя она не уничтожила, но все-таки отогнала на время в какое-то неведомое место. Помер он там или решил поохотиться на добычу попроще, Литанда не знала, да и не хотела знать.
Самым важным сейчас было найти убежище. Литанда путешествовала по этим дорогам уже много лет и помнила, что довольно давно где-то неподалеку находился постоялый двор. Никогда ранее она там не останавливалась из-за неприятных слухов о постояльцах, которые либо исчезали после проведенной там ночи, либо покидали его совсем не похожими на себя. Литанда всегда старалась обходить его стороной. Слухи ее не волновали, но она сумела продержаться в Старом Гандрине гак долго лишь потому, что свято соблюдала первое правило выживания: не заботиться ни о чем, кроме собственных интересов. В редких случаях, когда любопытство или жалость побуждали ее вмешаться в чью-то судьбу, Литанда не раз успевала об этом горько пожалеть.
Но возможно, неведомая рука судьбы привела ее сюда, чтобы расследовать наконец слухи. Литанда окинула взглядом темную, не освещаемую даже лунным светом дорогу и заметила вдалеке слабый огонек. Что бы ее там ни ждало – постоялый двор с дурной репутацией, костерок охотников или логово дракона-оборотня, – Литанда решила, что поищет пристанища на ночь. Последний клиент, возжелавший услуг колдуна-охотника (тот, что заплатил за избавление от призраков в родовом особняке), наградил ее достаточной суммой, чтобы провести ночь в самой роскошной гостинице, так что, даже если не удастся получить заказ, чтобы сократить плату за постой, денег ей хватит. К тому же с лютней за спиной она скорее всего сумеет заработать на ночлег и еду пением: в этих местах менестрели встречались редко.
После нескольких минут быстрой ходьбы мутный свет превратился в ярко горящий фонарь над вывеской, где изображалась старуха верхом на свинье; надпись над рисунком гласила, что постоялый двор называется "Ведьма и боров". Литанда хмыкнула про себя: название показалось ей забавным, но настораживало, что при такой жизнерадостной вывеске из дверей не доносилось звуков музыки и веселья, – стояла такая же мертвая тишина, как на пустынной дороге. Литанде опять невольно вспомнились сомнительные слухи.
Где-то она уже слышала рассказы о ведьме, что превращала случайных путников в свиней и других животных, но никак не могла вспомнить, где именно. Однако если придорожная ведьма, пусть и питающая склонность к нетривиальным способам увеличения свиного поголовья (или же появления свинины на столе), окажется не по зубам адепту Синей Звезды, то Литанда получит по заслугам. Она поправила на плече лютню, спрятала осиротевшую рукоять в одном из обширных карманов мантии и решительно шагнула в полуоткрытую дверь.
Внутри оказалось светло, но только по сравнению с безлунной темнотой на дороге. Свет шел от очага, где тускло и как-то неприятно потрескивал бледный огонь. Вокруг очага собрались люди; сперва Литанда могла различить лишь силуэты, но, когда глаза привыкли к полутьме, она разглядела полдюжины мужчин и женщин и несколько замызганных детей. Все они отличались наморщенными лицами и вдавленными носами – те и правда выглядели немного похожими на свиные рыльца. Из полумрака медленно поднялась высокая дородная женщина в бесформенной, небрежно залатанной одежде, которая болталась на ней как мешок.
"Ага, – решила про себя Литанда, – она-то, должно быть, и есть ведьма. А эти детки вполне могут сойти за свиней". Придуманная насмешка очень ее развеселила.
Неприятным, гнусавым голосом хозяйка двора спросила:
– И кто вы такой, сэр, шляетесь по дороге, где, кроме призраков и нечисти, и ждать-то некого, да еще в такую поздноту?
Литанда едва не поддалась первому побуждению и не выпалила: "Меня сюда загнала черная магия; здесь в окрестностях бродит чудовищное нечто!" Но вслух все же примирительно произнесла:
– Я не призрак и не нечисть, а всего лишь странствующий менестрель; страх перед дорожными опасностями привел меня сюда в поисках еды и ночлега.
– Сию минуту, сэр, – ответила ведьма с неожиданным почтением. – Подходите к огню, обогрейтесь.
Литанда прошла сквозь толкающийся сброд; при ближайшем рассмотрении дети показались ей на удивление свиноподобными, а издаваемые ими звуки и сопение делали их еще более похожими на животных. Ей пришлось бороться с отвращением от их близости. К обращению "сэр", которым наградила ее хозяйка, Литанда отнеслась равнодушно. Она была единственной женщиной, когда-либо проникшей в таинственный орден Синей Звезды, и к тому времени, когда ее разоблачили (после посвящения в адепты и получения сияющей на лбу Звезды), она уже сумела бы оборониться от худших из наказаний. Поэтому вынесенный мастером Звезды приговор гласил: "Так будь же тем, кем ты хочешь казаться; ибо в тот день, когда любой мужчина, кроме меня, назовет тебя женщиной, магия покинет тебя, и ты станешь смертной".
Вот так и получилось, что уже более трех человеческих жизней Литанда бродила по дорогам колдуном-охотником, обреченная на вечное одиночество. Она не могла открыть свой истинный пол никому из мужчин, и хотя, встреться ей надежная женщина, Литанда могла бы ей довериться, таким образом ее наперсница стала бы мишенью для многочисленных врагов адепта Синей Звезды. Ее первую подругу поймали и пытали; она умерла, так и не открыв секрета, но с тех пор Литанда не решалась навлекать подобную опасность на кого-то еще.
То, что началось как уловка, маскарад, превратилось в образ жизни: теперь ни единый жест, ни единая мелочь не выдали бы в Литанде женщину. Для всех без исключения она выглядела высоким гладко выбритым мужчиной с роскошными светлыми волосами и сияющей между изогнутыми сбритыми бровями Синей Звездой. Под мантией мага она носила высокие, до бедер, сапоги, панталоны и короткую кожаную безрукавку со шнуровкой на груди, обтягивающую мускулистую, широкоплечую, без всяких сомнений мужскую, фигуру.
Ведьма-хозяйка принесла кружку и поставила ее перед Литандой. От кружки поднимался душистый пар, – очевидно, это подогретое вино с пряностями, фирменный напиток постоялого двора. Литанда поднесла кружку к губам, но пить не стала: одна из клятв, что ограничивали мощь адепта Синей Звезды, запрещала есть и пить на людях. Пахло вино замечательно, под стать запахам готовящейся еды, что долетали из кухни, и Литанда в который раз возмутилась законом, обрекшим ее на долгие периоды голода и жажды. Тем не менее она давно к ним привыкла, к тому же если вспомнить название и репутацию заведения, а заодно и старую историю про ведьму и свиней, то разумнее будет воздержаться от еды и питья. Если Литанда правильно помнила, то путешественники становились свиньями из-за собственного чревоугодия.
Алчное сопение обступивших ее детей-"поросят" послужило лишним напоминанием, и Литанда вдруг обнаружила, что уже не голодна. Обычно в тавернах она заказывала еду в комнату, но сейчас решила не испытывать судьбу; в карманах ее мантии лежал небольшой запас хлеба и сушеных фруктов, и она давно привыкла перекусывать наспех, когда ее никто не видел.
Литанда села за один из грубых столов у очага, поставила перед собой кружку и, притворяясь, что попивает из нее, спросила:
– Что нового, друзья?
После недавнего столкновения она ожидала услышать жалобы о нападающем на путников чудовище. Но вместо жалоб один из мужчин с противоположной скамьи, что стояла по другую сторону очага, поднял свою кружку с элем:
– Ваше здоровье, господин. Плохая сегодня ночь для странствий: надвигается гроза, если не ошибаюсь. А я хожу по этим дорогам уже сорок лет.
