Текст книги "Точка Бифуркации XIV (СИ)"

Автор книги: Дейлор Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Что-о⁈ Вот… негодяй! – с нескрываемым возмущением воскликнула сестра, моментально нахмурившись. – Ну как так можно… Я знала, что он вредный, но чтобы до такой степени⁈

Она, кажется, всерьёз разозлилась – губы поджаты, щёки чуть порозовели, а взгляд обрёл твёрдость. Виктория была одной из тех, кто в своей ярости становился удивительно красноречивым даже без слов. Впрочем, это всё равно со стороны всегда выглядело очень мило.

– Ещё какой! – усмехнулся я, и на этот раз в голосе прозвучала явная насмешка. Я, в отличие от Виктории, уже не злился.

Кали вела меня вглубь квартала, на соседнюю улицу, где ремонт дороги завершился ещё неделю назад, и воздух был значительно чище, чем на только что отремонтированном участке.

– А ты, я вижу, особо и не переживаешь?

– Не-а, – качнул я головой, без всякой надобности поправляя ремешок наручных часов. – Ты голодна? Кстати, как твой экзамен?

– У меня пятёрка, – ответила девушка, пожав плечами. Голос её прозвучал спокойно, но без торжества, будто бы эта отметка была для неё само собой разумеющейся. – И нет, есть не хочу. Я уже настроилась на другое.

– Да-да, я помню, – кивнув, отозвался я, одновременно перебирая в голове доклады, что время от времени поступали от моих бесов.

Тёмные вели свою работу сразу по нескольким фронтам. Во-первых – инспекция недавно сданных участков дорог, по одной из которых я не далее чем пять минут назад уже успел немного прогуляться. А во-вторых, обследование промышленных объектов: заводов, распределительных узлов, новых складов и цехов. Изучение бумажных отчётов и сухих цифр – занятие весьма нужное, но помимо этого немаловажно увидеть всё воочию.

Разумеется, ни одного специалиста по техническому надзору из своих бесов мне вырастить пока что не удалось, но польза от их участия в этих проверках всё же была. От установления элементарных, видимых глазу дефектов, которые демоны находили быстрее людей, до подслушивания разговоров прорабов и мастеров, порой выкладывающих ценную информацию об имеющихся недочётах. Всё это здорово сегодня сокращало мне время, позволяя порой буквально на несколько минут появиться на строящемся заводе, мелькнуть перед глазами строителей и следом переместиться на другой объект.

Эффект, как заверяли меня мои демоны, превосходил ожидания. Князь, который курирует строящиеся объекты инфраструктуры и заводы, не просто подписывает бумаги в кабинете, а лично появляется на местах, так или иначе внушал желание работать на совесть, а также чувствовать повышенный уровень ответственности. В том числе, персональной. Люди понимали, что от них ждут конкретного результата, что за ними наблюдают не через строчку в отчёте, а глазами, в которые потом придётся смотреть. Это дисциплинировало.

Что же касалось меня самого, то с одной стороны, я понимал, что, вероятно, все эти заботы мне бы стоило оставить в зоне ответственности более компетентных и понимающих людей и, как говорится, спрашивать именно с них. И они, такие люди, естественно у меня имелись. Но в текущих реалиях, когда свободного времени в кои-то веки оказалось в избытке, а все строящиеся объекты, в большинстве своём являющиеся следствием немалых внешних инвестиций, должны были стоять и функционировать даже не годы, а десятилетия – поспособствовать более качественным работам я отнюдь не гнушался.

Да и интересно это всё было… Созидание – в нём ведь есть своё особенное удовольствие, несравнимое с другими чувствами.

– Хорошо, – вернула меня к реальности Виктория. – С чего начнём?

Я взглянул на неё с лёгкой улыбкой, и в голосе прозвучала насмешливая торжественность:

– С портала в преисподнюю.

Сестра замерла на шаг, как будто в самом деле ощутила рядом с собой огненное дыхание бездны. Взгляд её на секунду стал тревожным, пальцы машинально сжались в кулаки, но уже в следующую секунду она опомнилась и согласно кивнула.

Глава 7

Зал, где проходила встреча, был не очень большим, но поражал своим убранством и уютной обстановкой. Потолок скрывался в тенях золочёной лепнины, тяжёлые бархатные портьеры оттеняли мерцание светильников, давая помещению особую интимность, свойственную не столько приёмным для дипломатических визитов, сколько комнатам для личных аудиенций. В центре стоял длинный овальный стол, сервированный на двоих и уставленный изысканными блюдами.

– Цесаревич Глеб, – с сильным акцентом произнесла вошедшая внутрь девушка, остановившись посреди помещения и учтиво склонив голову.

– Принцесса Анна. Прошу, – сдержанно и учтиво ответил также находившийся на ногах Романов, слегка склонив голову в приветствии и указав открытой ладонью на приготовленное для гостьи место.

Виндзор приветливо улыбнулась и, принимая приглашение, проследовала к столу. Подчёркивающее осанку и тонкую фигуру девушки нежное кремовое платье мягко скользило по полу. Мерный стук каблуков по деревянному паркету отдавался эхом от стен.

Едва принцесса приблизилась к столу, один из лакеев тут же услужливо отодвинул для неё кресло. Сев, она позволила себе медленно оглядеться по сторонам, после чего сосредоточила взгляд на цесаревиче. Тот также занял своё место напротив и, дежурно улыбнувшись, не спешил нарушать повисшую тишину.

– Признаться, я уже начала думать, что наша встреча рискует сорваться, – проговорила Виндзор, переходя на английский язык.

Она говорила сдержанно, но при этом её взгляд, слегка прищуренный, выдавал лёгкое недовольство. С первых же секунд становилось ясно, что вечер не будет ограничен рамками строгих аристократических манер и разговор обещал быть довольно откровенным.

– С чего такие выводы, позвольте узнать? – с интересом на чистом английском спросил Глеб Владимирович, слегка оживившись во взгляде.

Небольшая пауза, воцарившаяся после его вопроса, была наполнена осязаемым напряжением. Гостья явно взвешивала в своей голове все «за» и «против», избирая дальнейшее направление завязывающегося разговора.

Принцесса не спеша взяла бокал с водой, сделала маленький глоток, опустила стекло на подставку и, не отводя взгляда от цесаревича, мягко произнесла:

– Мне бы не хотелось с самых первых секунд превращать нашу беседу в сплошную жалобу на то, как со мной здесь обходились и обслуживали. Но если вы, конечно, настаиваете… – на этих словах Виндзор выжидающе уставилась на собеседника, ожидая его реакции.

– Неожиданно! – моментально посерьёзнев взглядом, ответил Романов, и тут же участливо добавил: – Это будет ни в коем случае не жалоба, Ваше Высочество – хозяину стоит знать, как исполняют его приказы подчинённые. И я буду весьма признателен, если вы укажете моменты, где вдруг имела место быть какая-либо халатность.

Анна перенимать серьёзный тон собеседника, увы, не стала. Девушка слегка склонила голову набок, внимательно изучая лицо наследника престола Российской Империи и нацепив на лицо сдержанную улыбку. В эту секунду в её взгляде промелькнуло что-то лукавое, почти беззаботное, как будто разговор шёл о чём-то будничном и забавном.

– Да пожалуйста! – несколько вальяжно махнула ручкой принцесса и, без капли обиды или негодования в голосе, бодро продолжила: – Взять хотя бы как меня встречали. Одна машина у самолёта, какой-то неизвестный чиновник из дворцовой канцелярии, нелепые попытки провести тривиальную экскурсию по городу и… всё. Спасибо, что хотя бы наши флаги вывесили на спуске с трапа, – хлопая ресницами и периодически улыбаясь, говорила девушка, старательно выдерживая маску спокойствия.

– Вижу, вы очень прямолинейны, принцесса Анна, – ничуть не смутившись и даже периодически кивая на слова девушки, ответил Романов. – Тогда и я позволю себе быть столь же откровенным.

Глеб Владимирович выдержал паузу, после чего, пристально уставившись на собеседницу, неспешно продолжил:

– Как вам доподлинно известно, наши страны находятся фактически на пороге войны. Та работа, которую совершило Соединённое Королевство в пользу дестабилизации мирного уклада в нашем обществе, очень сильно подорвала отношения между нашими государствами. И это я сейчас ещё очень мягко и дипломатично выражаюсь, к вашему сведению.

Говорил цесаревич спокойным, ровным голосом, без нажима и видимой злости, но сталь в его словах всё же присутствовала, и принцесса это отлично чувствовала.

– Поэтому удивляться, что вас не встречали с фанфарами и салютами, не стоит. Мы и так идём вам навстречу, поручившись за вашу безопасность на территории наших земель и пообещав конструктивные переговоры и обсуждение насущных проблем. И я, к слову, намерен исполнить данные отцом обещания, дабы наконец начать процесс оттепели в отношениях наших держав. Если, конечно, вы прибыли сюда с адекватными предложениями и должными полномочиями, – на этих словах цесаревич умолк, буравя взглядом собеседницу.

Дав принцессе возможность осмыслить сказанное, спустя несколько секунд, словно припомнив нечто важное, снова откинувшись на спинку кресла, Романов добавил:

– Ах да, наперёд предотвращая ваши вопросы по поводу ситуации в университете. Туда действительно нельзя со своей охраной никому, кроме членов царской семьи. А человек, который вам попался в окружении, как вы, полагаю, посчитали, личных телохранителей – князь Алексей Черногвардейцев. Он демонолог, и ввиду определённых заслуг перед государством, не ограничивается ректором университета в праве пользоваться силой своего дара.

Глеб Владимирович на миг замолчал, а затем, понизив голос и скосив взгляд в сторону, негромко добавил:

– Хотя, по сути, это и невозможно – они ведь в любой момент могут просто стать невидимыми… но никуда при этом не денутся.

Упоминание о том, что молодой человек является высокородным аристократом, а вдобавок к тому ещё и демонологом, отразилось на лице девушки заметным недоумением, которое она тут же поспешно попыталась скрыть.

– Что ж… это было… исчерпывающе, – осторожно начала говорить принцесса, слегка наклонив голову и задумчиво уставившись перед собой поверх тонкого фарфорового края бокала. – Благодарю за столь подробные объяснения. Остаётся только надеяться, что в будущем наши визиты друг к другу будут носить более торжественный характер, а сегодняшние… недоразумения… очень скоро забудутся.

– Хотелось бы в это верить, – вежливо ответил цесаревич, коротко при этом кивнув. – Вы голодны? Предлагаю вам для начала отужинать, прежде чем переходить к нашим делам.

– О, это очень любезно с вашей стороны, – часто моргая длинными ресницами и расплываясь на этот раз уже в искренней улыбке, ответила Виндзор. – С радостью составлю вам компанию за этим столом.

Лакеи вновь, как по незримому сигналу, оживились, чуть изменив расстановку приборов на столе и сервировав перед аристократами главные блюда. Из-под серебряных крышек с лёгким паром появились тушёные перепела с пряностями, овощи в винном соусе, тонко нарезанная рыба с лимонным соусом, а также ассорти сыров и фруктов. По залу очень быстро распространились ароматы мяса и выпечки.

Некоторое время собеседники молчали, позволяя себе наслаждаться изысканными блюдами. Однако гастрономическая пауза затянулась недолго. В какой-то момент принцесса Соединённого Королевства неожиданно нарушила тишину, завязывая с цесаревичем новую беседу:

– Я очень рада, что Российская Империя быстро восстанавливается после минувших событий. Видна колоссальная работа и талантливое управление, – произнесла она со скромной улыбкой.

На короткий миг, Романов не смог совладать с нахлынувшими на него эмоциями и одарил сидевшую напротив девушку предельно недоверчивым и скептичным взглядом. Естественно, это не ускользнуло от внимания принцессы, хотя мужчина довольно быстро взял себя в руки и, улыбнувшись, коротко кивнул, изобразив на лице благодарность за лестную оценку.

– Зря вы так на меня смотрите, – устало улыбнулась принцесса Анна, прикрыв глаза и вздохнув полной грудью.

– Простите? – слегка нахмурился Глеб Владимирович.

– Я действительно не из тех людей, кто видит в русских врагов, – мягко пояснила она, на мгновение отводя взгляд в сторону. – Да будет вам известно, среди политиков нашей империи есть много людей, и далеко не все они мечтают о разгроме вашего государства. Это правда.

– Тогда мне остаётся только порадоваться, что именно представительница миролюбиво настроенной части вашей семьи пожаловала к нам на переговоры, – принимая слова девушки, открыто улыбнулся Романов, явно не особо доверяя услышанному.

Принцесса дома Виндзор довольно кивнула, её профиль на мгновение стал особенно выразительным в свете свечей. Разговор вновь прервался на паузу, во время которой находившиеся за столом наследники престолов сразу двух великих империй молча продолжили ужинать, изредка переглядываясь друг с другом.

– Кхм-кхм… Если вы позволите, цесаревич Глеб, я бы хотела начать с обсуждения темы остановки работы ваших диверсионных групп на территории нашего королевства. К сожалению, несмотря на заверения ваших дипломатов, мелкие диверсии ещё происходят, – начала Анна, отложив вилку и едва заметно подавшись вперёд.

Романов на мгновение опустил взгляд, аккуратно сложил столовые приборы на край тарелки, после чего медленно вытер губы белоснежной льняной салфеткой и только затем поднял глаза на собеседницу. В его движениях не чувствовалось спешки, скорее – намеренная неторопливость.

– Как и было нами ранее сказано, – начал он ровным тоном, – наши люди свою работу свернули. То, что сейчас у вас там происходит – не что иное, как деятельность ваших собственных сепаратистов. Мы к этому непричастны. Впрочем, стоит отметить, что действия наших специалистов были прекращены исключительно ради нынешних переговоров, и окончательное решение по этому вопросу всё ещё остаётся на повестке.

Последняя фраза прозвучала особенно акцентированно. Принцесса Соединённого Королевства, чутко уловив в интонации собеседника недвусмысленный подтекст, резко изменилась в лице – дежурная улыбка исчезла, а сама девушка уставилась на Романова немигающим взглядом:

– Мне кажется, или последнее ваше заявление звучит как угроза?

– Выбор формулировок я оставляю за вами, принцесса Анна, – невозмутимо произнёс цесаревич, после чего, скрестив пальцы перед собой и чуть наклонившись вперёд, продолжил: – Сейчас бы я хотел получить весь список ваших пожеланий и предложений, а затем озвучить уже нашу позицию. Вы готовы?

– Вполне, – после короткого молчания ответила девушка, а затем, достав папку с документами, которую она принесла с собой на встречу, принялась неспешно её открывать. – Первый и самый главный пункт наших пожеланий я уже озвучила, – начала она, листая бумаги, – поэтому сразу перехожу к следующим, – на мгновение уткнувшись в записи, Виндзор подняла глаза на цесаревича и крайне серьёзным тоном продолжила: – По итогу сегодняшней встречи мы бы очень хотели организовать возврат на родину наших пленных и убитых солдат, попавших на территорию ваших земель несколько месяцев назад. Мы уверены, что это послужило бы благородным жестом с вашей стороны и стало бы отличным шагом для начала примирения.

Отметив, что Романов внимательно её слушает, абсолютно неподвижно застыв в своём кресле, Виндзор продолжила свою речь:

– Далее. Есть ряд политзаключённых, которые попали в ваши тюрьмы в результате репрессий после подавления мятежа. Мы также готовы обсудить возможность обмена этих людей и с готовностью выслушаем ваши предложения на этот счёт. Следующим пунктом будет отвод ваших надводных и подводных кораблей от морских границ Британских островов. Думаю, все будут согласны с тем, что такой шаг существенно снизит напряжение, нагнетаемое в последние годы между нашими державами. Помимо этого, – продолжала Анна, делая лишь небольшие паузы, чтобы сказанное ею хорошо усваивалось собеседником, – мы бы хотели возобновить судоходство наших торговых кораблей в ваших территориальных водах. Это в интересах обеих сторон, особенно учитывая потенциал экономического взаимодействия, который не должен страдать из-за политических недомолвок.

Виндзор говорила уверенно, держала спину прямо и ни разу не отвела взгляда от собеседника, внимательно наблюдая за его реакцией.

– И напоследок, – бегло пробежавшись глазами по документам, произнесла девушка, – думаю, было бы разумно поручить нашим дипломатическим миссиям начать работу по взаимному снятию санкций. Этот шаг мог бы стать финальным аккордом нового этапа отношений между нашими империями.

На этих словах принцесса изящным движением подняла руку и подала знак слуге, до сих пор недвижимо стоявшему у стены. Тот тут же подошёл, получив из её рук папку с бумагами.

– Это был краткий перечень положений предлагаемого нами договора. Более подробные списки передаю вам на бумаге, – завершила она, чуть кивнув в сторону лакея, который с папкой направился к цесаревичу.

Речь принцессы получилась длинной и явно стоила внимательного осмысления, как и изучения переданных документов, но Глеб Владимирович, казалось, анализировал всё на ходу. Он не сделал ни единой пометки, не бросил взгляда на бумагу и приступил к ответу всего лишь спустя несколько секунд после того как Анна договорила.

– Обсуждения первого пункта мы отложим напоследок, – кивнув на слова собеседницы, произнёс Романов. – Сейчас же хотелось бы прокомментировать остальные ваши заявления. Начнём с возврата ваших людей… – на этих словах цесаревич на несколько мгновений замолк, пробегая взглядом по лицу сидевшей напротив девушки, после чего продолжил: – Дело в том, что, согласно имеющимся у меня данным, у нас нет пленников-солдат, с принадлежностью к вашей армии. Наёмников, воюющих за Польское Королевство, какое бы гражданство они при этом ни имели, у нас принято казнить – они не являются комбатантами. Так что при всём желании, организовать выполнение этого пункта не представляется возможным. Далее…

Романову не удалось закончить мысль. Принцесса, ранее сдержанная и спокойная, нахмурилась и внезапно прервала его:

– Прошу прощения, цесаревич Глеб, – в её голосе не было гнева, но появилась настойчивость. – Я сейчас не имела в виду наёмников. Насколько мне известно из разговора с моим отцом, на уровне глав государств было принято решение не играть в игры. Ради достижения мира и начала движения в сторону деэскалации конфликта мы признали своё участие в мятеже, а также попытку ввода контингента войск на территорию Российской Империи. Более двадцати тысяч человек прошли сквозь портальную арку… и ни один из них не вернулся назад. Мы бы хотели вытащить своих людей и готовы обсуждать цену. Для вас они, при всём уважении, лишний груз.

На едва ли не десяток секунд повисло молчание. За окнами уже почти стемнело, мягкий свет бра освещал стол, заставленный остывающими блюдами, к большей части из которых никто так и не прикоснулся.

Выдерживая абсолютно безэмоциональную маску, Романов позволил себе отпить из бокала и вздохнуть полной грудью.

– Боюсь вас повторно огорчить, – произнёс он наконец, – но мой ответ не меняется. Ваших людей нет на нашей земле. И я более чем уверен, что никто из них не смог остаться в живых в тот день.

Голос цесаревича прозвучал подчёркнуто спокойным тоном. Он не пытался смягчить удар, но и злорадства себе тоже не позволял. Просто факт. Просто приговор.

А вот лицо принцессы Соединённого Королевства на этот раз не выдержало испытания. Она не дрогнула внешне, но перемены в её выражении были более чем заметны: на щеках моментально проступил румянец, глаза сузились, а тонкие пальцы со всей силы сжали вилку. От осознания озвученного факта, а врать Глеб Владимирович об этом так прямо просто не мог, девушка нервно сглотнула.

– Это звучит крайне… нереалистично. Я бы даже сказала, что невозможно… – негромко промолвила девушка, но Романов её прекрасно услышал.

– А я бы сказал, что вы здорово недооцениваете возможности нашей страны, – побуравив собеседницу взглядом, цесаревич поспешил продолжить: – На этом, считаю, имеет смысл перейти к следующим пунктам. Мы ничего не имеем против обмена политзаключёнными – предлагаю эту тему сразу переложить на плечи наших дипломатов. Думаю, препятствий быть не должно. А вот что касается остальных пунктов, в том числе налаживания судоходства, отвода наших кораблей и снятия различных санкций, всё будет зависеть от степени вашей готовности идти на уступки.

– Полагаю, Ваше Высочество, настал момент и мне выслушать ваши пожелания? – промолвила Виндзор, будучи явно неудовлетворённой ходом встречи.

– Заранее благодарю за внимание, – кивнул Романов, подозвав жестом слугу и передавая через него бумаги принцессе. – Прошу ознакомиться с нашим списком, а я прокомментирую вслух.

Отметив, что собеседница его услышала и поняла, Глеб Владимирович в очередной раз отпил воды из бокала и неспешно приступил к изложению сути составленных имперскими дипломатами документов. Он говорил мерным, академическим тоном, в котором угадывалось и личное участие, и сдержанность опытного переговорщика.

– Первое из основных наших требований – это чтобы Соединённое Королевство полностью покинуло Центральную Европу. Ряд стран, изложенных в документе, являются нашей сферой влияния и зоной интересов, и мы не приемлем там вашего присутствия. Это означает, что вы не только выводите оттуда все свои воинские контингенты, но и прекращаете всякую военную и финансовую поддержку своих сателлитов. К слову, под это требование также подпадает и Османская Империя.

Он ненадолго умолк, позволив этой информации как следует осесть в голове принцессы. Анна, не отрывая взгляда от текста и медленно листая предоставленные документы, сидела безэмоциональной куклой, по примеру собеседника не давая ему никакой реакции на услышанное.

– Второе ключевое требование с нашей стороны, – продолжил Глеб Владимирович, – это полная остановка финансирования различных фондов и СМИ, работающих против нашей империи и демонизирующих наше общество и власть на подконтрольных вам и вашим союзникам территориях. Если Соединённое Королевство и Российская Империя действительно намерены идти на сближение, это будет важным шагом на пути к реальному миру.

Выждав очередную, традиционную паузу и побуравив взглядом Виндзор, Романов продолжил:

– Ну и третье, из главного списка: вы официально принимаете конвенцию о секторальном делении Арктики и, соответственно, отказываетесь от всяких претензий на наши территории и акватории в той зоне. Этот пункт для нас также очень важен.

По мере того как цесаревич говорил, взгляд принцессы Анны медленно менялся. Девушка старательно держала себя в руках, но было очевидно, что немалая часть уже озвученных «основных» требований Романовых является для Виндзоров крайне серьёзными уступками, и ожидать, что они с радостью на всё согласятся, явно неразумно.

Повисла напряжённая тишина. В этой паузе было больше смысла, чем в десятке реплик: в ней дрожали амбиции империй, скрежетали зубами бюрократические аппараты и взвешивались судьбы целых стран.