Текст книги "Девяносто девять гробов"

Автор книги: Дэвид Веллингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

22

Предсказателем он был таким же хорошим, как и стрелком. Через несколько секунд после того, как я спрятался, я услышал стук копыт приближающихся лошадей. И в течение последующей минуты целая орда кавалеристов-южан остановилась перед домом. Их командир, судя по его орденам доблестный офицер, был одет в кожаные перчатки, краги, пыльную широкополую шляпу и серый хлопковый мундир хорошего качества, ладно пригнанный по фигуре. Впрочем, многие из его людей были одеты в мундиры серого цвета, а это означало, что сшиты они из домотканой неокрашенной ткани. Мы видели множество таких у Ченслорсвилля. Некоторые солдаты сражались без башмаков на ногах, некоторые даже без собственных винтовок.

Под Ченслорсвиллем мы потерпели поражение, как и всегда, когда сражались против Робби Ли. Меня этот факт задевал чрезвычайно, поэтому я постарался дышать не очень шумно.

– Марс Обидая! – воскликнул командир кавалеристов, словно приветствуя старого друга. – Ты слышишь меня? Я проехал от Ричмонда тридцать миль! Ты меня слышишь? Правое дело снова нуждается в твоих услугах! Янки заполонили эту часть земли, и мы должны вышвырнуть их обратно. Генерал Ли отдал этот приказ!

Офицер кружил на коне, словно ожидая нападения с любой стороны.

Наконец раздался ответ, но от этого голоса кровь застыла у меня в жилах. В нем было очень мало человеческого, хотя слова были сказаны на хорошем английском. Они звучали скорее как скрипка, по струнам которой водили горлышком разбитой бутылки, непонятно как складывая звуки в слова.

– Ты был услышан, – ответил голос.

Свидетельство Алвы Гриста

23

Кэкстон выбралась из постели с таким чувством, будто ее прошлой ночью избили. Руки и ноги болели, а во рту стоял противный привкус. Сделать с этим ничего было нельзя. Клара принесла ей сменную одежду, в которую она влезла с трудом. Впрочем, почувствовать на спине хрустящую свежесть рубашки было приятно. Лора напялила пальто и убрала коммуникатор и мобильник в карманы. Местные полицейские оказались настолько любезными, что вернули последний, после того как она выронила его возле похоронного бюро.

– Ты приступаешь к расследованию, – сказал Аркли.

Это был не вопрос.

Днем раньше он спрашивал об этом, и ее ответ был «нет». Но теперь все изменилось. Она видела, как коллега-полицейский погиб из-за секундного колебания. Она преследовала вампира, убить которого у нее не было ни малейшего шанса. Это было совершенно ясно. И все обретало смысл – в отличие от всего того, что казалось бессмысленным в последнее время. С тех пор, как она убила последнего вампира.

– Да, – сказала она.

Клара повернулась, глядя на нее, но Кэкстон даже не стала ловить взгляд своей любовницы. Разве у нее был выбор? Аркли больше не мог бороться против действующих вампиров. Не теперь, когда он и галстука себе завязать не мог. В мире было множество других полицейских, но ни у кого не было такого опыта по части вампиров. Если она оставит эту работу другим, они почти наверняка погибнут.

Конечно, никто не гарантировал, что Кэкстон выживет. Но дело отчасти заключалось в том, кто она такая. Ее отец был единственным полицейским на территории угольной разработки на севере. Дед был частным детективом. Что бы сейчас сказал отец, подумалось Кэкстон, будь он жив? Она точно знала, что бы он сказал. Он бы сказал: «Давно пора, черт подери».

– Я уже сделала кучу ошибок, – сказала Лора, и Аркли только кивнул.

Он никогда не был силен по части одобрения. И все же то, что он пришел к ней на помощь, что думал о ней как об одной из лучших кандидатур, кто может уничтожить вампиров, кое-что значило. Лора только надеялась, что ей удастся убедить свое начальство в Харрисбурге.

– Значит, нам пора действовать правильно. Начинать надо прямо сейчас.

Он снова кивнул.

– Начнем с того, что поймем, с чем мы сейчас боремся. Вампиры плохо переносят время – до сих пор это было аксиомой. Чем старше они становятся, тем больше крови им нужно просто для того, чтобы поддерживать себя, и после пятидесяти-шестидесяти лет они даже из гробов своих выбраться не могут. Этот парень другой. Жаль, мы не знаем, как это оказалось возможным. Я видела его прошлой ночью. Он выглядел так, будто долгое время голодал, не видя крови. Он выглядел ужасно. И все же он перегнал машину.

– Мы о нем многого не знаем, – согласился Аркли. – Я, наверное, смогу кое-чем помочь.

Кэкстон одобрительно хмыкнула.

– А может, и нет. Но у меня есть зацепка, так сказать. У меня есть связи в Колледже физических наук в Филадельфии…

Клара расхохоталась.

– Вы хотите сказать, в музее Мюттера? Почему меня не удивляет, что такой старый хрыч, как вы, вхож в такого рода место?

Кэкстон нахмурилась. Музей Мюттера она знала, конечно. В подростковом возрасте она посещала его вместе с классом. Это была самая большая в мире коллекция медицинских аномалий. Двухголовые младенцы в банках, скелет самого высокого человека в мире. По сути, огромное множество скелетов. Она подумала о костях в пещере. О вампирах, которые не дожили до двадцать первого века.

– Погоди, Клара. Аркли, то, что есть у них, может нас заинтересовать?

Он пожал плечами, немного обидевшись на то, что его перебили.

– Как я уже сказал, мой информатор недавно вышел на меня. Он отыскал кое-что любопытное в хранилище и знал, что мне будет интересно взглянуть. У них в коллекции есть кости вампира. Кости, которые датируются тысяча восемьсот шестьдесят третьим годом.

Глаза Кэкстон расширились.

– Вы думаете, тут есть связь?

– А ты думаешь, нет? – съехидничал он. – Во всяком случае, я должен съездить и посмотреть. Это может пролить свет на то, с чем мы боремся сейчас.

Кэкстон живо кивнула. Впрочем, ее беспокоило не столько то, кем мог быть этот вампир, сколько то, что он мог предпринять дальше.

– Ладно. Выясните, что сможете. Для меня самое главное сейчас – поймать того самого, действующего. Я отправлюсь в штаб-квартиру, погляжу, можно ли вызвать сюда кое-кого из наших, чтобы мы начали искать логово этого вампира.

Аркли ушел, не сказав ни слова. Кэкстон пошарила в кармане и обнаружила ключи. Повернувшись к Кларе, сказала:

– Ты сюда на машине приехала, так? Сможешь подвезти меня туда, где я оставила свою «мазду», а потом…

– Ага, – ответила Клара, поднимаясь.

Она раскинула руки, заключая Кэкстон в объятия, и уткнулась лицом в изгиб ее шеи.

– Все, что угодно, чтобы помочь тебе. Только обещай, что тебя не убьют.

Кэкстон с силой сжала ее и дала обещание. Впрочем, когда она выпустила Клару, то увидела огромные синяки на ее шее и дала обещание и себе.

Последний раз, когда она сражалась против вампиров, погибли люди – люди, которые были ей небезразличны. Этого больше не повторится.

Они вышли на парковку возле больницы, где сильный ветер кружил опавшую рыжую листву. Клара довезла ее до «мазды» и оставила там, напоследок многозначительно поцеловав.

– Домой меня сегодня не жди.

Кэкстон не собиралась возвращаться до тех пор, пока вампир не будет уничтожен.

– Держи меня в курсе, – настоятельно попросила Клара.

Потом она уехала.

Кэкстон посмотрела на удаляющуюся патрульную машину, на листья, которые взлетали из-под ее колес. Потом она открыла «мазду», отыскала внутри «беретту» и обойму, проверила механизм и сунула оружие в карман пальто. Имея под рукой хорошо знакомый ей пистолет, она почувствовала себя лучше.

Ей хотелось приняться за дело прямо сейчас, связаться с местными полицейскими и начать расследование. Впрочем, это было не так-то просто. Сначала ей нужно было съездить в Харрисбург и уговорить свое начальство из Бюро криминальных расследований передать ей это дело и наделить какими-нибудь полномочиями в Геттисберге.

Когда она двинулась на север, широкий слой облаков навис над трассой № 15. Она слушала радио и старалась не думать до тех пор, пока не увидела мосты-акведуки столицы штата, появившиеся перед ней между двумя гребнями гор. Сверху, под затянутым тучами небом город казался зеленоватым, но Лора рада была видеть его. Через несколько миль она въехала на стоянку возле штаб-квартиры полиции штата, кирпичного здания с большим флагом на фасаде. Она припарковала «мазду» и направилась в вестибюль.

Она планировала переговорить с капитаном, но ей велели отправляться прямо в офис комиссара. Возле кабинета она представилась его помощнику. Лора думала, что ей придется ждать, пока начальник закончит то, чем занимался в данный момент, но вместо этого ей махнули, чтобы она проходила.

– Патрульный Кэкстон, – приветствовал комиссар, вставая из-за стола.

Стены его офиса были увешаны могучими оленьими рогами, а за столом были выставлены старинные винтовки, словно он хотел пристрелить каждого, кто войдет в эту дверь с плохими новостями.

– Сэр, – кивнула в ответ Кэкстон.

– Вы знаете, зачем я пригласил вас сюда? – поинтересовался он.

Она облизнула губы и сказала:

– В Геттисберге обнаружены следы деятельности вампира. Там есть вампир. Я его видела.

Она обругала себя за то, что не продумала речь раньше. У нее была куча времени в машине.

– Я бы хотела получить это дело. Если это возможно.

– Да, – ответил комиссар.

Лора не сразу поняла, что это означает.

– Сэр, я…

– Вы хотите особых полномочий для проведения этого расследования. Чтобы с вас сняли ваши текущие обязанности. Я даю вам свое согласие. Это именно то, что нужно сделать сейчас. Я в этом мнении не одинок. «Пожиратели пончиков»[6]6
  «Пожиратели пончиков» (doughtnut manchers) (ирон.) – крупные, зачастую страдающие одышкой и ожирением полицейские.


[Закрыть] высказались. Этим утром звонил шеф полиции Геттисберга и имел со мной личный разговор. Я выслушал, что он планирует сделать, и пообещал Геттисбергу любое содействие. Вы знаете, о чем он попросил меня?

– Нет, сэр.

– Он попросил Лору Кэкстон, известную охотницу на вампиров. Звезду «Зубов». Они просили вас лично заняться этим делом.

Руки у Кэкстон затряслись. Так просто? Неужели все так просто?

Комиссар вышел из-за стола и сжал ей локоть, а потом направился к двери кабинета. Лора стояла не шевелясь, пока не поняла, что остается одна, и бросилась его догонять.

– Сэр, – сказала она, – я хочу поблагодарить…

– Меня? Не трудитесь, – сказал комиссар, широко улыбаясь. – Я уже читал доклад о вашем участии в расследовании дела Годвинов. Вы заработали пулю, а двое патрульных рисковали жизнью, вытаскивая вас из-под огня.

Он улыбнулся ей, не поднимая глаз от стола.

– Я бы хотел как можно скорее направить вас на специальное расследование, подальше от всех моих людей.

И Кэкстон сделала то, чему она научилась задолго до этого и что было единственно возможным ответом на такой двусмысленный комплимент. Она щелкнула каблуками, отсалютовала, потом развернулась и вышла вон из кабинета.

24

Мы втиснулись в крытый фургон, пристроив колени с локтями возле циферблатного индикатора. Все освещение состояло из одной свечки, но он уверил меня, что и ее будет достаточно. Было несколько минут после полуночи, и я торопился снять с себя груз тяжелых известий.

Телеграфист занялся включением аппарата, но, даже запустив машину, сильно медлил. Сыпя проклятиями и шипя, он крутил на аппарате индикатор – диск, на котором были выбиты по кругу два ряда букв и цифр и еще несколько команд вроде «ПАУЗА» и «СТОП». Казалось, он не может добиться хорошего сигнала, хотя сообщения все продолжали поступать. Он уверил меня, что это обычное дело, и вернулся к работе, но опять без особого успеха. Я вытащил из-под полы небольшую бутылку и предложил ему, что весьма благоприятно отразилось на его расположении духа, но вот только его машине это не помогло.

– Ох уж эти новые электромагнитные аппараты! Считается, они должны быть лучше, чем старый добрый телеграфный ключ, вот только я этого не замечаю. Ни растворов, ни кислот, чтоб можно было обжечься, ни солей, чтобы закреплять, это хорошо, замечательно! Но эта машина ловит слишком много призраков.

Должно быть, вид у меня был удивленный.

– Да, именно! – воскликнул он. – После каждого сражения мы их получаем. Они переполняют провода, понимаете ли. Мертвецы, делающие последний вздох.

Я в изумлении смотрел, как диск самостоятельно повернулся на корпусе аппарата. Сообщения складывались буква за буквой, так что даже я смог прочитать их. Ни одно из посланий не было длинным или чересчур сложным.

«М_А_М_А» встречалось чаще всего, потом «Г_О_С_П_О_Д_И_И_С_У_С_Е», и «С_П_А_С_И_Д_У_Ш_У_М_О_Ю», и «В_О_Д_Ы». Крики с полей сражений, написанные невидимой рукой.

Наконец нам удалось передать мое срочное сообщение, хоть прошло часа два. Я выбрался из повозки, обрадовавшись, что можно сбежать от этих судорожных жутких посланий, когда телеграфист позвал меня обратно.

– Новое сообщение, сэр.

– Что еще, опять новости с той стороны?

– Нет, сэр, в этом есть ваше имя. «Передано целиком», в нем говорится еще: «Новый приказ. В Гам Спринг немедленно». И где это?

– Скажу откровенно, мне это неизвестно, – ответил я.

Именно тогда я услышал об этом месте впервые.

Из записок Уильяма Питтенгера

25

К тому времени, когда Кэкстон вернулась в Геттисберг, заморосил дождь, слабенький и мелкий. День клонился к вечеру, а скоро, не успеет она и глазом моргнуть, совсем стемнеет. Она въехала на стоянку единственного в городке отделения полиции на Хай-стрит, к югу от площади Линкольна. Доела взятую навынос еду, которая загромождала пассажирское сиденье «мазды»: ей было необходимо набраться сил, в особенности потому, что она чувствовала себя очень паршиво после событий прошлой ночи. Потом вышла из машины и шагнула в стеклянные двери полицейского участка. Сержант за стойкой встал, увидев ее, и указал ей на открывающиеся в обе стороны двери. За ними обнаружился общий зал – слабо освещенное пространство, полное перегородок, за каждой из которых был компьютер и пара офисных стульев. Полицейские в серой и черной форме по всему залу поднялись, когда она вошла. Лора тут же остановилась, когда все до единого повернулись к ней.

Это были патрульные, не детективы. Это были полицейские, которые весь день проводили на улице, следя за порядком. Мужчины в основном были высокими, а большинство – чересчур упитанными. У них были щетинистые усы и короткие аккуратные стрижки. Другими словами, они были очень похожи на ее отца в его лучшие годы. Их глаза ничего не выражали, так они смотрели во время допроса на подозреваемых, не желая выдавать никаких чувств.

Одного из них Лора узнала. Высокого широкоплечего парня, наклонившего голову, будто он боялся удариться о потолок. Он был одним из тех двоих, откликнувшихся на сигнал об ограблении похоронного бюро, тот самый, выживший. Тот, который остался возле своего погибшего напарника, когда она уехала на позаимствованном у них автомобиле. На его бейджике значилось «Глауэр». Он шагнул вперед, встал перед ней, его огромная фигура загородила ей путь. Лора не была уверена, чего он хочет, но приготовилась защищаться в случае, если он начнет задирать ее.

– Патрульный, – произнесла она, как бы приветствуя его.

– Офицер, – произнес он в ответ.

Губы его почти не шевелились, когда он заговорил.

– Здесь все были друзьями Брэда Гэррити. Он был тем самым парнем, который…

– Который погиб вчера при исполнении. Я помню, – опередила его Кэкстон.

Она пыталась сохранить взгляд такой же, как у него. Что он собирался сделать дальше? Взорваться, сказать, как ему противно видеть, что она расхаживает по его офису с таким видом, словно она запросто может здесь командовать? Может, он обвинит ее в смерти Гэррити? Винить надо было вампира, это всем известно, но Лора была намного более удобной мишенью для его ярости и гнева. Если ему захочется выпустить пар, решила Кэкстон, она это перенесет.

– Вы не знали его, – продолжал Глауэр. – Мы – знали. У него была жена и двое ребятишек, маленьких ребятишек. Он не был умником, но людям он нравился. Он был честным трудягой и любил свою работу. Любил этот город. Он вырос здесь.

– Мне жаль. – Она позволила себе изобразить на лице сострадание.

Но Глауэр покачал головой. Ему не нужны были ее извинения.

– Когда он погиб, я стал действовать по уставу. Я остался с ним до приезда «скорой», хотя и знал, что его больше нет. Я вызвал их. Потом вернулся сюда и закончил бумажную работу. Вы же, напротив, рванули за тем негодяем, который убил его.

Лора кивнула. У этой игры были свои правила, и Кэкстон следовала им.

– Мы слышали, что с вами произошло. Я видел, что случилось с моей машиной, когда ее вытаскивали буксиром со стоянки стадиона «Массельман». Мы все, – сказал он, оглядываясь на тех, кто стоял за ним, – просто хотим сказать кое-что.

Вот оно, подумала Кэкстон. Она примет это, что бы там ни было.

– Мы хотим сказать спасибо. Вы не знали Брэда, но вы рисковали своей жизнью, чтобы поймать его убийцу. Такую отвагу мы уважаем.

Один из тех, кто стоял у стены зала, начал хлопать. Остальные тут же присоединились. Аплодисменты нельзя было назвать оглушительными, но они были настоящими.

– Что бы вам ни потребовалось, чтобы поймать ту тварь, чего бы это ни стоило, мы с вами, – сказал Глауэр, перекрикивая аплодисменты. Он потянулся и схватил Кэкстон за руку, вновь и вновь пожимая ее. – Просто в следующий раз постарайтесь угробить машину Финстера. Та еще консервная банка.

Другой полицейский – должно быть, Финстер – воскликнул: «Попрошу!» – и все, включая Кэкстон, рассмеялись. Она вытащила свою руку из пальцев Глауэра, но позволила ему показать, как пройти в застекленный офис на другой стороне зала.

Там ее ждал шеф местной полиции; дюжины папок из оберточной бумаги были аккуратно разложены у него на столе. Он быстро встал, как только она вошла, пожал ей руку и сел на место.

– Офицер Кэкстон. Не могу передать, как я рад видеть вас здесь. Весь город Геттисберг рад, что вы можете помочь нам.

Именная табличка без следа пыли гласила: «Начальник полиции Висенте». На задней стене висели рамки с фотографиями полицейских прошлых лет, некоторые из снимков, судя по всему, шестидесяти– или восьмидесятилетней давности. Полицейские на них выглядели практически так же, как мужчины в общем зале, просто форма была другая.

Висенте выгодно отличался от них. Он был молод, может, лет на десять старше Кэкстон, и хотя у него были усы, они были тонкими и аккуратно подстриженными. Он был относительно невысок, с глазами яркими, ясными и полными оптимизма. Говорил он с еле уловимым пуэрториканским акцентом. На полицейских в зале он был совершенно не похож. Скорее он был похож на политика.

Лора окинула его профессионально оценивающим взглядом. Видимо, он пахал как проклятый, чтобы оказаться на этом месте, стать начальником тех людей за стенами его офиса. Должно быть, он столкнулся с огромным количеством дерьма, пробивая себе дорогу.

Кэкстон была знакома эта история, ибо она очень походила на ее собственную. Вот человек, с которым я могу сработаться, подумала она. Тот, кого она могла понять.

– Хочу поблагодарить вас, что вы пригласили меня сюда, – сказала она, чтобы начать разговор.

– Шутите? Думаю, это настоящее счастье, что вы оказались в Геттисберге прошлой ночью.

Он открыл одну из папок и вытащил карту города. Участки карты были выделены желтыми чернилами, а на полях теснилось множество рукописных пометок.

– Население здесь семь с половиной тысяч, а чаще всего в это время года у нас в городе проживает туристов в два раза больше этого числа. У меня двадцать приведенных к присяге патрульных, которые оберегают этих людей, и пара дюжин офицеров запаса, которых я могу использовать во время встреч выпускников или проведения крупных мероприятий. Обычно этого хватает. Как правило, самая большая наша забота – буйства на студенческих вечеринках в колледже или туристы, которые не умеют водить и превращают ситуацию на дорогах в сущий бардак.

Он перевел взгляд с карты и улыбнулся Кэкстон.

– В прошлом году мы отчитались по сорока пяти насильственным преступлениям. И среди них ни одного убийства.

– Ни одного? – переспросила Кэкстон, слегка ошалев. – У вас ни одного убийства за прошлый год?

Даже в самом сонном медвежьем углу обычно находилась пара забитых женщин, прикончивших своих мужей, или детишек, игравших с оружием и застреливших друг друга. Потом, если вдуматься, были и летальные исходы в дорожных происшествиях. В эру дорожного безумия все больше и больше людей понимают, что трехтонный внедорожник превращается в мощнейшее орудие убийства.

Но Висенте покачал головой.

– Это один из самых спокойных городов Пенсильвании. Мы этим гордимся и хотим, чтобы он оставался таким же. Мои люди не подготовлены, чтобы отвечать на то, что произошло прошлой ночью. Нам пришлось скачивать из компьютера соответствующие формуляры, чтобы отчитаться о гибели при исполнении, ибо ни одного не оказалось под рукой. Офицер Кэкстон, вы скажете нам, что делать, договорились? Вы скажете нам, как сохранить наших людей в безопасности.

Кэкстон откинулась в кресле и глубоко вздохнула.

– У меня не было времени подготовить официальный план действий, – ответила она.

Висенте приподнял руки на дюйм-другой от стола и снова опустил их.

– Я приму и ваши лучшие наработки.

Лора кивнула и стала думать. Ее ведь этому учили. Она год изучала криминалистику.

– Ладно. Ну, начнем с поисков места, где он спит. Вампиры не просто не любят солнечный свет. Он в буквальном смысле не могут выбраться из своих гробов, пока солнце не сядет. А у этого даже гроба нет – он пытался украсть один прошлой ночью, но я разрушила, к чертям, его план. Он может спать в бочке и даже в мусорном баке, если придется, но ему нужно какое-нибудь темное и замкнутое пространство. Если мы сможем обнаружить, где он сейчас, мы сможем вытащить его сердце, и все будет кончено без дальнейшего насилия.

– Вы полагаете, это и есть вероятный сценарий? – спросил Висенте, светлея взглядом.

– К сожалению, нет. Слишком много мест, где он мог бы спрятаться, а у нас недостаточно человеческих ресурсов, чтобы обыскать сегодня весь город. Через пару часов уже стемнеет. Вампиру сегодня ночью потребуется кровь – он выглядел изможденным, а они ведь хуже, чем наркоманы, им кровь нужна так же, как нам кислород. Если… когда… он атакует кого-нибудь, мы должны знать об этом, чтобы немедленно среагировать. Поэтому нам надо разослать ориентировку. Я могу составить фоторобот, чтобы ваши ребята знали, на что он похож, но он настолько бросается в глаза, что люди его наверняка и так узнают. И когда это произойдет, мне немедленно должны позвонить.

– Я не хочу просто сидеть и ждать, пока кто-нибудь погибнет, – ответил Висенте. – И людям вокруг это не понравится.

– Нет, конечно же нет, – ответила Кэкстон, облизнув губы.

Во рту пересохло. Она никогда раньше не боролась с вампирами, но она была единственной, кто знал, как это делать. И ей приходилось постоянно напоминать себе об этом.

– Во всех машинах, которые мы сможем вывести на улицы, должно быть по двое полицейских и достаточно огнестрельного оружия, чтобы сдержать вампира. В нескольких милях отсюда расположены казармы полиции штата, еще один в Арендтсвилле. Вы можете запросить, чтобы сюда прислали всех свободных людей. Мы обыщем каждую тень, каждый закоулок. Может быть, нам повезет. Еще я бы хотела открыть официальное расследование, посмотрим, что мы сможем узнать об этом парне.

С этого и надо было начинать, поняла она. Это и должно было быть ее первым предложением. Висенте уловил ее сомнение; она могла увидеть это в его глазах. Она уже успела сделать ошибку.

Что бы сделал Аркли? Насколько легче было тогда, когда он нес всю ответственность, а она просто выполняла его приказы. Ей пришлось напомнить себе, что ее и этому учили.

– Есть кое-кто, с кем мне нужно переговорить, – профессор этого колледжа.

Лора вытащила блокнот и открыла первую страницу.

– Профессор Гейстдорфер с… э-э-э… факультета исследования эпохи Гражданской войны.

– Серый Волк? – воскликнул Висенте.

– Вы знаете его?

Шеф полиции рассмеялся, но потом прикрыл рот.

– Я выпускник колледжа. Выпуск девяносто первого. Здесь все его знают. Но как он может быть связан со всем этим?

– Он был первым, кто вошел в могильник, – ответила Кэкстон.

Когда Висенте недоуменно нахмурился, она почувствовала, словно ее сердце на миг остановилось. Шеф даже не знал, с чего все это началось. Вкратце она поведала ему о находке Аркли и исследовании, которое она сделала в пещере, и о сотне гробов.

– Но… но мы же не увидим больше этих тварей, правда? – проблеял он, когда Кэкстон закончила.

Глаза его были распахнуты очень широко, а челюсть отвисла. Он был страшно напуган.

Ну, похоже, ему бы это и не помешало, подумала она. Может, это заставило бы его быть начеку. Но если Висенте будет так бояться, он не сможет действовать. А он был ей нужен.

– Все сердца отсутствуют. Это означает, что вампиры мертвы. Так что будем надеяться, что больше одного мы не увидим. Но и его более чем достаточно. У вас есть кто-нибудь, кто может устроить мне встречу с профессором?

– Да, – ответил он, – конечно.

Он достал из стола упаковку жевательной резинки и вытащил одну пластинку. Еще одну он предложил ей, и она с радостью ее взяла.

– Я позабочусь, чтобы он увиделся с вами сразу после пресс-конференции.

Рука Кэкстон замерла на полпути ко рту.

– Какой еще пресс-конференции?