Текст книги "Что будет, то будет (СИ)"

Автор книги: Диана Шипилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 32 страниц)

– Но…

Лэнс посмотрел Северусу в глаза и улыбнулся. Тепло. Нежно. Совсем как раньше… Северус быстро отвел взгляд.

– А–а, понимаю, что тебя смущает, – Лэнс снова закусил губу – очевидно, ему этот разговор тоже давался нелегко. – Видишь ли, Северус, не все мечты и мысли претворяются в жизнь, большинство так навсегда и остаются… мечтами и мыслями. К счастью для нас.

– Но, сэр, – Северус отчаянно краснел, – вчера Роб… мистер Лэнс сказал, что вы выходили из моей комнаты…

– Я же еще вчера все объяснил, – устало сказал Лэнс.

– Извините, профессор, я не дослушал, – проворчал Северус.

Лэнс усмехнулся, но тут же помрачнел и сказал:

– Что ж, повторю: я действительно приходил к тебе в комнату. Один раз. Но… Я просто смотрел, как ты спишь.

– Зачем? – содрогнулся Северус.

«Неужели ты не понимаешь, глупый?»

Северус потупился.

– Больше этого не повторится, – твердо сказал Лэнс. – Я тогда же дал себе слово, что это был первый и последний раз. И кстати, неужели ты думаешь, что я смог бы смотреть в глаза директору, если бы позволил себе…

Лэнс не договорил, но Северус его, кажется, понял.

Но профессор вдруг продолжил:

– И еще… Если ты отдалишься от меня… Я хочу сказать, мне будет очень больно потерять тебя. – Он снова тяжело вздохнул. – Я взвалил на себя груз, к которому оказался не готов.

Северус вновь взглянул на Лэнса.

– Я не знаю…

«Я обещаю, что не позволю себе ничего лишнего, я ни словом, ни вздохом не выдам себя, не причиню тебе боли, обиды, даже простого неудобства. Ради тебя, ради себя… Я не хочу быть до такой степени бесчестным и льщу себя надеждой, что может быть, когда‑нибудь все происшедшее покажется тебе дурным сном, и ты забудешь об этом».

– Может, лучше воспользоваться заклинанием Забвения? – мрачно усмехнулся Северус.

Лэнс укоризненно покачал головой.

– Нет. Конечно, нет. Я не стану дважды входить в одну и ту же реку. Тем более не стану вмешиваться в твою память. Это было бы преступлением.

Северус и сам желал бы, чтобы все происшедшее осталось не более чем дурным сном, но…

– Я понимаю, – быстро добавил профессор. – Прежние отношения между нами утрачены навсегда, но может быть, мы сумеем сохранить… хоть что‑то?

Северус отвернулся, глядя на фиолетовое небо, холмистую равнину и безлистые кусты боярышника рядом с изгородью.

– Я не знаю, – он уткнулся носом в шарф. – Но… можно попробовать.

Глава 20. Возвращение в Хогвартс

На следующий же день Северус с Лэнсом вернулись в Хогвартс, хотя занятия начинались только через три дня, в понедельник. И Элинор, и даже Роберт уговаривали их остаться еще ненадолго, но Лэнс настоял на своем, и Северус был ему за это благодарен. Он был бы рад покинуть их дом еще в тот день, но календарю не было никакого дела до того, что он чувствовал. Январь сменил декабрь точно в положенный срок, и им пришлось задержаться хотя бы для того, чтобы не огорчить Элинор. Северус скрепя сердце высидел целый вечер за праздничным столом, хотя и не видел в этом никакого смысла. За весь вечер он не произнес ни слова, а Лэнс отвечал односложными предложениями лишь когда к нему кто‑то обращался, так что за столом было весьма неуютно.

Когда он утром собирал свои вещи, к нему зашел Роберт и, сконфуженно глядя в угол, принес извинения за случившееся. Северус холодно кивнул, хотя на самом деле разозлился еще больше. Да, Роберту действительно было неловко перед ним, но в то же время он чувствовал и радость – что его опасения по поводу связи брата с полукровкой не подтвердились и, скорее всего, и не подтвердятся. По крайней мере, так это воспринял Северус.

Хогвартс встретил их гулкой пустотой: большинство студентов были еще на каникулах.

– Скажите, как же теперь?.. – в отчаянии вырвалось у Северуса. Вопрос получился несколько невразумительным, но Лэнс его понял и тяжело вздохнул.

– Нам обоим нужно постараться вести себя точно так же, как раньше, – ответил он. – Пойми, Северус, на самом деле все изменилось меньше, чем ты думаешь. Я чувствовал то же самое и в ноябре, но это не мешало нам общаться, ведь так? Изменилось только твое представление обо мне…

Северус скованно попрощался и, взяв чемодан, пошел к себе. В гостиной никого не было; на доске объявлений белел новый листок. Что там такое? А, объявление для шестикурсников о курсах аппарации… Северус вздохнул с некоторой завистью. Если бы он учился на шестом курсе, а не на пятом, то совсем скоро он уже стал бы совершеннолетним, и… и тоже мог бы пойти на эти курсы.

В комнате, разумеется, тоже было пусто. На Северуса вдруг накатила такая тоска, словно он остался один в целом мире, и чтобы хоть как‑то развеять это ощущение, он подошел к зеркалу. Отражение обреченно посмотрело на него.

– Вот объясни мне, что в тебе вообще можно найти? – обратился к нему Северус. – Что?

Отражение, конечно, не ответило, и они с Северусом лишь презрительно посмотрели друг на друга.

***

На выходных уже начали съезжаться однокурсники. Миранда прибыла одной из первых, в субботу утром. Когда она вошла в гостиную, ее щеки все еще горели от мороза, а на зимней мантии медленно таяли снежинки.

– Ты что, один здесь, Снейп? – удивилась она. – А Долиш еще не приехал? А Аннабелла?

Северус отрицательно покачал головой и вновь уткнулся в «Энциклопедию зелий».

– А ты что, не ездил домой на каникулы?

– Сильверстоун, я никогда не езжу домой на каникулы, – отрезал Северус.

– Представляю, какая у тебя была скукотища, – фыркнула Миранда. – А вот я…

– Ну что ты, – возразил Северус, переворачивая страницу. – Уверяю тебя, что определение «скучные» подходит для описания моих каникул менее всего.

– Ах, разумеется, как же я могла забыть про библиотеку! – насмешливо воскликнула Миранда. – Дни напролет там сидел, да? Вижу, ты и сейчас что‑то читаешь…

– Я очень рад, что ты наконец‑то это заметила, Сильверстоун, – язвительно сказал ей Северус. – А теперь не будешь ли ты столь любезной, что займешься своими делами?

Миранда обиженно надула губы и наконец‑то оставила его в покое.

Розье и Уилкс заявились почти одновременно, всего с получасовой разницей.

– В жизни больше не буду ездить на «Ночном рыцаре»! – пылко заявил Уилкс еще с порога. Лицо его было изысканно–зеленого цвета.

Розье расхохотался.

– А ведь я говорил тебе! Ну что, как отметил восемнадцатилетие? Что предки подарили? Как вообще, весело было?

– Пошли ко мне, все расскажу!

Однако большинство студентов, и в том числе Долиш со Стеббинсом, прибыли в воскресенье Хогвартс–экспрессом. Теперь Северусу уже трудно было представить, что всего два дня назад в школе было так пусто. Напротив, жизнь кипела – как же, последний день каникул, последний день, когда еще можно заниматься ерундой! Впрочем, самые благоразумные уже начали задумываться о наступающем триместре: небольшие группки сидели то тут, то там, обменявшись заданными на дом сочинениями; иногда кто‑то выхватывал свое и наспех вносил туда исправления или дописывал очередной абзац. Северус, правда, сомневался в целесообразности такого подхода: теперь все работы станут практически одинаковыми.

***

Северус до последнего момента надеялся, как это ни было абсурдно, что все случившееся с ним на каникулах словно бы отойдет на задний план, а может быть, и вообще покажется неактуальным, когда начнется обычная школьная жизнь, с уроками, библиотекой, домашними заданиями и… пусть даже мародерами.

Наконец наступил понедельник, но он не оправдал ожиданий Северуса: разумеется, ничего не изменилось. Да и что могло измениться? Конечно, непременные атрибуты школьной жизни никуда не делись, но одно понимание того, что под этой самой крышей находится Лэнс, перевешивало все. За это время он виделся с профессором исключительно в Большом зале, и они ни разу еще не разговаривали, но само его присутствие мешало Северусу вернуться в привычную колею.

Все преподаватели в понедельник (кроме Бинса, разумеется), будто сговорившись, напоминали студентам, что до С. О. В. осталось не так уж и много времени. Изрядно нервничающий Обри донимал на первом занятии Флитвика расспросами по этому поводу больше десяти минут, и в конце концов общими усилиями его кое‑как убедили в том, что может быть, он и сдаст экзамены нормально. Впрочем, по его лицу было видно, что ему все равно с трудом в это верится. Хотя нельзя было исключать возможность, что Обри просто волновался перед первой в этом триместре нумерологией…

Уход за магическими животными – совместное занятие с гриффиндорцами – не был отмечен сколько‑нибудь серьезными стычками. Северус боялся, как бы мародеры не прошлись ненароком по поводу того, что на каникулах его не было в замке (он совершенно не хотел это афишировать), но, видимо, его отсутствие не взволновало их настолько, чтобы они сочли нужным это прокомментировать. Вид у них был довольно‑таки подозрительный – к тому же, как вспомнилось Северусу, они и перед каникулами что‑то замышляли, – и на слизеринцев они не обращали внимания, все больше переговариваясь между собой (странно, но это даже его слегка задело). А под конец занятия один особенно проворный лукотрус изловчился и ткнул Эванс острым пальцем в ладонь, да так, что потекла кровь. Кеттлберн предложил ей пойти в больничное крыло, но она отказалась, пробормотала заклинание, остановившее кровь, и досидела до конца урока. Поттер, разумеется, сразу же забыл обо всех своих планах и бросал на нее участливо–заботливые взгляды, что явно раздражало Сириуса Блэка – да и саму Эванс тоже.

Профессор Бинс, казалось, вовсе не заметил, что начался новый триместр. Его лекции всегда прерывались со звонком, даже если это была середина фразы, и, явившись из доски перед студентами в этот раз, Бинс начал очередную лекцию со слов «…именно по этой причине», заставив всех лихорадочно вспоминать, что же имелось в виду. Но Северуса этот урок даже порадовал. Он настолько тщательно пытался сосредоточиться на словах Бинса (а без этого лекции понять было невозможно), что у него уже не оставалось ни времени, ни сил думать о посторонних вещах, а именно это сейчас ему и было нужно.

Когда они с Обри, изрядно замотанные двухчасовой историей магии, шли на нумерологию (они были единственными слизеринцами, кто посещал этот предмет), Северус не выдержал и поинтересовался:

– Скажи, Обри… Это правда, что тебе нравится Вектор?

Обри даже сбился с шага.

– А тебе какое дело?

– Я просто хочу понять, – сказал Северус. – Она старше тебя лет на десять, к тому же профессор… Что ты вообще в ней нашел? Или это из‑за того, что у нас мало девчонок?

– При чем тут девчонки, это совсем другое! – вспыхнул Обри. – А, что толку тебе говорить, ты все равно ничего не поймешь… Ты только об уроках и думаешь, и ни за что не сможешь осознать всю трагедию неразделенной любви!

Северус едва не фыркнул над его пафосным тоном, но сдержался. Они с Обри поднялись по лестнице и завернули за угол, и до кабинета нумерологии было уже недалеко.

– А что бы ты стал делать, если бы… если бы она все‑таки обратила на тебя внимание? – вдруг спросил Северус и тут же поспешил уточнить: – Мне просто интересно. Так что же?

– Снейп, ты что, совсем офонарел?

– Вовсе нет, – возразил Северус. – Мне стало интересно, вот я и спросил. Но по твоему ответу я понял, что ты об этом даже не задумывался.

– Да потому что этого быть не может! И отцепись ты от меня, наконец! – не выдержал Обри.

– Пожалуйста, как скажешь, – хмыкнул Северус. Он был разочарован – хотя что он ожидал от этого разговора?

У самых дверей они встретились с Лили Эванс, подошедшей с другой стороны (ее ладонь была перебинтована), и одновременно вошли в кабинет.

***

Северус сжался в комочек под одеялом. Глаза сонно смыкались, но голова гудела от переполнявших ее мыслей и эмоций.

Первый учебный день показался Северусу очень длинным, и он невероятно устал. Но это еще были сущие пустяки. Ведь завтра… завтра будет защита от темных искусств, урок у Лэнса…

Он так переживает из‑за обычного урока. А что же ему делать в пятницу? У них с Лэнсом, по идее, должно было состояться очередное занятие – его ведь никто не отменял. И если он действительно хочет восстановить отношения, то разумно было бы пойти. Но с другой стороны, после всего того, что Северус узнал… да еще и занятие не по чему‑нибудь, а по легилименции… Теперь держать мысленный барьер перед Лэнсом казалось невероятно сложно, куда сложнее, чем раньше. Очистить сознание? Задайте что‑нибудь полегче! Северус раздраженно принялся грызть ноготь, пытаясь хоть как‑нибудь отвлечься. В самом деле, вдруг Лэнс узнает все, что он про него думает?..

Северус вздрогнул, но тут же у него возникла другая мысль: а что, собственно говоря, он думает про Лэнса?

Северус даже открыл глаза, пораженный тем, что не может дать ответа сразу на такой логичный и простой вопрос. Что он думает про Лэнса? Что он… чувствует к нему?

«Да не знаю я! Что тут вообще можно чувствовать?!»

Он вновь закрыл глаза и попытался расслабиться.

– Уходишь от ответа, Северус? – услышал он совсем рядом знакомый голос, но почему‑то лишь слегка удивился.

«Люмос», – подумал он, присев на кровати, и комната озарилась слабым светом, хотя палочка по–прежнему лежала у него под подушкой. Северус вздрогнул: на него внимательно смотрел Лэнс, который сидел на полу, прислонившись боком к кровати Северуса и положив на нее руку ладонью вниз. У Северуса екнуло сердце.

– У вас что, вошло в привычку сидеть по ночам в моей комнате? – поинтересовался он.

Лэнс улыбнулся, затем перевернул ладонь, и на ней засветился маленький туманный шарик, который в ту же секунду замерцал золотистыми точками.

«Можно и так сказать, Северус».

Шарик оторвался, поднялся над кроватью и рассыпался на множество искр. Северус в замешательстве уставился на Лэнса.

«А что вы вообще здесь делаете, профессор?!»

Лэнс придвинулся ближе и положил ладонь на руку Северуса.

– Странно все‑таки, что ты до сих пор не знаешь, как ко мне относишься, – мягко сказал он. Его зеленоватые глаза сияли в полумраке, и в них разливалось какое‑то сверхъестественное спокойствие. Но в то же время… – Учитывая твой аналитический склад ума, Северус, – продолжил он, – я был уверен, что ты задашься этим вопросом сразу же, как узнаешь о моих чувствах к тебе. За эти дни ты уже наверняка получил бы ответ. Тем не менее, я вижу, что ответа у тебя нет – может быть, потому, что ты боишься его узнать?

Глаза Лэнса сверкнули, и он совсем по–мальчишески улыбнулся – как тогда, когда вошел в класс защиты первый раз.

«Да, боюсь».

Северус почувствовал, как вспыхнули его щеки при этом молчаливом признании, и отвел глаза, но потом вновь перевел взгляд на Лэнса, чувствуя, что не может продолжать вслух.

«Вы правы, профессор. Я не могу себе представить, что из этого получится. Я ведь совсем не разбираюсь во всех этих чувствах, я даже не думал, что кто‑то может в меня…»

Мысль Северуса еще не успела оформиться до конца, как Лэнс неожиданно грубо схватил его за плечо и притянул к себе. Северус едва не свалился с кровати и был вынужден обеими руками вцепиться в мантию Лэнса, чтобы не потерять равновесие. А Лэнс, положив ладонь на затылок Северуса, приник к его губам. У Северуса закружилась голова, и он ощутил жаркое, пьянящее дыхание профессора. В голове Северуса пронесся вихрь несвязных видений и образов.

«А ведь я понятия не имею, как все это происходит между мужчинами, – мелькнула у Северуса мысль, в то время как он, не прерывая поцелуя, сполз к Лэнсу на колени. – В той книге по анатомии про это ничего не было написано… И что же делать?»

Северус погрузил пальцы в густые шелковистые волосы Лэнса. Сердце колотилось так, будто вот–вот готово было выпрыгнуть из груди. Вдруг его ушей достиг слабый, но настойчивый звон. С каждой секундой он становился все громче. Неужели звонок на урок? В такое‑то время? Нет, его же вообще не слышно в помещениях слизеринцев!

Еще через секунду Северус приоткрыл заспанные глаза и понял, что это надрывается его будильник.

***

На завтрак Северус решил не идти. Его до сих пор колотило от нервного напряжения, и он стремился побыть в одиночестве настолько долго, насколько вообще это было возможно. Он бы с радостью не пошел и на первый урок, который являлся не чем иным, как защитой от темных искусств, но все же какой‑то идиотский сон не был уважительной причиной для пропуска занятия.

Северус застелил кровать и растянулся на покрывале.

А все‑таки ему приснился полный бред! Наяву он никогда бы не вел себя так! При первых же попытках Лэнса он бы выхватил палочку и…

«Наяву и Лэнс не вел бы себя так».

Да. Пожалуй, это было верно. Этот сон – исключительно плод его воображения, и ничего более. Лэнс был здесь ни при чем, но тем не менее…

Тем не менее, он сегодня же сообщит профессору, что на занятие по легилименции не пойдет.

***

– Итак, у нас начинается очередной триместр, и я надеюсь, что вы на каникулах отдохнули достаточно, чтобы теперь приступить к работе с новыми силами, – сказал Лэнс без всякого выражения в голосе. – Положите на стол ваши домашние задания, я их сейчас соберу…

Свитки Северуса уже лежали на краю стола. Он сосредоточенно изучал их взглядом, не в силах смотреть на профессора. Нет, это никуда не годится, что он, зря изучал окклюменцию? Уж про него‑то не скажешь, что по его лицу можно читать как по раскрытой книге! Надо просто выстроить барьер…

– Сегодня мы приступаем к новой теме, – продолжил Лэнс. – Вампиры. Запишите, что… Ну что опять такое, мисс Эванс?

Северус все‑таки собрался и взглянул ему в лицо. Теперь нужно, чтобы и профессор посмотрел на него. «Я не приду в пятницу на занятие, – твердил он про себя. – Я не приду…»

– Простите, что я перебиваю вас, сэр, но у меня небольшой вопрос по домашнему заданию, – сказала Эванс.

– И какой же? – с видом человека, покорившегося неизбежности, осведомился Лэнс.

– Мантикоры, как известно, очень опасны…

«Я не приду в пятницу на занятие».

– Почему? – изумленно воскликнул Лэнс.

– Сами не понимаете? – с раздражением откликнулся Северус, и лишь после того, как эти слова слетели с его языка, до него дошло, что эти фразы они произнесли вслух. Он закусил губу.

– Да, профессор, – растерянно начала Эванс, переводя взгляд то на Лэнса, то на Северуса. – Это же очевидно…

– Мисс Эванс, давайте вопросы с вашим домашним заданием разберем позже, – решительно перебил ее Лэнс. – Останьтесь после урока, и мы все обсудим. Мистер Снейп, я вынужден снять пять баллов со Слизерина за ваше поведение. А сейчас давайте все‑таки вернемся к теме урока. Записывайте: «Классификация вампиров»…

Он бросил на Северуса быстрый взгляд.

«Не обижайся, Северус, я понимаю, что сам виноват, и при первом же случае начислю тебе эти пять баллов».

Северус хмыкнул и обмакнул перо в чернильницу.

***

Следующий день прошел спокойно, если не считать того, что Северус изо всех сил пытался изгнать воспоминания о своем сне из памяти. Впрочем, о полном спокойствии сказать было все же нельзя: вечером в гостиной Розье похвалялся, что он подвесил «этого обнаглевшего Лонгботтома» вверх ногами, и Северус подозревал, что без Левикорпуса тут не обошлось. А в четверг в конце второго урока защиты от темных искусств Лэнс взглядом дал понять Северусу, чтобы тот задержался.

«А я не опоздаю на Флитвика?»

«Это ненадолго».

Нарочно замешкавшись при укладывании вещей в сумку, Северус дождался, пока все студенты не покинут кабинет, и исподлобья глянул на профессора.

– Это насчет завтрашнего дня, – сказал Лэнс и замолчал. Окончание фразы повисло в воздухе, но Северус не мог себя заставить посмотреть профессору в глаза и понять, что же конкретно тот имеет в виду. Завтра пятница… Неужели занятия легилименцией?

– Я уже дал понять вам, сэр, что не могу посещать наши занятия, – выдавил Северус, немного раздосадованный из‑за необходимости объяснять еще раз такие, в общем‑то, очевидные вещи.

– При чем тут занятия? – удивился Лэнс. – Я вовсе не об этом. Завтра у тебя день рождения.

Северус прикинул в уме, какое сегодня число. И верно. Завтра ему исполнится шестнадцать лет.

– А вы откуда знаете, сэр? – не выдержав, спросил он.

Лэнс стоял за преподавательским столом, держа обе руки на своем портфеле, и в неярком свете зимнего утра казался немного старше, чем обычно. В ответ на взгляд Северуса он улыбнулся краешком рта и сказал:

– Я же все‑таки имею доступ к личным делам учеников.

Северусу отчего‑то представилась картина, как профессор Лэнс вечерами заходит в учительскую, достает из шкафа тонкую папку, раскрывает и вчитывается в одни и те же сухие казенные фразы. Он кашлянул.

– Так что насчет моего дня рождения?

Лэнс убрал руки с портфеля и немного нерешительно посмотрел на Северуса.

– Если хочешь, – начал он, осторожно подбирая слова, – после уроков можешь зайти. Просто посидим, чай попьем…

– Зачем? – спросил Северус, подняв бровь. – Я вообще не собирался отмечать свой день рождения, профессор. Если бы вы не напомнили, может, я и забыл бы об этой дате.

– Может быть, – согласился Лэнс. – Но, тем не менее, имей в виду мое приглашение. Если захочешь, приходи, Северус. Я ни в коем случае не хочу навязываться…

«…но мне очень хотелось бы восстановить те отношения, что между нами были».

Северусу очень трудно было сейчас говорить с профессором, но восстановить отношения он и сам хотел. Он понимал, что если будет избегать Лэнса, то ничего этим не добьется. Тем не менее, принять решение для него было задачей почти непосильной. Его мучили сомнения: возможно ли вообще то, к чему они стремятся? Может быть, это утрачено навсегда?

– Я подумаю, профессор, – наконец сказал Северус. – Ладно, я пойду, а то у меня еще заклинания впереди.

– Конечно.

В класс уже начали подтягиваться второкурсники Рэйвенкло и Хаффлпаффа. Лэнс поставил портфель на пол и сел на свое место. Северус выскользнул за дверь и пошел на заклинания. Вот–вот должен был прозвенеть звонок, но беспокоило его не это. Флитвик за опоздание вряд ли рассердится, а вот как правильно вести себя с Лэнсом, он так и не мог понять.

***

Оставшаяся часть учебного дня пролетела быстро. Даже слишком быстро – Северус так ничего и не смог решить. По–правде говоря, ему не хотелось об этом думать, уж слишком сложной была проблема. Он с тревогой отметил это про себя, ибо раньше с ним такого не случалось – сколь бы трудной ни была задача, он всегда без колебаний приступал к ней, чтобы разложить на составные части, рассмотреть в разных ракурсах и затем, взвесив все pro и contra, прийти к искомому решению. Теперь… Нет, уж лучше пусть все как‑нибудь образуется без его участия. В конце концов, у него есть еще время, чтобы все обдумать. В крайнем случае, решение можно будет принять в последний момент. Впрочем, идея была не самая лучшая – Северус знал по себе, что в критических ситуациях, в условиях эмоционального всплеска и недостатка времени ему куда труднее принять верное решение.

Тем не менее, закончив делать домашнее задание, он вернулся к себе и лег спать, не забыв перед этим очистить свой разум, что он проделывал уже автоматически.