Текст книги "Билет в страну дождей (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 56 страниц)

Пока любовался собственными руками, успел закатать в фольгу весь фарш. Пыхнула паром мантоварка, принимая в свое клокочущее нутро, блестящие шары, которым, через 45 минут, суждено стать паровыми котлетами в собственном соку.

– Горячее в деле, займемся салатом! – Строго глядя на кота, продемонстрировал ему зажатый в щепотке, кусочек мяса. – Фэодор, сурок!

Кот уселся на задние лапы, поджав к груди передние и потянулся за мясом, сразу становясь больше длинным, чем толстым.

– Опять животину мучаешь! – Стэлла Мак-Кинли, бывшая хозяйка Фэодора, "богиня войны", то бишь оператор артвооружения, второй пилот, и просто замечательная женщина. – Ты ж его так до ожирения доведешь!

И моя головная боль. Стэлла – диетолог. Вешалка... Не она – вешалка. Мне – вешалка.

"Нет, пора прекратить эту моду, вваливаться на кухню, без приглашения. И жрать, поодиночке – тем более. Ишь, расповадились!"

– Что сегодня на ужин? – Стэлла, сдвинув кота, устроилась на кресле.

– Паровые котлеты, картофель, запеченный со специями, пара салатов. Думаю, для легкого ужина хватит.

– Салатов? А ты успеешь?

– Фи, нашинковать капусту, морковку, кукурузу из консервы, майонез, крабовые палочки, все смешать и разделить. Делов-то, с такими машинками. О, вовремя идея пришла – надо капусты насолить! – Я метнулся к ближайшему блокнотику, прибитому к стене.

Таких блокнотиков, вредный доктор, напихал на гвоздики и магнитики, на все видные места кухни. А сделал он это, когда я, в порыве откровенности, проболтался, что пролюбил, свежекупленный планшет. Вот, как напоминание и для тренировки памяти и появились блокнотики. Правда, карандашики, к ним, у меня валяются где попало... Но! Я их всегда нахожу!

– Стэлла, а на вахте сегодня кто?

– Пора б уже выучить, стыдно!

– Ага, значит, Тимур и Алекс! Надо будет им творог и соки отнести. Да.

– Вот совсем ты не обязан им, на вахту, таскать еду! – Возмутилась Стэлла. – Капитан опять ругаться будет!

– А, точно, капитану – йогурт и свежей сдобы! Спасибо!

Стэлла закатила глаза.

– Уже всю команду, на еду подсадил. Вот, не было печали, завели себе повара!

– Кока. – автоматически поправил я.

Стэлла резко двинула рукой, вызвав недовольный мяв Фэодора.

– Даже кота! А вдруг – ЧП?

– Фэодор, шухер! – Автоматически вырвалось у меня. Стэлла вскрикнула. Кот, царапнув её когтями, черно-белой ракетой стартовал к своему укрытию.

– Офигеть... – Вырвалось у Стэллы, подслушанное у меня, восклицание.

– Спасение корабельной собственности – прямая обязанность команды! Фэодор, отбой!

Несчастная морда кота, всем своим видом, демонстрировала, Что именно он думает, о чокнутых людях.

Подкинув ему еще кусочек мяса – тренировка это наше всё– занялся капустой.

Скажу честно, такая работа, монотонная и размеренная, меня успокаивает. А с вложенными знаниями, так вообще становится чем то вроде религиозного таинства.

Конечно, можно было отправить вилок капусты в аппарат и, через пару минут, получить красиво нарезанную соломку. Но, салат из такой капусты получался не вкусным. Сколько ты его не сдабривай и не украшай, а с ручным -не сравнится. Это весь экипаж заметил. Даже Фэодор, получая свою порцию из моих рук, бегает веселее и мурчит громче, чем после аппаратного корма.

Стэлла поворчала еще пару минут, но, видя, что я "ушел" и не реагирую на ее слова, махнула рукой и скрылась за дверью.

Экипаж "Сигона" летает вместе больше 15 лет. Корабль они получили прямо с верфи, уже дважды проходила модернизация. Сам "Сигон", серебристая птица, почти трех сотен метров в длину, с восемью, вынесенными на пилонах, двигателями. как у нашего незабвенного "Ильи Муромца" – по четыре на каждом крыле. Это я, такой простой, думал, что, то что я видел на космодроме – и есть весь корабль. Дудки. Все корабли Земли – модульные, как кубики "лего". Причем на планету опускается лишь малая часть, оборудованная лёгким двигателем, для взлёта – посадки. Основной корпус на планету попадает только в виде оплавившихся кусков. И то – если топливо раньше не сдетонирует.

У "Сигона" на посадку идет носовая часть, с каютами экипажа, камбузом и прочими "помещениями непосредственного нахождения команды". Видел я, как выглядит со стороны, стыковка носа с корпусом. Как ТУ-144. Нос вниз, сцепка и вот, полностью собранная птичка, готовая за одну заправку, пролететь 800 светолет. Если, конечно, дополнительных баков не навешивать. Тогда на 1200 – 1400! А еще "Сигон" быстрый. Быстрее него только военные курьеры, "двигатели с тушкой пилота" или сокращенно ДТП. "Сигон" делает прыжок в 50 светолет, за 20 дней. На форсаже – 18. ДТП за 13 дней. Ничего не поделаешь, "Сигон" – дальний разведывательный рейдер, быстрый, маневренный, хорошо защищённый и очень зубастый. Только турелей ближней обороны у него – 120 штук, а главный калибр, счетверённая, двухметровая, разгонная курсовая пушка, плюющаяся как простыми болванками, так и снарядами, начиненными антиматерией. Боекомплект невелик – 40 выстрелов. Ну и вспомогательное, энергетическое орудие – тоже есть. За 15 лет "Сигон" из всего этого добра стрелял целых восемь раз. Шесть из них – на больших учениях. Два оставшихся раза – остаются тайной за десятком подписок, о которых экипаж не вспоминает. Или вспоминает, тщательно спрятавшись от меня.

Пока я прокручивал в голове, все, что узнал о "Сигоне", салаты были готовы. Целых два – капустный и с "крабовыми палочками". Только вместо палочек – красная рыба. На флоте не очень – то жалуют суррогаты и подделки. Приходиться выкручиваться. Частенько, от таких замен, салат приобретает совершенно новый вкус.

– Данн, сегодня кормить чем будешь? – На камбузе появился доктор Петрович. Петрович – это не отчество, это – фамилия, с ударением на первом слоге. И только для своих. Как то так получилось, что на моем камбузе, весь экипаж, чувствовал себя, несколько, вольготно. И за это чувство свободы, все старички, не сговариваясь, разрешили мне называть их так, как они называют себя между собой. Но, это только на камбузе. Да я и не против.

– Печёная картошка, паровые котлеты, салаты, чай и компот. – Ответил я. – минут через 20, всё будет готово.

– Ну, тогда займемся делом. – Док, турнул кота с кресла, налил себе полулитровую чашку зелёного чая, и, устроился в кресле.

"Интересно, а если бы было Два кресла?" – Задумался я.

– Итак, мы остановились на ...? – Док сделал паузу.

Не подумайте чего – просто капитан, узнав, что я "безобраз" и без опыта, дала задание команде, заняться моим образованием. Так что, если первые десять дней я осваивал кухню, то теперь лафа кончилась. Экипаж, просьбу капитана исполняет добросовестно. Вчера, Стэлла, четыре часа гоняла меня по все возможным диетам, отравлениям, классификациям боевых отравляющих веществ и прочим "поражающим факторам".

Выслушав мои ответы, завела очи долу, заявила, что я не бесперспективен, но... Не в этой жизни. И ушла. Сегодня за меня взялся доктор. Завтра, скорее всего, меня почтит своим присутствием Анастас – главный инженер – энергетик корабля.

– Мы остановились на кораблях, вошедшими в реестр пропавших. – Напомнил я, доставая их духовки, картошку.

– На данный момент в реестре пропавших, числится 18 кораблей. Первые шесть – экспериментальные корабли, с гибридными установками. Это "Восход", "Рейцелер", "Белое перо", "Монтигомо", "Ацтек" и "Савой". – Доктор потянул носом, вдыхая аромат чая. – Эти корабли, скорее всего, погибли именно из-за своих нестабильных реакторов. "Рейцелер", "Ацтек" и "Савой" – беспилотники, остальные имели минимальный экипаж в два – три человека.

– Что за гибридный установка? – Поинтересовался, раскладывая картофель по тарелкам.

– Полученный нами, при изучении чужого корабля, реактор, оказался очень сложен в изготовлении и было решено, на первых порах, использовать свою разработку. Она была несколько компактней, выдавала большую мощность, но, как оказалось – при входе в пространство, становилась не стабильна. Также, в реестре есть два, однотипных "Сигону", корабля: "Шухерт" и "Барклай". Но, самые интересные из потеряшек, это "Пертам", капитан Альведо, "Меченос", капитан БурОзуб, "Пиявка", капитан Осмейн дер Вольд, "Аглая", капитан Аннет Либентур, "Олт", капитан Мишель Солонок и "Мелиор", капитан Фредерикс. Все корабли принадлежат к службе дальних изысканий и строились по индивидуальному проекту своих капитанов.

– Ох, ни фига ж себе! – Вырвалось у меня, когда я представил, в какую сумму может вылиться индивидуальный проект.

– Ничего не поделаешь – из 11 обитаемых планет, восемь нашли именно эти капитаны. А стоимость планеты, пригодной для заселения – сам понимаешь – заоблачная. – Правильно оценил моё восклицание, доктор.

– Осталось еще четыре, – напомнил я, открывая крышку мантоварки. Плотное облако густого, белого пара, вырвалось на свободу.

Доктор судорожно сглотнул слюну – "котлетки" удались. Плотный аромат специй, овощей и мяса, заполнил камбуз.

– Так, опять на ночь нажрёмся! – Горестно заметил док.

– Фе, диетическое питание! – Возразил я, разгоняя пар взмахами рук. – Вот, в воскресенье, я вам такое приготовлю – точно обожрётесь!

– Не сомневаюсь. – Строго заметил Петрович, и вернулся к своему рассказу. – Четыре оставшихся корабля, имеют только номерное обозначение. Есть только их изображения. Это епархия военной разведки. Ни членов команды, ни мест старта.

– Всё, Товарищ Петрович, – перешел я на официально – казённый язык, – Разрешите сообщить капитану о готовности ужина!

– Тьфу, на тебя, не серьёзный ты человек. Сам скажу! – Док активировал свой коммуникатор.

– Тильда, ужин готов!

– А можно, я, по громкой, экипаж соберу? – Не выдержал я.

Док странно блеснул глазами.

– Тильда, наш новик, созрел до совместных "поедушек"! Может, хватит уже всем желудки портить?

Что ответила капитан, я не услышал, но, судя по улыбке и довольному лицу дока – это моя первая победа!

– Накрывай на стол. – Сообщил док. – Через 15 минут, все свободные от вахты, соберутся на ужин!

"Есть!" – Я кинулся накрывать на стол.

– Данн, ты это, сильно не старайся.– Смутился док. – Не надо салаты по порциям раскладывать, сами наберём, сколько надо! Да и картошку с котлетами – тоже, сами.

"Уф-ф-ф" – Вот что меня всегда нозило, так это сервировка стола! Вилки слева, ножи – справа, чашки в ряд. Бесильня!

Через 15 минут в кают – компании появился экипаж, во главе с капитаном. За это время, я, под чутким руководством дока, привел стол в привычный им вид. Док, лично, занырнул на склад, доставая минералку и бутыли с какой – то настойкой, которые торжественно воодрузил в центр стола.

Капитан, осмотрев стол, довольно кивнула. Начался мой первый совместный ужин.

– Товарищ капитан, разрешите вопрос? – Набрался я смелости, когда экипаж, плотно закусивший, перешёл в то блаженное состояние, когда можно было не опасаться шпильки. Да и капитан – Первый после Бога, так что...

– Реки, отрок! – Капитан Матильда Бахан, так же перешла в добродушное настроение.

– Почему, здесь, на корабле, обращение "Товарищ", а внизу принято "Господин"?

Капитан задумчиво погоняла картошку по тарелке.

– Тебе официальную версию или правду?

– Лучше -обе! – "Борзеть так борзеть!"

– Официально, всему виной фильм "Чистое небо". Там, перед финальной бойней, молоденький мичман, обращается к капитану "Господин капитан!", а в ответ получает: "Господа внизу остались. Здесь только товарищи, идущие в бой..." На самом деле, эту фразу сказал Государь Российской Империи, когда впервые оказался в космосе, на борту первого вернувшегося из межсистемного прыжка, корабля. И звучала фраза так: "Нет здесь господ – все внизу остались. Есть соратники, товарищи по оружию..." – Капитан вздохнула, нанизала картошку на вилку и шутовски отсалютовав мне, отправила ее в рот. – Вот такие Императоры, в государстве Российском!

На мгновение, кают – компанию окутал плотный, почти осязаемый, полог уважения.

"Да, не наш Николашка..." – Потрясенно задумался я, поняв, что здесь, Государь – Император, звезда не видимая, но – Уважаемая.– "Да, потомки, повезло Вам, ей-ей, повезло..."

Капитан с удовольствием откинулась на спинку стула. Экипаж, вдруг, подобрался, став похожим на львиный прайд, ожидающий командного рыка.

– Что ж. Сегодняшний ужин, считаю, удался. У команды есть возражения?

Команда, обменялась взглядами и отрицательно помотала головами.

– Официальный приказ, по кораблю "Сигон". Считать стажера Налезенец, Данна Игоревича, принятым на официальную должность кока, с полным оформлением и содержанием, согласно контракта. Присвоить воинское звание сержант, по совокупности знаний и сданных зачетов. Ввести сержанта Налезенец в график вахт. Сержанту приступить к освоению второй специальности – спасатель. Команде корабля оказать сержанту всяческое содействие, в освоении специальности. – Капитан улыбнулась. – Добро пожаловать в экипаж, Данн. Теперь у тебя начинается новая жизнь. Через два дня, "Сигон" прибывает на военную базу "Лох – Несс". ДЕсанты тебя экипируют, заодно подтянут "физику", да и по "спасателю" тебя натаскают. На всё – про всё – три дня. Уйма времени.

"Ценный пушной зверёк!" – Промелькнуло в голове. – "Видели глазоньки, чего выбирали. Теперь жрите до повылазання..."

Я забыл сказать самое главное: "Сигон" – боевой корабль. Так что я, теперь– военнообязанный. И контракт у меня на пять лет. И не скоро я увижу так понравившуюся мне девушку – полицейского, шатенку с зелёными глазами. Ну, зато на "Сигоне" есть обзорная палуба и я вдосталь успею налюбоваться звёздами!

***

"... – Мы нашли таксиста, подвозившего подозреваемого от кафе «5-й континент». – Стана Кейт, отчитывалась своему непосредственному начальнику, задумчиво расхаживая по её кабинету. – Он отвёз его в космопорт «Горные ворота N4». Получив отпечатки пальцев, с планшета, мы пробили его по всем базам, включая «ГлоБез» и «НарКон». Данных нет. Мигель предложил отправить запросы по больницам и исправительным заведениям. Так же – данных нет. Билет на «Гепард», был приобретен по номерной карте, счет открыт более 10 – ти лет назад. Так что и тут пусто. Продавца планшета, допросили наши коллеги, но, кроме красного рюкзака, тот ничего не запомнил. Как и таксист. София Маннер, единственная, кто разглядела нашего подозреваемого, исчезла.

– Такое впечатление, что кто -то очень сильно хочет, что б этот человек исчез. – "Волчица", задумчиво прикусила дужку очков. – Вот что. Проверьте военные госпитали.

– Кевин проверяет, но военные не жалуют полицию и информацией не делятся. Так что, все, след простыл. – Стана растерянно села в кресло. – Все свидетели, все камеры, всё фиксирует красный рюкзак, но не лицо. Его видят в кафе – но из всех описаний, добавилась только татуировка, в виде змеи. Его видит таксист, его вижу я – и, словно, мы его не видим!

– Не обвиняйте себя, – постаралась успокоить подчиненную, "Волчица". – Пока о нападении, нет подтверждения, это дело – не официальное.

– Когда оно станет официальным – может быть совсем поздно...

– Может быть. Но, тогда мы сможем подключить всю мощь отдела. Пока свободны. – "Волчица" одела очки и углубилась в изучение документов.

Стана, вышла за дверь и столкнулась со своим напарником лбами. Бумаги полетели белокрылыми птичками, из глаз посыпались яркие звёздочки.

– Я -подниму! – В один голос сказали напарники, и, наклонившись за документами, снова встретились лбами. Звёздочки сменились кометами, из глаз брызнули слёзы. Держась за головы, Патрик и Кейт, уселись на пол, прямо перед дверями начальника.

– Хорошо сидите, – усмехнулся Мигель, выходя из лифта, с тоненькой картонной папкой. – С вас картину писать надо. И назвать ее, "больные головы"!

– Ты что – то узнал? – Встрепенулась капитан.

–Да. Пока, кое – кто, искал "пальчики", я начал искать рюкзак.

– Да их, в любом магазине, – начал подниматься с пола Кевин.

Дверь начальника распахнулась и ручка воткнулась точно в копчик лейтенанта Сантьяго. От неожиданности, тот уронил папку, добавляя бумажек на паркетный пол и взвился вверх, не хуже ракеты. Увы, тяги не хватило, и, в следующее мгновение, лейтенант Сантьяго оказался лежащим на полу, между своих напарников.

– Это что тут за неформальное выступление?! – Опешила полковник, разглядывая живописно раскиданную опергруппу.

– Горим на работе! – Молодцевато ответила Стана.

Полковник покачала головой.

Напарники, собрав бумаги, расположились вокруг стола Станы.

– Так вот, напарники, – продолжил свою речь, Мигель. – Рюкзаков, подобного цвета, в свободной продаже не существует. Это "рюкзак спасателя", такие есть только у сертифицированных сотрудников. А в этом городе, располагается "Георгиевский госпиталь", который имеет право, на проведение сертификации по данной специальности.

– Спасатель?! – Напарники потрясенно переглянулись.

– Да.– Победоносно улыбнулся Сантьяго, машинально почесывая отбитый копчик. – И за последние шесть месяцев, был только один человек, прошедший сертифицированную "заливку", по этой специальности.

Мигель открыл папку и продемонстрировал фото. – Знакомьтесь, Налезенец, Данн Игоревич. Сорок лет. Последние 17 месяцев провел в "Георгиевском госпитале", с диагнозом – амнезия. Прошел "добровольный профтест", в заливке несколько специальностей, среди них – Спасатель!

Стана внимательно изучала фото своего добровольного помощника. Как, ну как, она могла не запомнить такое лицо!

– Это еще не всё! – Мигель был весь одно торжество. – По дороге, я заехал к приятелю, из МО и, сделал запрос на военнослужащего.

– И что? – Не выдержал Патрик.

– А – Ничего! Совсем ничего! Не было военнообязанных с такой фамилией!

– Ну, теперь у нас есть фото... – Задумчиво протянула Стана.

– Эй, я сказал – не было! – Уточнил Сантьяго. – Не было! А вот со вчерашнего дня – есть! Повар – стажер Дальнего Разведывательного Рейдера "Сигон"!

– Значит, придется делать запрос военным? – Задумчиво протянул Патрик.

– Бесполезно! "Сигон" покинул космопорт "Горный ворота", через полтора часа, после того, как наша доблестная капитан, произвела арест подозреваемых, и находится на выполнении боевого задания. Приблизительно, на пять лет команда находится под защитой закона о "боевых операциях".

"Ой, мама – мама, мамочка, как же я попала!" – Думала капитан Стана Кейт, сжимая виски и уставившись на фото мужчины. – "Как же я попала!"

– Кейт, Сантьяго, Патрик! Живо ко мне в кабинет! – Голос полковника заставил на мгновение утихнуть шум всего полицейского участка.

– Может, взять документы? – С сомнением в голосе, спросил Мигель.

– Может лучше сразу – крем? Чтоб не больно?

– Пошли, ребята. – Оборвала размышления напарников, капитан. – Чтоб мы не сделали, мы это сделали...

В кабинете "Волчицы", кроме хозяйки, было еще двое: мужчина, лет сорока, в дорогом костюме – тройке, пронзительно чёрного цвета и женщина, чуть старше тридцати, затянутая в не менее чёрный юбочный костюм.

– Знакомьтесь, – полковник устроилась в любимом кресле, во главе стола. – Алэксандэр Мак-Сохо, Ирэн Малиш, Агентство Глобальной Безопасности. У них к вам вопросы, по делу в "Гепарде".

– О, нет, Алла Николаевна! – Дружелюбно улыбнулся Алэксандэр. – Никаких вопросов. Дело в "Гепарде", передаётся в наше агентство и, вам надо просто передать, все, подчеркиваю – все – результаты. Для вас – дело закрыто.

– Точнее – и не начиналось. – Мило улыбнулась Малиш. – Вы никогда им не занимались и ничего о нём не знаете.

Напарники переглянулись и уставились на своего полковника. Та, верно оценив вопрошающие взгляды, едва заметно кивнула головой.

– Сантьяго, Патрик, соберите документы, для уважаемых представителей агентства. – Тихо попросила Стана.

– И копии – тоже! – Уточнил Алэксандэр.

Лейтенанты переглянулись и выскользнули за дверь.

– Что будет с этим мужчиной? – Неожиданно для самой себя задала вопрос Стана.

"Представители" переглянулись.

– Это праздное любопытство? – Мак-Сохо заинтересованно разглядывал капитана.

– Этот человек, оказал содействие при задержании двух опасных преступников. – Пришла на помощь "Волчица"

– Думаю, лет через пять, вы сможете пожать ему руку. – Мак-Сохо в упор смотрел на капитана, а затем перевёл взгляд на свою напарницу. – Если, конечно, он этого пожелает.

– Вот, – в кабинет вошел Патрик, – это всё, что мы успели собрать!

Представители бегло ознакомились с содержимым папок.

– Госпожа полковник, профессионализм ваших сотрудников вызывает восхищение. – Алэксандэр склонил голову, закрывая папки. – С вами приятно работать, если захотите, в нашем агентстве, всегда найдется место, для талантливых сотрудников.

Мак-Сохо и Малиш, вежливо распрощавшись, покинули кабинет "Волчицы".

Три пары глаз проводили взглядом, глобезовцев. У стола капитана Кейт, Мак-Сохо, на мгновенье замешкался, ища взглядом лифт.

– Надеюсь, вы успели снять копии? – Прошипела "Волчица".

– Мигель снял копии и разослал на пару наших серверов и на Ваш коммуникатор. – Патрик довольно улыбнулся.

– Свободны, авантюристы!

Стана и Кевин ответили лучезарными улыбками и поспешили убраться из кабинета полковника.

– Ну, напарники, что делать будем? – Мигель встретил их у стола Кейт.

– Ничего. – Задумчиво ответил Патрик, отходя к своему столу. – Дело закрыто.

– А что скажешь ты? – Сантьяго обратился к Стане.

– А я скажу, что мне пора позвонить маме... – Пробормотала себе под нос Стана, разглядывая торчащий из под плотной картонной папки, уголок фотографии.

***

Бумм! Шварк! Шмяк!!! «Мама, роди меня обратно!!! Только аккуратно!!! А-а-а-а!» Шмяк!

Первое "бумм" – это отвалился рюкзак. "Шварк", это меня приложило о выступающую балку. "Шмяк", это моя тушка, отзываясь на призыв гравитации, приземлилась на решётчатый металлический пол, покрытый, для реалистичности, крупными кусками битого стекла. Последнее "шмяк" – это девяносто килограммовая туша десантника, запеленатого в спасательную люльку, финишировала на мне.

"Тяжело в учении – легко в лечении!" – Вспомнилась народная мудрость моего времени. Отдышавшись, выполз из под люльки, с бешено вращающими глазами, десантом.

"Надо сказать что – то ободряющее... Хорошо, не буду!" – Подумал я, глядя в глаза десантнику, изображавшему пострадавшего. Впрочем, после моего спасения, уже, может быть и не изображавшего. Хорошо что, по правилам тренировки, речевые центры у него были отключены. Сержант Цыпанков, считался "потерявшим сознание". Думаю, что с ним, после тренировки, лучше не встречаться. Года три – четыре. Эти горячие шотландские парни с базы "Лох – Несс", славятся своей злопамятливостью.

А ведь так хорошо все начиналось. Сперва мне набили морду в тренировочном спарринге, выясняя профпригодность к боевым искусствам. Залечили. Отправили на стажировку к медикам. Там сработала заливка, и все тесты я, благополучно, сдал. Потом меня отправили к диверсантам. Там меня научили вскрывать закрытые двери, пролезать в узкие щели, разбирать завалы и затыкать, всеми подручными средствами, все дырки, до которых можно дотянуться, изолируя помещение от ядовитых веществ и, пользоваться кучей примочек, о существовании которых в моем рюкзаке, я даже понятия не имел. Потом меня накормили и отправили помогать мастеру – оружейнику. Кстати, этот мир как – то обошёлся без "Калашникова", обидно, но факт! Оружейник вытерпел меня почти два часа, после чего, вызвал моего капитана и, послал меня снова к медикам. И вот, я на заключительной тренировке! Что -то я забыл? А, самое главное – на базу "Лох – Несс" мы прибыли сегодня утром!

– Зачет не сдан! Вернуться к исходной позиции! – Голос инструктора, такой далекий, из – за разбитого, в первой попытке подъёма, передатчика, придал новый заряд бодрости. Мне. Глаза бравого десантника, уже налились кровью. Еще бы, пятая попытка! Три первых он падал с высоты метров трех. Это сейчас ему повезло пересечь отметку семь метров и приземлиться на мне. Обычно он падал один. Чаще на голову. Или мордой вниз, но это было один раз и я успел подставить свою ногу, чтоб лицо не повредилось об осколки стекла.

Расслабившись и пару раз глубоко вздохнув, снова вернулся к началу.

"Проверить фиксацию пострадавшего – есть. Проверить верёвки на наличие потёртостей, обрывов, перехлестов – Есть. Проверить пострадавшего на предмет внешних кровотечений, открытых ран, переломов – есть. Закрепить тросы универсального подъёмника – есть. Приступить к подъему – ну уж дудки, теперь будем по – моему!"

Пропустив страховку от люльки, восьмеркой между двух, специально для этого вбитых костылей, полез по стене вверх. В нарушении всех инструкций, люльку оставил внизу. Пока страховку вверху не закреплю – хрен я вам больного наверх поднимать буду. Не мне, с моими бараньими 65 кило, тащить тушу под сотню килограмм и рюкзак, на высоту 11 метров. Пробовал, фигня получается. На всякий случай, перестраховался, стопорные кольца сделал каждые пол метра.

– Всё, пациент, больше падений не будет! – Обрадовал я сержанта, усмиряя дрожащие руки.

– И, вообще – выберемся наверх, угощу пловом, если экипаж не все слопал. – Опрометчиво, в порыве нервного задрыга, пообещал я.

Глаза сержанта, яростно блеснули, давая понять, что я теперь не отверчусь.

– Ну, поехали!

Наверху меня ждал очень довольный Док Петрович и капитан десантников, кажется Ферсон. Не дав мне раскрыть рта, оба кинулись к сержанту.

– Да живой он, – постарался я успокоить их. – Помятый и пошкарябанный, но – живой!

– Сержант Налезенец! – Издал громогласный рык, док. – У вас глаза, для красоты на ровном месте стоят? Или вы по ним зачёт не сдали? Сгною на камбузе, за не знание матчасти!!!

– Меньше швабры – не дадут, дальше кухни – не пошлют... – Вырвалось у меня. Пот заливал глаза, руки тряслись, ноги не держали. Усевшись на краю стены, спустил ноги вниз. Хотелось курить. Проклятая люлька, в последние метры, весила целую тонну, все руки об нее ободрал.

– Док, ты подожди на молодого вагон валить! – Вмешался капитан, распаковавший сержанта и теперь с азартом изучавший спас люльку. – У неё регулятор сломан!

Десантник, в наглую залезший в мой рюкзак, достал оттуда фляжку с водой, сел рядом и присосался к горлышку, переливая в себя драгоценную жидкость. Ополовинив посудину, протянул мне, ткнув в бок.

– Если б не капитан, ты бы там лежал! – Ткнув пальцем вниз, на осколки битого стекла, сказал сержант Цыпанков. – А теперь там будет лежать кто – то другой...

Док и капитан о чем громко спорили за нашими спинами. Иногда, до нас с сержантом долетали обрывки их разговора. Правда, общий смысл от меня ускользал – спорят, ну и ладно. А я еще чутка посижу.

– Пошли, Данн. – Док хлопнул меня по плечу, едва не отправив в полет. С усилием разжав пальцы, вспомнил всех святых.

– Пошли, пошли! – Петрович снова меня поторопил, подавая рюкзак. – Сейчас, придёшь домой, я тебе ручки йодом смажу, повязочку сделаю и будешь ты, через пару часиков, совсем как новенький! Поужинаешь, баиньки ляжешь. Наверное...

– Э-э-э, док, я так плохо выгляжу? – Никогда док со мной Так не разговаривал. – Вроде, даже своими ногами иду?

– Вот это и странно. – Хмуро пробормотал док. – Очень странно! Ничего, рентген покажет! Рентген, он такой, он всё покажет! Ну и кровушку, на анализ. Тоже, очень даже, кстати, будет.

Бормотание дока перешло в зловещий шепот. А слово "кровушку", он произнес с таким придыханием, куда там вампирам!

Передёрнув плечами, отгоняя крайне не приятные видения, я топал за Петровичем, ведшим меня какой то странной дорогой. Он то сворачивал узенькие коридоры, оканчивающиеся толстенными гермодверями, раскрывающимися при его приближении, то вдруг, мы в широченных проходах, в которых и две "Газели" бы разъехались. При этом Петрович что -то бормотал. Точнее бормотал он постоянно. Видимо, от напряжения на "стене", я плохо соображал, что он говорил. Ладони, ободранные о верёвку, кровоточили, ломило плечи и отваливалась спина. А еще, меня ощутимо трясло и пробило на зевоту.

"... Да нам надо то, пару посылок перекидать в "Газель"! – Макс потряс накладной. – Вот, восемь мест джинсятникам, одиннадцать – "Кипру", а за двумя приедут сами, мы их только перекантуем ближе.

Макс, занырнул в свой "яврик", достал оттуда рабочие ботинки и перчатки.

– Ты глянь, пока, что там, – попросил он переодеваясь.

Открыв борт, наблюдаю знакомую до боли мешанину из компьютерных корпусов, телевизоров, и двух здоровенных, выше моего роста, деревянных ящиков, перетянутых стальными полосами..

Забравшийся в кузов Макс, начинает длинно и со вкусом материться. Наш товар, как всегда на самом дне. Придется всё перекладывать...

– ... Так, Тоху отправляем. – Решил Макс, устраиваясь рядом со мной, на бордюре и стреляя у меня сигарету. – Нам надо спустить два этих гроба, с фуры. За ними приедут через час, фуру нечего держать.

– Ага. – Соглашаюсь я. Мне то что? Пока я на разгрузке, компы собирает тестировщик, а ему полезна тренировка. Молодой он, Димочка, ранний. Вот и пусть осваивает шуруповёрт!

Отшвырнув окурки в ближайшую лужу, со скрипом, встаём. С Максом мне повезло. И пусть на него в конторе шкнят, мне с ним работать просто. А что болтает – так кто без тараканов? Вот без него, например, мы бы многие новости вообще бы и не услышали. А так, всегда что-то свеженькое! Вроде и работаем в километре от магазина, а раз в сутки – новости сами приезжают.

Натянув перчатки, пробуем кантовать первый ящик. Деревянный гробик кряхтит, жалуется, трещит, но с места не сдвигается.

– Макс, ты его мне на спину наклони, а я его раскачаю! – Опрометчиво прошу я своего напарника.

Когда на спину легли твердые ребра ящика, понял, что меня под ним похоронят. Но – мы ж умные! Подложив пару ломов, перекатили по ним ящик ближе к выходу. Второй, оказался легче. Или просто опыт, сын ошибок трудных? Хорошо что на этой фуре подъемник предусмотрен! Плохо, что он оказался какой – то косячный – останавливался либо выше, либо ниже уровня кузова фуры. Снова в ход пошли многострадальные ломы – по ним и скатили оба ящика, на платформу. Внутри ящиков что подозрительно звенело и шуршало. Особенно после того, как самой тяжелый, едва не завалился на бок. Спасибо водителю фуры, вовремя он плечо подставил.

Вот и все, оба ящика стоят на асфальте, водила сделал нам ручкой, на прощанье и понёсся дальше, увозя двадцать литров спитра, а мы с Максом, ожидаем непутёвых грузополучателей, потягивая сигареты и прихлебывая минералку. Макс изучает накладную, я – порванную о какую – то щепку, рабочую робу. Лето, благодать! Макс, задумчиво уставившись в накладную, начинает медленно обходить стоящие ящики. Ох, знаю я эту его задумчивость. Кажется, нас опять где – то, хм, это самоё.