Текст книги "Эволюция чувств (СИ)"

Автор книги: Диана Морьентес

Глава 3. Параллельные миры

Первое сентября. Наташа шла в школу с великолепным букетом ярко-красных роз. Она перешла в девятый класс, в отличие от Тани Смольченко, и очень этим гордилась. Улыбка, которая не сочеталась с ее душевными тревогами, сияла ярче солнца. Конечно, она играла роль, но так мастерски, что никто ничего не заметил. Поддерживала светские беседы с одноклассницами, перемещаясь от одной кучки друзей к другой, расспрашивала, кто как провел лето. Наташа была благодарна небу за то, что у нее есть еще ее класс, 9 «Б». Теперь для нее существовала одна цель – ни за что не падать, не опускать ни рук, ни головы.

Все было, вроде бы, как обычно, как все восемь лет подряд. На линейке директор школы поздравил учеников и учителей с началом учебного года, затем все классы разошлись по своим кабинетам. Все было однотонно и отшлифовано, как в фильме, который пересмотрен уже тысячу раз.

Но классная руководительница продиктовала расписание уроков на завтра и сообщила, что по пятницам будет два урока физики подряд, и вести ее снова будет… Максим Викторович. Девчонки начали оживленно переглядываться и ликующе шептаться, а Наташе стало мучительно жарко. Она готова была прыгать от радости, судьба вновь дарит ей шанс! И вдруг вспомнила о Карене. А что, если он, и правда, расскажет? А еще вспомнила о том, что Максим Викторович ее не любит.

Выходя из школы, она даже жалела, что знакома с Кареном, с Максимом Викторовичем, с Таней Смольченко и еще сотней других людей. И заподозрила, что людям вообще доверять нельзя, что они приносят только несчастье… Она шла вниз по лестнице, опустив голову, и ни о чем не хотела думать. Как когда-то ни о чем, кроме глаз Максима Викторовича, так и сейчас – ни о чем, кроме них же.

Солнце. Сочи – это просто рай: если выйти из школы и идти прямо, то шагаешь по великолепной тенистой вечнозеленой, хоть и лиственной, аллее под названием «Цветной бульвар». Это такой прогулочный парк длиной во всю улицу, и он, действительно, был цветным. Многочисленные клумбы. Огромные платаны с толстыми стволами тянутся к солнцу и на самом верху срастаются пышными, солнценепробиваемыми кронами. Над этим зеленым куполом нависает небо, которое из-за зелени вокруг кажется совершенно синим. И тут, под этими деревьями и небом, стоит Карен. Наташа остановилась, как вкопанная. Он подошел к ней.

– Ты домой?

– Да, – тихо ответила Наташа, еще не опомнившись.

– Отлично. Я с тобой.

– Ну, нет! – девушка резко развернулась и быстрым шагом направилась назад в школу: она знала, что охранники не пускают туда посторонних. Карен побежал за ней.

Андрей, высокий мужчина в камуфляже, схватил чужого за руку.

– Молодой человек, Вы здесь учитесь?

– Нет, но это моя девушка… – Карен кивнул в сторону Наташи.

– Свою девушку, будьте добры, подождите на улице.

Карен послушно вышел. Андрей повернулся к Наташе.

– Что же ты, девушка, от своего друга убегаешь?

– Да никакой он мне не друг! – запротестовала она. – Я ясно ему объяснила, что не хочу с ним иметь ничего общего. А он этого не понимает.

Андрей обдумывал ситуацию и попутно выяснял:

– Как тебя зовут?

– Наташа.

– И что ты собираешься теперь делать, Наташа?

– Да домой надо идти, а он здесь стоит.

– Ну, и что? Идите вместе. Объясни ему еще раз, и он больше не будет тебя преследовать, – нашел мудрое решение охранник.

– Вы не понимаете… – возразила девушка. – Он заставляет меня целоваться с ним и уже начинает требовать большего. Я отказываюсь, и он меня бьет. Не очень больно, но синяки остаются…

– А твои родители знают?

– Нет. Я никому не говорила об этом, но теперь… Я его боюсь.

– Ты далеко живешь?

– Да нет, минут семь-восемь.

– Давай, я тебя провожу. Саня, – обернулся Андрей на второго охранника, – я минут на пятнадцать исчезну. Побудь за главного!

По дороге они так разговорились, что Наташа забыла о Карене, который, увидев ее с охранником, решил пока оставить ее в покое на некоторое время.

Наташа узнала, что Андрей был женат, у него есть десятилетний сын Ромка, который живет со своей матерью. И еще узнала, что он близкий друг Максима Викторовича… Так вот, почему они прощались за руку на крыльце в день субботника! Столько радостных новостей в одно мгновение!

* * *

Наташа не понимала, почему она не рада тому, что человек, которого она любит, снова работает в их школе. То ли до сих пор не верила в это, то ли боялась нарваться на отказ и страдать. Она медленно поднималась по ступенькам родной школы, улыбнулась своей лучшей улыбкой обаятельному большому охраннику Андрею. Этот тридцатидвухлетний мужчина ей очень нравится, к тому же он лучший друг Максима Викторовича, а значит, и ее тоже. Они уже перешли на «ты», охранник сам предложил это. Он очень открытый и общительный человек с классным чувством юмора, и ученики его чрезвычайно любят, особенно малышня. Каждый день в прошлом году, когда Наташа уходила домой после уроков, Андрея окружала стайка ребятишек.

Андрей приложил руку к сердцу и с шутливым воодушевлением произнес:

– Наталья, ты сегодня великолепна! Я рад, что после трех дней учебы ты еще так потрясающе выглядишь!

– Спасибо, Андрей. Смотри, не перехвали меня, а то…

Наташа не успела договорить – в школу вошел молодой физик. Он обменялся с Андреем дружеским рукопожатием и поздоровался с Наташей.

– Андрюха, ты опять девушек клеишь? – подколол он охранника. И обратился к Наташе: – Если в позапрошлом году был седьмой «Б», то сейчас девятый «Б». Я не ошибаюсь?

Наташа как-то совсем растерялась от его взгляда.

– Нет… Да… Ну, в смысле, не ошибаетесь, девятый «Б», – Наташа позорно робела.

– У вас сейчас физика, не опаздывай.

Соскучилась. Волновалась, ее трясло, как осиновый лист. Мысленно убеждала себя, что надо расслабиться, ведь впереди еще столько времени… Она так хотела посмотреть ему вслед, но что-то мешало, наверное, взгляд Андрея. Ничего, еще насмотрится на уроках! Вот там уж никто не помешает… Таня Смольченко осталась на второй год, и Наташа стала сидеть на уроках одна за партой. Теперь ее никто не отвлечет от Него!

– Он этого достоин, – сказал охранник.

У Наташи дыхание оборвалось. Взглянула на него и поняла – он о чем-то догадывается. Но на всякий случай тихо переспросила:

– Чего достоин?

– Этих влюбленных глаз, – объяснил Андрей. – Он хороший парень.

На влюбленные глаза навернулись слезы. Зазвенел звонок, но девушка не могла пошевелиться; понимала, что должна быть на физике, но стояла на месте… Этот звон она слышала где-то глубоко в сердце: это звонок на Его урок; это приглашение на счастье!

– И запомни, Наталья, он не любит, когда опаздывают на его уроки. Он считает, что это проявление неуважения к учителю, а поскольку он парень взаимный, то таким ученикам отвечает тем же…

– Спасибо, – тихо сказала Наташа, улыбнулась и посмотрела охраннику в глаза. Андрей заметил в этом взгляде океан благодарности и не смог удержать в себе ответную улыбку…

Наташа в темпе помчалась на третий этаж: хотела успеть в кабинет раньше, чем учитель вернется из учительской и закроет за собой дверь.

Андрюха оглянулся на своего напарника и усмехнулся:

– Макс даже про физику с таким видом говорит девушке, словно делает комплимент!

*****

Можно ли определить девичью психологию каким-то словом? Интриги? Авантюры? Почему в четырнадцать лет мы считаем себя взрослыми, а в двадцать семь понимаем, что это только начало настоящей жизни? Тщательно обдуманные поступки, совершенные в юности, в зрелом возрасте кажутся нам смешными и нелепыми.

Наташа решила что-нибудь сделать, чтобы привлечь внимание физика, и уже туманно представляла, что именно. Блестящих ответов на его уроках и рефератов явно недостаточно – учитель принимает все, как должное. Нужно что-то еще. В ее голове почти созрел хитроумный план действий, в котором нельзя было обойтись без помощи Андрея. Но эту помощь надо организовать так, чтобы сам Андрей этого не понял. Она ясно понимала, что каждое слово, сказанное общительному Андрею о Максиме, тотчас будет передано самому Максиму. И Наташа собиралась эту черту Андрюхиного характера повернуть к себе лицом, причем, сделать это незаметно. Она знала, что на это уйдет некоторое время. И в это самое время она предпринимает отчаянный шаг под громким кодовым названием «ОПЕРАЦИЯ ПО ЗАХВАТУ»!

Наташа включила все свое актерское мастерство и, глубоко вздохнув, несмело постучала в дверь кабинета физики, которая немедленно открылась. Учитель как раз собрался уходить домой и растерянно смотрел на Наташу. В ее глазах уже блестели почти искренние слезы.

– Эй, малыш, что случилось? – сразу же поинтересовался мужчина.

– Я… Я… потеряла свою тетрадь… кажется, в Вашем кабинете…

Наташа и сама не ожидала, что будет так естественно всхлипывать. Зато, как она и рассчитывала, эти наигранные слезы метко врезались в сентиментальную натуру Максима Викторовича.

– Ну, что ты, зайчик! Стоит ли так переживать из-за какой-то тетради?

– Вы не понимаете… – Наташа подняла на него глаза и снова смущенно опустила взгляд. – Это были мои стихи… А теперь их кто-нибудь может найти… Вы, правда, ее не видели?

– Ну-ка… Зайди в класс… (Наташа вошла) Садись. Теперь объясни мне толком, что это за тетрадка.

Наташа еще несколько раз, для большего эффекта, всхлипнула, шмыгнула носом и произнесла:

– Все свои стихи я записываю в одну тетрадь…

– Ты пишешь стихи? – перебил учитель. – Так-так… Значит, все-таки я был прав, творчество в тебе есть. Это интересно… И что же дальше?

– Сегодня на физике я дала их почитать подруге, а на географии она сказала, что вернула мне тетрадь назад через пацанов, но они не отдали мне ее…

Это уже была сумбурная импровизация.

– Так, подожди, подожди! Пацаны оставили ее здесь?

– Я не знаю…

– Поспрашивай у них. Я не находил здесь никакой лишней тетради. Но она подписана?

– Нет! В том-то и дело. Ведь теперь кто угодно может выдать мои стихи за свои!

– А твои стихи так хороши? – учитель слегка улыбнулся. Видно было, что ему нравится с ней разговаривать.

Наташа смущенно замолчала, забыв роль и превратившись в себя настоящую. Хороши ее стихи или нет, она никогда не думала. Она пишет, когда ей есть что сказать. Все равно что рассуждать, хороша ли ее душа…

Он не стал переспрашивать, а только внимательно посмотрел ей в глаза, и от этого взгляда ей стало… неловко… Почему-то…

– А впрочем, ладно, – продолжала девушка, снова надев маску. – Если Вы ее увидите… Она такая зеленая, девяностошестилистовая… Верните ее мне, пожалуйста.

– А почитать можно? – улыбнулся он как-то совсем по-новому. Еще пару минут назад он, вроде, был готов помочь в поисках ее тетрадки, а сейчас так спокоен. Равнодушен?

– Конечно, можно… если найдете… – терпеливо врала Наташа. Стыдно обманывать, но все же хороший повод она придумала, чтобы побыть с учителем наедине!

Эта история с тетрадкой навела Наташу на более интересную мысль. Она специально стала оставлять на подоконнике возле своей парты разные предметы: то тетрадку или учебник, то школьный дневник (пусть учитель пролистает его и увидит, какая она умница), то легкий шифоновый шарфик (чтобы кокетливо повязать его на шее, когда вернется за пропажей), то любовные записки от мальчиков из класса (чтобы учитель приревновал)… Иногда ей казалось, что это глупо, и тогда она просто брала пример со своих одноклассниц и делала вид, что не поняла очередную тему по физике. «Забывать» что-то в Его кабинете перестала, когда однажды учитель назвал ее растяпой. Правда, тогда Наташа сама себя и выдала: в свое оправдание, не подумав, ляпнула, что больше нигде не забывает свои вещи… Максим Викторович улыбнулся, но промолчал.

Иногда, когда у Наташи «не получалось» самостоятельно сделать домашнее задание, их с учителем уединение нарушал охранник Андрей. Сегодня он опять в свой обеденный перерыв зашел навестить друга. Наташа сидела за учительским столом напротив любимого человека, и, пока она что-то писала в тетради, Андрей с Максимом перемигивались и кивали друг другу на девушку. Наташа это заметила и вопросительно посмотрела на учителя. Тот, улыбаясь и глядя ей в глаза, откинулся на спинку стула и, сладко потянувшись, закинул руки за голову.

– Наташ, – обратился он к ней. – Ты же отличница. Неужели ты и вправду не знаешь, как решать эти задачки?

Наташа растерялась. Почувствовала, что попалась. Захотелось провалиться сквозь землю.

– Не смущай девушку! – вступился за нее Андрей.

Но Максим Викторович продолжал:

– Ты единственная приходишь сюда делать домашнее задание. А оно ведь на то и домашнее, чтобы делать дома. В чем дело?

Наташе стало жутко стыдно, казалось, что кровь приливает к щекам. Она молниеносно похватала учебник, тетрадку, ручку; с другого стола – свою куртку и рюкзак и со всем этим в руках выбежала из кабинета. Андрей со словами «Макс, зачем ты ее обидел?» уже хотел бежать за ней, но учитель остановил друга и вышел в коридор сам. Наташа стояла неподалеку у окна и судорожно запихивала в сумку школьные принадлежности. Она плакала. Чтобы учитель этого не заметил, опустила голову, и длинные волосы скрыли ее лицо. Максим подошел к ней.

– Прости, пожалуйста. И не плачь, это того не стоит.

Он отодвинул ее локоны и поднял за подбородок ее милое заплаканное личико с напряженными дрожащими бровками. Хотя шел урок у второй смены, в коридоре стояли еще несколько школьников, которые с жаждой сплетни наблюдали за происходящим. Тогда Максим взял девчонку за руку и ласково сказал:

– Пойдем в кабинет, я тебя не выгонял. Просто хотел поговорить.

Наташа не спешила его слушаться. Теплое и аккуратное прикосновение его руки повергло девчонку в ступор. Максим Викторович сам взял с подоконника ее рюкзачок и повел девушку в класс. Свободной рукой Наташа размазывала по лицу слезы. Закрыв за собой дверь и положив ее сумку на одну из парт, учитель продолжил:

– Я все понимаю! – сделал многозначительную паузу. – Пойми и ты. Вытри слезы и послушай.

Максим посадил ее на стул, сам сел перед ней на корточки и пояснил, глядя на нее снизу вверх:

– Как, по-твоему, это выглядит со стороны? У меня в кабинете постоянно сидит девочка. Одна и та же. Причем, эта девочка знает физику и другие предметы не хуже остальных. Сюда заходят преподаватели, что они могут подумать? Ты меня подставляешь!

Они, не отрываясь, смотрели друг на друга, и Наташе казалось, что это разговор на каком-то особом, только им одним понятном языке. Как легко он умеет успокоить! Плакать больше не хотелось, наоборот, становилось легче. Наташе вдруг захотелось запомнить этот момент навсегда, как бы нарисовать Его портрет в своей памяти. Такое безупречное, красивое и мужественное лицо перед ней! У него такая необычная, не женственная красота – не такая, как у симпатичных мальчишек из школы или с соседних дворов… Это так странно: его нельзя назвать смазливым, но при этом его внешность сию секунду завладевает юным девчачьим сознанием, не позволяя отвернуться! Продолговатые голубые глаза в обрамлении серых ресничек – Наташа никогда не видела Его так близко; прямой нос, немножко блестящий тонкой полосочкой; аккуратные, не пухлые губы, не отвлекающие на себя внимание и поэтому идеальные; четкие скулы и довольно заметная темная щетина, которую, видимо, даже бритьем не сбреешь. Выучить бы эти контуры наизусть! А лучше бы это лицо было всегда рядом, каждый день, каждую минуту! Провести так всю жизнь: глядя ему в глаза и шепча: «Я живу для тебя!»…

Наталья не понимала, что Максим Викторович сейчас не думает так же. Его мысли были гораздо прозаичней. Эти секунды закончились сами собой: учитель встал и сообщил, что ему пора уходить.

Наташа пришла домой и сразу принялась за изготовление портрета любимого мужчины. Хотелось запечатлеть самый романтический момент в своей жизни. Дома никого не бывает до вечера – одиночество – вполне творческая обстановка. Забралась с ногами на широкий подоконник, захватив с собой альбом, простой карандаш, ластик и впечатления. Долго смотрела на чистый лист, словно проецируя образ из своей памяти на бумагу, потом сделала несколько штрихов, осторожно, будто боялась испортить совершенные черты Его лица. Портрет получался очень похожим на оригинал, но все же был всего лишь рисунком, черно-белой копией яркой реальности.

Вечером вернулись с работы родители. Папа в ожидании ужина валялся на диване и щелкал пультом телевизора. Мама, как всегда, начала кричать, что дочка ничего не делает по дому, что выросла непутевой лентяйкой… Наташа замкнулась в комнате, но и так не добилась покоя: мама стучала в дверь и требовала ее уважать. Да, она начальник у себя на работе, добилась не последнего места в городе, но создать комфортные отношения в своем доме не смогла. Наташа не раз говорила ей, что они не дружат потому, что мама не в состоянии признать право на свободу других членов своей семьи; а маму раздражало то, что малявка учит ее жить.

А с папой Наташа вообще никак не контактировала. У стороннего наблюдателя возник бы вопрос, а знают ли они о существовании друг друга?

Но за что Наташа была благодарна своим родителям, так это за то, что в семье всегда были деньги (это мама со своим пробивным характером и связями помогла мужу открыть весьма доходный бизнес). И какими плохими ни были бы отношения с родителями, но они всегда давали своей дочери деньги на все потребности, какие только могут быть у подростка. При желании Наташа могла бы тратить эти деньги и на наркотики (Карен не раз предлагал ей и «травку», и таблетки – на выбор). Но Наташа уже сделала однажды выбор в пользу здоровья, а от своего слова она никогда не отступает.

Сейчас, в субботу, Наталья шагала по торговому центру. Все необходимые покупки уже были сделаны, даже купила юбку, что было ей совсем несвойственно. И хотя она практически не делала причесок, все же хотела еще приобрести пару заколок для волос. Ну, в итоге прикупила еще и косметики в соседнем магазинчике – совсем взрослая!

Решила пройтись к морю. Было по-осеннему прохладно, по пустынному каменистому пляжу прогуливались влюбленные парочки; пожилые бабушки и дедушки сидели на свободных лежаках, кутаясь в кофты и ведя неторопливые беседы о том, «как было раньше». Кое-кто ходил вдоль воды, проверяя на ощупь ее температуру или подбирая выложенные прибоем на берег ракушки и гладко обтесанные волнами стеклышки.

Наташа выбрала тихое место в стороне и, кинув рядом сумки с покупками, села верхом на высокий лежак. Она всегда носила брюки, поэтому могла себе позволить такую смелую позу. Небо краснело, наступал закат, она сидела, гордая и красивая, с безупречной осанкой, разглядывала горизонт, подставляя лицо встречному ветерку и ласковым оранжевым лучам.

К своим четырнадцати годам Наташа осознала, что обладает очень хорошей интуицией. Например, пока учителя думали, кого вызвать к доске, Наташа уже знала, будет это она или нет. А еще было несомненное чутьё на любимого мужчину. В школе на перемене столько людей! Шансы встретить Его или не встретить в коридоре абсолютно равны между собой. Но она всегда безошибочно определяет момент, когда через несколько секунд в поле зрения должен появиться физик.

Вот и сейчас внезапно почувствовала волнение и точно знала, что он рядом. Где? Она оглянулась на тротуар и замерла… Все на свете перестало существовать. Нет, Он не рядом. Он далеко, на недосягаемой высоте. На другом уровне, до которого ей не дотянуться. В параллельном мире. Он с девушкой… в обнимку. Смеющийся с ней и счастливый. Непривычно молодой – в синих джинсах и черном свитере на молнии. Самый лучший и влюбленный. Взаимно влюбленный.

В какой-то момент Максим заметил оглядывающуюся на него девчонку, и его взгляд замер на ней на долгие несколько секунд. Наташа не находила в себе ни грамма сил на то, чтобы пошевелиться, поздороваться с ним.

– Ну и подростки сейчас! – сказала Максиму его спутница. – Так нагло смотрят и не думают отворачиваться!

– Это моя ученица, – объяснил парень.

– Почему она с тобой не поздоровалась?

– Не знаю.

Знает.

Пара прошла мимо, Наташа по-прежнему смотрела им вслед, не отрываясь, пока они не скрылись из виду. В горле стоял ком. Сердце гулко и одиноко билось в образовавшейся пустоте. Слезы покатились по ее щекам, она крепко закрыла рот рукой и долго беззвучно плакала. Все, что было в этом мире, исчезло. Остался только он и его девушка. Другие мысли стерлись, а эта причиняла невыносимую боль.

Подобрав с камней свои сумки с покупками, Наташа побрела домой. Хотелось закрыться в своей комнате и побыть одной, чтобы никто не видел, как она плачет. По дороге грубо вытирала слезы рукавом, но они набегали снова. Прохожие оборачивались на нее, но Наташа этого не замечала. Перед глазами стояла только одна картина: он, обнимающий за талию девушку.

Перед дверью своей квартиры ей удалось на какое-то время перестать лить слезы – родителям она не хотела показывать свои чувства, но как только добралась до своей комнаты – упала на кровать, и рыдания начались с новой силой.

Уснула только под утро, измотавшись от переживаний и хождений по комнате. Думала, что, когда проснется, все изменится. Но легче не стало. В первые же минуты пробуждения снова сами собой потекли слезы. Наташа уткнулась в подушку. Было не просто больно. Что-то разъедало сердце изнутри.

К обеду жизнь потеряла смысл. Рыдания не прекращались ни на минуту. Наташе так хотелось остановить эти обжигающие слезы, но ничего не получалось. Мама стучалась в ее комнату, уговаривала поесть, спрашивала, почему она плачет – реакции не было никакой.

Вечером Наталье казалось, что это уже предел, что слезы должны иссякнуть, а сердце – просто остановиться. Чувствовала себя беззащитной перед своей любовью. Понимала, что этими эмоциями не может управлять.

В понедельник, не сделав уроки, но включив свою силу воли на полную мощность, отправилась в школу без слез. Решила, что не покажет никому свою слабость. На переменах не выходила из класса. Не хотела больше его видеть. Неужели, ревностью называется именно эта боль?!

Придя домой, мучилась уже от другой мысли: «Почему не я?». Перед глазами постоянно стояли разные картинки: вот он говорит своей девушке о любви, вот он ее целует, вот они в постели – так же красиво, как в одном фильме недавно… Почему кому-то дано то, что так необходимо ей самой?! Разве эта девушка любит его так сильно, как Наташа?!

Наташа понимала, что сердце просто обязано перейти на экономичный режим. Должна включиться какая-то защита, иначе оно не выдержит и перестанет работать. Хотелось почувствовать сильную физическую боль, чтобы эта, душевная, ушла на второй план.

Пожалуй, на следующий день, действительно, сработал некий неизведанный психологами барьер. Девушка словно смирилась со своими эмоциями. Это единственный выход, когда ничего не можешь изменить. И стало проще! Наташа впервые в жизни поблагодарила Небо за такие чувства. Это сильно и по-настоящему! Возможно, Максим Викторович в свои двадцать семь лет и не испытывал того, что Наталья пережила в четырнадцать. На сильные чувства способны только сильные люди!

Мысли легко превращались в стих. Девушка взяла свою зеленую девяностошестилистовую тетрадку и на всякий случай записала – вдруг из ее переживаний получится неплохая песня.

 
Вновь мысли вслух пронзают тишину.
По сердцу резанут осколки боли.
Столб атмосферный вновь прижмёт ко дну.
Не разгадать своей судьбы пароли.
Как беспросветны эти времена,
Когда так хочешь, чтобы что-то повторилось!
Боль – бездна. Бездна – темнота.
А темнота, как кислота:
Она съедает, я в ней растворилась…
Остановить старинные часы,
Наверное, не в силах даже время.
Как трудно бросить сладкие мечты…
Я существую, ни во что не веря.
Но понимаю – жизнь летит вперёд.
Пусть будет в прошлом всё, что там случилось.
Мысль умереть заманчиво зовёт.
Но я сильней! Я ей не подчинилась!
 

«Если нет другого варианта, то я стану для тебя лучшим другом. Незаменимым и самым близким человеком. И когда с девушкой у тебя возникнут проблемы, ты придешь ко мне – просто поговорить и отвлечься. Девушки будут меняться, а мое место никто занять не сможет!»

* * *

Сильные чувства не исчезают бесследно. Что бы там ни придумывали наши головы, но сердце не обманешь. Наташе стоило огромных усилий смотреть учителю в глаза и, здороваясь в коридоре, улыбаться, как будто ничего особого не произошло. Но такой жертвы требовал ее план.

Заходить к нему в кабинет стала реже, но совсем отказаться от этой привычки не смогла. Зато стала больше времени проводить с охранниками. Ради того, чтобы быть с Максимом. А Максим и не задумывался, почему, остановившись поболтать с Андреем, обсуждает с ученицей свою жизнь, работу, привычки, поступки, хорошие или плохие… Она интересовалась так ненавязчиво, что у него возникали только положительные эмоции. Иногда она советовала ему, как лучше вести себя с учениками, чтобы они уважали его и его предмет. Иногда спрашивала совета, как поладить с родителями. Иногда делилась и своим мировоззрением. И Максим удивлялся, что в этой девятиклассной голове уже блуждают такие зрелые мысли.

Однажды Максим Викторович вскользь заметил, что расстался с девушкой, чем вновь разбудил девичье сердечко.

И каждая пятница становилась для Наташи пыткой. По пятницам была физика. Трудно наблюдать, как некоторые девчонки делают вид, что плохо понимают этот предмет, только для того, чтобы Максим Викторович подошел и объяснил все персонально. Наташа изо всех сил старалась строить ему глазки, но то ли не умела, то ли у учителя просто не было времени реагировать на ее взгляды. Выдумывать очередную причину, чтобы ворваться в его кабинет после уроков, с каждым разом становилось все труднее, но непреодолимое желание видеть Его толкало девушку на новые безумства.

Пытаясь быть реалисткой, убеждала себя, что учитель не может влюбиться в свою ученицу при такой разнице в возрасте. Хотя, шагая по улицам города, замечала, что нравится она как раз мужчинам около тридцати.

В отличие от своих одноклассниц девушка выглядела на несколько лет старше своего возраста, наверно потому, что одевалась элегантно и со вкусом, к тому же, обладала довольно изящной фигуркой с четкими пропорциями и заметной грудью. Любила носить каблуки-шпильки и приталенные пиджаки, отчего выглядела как бизнес-леди. Ее роскошные, ухоженные волосы уже были до пояса, и Наташа любила оставлять их свободно распущенными. Отчасти свой стиль позаимствовала у мамы, такой же стройной и безупречной, но крашеной блондинки. Злится на маму, ссорится с ней, но серьги и шарфики заимствует из маминой коллекции!

Изменения, произошедшие в ней за два года, конечно, не ускользнули от внимания Максима Викторовича. На улице он обязательно оглянулся бы ей вслед, как и многие мужчины, и может быть, даже осмелился бы познакомиться… Хотя, наверно, она бы его отшила – такая красавица может себе это позволить!

Уроки у Наташи сегодня уже закончились, и она по-честному собиралась идти домой. Но на выходе из школы разговорилась с Андреем и не заметила, как пролетели два часа. Андрею всегда нравилась эта девушка: она каждое утро здоровалась с охранниками, даже когда они еще не были знакомы. А сейчас Андрей мог поделиться с ней любыми переживаниями: насчет сына, или бывшей жены; рассказывал ей, как провел вчерашний вечер, как дела у его товарищей по службе в армии… Наташа все слушала, и все ей было интересно. Когда она останавливалась поболтать, всем вокруг становилось весело: и охранникам, и продавщице канцтоваров рядом, и директору, проходившему мимо (он знал Наташу в лицо и по имени, так как каждый год вручал ей грамоты за отличную учебу), и парню Кириллу, другу Андрея с прошлого места работы, который стал частенько наведываться в гости…

Сейчас к ним подошел Максим Викторович. Очаровательная улыбка Наташи приковала к себе его взгляд.

– Хочешь, подвезу тебя до дома? Я на машине, – предложил он ученице.

– Да, спасибо! – обрадовалась девушка. – А Вы едете навестить родителей?

– Нет, – выдал себя учитель. – Но ради тебя сделаю круг. Мне не трудно, – и добавил, обращаясь к Андрею: – Приходи после работы ко мне в бар. Угощу тебя пивом.

– Договорились! Тогда увидимся вечером! – обрадовался охранник.

Сев в машину, Наташа спросила учителя:

– О чем Вы говорили? У Вас есть свой бар?

Максим Викторович рассмеялся:

– Хотел бы я иметь свой бар! Нет, это просто моя вторая работа по ночам. Делаю коктейли. На зарплату учителя жить трудно.

– Зачем же Вы работаете учителем?

– Ради квартиры. Это цинично, но мне придется работать в школе еще восемь лет, чтобы квартира стала моей собственностью. Это закон, чтобы привлечь молодых педагогов на работу. Хотя мне нравится здесь, – признал мужчина. – Школа затягивает так глубоко, что вырваться уже трудно. И знаешь, так вас люблю, учеников, что автоматически начинаю задумываться, как сделать школу для вас еще полезнее и интереснее.

– А почему Вы вернулись в нашу школу? Ведь Вы говорили, что Ваша квартира далеко отсюда.

Как хотелось бы Наташе услышать, что он вернулся ради нее! Максим открыто улыбался, выруливая на их родную улицу.

– Потому что нет школы лучше! Я ведь тоже здесь учился. А ваш учитель биологии был моим классным руководителем. Теперь у меня есть машина, и проблемы расстояний для меня не существует. К тому же, здесь работает мой лучший друг! Все, приехали.

Машина остановилась, но Наташа не хотела выходить. Ее мысли всю дорогу занимал один вопрос:

– Здесь семь минут пешком напрямую от школы. Зачем Вы предложили меня подвезти, если Вам не по пути?

Мужчина помолчал несколько секунд, глядя на дорогу сквозь лобовое стекло. Потом взглянул ей в глаза:

– Ты задаешь слишком взрослые вопросы. Ты уверена, что готова услышать взрослый ответ?

Наташа кивнула.

– Ты хорошая девушка. Я тебе нравлюсь. И подвезти до дома – это максимум, чем я могу ответить на твои чувства.

Это максимум? Вот так вот он ограничил их отношения. А она рассчитывала на что-то большее? Подступали слезы, но Наталья мужественно сдержала их натиск.

– Что ж, спасибо. И до встречи в школе!

Только дома Наташа позволила себе расплакаться.

Вечером Андрей сидел у барной стойки с бокалом пива. Музыка играла довольно громко, но сам бар находился чуть в стороне от танцпола, и разговаривать вполне было можно.

– Я хотел бы встречаться с такой девушкой, – говорил Максим. – Она еще совсем неиспорченная. Такая простая, открытая. Мне не хватает этого в девушках, с которыми я общаюсь. Но она еще ребенок!

– Так это же замечательно! – у Андрея были другие взгляды на жизнь. – Научишь ее всему. Воспитаешь ее, как тебе хочется!

– Боюсь, я ее только испорчу! – усмехнулся Макс. – А пока она идеальна, – и проговорил мечтательно, облокотившись на стойку: – Знаешь, Андрюха, вот сидят на уроке тридцать человек, все такие дети! Пацаны веселятся, пускают самолеты бумажные по кабинету, тычут девчонок карандашами, девчонки пишут записочки, выдумывают что-то, пытаются кокетничать… Рявкнешь на них – они замрут на пять минут. Но мне не хочется на них орать, и я позволяю веселиться. А на меня все сорок минут с первой парты смотрит очаровательное создание, спокойно так! Так внимательно слушает! А я не могу понять, слушает тему урока или что-то еще. Так смотрит, что у меня аж мурашки по коже. Мне даже становится трудно сосредотачиваться на своей работе, так хочется сесть напротив и смотреть на нее так же, как она: молчать и просто смотреть! Как будто это игра, и мне необходимо выиграть… В пятницу она у доски была. Я у нее спрашиваю: «Как проще решить эту задачу?», а она – мне: «Переписать ответ из учебника»… Интересная девушка…