Текст книги "Не верь мне. (СИ)"
Автор книги: Диана Грейс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Нога, – послышалось мне. Я все так же затаенно глядела на этого брюнета, не понимая, что он хочет мне сказать. – Твоя нога, – кивком он указал на предмет своего обсуждения. – Ты ее вывихнула, и, походу, очень давно. Будешь много двигаться, это будет причинять тебе боль.
– Как я оказалась здесь? – вырвался у меня вопрос. – И кто ты?
Было такое ощущение, что этот вопрос заставил обоих нас замереть. Если же я затаив дыхание, ждала ответы на свои вопросы, раздираемая желанием задать еще парочку этому типу, то сам тип, хоть и ожидал, скорее всего, о чем я спрошу, то несказанно медленно мешкал. Я не могла понять, что у него в голове, так как взгляд его заметно изменился.
– Я подобрал тебя на помойке, – только и сказал он, после чего встал, в намерении выйти из комнаты.
– Но почем...
– Неважно, – перебил он меня, остановившись. – Считай, что я просто помог тебе, вытащив из той передряги, в которой ты оказалась, – брюнет говорил теперь грубо, будто чему-то был раздражен. – На тумбочке лежит мазь, твой недуг она не уберет, но боль немного унять сможет.
После этих слов он вышел из комнаты, оставив меня наедине с оглушающей тишиной, которая спустя несколько мгновений была нарушена шумом воды.
– Вот задница, – буркнула я, беря небольшой тюбик мази с тумбочки.
Пользуясь возможностью уединенности, решила осмотреть жилище моего спасителя. Зачастую квартиру и то, как она обустроена, приравнивают к характеру самого хозяина, и, если мрачная обстановка и доказывала эту теорию, то чистота в комнате говорила абсолютно о другом. Здесь было мало мебели, только та, что надобна при использовании: пара шкафов, диван (на котором сейчас располагалась я), стол и парочка тумб. Не считая обоев, стены были абсолютно пусты. Ни одной картины или фотографии, что украшали бы хоть какую-нибудь полочку, кроме как пары книг, вписывающихся в мрачный гарнизон деревянной мебели. Единственное, что выделялось на фоне этого мрака, являющимся феноменальным контрастом, это – цветы. Наличие цветов у этого типа, удивляло меня куда больше, чем отсутствие телека. Они стояли на столике в вазе, на подоконнике, виднелись в маленьком горшочке на верхней полке шкафа.
– Господи, – пробормотала сквозь зубы, нанося мазь в опухшую ногу. – Я умудрилась попасть в лапы к психу, который не только одним своим внешним видом источает готовность к зверским убийствам, но помешан на цветочках, а в его комнате намного чище, чем в моей.
Все это, я проговаривала в голове, опасаясь, что этот тип может стоять рядом, подслушивая, и, не дай бог, ему не понравятся мои высказывания. Если в своей физической силе мой одногруппник превосходил меня, то ему я могла дать хоть какой-то отпор. Этот же угрюмый брюнет, не мигая глазом, мог меня прихлопнуть как мошку.
– Ты как будто первый день родилась, – углубляясь в свои мысли, я не заметила нависшей надо мной тени и поэтому, услышав слегка грубоватый голос хозяина квартиры, чуть ли не подпрыгнула до потолка, уронив тюбик с мазью. Слова застряли где-то на уровне гортани, когда парень присел передо мной на корточки. Парень? Или мужчина? Из-за густой темной поросли, то покрывала половину его лица, мне было трудно опознать его возраст, но, судя по отсутствию морщин вокруг глаз и на лбу, то старше был он меня не намного. Черные слегка длинноватые волосы покрывали его лоб, падая на нахмуренные брови.
«Какие ресницы длинные», – мелькнуло в голове, прежде чем до меня дошел поражающий факт – этот брюнет обрабатывал мою ногу! Словно не замечая моего ошеломленного состояния, парень, нанеся на два пальца густую массу, начал осторожно растирать ее по месту опухоли. Пальцы его длинные и слегка шершавые аккуратно проходили по коже, почти едва задевая.
– Неумеха, – хмыкнул он, спустя какое-то время, закончив свои действия и поднимая голову. Ладонь его все еще покоилась на моей лодыжке, и жар от нее прожигал до костей. Но стоило мне встретиться взглядом с брюнетом, как сложилось ощущение, что этими самыми руками он только что забрал весь мой воздух, забрав способность дышать. Это были глаза не того хмурого типа, что я встречала в универе, это был совсем другой взгляд. На секунду в разуме моем помутнело, а перед глазами зарябило. Жадно глотнув, я вцепилась пальцами в мягкую обивку дивана.
– Кто ты? – вышло хрипло, но на данный момент меня не интересовала интонация моего голоса. И вроде прошла всего лишь секунда, нет, даже меньше, но за это мгновение в серых глазах снова возникла сталь, уничтожая то, что было в них до этого. А что это было на самом деле? Тепло? Нежность? Глупости, я и поверить не смогу, что даже на какую-то долю мгновения этот тип может испытывать нежность. Пальцы его все еще держали мою ногу, и внезапно мне стало страшно, что он мне ее вырвет.
– Пора тебе уходить, – только и выдохнул он, спустя пару давящих на мое подсознание секунд, в которых я уже смогла представить, как он расправляется со мной. Если бы я даже и хотела сказать что-то, то не смогла, и не только из-за страха, а просто ощущение того, что мне лучше промолчать возобладало над любопытством. Смотря на то, как парень встает и поворачивается, я не могла избавиться от острой необходимости спросить у него, но весь казус состоял в том, что вопросов у меня как раз и не было.
Я и не замечала, что продолжаю стискивать обивку дивана, пока мрачный хозяин квартиры не скрылся из комнаты. После, шумно выдохнув, встала. Не осознавая, что делаю, на автомате пошла в прихожую. Обувшись, схватила свой рюкзак, и, открыв дверь, чуть ли не бегом выбежала из своей квартиры. Я не помню, как добралась до остановки, как доехала и дошла до квартиры. Очнулась лишь тогда, когда оказалась у своей кровати.
«Что это было?».
Обессилено рухнув в свое мягкое убежище, скомкала одеяло, зарывшись в нем лицом. И вроде понемногу начала приходить в себя, но до их пор ощущались на ноге его пальцы.
А взгляд...
Наверное, он еще долго будет преследовать меня, как и те ощущения, что возникли от него. Странные.
Вздохнув, закрыла глаза, пытаясь отогнать образ странного брюнета из моего мысленного горизонта, так же заметая тревогу, поселившуюся где-то в отдаленном уголке моей души.
К тому же, есть вещи и поважнее. Например, завтрашний день.
Глава девятнадцатая
Стоило предполагать, что эффект будет именно таким. Оглушающая тишина, в которой звук пролетающей мухи был подобен звону электропилы. Время словно остановилось, заставило замереть все вокруг, а точнее всех, ибо каждый из присутствующих даже не шелохнулся, и несколько десятков пар глаз пытались пронизать насквозь, в попытке понять, в чем подвох.
– Простите, – откашлялась пожилая женщина. Поправив очки, прищурено посмотрела на меня, в глубокой надежде, что зрение ее не подводит.
Глубоко вздохнув, в который раз за сегодня, я прошла на свое уже привычное место, рядом со своей соседкой, которая с вселенским непониманием глядела на мою персону, приземлившуюся рядом с ней. Она даже не сделала никакой попытки что-то возразить, лишь слегка приоткрыв рот.
– Но вы... – преподаватель не договорила, все так же оставаясь в искреннем замешательстве, и я ее понимаю. В мои планы не входило получасовое опаздывание на пару в целях произвести какой-то эффект, но так уж получилось, что вчера я едва ли не проспала весь день, проснувшись только поздно под вечер. Сонный мозг быстро сообразил, что ночью вряд ли мне продадут краску, поэтому нужно торопиться и так я вовремя успела купить нужный мне цвет. Правда, из-за длительной окраски волос и привлечения отца в это дело, в котором он, кстати, участвовал первый раз, пришлось лечь намного позже, чем положено, и в итоге, я вынуждена была проспать. Повезло, что всего лишь на полчаса.
– Извините, но вы, кажется, ошиблись аудиторией, – как-то так началось знакомство моей преподавательницы с моим новым образом. Точнее старым. Лишь пара человек обратило на меня внимание, до сего момента. Когда я сказала, кем являюсь, и, нет, кабинетом я не ошиблась.
– Я Михайлина, – звучало мое повторное признание своей личности. И было оно равносильно выстрелу. Таким же оглушающим.
– Охренеть! – прошелестело где-то сбоку. Я улыбнулась, на этот тихий всплеск эмоций крольчатницы, за которым последовало целое буйство тихих восклицаний.
– А ну тихо! – хоть и у нашей почтенной Марьи Ивановны за хрупкими плечами было уже полвека, но присмирить она могла каждого. Мне же оставалось смирено лыбиться и отсчитывать часы до окончания этого дня, ибо, по моим расчетам, длиться он будет куда дольше, чем все остальные дни. Ну, а по ошарашенным взглядам своих одногруппников, я уверена, что сегодня моя персона будет на пике популярности.
Этот день только начался, а я его уже ненавижу.
Как только раздались первые звуки звонка на перемену, я облегченно вздохнула и, поднявшись с места, двинулась к выходу. Конечно, по, все время кидающей на меня взгляд из-под тешка, Марии, можно было понять, что она просто сгорает от любопытства. Но помимо ее гляделок, я так же ощущала спиной пожирающие взгляды однокурсников. Но стоило мне выйти за дверь, как через мгновение раздался хлопок, а в глазах запестрило от кучи разноцветных лоскутков бумаги, что посыпались на мою голову. Я зажмурилась.
– Тада-а-ам! – услышала, как радостно завопила Женька, хлопнув в ладоши, на что я только хмыкнула. Что-то подобное я ожидала. – С возвращением!
– Господи, – подняла голову к небу, раскрывая глаза. – Этот человек просто невыносим.
– Господи, – была уверена, что подруга повторила мои действия. – Пусть этот, – краем глаза увидела, как указала пальцем на меня. – Человек осознает, какое это счастье – иметь меня.
Сказано это было довольно громко.
– Осчастливь меня, красавица! – раздались со стороны смешки вышедших из соседнего кабинета парней. Опустив голову, посмотрела на них.
– И меня! – поддержал кто-то, после чего послышался дружный гогот.
– Сейчас я вас «осчастливлю», козлы, – скрипнула зубами Силантьева. Повернувшись в их сторону, она вытянула руку, показав красноречивый знак, состоявший всего из одного пальца. Это помимо воли заставило меня улыбнуться. Думаю, каждого бы позабавила такая картина, где миниатюрная девушка, в симпатичном скромненьком платье, цвета неба, с коварной улыбкой показывала средний палец трем высоким детинам, которые раза в два больше ее и, не было сомнения, раз в пять сильнее. Те только гоготали в ответ. Веселый огонек блестел в ореховых глазах. Но, было в этой картине что-то не так... Я наконец-то посмотрела на Силантьеву.
– Женя? – только сейчас опомнившись, оглядев подругу с ног до головы. На мой голос она послушно повернулась, сдунув упавшую на глаза челку. Ответила я не сразу. – Ты в платье? Это с какого аниме?
– Ах, ты про это, – поморщившись, оглядела сама себя, словно убедившись, что она действительно одета в платье. После чего махнула рукой. – Это подарок.
Честно говоря, выглядела Женя весьма неплохо. Голубенькое одеяние доходило едва до колен. Обтянутое под грудью пояском, оно свободно ложилось по бокам. Образ картинной девочки довершали волосы цвета каштана, которые Силантьева заплела в косу, свисавшую с плеча и достигавшую кончиком пояска на платье. Несколько секунд я пялилась на нее, пока не осознала, что Женька еще и что-то говорит мне.
– Что? – переспросила, переводя взгляд на ее лицо, которое теперь даже как-то по-другому выглядеть стало. Милее что ли. Каштановая бровь метнулась вверх.
– Жрать пойдем, говорю, – буркнула она. – А то, мне кажется, что звуки моего желудка всю пару слышала не только наша аудитория, но и весь универ. Честное слово, мне хоть слона подавай.
Где-то на этом моменте и рушиться первообразное впечатление. Не мое, конечно, я и так знаю, что стоит иногда Женьке рот открыть, так своим лексиконом ее сравнивать можно разве что с гопотой.
– Так кому подарочек-то? – поинтересовалась я, съедаемая любопытством узнать, что же за катаклизма случилась в мире Силантьевой, что заставила ее напялить на себя такое одеяние. Мы уже сидели в столовой, заняв любимое место у окна.
– Можешь голову не ломать, – угадала шатенка мои мысли. – Все гораздо проще: у бабушки сегодня день рождения. Она мне за эти две недели всю плешь проела, – подруга смешно поморщила носик, и я ее понимаю. Теть Аня была очень милой старушкой, но если дело касалось ее интересов, то суровее и напористее женщины не найти. – Насмотрелась на каких-то куриц на улице и решила, что я тоже должна носить вот это, – жестом указала на себя. – Ты представляешь, даже платье достала где-то. Вот, – вздохнула. – Пришлось надеть.
– Да, – закусила губу, но, все же, улыбку сдержать не удалось. – Придется привыкнуть к новой Жене. Слушай, теперь тебе и вести себя придется по-другому, разговаривать. Даже Женькой тебя называть не хочется, если только Евгения...
– Да черта лысого! – перебив, воскликнула она слишком громко, привлекая к себе внимание. – Это всего лишь на один день, – проговорила Женя уже чуть тише. – Даже на пол дня, – подмигнула, показывая широкую улыбку. – Бабуля сегодня вечером поедет к теть Нюсе.
– Милая, нельзя быть столь категоричной к такой одежде, – заметила я, оперевшись щекой о кулак. – Не всю же жизнь в штанишках двигаться и мультики смотреть. Заведи себе парня, в конце-то концов.
Даже и не знаю, как охарактеризовать тот огонек, что вспыхнул в карих глазах сидящей рядом со мной девушки, но исчез он быстро, так же, как и появился, уступив место невозмутимости.
– Мне все равно, – кинула Женя, подозрительно сощурившись. – Или у Мадам Умнички самой появился парень, что она решила покидаться советами, как жить?
Острое замечание подруги было в точку. За все мои годы, я встречалась всего-то пару раз, и дело всегда ограничивалось всего лишь парой поцелуев. Да и отношениями-то это назвать было невозможно. Так, баловство и только. На секунду мне стало грустно, что нет еще в моей жизни «Той Самой Любви» с большой буквы.
Зато есть незримая черная дыра в прошлом...
Вздохнула, опустила взгляд на кружку чая, стараясь отмести все ненужные мысли. Не хотела, чтобы Женя видела это в моих глазах. В такие моменты ощущаю себя ничтожно беспомощной и это чувство я ненавижу больше всего. Но, судя по молчанию, Женька либо не заметила перемены во мне, либо... Я подняла глаза на подругу, и поняла, что все это время она куда-то смотрела, нахмуренно сдвинув брови. Я пыталась проследить точку ее взора, но не смогла. Зато, в поле моего зрения угодила знакомая мне компания. Один из этой компании сидел ко мне спиной, но даже так я узнала его. Почувствовала, как губы мои растягиваются в улыбке, а в голове возникает вопрос – узнает ли?
– Подожди меня, – бросила я подруге, прежде чем встать и направиться в их сторону. Та даже не успела среагировать, издав какой-то нечленораздельный звук. Подойдя к Данилу, я остановилась, слегка прикусив губу от предвкушения его реакции. Друг его, Артем, сидевший ко мне лицом, и, до этого весело переговаривавший с какой-то девушкой, заметил меня и заинтересованно начал смотреть, будто чего-то ожидая. Наклонившись к Данилу, пока тот не заметил по реакции друга, что кто-то стоит у него за спиной, накрыла ладонями его глаза.
– Так-так, – не растерялся Миронов. – Кто бы это мог быть?
Я хмыкнула.
– Ксюша? – попытался угадать парень, но я только промычала в ответ, давая понять, что он ошибся. – Катя? – снова мыкнула. – Танюшка?
И тут понеслось. Предполагаемые имена, что называл Данил, можно было смело записывать и давать будущим мамочкам, чтобы могли выбрать имя для своего будущего чада. Даже я не слышала много имен, что озвучивал этот брюнет, пока пытался отгадать, кто же стоит за его спиной.
– Настена-Сластена?
В конце концов, мое терпение не выдержало, и я следка надавила ладошками Дану голову. Слегка.
– Я тебе сейчас голову сверну, если не скажешь, кто я, – рыкнула я. – Бабник хренов.
– Не Настя? – как-то наиграно грустно произнес брюнет.
– Голову. Оторву, – премило шепнула ему на ухо.
– Ой, так это же моя злобушка! – Слишком радостно воскликнул Миронов, беря мои руки в свои и отнимая от глаз. – Ты уж прости, ну просто не думал, что ты любишь так подходить...
Последующие слова он так и не высказал, стоило ему глянуть на меня. Я же, воспользовавшись заминкой, села рядом на стул. Но даже спустя полминуты, парень, все так же, продолжал пялиться на меня.
– Ты... – дальше снова замолк.
– Я. – кивнула.
– Миша? – снова спросил, подозрительно щурясь.
– Да, – широко улыбнулась. – Миша.
– Миша?! – секунду спустя мне довелось наблюдать, как карие глаза Данила буквально увеличиваются в разы. И не только Данила. Даже Артем, забыв о своей спутнице, в удивлении разглядывал меня. – МИША?! – воскликнул Дан, внезапно схватив меня за плечи и стал трясти. – Нет, ты не Миша! Ты кто-то нечто! А ну, говори, кто ты?
– Что? – не поняла я, слегка опешив.
– Говори, кто ты и куда дела Михайлину, черт бы тебя побрал! – тряс он не сильно, не сильно вжимаясь пальцами в плечи. – Не может быть! – остановился он, комично округлив глаза и застыв в притворном испуге. Я хихикнула. – Нет! – театрально взвыл он. – Нет. Ты съела ее! Нет! – тут я не выдержала и вовсе рассмеялась. Даня не унимался. Обняв меня, положил голову на грудь, – Ты там? – поинтересовался он, делая вид, что прислушивается.
– Вообще-то, – хмыкнула. – Все съеденное обитает в желудке.
Но на это Миронов не ответил, продолжая все так же сидеть, прижимаясь ко мне.
– Данил? – позвала его я. Парень же только вздохнул, а на лице его растянулась широчайшая улыбка.
– Мя-ягонькие, – протянул он. – Ой-йей! – Взвыл парень, когда я потянула с силой его за уши от своей груди. – Ты же мне уши оторвешь!
– Оторву, – согласилась я. – И ты мне еще спасибо скажешь, что не схватилась за что-то поважнее.
– Да ладно-ладно, я же пошутил, – начал заверять брюнет, накрывая своими руками мои, в попытке убрать свои органы из моего цепкого захвата. – Сама виновата!
– Это в чем же моя вина?
В ответ, парень, вздохнув, с серьезным взглядом посмотрел на меня.
– Неожиданно, – проговорил, всматриваясь в мое лицо. – Ты... – замолчал, не находя слов.
– Я? – подняла правую бровь в безмолвном жесте, подначивая его тем самым продолжать. Внезапно, подняв руку, Данил убрал выбившийся локон мне за ухо. От этого действия я слегка опешила.
– Красивая, – прошептал брюнет, улыбнувшись одними уголками губ.
Не привыкшая к комплиментам, не сразу нашлась что ответить, поэтому просто хлопала ресницами, глядя на Миронова. От полного смущения меня спас звук моего мобильного, который оповещал о входящем вызове. Имя оппонента дало мне понять о том, что недавно оставленная подруга потеряла терпение ждать меня, и высвеченное на экране имя «Женька» только свидетельствовало этому.
– Ну, надо бежать, – выдавив из себя добродушный оскал, потрепала по голове Данила, а после, подмигнув ошарашенному другу брюнета Артему, быстро соскочила с места и понеслась к Жене.
– И как это понимать? – возмутилась подруга, когда схватив ее под руку, я ринулась вместе с ней из столовой.
– Честно говоря, сама не понимаю, – пожала плечами. Хотела бы я и сама знать, что сподвигло меня броситься опрометью от парней, но взгляд Данила был явно причастен к этому. В этом взгляде сквозили невысказанные вопросы, недоумение и... Заинтересованность.
Наверное, подсознательно, Данил стал моим другом, как и намеревался, и поэтому, перспектива о том, что он может проявить ко мне интерес, включил в моем мозгу подзащитную реакцию, заставив сбежать.
«А почему, собственно, и не попробовать?», – прошептал внутренний голос, походивший на голос старухи из мультика про Белоснежку, когда она уговаривала ту съесть свое яблоко.
Нет! – тряхнула головой. Мне нравились те отношения, которые были у нас с Данилом, но переносить их на другой уровень пока не хотелось.
«Пока», – снова мерзкий голосок.
– Ты чего это жмуришься? – услышала я Женькин голос, который вырвал меня из пелены раздумий. – И не говори, что не знаешь, – пресекла она мои попытки оправдаться, выдвинув вперед указательный палец. – Миш, – это было сказано уже более тихо. – Может, к врачу?
Глянула на подругу. Беспокойство в ее глазах было неподдельным.
– Нет, – отрезала. – Со мной все в порядке.
Зная, что со мной спорить бесполезно, Женя не стала больше ничего говорить, просто отвернувшись, но взгляд ее стал задумчивым. Почему-то не хотелось разрушать вставшую между нами тишину. Она не напрягала, просто каждый задумывался о своем. Какие мысли витали в Жениной голове мне было невдомек, так как в своих я, пока еще, не разобралась. Молча, мы шли по коридору, наполненному студентами, и так же, молча, разошлись по разным путям, каждый к своим кабинетам. Поднимаясь по лестнице, я настолько погрязла в «себя», что не заметила прозвеневшего звонка, от которого коридоры опустели. Очнулась только когда меня пихнули вбок промчавшиеся мимо студенты. Вернее один из них. Бросив грубое «посторонись» он небрежно толкнул меня в сторону. Странно, но это не вызвало у меня даже маленькой вспышки злости. Замедлив шаг, я вовсе остановилась, прикрыв на секунду глаза. Почувствовав легкое головокружение, набрала в грудь побольше воздуха. Так. Выдох. Вдох. После чего приложила пальцы к вискам, начав слегка массировать их. Через секунд десять я добилась желаемого и боль в голове утихла, но на смену ей пришла другая. Словно легкий разряд тока прошелся по всему позвоночнику, оставив после себя чувство дискомфорта.
– Черт, – фыркнула я, напомнив себе недавний звук, который издавала Женя. Это заставило меня улыбнуться. Дойдя до нужной аудитории, я открыла дверь, и, нараспев произнеся слова извинения, собиралась было идти дальше, как меня остановил громогласный окрик.
– ТВОЮ Ж МАТЬ!
Это восклицание было подобно хлысту, который заставил все мои нервы застыть в напряжении. Даже не напрягаясь, моя неуслужливая память сразу выставила кандидатуру того, кому этот голос мог принадлежать.
– Мельников, ты что себе позволяешь?
Именно в этот момент мой мозг начал лихорадочно соображать и подкидывать любые планы действия. Мой инстинкт самосохранения включился в этот процесс, выдав только одну мысль: бежать. Поняв, что Антон сидеть просто так на месте не собирается, я решила, что мысль действительно правильная. И как можно скорее, – проблеяло мое подсознание слабым голоском, видя, как мой одногруппник медленно встает со своего места и начинает выходить из-за стола. Времени на обдумия не было, поэтому, бросив рюкзак, я рванула обратно к двери, предварительно захлопнув ее за собой. Особой преградой это, конечно, парню не служило, и, уже находясь на лестнице, я, сквозь шум, стоящий в ушах, слышала, как с грохотом ударяется о стену деревянное создание. Сбоку светлым пятном мелькали окна, мимо которых я пробегала, мчась вперед по коридору. Форой у меня было несколько секунд, но они не успокаивали, так как, я была уверена, что и в беге этот парень лучше меня, поэтому и настигнет меня кара в два счета. Долго думать не пришлось, и, поэтому, единственным вариантом, который, я посчитала, как попытка выжить, это было вломление в первый попавшийся кабинет. Сегодня уже не в первый раз я была удостоена кучей изумленных взглядов. И, если, первый раз признаком такого удивления была моя внешность, то сейчас это была моя персона, в общем, так внезапно появившаяся в аудитории.
– П-простите, – проговорила заикаясь, прижимаясь к двери спиной. Было бы легче, если бы пара не была потоковая, но, вопреки всему, я была удостоена внимания человек сорок. К счастью, подумав, что я одна из опоздавших сокурсников, студенты сразу же потеряли ко мне интерес, вернувшись к своим делам. Мне повезло – преподавателя нигде не было, а значит, замечена я не буду. Но, то ли мой слух был сильно настроен на происходящее снаружи, то ли студенты вели себя слишком тихо, но я, с замершим сердцем, услышала шаги Мельникова, которые громким набатом отдавались в мозгу. И были они близко. Очень близко. Глаза мои забегали в поисках спасения и тут же остановились на приоткрытом окне. Мысленно возликовав, бросилась к нему. Уже перекидывая одну ногу через подоконник, услышала шумный ропот за своей спиной. Очевидно, что мои действия не остались незамеченными, и теперь я снова стала центром внимания. Но, стараясь не замечать приглушенных замечаний, по поводу отсутствия у меня мозгов, глубоко вздохнула и, задержав дыхание, прыгнула. Наверное, для каждого бы прыжок с первого этажа показался бы смехотворным, но не для меня. Помимо основного страха, почувствовала, как ощутимо начали дрожать колени, а в горле образовался комок, не дававший мне дышать полной грудью. Пошатнувшись, я все-таки встала, ощущая, как в глазах начало все плыть, а голова раскалываться. Давно ли я начала бояться высоты?
Черт, тупица, могла бы просто сесть и дождаться окончания пары.
Я ругала себя последним словом, стараясь на дрожащих ногах передвигаться как можно быстрее и стремясь уйти за пределы университета. Но уже миновав главный вход на территорию, я все же умудрилась врезаться в кого-то.
– П-простите... – начала было я, вцепившись за руку неизвестного.
– Миша?
Проглотив остальные слова, я буквально замерла, услышав свое имя, голос которого был для моих ушей будто музыкой.
– Данил! – более чем радостно воскликнула я, схватив опешившего от такого напора парня. – Данилочка! Пошли в кафе!
Сложно было предугадать, что за мысли вертелись в голове у Миронова, пока он глядел на меня, но, спустя долгую минуту, он все же выдохнул.
– Ну, пошли.
– Может, объяснишь уже, в конце-концов, что случилось? – недовольно поинтересовался брюнет. Сложив руки на груди, он откинулся на спинку дивана.
– А что-то случилось? – как ни в чем не бывало, похлопала я глазками, но, видя по нахмуренному лицу парня, поняла, что он не повелся.
– Миша, – карие глаза пристально сверлили меня взглядом. – Мало того, что ты в буквальном смысле, свалилась мне в руки, так на тебе лица не было.
– Какой наблюдательный, – тихо буркнула, надеясь, что он не услышит. Но, по всей видимости, у парня был идеальный слух.
– Здесь не нужно обладать особой дедукцией, чтобы понять, что ты от кого-то убегала. Ну? – подначивал он, теперь уже наклонившись вперед. – Миш, – тихо отозвался он. – Это те парни?
Пристальный прищур, с которым наблюдал за мной парень, внезапно сменился другим, более обеспокоенным взглядом. И лучше бы он и дальше гневно взирал на меня, потому как забота и беспокойство, отразившиеся в его глазах, на некоторое мгновение лишили меня слов. От осознания того, что Данил беспокоится обо мне, я почувствовала, как медленно на моих щеках начал расползаться румянец. Опустив взгляд, я обхватила свою кружку с чаем руками. Почему-то, внезапно вспомнился тот момент, когда Данил поцеловал меня. Совсем некстати. А особенно когда я посмотрела на его губы, так вообще хотелось крепко зажмуриться. Не знаю, сколько прошло времени, но Данил все так же продолжал смотреть на меня, ожидая ответа, и мне не оставалось ничего другого, как выложить ему всю историю с Мельниковым и так же про свой пьяный спор с подругами. Спустя минут пятнадцать, тишину маленького уютного кафе, где мы сидели с Даней, разорвал громкий звук смеха парня.
– Никогда не встречал более сумасшедшей компашки, – хохотал он, под конец моего рассказа. В попытке усмирить парня, сердито нахмурила брови, на что он лишь фыркнул. Этот звук вызвал очередную мою улыбку. Смотря на Данила, я, вдруг, поняла, что его общество необычайно расслабило меня, словно откинув массу проблем с плеч. За тот короткий срок нашего с ним знакомства, он вызывал во только положительные чувства, не смотря на изначальное раздражение.
– Знаешь, – прервал парень мои мысли, заставив меня осознать, что я уже порядочное время просто пялюсь на него, лыбясь как идиотка. – Честно говоря, я в некотором замешательстве, – на мой вопросительный взгляд он лишь пожал плечами, начав пояснять. – Ну, если от той Михайлины, с которой я познакомился, я, порядком, ожидал причудов, что должны были соответствовать ее внешнему виду, то сейчас, – Миронов наклонился вперед, глядя на меня своими задумчивыми карими очами. – Я даже не знаю, как к тебе относиться.
От этого его заявления, я слегка опешила. Если бы не его серьезное выражение лица, то, возможно, можно было бы и отшутиться, но Дан был серьезен.
– А как ты ко мне относился раньше? – скопировала его действие, наклонившись вперед. Теперь наши лица находились очень близко. Так, что я могла ясно рассмотреть радужки его глаз. Намеренно подняв одну бровь, чтобы придать шутливую форму своему вопросу, изобразила полуулыбку.
– Как к другу, – честно ответил парень. – Знаешь, по правде говоря, ты мне кое-кого напомнила в нашу первую встречу, и я решил, что хочу узнать тебя поближе, – он говорил слегка проникновенно, не сводя глаз. – Ты понравилась мне. Маленькая грубиянка, – теперь же он копировал мой жест, потянув один уголок своих губ вверх.
– И что же мешает тебе относиться ко мне как к другу сейчас?
Казалось, даже сердце замерло в ожидании ответа, но брюнет, как нарочно, тянул время. Подняв руку, он, внезапно, обхватил двумя пальцами мой подбородок, чуть приподняв мое лицо.
– Есть одно обстоятельство, – темные брови чуть нахмурено свелись к переносице, а большой палец начал поглаживать кожу, пробираясь выше. К губам. Я застыла, но не от этой его, так называемой, ласки, хотя и она была неожиданна. Больше всего меня поразили его следующие сказанные слова:
– И, думаю, больше нет смысла тебе притворяться, что того поцелуя не было.
Глава двадцатая
Сказать, что я лишилась дара речи – ничего не сказать. Ну, а если выразиться иным способом, то я просто пялилась на Данила с приоткрытым от удивления ртом. В ответ на что парень лишь нагло ухмылялся.
– Долго думала скрывать это от меня? – Темная бровь вопросительно взметнулась вверх.
– А что, собственно говоря, произошло? – пришла я в себя, и, сразу же, начав наступление. – Неужели ты думал, что наш поцелуй что-то изменит, учитывая то, что сделали мы это, будучи в невменяемом состоянии? – сжав руки в кулаки, выпрямилась. – И, позволь сказать, я не притворялась, а просто забыла об этом, как о глупой пьяной выходке.