Текст книги "Что будет, то будет (СИ)"

Автор книги: Диана Шипилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

Глава 27. Слизеринцы и секреты

– Мне нужно придумать алиби, – задумчиво протянул Северус.

– У слизеринцев же отдельные спальни! – заметил Лэнс, заканчивая одеваться. Он несколько раз провел расческой по волосам, посмотрел в зеркало и, видимо, остался доволен своим внешним видом. – Никто и внимания не обратит на твое отсутствие…

– Тем не менее, мне затруднительно будет объяснить то, что я приду на завтрак из своей комнаты, минуя гостиную, – возразил Северус. – А лишние подозрения нам ни к чему. Мне кажется, МакГонагалл о чем‑то догадывается.

Услышав это, Лэнс тут же развернулся к нему.

– Ты уверен? Хм… Мне в учительской вчера показалось, что она чем‑то встревожена.

– И вы так легко об этом говорите? – встревожился Северус. – А вдруг она скажет Дамблдору?

– Понимаешь, Северус, – Лэнс присел рядом с ним, – МакГонагалл – женщина такого склада, что никогда не выступит с серьезным обвинением против коллеги, если у нее есть хоть какие‑то сомнения, тем более, если это всего лишь тень подозрения. Она не то что Дамблдору, но даже мне не решалась ничего сказать, боясь оскорбить меня в случае, если окажется неправа… Правда, в конце концов она все‑таки спросила, что же такое произошло в понедельник на Астрономической башне… и потом.

– И что вы ей сказали?

– Как всегда, ничего, кроме правды, – улыбнулся Лэнс, обнимая его за плечи. – Ты в последнее время был сам не свой, я за тебя волновался, поскольку выделяю тебя из общего числа студентов из‑за твоей неординарности. А в понедельник одно привидение сказало мне, куда ты пошел, и я заволновался еще больше. Мои опасения полностью подтвердились, поскольку ты собирался спрыгнуть с башни. Мне удалось в последний момент предотвратить это, но ничто не могло гарантировать, что в дальнейшем это не повторится. А так как я – именно тот человек, который хоть как‑то может на тебя повлиять, то я и вызвал тебя к себе в кабинет, чтобы отговорить тебя от этой затеи всеми доступными мне средствами. – Лэнс улыбнулся мягко и ничуть не смущенно, но его скулы слегка порозовели.

– Мне особенно понравилась последняя фраза, – фыркнул Северус, который вовсе не пришел в восторг оттого, что произошедшее на Астрономической башне становится достоянием общественности.

– Прости. – Лэнс, похоже, понял его недовольство. – МакГонагалл никому не скажет. Я предупредил ее, что тебе это наверняка не понравится.

– И как она на все это отреагировала? – все еще хмуро спросил Северус.

– Предположила, что у тебя нервы сдают из‑за грядущих С. О. В., – хмыкнул Лэнс. – А за свои подозрения ей стало очень неловко – это я уже почувствовал, она об этом не сказала, разумеется.

– А у меня еще не получается читать мысли МакГонагалл, – с завистью вздохнул Северус.

Лэнс бросил взгляд на будильник Северуса, бодро тикавший на столике, и встал с кровати. Взяв со стола огромную кипу пергаментов – Северус рассудил, что вчера с самостоятельной «повезло» не только им, но и остальным курсам, – профессор затолкал эту кипу в портфель.

– Пора идти, а то опоздаем на завтрак.

– Я уже готов. – Северус поднялся и взял свою сумку.

Они прошли в кабинет. Лэнс приоткрыл дверь, и, проверив, нет ли кого в коридоре, кивнул Северусу. Северус выскочил в пустой коридор и чуть ли не бегом направился к Большому залу. Профессор должен был выйти через несколько минут.

***

Северус вошел в Большой зал с как можно более независимым видом. Стараясь ни с кем не встречаться взглядом и вообще привлекать к себе поменьше внимания, он прошел к столу и сел на свое место. Он пришел довольно рано: много мест еще пустовало, поблизости от него сидела только Аннабелла.

– Ты откуда взялся? – подняла брови она. – Тебя же вроде не было в гостиной!

Северус про себя чертыхнулся, придя к выводу, что Лэнс очень хорошо умеет заговаривать зубы. Он ведь собирался об этом подумать! Да еще и Нарцисса со своего места явно прислушивается к разговору…

– Значит, я вышел позже тебя, – ответил он не без презрения в голосе, чтобы отбить у нее охоту к дальнейшим расспросам. Отговорка, конечно, была слабой, он сам это понимал, ведь Аннабелла всегда может расспросить тех, кто вышел еще позже… Хотя надо ли ей это?

Подошли Долиш, Стеббинс и Миранда.

– Ты дольше не могла копаться? – обратилась к Миранде Аннабелла. – Еще немного, и вы бы опоздали! А остальные где?

Долиш хмыкнул и придвинул к себе солонку.

– Мы пробовали разбудить Обри, стучали–стучали…

– …но он послал нас куда подальше и сказал, что будет спать еще часа два как минимум! – перебил его Стеббинс.

– А Дерна мы и пытаться будить не стали, – закончил Долиш. – Иначе точно бы опоздали.

На некоторое время разговоры за столом затихли – все принялись за еду. Миранда то и дело протирала глаза. Вид у Аннабеллы был немного более бодрый. Она уже почти закончила свой завтрак и теперь, видимо, искала, с кем бы поговорить. Перекинувшись парой слов с Нарциссой, она вновь повернулась к Северусу.

– А чего это тебя на астрономии не было?

– Проспал, – процедил сквозь зубы Северус. Внутри у него все похолодело. Ну почему же он такой идиот?! Вчера он совсем забыл об этом…

– Закажи себе новый будильник, – посоветовал Долиш. – Если бы твоя комната не была под охранными чарами, я бы решил, что твой теперешний вышел погулять.

– Эх, был у меня когда‑то вот такой же своенравный гребешок… – ударился в воспоминания Стеббинс. – Чуть позже встану, а он уже куда‑нибудь слиняет…

– Откуда ты знаешь, что моя комната под охранными чарами? – насторожился Северус.

– Ты думаешь, ты один такой умный? – поинтересовался Стеббинс.

– Думаю, да, – спокойно ответил Северус, кладя себе бекон на тарелку. – А если ты хочешь мне сообщить, что у вас у всех охранные заклинания, то переформулируй вопрос.

– И почему ты такой противный, Снейп? – вздохнул Долиш, подливая себе тыквенного сока.

– Да ладно, отстань от него, – примирительно махнул рукой Стеббинс. – Он ведь по–другому устроен, не как все люди.

Северус подумал, что бы такое сказать на это Стеббинсу, и как при этом следует держать палочку, но, так и не найдя в этих словах ничего оскорбительного, просто пожал плечами.

– Э–э… Мальчики, вы что‑то говорили про охранные чары? – встряла в разговор Миранда. – А что, неужели у нас их кто‑то использует?

Стеббинс картинно прикрыл рукой глаза. Аннабелла покачала головой и тихонько вздохнула.

***

Уроков в этот день, как и всегда по средам, было немного. Перед трансфигурацией Северус дождался МакГонагалл в коридоре и вручил ей написанное вчера сочинение.

– Извините за задержку, профессор. Я вчера был немного не в себе.

– Я уже поняла, мистер Снейп, – ответила она. – Не переживайте: перед экзаменами на пятом курсе нервы сдают у многих учеников. Хотя еще вроде рановато…

И Северус понял, что если у нее и были какие‑то подозрения, она их уже оставила.

Одной проблемой стало меньше, но их по–прежнему оставалось много. И самая главная из них, не считая, разумеется, проклятья, – это необходимость держать все в строжайшей тайне. Под контролем должно быть все: поведение, жесты, выражение лица… Теперь его мир разделился на две части, граница между которыми проходила как раз вдоль двери кабинета Лэнса. И в каждой части должен быть свой Северус Снейп. Северус не решался называть профессора по имени даже в мыслях именно оттого, что боялся слишком большой разницы между этими двумя своими частями. Он опасался, что если в их отношениях не будет ни малейшего намека на субординацию, то ему станет еще труднее перевоплощаться в Северуса–по–ту–сторону–двери: все‑таки он не так давно изучает окклюменцию.

Поразмышляв еще немного, как объяснять свое периодическое отсутствие в гостиной Слизерина, чтобы это не казалось подозрительным, Северус наконец придумал план (правда, он не был от него в восторге, но это было единственное, что пришло ему в голову).

– Помнишь, Монтегю, ты еще давно спрашивала у Розье, как накладывать Летучемышиный сглаз, а он сказал, что не знает? – как‑то вечером поинтересовался Северус, улучив момент, когда в гостиной было побольше народу – и не было Розье. – Так вот, я нашел, как…

– А ты откуда знаешь? – сощурив глаза, поинтересовалась Аннабелла.

«Ивэн вроде совсем с ним не общается! Как, впрочем, и со мной…»

– Сам слышал, – пожал плечами Северус, хотя на самом деле он увидел это в ее мыслях пять минут назад.

– Тебя же тогда не было! – вытаращила глаза она. Некоторые их однокурсники тоже заинтересовались разговором: Северус ясно увидел, как они навострили уши. Так. Теперь – раздосадованное и немного испуганное выражение лица.

– А… да… это я, наверное, с чем‑то перепутал, Монтегю. Забудь.

– Нет уж, изволь объяснить, откуда ты об этом знаешь! – взвилась Аннабелла.

– Так тебе еще нужно знать про Летучемышиный сглаз?

– Не заговаривай мне зубы!!!

Вот теперь на них смотрели почти все. Северус вздохнул. Потом взмахнул палочкой, и кресло под Аннабеллой стало невидимым. Она опустила глаза на пустоту под ногами, взвизгнула и вскочила с места.

– Как ты это сделал? – восхищенно спросил Регулус. – Оно же не исчезло!

Северус снова махнул палочкой, придавая креслу первоначальный вид, и, подпустив в голос побольше сарказма, ответил:

– Между прочим, в библиотеке можно найти много полезного. Это заклинание действует и на людей.

Несколько секунд все молча обдумывали сказанное. «Ну разумеется, никто из этих болванов не разбирается в физике, ну пусть никто не разбирается, ну пожалуйста…»

Первой дошло до Аннабеллы. Правда, результат оказался не совсем таким, как он ожидал.

«Так он тогда видел ВСЕ?!»

– Ах ты, подонок! – завопила она, кинувшись к нему. – Да я тебе сейчас глаза повыцарапаю!!!

Ошеломленный Северус не успел увернуться, и она вцепилась ему в воротник, едва не сбив с ног. Он выхватил волшебную палочку.

– С ума сошла?! – прохрипел он, уже ощущая нехватку воздуха. – Ступефай!

Аннабелла обмякла и рухнула без сознания к его ногам. Северус отступил на шаг.

– Нарцисса! – дрожащим голосом воскликнула Миранда. – Он ее оглушил!

Нарцисса уже спешила к месту происшествия из дальнего угла гостиной. Она бросила встревоженный взгляд на Северуса, затем на Аннабеллу и, наконец, повернулась к Миранде:

– По–моему, все совершенно очевидно, – надменно произнесла она. – Я видела, что они с Монтегю сначала нормально разговаривали, а потом она кинулась на него, как бешеная. И кстати, приведите ее в чувство, наконец.

Северус поспешил отойти подальше.

Когда Аннабелла, опираясь на руку Миранды, поднялась с пола, Долиш спросил:

– Ты в порядке? Что на тебя вообще нашло?

– Вы что, не поняли? – тяжело дыша, почти выкрикнула она. – Снейп может становиться невидимым! Он за нами следит, грязнокровка поганая!!!

– Что за выражения! – воскликнула шокированная Нарцисса.

Северус с беспокойством подумал, что все зашло слишком далеко, и попытался хоть немного разрядить напряжение.

– Монтегю преувеличивает, – заявил он под прицелом не менее десятка откровенно враждебных взглядов, – ни за кем я не слежу. Просто мне нравится быть невидимым, потому что тогда хоть никто не достает.

– Еще раз увижу тебя невидимым – из‑под земли достану, – пообещала Аннабелла, нимало не смущаясь нелогичностью высказывания.

***

Теперь, когда все считали, что Северус в любое время мог становиться невидимым, он мог уже не волноваться, что кого‑то его отсутствие наведет на нежелательные мысли. Но решение этой проблемы досталось ему дорогой ценой. С первого курса он не особенно ладил с соучениками–слизеринцами, если не считать некоторого улучшения отношений в последнее время. Однако теперь к нему относились враждебно не только однокурсники, но и практически весь факультет. К счастью, дело не доходило до открытых столкновений, видимо, потому, что его злопамятность была известна многим, а в том, что Северус отомстит, никто не сомневался. Часто, выходя в гостиную, он ловил на себе облегченные взгляды: когда его не видели, он мог быть где угодно, но вот сейчас он именно здесь!

В другое время Северус принялся бы всецело поддерживать зарождающийся у слизеринцев образ «вездесущего Снейпа», но сейчас ему было не до того. Тем не менее, его изрядно позабавил разговор двух второкурсниц, одна из которых серьезно убеждала другую, что он, Северус, в курсе абсолютно всех разговоров в Слизерине.

– А зачем ему это? – взволнованным полушепотом спросила другая.

– А он самое интересное рассказывает декану, – немного подумав, ответила первая. Потом театральным шепотом продолжила: – На самом деле Снейп… ВАМПИР!

– Ой!

– Он ходит и ищет новую жертву!

Северус не выдержал, выступил из‑за угла и пристально уставился на них. Девчонки с визгом унеслись прочь.

Едва ли не каждую ночь Северус проводил у Лэнса. Общими усилиями они трансфигурировали кровать, все‑таки недостаточно удобную для двоих, в более широкую, хотя это далось им нелегко. Северус еще никогда не практиковался на столь крупных предметах, а Лэнс уже успел забыть многое из того, что проходили в школе. Наконец после многочисленных проб и ошибок у них получилось то, что надо.

Лишь раз в несколько дней Северус ночевал у себя – и тогда утром старался выходить из комнаты, когда в гостиной народу было как можно больше. Он приходил к Лэнсу вечером, обычно после того, когда у профессора заканчивались занятия, но иногда и после ужина. Уже на третий день Лэнс заявил:

– Хватит тебе стучать. Пароль – «Jag skall be att få tacka för gästvänligheten»[21]21
  Разрешите поблагодарить вас за гостеприимство (швед.)


[Закрыть].

– Отличный пароль, а главное, легко запоминается, – проворчал Северус.

Лэнс улыбнулся и взъерошил ему волосы.

– Я бы тебе его записал, если бы это не было неосмотрительно с точки зрения безопасности. Поэтому придется сменить.

– Сэр, вовсе не обязательно… – начал было Северус, но Лэнс уже взмахнул палочкой, нацелив ее на дверь. Северус с интересом посмотрел туда же.

– Готово, – сообщил Лэнс, убирая палочку в карман. – Новый пароль – «Принц–полукровка». Надеюсь, что его ты не забудешь.

И он подмигнул Северусу.

***

Февраль подходил к концу. До пасхальных каникул, и тем более до С. О. В., было еще далеко, но преподаватели нагружали студентов заданиями все больше и больше. Лэнс не отставал от остальных. У него много времени уходило на подготовку к урокам. Северус любил сидеть в кресле у камина и смотреть на Лэнса, на то, как он пишет конспекты, окружив себя горами книг, иногда хмурится и морщит лоб, если что‑то идет не так, а иногда потягивается, делает глубокий вдох и снова принимается за работу. Лэнс говорил ему, что вовсе не обязательно приходить так рано, но Северус знал, что профессору приятно его молчаливое присутствие. Он приходил, садился в кресло и терпеливо ждал, когда Лэнс освободится.

По негласной договоренности, возникшей между ними, они оба старались избегать разговоров о проклятье. Тем не менее, не думать об этом они не могли. В последний день февраля, в тот момент, когда Северус склонился над книжными полками, пытаясь найти себе что‑нибудь на английском, он почувствовал на себе взгляд Лэнса, обернулся и посмотрел на него.

«А стоило ли это того, чтобы…»

В следующую же секунду профессор встряхнул головой и отвел глаза, так что иной на месте Северуса мог бы подумать, что ему показалось. Но Северус был уверен, что не ошибся; покой и умиротворенность мигом схлынули с него, уступив место отчаянию и гневу.

– Вы хотите сказать, что… жалеете обо всем?! – срывающимся голосом вскричал Северус. Он шагнул ближе к Лэнсу, впиваясь взглядом в его лицо.

– Северус, ты неправильно меня понял… – начал Лэнс, но Северус перебил его.

– Неправда! Я все понял правильно!.. Вы… вы жалеете, что вообще связались со мной!!! – выкрикнул Северус. Он хотел продолжить, но ему помешал комок, подступивший к горлу. Северус закусил губу в отчаянии.

Лэнс схватил Северуса за плечи и, не обращая внимания на негодующие возгласы, подтолкнул его к креслу.

– Садись. И слушай, – категорическим тоном сказал профессор.

Северус исподлобья посмотрел на Лэнса и сел. Тот продолжил:

– Если ты думаешь, что меня не устраивают наши отношения хоть в чем‑нибудь, то ты ошибаешься, ясно тебе?

– Но вы же сами подумали, что… – куда тише сказал Северус.

В тот же миг он почувствовал, как Лэнс погладил его.

– Иногда мне просто становится страшно, как ты не понимаешь? – Лэнс вздохнул. Видно было, что это признание дается ему нелегко. – Люди не всегда властны над своими мыслями, Северус. Бывает, они приходят сами по себе… Но на самом деле я так не думаю, поверь мне.

Северус почувствовал, как его лицо и даже уши вспыхнули, а глаза он сейчас не поднял бы и под угрозой Авады Кедавры. Хорош он со своими претензиями! «Как вы смеете косо на меня смотреть, профессор? Ну и что, что вы скоро умрете, причем из‑за меня!»

– …не жалею, что приехал в Хогвартс в этом году, – тем временем закончил очередную фразу Лэнс.

Секундная борьба с самим собой – и Северус все же поднял глаза.

«И не пожалеете, профессор. Я обещаю».

***

Северус удобно устроился на сгибе локтя Лэнса. Тот нежно поигрывал его волосами. Потом неожиданно немного сильнее потянул черную прядь, и Северус поднял голову, а в следующий миг вывернулся и резко переместился наверх, нависнув над Лэнсом.

– Мой маленький, голодный волчонок… – прошептал Лэнс. – А кстати, ты знаешь, что Люпин…

– Да ну его, этого Люпина, и всех гриффиндорцев заодно! – отмахнулся Северус, приникая к губам Лэнса.

***

Часа через два Северус неохотно сказал:

– Я должен идти. Уже несколько дней там не ночевал…

Лэнс заворочался под одеялом.

– Что у нас завтра, понедельник? Надо же, как быстро прошли выходные… Полежи со мной еще хотя бы полчаса, ладно?

– Хорошо, – согласился Северус и придвинулся поближе.

– Сэр… – раздался негромкий голос. Северус даже не успел вздрогнуть, как повеяло холодом и сквозь стену просочился Кровавый Барон. – Ох, простите, я, кажется, не вовремя…

Северус в ужасе натянул одеяло до самых глаз, тщетно надеясь, что Барон его не узнает.

– Ну что вы, сэр, – сказал Лэнс, приподнимаясь на кровати. Северус понял, что он изо всех сил пытается, чтобы его голос звучал спокойно. – По сравнению с тем, что было несколько ранее, это ваше «не вовремя» – самое что ни на есть вовремя…

– Гхм… Не сомневаюсь, сударь, – кивнул Кровавый Барон. – Я пришел предупредить вас о том, что над вашей дверью повесили ведро…

– Кто? – изумился Лэнс.

– …с несмываемыми чернилами, – закончил Барон.

Северус поперхнулся, представив, какой бы вид у него был с этими чернилами, и главное, что бы подумали те, кто задумал эту дурацкую шутку. А кстати, кто?

– Так вы не ответили на мой вопрос, господин Барон. – Лэнс присел на кровати.

– Хм… видите ли, сэр, дело в том, что эти два гриффиндорца с пятого курса, кажется, Поттер и Блэк, просили не называть их имен, – бесстрастно ответил Барон.

– Жаль, – сказал Лэнс. Его рука под одеялом ободряюще сжала руку Северуса, и Северус воспринял это как знак того, что ему можно высунуться. – Значит, мы этого так и не узнаем. Но я весьма признателен вам за то, что вы нас предупредили.

– Всегда пожалуйста, – кивнул Барон. Он, видимо, уже собирался просочиться сквозь стену, когда голос Лэнса остановил его:

– Да, и… – профессор пристально на него посмотрел. – Не то чтобы это было так уж важно, но, вы понимаете…

– О, конечно, – Барон кивнул еще раз, потом приложил палец к губам. – Никто не узнает.

И Барон удалился.

– Но Поттеру и Блэку он обещал то же самое! – не сдержался Северус.

– Да, – кивнул Лэнс. – Но все же я думаю, что он не проболтается.

– Как вы можете быть в этом уверены! – Северус ужасно возмущался, потому что при одной мысли о том, что все всё узнают, ему становилось нехорошо.

– Ну во–первых, Поттер и Блэк – гриффиндорцы, а мы – слизеринцы, – улыбнувшись, продолжил профессор.

– Ну да, – хмыкнул Северус. – Но все же я не думаю, что даже наша вошедшая в поговорку…

– А во–вторых, – перебил его Лэнс, – Поттер и Блэк – гриффиндорцы, которые вопиющим образом нарушили субординацию. Это понятно?

– Ну да… – согласился Северус. Он, кажется, уже понял, куда клонит профессор. Для слизеринцев всегда существовал неписаный кодекс чести, согласно которому тот, кто выше тебя в иерархической лестнице, мог рассчитывать на беспрекословное подчинение или, по крайней мере, хотя бы на подобающее уважение соответственно своему статусу.

– В нашем случае все приличия были соблюдены, – при этих словах Северус не удержался и усмехнулся, – по крайней мере, ты не посягаешь на мои властные полномочия, и мы не нарушаем школьные правила. Не смейся, Северус, такого правила в школе действительно нет – хотя есть такая статья в уголовном кодексе. Но этим Барон мало интересуется.

Северус на миг замолчал, но потом высказал пришедшую ему в голову мысль:

– То есть, если бы, скажем, мы с вами навесили ведро над дверью профессора Слагхорна, то…

Лэнс расхохотался.

– Ну ты и скажешь, Северус! Представляю себе эту картину… – сказал он сквозь смех. – Ну, в общем, ты прав, тогда Барон был бы обязан рассказать ему об этом в связи с собственными представлениями о порядке.

– Мне бы вашу уверенность, – вздохнул Северус.

– И потом, – продолжил Лэнс, – теперь то, станет ли это общеизвестным, зависит целиком от Барона, мы же на его решение повлиять не сможем, ergo[22]22
  Следовательно (лат.)


[Закрыть] – нет смысла переживать по этому поводу.

– Как это? – в очередной раз поразился Северус легкомысленности профессора. – Да вы хоть представляете себе… Нет, неужели вас совсем не волнует, что будет? Я все усилия прилагаю, чтобы никто ничего не заподозрил, а вы…

– Северус, я тоже ведь не кричу об этом на каждом перекрестке, – сказал Лэнс, притягивая его к себе. – Но одно дело – проявлять осторожность, а другое – беспокоиться из‑за того, что ты не в силах изменить. Det som skall ske, det sker[23]23
  Что будет, то будет (швед.)


[Закрыть].

– Все равно, ушел бы я раньше – и Барон нас не застал бы, – проворчал Северус, утыкаясь носом в ямку под ключицей Лэнса.

– Ага, и был бы ты весь в чернилах, – заметил Лэнс, поднимая Северуса за подбородок. В его глазах таилась смешинка, и Северус понадеялся на то, что у профессора все же есть более веские основания надеяться на молчание Барона.