Текст книги "Волшебники: антология"

Автор книги: Диана Уинн Джонс

Соавторы: Урсула Кребер Ле Гуин,Майкл Джон Муркок,Мэрион Зиммер Брэдли,Майкл (Майк) Даймонд Резник,Стив Тем,Даррелл Швайцер,Кларк Эштон Смит,Тим Пратт,Джеймс Бибби,Луиза Купер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 39 страниц)

Дом дяди Грэма он нашел на закате. Тонкая полоска черно-желтой ленты понуро свешивалась с петли большой входной двери в парадное дяди Грэма. Когтистые лапы Райана передвигались величественно, изящно переступая унылые красно-коричневые пятна на пороге и тротуаре рядом с ним. Когда он входил в мансарду, его приветственным гимном встретила тишина и последний солнечный луч бросил цветной сполох на дядины картины.

Девушка, соседка с верхнего этажа, услышав, как хлопнула входная дверь, спустилась узнать, кто пришел.

– Я приехал, чтобы распорядиться дядиным имуществом, – объяснил ей Райан и показал ключ. Попутно он начал рассказывать о дяде, чтобы уверить девушку в законности своего вторжения в квартиру ее бывшего соседа.

Собеседница пожала худенькими плечами, они на мгновение мелькнули сквозь тонкие каштановые волосы.

– Сбереги его вещи, ладно? – сказала она. – Не пойму, правда ли то, что ты рассказываешь, ведь я едва ли знала что-нибудь об этом человеке. То есть я хочу сказать, что знала о его существовании, знала, что он гомик, что он художник. Я очень испугалась, когда его убили, но…

– Я на самом деле его племянник, – настаивал Райан, опершись рукой о дверной косяк, пока не догадался, что неплохо было бы вонзить когти поглубже в дерево.

– Эй, да я же не спорю. У тебя есть ключ… – И она вновь пожала плечами с отлично разыгранным видом полного безразличия, разрешая пройти в квартиру и оставаться там сколь угодно долго.

Даже с натяжкой ее сложно было назвать хорошенькой. В мире моды ее прозвали бы "сироткой Мэри". Райану не очень-то правились девушки, чья грудь размером напоминала косточки апельсина. Однако он все же пригласил ее зайти. Сперва девушка отказывалась, но потом сказала, что вообще-то она и сама художница. И ей никогда не выпадало счастья увидеть работы дяди Грома в подлиннике. Когда сосед был жив, она в любое время могла спуститься к нему и попросить посмотреть картины, но почему-то так не поступила. Как девушка призналась Райану, это просто не приходило ей в голову.

– Почему же? – спросил он.

И опять плечи, закрытые мягкой тканью, приподнялись, давая возможность спокойно ускользнуть от нежелательных расспросов.

– Не хотела навязываться. Ну, знаешь, а вдруг у него дома кто-то был?

Райан нашел чай, предложил ей. Девушка пила чай какими-то унылыми короткими глотками и все время косилась, не выпуская Райана из виду. Нет, она вовсе не была хорошенькой. Ему такие вообще никогда не нравились, ну и эта отнюдь не пленила его.

"Что за дела, Ландберг, тебе что, девушки не нравятся?"

Райан изо всех сил очаровывал се, как поступал и с Карен Питт. Как весьма успешно прельщал тех девушек из колледжа, которых ему удалось затянуть в постель, доказывая всем, кто вовсе не требовал у него доказательств, что он не похож на дядю. Прежде чем она ушла, Райан поцеловал ее и выкупил мир.

Кровать дяди Грэма с изогнутой спинкой была сделана из сосны – такую мебель обычно заказывают в каталогах Л. Л. Бин. Поперек лежало одно из стеганых одеял ручной работы прабабушки Рут, на нем красным и синим была изображена медвежья лапа. Райан в одежде лег на кровать, устроился на стеганом одеяле, положил на грудь глиняного дракончика и вглядывался в серебристые глаза до тех пор, пока не почувствовал, как воды озера струятся по его бокам, а дивные луны царства драконов приветствуют его возвращение домой.

В небе он сделал круг, отмечая полетом воздушное пространство как свои охотничьи угодья – свои, и ничьи больше. Внизу он видел крестьян, поющих гимны в его честь, призывающих его спуститься и принять жертву.

"Позже, – подумал он, и сила его разума громом разнеслась по небу, – когда я это заслужу".

Гром мыслей рикошетом вернулся к нему назад, чтобы сокрушить его, отбросить в сторону и завертеть. Когда Райан пришел в себя и выправил полет, то обнаружил, что земля, покрытая зелеными зарослями, исчезла, а грубые песни крестьян превратились в навязчивый шум дорожного движения и визг сирен. Под луной возвышался каменный лес города. Следуя тронами видений, дракон спустился в его каньоны.

Охота была простой, добыча известной. Ее он нашел не глазами, а разумом. Они были в баре, попивали пиво, смеялись, разговаривали и время от времени заигрывали с женщинами. Особенно усердствовал тот, которого он прозвал Приманкой: рассказывал женщинам, что бы хотел с ними сделать, как они за это будут ему благодарны, а когда те отошли в сторонку, обругал их фригидными суками. Убийца, тот, что был с дубинкой, только улыбался, но одна из женщин иногда улыбалась ему в ответ. Из-за этого Приманка хмурился и обзывал ее проституткой.

– Эй, ты! На кого глаз положил?

Райан изумился и тут же задохнулся, потому что рука Приманки метнулась к его горлу, вцепилась в воротник рубашки и с силой рванула к себе. Он почувствовал несвежее дыхание и зловоние пива, а когда Приманка кричал, то слюна брызгала Райану в лицо.

– Что, на кого-то запал, гомик?

– Да убери ты свои грязные руки! – Райан пытался высвободиться из захвата Приманки, и в это время зубы его скрежетали, словно ножи для стейка. Случайно один коготь рассек кожу предплечья противника, оставив длинный, по неглубокий порез. Сапфировые глаза расширились, преисполненные неподдельного страха, и смотрели на кровь, сбегавшую тонкой струйкой.

– Черт, он пырнул меня ножом! – завопил Приманка.

– Каким таким ножом? Где ты его видишь? – растягивая слова, произнес Убийца, скользнув взглядом по пустым рукам Райана. – Слушай, Тед, ты просто сумасшедший!

– Подлый педик ударил меня ножом, – настаивал Приманка на своем. – Черт, да здесь окрестности просто кишат ими, как тараканами!

– Кого ты назвал педиком? – спокойным голосом поинтересовался Райан. Тому, кем он стал, совсем не требовалось никакого напряжения, чтобы в голосе послышалась угроза.

Убийца слегка улыбнулся Райану:

– Не обращай на него внимания. Он выпил лишнего. Не знает, что несет.

– Вот черт!

Райан поправил помятый воротник рубашки. Слова его звучали настолько спокойно, что он сам себе поразился. Он понятия не имел, как воплотился здесь и как эта парочка, которую он разыскивал, из драконьей легенды перекочевала в реальность. Он не понимал, почему настолько ощущает себя драконом, что готов схватить этих мужчин и растерзать их. Он спросил мысленно; "Вы что, не видите, кто я?"

– Что с тобой, зачем ты разговариваешь с этим? – резким голосом вскрикнул Приманка, вцепившись в рукав Убийцы. – Видишь, как он меня порезал? – И сунул ему под нос окровавленную руку.

– Чем порезал? – В голосе темноволосого сквозило раздражение. – Ногтем?! Ты же видишь, у него нет ножа, так чем же? Боже мой, да утихомирься наконец. Может, ты сам порезался.

– Чем порезался? – передразнил его Приманка, вытягивая вперед пустые ладони.

– Черт знает что такое, – пробормотал темноволосый и отвернулся.

Райан вышел из бара. В воздухе уже не чувствовалось той жары, от которой все изнемогали на протяжении дня. Похоже, скоро пойдет дождь. Райан дошел до угла и прочел название улицы. Бар оказался лишь в двух кварталах от квартиры дяди Грэма. "Вот здесь все и началось", – подумал он. Интересно, когда они наконец выйдут из бара, какой дорогой двинутся? Хорошо бы, хоть часть пути они проделали вместе. Райану было нужно, чтобы они оказались в одном и том же месте в одно время. А там – один огненный выдох, удар когтистой лапы, мгновенное движение челюстей, способных раздробить тушу большого оленя…

Хорошо известно, что драконы не забывают тех, кого любят. Любовь их всегда преданна, порой слепа. Вероятно, это можно назвать недостатком.

Вновь взмыв в небо, он огляделся в поисках подходящего места для засады. Ему повезло: район изобиловал переулками. Дракон легко приземлился на крыше дома напротив бара. От нагретого за день теплого гудрона зачесались лапы, пришлось подогнуть пальцы. Подняв серебристые глаза вверх, он отслеживал время по медленному движению луны по небосводу.

Добыча появилась в два часа пополуночи. С ними была женщина – она вцепилась в руку Убийцы, – а сзади понуро брел, опустив голову, согбенный Приманка. Лимонно-желтые волосы женщины казались ненатуральными, лицо исказила гримаса грубого смеха. Она цеплялась за широкие плечи Убийцы и заплетающимися ногами шаркала но тротуару. Приманка не спускал с нее глаз, на его лице отчетливо читалось отвращение.

Покачиваясь и имея вид заядлых пьянчужек, они втроем брели по улице. С высоты своего наблюдательного пункта дракон ощущал сильный, неприятный запах пива, кислого вина, пота и старых духов. Взмахнув крыльями, он поднялся в воздух, стараясь при этом как можно меньше шуметь. Интересно, собрались ли они вдвоем спать с этой женщиной и хотела ли этого она сама. Впрочем, он знал, что, коль скоро им захочется этого, се мнения никто спрашивать не станет.

Пока они шли, дракон парил над ними, темным призраком скользил над крышами, и его тень преследовала троицу по пятам. В городе, жители которого редко смотрят на небо, Райан мог не опасаться, что его заметят. Он видел, как пьянчужки останавливались на перекрестках и хохотали. Он смотрел, как они замешкались посреди улицы и принялись спорить.

– Какого черта, Тед? – Темноволосый обернулся через плечо, а женщина, словно накидка, повисла на нем. – Ты все еще здесь? На том перекрестке ты собирался свернуть налево, чтобы добраться до дома.

– Я знаю дорогу домой. – Приманка упрямо выпятил подбородок, осмелившись перечить приятелю. – Думаю, тебе с ж может потребоваться помощь. Ну, в том случае, если ее стошнит на тебя прежде, чем ты дотащишь ее до дома.

Убийца расхохотался и согласился с ним:

– Ну ладно, пошли.

– Ничего не стошнит, – возразила женщина. Она посмотрела на Приманку, и глаза ее сузились. – Просто ты злишься, что никого не нашел, кто бы захотел пойти с тобой!

– Можно подумать, я захочу трахать то, что ходит в этот бар, – надменно проговорил Приманка.

– Да что ты? Какие же бары тебе нравятся, малыш? – недвусмысленно поинтересовалась она.

– Заткнись, дрянь, – огрызнулся он в ответ. Если бы не друг, Приманка ударил бы ее. Дракон знал это.

Тут женщина повернулась к темноволосому, который негодующе возвысил голос:

– Послушай, крошка, не задевай его, ладно? Не стоит говорить гадости моему приятелю.

Что-то в его голосе настораживало. Хоть женщина и была пьяна, но все же она почувствовала это. Дракон видел, как она съежилась от страха.

– Ничего плохого я не имела в виду, – пробормотала она

– Ну конечно! – огрызнулся Приманка. – Так какие же бары? Будто я не понимаю! Да чтоб…

– Просто она тебя не знает, Тед, вот и все, – сказал Убийца. – Если бы она с тобой была поближе знакома, никогда бы не сказала ничего в этом роде. – Его зубы блеснули в улыбке.

Приманка в ответ тоже усмехнулся, и оскал вышел слишком жестоким. Дракон заметил, как мужчины обменялись заговорщическими взглядами сообщников в преступлении.

Дракон опустился на землю. Конечно, переулок был узковат для размаха драконьих крыльев, но все же ему удалось приземлиться. Место было выбрано великолепно: лишь в нескольких ярдах впереди на пути добычи, полна безлюдность… Он ждал. Тем временем спор собутыльников иссяк. Они все вместе двигались по направлению к нему. Дракон решил спалить их огнем. Огонь быстр и чист, он уничтожает все. Жать только женщину.

Послышались шаги. Дракон открыл глаза, и темнота осветилась серебристым светом. Он слышал, как женщина спросила:

– Что там такое?

– Кто это… – начал было Убийца.

И он заполучил их. Ни один олень так не пугался парализующего мышцы света фар. Сияние немигающего драконьего взгляда захлестнуло их, чистейший свет смыл все, оставляя лишь правду. Дракон набрал в легкие побольше воздуха, чтобы выпустить пламя.

Далеко-далеко, в своей комнате, мечтатель держал раскрытую на последней странице книгу, всматривался в серебряный драконий глаз и видел одну лишь правду.

Не могу.

Так и не вырвавшийся из пасти огонь замер в горле. От него ускользало драконье тело, сила дракона оставляла его. Развеялся, словно дым, образ девы, украшенной розами. Сияние глаз потускнело и пропало совсем, и улица теперь озарялась лишь тусклым светом фонарей. Заморосил дождь. Райан почувствовал, что замерзает.

– Кто там? Выходи! – крикнул Убийца.

Чары рассеялись. Райан медленно шагнул вперед, поскольку не мог сообразить, что бы еще предпринять.

– Да это тот мальчишка из бара! – Темноволосый был изрядно удивлен. Однако это не помешало ему схватить Райана за руку и дернуть к себе. – Ну и как это называется? Какого черта ты ходишь за нами? – Пальцы темноволосого сильнее впились в руку. – Ты что, извращенец?

– Я же говорил, кто он такой! – пронзительно крикнул Приманка. – Я их за версту чую.

– Должно быть, так и есть, – кивнул Убийца, схватив Райана за грудки. – Ты был прав.

– Дорогой, отпусти его, ведь он же просто ребенок, – вступилась женщина.

– Этот ребенок, – Убийца так тряханул Райана, что зубы застучали, – уже попадался нам в баре, он явно что-то замышляет. Что же ты задумал, детка?

– Осторожно, у него нож, – подал голос Приманка.

– Невелика проблема. – Убийца сунул руку в карман джинсов. – У меня тоже есть нож.

В темноте лезвие сверкнуло серебром. В сверкающем металле Райан увидел отражение своих глаз. Вспомнил все ужасы, которые случились с дядей Грэмом, – то, что полицейские рассказали отцу, а отец вкратце, содрогаясь, поведал ему. Эти двое проломили череп дяди, после того как проделали с ним всевозможные кошмарные вещи. Внутри Райана раздался горестный голос: "Они ни минуты не колебались перед тем, как убить меня, Райан. Конечно, я призывал смерть, но не такой смерти я искал… Умереть не человеком и даже не животным, а игрушкой злобных садистов! Они и тебя убьют не задумываясь. Это разобьет сердце Чесси. Почему ты не уничтожил их, пока мог?"

"Потому что тогда я стал бы таким же, как они", – ответило сердце Райана.

– Боже мой, да отпустите же его, – взмолилась женщина. – Вы же не собираетесь убить его, правда?

– Не хочешь смотреть – закрой глаза, – велел Убийца.

– Черт, да ты тоже сумасшедший. – Она покачала головой. И бросилась прочь. Но Приманка успел перехватить ее и держал крепко.

– Уж не собралась ли ты сбегать в полицию? – прошипел он ей на ухо. – Спорим, что не получится?

Не успела она вскрикнуть, как Приманка одной рукой вцепился ей в лохматые волосы, а другой ударил кулаком прямо в лицо. Женщина со стоном осела на землю.

– Эй, ты! Что ты сделал с этой сукой? – Вопрос Убийцы прозвучал раздраженно, словно он поймал уличного хулигана, поцарапавшего новую машину.

– Ох, да какая разница? – пожал плечами тот. – Как будто это помешает тебе сделать то, что ты собирался.

Рука с ножом поднялась вверх. Райан видел лезвие, мерцавшее холодным голубоватым светом. Он зажмурился. Но вместо удара ножом его изо всей силы ткнули кулаком в плечо.

– Эй, ты, извращенец, – услышал Райан окрик Убийцы. – Ты должен все разглядеть. Я хочу, чтобы ты все видел. Открой глаза. – Его опять тряханули изо всех сил. – А ну открой глаза!

И Райан открыл глаза.

Пронзительные крики.

Но это кричал не он… Вопли зазвенели у Райана в ушах, когда чистый белый свет вновь наполнил переулок. Вибрация ужаса сотрясла его плененное тело, подбросила вверх, в дождливые небеса. Все еще человеческой кожей он ощущал прохладные капельки, затем посреди бескрылого полета обернулся и глянул вниз, чтобы узнать, как восприняли его освобождение оставшиеся на улице.

Он ожидал, что двое мужчин, разинув рты, во все глаза глядят на него, как в царстве драконов провожали его полет крестьяне. Но нет, они скорчились, упав на колени среди уличного мусора, прижав дрожащие руки к лицу. Он понял, что они стараются не смотреть, стараются оградить глаза от неведомого зрелища. Он пробыл в воздухе недолго, затем опустился на землю позади них, рядом с упавшей женщиной.

Он увидел дракона.

Зверь был огромным, поистине гигантским и великолепным, куда больше того молодого и неопытного змея, что однажды приютил душу Райана. Он с трудом помещался в переулке, под давлением его могучего тела в стенах домов крошился кирпич. Дракон улегся, положив на передние лапы зубчатый подбородок; светящиеся глаза в раздумье рассматривали двух мужчин. В его позе не было намерения убивать. Зверь спокойно и даже немного сонно смотрел на них.

А они пытались смотреть куда-нибудь в другую сторону – и не могли. Старались закрыть глаза, но веки застыли распахнутыми. Хотели заслонить глаза руками, но и здесь не было пощады, ибо их сковал непонятный паралич. И мужчинам приходилось смотреть. Другого выбора не было.

А некоторые истребляли их из-за того, что видели себя в глазах дракона.

В зеркале одного выпуклого и сияющего глаза был виден скорчившийся в темном местечке Убийца, вонзающий в призраков палки и воющий от страха. Его голое тело покрывали раны, конечности напоминали кости скелета, лицо – череп под лоскутом голой, испещренной фиолетовыми прожилками кожи с жалкими пучками волос.

А в другом глазе – Приманка цеплялся за руку Убийцы, прижимался к высокому, здоровому телу. Губы дрожали в предвкушении, в глазах светился экстаз долгожданного осуществления желаемого. Его руки были повсюду, касаясь, лаская, претендуя на все то, что он желал заполучить себе. "Я хочу это, – твердило его отражение в зеркальном взгляде дракона. – Я всегда этого хотел… Я всегда хотел тебя".

Дракон приподнял голову и, смывая видения, моргнул. Вновь открыл глаза – и тут же исчез.

Оба мужчины повернулись друг к другу и молча смотрели глаза в глаза, и дождь ручейками сбегал по их лицам. Женщина, очнувшись, шевельнулась и захныкала. Но мужчины не слышали ее. Райан наклонился, чтобы шепнуть ей на ухо:

– Вставайте. Нам надо убраться отсюда.

Женщина выругалась и отпихнула его.

И тогда Райан побежал. Он бежал один, оступаясь на скользкой от дождя улице, задаваясь вопросом, насколько далеко ему удастся уйти, до того как рассеются чары драконьего взгляда и за ним начнется погоня. Ему чудились шаги быстро нагоняющих его мужчин. Дыхание огнем обжигало грудь. Он не осмеливался посмотреть через плечо. Погоня была столь же очевидна, как сгустившаяся вокруг ночь. Он почти ощущал ледяной холод ножа, вонзающегося в его плоть.

Райан побежал быстрее, и чем быстрее он бежал, тем гуще становился воздух, и продираться сквозь него приходилось с трудом. Уже не было крыльев за спиной, и на каждой ноге словно повисла гиря. Мокрый тротуар превратился в смолу, засасывал его, тянул назад против воли, пытался не отпускать. В этом мире больше колдовства, чем магии у драконов. А у тьмы больше слуг, нежели у света. Райан открыл рот, чтобы позвать на помощь, но не смог издать ни звука. Вновь и вновь он пытался наполнить легкие воздухом, но грудь и горло наполнялись черным безмолвием, словно шерстью. Смола затвердела, превратилась в камень и крепко вцепилась в его ноги, теперь он вообще не мог пошевелиться. Райан поглубже вздохнул, чтобы попытаться в последний раз позвать на помощь, до того как преследователи настигнут его… и с криками проснулся на дядиной кровати.

Сидел он вертикально и прямо, словно негнущаяся кукла. Одежда прилипла к телу. За окном белели предрассветные сумерки. Райан свесил ноги с кровати и, когда ступни коснулись пола, услышал хруст.

Рядом с кроватью лежал разбитый глиняный дракончик. Радуясь, что дракон раскололся на достаточно большие кусочки, Райан собрал их все. С помощью клея удастся восстановить фигурку. А пока клея не было, он просто сложил все части вместе на кофейном столике и полюбовался результатом. Все в порядке, не хватало только глаз.

Райан выпил растворимого кофе и, уходя, запер квартиру. Дождь оставил после себя сырость и прохладу. Радугами вспыхивали маслянистые пятна в водосточных желобах. Он остановился в дверях парадного и посмотрел вниз. Бетон был мокрым, и на ступеньках вовсе не было никаких пятен. Кто теперь узнает, что здесь произошло? Взявшись за оборванный конец черно-желтой ленты, все еще болтавшейся на дверной петле, Райан оторвал себе кусок побольше.

Интересно, стоит ли, добравшись до станции Пенн, звонить в полицию и давать анонимные сведения о тех, кто убил дядю и где их искать? Он может точно их описать и направить полицейских в бар, где убийцы постоянно проводят время… если, конечно, полицейские удосужатся выслушать анонима, не желающего объяснить свою необычайную осведомленность. Ну а если он объяснит? Тогда, может, они поверят ему? Когда небеса разверзнутся, не иначе… Но ведь надо же что-то сделать! К сожалению, дальше этого умозаключения Райан не продвинулся.

Тогда юноша решил для начала сходить и посмотреть, правда ли есть бар там, где он предполагал. И он двинулся в путь.

Он завернул за угол и увидел две полицейские машины с зажженными красно-синими мигалками, припаркованные перед тем переулком. Между ними втиснулась "скорая помощь". Обычной в таких случаях сутолоки и беготни не наблюдалось, ибо время здесь уже не имело значения: в "скорой помощи" стояли носилки с телом в чехле, застегнутом на молнию.

Убийца сердито зыркал глазами и выкрикивал ругательства в адрес женщины с желтыми волосами, дающей показания полицейским. Руки его за спиной сковывали наручники, но ничто не могло остановить поток его ругательств. На границе ночи и рассвета прохожие, направлявшиеся кто на работу, кто домой, останавливались послушать. Казалось, что задержанному мужчине не было дела до прав, которые ему зачитывали. Он жаждал рассказать миру о том, что совершил. Свой поступок он расценивал не как преступление, а как услугу человечеству, ибо он очистил, спас мир от ужасного монстра. Да он настоящий герой, рыцарь, истребитель неведомых чудищ! Так как же они осмеливаются называть его поступок убийством, пусть даже жертва когда-то была его другом?

– По правде говоря, я не знаю почему, – говорила желтоволосая женщина, в то время как мужчину заталкивали в полицейскую машину. – Все мы шли тут, значит, очень поздно, и вдруг…

Она обернулась и увидела Райана. На какое-то мгновение ее обезображенное синяками лицо залилось краской, затем расцвело, и его невинную красоту оттенили розы.

Полицейский призвал ее продолжать, вопросительно окликнул:

– Мэм?

Она вздрогнула и стряхнула наваждение. Продолжила рассказ о событиях, которым была свидетельницей.

Райан наклонился и подлез под черно-желтую ленту. Роза была красной, и в ней не было воспоминаний о крови или огне. Еще у нее не было шипов. И всю дорогу до вокзала, всю дорогу до дома он вдыхал ее аромат.