Текст книги "Королева-дракон (СИ)"

Автор книги: Диана Хант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Не знаю, как на Исама, но на меня слова Рио подействовали, как ушат холодной воды. Сообразив, что он продолжает держать меня на руках, я зарделась, и, скосив взгляд вниз, обнаружила, что укутана в какой-то черный балахон, подозрительно напоминающий тот самый, которым Исам прикрыл меня вчера ночью.

С трудом удержавшись от едкого замечания, я завозилась и потребовала поставить меня на ноги.

– Все в порядке, Исам, – поспешила я заверить его, стараясь не стонать в голос. – Почти. Но до лазарета меня и вправду лучше Рио проводит. К чему нам лишние разговоры…

– Таша, – тихо проговорил Исам.

– Пожалуйста, – попросила я его.

С огромной неохотой, которую я скорее почувствовала, чем увидела, меня поставили на ноги.

– Если с ней что-то случится, – тихо сказал Исам, глядя в глаза Рио.

– С Ташей все будет в порядке, – так же тихо заверил Рио, решив, видимо, воздержаться от привычных колкостей.

Я вложила руку в ладонь дракона и закрыла глаза.

А когда открыла их после небольшого головокружения, была уже в лазарете.

Лекарь, почтенный мастер Иошши уже ожидал нас, расставляя на столе рядом с кушеткой какие-то склянки. Насколько я успела понять, освоившие ментальную магию драконы общаются по «внутренней» связи, и мастера Иошши успели предупредить насчет меня.

– Что это было? – деловито поинтересовался мастер Иошши у Рио.

– Нападение грифиров, – ответил тот.

Если лекарь был удивлен, он не подал вида. Кивнул каким-то своим мыслям, потер подбородок и сообщил Рио, что в его помощи здесь больше не нуждаются, а потому не смеет задерживать.

Кузен Исама замешкался, но все же покинул лазарет. Не через телепорт, а через дверь, заверив меня, что, если что, он рядом.

Укладываясь на кушетку для осмотра, я поморщилась.

Не столько от боли, сколько с досады. Стоило представить, что угодила сюда самое меньшее на день-два, хотелось плакать. Я не сомневалась, что мэтр Акихиро, который по всему видать, не горел желанием отвечать на мои вопросы воспользуется новым обстоятельством, чтобы отложить обещанный разговор.

Поэтому на вопросы лекаря, который обрабатывал раны отвечала односложно, чуть ли не сквозь зубы. Да, грифиры. Да, напали. В воздухе, ага. Нет, понятия не имею, откуда взялись. Небо было чистое, а потом раздался этот оглушительный писк… И мне, знаете, как-то не до этого было, отслеживать откуда летят. Вот честное слово не до этого.

Наконец, из-за обилия бинтов я стала похожа на мумию. Или на Милу Йовович в «Пятом элементе». Под повязками чесалось, но расчесывать мастер Иошши категорически запретил, заверив, что завтра я уже и думать забуду о первых боевых ранениях.

– Поздравляю с первым боем! – сказал он, накладывая последнюю повязку.

– Было бы с чем, – буркнула я, но все де поблагодарила лекаря. – У нас говорят – с боевым крещением.

– Крещением? – переспросил лекарь.

– Не заморачивайтесь, – сказала я и махнула рукой.

Прежде, чем успела объяснить лекарю про обряд крещения, дверь распахнулась и внутрь заглянула головка Жины, секретаря мэтра Акихиро.

Я непроизвольно натянула простыню до подбородка, а мастер Иошши кивнул кицунэ, чтобы вошла.

– Я за адепткой Кинриу, – сказала лиса, поздоровавшись. – Ты же не забыла, что после занятий тебе нужно зайти к мэтру Акихиро?

Глава 6

– Вот те раз, – пробормотала я, задумчиво глядя на дверь, которая захлопнулась за кицунэ. Напоследок лиса попросила поторопиться.

– Беспокоит? – тут же уточнил лекарь.

– Не в том дело, – сказала я, кутаясь в простыню. – Если все, то спасибо, я побежала, мастер Иошши. Раз сказано, что надо поторопиться, значит надо.

– Вот чего-чего, а торопиться вам я бы не рекомендовал, – поморщился лекарь. – Благо главный корпус Альма-матер за углом.

На мой красноречивый взгляд на простыню, в которую по-прежнему кутаюсь, лекарь щелкнул пальцами и протянул мне сложенные стопкой, мои собственные вещи.

– Берите, берите, – сказал он, выходя из кабинета. – Только не бегайте как на пожаре, будьте добры.

Стараясь не повредить повязки, я оделась. Опыта хватало, чтобы понять, одежка, которую любезно подогнал лекарь, не иллюзорная, а моя собственная, та, что оставила у подножия платформы перед воздушным боем.

Прихрамывая, по больше части от неудобства из-за обилия бинтов, которые вечером лекарь разрешил снять, я потопала в главный корпус Альма-матер.

В кабинет ректора, мэтра Акихиро.

***

Здесь, оказывается, меня ждали.

Стоило мне войти, головы присутствующих, что сидят за длинным столом, повернулись в мою сторону.

Ожидаемо, помимо самого мэтра Акихиро здесь была госпожа Норайо, мэтр Тэкэо, тот самый, который кицунэ, ректор Академии Оборота, ректор Университета магии, мэтр Валдэо и остальные мэтры. И даже мастер Горо.

Помимо ректората Долины Знаний в кабинете находились еще несколько драконов и оборотней, незнакомых.

В самом старшем, с завязанными сзади в хвост седыми волосами я узнала главу Ковена, господина Сузумо. Приглядевшись повнимательнее к остальным, поняла, что вижу перед собой других членов Ковена, чьи объемные портреты висят в галерее.

Я сглотнула и поздоровалась, чувствуя слабость в коленях.

Я-то думала, меня ждет приватный разговор с мэтром Акихиро, максимум еще с госпожой Норайо, а здесь собрался весь магический свет этого мира.

– Входи, адептка Кинриу, – ответил на мое приветствие мэтр Акихиро и показал на свободный стул. – Садись.

Я быстро заняла место между кицунэ и незнакомым магом.

Неуютно было ощущать на себе их взгляды. Пристальные. Изучающие.

– Как тувое самотювствие, Таса-сан? – спросил мастер Горо.

Я подумала, что они должны быть в курсе нападения этих мерзких грифиров и кивнула, буркнув, что все в порядке.

Остальные продолжали молчать. При этом хмурили брови, играли желваками на скулах, хрустели пальцами. И молчали. И тишина была такая напрягающая.

– Вторжение на территорию Долины Знаний, – нарушил, наконец, тишину один из незнакомых магов. – Немыслимо!

Все тут же обернулись к нему, причем, как показалось, с какой-то надеждой. Словно никто не хотел говорить первым.

– Немыслимо, – тоном королевы-мачехи согласилась госпожа Норайо. – Как и то, что среди нас теперь есть драконица.

Тут общим вниманием снова завладела я, отчего почувствовала себя лабораторной мышью. Золотая внутри рыкнула, и сразу плечи у меня расправились. Я обвела остальных спокойным взглядом. А что, им на меня можно пялиться, а мне на них нет?

– Не о том речь, госпожа Норайо, – сказал другой маг. – Все мы знаем силу полога, лежащего над Долиной Знаний.

– Был полог, да весь вышел, – буркнул первый маг.

Отчего я банально раскрыла рот и брякнула:

– Как?

– А вот так, – пояснил маг, разведя руки в стороны.

– Вы преувеличиваете, Дориус, – сказал еще один. – Для того мы и прибыли, чтобы залатать прорехи. Слишком нестабильный магический потенциал у обучающихся. Особенно сейчас.

И все опять посмотрели на меня, а я сглотнула.

– Преувеличиваю? – с ехидством в голосе поинтересовался член Ковена. – Да, сейчас получилось нивелировать отрицательное воздействие. Но для того, чтобы делать это каждый день, а дальше, подозреваю, по нескольку раз на дню, всему Ковену предстоит здесь поселиться.

– Добро пожаловать, – широко улыбнулась госпожа Норайо, а тот, который Дориус, скрипнул зубами.

Я благоразумно отмалчивалась. В конце концов, меня не спрашивали. И вообще непонятно зачем пригласили. Поэтому просто следила за беседой. Довольно увлеченной, надо сказать.

Насколько я поняла из разговора, магический полог, который накрывает Долину Знаний, порвался. Вот они всем Ковеном и нагрянули на помощь. Потому как у адептов этот самый магический потенциал пока нестабильный, по своему опыту помню, точнее по нашествию инсектов на земли Ледяного Клана. Сражаться с которыми меня не допустили, кстати. Так что ход беседы был понятен и вообще довольно логичен. Кроме одного. А причем здесь я?

И это вскоре выяснилось.

– Вы представляете, какая сила должна быть у магического потенциала адептки, чтобы разорвать магический полог над Долиной Знаний, над созданием которого трудились самые сильные маги нашего мира? – спросил, обводя глазами остальных, Дорис, а потом так выразительно уставился на меня, что я икнула.

– Очень хорошо представляем, господин Дориус, – с какими-то победными нотками сказала госпожа Норайо и добавила: – Так что нет смысла повторяться. Тем более вы лично можете убедиться в силе магического потенциала адептки Кинриу.

– И это еще без посвящения остальными стихиями, – сказал мастер Широ, который возник из воздуха и завис над свободным стулом.

Выражение львиной мордочки Хранителя выражало самое, что ни на есть, блаженство. Веки полуприкрыты, взгляд направлен в пустоту перед собой. Подняв правую лапу, Хранитель обвел внимательным взглядом присутствующих, то ли здоровался, то ли благословлял. Когда встретился взглядом со мной, улыбнулся.

– Теперь, надеюсь, посвящение недостающими Таши Кинриу стихиями откладываться не будет, – сказал он. – А то ведь в следующий раз сюда не грифиры нагрянут, а, чего хуже, инсекты.

– Так это, – я, наконец, осмелилась заговорить. – Это все я, что ли?

– Да, адептка Кинриу, всему виной несформировавшийся потенциал твоей магии, – нехотя ответил мэтр Акихиро. Пожевав губами, ректор добавил: – Другими словами, твоя магия запечатана. А в запечатанном виде… больше похожа на проклятие, чем на дар. Если мастер Широ считает, что нужно получить посвящение Огня и земли, так тому и быть.

Ректор выразительно посмотрел на главу Ковена, и господин Сузумо, который до этого не произнес ни слова, кивнул.

– Ковен удовлетворяет ходатайство, мэтр Акихиро, – сказал седовласый дракон. В голосе его звучал скрытый рев и громовые раскаты, отчего хотелось съежиться и забиться под стол. – Случай действительно исключительный и уникальный.

– Таши Кинриу предстоит получить посвящение не только сердца огня и земли, но и воды, – спокойно проговорил Хранитель и выразительно посмотрел на главу Ковена.

Тот шумно вздохнул. Выражение лица его оставалось бесстрастным, а вот лица остальных присутствующих ощутимо напряглись. Я подумала, что они, должно быть, переговариваются по «внутренней связи».

– Начнем с малого, – сказал, наконец глава Ковена.

А потом вместе с остальными членами Ковена растаял в воздухе.

Хранитель обменялся с госпожой Норайо и мастером Горо понимающими взглядами, и, попрощавшись со мной, тоже исчез.

В кабинете остался только ректорат Долины Знаний и одна растерянная, но весьма неординарная (я настаиваю) адептка.

Мэтр Акихиро выдохнул и вытер пот со лба.

– Нелегко далось нам это разрешение, – сказал он, глядя перед собой.

– Спасибо мастеру Широ, – задумчиво добавила госпожа Норайо.

– Скорей уж грифирам, – также задумчиво проговорил ректор Академии Оборота.

– А я пуредупреждал, что когда это случитуся, Ковену нитего дуругого не останется.

– Не вы один предупреждали, уважаемый мастер Горо, – ангельским голосом произнесла госпожа Норайо и выразительно посмотрела на мэтра Акихиро.

Тот только отмахнулся.

– Я правильно поняла, – решилась вставить свои пять копеек я. – Ковен не хотел давать разрешения на мое посвящение? Ну, остальными стихиями? И на посвящение сердцем воды согласия так и не дал?

Мэтр Акихиро посмотрел на меня таким взглядом, как будто впервые увидел.

– Твой отец, адептка Таши, объединил дракараты против Водных драконов, – заговорил он после долгой паузы. – Наш мир находится на грани войны. Ковен ведет с ним переговоры, но не считаться с силой Огненного дракарата, который поддерживают также Подземный и Воздушный, невозможно. Только по счастливому стечению обстоятельств ты получила посвящение сердца ветра.

Ректор прервался, чтобы почесать спинку Скирону, который уселся перед ним на столе в образе воздушного дракона и от любопытства шел волнами.

– Как сама понимаешь, посвящение сердца огня можно получить только на территории Огненного дракарата.

Я старательно ела начальство глазами.

– С разрешения верховного предводителя, – добавил мэтр Акихиро.

– А отец дал согласие? – спросила я, начиная понимать, к чему клонит дракон.

– Мы работаем над этим, – ответили мне и все, наконец, встало на свои места. Ну как я раньше-то не догадалась? Ректор не просто так избегал разговора о моем предстоящем посвящении. Все это время он пытался получить согласия папахена.

– Но теперь, когда у нас есть приказ от Ковена, все должно получиться, – сказал он.

– А сердце воды? – не унималась я. – Хранитель говорил о трех недостающих стихиях. Я правильно понимаю, на посвящение сердца воды разрешения Ковена нет?

В воздухе повисло тягостное молчание

– Из-за военного положения, спровоцированного Мичио Кинриу Водные драконы не идут на переговоры, – ответил ректор. – Поэтому, как сказал глава Ковена, начнем с малого. Выдвигаешься завтра.

Я захлопала ресницами. Получить посвящение вопреки желаниям драконистого родителя – это он называет «начнем с малого»? И что значит… завтра?

– А занятия? – невпопад спросила я.

Члены ректората переглянулись между собой, а потом воззрились на меня, как на тень отца Гамлета. Наверное, это должно означать, что сейчас как-то не до занятий.

– А вы уверены, что отец допустит меня до этого посвящения? – не унималась я.

Недолгое знакомство с биологическим родителем показывало, что упрямства верховному предводителю Огненного дракарата не занимать. По себе знаю. Или в кого я такая?

– Ему сейчас не до этого, – сказал, подумав, мэтр Акихиро. Подумав еще, добавил. – По-крайней мере будем на это надеяться. До крайности обострились отношения с Водными… И еще распоряжение от Ковена… Пойми, Таша, Ковен до последнего не хотел идти на конфликт с Мичио Кинриу.

– И не пошел бы, не будь потенциал твоей магии столь разрушителен, – пробормотал ректор Университета магии.

– Не будь сила твоя столь велика, – с победной улыбкой поправила ректора госпожа Норайо.

В этот момент прямо посреди стола полыхнуло, так, что я отпрянула и ослепла на несколько секунд. А когда проморгалась, ректор, нахмурившись, читал какой-то свиток.

Прочитав, аккуратно свернул трубочкой и задумчиво произнес, словно бы ни к кому конкретно не обращаясь:

– Водный дракарат в третий раз отказался принять послов доброй воли.

Повисла гробовая тишина.

– Война, – тихо сказала госпожа Норайо.

Остальные, как заведенные, повторили:

– Война…

– Я могу идти? – спросила я, поднимаясь. Как-то мое присутствие больше не казалось уместным. Простите, а можно последний вопрос? – когда ректор поднял на меня взгляд, я уточнила: – Вы сказали, выдвигаться в дракарат к батюшке мне предстоит завтра. Телепортом?

Мэтр Акихиро посмотрел так, словно хотел спросить, мол, неужели я еще здесь. А потом вздохнул и ответил.

– В Огненном дракарате не действуют телепорты, твой отец остерегается вторжения Водных. Ты полетишь драконом.

Несмотря на утреннее происшествие, Золотая внутри довольно взревела. Да и я не смогла сдержать улыбки.

– С тобой полетит Рио Тэтсумо, – добавил ректор. – Его присутствие, как мага ветра, позволит вам долететь до Огненного дракарата быстрее. Заодно попрактикуешь его дисциплину. Да, еще с вами полетит мастер иллюзий.

– В таком случае я за себя спокойна, – сообщила я. Вторая специализация мастера Шуджи – боевая магия. Надо сказать, ректорат позаботился о моей защите. Что-то мне подсказывает, на вотчине отче она мне понадобится…

– После посвящения сердца огня вам предстоит полет в Подземный дракарат. За посвящением сердцем земли.

Я вздохнула и пробормотала:

– Представляю свою программу по возвращению.

От меня отмахнулись, а я подумала, что нечего руками махать. Все-таки не им всем потом пропущенное наверстывать. Я не знаю, как так произошло, но мысль отчего-то отчетливо прозвучала вслух. Хотя рта, клянусь, не открывала. С запозданием я поняла, что мне только что, кажется, удалась ментальная магия. В довершении к разрушению магического полога Долины Знаний, это прорыв…

– А я говорила, что она становится сильнее с каждым днем, – прозвучал у меня в голове голос госпожи Норайо.

Ректор досадливо махнул рукой в сторону двери и сказал:

– Не задерживайся, адептка Кинриу. На сегодня ты освобождаешься от занятий. Выспись хорошенько. Утром выдвигаться в путь, а лететь до Огненного дракарата долго.

Поблагодарив ректорат, я вышла. Вслед за мной в оставшуюся щель проскользнул Скирон.

– Ага, как же, – пробурчала я, обращаясь к духу ветра. – Гуляй, Таша, не хочу. А потом наверстывать…

Скирон, который принял образ мастера Широ, поднял правую руку, словно благословлял и степенно кивнул.

Вызвав мысленным приказом желтого дракончика из своей комнаты, я сверилась с расписанием и потопала к Академии Оборота. Стрельбу из лука я пропускать не намерена. Как и занятие по пророчеству.

Рассеянно отвечая на приветствия, я продолжала разговор с духом ветра.

– Ничего с собой не возьмешь, как назло. Из вещичек я имею ввиду. Повезло еще, что с мастером иллюзий отправляют. А то разгуливать бы мне по вотчине папахена, я извиняюсь, в одном неглиже...

Скирон внимательно слушал и степенно кивал.

Порыв ледяного ветра заставил поежиться, застучав зубами. Кучка жухлой листвы взвилась в воздух и полетела прямо в лицо, как стая грифиров утром. Отшатнувшись, я выбросила вперед руку, словно защищаясь. Затем заправила выбившиеся волосы в пучок.

Мимо, кутаясь в шали, прошли две преподши из Академии оборота.

– Перепадов температуры я тут даже не помню, – донеслось до меня. – Как и плохой погоды…

Ледяной поток налетел снова, растрепал волосы, отбросил назад Скирона.

Когда, наконец, добралась до площадки, где обычно проходит стрельба из лука, оказалось, что занятие отменено из-за непогоды.

***

– Госпожа Мэну, – поприветствовала я пророчицу, сложив у груди ладони. – Вы позволите?

– Проходите, адептка, Кинриу, присаживайтесь, – пригласила преподша, посматривая на меня с любопытством.

По причине внезапного ледяного ветра и надвигающейся грозовой тучи занятие по пророчеству перенесли с крыши в просторный, уютный зал с живыми деревьями в кадушках и порослью плюща под потолком. С зеленой «крыши» свисают лианы, покрытые мелкими синими цветочками. Очень мило и красиво. Так и веет необходимым умиротворением для медитации, важной составляющей практической части магии предсказаний.

– У нас занятие по стрельбе из лука отменили, – сообщила я, поправляя прическу.

– И ты хочешь вместо него поупражняться в магии предсказаний? – уточнила госпожа Мэну.

– Вообще-то я думала к вам на два занятия напроситься, – пояснила я, занимая место у стены и усаживаясь в лотос.

– Порыв, конечно, похвальный, – пробормотала госпожа Мэну.

– Мне завтра в Огненный дракарат лететь, – пояснила я.

– А, ты путешествуешь по нему на моих занятиях? – уточнила госпожа Мэну. – И хочешь, как следует подготовиться?

Я задумалась. То, что на занятиях по пророчеству и в медитациях я безвылазно сижу у папахена в гареме – это считается путешествием? Что-то сомневаюсь. Но на всякий случай кивнула.

– Вы проницательны, – сказала я.

– Работа такая, – ответила пророчица.

Сегодня в знакомый водоворот я провалилась практически сразу.

И как только привычный мир, с запахами, звуками, отдаленными голосами студентов в коридоре сменился миром Джун, меня оглушило криком.

– Пощади, госпожа, пощади!! Я… я бы не посмела! Меня заставили!

Молодая женщина, судя по прическе и одежде, джошу, каталась по полу, пыталась рвать на себе волосы и кричала, кричала, кричала. Искаженное рыданиями лицо расцарапано, рукав кимоно оторван.

Я сразу поняла, что истерика продолжается уже длительное время, а я, то есть Джун не знает, что делать.

Недоуменно перевела взгляд вслед за Джун на низкий прикроватный столик.

На нем стоит кувшин с разбавленным соком межму, судя по салатовому цвету напитка. Однако стоило мне бросить на кувшин взгляд, захотелось отшатнутся, отскочить в сторону. Словно невидимая ледяная лапа сдавила горло, а сердце забилось, как сумасшедшее.

Каким-то образом я поняла: в кувшине смерть.

А стоило перевести взгляд на кошку на полу, все тут же встало на свои места. Бедное животное успело околеть. Заглянув в сознание Джун, я узнала, что котенка ей подарил отец. Узнала и то, что кошки обожают сок межму. Как я поняла, он для них что-то вроде валерьянки, но куда менее эффектного действия. Разбавленный, сок плодов драконьего дерева полезен практически для всех живых существ. Я вспомнила, что, когда болела, пила неразбавленный: надо было экстренно восстановить силы. 

Джун переводила беспомощный взгляд с кошки на джошу, затем на графин и не могла произнести ни слова. Позвать кого-то? Но за такое джошу казнят. А Джун искренне считала ее подругой… Смолчать… И кто даст гарантии, что неведомый враг не попытается напасть снова? Через другую джошу… Или же сам. И что сказать господину, если спросит о любимице Миу-Миу?

Джун приложила пальцы к вискам и сдавила их. Ей хотелось, чтобы женщина замолчала, ушла, чтобы исчез со столика графин с отравой… Чтобы все было, как полчаса назад, когда она причесывалась и напевала, ожидая повелителя… А потом Миу-Миу попросила сока межму, и Джун налила ей немного в блюдечко…

Повелитель… Должен прийти повелитель…

– Помилуй, госпожа! Я все скажу, все скажу!!

Казалось, мысли тянутся, словно в замедленной съемке. На деле же прошло не больше десяти секунд.  

– Что здесь происходит, Джун?

Мичио Золотой дракон застыл на пороге. Перевел взгляд с Джун на джошу, а потом на кошку. Я впервые видела, как отец бледнеет на глазах. Словно из него в мгновение выкачали кровь.

В следующий миг он возвышался над служанкой.

– Кто, – спросил он тихо.

– Пощади, господин! Я все скажу!! – завопила несчастная, срывая голос.

– Кто, – еще тише спросил Мичио Кинриу и даже я поежилась. Голос дракона был отчетливо слышен даже на фоне подвываний джошу.

Женщина замерла, и, глядя на дракона остекленевшими глазами, захрипела. А затем обескровленные губы выплюнули:

– Госпожа Хитоми.

Хитоми! Первая жена папахена… Самая ревнивая… и… Я только сейчас поняла, что ни разу ее не видела. Госпожа Митсуко сразу представилась второй женой, я была знакома с третьей, четвертой, пятой, шестой… Все они приходили навещать меня, когда я болела. Но первая… Я еще подумала, что она слишком горда и спесива, чтобы приветствовать дочь своего господина, рожденную седьмой женой…

От воспоминаний отвлек истошный крик Джун.

Если бы могла – заорала бы вместе с ней. В голос.

В следующий миг папахен прижимал Джун к груди, увещевал и целовал в макушку, гладил по волосам, как маленькую.

Я же, не отрываясь смотрела на то, что недавно было джошу… Человеком. Женщиной. Совсем еще молодой. Сливаясь с сознанием Джун, ощутила, как в нос ударил запах горелой плоти, и, согнувшись от рвотного спазма, успела подумать, что никогда, вообще никогда не смогу есть мяса…

Рывком я отделила себя от сознания Джун.

По лицу отца поняла, он «говорит по внутренней связи».

С кем и о чем говорит, несложно было догадаться.

Не знаю, сколько времени прошло. Показалось, что в следующий миг двери в покои распахнулись и два дракона втащили за руки отчаянно сопротивляющуюся русоголовую женщину с полубезумным взглядом.

– Нет! Вы не смеете! Отпустите!

Стоило ей увидеть обгорелый труп, она схватилась за сердце и принялась оседать на пол.

– Пустите ее, – раздался спокойный приказ отца.

Вопреки логике, женщина изо всех сил принялась цепляться за одежду драконов.

Отец выпустил Джун из объятий.

– Уведи Джун, – скомандовал он одному дракону, сообразив, видимо, что недавнее представление не для глаз бедняжки.

Та перевела неверящий взгляд на рыдающую женщину, на черную груду костей на полу, над обгорелой плотью до сих пор вьется дымок, затем почему-то посмотрела на пушистое тельце…

В следующий миг Джун стояла на коленях, вцепившись в камзол отца и отчаянного молила:

– Прощу, повелитель! Пощади ее…

В глазах отца отразилось недоумение.

– Джун, – мягко позвал он и попытался помочь ей встать. – Это невозможно.

– Пощади, – упрямо повторила девушка.

– Это невозможно, Джун, – мягко сказал отче, поднимая ее.

– Прошу тебя, – заглядывая в глаза дракону, попросила Джун. – Пощади ее ради ребенка, которого я ношу.

В комнате повисла гробовая тишина. Слышно было, как гулко бьется сердце Джун. Я же, хоть и была невидимой и неслышимой, закрыла рот обеими руками. Было от чего немного двинуться умом.

Не каждый день узнаешь, что мамуля беременна. Тобой.