Текст книги "Королева-дракон (СИ)"

Автор книги: Диана Хант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Хоши Чи одобрительно хмыкнул. Потом бросил взгляд на сына и с сожалением покачал головой.

– Я сам провожу тебя, – сказал он.

И в следующий миг взлетел багряным драконом.

Глава 11

Кружить под сводами подземных пещер с двумя драконами было здорово. И вообще, учитывая, что ни разу здесь не была, интересно. Правда, полетать бы здесь одной мне понравилось бы больше. Уделила бы куда больше времени, чтобы рассмотреть подземный город, леса, холмы, озера, реки и водопады.

Устремившись по узкому коридору вверх, мы попали в огромный сияющий самоцветами тоннель, отчего мои спутники (и, конечно, я, но я на себя не смотрела) окрасились разноцветными бликами. По тоннелю летели какое-то время. Затем, когда он закончился и мы снова оказались в многоступенчатой пещере, свернули в один из коридоров и вскоре приземлились на площадке, кольцом опоясывающей зеленый, покрытый мелкими белыми цветочками, холм.

Над холмом сиял хрустальный купол, и солнечный свет, преломляясь через его грани, наполнял мерным сиянием всю пещеру, привнося в и без того сказочную атмосферу немного торжественности.

– Ты на месте, дитя. – сказал Хоши Чи.

Затем обернулся и указал мне на проход тоннеля с другой стороны.

– Обратно тебе туда. По этому тоннелю ты должна была прийти сюда, если бы не случившееся недоразумение.

Недоразумение смотрело хмуро и молчало.

– Приятно было встретить тебя, принцесса Таши, – сказал верховный предводитель. – А теперь прошу нас извинить: нам с сыном предстоит важный разговор.

Провожая взглядом драконов, я пробормотала:

– Не завидую я как-то Кеншину. Устроит ему сейчас отче взбучку, носом чую. За то, что меня профукал. Хотя он в общем-то не очень-то виноват. Надо как я – меньше старших слушать. А если слушаешь, не забывать все делать наоборот.

Я опустила взгляд и охнула: вместо формы Альма-матер, на которой так отчаянно пыталась сконцентрироваться при обороте, на мне было белое струящееся платье, точь-в-точь то, что носила, когда ходила «в наложницах» у некоторых белобрысых.

Не выдержав, хихикнула. То-то Кеншин смотрел так, что даже на попрощаться его не хватило.

Не успела я ляпнуть вслух какую-нибудь глупость наподобие «А где тут сердце земли?» прямо над ухом прозвучало:

– Здравствуй, маленький дракон.

Я вздрогнула и ресницами захлопала. С запозданием до меня дошло, что этот вот самый холм в белых цветочках и есть оно самое.

Словно отвечая на мою догадку, холм пошел красочными волнами: анемоны, ирисы, фиалки, гиацинты, васильки, пионы, тюльпаны, хризантемы, розы… и многие другие, которых никогда не видела в «зеркальном» мире, и которые, соответственно, не могла знать по названиям. Сумасшедшие ароматы ударили в ноздри и заставили закружиться голову. А мне очень захотелось взобраться на этот самый холм и упасть, замереть в этой красочной сладости, раскинув руки, и просто лежать и не думать ни о чем.

Пространство зашелестело распускающимися бутонами и лопающимися почками. Должно быть, сердце земли смеется именно так.

– Да, это я, маленький дракон, – прозвучало в воздухе. – Я и есть сердце земли и надо сказать, ты довольно забавная.

– Вот кому расскажи, что все мои приключения начались с déjà vu, не поверят! – сообщила я невпопад.

Сердце земли какое-то время шелестело стебельками и веточками, а потом от его подножия потянулась зеленая дорожка. Прямо ко мне. Я всю волю в кулак взяла, чтобы не отступить. Потому что одно дело знать, что ты тут по серьезному поводу, за посвящением и все такое, и совсем другое, видеть, как тебе под ноги тянется, извиваясь и распускаясь на ходу что-то зеленое в стебельках и листочках.

Но спустя несколько секунд все прояснилось: мне просто присесть предлагали на увитую цветочками скамейку. А эмпирический опыт, вслед за предложением последовавший, показал, что вовсе даже не скамейку, а диванчик.

Уютно устроившись среди ароматных цветов и трав, я стала отвечать на вопросы сердца земли, которое оказалось намного любопытней, чем сердце ветра и сердце огня. Вместе взятые. А как мне жилось в зеркальном мире, а как там моя уважаемая мамочка, и отчим, и Кирлик, а какие там восходы и закаты, и какими красками сияют в небе Лучи Льда (я так поняла, это оно про северное сияние), а правда, что у нас нет иных рас, кроме людей, кицунэ и гномов, которые в стародавние времена ушли в глубокие пещеры (имелось ввиду те, кто не смылся в этот мир), и прочее, и прочее, и прочее.

Когда в горле пересохло от длительной беседы, меня любезно напоили нектаром из колокольчика размером с хорошую кружку, а когда проголодалась, накормили земляникой с кулак.

Как могла, я детальнейшим образом отвечала на вопросы сердца земли, думая о том, что ему, должно быть, довольно скучно одному.

– Ты не угадала, маленький дракон, – заверила меня стихия. – Мне никогда не бывает скучно. Скучно и интересно – это разные вещи.

– Извини, – пискнула я, а сердце земли зашелестело и круг вопросов продолжился.

 Наконец, когда я даже успела подремать, покачиваемая в импровизированной люльке, а сердце земли удовлетворило любопытство, мне сообщили:

– Пора, Таша. С тобой приятно общаться, но все же тебе пора возвращаться в Альма-матер, под защиту магического полога. Хотя правильней сказать, он защищает наш мир от твоей магии.

Я сдержанно кивнула. Как получать посвящение сердца воды, когда мой папахен вот-вот развяжет с ними войну (а что-то мне подсказывало, родитель не замедлит ее развязать, исключительно в целях не допустить любимую дочь до посвящения), я понятия не имела.

От травяного диванчика отделился юркий росток, на плющ похожий, и споро перебрался прямо мне в руки.

– Привет, Плющик, – поприветствовала я малыша. – Со мной хочешь? У меня для тебя отличная компания.

Скирон так и закрутился вихрем вокруг руки, в которой держала духа земли, а Саламандра от любопытства заискрила ярче обычного.

– Хочет, – ответило за малыша сердце земли. – Он вообще любопытный. Иди же, посланница Инари, и сделай так, чтобы остальные мои дети могли беспрепятственно путешествовать по свету и по мирам.

– Как же я это сделаю? – мягко говоря, опешила я. – Ведь только ты решаешь, отпускать свое дитя во время посвящения, или нет. Или я чего-то не понимаю?

– Иди, – повторило сердце земли. – Будь осторожна и не противься своей судьбе.

– И ты туда же! – возмутилась я. Надо сказать, несколько часов беседы давали мне право на некоторое панибратство, да и любопытное до крайности сердце земли не обиделось.

– Ты сильна, но все же уязвима, – прошелестели мне невозмутимо. – Но у тебя сильная судьба. Она может защитить тебя там, где ты сама не справишься.

Поблагодарив сердце земли за науку и за Плющика, я направилась обратно.

По дороге непоседливый Плющик ползал по мне вместе с ящеркой, та вообще скакала, как белка, а Скирон носился кругами, растрепывая волосы и играя с платьем.

И было как-то волшебно и чудесно, получить еще двух духов-хранителей в компанию к Скирону, что я прямо сама себе позавидовала. А еще очень-очень Ариэлька вспомнилась. До пощипывания в глазах. Потому что Иришке здесь точно понравилось бы.

Наверное, сказалось все вместе. Посвящение сердцем земли, еще один дух-хранитель (довольно любопытный, как мама и непоседливый, как хозяйка, и очень, просто до невозможности, прямо как Скирон и Саламандра, классный), мысли об Ариэльке… Я конкретно так ослабила бдительность и на драконью интуицию, которая, стоило мне сделать шагов двести по коридору, снова взвыла волной паники, особо внимания не обращала… А зря.

Ударили сзади. По голове. Все-таки в последний момент я успела чуть присесть и нагнуться, поэтому удар пришелся вскользь. Но все же на несколько секунд оглушило. Не вполне понимая, что делаю, перекатилась по полу, ушла еще из-под одного удара, вместо этого сама впечаталась лбом в стену.

Успела даже мелькнуть мысль, что это Кеншину опять неймётся, тут же прогнала ее, как заведомо абсурдную. Потому что дракон если бы и подловил где-то в темном тоннеле, бить явно не стал бы. А тот, кто нападал, бил. Яростно. Нещадно.

Поэтому я испугаться толком не успела. Просто инстинкты обострились до невозможного. А взрыв адреналина сделал на время нечувствительной к боли. Плюс тело прекрасно запомнило уроки мастера Горо. Ну и духи-хранители очень помогали.

Без них у меня против нападающего шансов не было бы.

Отбивалась руками, ногами, головой, билась магией, как могла.

Разъяренное нечто это не останавливало.

Сделала выпад, затем подсечку, перехватила за какую-то конечность, и, перебросив через плечо, с силой ударила об пол. Секунду назад бесформенная груда обрела человеческие очертания.

Человек… женщина лежала лицом вниз, волосы разметались по полу пещеры, а из-под них натекало красное.

– Мама! – воскликнула я и тут же зажала обеими руками рот.

– С вами все в порядке? – не думая, что делаю, бросилась к несчастной, как-то не думая, что эта несчастная напала из-за угла и чуть было меня саму не лишила жизни.

Но мысль о том, что убила живое существо, человека, женщину, вот этими вот руками, буквально сводила с ума.

Я перевернула тело и со страхом вгляделась в лицо. Грубые неприятные черты. Какая-то неестественная одутловатость… Какое-то неопрятное, даже некрасивое лицо. Но на этом все. Женщина мне незнакома. Но почему тогда она напала на меня? За что хотела убить?

И тут глаза незнакомки открылись.

Я отшатнулась. Это был нечеловеческий взгляд.

На меня смотрели глаза насекомого.

Где-то я видела такие же. Нет, не эти. Похожие.

Ну конечно! Пещера в стране Идзумо, во время перехода к священной горе.

Именно так смотрел тот, кого поначалу приняла за какого-то черного мага. И тогда у меня был лук фей. И драконы с кицунэ рядом.

Инсект.

Страшная догадка осенила.

Я отпрянула, когда женщина, нехорошо улыбаясь, стала подниматься. При этом не отводила от меня выпученных глаз.

– Попалась, тварь, – пропищала она.

Писк так контрастировал с грубой внешностью, что я часто заморгала.

– Сейчас ответишь за все. За всех моих мужей и детей…

И я поняла, что она не отступит. Пока не убьет меня.

Именно она меня, потому что я, после того, как увидела ее кровь на полу, поняла: я не смогу убить. Драться, пока не закончатся силы, да. Но убить… Я не желала ей смерти даже сейчас.

Инсекта подобралась и прыгнула.

Снова завязался бой. Скирон изо всей силы дул ей в лицо, Саламандра жгла глаза, а Плющик цеплялся за ноги. Но даже ослепнув, она безошибочно меня находила. Должно быть, чуяла.

Я понимала страшное: если я не убью ее, этот ужас не закончится. Никогда.

Увернувшись от очередного удара инсекты, я заорала что есть силы:

– Исам!! Кто-нибудь… На помощь!

Схватка все больше напоминала бойню. Инсекте удалось два раза достать меня зубами и когтями. Ощутив мою кровь, тварь стала еще сильнее. Какое-то время я пыталась звать на помощь, думая, что на том конце тоннеля должны услышать. Потом перестала. Берегла силы.

А они таяли с каждым прыжком, с каждым перекатом, с каждым ударом.

Не сумев уйти из-под очередного прыжка, я упала, неловко подвернув ногу.

Победно ухмыляясь, инсекта залезла сверху, придавив своим телом.

Еще миг – и вопьется в горло.

В следующую секунду инсекта булькнула, обдав меня какой-то черной слизью, и неловко осела набок.

– Таша, – голос Исама дрожал. – Ты цела?

А я зажмурилась, и, свернувшись в комок, разрыдалась.

Я рыдала, как ребенок, когда Исам поднял меня с пола пещеры, когда взял на руки, и, прижимая к себе, как маленькую нес к выходу и целовал в макушку. Позорно ревела, слушая извинения мастера Шуджи, Рио, драконов-стражей, которые не смогли прорваться сквозь магическую паутину мне на помощь. Только когда подоспел Исам, влекомый зовом истинной пары, им удалось распотрошить эту паутину в клочья. И… в общем, Исам успел ко мне первым, потому что чувствовал меня, слышал… А в процессе боя с инсектой сама не заметила, как она утянула меня в какой-то боковой тоннель…

– Это та самая их самка, за которой мы так долго охотились, – сказал Исам и Рио кивнул.

– Я не справилась, – всхлипывая на груди Исама, прорыдала я.

– Что ты, Таши, – попытался успокоить на этот раз мастер Шуджи. – Инсекты, а особенно их самки, очень сильны. А это была настоящая королева…

– Она выслеживала именно тебя, – добавил Рио.

Сверкнув глазами на кузена, Исам сообщил:

– Благодаря тебе мы нашли дыру, через которую инсекты сюда лезут. Были еще другие, но эту никак не удавалось обнаружить. Отсюда недалеко до Огненного дракарата, а под землей легко добраться до земель Ледяного клана. Но теперь это прекратится. Скоро здесь будут маги и другие драконы.

– Предстоит серьезная работа, – сдвинув брови, подтвердил мастер Шуджи. И, повернувшись ко мне, добавил: – Тебе нужно как можно быстрее вернуться в Долину Знаний.

Исам прижал к себе сильнее и ответил вместо меня:

– Не сегодня. Сегодня ей нужен отдых.

Препод по магии иллюзий кивнул.

А мне впервые стало хорошо от того, что решили за меня. Потому что я бы полетела в Альма-матер прямо сейчас. Если надо. В ночь и без сил.

Вечером, когда кровь инсекты давно была смыта, а я, благодаря мастеру Шуджи щеголяла в «домашнем» спортивном костюме, том самом, черном, с ушками, я сидела у неглубокой речки и смотрела на воду. Рядом носился Скирон, шмыгала Саламандра и ползал Плющик.

Было хорошо, сыто и спокойно. А недавняя истерика вспоминалась почти без стыла. И еще лучше стало, когда мне набросили что-то мягкое и теплое на плечи.

Укутав меня в покрывало, рядом уселся Исам.

Мы сидели и молчали. Не хотелось заводить серьезный разговор, зная, что на нас смотрят, тем более что у некоторых Ледяных ушки на макушке. Но просто сидеть рядом и молчать было здорово.

А потом Исам нарушил молчание. Одним лишь словом.

– Спасибо.

– За что? – удивилась я.

– Ты впервые позвала на помощь, – ответил дракон.

– Я просто поняла, что сама не справлюсь, – призналась я.

Глава 12

Разговор с Исамом не состоялся: они с мастером Шуджи задержались в Подземном дракарате для того, чтобы поучаствовать в зачистке инсектов. Меня с собой по понятным причинам не взяли. И не потому, что испугалась крови, а как бы благодаря моей запечатанной магии эти самые инсекты и налезли.

Мастер Акихиро, который прибыл с другими мэтрами и мастерами Долины Знаний сказал, что несмотря на то, что от трех стихий посвящение получила, моя магия для общего фона стала только опасней.

В общем они с остальными драконами, в том числе из Ковена что-то там на коленке еще заделали наподобие того браслетика-нейтрализатора, который у меня был, и вместе с Рио отправили в Долину Знаний.

Путь наш лежал через Огненный дракарат, планировалось сделать остановку (помимо остальных кратковременных, потому что время сейчас работало против нас, меня и этого мира) в землях клана Золотой птицы, у моих бабушки с дедушкой. Также по пути нас сопровождали патрульные драконы – по двое, а то и по трое, каждый патруль летел с нами на протяжении своего участка.

Я, если честно, думала, что Исам начет возмущаться тому, что меня с Рио в Долину Знаний отправили. Но Ледяной и усом не повел. Мне напоследок сказал следующее:

– Правильный выбор. Рио достаточно силен, чтобы защитить тебя, я же сильнее, и поэтому моя помощь важнее здесь.

А на мое напоминание, что раньше его компания кузена злила до белых глаз, Исам неопределенно пожал плечами. Видно было, что это признание дается ему нелегко, но дракон все же сказал:

– Если верю тебе, значит, верю во всем.

Путь до земель клана Золотой птицы прошел практически без происшествий. Правда, один раз напали грифиры, но мы с Рио и двумя патрульными драконами быстро с ними справились. По заверению мэтра Акихиро моя пока еще запечатанная магия губительна для пространства, но я, после трех посвящений чувствовала небывалый прилив сил и более чем успешно билась с чудовищами и силой, и магией.

Надолго мы нигде не останавливались. Рио подгонял, духи-хранители щедро делились магией, я, несмотря на выросшую силу, чувствовала себя вымотанной и потому не отсвечивала.

Когда в лесах и озерах, плывущих под лапами, узнала, наконец, земли клана Золотой птицы, зарычала на все небо от радости.

Вечером, после всяких приятных омывательных процедур, ожививших меня, как по волшебству, и обильного ужина, я, наконец, почувствовала себя почти счастливой. А еще было здорово чувствовать свою причастность к большой и дружной семье. Даже подумала о том, что должна была расти в родном мире, но тут же призналась себе, что ничуть не жалею о «зеркальном». У меня было все, что нужно для счастья: от любящей семьи до мечты о небе.

Когда вдосталь наговорились с бабушкой, тетками, кузинами, а племяшки, утомленные играми со Скироном, Саламандрой и Плющиком, отправились спать, я вышла перед сном в сад.

Легкий ветерок играл с волосами, над головой шелестели кроны деревьев, пели на разные голоса ночные птицы. Мотыльки со светящимися крылышками окрашивали сумрак нежными цветными сполохами.

Я прошлась по дорожке, кутаясь в легкую шаль, потому что несмотря на зной Огненного дракарата, меня познабливало. Мне сказали, что это нормально, учитывая, что получила два посвящения за один день и я не стала спорить. Хотелось одного: добраться, наконец, до Альма-матер, чтобы не быть угрозой нападения всяких чудовищ. А еще за все это время я больше ни разу не медитировала и не навещала в прошлом Джун. Как-то сказывалась общая измотанность. Поэтому твердо решила: сегодня перед сном обязательно сяду в медитацию… Только сперва прогуляюсь по саду.

Рио стоял ко мне спиной на берегу небольшого прудика с фонтаном посередине. Дракон не сводил взгляда со статуи, изображающей деву с рыбьим хвостом, которая трубит в раковину. Из раковины била струя воды. Фонтан был выполнен так искусно, что казалось, это вовсе не вода, а сгустившийся и поэтому осязаемый звук.

– Мечтаешь? – нарушила я уединение дракона.

Рио обернулся.

Взгляд дракона был затуманен, а вид растерянный, он потряс головой, словно прогоняя наваждение. Губы Ледяного раздвинулись в улыбке.

Я усмехнулась в ответ и спросила:

– Что тебя обрадовало?

Рио улыбнулся еще шире, в темноте сверкнула влажная полоска зубов.

– А разве твое присутствие, принцесса Таши Кинриу, единственная драконица нашего мира, посвященная тремя стихиями, разве это недостаточный повод для радости?

Я не выдержала и рассмеялась. Прекрасно видела, что Ледяной специально подначивает меня, но как-то по-дружески, совсем беззлобно, и, что немаловажно без всяких там эдаких подтекстов. Так брат подзуживает сестру.

Поэтому ответила ему в том:

– Какая-то сомнительная схема. Я, принцесса Таши Кинриу и иже с ними, тот еще повод радоваться.

Улыбка Рио стала победной.

– Думаю, мой любимый кузен многое бы отдал за этот вечер. Просто, чтобы стоять на этом самом месте, а потом пришла бы ты.

Я смущенно пожала плечами.

– Ты так сильно его не любишь, да?

– Что ты, Таша, я просто обожаю своего кузена, – несколько натянуто улыбаясь, сообщил Рио. – Думал, это заметно.

Я хмыкнула.

– Если бы не вся эта заварушка с инсектами и прочей нечистью и, если бы не слышала от Исама лично, что он намерен остаться и помочь Подземному дракарату, решила бы, что это какая-то твоя многоходовка, ну, что по итогу мы возвращаемся в Альма-матер вместе.

Рио рассмеялся.

– Боюсь, это слишком даже для меня.

– Я тоже так думаю, – подтвердила я, мстительно хихикнув. И добавила после небольшой паузы: – Ты нарочно пытаешься выбесить Исама, что я не понимаю, что ли.

Выражение лица Рио стало серьезным. И каким-то упрямым. Брови сведены вместе, губы поджаты, подбородок торчит вперед. Дракон не ответил. Но меня, когда решаю ковать железо, пока горячо, не остановить.

– Это из-за Хикэри? – спросила я.

Упоминание о блондиночке, бывшей обещанной невесте Исама, чудесным образом преобразило Ледяного. Разгладилась складка у губ, брови поползли вверх, а взгляд из насмешливого стал мечтательным.

Я хмыкнула. В точку.

– Причем здесь Хикэри, – неестественно и как-то наигранно пробормотал Рио. И глазки у кого-то забегали.

– Что-то мне подсказывает, что с Хикэри все будет не так просто, – доверительно сообщила я Рио.

Дракон тут же почернел лицом.

– Из-за того, что она любит Исама? – его голос дрогнул.

Я картинно закатила глаза, а кто-то выдохнул с облегчением.

– Из-за того, – пояснила я, поднимая палец. – Что кто-то слил ей профессиональные секреты, как клево быть драконом.

И подмигнула.

– Женщина не может быть драконом, – тут же встал в позу Ледяной.

У меня сначала от такой наглости, что называется, мову отняло. А когда вернули, театрально помахала Рио.

– Драсти.

Кузен Исама понял, что сморозил глупость, и все же забормотал что-то на тему моей избранности, уникальности и исключительности.

– Нет, мое самомнение скоро станет с одну небезызвестную парящую гору, – довольно промурлыкала я. – Но, ты знаешь, черт с ним. Нет во мне никакой исключительности, кроме того, что угораздило стать в некотором роде первопроходцем.

И, пока Рио не перебил, принялась загибать пальцы.

– Я каким-то образом умудрилась пройти испытания вашей священной горы. И, кстати, если бы не помощь, ничего бы у меня не вышло. Это раз. Я прошла инициацию священного озера, и, знаешь, не так это было и сложно, главное перетерпеть рождение дракона. Но, я может тебя удивлю, но женщины рассчитаны на то, чтобы терпеть боль больше, чем мужчины, потому что, хоть вы все такие мускулистые и в целом просто удивительные личности, рожают вас все-таки женщины. Это два. Я, несмотря на козни недоброжелателей, хотя справедливости ради их надо бы назвать доброжелателями, я просто пока не добралась до их мотивов, неважно, так вот, я добралась до Альма-матер и стала адепткой. Это три. И четвертое. Я получила посвящение тремя стихиями. И знаешь, что я думаю? Может, все женщины драконьей крови так смогут? Стать драконицами? Может, вы вообще всех дракониц этого мира истребили, за то, что они сильнее были?

– Что ты несешь? – опешил Рио.

Пока я говорила, дракон слушал внимательно, даже кивал, когда загибала пальцы. А сейчас откровенно опешил.

– А что такого? – не унималась я. Потому что бесит, когда начинают эти свои шовинистические песни. Поэтому с удовольствием продолжила словесную пикировку: – Мужчины – сильнее физически, женщины – в магии. Прямо как в нашем мире.

Готова поспорить, у Рио даже глаз дернулся. Очень-очень быстро, почти незаметно, но все же.

– У вас же нет магии, – ошарашенно сказал дракон.

Я кивнула. Такая мелочь не могла меня смутить.

– Магии нет, а женщины есть, – заявила я. – С интуицией, шестым чувством и вообще все из себя замечательные. Чтоб ты понимал, способные на большие, очень большие поступки, на любовь, на самоотдачу. Да что с тобой разговаривать! – вскипела я под конец. – Пойду лучше в медитацию.

Уже почти дошла до дома, когда сзади раздалось:

– Таша…

Я обернулась.

– Ты говоришь странные вещи, – сказал Рио.

– И? – я зевнула ладонью.

– Но, сам не могу понять почему, когда говоришь их ты... Они странными не выглядят. Все ясно и логично.

– То-то же!

И, победно хмыкнув с поднятым указательным пальцем, скрыться в доме…

Оказавшись в бывшей комнате Джун, с рекордной скоростью приготовилась ко сну и в нетерпении уселась в медитацию.

***

Было странно, очень странно и столь же удивительно увидеть в медитации родной мир.

И если мне было странно, что говорить о Джун.

Высокие, как горы дома из пластика и бетона, асфальтовые дороги с невероятным количеством автомобилей, вспышки рекламы, билборды и щиты, подсвеченные разноцветными огнями, неоновые вывески и экраны с движущимися картинками. И все это вместе с гудками сирен, ревом двигателей, гулом разношерстной толпы. Но самым странным в новом мире были люди. А точнее, женщины. 

С коротко обрезанными волосами и краской на лице, многие в брюках, а кое-кто и вовсе без них, в туфлях на умопомрачительных каблуках, источающие ароматы дорогих парфюмов, табака и свободы…

И все смотрят прямо, дерзко, насмешливо.   

И в этом новом, где свобода граничит со вседозволенностью, где решительно ничего не напоминает старое, привычное, воспитанная в строгости, послушная Джун с изумлением понимала, что чувствует себя птицей в небе.

Казалось бы, новый мир. На руках кроха. Есть минимум знаний об устройстве этого мира, ровно столько, сколько удалось узнать через магические зеркала. Есть поддержка нескольких кицунэ, которые с уважением отнеслись к госпоже из драконьего рода, со столь невероятной тайной.

Встретившие Джун лисы не поверили в то, что дитя на ее руках – плод ее любви с одним из сильнейших драконов истинного мира, великим воином Мичио Кинриу. Никто не говорил об этом вслух, но ясно было, все подумали, что госпожа Джун изменила дракону с человеком, а в этом мире прячет свой позор. Правда, не могло не удивлять то, что верховный предводитель Огненного дракарата помиловал изменницу-жену, но в конце концов, кицунэ решили, что отсылка Джун в зеркальным мир – изгнание.

Джун понимала, о чем говорят за ее спиной, и старательно не препятствовала слухам, даже подогревала их.

Ей было не до этого: новый, удивительный мир обрушился, как снег на голову, очаровав запахом смога и свободы.

И самое большое чудо заключалось в том, что накрывшая с головой свобода не мыслилась без проблем, которые предстояло решать самой Джун.

И это было самое восхитительное.

Во-первых, в новом мире не было столь привычной Джун магии. Как у остальных женщин из драконьего рода магические способности самой Джун были слабыми, едва ощутимыми, но к тем же бытовым заклинаниям, незаменимым на кухне или в омывальной, она привыкла. Она уже приготовилась терпеть лишения, когда, к вящему разочарованию, оказалось, что отсутствие магии с комфортом компенсировало то, что здесь принято было называть наукой и цивилизацией.

Во-вторых, в новом мире Джун предстояло самой зарабатывать на жизнь. Но, забрезжившие на горизонте материальные проблемы, о которых Джун даже не задумывалась всерьез, как истинная дочь драконьего мира, решились быстро и как-то совсем уж просто. Всего лишь несколькими камнями и украшениями.

В-третьих… В-третьих, у мамы была я. И точно скажу, после слияния с сознанием Джун: никакой «обузой» или «проблемой» для нее не была. Никогда, ни разу и ни одного мгновения! Даже когда пришлось из-за меня расстаться с отцом, которого мама обожала. Она сама боялась, что может обозлиться на невинное дитя, начать винить в разлуке с предводителем… но нет. Ничего такого не произошло. Сливаясь с сознанием Джун, я была на седьмом небе от счастья, зная, так сказать, из первых рук, что никогда и ни в чем не была для мамуль источником печали. Только радости, вдохновения, необъяснимой, безусловной любви.

Тоска по отцу? Она была. В таких масштабах, что если бы не я и не новый мир, который даже после нескольких лет жизни в нем не переставал нуждался в познавании, Джун опасалась сойти с ума.

В конце концов, любовь Мичио Кинриу – единственная, что она знала в жизни… до того, как появилась я. Потому что та же любовь семьи и даже принца Эми – была с ней с самого детства и воспринималась, как нечто само собой разумеющееся, в то время, как любовь дракона казалось чем-то из области фантастики, как принято было говорить в ее новом мире.

И что хуже всего, Джун понимала, что любовь дракона, как дар небес… что-то исключительное и уникальное.  В мире, населенном людьми, такие чувства невозможны. Им просто неоткуда взяться. На них не хватит ни сил, ни глубины.  

Справедливости ради надо сказать, что Джун не то, что не думала о мужчинах – она даже не замечала их. Одно то, что они были людьми – слабыми, мелочными, какими-то изнеженными и капризными, словно дочери драконьего мира, отвращало даже мысли о них. И уж, конечно, смотреть на них не возникало никакого желания.

Наблюдая изменения в сознании Джун как бы со стороны, я успевала анализировать и подмечать то, что оставалось за скобкой для самой Джун. Она не просто не смотрела по сторонам. Она изначально не давала людям ни одного шанса. Да это было и не удивительно, и кто-кто, а я могла ее понять. Познав любовь дракона, не разменяешь даже воспоминание о ней.

А еще, оказавшись в «зеркальном» мире, когда первые страсти, эмоциональные и материальные улеглись, Джун поняла, что родители не зря поднесли богатые дары самой знаменитой пророчице клана Огненной птицы, уважаемой Куке-Ларуме. Пророчество ее таки исполнилось. Джун выступила против воли дракона и потеряла после этого семью.

Но обрела такое, о чем не смела и мечтать.

Да, наблюдая за воспоминаниями Джун, я с щемящей в сердце нежностью поняла, что она прямо создана для материнства. Удивительно, что у нее только я и Кирлик… Хотя… Они с Виталием Владиленовичем еще так молоды…

***

В тот день все шло кувырком.

Начиная с того, что сначала не завелась машина и сломался каблук в погоне за городским транспортом, так еще по дороге на занятия йогой попала под ливень с градом, и, вместо того, чтобы релаксировать после тренировки в заслуженной шавасане, изо всех сил сдерживала насморк и рвущееся наружу чихание.

А после тренировки выяснилось, что пришло сообщение от няни. Нервное и гневное. Буквы на экране возвещали, мол, няня, которая по сравнению с остальными продержалась куда дольше других (месяц!) в доме Юлии больше не появится. И не заманят ее ни обещания повлиять на так называемого ребенка, ни любых размеров прибавка к так называемому жалованию. У вас не ребенок, а монстр! Нервы дороже! – заходился в истерике пейджер.   

Попросив у администратора телефон, Юля позвонила домой. Нервно комкая провод, она ожидала очередной выволочки от няни, Серафимы Константиновны, представительной дамы за пятьдесят, в прошлом – преподавателя военной кафедры, по сути единственной, кого драконенку не удалось спровадить из дому сходу, на первый-максимум, второй день.

Но к телефону подошла соседка, которая сообщила, что «Ташенька с Серафимой Константиновной находятся в больнице скорой медицинской помощи, а она осталась дежурить у телефона, на случай, когда Юленька перезвонит».

Прихрамывая на сломанном каблуке и отчаянно чихая, Юля понеслась к автобусной остановке, потому что сил ждать, когда диспетчер службы такси снимется с паузы после десяти минут ожидания, у нее не было.

Как назло, маршрутное такси ушло прямо из-под носа, ни одна из машин решительно не желала останавливаться, транспорта все не было, а прошедший, казалось, дождь застрочил с новой силой.

Кусая губы, Юля решила добежать до следующей остановки, где всегда дежурило несколько машин такси.

Сжимая в кулаке пейджер, на который ждала самых страшных новостей, Юля подхватила босоножки в другую руку, и, стараясь бежать на полупальцах, понеслась к следующей остановке.