Текст книги "Билет в страну дождей (СИ)"

Автор книги: Дэйв Макара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 56 страниц)

– Вот, потому и лежала, без движения, чтоб не включилась! – Бодро отрапортовала, моя несостоявшаяся наставница по боевым рукомашествам.

– Найду "Хокку", пусть сам решает, как Вас наказать! – Решил сержант. – Двое – в морозилке, одна – в стазис – камере...

– И, один, в большом ангаре! – Добавил я. – Только там цикл, "Аварийная очистка", минут через 50, закончится...

Сержант, побледнел.

– Там же, +500!

– А не хрен, меня, на моём же корабле, "партизаном", называть! – Зло ответил я, наблюдая, как из под коконов, потекла струйки воды и жидкого теста, расплываясь по моей, чистенькой кухне. – И, вообще – убирай их отсюда – они мне весь пол уже изгваздали!

– Рядовая Ли! – Сержант, задумчиво чесал затылок. – Этих двоих – в санузел. Смыть, на фиг, и привести в чувство.

– Смыть – обоих? – Наивно хлопнула ресницами, Конни.

– Нет, можешь к ним присоединиться. – Разрешил Цыпанков. – А то, сама, вся в борще и повидле, сладенькая!

Стенная панель, разразилась жутким хохотом.

Оказывается, Катич, наблюдал всё это, и – помалкивал, прохвост, старый!

– Что, сержант, не повело Твоим, на камбузе? – Задыхаясь от смеха, Тимур пытался сделать "скорбное" лицо. – А ведь, Вас, предупреждали – не лезьте на камбуз! Ты, сколько поставил? Полтинник? Или пятихатку?

– Двести... – Мрачно буркнул сержант, наблюдая, как рядовая Ли, вызвав тележку, грузит на неё, недоотаявшие, тушки своих соратников.

Старпом шмыгнул носом и отключился.

– Ага, вы еще и ставки ставили! – Рассердился я. – А мне сказать?

Сержант махнул рукой и пошёл на выход.

– Эй, ты ничего не забыл? – Остановил я его. – Ты, "ангарскую отбивную", когда заберёшь?

– Почему отбивную? – Не понял сержант. – Ты ж, сказал "Аварийная очистка"?

– Ну, да. Только гравитацию, я раньше отключил!

– А-а-а, сержант! – На пороге появился Оберин. – Вы, там, перед входом в двигательный отсек, в предбаннике, своих уберите. И, когда лейтенант выйдет из лазарета, напомните ему о проигрыше. Только – тактично, сержант, тактично! Он, сейчас, конечно, не буйный, все – таки челюсть сломана и обе ноги, но... Мало ли... Может, он Вас пристрелить пожелает?!

– Это вы его, так? – Благоговейно выдохнул сержант.

– Э-э-э-э, боюсь – нет... Он, раньше с доком столкнулся. И очень сильно упал. Несколько раз. С большой высоты. Да, именно так! – Анастас, задумчиво изучал раскрытую стазис – камеру.

– Да, чувствую, мороженное – безвозвратно пропало... – Выдохнул он с чувством глубокого сожаления.

– Может, вы все таки займетесь жертвой "аварийной очистки"! – Не выдержал я. – Там ведь температура, +500!

– Фи, Данн! Ты – невежа! Нет у нас температурной "очистки". Это – вчерашний день! Все заливается специальной пеной и застывает. Потом, определенный магнитный импульс, пена лопается и рассыпается мелкой пылью. Почти как у меня, в предбаннике!

– Вы их что – Эмульсией залили?! – Поразился Цыпанков.

– Ну, эмульсией, это скорее всего – Данн, своего, залил. Я, с помощью его дроида, своих – монтажной пеной, успокоил. Так что, рекомендую поторопиться, если она хорошо схватится – вы мне предбанник, месяц чистить будете!

Сержант опустился в кресло, что – то считая на пальцах.

– Три – на камбузе. Один – в ангаре. У вас, товарищ инженер, сколько было?

– Трое.

– Семеро. Лейтенант – со сломанной челюстью – восемь. А где ещё двое?! Они хоть, живы?

– А вы, куда их послали? – Поинтересовался Анастас.

На лице сержанта Цыпанкова отобразилась Такая гамма чувств, что стало понятно, куда он их пошлёт, когда – найдет!

– По условиям, четверо – машинное отделение, четверо – рубка, двое – зачистка. – Открыл "военную тайну", Цыпанков. – На связь, до сих пор, не вышел, ни один.

– Значит, двое последних, попались Элизабет! – Задумавшись, на мгновенье, решил Оберин.

– А почему, именно – ей? – Не понял я, хода его мыслей.

– Вот смотри: Капитан и сержант – наблюдатели. Значит, десять против шести. Ты, я и док, своих, – Анастас сделал многозначительный жест, чиркнув большим пальцем, по шее. Осталось – Двое против троих. На вахте, в рубке, были Алекс и Тим. Я, позвал на помощь – тебя. Эти двое, я уверен, позвали – Элизабет. Учитывая, что наша навигатор, уже неделю балуется с новым типом программирования, а сигнала, от десантников, до сих пор нет – все следы её работы!

– А, как мне их найти? – Не выдержал Цыпанков.

– Если они живы, думаю, проще набрать Элизабет. – Веско заметил "контрик" и подошёл к панели.

– Да здесь я, здесь! – Отозвалась Элизабет, входя на камбуз. За ней, высоко поднимая ноги, промаршировали, двое десантников, в тяжёлых боевых скафандрах, со взятым, "на караул", оружием. – Всегда поражалась, как Тебе, Анастас, поставили зачёт по логике, в Академии? Кстати, Данн, дашь свой скаф поюзать – никак не могу понять, почему тяжи тебя в упор не видели!

Я вздохнул. На камбузе стало тесно. Пятна жидкого теста, разнесенного и растоптанного по всему камбузу, марали мой стерильно чистый, пол.

– Всё, сержант! Передаю их Вам! – Элизабет набрала на коммуникаторе короткую команду и марширующие на месте, десантники, замерли. Откинулись забрала, открывая усталые и потные лица.

– Сержант! – Жалобно сказал один. – Она над нами – издевалась!

– Мы, "КАД", девять раз, с места на место переносили! – Выпалил другой. – Вручную!

Элизабет расцвела.

– И, двенадцать километров, "бег на месте"!!! – Дуэтом.

Элизабет расплылась в счастливой улыбке.

Цыпанков, не зная, смеяться или плакать, спрятал лицо в ладонях.

– Вы же сами поставили условие: "Отражение абордажа – подручными средствами"! – Оберин, присел на край стола. – Вот и получили! На кухне – по кастрюле, на голову. У дока – сломанную челюсть. А от программиста – марш бросок. Все честно!

– В следующий раз, турели активируем, может тогда у вас получится, с меньшими жертвами? – Предположила, довольная, Элизабет. – Ну, и Данна, запрём, что б статистику, не портил!

Переглянувшись, мой экипаж, откровенно заржал, издеваясь над десантом.

– Всё! Хватит! – Попросил я, складываясь от хохота, вдвое. – Убирайтесь с моего камбуза! Сержант, там ваши, уже оттаяли, наверно! И, заберите ангарского, он же там, скоро с катушек съедет!

– Да, твой ангарский – это нечто! – Спохватилась Элизабет. – Ты знаешь, что у него, с собой был дополнительный ствол? Пистолет, с "Лох – Несса"?

– "ТТ", что ли? – Улыбнулся я.

– Во – во! – Элизабет аж покраснела, от удовольствия. – Этот, "чебурашка", как ты их называешь, видя, что за тобой закрылась дверь ангара, не придумал ничего умнее, чем достать его и выстрелить тебе в след!

– Убить же мог! – Вырвалось у меня.

– Данн, тревога – учебная! – Напомнила мне Элизабет. – Патроны – маркерные, максимум – синяк! Но, дело не в этом. В момент выстрела, некий кок, отключил гравитацию.

Представив себе отдачу "тётушки", мне поплохело.

– Ага! Проняло! – Рассмеялась Элизабет. – А представляешь, как его проняло, когда от отдачи он стал летать по ангару, отскакивая от стен. И, тут, пена! Вобщем, он уже минут двадцать, под потолком висит. Вниз головой!

Сержант, махнув рукой своим людям, вымелся с камбуза.

Элизабет, подхватив Анастаса, под локоток, чинно выплыла в коридор, оставив нас, со Стивом, наводить порядок.

– Сержант! – Голос дока, с настенной панели, привлёк моё внимание, когда уборка подошла к концу, а я, занимался лёгким завтраком, на всю "гоп – компанию". – Сделай, пожалуйста, для лейтенанта, бульон, свой, особый! И кашу, только жидкую. Он, пару дней, не в форме будет, надо уважить человека.

Изображение док не включал.

– Хорошо, Иннокентий Владович! Через часик – занесу кашу.

– Спасибо! И – никому не слова!

– Поздно, Док. Все уже знают. – Честно предупредил я. – Вам, лично, может тоже, что – то надо?

– Нет, Данн. Спасибо. – Док отключился.

– Стив! Говядину, два кило, с косточкой, большую морковку, луковицу. Будем, товарищу лейтенанту, бульон готовить!

– "Гав"!

Секрет хорошего бульона – прост. Надо правильно выбирать мясо! Лучше всего – с косточкой, мозговой. Хорошо его промыть и, самое главное – не упустить пену!

Считается, что лучший бульон – куриный. Это – глубокое заблуждение! Куриный – проще, быстрее – не более того. Бараний и свиной, на мой вкус, излишне жирные. А вот говяжий, хм, при правильной варке, да со специями – ум-м-м, мням!

Руки, снова занялись полезным делом, давая отдых голове.

Сколько раз, вот так, занимаясь готовкой, я придумывал сотни каверз и сложных дел. Отдавая готовку, на волю рук, изредка задерживая взгляд на стоящие, на плите кастрюли и сковороды, на парящую, мантоварку и освещённое окно, духовки, ловлю себя на мысли, что мне нравится. Мне нравится видеть довольные и сытые лица людей. Улыбчивые и масленые. Нравится, так же сильно, как и летать, на "Терьке", и, заставь меня сделать выбор – я все оставлю, как есть!

Ведь это самое, "как есть", связано, для меня, еще с одной любовью – с "Сигоном". С моим первейшим кораблем. С моим, ставшим безумно родным, экипажем. С моей каютой, в которой есть место, всему, что мне дорого.

Жаль, только, что нет на "Сигоне", всего одного человека, с которым, как то уж странно повязала меня судьба.

Даже и не знаю, может быть, я всё напридумывал, но... Если нет фантазии, если душа не летит – нет тебе места. Нигде. Ни на Земле, ни в космосе. Пока человек завязан, на себя, единственного и любимого, хоть ты голову ему разбей, хоть второе пришествие устрой – всё едино, пустышка будет, а не человек...

– Шеф! Каша готова! – Доложился Стив.

– Так, Стив! Всё посолено, специи – заготовлены. Я – к доку. Будут искать – я у него.

Стив, отсалютовав, манипулятором, развернулся и отправился доставать из духовки, противень, с булочками.

Конечно, Конни Ли – девушка миниатюрная, но... Скафандр, даже легкий, чертовский – тяжёлый. Так что вред, нанесённый моим запасам, надо устранять. А страдать от отсутствия сдобы, себе, экипажу и, даже – десантникам, я не позволю!

Подхватив судок с кашей, отправился к доку, в лазарет.

В лазарете было шумно.

Капитан, распекала дока, Оберин, громко фыркал, а лейтенант Хару, страдальчески водил глазами.

Глядя на него, сразу приходила народная мудрость, о собаках – всё понимает, только сказать – не может!

Замерев, я внимательно осмотрелся.

– Матильда, ну не рассчитал я, не рассчитал! Кто же знал, что их навороченные скафандры – такие не навороченные!

– Ага, заехать в челюсть – ты рассчитал! А то, что юношу вынесет, с пандуса – не рассчитал?! Ты что, совсем, в маразм, впал?! У тебя – бронедоспех! Скафандр ПРОРЫВА!!! А ты – тяжу, в челюсть! – Капитан поморщилась.

– Да, старый добрый, "Илюша", показал свои достоинства, перед новоделом... – Покачал головой, Анастас и засмеялся. – Четыре тонны, на удар, против полутора! Юноше сильно повезло, что отделался только сломанной челюстью. Мог и шею свернуть!

Лейтенант, блеснул глазами, вскинулся что – то сказать, но поморщившись – махнул рукой.

– Обед больному! – Провозгласил я, обращая на себя внимание.

Очень зря, между прочим, обращая на себя внимание.

– А! Вот и второй, извращенец, явился! – Воскликнула капитан. – Ну, рассказывай, на кой ты, бедных доблестных десантников, в морозилку, засунул?

– Я здесь ни при чем! Они сами, на камбуз, припёрлись! – Открестился, разом от всех обвинений, я.

– Они, к твоему сведенью, полчаса, в промёрзших скафандрах, провели! Доку, вон, пришлось уколы ставить!

– В задницу! – Толи уточнил, толи – послал, Петрович. – И, одному, освобождение, на три дня. Это ж десант, Тильда, уже завтра – будут шустрить, а послезавтра, когда "Хокку", выйдет – все будут, как огурчики!

– Ага, зелёные и в пупырышках? – "Наивно" поинтересовался я, пытаясь шуткой, разрядить обстановку.

Лейтенант, снова страдальчески поморщившись, махнул мне рукой, подзывая.

– Привет, "Хокку"! А я, тебе, кашу принес! Жи-и-и-иденькую! – Глядя на страдальческое выражение лица, пытаясь не рассмеяться, я открыл судок и достал чудесную манную кашу!

Лейтенанта, передернуло.

– Ешь, молча. И радуйся, что руки целы, а то ещё и кормили бы, с ложечки! – Приказал док. – Нет, ну видел же, что танк стоит, нет, полез с голой пяткой!

Лейтенант, со вздохом, принялся засасывать кашу. Если бы в его глазах, я не прочел смертный приговор, может быть, даже попытался ему сказать ещё что-нибудь.

Спасибо инстинкту самосохранения, промолчал.

– Вот, Петрович, ты скажи мне, как теперь будем объяснять командованию базы "Ханса", каким образом, у вверенных нам десантников, испорчено пять из одиннадцати, скафандров? – Капитан Баханн, встала со стула. – Ладно, два размороженных – спишем на Данна – ему ещё четыре года трубить, отработает. Но, скаф лейтенанта, командирский "Алатырь", на кого спишем? Или два, которые, Элизабет, перепрошила? Не команда – стихийное бедствие!

Я – фыркнул.

– А во всём, между прочим, ты, Данн, виноват! – Улыбнулся Анастас. – Без тебя, все наши учения, проходили бескровно!

– Без меня – вы их и не проводили! – Отрезал я. – Я в бортовом журнале смотрел. Последняя учебная тревога была семь лет назад – пожарная!

Капитан, инженер и медик, переглянулись.

– Далеко пойдёшь, сержант! – Обрадовался Док. – Если "контра", не остановит!

"Контрик", махнул рукой.

– Но, в любом случае – и вправду, виноват ты, Данн! – Док, внимательно наблюдал, как его больной поглощает кашу. – Из – за Тебя, нас на Мошну, отправили! Сидели бы тихонько на "Байкале", и тревог бы не было!

Анастас кивнул, соглашаясь.

– Товарищ капитан! Разрешите идти? – Обратился я, намереваясь смыться.

– Нет. Лучше скажи, почему Твой скафандр, система безопасности – игнорирует? – Начала допрос, Матильда. – Что, вообще, за моду взяли, скафандры, не стандартные, в каюты, протаскивать? Ладно – Петрович. Он параноик и бурная молодость ему спать не даёт. Ладно – Тимур, что "Хищника", в каюте держит...

Лейтенант уронил ложку и истово закрестился.

– Но, Ты! Кок! В скафандре -невидимке! Нонсенс! – Капитан выдохнула. И рассмеялась. – Да, лейтенант, повезло Вам, что старпом, на вахте, оказался... Представляете: "Хищник", против "Алатыря"! При поддержке "Ильи Муромца"! С невидимым коком, на посылках!

Оберин, в буквальном смысле, сполз со стула!

– Ладно, иди, уже, "кок – невидимка"! – Отпустила меня, капитан. – Только ради всех Звёзд, скажи, что ты добавляешь, в еду, что нас всех, так на "хи – хи", пробивает? А лучше – прекрати!

– Всё, больше этого не повторится! – Серьёзно сказал я и вышел из лазарета.

На камбузе, среди горячей выпечки и свежезаваренного чая, сидели наши вахтенные.

– Что, весело было? – Вместо приветствия, выпалил старпом.

– Лейтенант, сильно пострадал. – Весёлое настроение улетучилось, а лейтенанта, мне и вправду было жаль. Он всего лишь, не вовремя, оказался на лестнице. Бывает.

– Да. Уж. – Вздохнула Алекс. – Нам Элизабет, кинула трансляцию, по действиям экипажа. Мы сидели и вздыхали. Жаль десантников.

– Тим, а что это за "Хищник", такой? – Вспомнил я, слова капитана.

– "Хищник" – это... "Хищник"! – Вздохнул старпом. – Брони – мало. А вот скорости и силы – немеряно. Может бегать по потолку, стенам. Прыжок с 20 метров, вниз – без проблем. Одним словом – "Хищник". Подкрасться, затаиться – напасть и смыться. Встроенная система РЭБ, помехопостановщик. Одним словом – страшный сон караульного.

– И, что, он так хорош, что и с "Алатырём" – справится? – Недоверчиво глянул я в глаза старпома.

– Пфе! – Презрительно махнул рукой Тимур. – Даже не с одним. Если, конечно, оператор, нормальный.

– А если, с "Ильёй", на пару?

– Данн, – Серьёзно заговорила Алекс. – "Хищник", оторвёт лёгкому скафандру руки, за две секунды. "Илья" – выдерживает попадание 152 мм болванки. Как Ты думаешь, у наших противников, может быть, хоть один шанс – выиграть? Хоть по очкам?

– Да... – Протянул я, задумчиво. – Интересно, а какие скафандры, вообще, у экипажа?

– Три "Хищника", две – "Росомахи", "Илья" и у капитана – "Василиск". – Ответил старпом.

– А – поподробней? – Попросил я, наливая себе кофе.

– "Хищник" – лёгкий, разведывательный. "Илья" – тяжёлый, прорыва. "Росомаха" – средний, поддержка. "Василиск" – тяжёлый, командирский. Все – модернизированные. Так что, на "Сигоне", только скафандрами, летает ещё пол "Сигона". Да теперь – твой, непонятный науке зверёк. – Катич тяжело вздохнул. – Отдай его Элизабет и Анастасу, пусть до ума доведут. Он, конечно, станет тяжелей, зато нам, спокойней будет.

– Это что же получается, – Вырвалось у меня, – Если весь "Сигон", в скафандры встанет – можно будет небольшую, локальную, войнушку устроить?!

– Данн. Если весь "Сигон", встанет в скафандры – остановить нас сможет, только гвардия императора или кайзера, на Земле. – Просветил меня старпом. – На других планетах – только ядерным ударом.

Я чуть чаем не подавился.

Нет, я конечно, знал, что экипаж моего корабля, полон сюрпризов. Но... Не до такой же степени.

– Мало того, эта экипировка, стандартна для всех кораблей "дальразведки". А их – более тридцати. – Добил меня Катич. – так что, считай сам.

Я – посчитал. Офигел и уткнулся в чашку с чаем.

– Шеф! Обед готов! Ужин будет через сорок минут! – Отрапортовал Стив и встал на подзарядку.

– Ловко он у тебя! – Восхитилась Алекс.

– Да... Думаю, еще пара недель, и на камбузе его можно будет оставлять без присмотра. – Признался я. – Так что у нас скоро будет новый кок. А я – займусь освоением КАС-а.

– А что – как раз, по твоей специальности! – Обрадовался Тим. – И нам легче будет!

– Данн – мы спать пошли. Капитану я уже данные скинула. На вахте – Стэлла и Элизабет.

– Сладких снов! – Пожелал я, выходящим соратникам.

– Мы, у тебя на терминале, самые лучшие кадры, оставили. – Шепнул проходя мимо меня, старпом. – Ты их только не удаляй, хорошо?

Я кивнул.

Двери на камбуз пока ещё не было, так что ароматы свежеприготовленной пищи, "подманивали" проходящих, как кота – валериана.

За полчаса, у меня на камбузе, казалось прошел весь состав десантников и свободного, от вахты, экипажа "Сигона".

Даже капитан, составила мне компанию, на чашку кофе, со свежей сдобой и смородиновым вареньем.

На "хи– хи", больше никого не "пробивало", все стали серьёзными и спокойными.

Дышать легче, стало к ужину.

Горячие головы – остыли. Простуженные, на всю голову – согрелись. Раненым – оказали медицинскую помощь. Перед оскорбленными – извинились.

Жизнь на "Сигоне", вошла в старую, добрую колею, деловитости и размеренности. Даже Фэодор, так же дрых на кресле, пузом кверху, "впитонив", двойную порцию "мясао", прописанную ему, мной, для поправки нервов.

Рассматривая, "самые лучшие кадры", я пришел в тихий ужас!

Вот – лейтенант, в момент получения удара, челюсть. Жаль, забрало закрыто – хотелось бы видеть его глаза. Оказывается – "Алатырь", почти на полметра ниже "Ильи".

А это – рядовой Кен Волчик, взмывший под потолок ангара, после выстрела из "тётушки".

"Страшная вещь – невесомость"!

Следующий кадр – Конни Ли, получающая, пониже спины, моими, высунувшимися из – под стола, ногами. Очень симпатичное зрелище – Красные ноги, упирающиеся в серебристое седалище.

Тимур – поэт! Поэт от фотографии! Ему в конкурсах надо принимать участие.

А здесь, герой десантник расстреливает, летящий в него, баллон с монтажной пеной!

А вот, два орла, приподнявших КАД.

Да, за такие кадры – любой телеканал, газета или сетевое агентство, продаст душу и убьёт!

– Ну – ка, ну – ка, верни назад! – Приказал наш "контрик", слегка меня напугав. – А камера – то – высокоскоростная! А разрешение!

Оберин поцокал языком, вызвав у меня улыбку. Весь экипаж "Сигона", сам того не замечая, стал использовать мои фразы и действия. "С голой пяткой", "Чебурашка", "видно было плоховасто" – Люди, словно соскучились по не правильной речи, по простым, но эмоциональным, оборотам и, теперь, навёрстывали упущенное.

– Дай солью! – Взмолился Анастас.

"Вот, теперь ещё и "дай солью" " – Улыбнулся про себя.

Скопировав себе, всю папку, с фотографиями, на коммуникатор, Анастас завладел большой кружкой, наполнил её свежим чаем и сел на край стола.

– Не сиди на столе – денег не будет! – Задумчиво ляпнул я, одну из своих примет – пугалок.

Оберин задумался, но седалище со стола – убрал.

– Анастас, а у тебя, какой скафандр?

– "Хищник".

– И, тоже – в каюте стоит?

Оберин кивнул.

– Да, тогда понятно, почему на "Сигоне", коридоры такого размера. И лифты – безразмерные. – Кивнул я, в такт собственным мыслям. – Ужинать будешь?

– Ох, Данн, девкой бы тебе родиться! Все ты, на еду, разговор переводишь!

– Причем здесь – девкой? Экипаж должен быть сыт! – Возмутился я. – Голодный солдат – плохой солдат!

– Мы не солдаты. Мы – разведка! – Гордо сказал Оберин и улыбнулся.

– Тем более. – Отрезал я. – В голодной голове – мысли о "пожраньке". Какая уж тут разведка, когда живот марши играет!

– Вот, слушаю я тебя, и не могу понять – откуда у тебя, такие фразы? Тебе – книги надо писать, Данн! А не в космосе, куковать, да дикие штурмовики, объезжать.

– Меня и здесь не плохо кормят! – Вспомнил я кота Матроскина.

– Во – во. Точнее – Ты, не плохо кормишь. Ты знал, что у капитана – гастрит?

– Без понятия – Признался я. – А чего молчала, то? Ей же, спецпитание, положено!

– Был, гастрит, был. – Анастас потёр мочку уха. – Ты, за первый месяц, всё в норму привел. Помнишь, сколько тогда паровой еды, готовил?

Я кивнул.

– А сейчас, всех подсадил на гранатовый сок. Морсы, компоты, квас, зелёный чай. Вот откуда, человек, европейской национальности, столько знает, о свойствах зелёного чая?

– А ничего, что я – повар?

– Повар! Повар, Данн, повар! А ты – уже штатного диетолога, консультируешь!

– Никого я не консультирую!

– Данн, прости, но я – лучше знаю. – "Контрик", победоносно, улыбнулся. – А, когда ты стал специи использовать, "закрытые"... Посмотри, как десантники, резвятся! А у них, тренировки – каждый день, по восемь – десять часов. "Собачьи вахты", слышал такое?

Я снова кивнул.

– Побеседовал я с доком. Нет у нас "собачьих вахт". После того, как ты, – Анастас ткнул в меня пальцем, – стал в рубке оставлять свои "фирменные" печеньки!

– Так это ж, хорошо... – Пожал я плечами.

Оберин, посмотрел на меня и махнул рукой.

– На, держи свою "Соньку" – Протянул он мне строгий, черный кожаный чехол. – Мы, с Элизабет, в ней покопались, уж прости – пришлось приводить к нормальному стандарту. Поставили стандартный разъем, вместо этого уродства, батарею, побольше, приёмник, нормальный, а не кастрированный. Камеру, поменяли... Вобщем, в старом корпусе – новый коммуникатор, получился. Давай, активируй, со старого, всё переноси, да сдавай его мне. Вторая жизнь началась, у твоей "Соньки".

Сколько всего наговорил Оберин, а в руке, лежала моя старая добрая "Сонька". Даже по весу – та же!

– Ты мне скажи, что за формат такой, мр3? – Спросил "контрик"

– Мп3. – Поправил я, автоматически.

Информация, с коммуникатора, летела на "Соньку", с чудовищной скоростью, грозя забить всю память.

– Анастас, а вы ещё и памяти ей добавили?!

– Да, с этим был полный затык... – Признался инженер. – Штучка тонкая, а модули – стандартные – толстые. Хорошо, на Мошне, нашли магазинчик, с нестандартом. Ну, мы его весь и скупили. Так что памяти у тебя – до Звёзд дальних.

– Класс! – Выдохнул я, выключая пустой коммуникатор и протягивая его, Оберину.

"Сонька", моя тоненькая, серебристая красавица, проехавшая со мной, тысяч пятьдесят километров, знакомо подмигивала родным экраном.

– Всё, экипаж! Вы – попали! – Улыбнулся я, предвкушая, как завтра, утром, камбуз наполнится не только запахом, но и звуком!

Оберин улыбнулся и протянул мне ещё одну коробочку.

– Здесь беспроводные наушники и колонки. – Пояснил он, видя мой удивленный взгляд. – Капитан, услышав, что слушаешь Ты, велела передать, что если это зазвучит в общей сети – она вздёрнется!

С удивлением пробежался по кнопкам.

"А, "Эльфийская рукопись – Брат мой", ну да, для первого раза – тяжеловато, конечно... Ничего – привыкнут!"

– Ох, как глаза заблестели... Чую – попали мы... Не по детски! – Пробормотал Анастас, ретируясь с камбуза.

"Ох, "семейка моя", вы даже не знаете, как вы попали!" – Улыбнулся я, про себя, вкладывая в ухо, горошину наушника. – "Да-а-а ""Эльфийская рукопись – руль форева!"

Первые аккорды, хорошо знакомого "Часа испытаний", кружка горячего кофе, чистый звук – ну, что еще надо?

И, вдруг, так захотелось жареного мяса... С хрустящей корочкой и острого, как проход по лезвию ножа, босыми ногами.

Не беспокоя Стива, залез в стазис – камеру, добыл добрый шмат нежирной свинины, располосовал её на большие ломти, поставил на плитку, сковороду, с малой толикой воды.

Пока сковорода грелась, развёл, в растительном масле, специи, чеснок и хорошо обмазал составом, все ломти мяса, с силой прожимая их руками.

В ушах ревела "Ария" – "Бесы", закрыв глаза, ориентируясь исключительно на запахи и слух, как в годы своей полуслепой жизни, выложил мясо, на сковороду.

Вода на сковородке, вмиг окрасилась в тёмно – рыжий цвет.

Пользуясь лопаткой – перевернул мясо, равномерно обжаривая его, со всех сторон.

Вода выкипала, парила, обваривала руки и наполняя камбуз, тем самым странным запахом, который прочно ассоциировался у меня с этим, прочитанным в какой – то приключенческой книге, рецептом.

У книги не было обложки, многие страницы, исчезли в туманной дали времен. А вот рецепт, мяса "по – рейнджерски" – сохранился. И, сманил меня, тогда 15 летнего пацана – на кухню, готовить.

Подливая, по необходимости, воды, я стоял у плиты и упивался сразу несколькими чувствами: Запахом, острым запахом специй, запахом жарящегося мяса. Чувством свободы – я готовил сам! И, пусть в рецепте описывался, костёр, австралийский вечер и звёздное небо – да и Звёзды с ними – газ, вполне заменял костер, 60-и ваттная лампочка – звёзды, а трехкомнатная квартира, ну чем не бескрайние просторы, неведомой здесь, Австралии. И, твёрдой уверенностью, что всё – получится! И – всё получилось!

Тот, странный ужин, в пустой квартире, словно дал самый большой пинок, под мою ленивую задницу.

Никогда больше, мои руки не дрожали, когда я принимался за незнакомое блюдо. Никогда больше, я не искал рецептов – но, прислушивался к бывалым людям, знающим толк в готовке. И, никогда больше, я не слушал: всеведущих диетологов, консультантов и прочее интернет быдло, не умеющее отличать жарку, от запекания.

Сейчас, стоя у плиты, на камбузе "Сигона", принюхиваясь и прислушиваясь, прямо через музыку, в наушниках, я Творил.

Просто фантазия, оттолкнувшись от знакомого рецепта, получив, очередной пинок, в виде специй из закрытого списка, оторвалась, по полной.

Через 45 минут, я вытащил наушник и открыл глаза.

– Деточка, а ты – не лопнешь? – Поприветствовал меня, док. – Здесь же, килограмма четыре!

Да... Выбитая дверь камбуза, сыграла со мной плохую шутку – на запах собрался экипаж "Сигона", за исключением, вахтенных и сержант Цыпанков.

– Вообще – то, пять, с половиной. Давайте тарелки, дегустаторы. – Вздохнул я.

– Это, по нашему! – Обрадовался док, старательно прикрывая спиной, прячущую камеру, Элизабет.

– Стив, отнеси, пожалуйста, вахтенным, их порцию! – Отложив два куска, посимпатичней, попросил я, стоящего на зарядке Стива.

Дроид, подхватив контейнер, растворился в полутьме коридора.

Народ расселся за длинным кухонным столом. И, ведь не поленились принести табуретки, "гурмэ", недобитые!

– Данн! Это – Божественно! – Выдохнула, капитан, проглотив первый кусок. – Как?!

Док, вздохнув, махнул рукой.

– Капитан, это надо с красным вином. – Задумчиво заявил Тимур. – Или, с Очень Хорошим Коньяком!

– Думаю, по чуть – чуть – можно! – Разрешила Матильда. – Давай, Данн. Думаю, "1394", будет в самый раз!

"1394", коньяк – мечта! Попробовать его, можно только на флоте "Дальразведки". Да и то – будучи с адмиральскими звёздами, на погонах.

Сбив сургуч и выдернув пробку, разлил, по бокалам.

– Забавно. Я даже не знала, что у нас есть коньячные рюмки! – Элизабет, задумчиво "оживляла" напиток, покачивая рюмкой.

– Ох ты... – Сделал глоток, сержант. – Я думал...

Сержант не стал продолжать.

После глотка коньяка, кусочек мяса, словно взорвался, на языке, открывая новый вкус.

– Звёздная ночь. Бесконечная степь и миллиарды Звёзд, на небе, над твоей головой... – Озвучила свои ощущения капитан.

Я посмотрел на неё с удивлением – она, словно, сама оказалась на моём месте, увидев и почувствовав, всё, под впечатлением чего, я готовил.

– И – костёр... – Добавил сержант. – Большой, костёр...

– Это – магия... – Алекс потрясенно смотрела на меня. – Как?! Как, кусочком жаренного мяса, можно создать такую картину?

Включилась настенная панель.

Лица Оберина и Стэллы, потрясенно уставились на меня.

– Мы, попробовали, с коньяком. – Вырвалось у Стэллы. – Это ведь, костёр, степь и звёзды, Данн! Как Ты это сделал?!

– А – не знаю. И, боюсь, повторить – не смогу. – Рассмеялся я. – Ну, если только Элизабет, покажет видео... Может быть...

– Ты, что, не помнишь, как готовил?! – Раздался "вопль души", нашего инженера.

–Мало того – я еще и не видел, как готовил! – Признался. – Я глаза закрыл.

Элизабет, отсалютовала рюмкой с коньяком.

– Подтверждаю! Вернёмся на Землю – выложу в сеть! Пусть народ смотрит и видит, как в "дальразведке", готовят!

– Да... Кто б рассказал – не поверил. – Цыпанков, гипнотизировал пустую тарелку. – И – наелся, а еще – хочется!

– Не тебе одному! – Кивнул головой, Петрович. – Но, с закрытыми глазами!

Капитан Баханн, задумчиво смотрела на меня.

– Говорят, что иногда, к нам на Землю, приходит Чудо. Оно, ходит между людей и выбирает, у кого же устроится, жить. Если Чудо, встречается со Случаем – начинаются Случайности. Если Чудо встречается с Удачей – начинаются Странные Случайности. Если Чудо встречается с обеими сразу – Начинаются Странные Чудеса. А если Чудо встречается с Творцом... – Капитан не договорила. – Данн, может ты – Творец?

Я покачал головой в ответ.

Ну её, на фиг, такую ответственность!

Народ сидел и молча потягивал коньяк, избегая смотреть друг на друга.

Я знал – почему.

Ведь не только костёр и звёзды были там.

Нельзя приготовить нечто особенное, без души, без эмоций, без любви и... Без капельки – грусти.

Как бы не улыбался Вам повар, в глубине его глаз, всегда будет капелька грусти.

Такая уж наша порода...

***

"... – Стана! Стана Кейт! – Мужской голос за спиной и громкий топот ног, заставили майора Кейт, приготовиться, к очередным неприятностям.

Как бы не старались Мак – Сохо и все её друзья, удержать в тайне, Главную причину ареста принца Оскара, журналисты – узнали. Развернувшись, чтоб громко и отчетливо заявить: "Без комментариев"! Стана упёрлась взглядом, в протянутый, конверт.

– Возьмите, пожалуйста! – Взмолился молодой человек. – Вас найти, сложнее чем йети!