Текст книги "Ферма "Копперсмита" (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 21

– Эта машина отправится в мусорное ведро, – сказал Джесс, когда протопал на кухню.

Это была пятница, Нового года. Мы устраивали специальную ночевку на ферме для дочери Брайанта и трех подруг Роуэн из Куэйл-Холлоу. В данный момент пять маленьких девочек, всем по шесть лет или младше, были наверху в комнате Роуэн и пели гимны принцесс Диснея на ее караоке-машине.

Как я и обещала, находясь в больнице после инцидента в амбаре, я купила Роу караоке-машину. Неудивительно, что она была в восторге. Она пользовалась ей несколько раз, но потом убрала в шкаф. Думаю, ей было не очень весело петь в караоке в одиночку. И поскольку она была убрана, Джесс ее еще не видел.

Сегодня вечером девочки непрерывно пользовались ей в течение последних двух с половиной часов, и он услышал достаточно.

Я была на кухне, готовила девочкам горячий шоколад с зефиром и закуски. Их обычное время отхода ко сну давно прошло, но что хорошего в ночевках, если нужно ложиться вовремя?

После какао и закусок девочки собирались поиграть в импровизированном салоне красоты в столовой. Я приготовила кучу теней для век и блестящие нити для их волос.

– Если ты выбросишь караоке-машину, Роуэн может настоять, чтобы ты переехал в гараж, – сказала я Джессу.

– Это не проблема. Там нет гребаного караоке.

– Просто дай мне приготовить закуски, и я позову их сюда, хорошо? Больше никакого пения, – сказала я.

– Хорошо, – он подошел к холодильнику и достал пиво.

Мои глаза вылезли из орбит, когда он проглотил всю бутылку в четыре огромных глотка. Когда бутылка опустела, он выбросил ее в мусорное ведро и схватил другую. На этот раз потребовалось всего три глотка, чтобы осушить ее.

– Э-э… ты в порядке? – спросила я.

Он громко рыгнул. Это было очень громко и протяжно. Я никогда раньше не слышала, чтобы он так делал, поэтому мои глаза стали еще больше, а челюсть отвисла.

– Лучше, – сказал он.

Его телефон зазвонил прежде, чем я успела что-либо сказать.

– Лисси, – ответил он, выглядя все более и более раздраженным, чем дольше слушал свою сестру. – Хорошо, – сказал он, прежде чем повесить трубку.

– Лисси и ма скоро придут. Лисси хотела попрощаться перед отъездом в воскресенье и подумала, что вы, девочки, могли бы выпить немного шампанского, – сказал Джесс, совсем не радуясь, что его семья приедет.

– Э-э… ты сказал ей, что здесь пять маленьких девочек? Похоже, она на самом деле… не очень любит детей.

– Тогда, думаю, они не задержатся надолго.

– Джесс! Это не мило.

Он что-то проворчал себе под нос и вышел из кухни.

Пятнадцать минут спустя к нам присоединились Фелисити и Ноэль. Фелисити бросила один взгляд на обеденный стол, заполненный маленькими девочками, и сразу же пошла открывать шампанское. Как и ее брат, она без колебаний осушила первые два бокала. Ноэль просто улыбалась своей милой улыбкой и смотрела, как играют дети.

Джесса нигде не было видно. Он исчез сразу после того, как поздоровался со своей матерью и сестрой.

Я потягивала шампанское из второго бокала, когда зазвонил мой телефон. Это была Мейзи.

Должно быть, она сказала Эверетту, что беременна, и звонила, чтобы сообщить мне об этом.

– Мне нужно ответить на звонок, извините, – сказала я Фелисити и Ноэль, направляясь в офис.

– Привет, – ответила я.

– Джиджи? – сказала она, плача.

– О-о-о. Я предполагаю, ты говорила с Эвереттом? – спросила я.

– Ага. И это было ужасно! – всхлипнула она.

– Ты хочешь приехать сюда и поговорить об этом?

– Ты уверена? – спросила она.

– Конечно. Приезжай. Но предупреждаю тебя, что у нас будет ночевка с четырьмя подругами Роуэн. И Ноэль и Фелисити тоже все еще здесь, – сказала я.

– О… ну, я не уверена…

– Приезжай. Мы можем поговорить на кухне. И, может быть, проведя время с девочками, ты почувствуешь себя лучше.

Я закончила наш разговор и вышла из кабинета, столкнувшись с грудью Джесса. Я не была уверена, куда он направлялся, но заметила еще одно пиво в его руке.

– О… привет, милый. Мейзи сейчас придет, – сказала я.

– Прекрасно, – пробормотал он, а затем обошел меня, чтобы снова исчезнуть, поднеся бутылку к губам.



– Он был таким отстраненным. Как будто я была пациентом. Он вел себя так, будто мы говорили не о его ребенке. Как будто он не принимал никакого участия в его создании. Он просто сидел и спокойно сказал мне подумать о том, чтобы сделать аборт. Я смотрела на него и не узнавала, – сказала она, стоя у кухонного островка.

– Мне жаль, Мейзи. – Хотя это было намного лучше, чем реакция Нейта Флетчера, это все равно было не очень здорово.

– А ты когда-нибудь? – тихо спросила она.

– Я когда-нибудь, что?

Она покрутила головой, чтобы убедиться, что мы одни.

– Думала о том, чтобы сделать аборт?

Я готовила ей чашку какао, но остановилась, услышав ее вопрос.

– Нет, – сказала я. – Несмотря на то, что я была напугана и нервничала, я знала, что хочу ребенка. Я сразу начала выбирать имена. Роуэн для девочки, Коби для мальчика. И после этого ребенок стал настоящим. Это был мой ребенок. Так что нет, я никогда не думала об аборте. Для меня это был не вариант.

Она несколько минут обдумывала то, что я сказала, затем улыбнулась.

– Коби, мне нравится. Ты не расстроишься, что если будет мальчик я назову его так.

Я тоже улыбнулась.

Ее жизнь уже никогда не будет прежней. Но лучше после того, как она перепрыгнет через несколько препятствий.

– Вовсе нет, – сказала я. – Коби Холт. Мне нравится!

– Мне тоже, – сказала она, ее глаза заблестели. – Как думаешь, что будет? С Эвереттом? Если он не захочет иметь ничего общего ни со мной, ни с ребенком, что произойдет? Не похоже, что он сможет избегать нас. Мы живем в Прескотте.

– Это вопрос на миллион долларов. Ему придется смириться с этим. Или же, думаю, он этого не сделает. Отец Роуэн передал мне все родительские права. Может быть, Эверетт сделает то же самое. Нам просто нужно подождать и посмотреть, – сказала я.

– Да, – пробормотала она.

– Но не волнуйся слишком сильно об этом сейчас. Для него это большая новость. Пока не сдавайся. Вы двое не было парой, но никогда не знаешь наверняка. Если дать ему немного времени и подумать, он, возможно, одумается. И окажется лучшим отцом, чем бойфрендом.

– Да, – снова пробормотала она.

– И у тебя есть сильная поддержки. Не забывай об этом. У тебя замечательная семья, все живут рядом. И друзья. Я. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе сориентироваться во всем. Я была на твоем месте. Это нелегко, но оно того стоит, – сказала я.

– Да, – подтвердила она снова, на этот раз более уверенно.

– Когда ты расскажешь своей семье?

Она сделала глубокий вдох.

– Завтра, думаю.

– Хорошая идея, – сказала я. – Лучше раньше, чем позже.

– Ты сказала Джессу? – спросила она.

– Нет. И не буду. Не буду, пока ты не смиришься с тем, что люди знают.

– Ты можешь сказать ему. Послезавтра все, кому мне нужно будет рассказать лично, будут знать.

Я продолжила смешивать ей какао, чтобы мы могли вернуться в гостиную с Фелисити и Ноэль.

– Джиджи? Тебе нравится имя Мэйбл для девочки?

Я одарила ее огромной, широкой улыбкой.

– Нравится.



Мы с Джессом наконец-то оказались в постели.

Девочки вымотались и свалились около полуночи. Все они спали на полу гостиной в «палатке». Я сделала огромный балдахин над мебелью в гостиной из нескольких простыней и одеял. Затем на пол мы сложили все дополнительные одеяла и подушки, которые я смогла найти.

Они хихикали и хохотали в своих импровизированных кроватях, пока я сидела в кабинете и читала, ожидая, пока не услышу, как они закончат болтать и не смогу подняться наверх к Джессу.

Он наконец появился из того места, где прятался, примерно за двадцать минут до того, как его сестра и мать ушли. Потом поднялся наверх, чтобы сбежать от девичьей стайки.

Я забралась в постель рядом с ним, когда он выключил свет.

– С Новым годом, – я плотно прижалась к нему и закинула ногу на его.

– Тебя тоже, детка, – сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб.

– Куда ты исчез сегодня вечером? – спросила я.

– Ха. Я никому не скажу.

Я рассмеялась в его голую грудь.

– Нам нужно заключить сделку, Веснушка. Больше никаких зимних ночевок. Организовывай их, когда на улице нет снега, чтобы я мог уйти и отправиться в поход. И избежать пыток.

Мой смех продолжался.

– Хорошо.

– И мы задействуем максимум женских возможностей. Соотношение женщин к мужчинам не более четырех к одному, – сказал он. – Включая детей.

– Итак, у меня есть кое-какие новости о детях, – сказала я, когда мой смех утих. – Я надеюсь, ты взволнован. Потому что я – да.

Его тело напряглось, заставляя меня оторвать руку от его торса и задержать ее в воздухе.

– Ты беременна? – спросил он.

– Хм? – сказала я. – О, нет. Не я. Мейзи. Мейзи беременна. И Эверетт бросил ее на Рождество. Затем он попросил ее сделать аборт. Ты можешь в это поверить?!

Он не ответил. Он просто уставился в потолок, стиснув зубы.

Я знала, что он не был фанатом Эверетта, но не думала, что он так расстроится. Я положила обе руки на его грудные мышцы и потрясла его.

– Джесс? Что?

– Я подумал, твои детские новости – это то, что ты скажешь мне, что беременна, – сказал он.

– Ах… нет. – Я прокрутила в голове последнюю минуту.

Он подумал, что я говорю ему, что беременна, и все его тело напряглось. Каждый мускул. Разве он не хотел детей? У меня уже была Роуэн, но это не означало, что я не думала о том, чтобы однажды завести еще детей.

Он великолепно вёл себя с Роуэн и также великолепно вел бы себя со своим собственным ребенком. Я бы не стала подталкивать его к тому, чтобы завести детей, если он этого не хотел, но я была бы разочарована. Я была единственным ребенком в семье и не хотела этого для Роу.

– Ты что, не хочешь детей? – спросила я.

– Что? С чего ты, черт возьми, это взяла?

– Ну, ты весь напрягся. И ты только что сказал, что думал, что я скажу тебе, что беременна. Ну… вот с чего, – сказала я, махнув рукой в воздухе.

Он вздохнул и расслабился.

– Я напрягся, потому что сдерживался от того, чтобы перевернуть тебя и отпраздновать. Если бы в тебе был мой ребенок, я бы серьезно поработал, чтобы показать тебе, насколько счастливым это сделало бы меня. Но мы не можем заняться сексом сегодня вечером, потому что внизу толпа девочек. Поэтому я напрягся. А потом ты сказала, что это не ты.

– Так ты хочешь иметь детей? – спросила я.

Он поднес пальцы к моему лицу и провел ими по моей челюсти. Затем его рука прошлась по моим волосам и добралась до задней части шеи.

– Детка, судя по тому, как мы продвигаемся, у меня уже есть ребенок. Она внизу. И да. Добавить еще парочку в нашу семью – это то, что я чертовски хочу когда-нибудь сделать.

Мое сердце затрепетало так сильно, что я была уверена, оно вот-вот разорвется. Джесс и раньше говорил мне много замечательных вещей. Говорил, что у меня истинная красота. Говорил, что любит меня. Но слова о том, что Роуэн была его дочерью, превзошли их все.

Это было все, что мне нужно было услышать.

– Я люблю тебя, Джесс, – это все, что я могла сказать, когда огромная улыбка расплылась на моем лице.

– Я так понимаю, ты не против завести еще парочку детей? – спросил он, ухмыляясь.

– Я люблю тебя, Джесс, – повторила я.

Я определенно была не против иметь пару детей от Джесса.

– Перестань так говорить, Джорджия. Я только что сказал тебе, что не могу тебя трахнуть. Перестань заставлять меня хотеть этого.

Я подняла руку и отсалютовала ему двумя пальцами.

– Принято, Шериф.

– Господи, она никогда не слушает. Почему у меня не может быть девушки, которая слушает? – спросил он у потолка.

Я рухнула ему на грудь и снова начала смеяться.

– Я тоже тебя люблю, Веснушка, – сказал он мне в макушку.

И точно так же, как маленькие девочки расположились лагерем в гостиной, я заснула, хихикая и улыбаясь.



– Джорджия? – позвал Джесс.

– Я в прачечной.

Я перекладывала одежду из стиральной машины в сушилку, на стирку которой теперь уходило обычное количество времени, поскольку Джесс заменил мою старую стирально-сушильную машину на более красивую из его дома. Я с нетерпением ждала возможности вернуться через сорок пять минут к сухой одежде, а не к влажной куче, которой требовался еще один цикл.

Блаженство.

Он завернул за угол из кухни.

– Мне только что позвонил мой риэлтор. Получил предложение по дому, – сказал он.

– Что? Уже? Это потрясающе! Прошла всего неделя.

– Ага. Ты помнишь парня, чей дом сгорел дотла? Это он. Он покупатель, – сказал Джесс. – Риэлтор сказал, что он получил свое страховое возмещение. Ему не нужны хлопоты по строительству дома, поэтому он просто собирается купить его. Предложил за дом наличные, на пять тысяч меньше моей запрашиваемой цены, но он может заплатить в этом месяце. Также хочет, чтобы дом был обставлен мебелью, и мне не придется продавать все свое барахло или искать хранилище. Он все заберет.

– Ну? И что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что было бы глупо отказаться от этого, – сказал он.

– А ты не глупый человек.

– Это дало бы нам немного дополнительных денег. Я подумал, что мы могли бы сделать пристройку сбоку от фермерского дома. Расширить пределы кабинета. Добавить комнату или две. Может быть, еще одну ванную.

– Нет, Джесс, это твои деньги. Ты должен сохранить их. Купи то, что хочешь. Новую лодку или, я не знаю, грузовик получше, чтобы возить лодку, которая у тебя уже есть, – сказала я.

Он прищурился и нахмурился.

– Иногда мне хочется отшлепать тебя по заднице.

Я резко выпрямилась. Отшлепать? Теперь я была взбешена.

– Что, черт возьми, это значит?

– Это значит, что ты не слышала меня на прошлой неделе на Рождество. Или прошлой ночью в постели, – сказал он.

– Ах да. Я тебя не слышала. Это забавно, поскольку я полностью помню каждый из наших разговоров, Джесс. Но, пожалуйста, объясни мне еще раз. Потому что я могу сказать тебе прямо сейчас, если ты поднимешь хотя бы свой мизинец в направлении моей задницы, я удостоверюсь… ну, я удостоверюсь… – я заикалась, с трудом подбирая угрозу, которая бы передала, насколько я серьезна.

– Да? Ты удостоверишься в чем?

– Я… я позабочусь о том, чтобы тебе пришлось есть свою собственную гнилую, отвратительную, ужасную стряпню в течение следующих двенадцати месяцев. Целый год отвратительных макарон и странных сэндвичей с салями. За исключением праздников. Никто не должен есть это по праздникам. Но после, ты ешь свою собственную стряпню.

Он готовил для нас всего один раз, но этого было достаточно. Я содрогнулась и подавилась, просто подумав об этом.

Он расхохотался.

– Я серьезно, Джесс! – закричала я.

Но он просто продолжал смеяться.

Я выбежала из прачечной, думая, что мне нужно печенье, но он последовал за мной.

– Теперь послушай, Веснушка, – сказал он, поднимая меня и сажая на кухонный стол.

Я открыла рот, чтобы сказать ему, чтобы он отвалил, но прежде чем я смогла вымолвить хоть слово, он зажал мне рот одной из своих больших рук.

Я не могла поверить, что Джесс только что зажал мне рот рукой, чтобы я не заговорила. Мои глаза стали такими большими, что я испугалась, что они вот-вот выскочат.

– Я говорил тебе на Рождество, чтобы ты привыкла к тому, что я балую своих девочек. Это было в тот же день, когда ты сказала мне, что это мой дом. Так что делать пристройку на деньги от моего предыдущего дома – значит тратить их на то, что я хочу. Я трачу их на свой дом, – сказал он. – Итак, как я уже сказал в прачечной, ты меня не слышала. Теперь ты меня поняла?

Я не могла ответить, потому что его большая рука все еще закрывала мой рот. Поэтому я прищурилась и одарила его своим самым сильным взглядом.

– Я буду считать это согласием, – сказал он. – Теперь насчет этой кулинарной штуки.

– Эй! Что вы делаете? Почему ты закрываешь мамочке рот рукой, Джесс? – прервала нас Роуэн.

– Ну, мне нужно было кое-что сказать твоей маме. Подумал, что у меня будет больше шансов, если она не будет отвечать. Но положить руку на рот другому человеку – это то, что ты можешь сделать, только если ты офицер полиции. Так что не делай этого в садике, или мне придется тебя арестовать, – солгал он.

Я закатила глаза.

– Ой. Ладно, Джесс. Я не буду этого делать.

– Теперь у меня к тебе вопрос, – сказал он ей. – Что ты думаешь о том ужине, который я приготовил для тебя и твоей мамы некоторое время назад?

– Блэх. Это было отвратительно. Действительно отвратительно. Но мама купила мне этот новый фильм «Фея Динь-Динь», потому что я съела всего по три кусочка.

Предательница.

– Ха. Понимаю.

В этот момент мне надоело, что его рука прикрывает мой рот, поэтому я сделала единственное, что пришло мне в голову, что могло бы заставить его убрать ее. Я высунула язык и лизнула его ладонь.

Он быстро отдернул руку, удивленный моей тактикой.

– Ха! – победоносно крикнула я, поднимая обе руки в воздух.

Он вытер ладонь, в то время как его плечи начали дрожать.

Он высказал свою точку зрения, хотя метод, которым он это сделал, был не самым лучшим. Но теперь это был наш дом. Так что, если он хотел построить пристройку для потенциальных новых членов семьи, пусть будет так.

– Я сдаюсь, шериф. Моя единственная просьба заключается в том, что если тебе придется уменьшить кабинет, чтобы сделать коридор, оставь достаточно места для моего кресла перед камином, – сказала я.

– Рад, что мы разобрались с этим, – сказал он, ухмыляясь.

– Я тоже. А теперь, если ты меня отпустишь, я вернусь в прачечную. Поскольку я больше не сержусь на тебя, мне не нужно печь пять дюжин печений.

– Как насчет того, чтобы ты позволила мне разозлить тебя снова, но ровно настолько, чтобы ты почувствовала необходимость сделать одну дюжину? С шоколадной крошкой? – спросил он.

Я в последний раз закатила на него глаза, а затем оттолкнула, чтобы спрыгнуть со стойки.

А потом испекла ему порцию шоколадного печенья.



Я стояла у кухонной раковины, убирая посуду после ужина, когда увидела вспышку света снаружи, за задним двором, среди деревьев.

На минуту я подумала, что свет, должно быть, был отражением в кухонном окне. Но потом я увидел его снова.

Просто быстрая вспышка далеко в лесу, как будто кто-то шел там с фонариком, чтобы освещать свой путь.

Но это было безумие. Кто будет гулять по лесу ночью в разгар зимы? На улице было минус двадцать градусов. Должно быть, мне это почудилось. Итак, я пять минут стояла у окна и ждала, когда снова вспыхнет свет.

Этого не произошло. Снаружи ничего не было. Никаких огней. Никаких людей. Ничего.

Я была параноиком.

Я пожала плечами и закончила свои дела по дому, чтобы пойти посмотреть, что делают Роуэн и Джесси.

Было ошибкой игнорировать это. Я должна была что-то сказать Джессу. Но к тому времени, когда я поняла, что это была ошибка, было поздно. Слишком поздно.

Глава 22

Джесс

– Джорджия, – прогремел я в свой телефон.

– Привет, Шериф, – сказала она. – Вы сегодня кого-нибудь посадили в камеру?

Я усмехнулся. Она всегда находила какую-нибудь новую шутку или способ подразнить меня по поводу того, что я полицейский. Мне это нравилось. Мне нравилось, что она была умна и обладала сообразительностью. Что она держала меня в напряжении.

– Пока нет, – сказал я. – Но, похоже, это будет хороший день.

– О, да? Что происходит?

– Получил наводку. Пара парней катались на снегоходах в горах и наткнулись на старую лачугу. У нее был очень сильный химический запах, поэтому они не подходили слишком близко, но подумали, что об этом стоит сообщить. Я думаю, они наткнулись на кухню Уэса.

– Серьезно? – спросила она.

– Ага. Уже подъезжаю. Майло и Бо позади меня.

– Это так здорово, милый. Надеюсь, ты найдешь ее. Но почему Бо идет с тобой? Это не похоже на настоящий поиск и спасение, – сказала она.

Я снова усмехнулся.

– Поиск и спасение. – Не так смешно, как «гаражный», но это все равно заставило меня рассмеяться. – Бо из Лесной службы, Веснушка. Снегоходчики сообщили, что хижина находилась на территории национального парка.

– Попался, – сказала она. – Разве метамфетаминовые дома не чрезвычайно опасны? Стоит ли тебе приближаться к нему?

– Мы пока просто проверяем. Если это кухня, мы обратимся в государственные органы. Затем мы пришлем специализированную команду для зачистки.

– Ладно. Будь осторожен, – сказала она.

– Я не смогу встретиться с тобой за ланчем сегодня.

Этим утром я трахнул ее в душе до того, как Роуэн проснулась. Потом я наблюдал, как она собирается на работу, что делал каждый день. Мне нравилось наблюдать, как она наклоняется над раковиной, когда наносит макияж, как ее задница торчит вверх, когда она наклоняется к зеркалу. Но больше всего мне нравилось наблюдать, как она поправляет прическу. Она высушивала их феном, и когда заканчивала, они становились пышными и мягкими. В течение часа они оседали и принимали свой обычный объем. Но прямо тогда, в нашей ванной, с ее пышными длинными волосами и телом, завернутым в полотенце, она остановила мое сердце.

И возбудила меня. Обычно мне требовалась вся поездка на работу, чтобы вернуть все под контроль.

Этим утром, пока я наблюдал за ней, мы планировали вместе пообедать в гастрономе в центре города. Теперь, когда я направлялся в горы, мне повезет, если я вернусь домой до ужина.

Но пропущенный обед стоил того, если бы я нашел кухню. Мне нужен был этот прорыв. Мне нужно было добиться некоторого прогресса во всех этих гребаных открытых делах. Вопросы без ответов терзали мой разум, и у меня начались проблемы со сном.

Прошло более двух недель с момента убийства Уэса, и как убийца, так и грузовик Уэса исчезли с лица земли.

Вдобавок к тому, что убийца был на свободе, я не добился никакого прогресса в поисках продавца обезболивающих таблеток, отпускаемых по рецепту. У меня были помощники шерифа в штатском, которые целый месяц разгуливали по городу. Они бродили вокруг, выискивая подозрительные посылки, спрятанные в странных местах, и наблюдая за людьми, слоняющимися по странным районам города. Но ничего не всплыло.

А потом было дело Сайласа о незаконном проникновении на чужую территорию. Я закрыл это дело, но оно все еще беспокоило меня. Я ненавидел нераскрытые дела, особенно те, в которых были замешаны друзья. Мы, вероятно, никогда не найдем того, кто убил теленка Сайласа. Никаких свидетелей не было, и если бы они этого не сделали, было бы невозможно произвести какие-либо аресты.

Так что найти кухню Уэса, даже после того, как Уэс был мертв, было бы хорошим днем. Действительно чертовски хорошим днем. Мне не пришлось бы беспокоиться о том, что кто-то вмешается и займет место производства Уэса.

– Я думаю, что уничтожение источника неизвестного, но, вероятно, большого количества нелегального кристаллического метамфетамина превосходит свидание за ланчем с твоей соседкой по комнате, – сказала Джорджия.

– Соседкой по комнате? – спросил я.

– Просто пробую.

– Попробуй что-нибудь еще.

– Будет сделано, Шериф.

– Ладно. Увидимся вечером.

– Люблю тебя. Пока, – сказала она и повесила трубку.

Она закончила разговор прежде, чем я успел сказать ей, что тоже ее люблю. Но я подумал, что смогу сказать ей сегодня вечером, когда вернусь домой.

Я был не прав.



Черт, запах был ужасный.

Даже чистый горный воздух в сочетании с ароматом сосен, исходящим от деревьев, не мог перебить вонь химикатов, обжигающую мои ноздри.

Мы подъехали к горной хижине примерно через сорок пять минут после того, как проехали по едва заметным тропинкам и петляли между деревьями. Неудивительно, что долгие недели поисков кухни ничего не дали. Уэс построил ее так далеко от проторенных троп, что было чудом, что мы нашли ее сегодня. Пару раз по дороге мне приходилось останавливаться и выходить, чтобы убедиться, что я еду по следам снегохода.

Но после последнего крутого поворота она был там, стояла на небольшой поляне среди сосен и елей. Это был старый, дерьмовый однокомнатный дом-трейлер. Наружные стены были грязновато-белого цвета с коричневыми пятнами воды в нескольких местах. Дверь и все окна были заколочены листами фанеры.

За деревьями, примерно в двухстах футах от дома, был спрятан баллон с пропаном. Уэс, должно быть, использовал газ, чтобы включить плиту для приготовления метамфетамина и отапливать трейлер.

– Здесь чертовски воняет, – сказал Майло рядом со мной, прикрывая нос.

– Ни хрена.

– Я думаю, у меня есть пара дополнительных бандан в грузовике. Я схожу за ними, – сказал Бо и побежал прочь.

Когда я подошел ближе, я почувствовал, что что-то было не так. В моем животе образовался узел.

Я замедлил свой шаг и шел с большей осторожностью, оглядывая дом, чтобы увидеть, смогу ли я заметить то, что заставляет меня нервничать.

Я знал это чувство.

Когда мы были детьми, Сайлас, Уэс и я играли в «Захват флага» на ферме Драммондов. Каждый из нас прятал по флагу, а затем отправлялся искать, где другие мальчики спрятали свои. Победителем становился первый мальчик, вернувшийся к нашей исходной точке с одним из флагов своего соперника. Мы с Сайласом обычно прятали наши флаги в темных углах зданий или за большими деревьями. Наша стратегия была схожей. Найдите хорошее укрытие, а затем ищите так быстро, как только сможете, чтобы найти флаг противника, прежде чем кто-то найдет ваш.

Но не Уэс.

Уэс всегда ставил свой флаг на довольно открытом месте. Он бы отказался от времени, потраченного на поиск идеального укрытия, чтобы расставить ловушки. Однажды он расставил ловушку и поймал Сайласа за лодыжку. Я застал Уэса смеющимся, когда он наблюдал, как Сайлас свисает вниз головой с дерева.

Подходя к кухне, я чувствовал себя так, словно подошел к одному из флагов Уэса.

Я отклонился от своего первоначального пути к двери и вместо этого направился к окну. Прежде чем открыть эту дверь, я хотел получше осмотреться. Может быть, я мог бы отодрать доску от окна и заглянуть внутрь хижины.

Но Майло не заметил, как я сменил направление. Он просто продолжал идти прямо к входной двери и протянул руку, чтобы повернуть ручку.

И вот тогда я это увидел. Спусковой крючок на двери.

– Майло, остановись! – крикнул я.

Но было слишком поздно. Майло повернулся, чтобы посмотреть на меня, на его лице было написано замешательство, смешанное со страхом. Он сделал шаг назад, но ущерб был нанесен. Я услышал щелчок.

А потом взорвался баллон с пропаном на деревьях.



Джиджи

– Что он сказал? – прошептала я Мейзи.

Мы сидели за стойкой скорой помощи, где я была на смене в течение недели. Эверетт избегал Мейзи с тех пор, как она позвонила ему в день Нового года, чтобы сказать, что оставляет ребенка, но сегодня они наконец-то встретились.

– Он был, типа, нормальным. Это было странно. Он вел себя так, как вел этим летом, еще до того, как мы начали встречаться. Он был весь такой деловой, но, по крайней мере, приятный. Он просто спросил меня, как продвигается работа в клинике и были ли у нас какие-нибудь интересные пациенты на этой неделе. Странно, да? – спросила она.

– Да. Ну, думаю, это лучше, чем чувствовать себя неловко друг с другом. Или когда он был придурком. Всякий раз, когда отец Роуэн видел меня, он называл меня шлюхой и коровой – именно то, что хочет услышать беременная женщина. На твоем месте я бы выбрала доктора Карлсона, который занимается своими делами, – сказала я.

– Тебе обязательно нужно рассказать мне об отце Роуэн. Я получила от тебя кое-что на прошлой неделе, но я думаю, что мне нужно все это целиком.

– Ладно, – хихикнула я. – Хотя в этом нет ничего особенного. Он абсолютный мудак. Я никогда не планирую снова встречаться с ним. Конец. Ты что-нибудь слышала от своих родителей на этой неделе с тех пор, как сказала им, что беременна?

– Да. С тех пор мама звонила мне каждый день, спрашивая, как я себя чувствую и не нужно ли мне чего-нибудь. Она была великолепна. Ты была права. После того, как шок прошел, я думаю, она начала радоваться тому, что станет бабушкой, – сказала Мейзи, улыбаясь.

– Хорошо. Я рада.

– Мне нужно вернуться в клинику. Хочешь пообедать позже на этой неделе? – спросила она.

– Да, просто дай мне знать, в какой день, – сказала я.

Она не отошла и на три фута от стола, когда мы услышали визг шин у дверей отделения неотложной помощи. Посреди подъезда «скорой помощи» остановился большой грузовик цвета лесной зелени. На двери со стороны водителя был щит с надписью: «Лесная служба США».

Я потеряла из виду щит, когда дверь со стороны водителя распахнулась и Бо Холт выпрыгнул из грузовика.

Бо, который должен был быть с Джессом и Майло в горах в поисках метамфетаминовой кухни Уэса.

Бо, который бежал к другой стороне грузовика.

Бо, который увидел Мейзи и закричал ей, чтобы она принесла пару носилок.

Я застыла за стойкой скорой помощи, пока Бо вытаскивал двух человек из своего грузовика. Оба без сознания. Оба неподвижны. Оба покрыты кровью.

Мои глаза были прикованы к Бо, когда Мейзи и другие медсестры отвезли этих двух людей в два разных отделения скорой помощи. Я слышала, как доктор Питерсон и Эверетт начали процедуры экстренной сортировки в обеих палатах скорой помощи.

Бо подошел ко мне, все еще застывшей у стойки скорой помощи, с болью и печалью на лице. Его руки были покрыты чужой кровью.

Я полностью сосредоточилась на Бо. Потому что, если я позволю себе посмотреть куда-нибудь еще, я знала, что увижу Майло в первой палате скорой помощи с Эвереттом. И Джесса во второй палате скорой помощи с доктором Питерсоном, который прикладывал электрокардиограмму к обнаженной груди Джесса, пытаясь перезапустить его безжизненное сердце.

Поэтому я продолжала смотреть на Бо, пока не перестала его видеть. Пока я больше не могла видеть ничего, кроме задней части своих век. Потому что я так крепко зажмурила глаза, что все, что я видела, было черным.

Возьми себя в руки.

Возьми себя в руки.

Возьми себя в руки.

Примерно через минуту после того, как я зажмурила глаза, я начала повторять это. И примерно через минуту после того, как я начала это делать, взяла себя в руки.

Каким-то образом мне удалось отделить свое сердце от мозга, чтобы я могла приступить к работе. Последнее, в чем нуждались Джесс и Майло – это оказаться в больнице, где одна из немногих доступных медсестер застыла за столом.

Поэтому я позволила многолетней практике и опыту взять верх и вошла в комнату Джесса на автопилоте.

Это было самое трудное, что я когда-либо делала.

Я работала на автопилоте, пока не осталась одна несколько часов спустя, в один из трех худших дней в моей жизни.



– Что случилось? – прошептала я Бо.

Мы сидели, прислонившись спиной к стене, на втором этаже больницы. Мои колени были согнуты, а руки обхватили голени. Бо сидел рядом со мной, положив руки на согнутые колени.

– Я не знаю. Мы все вместе подходили к хижине. Все трое из нас. Запах был таким сильным, что у меня горело горло. Поэтому я сказал Майло и Джессу, что захвачу нам несколько бандан из своего грузовика. Я наклонился, копаясь на заднем сиденье, и услышал, как Джесс крикнул: «Остановись». Я выпрямился, а потом все, что я увидел, был взрыв. Большой баллон с пропаном взорвался у хижины. Выстрелил прямо в воздух, пламя было повсюду. Следующее, что я осознал, это то, что я лежу на спине. Просто так, – сказал он, щелкнув пальцами. – Это было похоже на тепловую волну, вырвавшуюся из огня и подбросившую меня в воздух. Она опрокинула меня прямо на спину. Все эти деревья, стволы, они просто сломались. Все равно что сломать зубочистку пополам. Когда я встал и огляделся, то первым увидел Майло.