Текст книги "Никому ни слова"

Автор книги: Дэвид Розенфелт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Так? – показал на рисунок Новак.

Джорджи кивнул:

– Да.

ГЛАВА 10

Человеку, убившему Джеффа Кэшмана, его новое задание совершенно не нравилось. Слежка – нудный и утомительный труд, работа для тупоголовых копов. Следить за Иден Александер было ниже его достоинства: хуже, чем ее жалкое существование, могло быть только одно – наблюдать, как она его влачит.

Тем более что все это не имело смысла. Если его заказчикам так хочется знать, где Тим, есть более верный способ: взять бабу в оборот и слегка над ней поработать.

Самым худшим было время, когда она шла в университет. В кампусе он бы смотрелся белой вороной, так что приходилось парковать мини-вэн у ворот и ждать по пять-шесть часов, пока она выйдет.

Единственной положительной стороной было то, что следить за Иден ему предстояло не более двух недель. Именно к этому сроку его заказчикам надо точно знать, где прячется Уоллес, и, если охота на живца не приведет к нужному результату, он просто вырвет у нее информацию вместе с жилами.

И вот тогда он сделает свой шаг. Приказ убить Кэшмана и ту девицу во Флориде был ошибкой, о которой его заказчикам еще предстоит сильно пожалеть. Это был наглядный пример их отношения к своим компаньонам, не оставлявший сомнений насчет судьбы, уготованной и ему. И не важно, сколько у них денег, связей и власти, – уже скоро они поймут, что напали не на того.

Ни этот мини-вэн, ни мужчину за рулем Иден никогда раньше не видела. Мини-вэн был серым и стоял в конце улицы; мужчина был блондином лет тридцати и таким огромным, что, казалось, заполнял собой весь салон.

Иден понимала, что за ней наблюдают и что следит за ней он. Ей подсказывало ее чутье, а своему чутью Иден доверяла.

Она старалась не смотреть ни на мини-вэн, ни на человека в кабине, когда шла к машине. Она добралась до университета и, приветливо помахав охраннику, проехала в ворота. Всю дорогу Иден не сводила глаз с зеркала заднего вида: хвоста не было, и все же Иден готова была поспорить на месячную зарплату, что мини-вэн там.

Первым делом Иден направилась в преподавательскую и облегченно вздохнула, увидев Энди Миллера, своего коллегу.

– Энди, можно попросить тебя об услуге?

– Легко.

– Мне надо, чтобы ты вышел на улицу и поглядел вокруг. Если там стоит серый мини-вэн, запомни, пожалуйста, его номер.

– Иден, что происходит? – забеспокоился Энди. – У тебя все нормально?

Она улыбнулась:

– Все отлично. Честное слово.

Он встал:

– О’кей, серый мини-вэн.

Энди ушел, его не было минут десять.

–  WKT-535, – вернувшись, выпалил он.

– Кто-нибудь был в кабине? – спросила Иден.

– Какой-то верзила, светлые волосы. Я сильно не приглядывался.

– Спасибо, Энди. – Иден выжала из себя улыбку. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

– Что-нибудь еще? Ты уверена, что все в порядке?

– Все хорошо, честно, – солгала она, едва справляясь с внутренней паникой. Это наверняка полицейский, там, в той машине, и он следит за ней только потому, что надеется, что она приведет его к Тиму.

А это значит лишь одно: у них с Тимом крупные неприятности.

Тим чувствовал, что сходит с ума.

Торчать в четырех стенах было невыносимо, к тому же свежая растительность на лице придавала Тиму уверенности, что его не узнают – даже чересчур бдительные, предупрежденные телевидением граждане. Ему не терпелось выйти; проблема была лишь в том, что идти ему было некуда.

В конце концов Тим решил, что целью его первой вылазки в мир будет библиотека. Он хотел использовать библиотечный компьютер для связи с Иден.

Но даже просто выйти за дверь оказалось не так-то просто. Тим знал, что никакой засады там нет, иначе копы давно уже вломились бы в дом. Однако он все равно нервничал и продолжал оглядываться по сторонам даже после того, как отъехал далеко от своего нового убежища.

Библиотека Линкольн-парка оказалась на удивление крупной, даже в такую рань здесь было десятка полтора посетителей. Тим чрезвычайно обрадовался, узнав, что пользоваться компьютером можно и без читательского билета. Все, что от него требовалось, – это записаться в журнале и поставить подпись. Имя он выдумал на ходу.

Прежде чем податься в бега, Тим попросил Иден создать для него адрес в Hotmail.Набрав логин и пароль, он вошел в почту.

К удивлению Тима, у него в почтовом ящике накопилось целых семь электронных писем. Шесть из них оказались спамом, но вот седьмое было от Kileysfriend– с адреса, который Иден придумала для себя.

Тим открыл сообщение, прочел: «За мной следят. Не знаю кто, но боюсь, что это полиция. Я записала номер их машины. Что мне делать?»

Письмо встревожило Тима. Он вдруг ощутил желание встать и походить взад-вперед, чтобы сбросить распиравшее его беспокойство и вернуть ясность ума. Но это могло привлечь внимание других читателей.

Он набрал ответ – в надежде, что Иден сейчас где-то возле компьютера: «Разыщи Ника. Расскажи ему все и дай номер той машины. Не по телефону».

Тим нажал «отправить» и стал ждать. Ответ пришел через минуту: «ОК. Я напишу тебе, что он сказал. Ты как?»

«Нормально, – ответил Тим. – При малейшей опасности скажи им, где я. Не рискуй зря. Пожалуйста».

Ее ответ: «Ты тоже, партнер».

Тим улыбнулся. Ему так хотелось быть там, рядом с ней, провести вдвоем с Иден хотя бы один нормальный день, но в данных обстоятельствах это было практически невозможно.

Нельзя сказать, что карьера Дениз Вагнер шла в гору. С гастролирующими театральными труппами она больше не работала. Регулярные выпивки, вынуждавшие Дениз пропускать по три спектакля в неделю, отнюдь не способствовали ее продвижению по службе. Сейчас Дениз подвизалась консультантом по макияжу в «Салоне 37» на Манхассете.

На памяти Новака это был первый салон красоты, в котором ему довелось бывать. Зрелище, представшее перед детективом, было пугающим: женщины под огромными аппаратами, с глянцевыми журналами и волосами, полными фольги.

Детектив остановился у стойки и спросил, где ему найти Дениз Вагнер. Секретарша жестом указала в глубину зала, но предупредила, что Дениз сейчас занята.

– Все мы чем-нибудь заняты, – бросил ей Новак, направляясь прямиком к Дениз.

Та как раз наносила тени на веки клиентки, когда увидела, как он приближается к ней. Новак заметил вспышку страха в ее глазах, тут же сменившуюся покорностью судьбе.

– Дениз Вагнер?

Новак достал значок.

– Да.

– Я детектив Новак. – Он повернулся к клиентке. – Думаю, она сделала с вами все, что могла.

Моментально онемев, клиентка послушно испарилась.

– Я так понимаю, речь пойдет о Билли, – обреченно сказала Дениз. – Я видела его фото по телевизору. Мы с ним не виделись уже больше года. Я вычеркнула его из своей жизни.

– Но вы уверены, что это он?

Дениз кивнула.

– Вы знаете, где он сейчас?

– Нет.

– Что вы можете о нем рассказать? – спросил Новак.

– Я правда ничего толком не знаю. Мы познакомились в баре. Мы были вместе меньше трех месяцев, а потом его опять посадили. За нарушение режима УДО.

– Вы показывали ему, как изменять внешность?

Она кивнула:

– Он меня заставил.

Новак промучил Дениз расспросами еще пятнадцать минут, но не получил почти никакой информации, способной привести его к Билли Циммерману – человеку, известному Тиму Уоллесу под именем Кэшман.

Все это сбивало Новака с толку. До сего дня он был убежден, что Кэшмана не существует. В чем еще он ошибся?

Благодаря масштабам своих связей в полиции и прокуратуре, Ник знал о Билли Циммермане уже через три часа после того, как о нем узнал Новак. Ник пока не знал, что Дениз подтвердила существование Билли, но и эта новость не заставит себя долго ждать.

В любом случае это была первая хорошая весть за все время, прошедшее с начала этой истории. Ник не строил иллюзий насчет того, как поступит с этой информацией Новак, но само существование Кэшмана и особенно то, что он отбывал срок в Лэмпли, отчасти подтверждали версию Тима.

Ник ощутил смутное беспокойство после звонка Иден несколько минут назад. Сестра показалась ему напуганной, когда сказала, что ей нужно поговорить с ним с глазу на глаз.

Когда она открыла дверь офиса, вид у нее был еще более взволнованный, чем голос по телефону.

– За мной следят, Ник. Я в этом уверена.

– Ты знаешь кто?

– Нет, но это здоровенный амбал, блондин, и у него серый мини-вэн.

Она протянула брату бумажку с номером.

Ник подошел к окну, хотя разглядеть улицу с такой высоты было довольно трудно.

– Он следил за тобой, пока ты добиралась сюда?

– Не знаю. Я его не видела, но я старалась не бросаться в глаза. Думаешь, это полиция? Надеются, что я приведу их к Тиму?

– Вряд ли. Копы, как правило, работают парами. Плюс серый мини-вэн – это не их стиль. Иден, – тон Ника посерьезнел, – почему кто-то должен считать, что ты можешь привести их к Тиму?

– Не знаю. Я никому не говорила о Тиме, кроме тебя. Я даже не выгуливаю его собаку на улице.

– Ты связывалась с ним?

Врать не имеет смысла.

– Мы переписывались по электронной почте.

– Черт!

– Это и есть веское слово юриста?!

Она явно не собиралась отступать.

– Иден, разве я не предупреждал тебя, что ты роешь яму, из которой не сможешь выбраться?

– Да, и не один раз. Так ты поможешь мне выяснить, кто за мной следит?

Ник понял, что спорить бесполезно.

– Да, – кивнул он.

– Выходит, Кэшман реален? Не ты ли с пеной у рта доказывал, что Кэшман – выдумка Уоллеса?!

Новак, конечно, мог встать в позу, ответив на явный вызов со стороны капитана Донована, но он этого не сделал.

– Да, я так считал. Но сейчас я в этом уже не вполне уверен.

Андерс был тут же, в кабинете, но предпочитал не вмешиваться в разговор. Пусть Новак выпутывается сам.

– И в каком положении мы, черт возьми, теперь оказались?!

Неопределенность всегда ставила Донована в тупик – тем более когда она шла от такого безоговорочно уверенного в себе человека, как Новак.

– В том же, что и до этого. У нас по-прежнему нет оснований считать, что Кэшман подставил Уоллеса.

– Но Кэшман реален.

Новак кивнул:

– Верно. Возможно, он чем-то насолил Уоллесу и тот решил его сдать. Но Кэшмана точно не было рядом с Мэгги Уоллес, когда произошел взрыв. И это ее палец был в теннисном клубе.

Донована слова Новака не убедили.

– Мне все это очень и очень не нравится. Мы действуем так, будто знаем, что происходит, хотя на самом деле не знаем ни черта.

– Когда мы найдем Уоллеса, все сразу встанет на свои места, – ответил Новак, сам не веря своим словам.

– И когда же это произойдет? – поинтересовался Донован.

Андерс почувствовал, что пора вставить слово:

– Скоро.

– Ты у нас экстрасенс? Или ты знаешь то, чего не знаю я?

– Улица не его стихия, капитан, – пояснил Андерс. – Сейчас Уоллес залег на дно, но стоит ему всплыть, и он не продержится и двадцати четырех часов.

Донован повернулся к Новаку:

– Мы и так уже выглядим полными идиотами из-за того, что не можем его поймать. Но мы будем выглядеть еще большими идиотами, если окажется, что мы взяли не того парня.

– Вам не о чем беспокоиться, капитан, – ответил Новак.

– Тогда почему я беспокоюсь все больше?

Сказать, что река Пассейк стала не такой грязной, как раньше, – значит быть крайне сдержанным в похвалах. Стоило немалых трудов превратить то, что всегда считалось не более чем сточной канавой, в судоходную реку вполне приемлемой чистоты. В отдельных местах теперь можно было даже поймать пару-тройку рыбин. Именно в одно из таких мест – на мост Морлот-авеню, между Патерсоном и Фэйр-Лоун, – Джейсон Дюран привез своего одиннадцатилетнего сына Робби ранним воскресным утром.

Встав у перил, они забросили крючки в воду и склонились вперед.

– Похоже, сегодня не наш день, – заметил Робби после часа безрезультатной ловли.

Джейсон взглянул на часы:

– Сейчас только половина восьмого.

– Думаешь, рыбы еще спят?

– Они проснутся голодными – вот тут-то мы их и возьмем.

Спустя еще сорок пять минут Робби решил, что рыбы, видимо, забыли завести будильник.

– Не знаю, как рыбы, а я точно проголодался.

– Я бы тоже чего-нибудь пожевал, – согласился Джейсон. – Пойду схожу за едой. – Машину они оставили внизу, у берега. – Позови, если начнет клевать.

Джейсон прошел к концу моста и, спустившись к машине, достал сумку-холодильник с завтраком, который приготовила его жена. К несчастью, он поскользнулся на мокрой земле: сумка выпала у него из рук и, кувыркнувшись, покатилась к воде.

Стараясь удерживать равновесие, Джейсон спустился вниз на десять футов. Сумка не упала в реку. Она застряла у самой кромки воды, упершись во что-то.

Человеческую руку.

Крик Джейсона был настолько громким, что, если в воде и были еще не проснувшиеся рыбы, с этого момента их день можно было считать официально начавшимся.

Уверенность постепенно возвращалась к Нику. В Нью-Йорке оказалось шесть яхт «Оушенфаст-360», и у него на столе лежал список с именами владельцев, частных и корпоративных, пусть даже ни одно из них ему ни о чем не говорило.

Когда позвонил Тим – узнать, есть ли новости, – у Ника было что ему сообщить.

– Полиции известно, кто такой Кэшман. Его настоящее имя – Билли Циммерман, и он отбывал срок в Лэмпли.

– Ого! И они знают, где он сейчас?

– Судя по всему, нет, но это может измениться в любую минуту.

– Значит, мы ждем?

– Нет. Наши люди уже над этим работают. Просто у копов больше возможностей. Кстати, я получил список яхт.

Ник зачитал Тиму названия и имена собственников, юридических и физических лиц.

– Никогда не слышал ни об одном из них. – Тим был явно разочарован. – Ты можешь узнать, где находятся эти яхты? Проверку я возьму на себя.

– Тим, это очень большой риск.

– Я изменил внешность. Думаю, у меня получится.

– Если ты ошибаешься и тебя остановит полиция, ни в коем случае не оказывай сопротивления. У них установка, что ты вооружен и очень опасен.

– Я вооружен, но не опасен.

Удивление Ника было неподдельным.

– У тебя пистолет?!

– Да. Меня выслеживают убийцы. Я не собираюсь использовать его против копов. Он даже не заряжен, пока.

– Не вздумай брать пистолет с собой, когда поедешь проверять яхты.

– Не буду. Честно говоря, я его боюсь.

Карл Уайт получил информацию первым: все же он являлся федеральным агентом и, следовательно, имел более высокий статус. Для него это был очередной кусок головоломки, который не встраивался никуда. Он велел своему помощнику разыскать Новака и попросить его срочно прибыть в офис ФБР.

Новак был не из тех, кто бежит к ноге агента-федерала по первому свисту, и приехать он согласился лишь после того, как убедился, что новости действительно важные.

Новака с Андерсом сразу проводили в кабинет Уайта. Тот тут же перешел к делу:

– В субботу утром один из жителей Фэйр-Лоун наткнулся в реке Пассейк на мужскую руку. Водолазы достали труп, и мы провели анализ ДНК. Это Билли Циммерман.

Новаку пришлось унять свое недовольство тем, что Уайт посвящен в детали уголовного преступления раньше него.

– Время смерти уже известно? – спросил он.

– Пока слишком рано утверждать наверняка. Мы ждем результаты вскрытия.

– Все это можно было сообщить и по телефону, – заметил Андерс.

Уайт кивнул:

– Но тогда я не смог бы использовать ваши мысли.

– Насчет чего? – спросил Андерс.

– На следующую субботу намечено торжественное открытие нового Федерального центра: с банкетом, речами, все как всегда.

– Мы знаем, – вставил слово Новак.

– И вы знаете, что там будет присутствовать сам президент Соединенных Штатов?

– Нет, – ответил Новак. – Последнее время он что-то перестал консультироваться со мной насчет своего распорядка дня.

Язвительный тон детектива разозлил Уайта.

– То есть вы не считаете, что это ваша проблема?

– Скажу вам больше. Я даже не считаю это вашей проблемой. Поскольку не могу представить Уоллеса в образе террориста. Я вижу в нем извращенца, убийцу женщин ради забавы.

– То есть Циммерман – женщина, которую Уоллес убил ради забавы?

– Я не знаю, какое отношение ко всему этому имеет Циммерман, – признался Новак, – но если бы Уоллес планировал взорвать Федеральный центр, он никогда не рассказал бы нам ни о Кэшмане, ни о Шейле Блэр.

– Если только ради забавы он не убивает еще и президентов. Кстати, мы допросили подружку того парня, который взорвался в фургоне у автострады.

Новак кивнул, давая понять, что для него это не новость.

– Нас знакомили с протоколом допроса.

– Но вы наверняка не знаете, что позже один из моих агентов вернулся в квартиру девушки, чтобы задать ей пару вопросов. Той не оказалось дома, хотя все вещи были на месте. Мы выяснили, что она разговаривала по телефону, затем извинилась, пошла открыть дверь, и с тех пор ее никто больше не видел.

– Значит, она мертва, – предположил Новак. – Только это наверняка не Уоллес. С его стороны было бы слишком рискованно тащиться в Майами. В конце концов, он в розыске.

– Да и как он вообще мог узнать о ее существовании? – добавил Уайт. – Значит, это сделал кто-то другой. Откуда следует, что дело Уоллеса намного серьезнее, чем мы с вами думаем.

Новак кивнул. Он понял это еще тогда, когда узнал, что Кэшман не плод воображения Тима.

Дэнни и Уиллу казалось странным вновь очутиться в «Пурпурной розе» в нынешних обстоятельствах. С момента исчезновения Тима они побывали здесь всего пару раз, да и то больше из желания вернуть свою жизнь к нормальному состоянию, чем в надежде весело провести время.

Друзья сразу договорились не упоминать о Тиме, но их решимость рассыпалась еще до того, как принесли кружки с пивом.

– Как бы мне хотелось найти способ ему помочь, – первым начал Дэнни. – Если б я только знал, где он, я мог бы передать ему деньги.

– Тим обнулил свой банковский счет. Об этом было в газетах.

– Знаю. Должно быть, он ничего не соображал от страха.

– Еще бы, – согласился Уилл. – Копы действуют так, точно он какой-нибудь Аль Капоне. Меня дергали на допрос уже трижды.

Дэнни кивнул.

– Ты говорил с этим фэбээровцем, Уайтом?

– Да. Он меня задолбал своими вопросами про наши здания. Словно Тим вот-вот явится с целой армией и пойдет на Федеральный центр штурмом.

– А сколько охраны нагнали, ты видел?

– Видел. Я вчера битых пять часов объяснял одному из них схему работы нашей компьютерной системы. Не знаешь, кто приедет на церемонию?

– Вообще-то нет. Куча конгрессменов, мой дядя…

– Он тебя сильно достает по поводу Тима?

Дэнни кивнул:

– Его правая рука, Риверс, звонит мне каждый час. Словно я могу что-то изменить.

– Если одному из нас вдруг станет известно, где Тим, то он обязательно сообщит другому, договорились? – предложил Уилл. – И мы вместе придумаем, как ему помочь.

– Заметано.

Дэнни протянул руку, Уилл пожал ее.

ГЛАВА 11

Яхты «Оушенфаст-360» были раскиданы по всей территории метрополиса. Три стояли в проливе Лонг-Айленд-Саунд, одна – на реке Гудзон, и еще две – в Нью-Джерси. Тим знал некоторые из этих мест: то были высококлассные пирсы для состоятельной клиентуры, взимавшие баснословную плату, но предоставлявшие удобные выходы к морю.

Тим понимал: риск, на который он шел, взявшись проверить яхты самостоятельно, усугублялся его знакомством, пусть даже поверхностным, со многими из любителей морских прогулок. Но время года работало на него: большинство лодок на зиму помещались в сухие доки, и до весны их хозяева, если только они не занимались ремонтом своих красавиц, крайне редко появлялись на пирсе.

Хоть Джерси и был значительно ближе, Тим решил начать с Лонг-Айленда. По данным Ника, две «Оушенфаст» находились на северном берегу – там же, где и катер Тима в тот злополучный день.

Дорога до места выжала из него все силы. Тиму казалось, что на него глазеют буквально изо всех машин. Когда на одном из светофоров водитель стоявшей рядом машины вдруг достал сотовый, Тиму понадобилось недюжинное самообладание, чтобы в панике не повернуть назад. В который раз он похвалил себя за то, что взял машину из гаража, а не воспользовался своей.

Первой остановкой Тима был Милл-Нек. Он припарковался поближе к пирсу и оставил дверцу незапертой – на случай, если вдруг придется уезжать второпях. На улице потеплело, но Тим все равно натянул лыжную шапочку до самых бровей и поднял воротник, чтобы скрыть лицо.

Территория была довольно безлюдной. Док вмещал не менее четырехсот судов и был огорожен сплошным забором, хотя три калитки оказались открытыми. Вокруг не было никого, но Тим все равно старательно делал вид, что знает, куда идет, – как будто его лодка тоже здесь. Все суда стояли в проходах, и, по прикидкам Тима, за пять минут, если прибавить шаг, можно было успеть осмотреть их все. Он благополучно преодолел первый проход и повернул во второй.

– Я могу вам помочь?

От неожиданности Тима словно обдало горячей волной. Стараясь не выдать панику, он повернулся. Перед ним стоял невысокий, коренастый мужчина – видимо, местный сторож.

Тим улыбнулся:

– Да нет, я просто смотрю. Хочу купить себе яхту и вот решил сперва прицениться.

– Здесь не выставочный зал, приятель.

Тим расхохотался, словно удачной шутке:

– Знаю, но я слышал, у вас тут есть «Оушенфаст-360». Можно на нее взглянуть?

– Вы знаете, сколько такая игрушка стоит?

– Говорят, что недешево. Но мы с друзьями подумываем скинуться и взять ее в складчину.

Сторож на секунду засомневался, а затем пожал плечами и указал рукой:

– Третий проход. Только на борт не залезать.

Тим кивнул:

– Понял. Спасибо.

Тим пошел, куда ему указали. Его трясло точно в лихорадке. Он чувствовал, что одежда насквозь промокла от пота. Он знал, что надо взять себя в руки: если даже безобидный эпизод вызвал у него такую реакцию, недолго и умереть от разрыва сердца, когда действительно дойдет до дела.

В середине прохода Тим увидел то, что искал, – и сразу ощутил разочарование. Эта «Оушенфаст» была намного меньше, оказавшись обычной семидесятифутовкой.

Он втянул голову в плечи и быстро зашагал обратно к машине.

Номер мини-вэна, следившего за Иден Александер, числился в розыске. По документам он был зарегистрирован на старушку восьмидесяти лет из городка Черри-Хилл, штат Нью-Джерси. Ник сразу позвонил Иден – рассказать, что ему удалось выяснить. Судя по голосу, сестра была уже не такой взволнованной.

– Он больше не появлялся.

– Возможно, просто стал осторожнее.

– Так это полиция?

– Нет, если только они не занялись кражей номерных знаков.

– Тогда кто это? – спросила она.

– Не знаю, Иден. В любом случае старайся появляться только в местах, где много людей. Дома обязательно проверяй, что двери и окна закрыты, а сигнализация включена. И еще. Если увидишь его опять, немедленно звони мне.

Тим узнал ее сразу. Цвет, полосы – все как тогда. Маловероятно, чтобы в Нью-Йорке нашлись две подобные яхты.

На пирсе Соутолда было не меньше сотни судов, но «Оушенфаст-360» оказалась единственной с собственным ограждением: словно заявляя, что она здесь самая дорогая и важная из всех. Яхта стояла на воде, и Тим видел под ней струю – от специальной машины, которая не давала воде замерзнуть.

С места, откуда он наблюдал, ему удалось различить лишь три последние буквы названия на корпусе судна: «…e-a-s».В сущности, Тиму не оставалось ничего, как просто стоять, погрузившись в воспоминания о том трагическом дне.

– Неплохо, да?

Повернувшись, Тим увидел молодую женщину в рабочем комбинезоне, поверх которого была надета лыжная куртка. В руке женщина держала наждачный брусок: видимо, надраивала одну из лодок. Она приветливо улыбалась.

Тим бросил еще один быстрый взгляд на «Оушенфаст-360».

– Красивая. Хотя лично я выбрал бы другой цвет.

Женщина засмеялась:

– Это точно. Вы бывали на таких яхтах?

– На выставке, один раз. Ваша?

Снова смех.

– Увы. Моя вон там. Запросто поместится в одну из спален на этой.

– Вы знаете, чья она?

Женщина покачала головой:

– Я тут на днях пыталась заговорить с парнем, который на ней работает, так он послал меня куда подальше.

– Сюда что, и зимой приходят?

Она кивнула:

– Да, только он не из хозяев. Он там что-то делал, какую-то работу. А хозяева – явно большие шишки.

– Это потому, что она такая дорогая?

Она кивнула:

– Да, хотя и не только поэтому. Просто я видела людей, которые там бывают. Многие из Вашингтона, даже кое-кто из сенаторов и конгрессменов.

– Да что вы?! А кто, не знаете? – Он улыбнулся. – Просто с ума схожу по политикам.

Она на секунду задумалась.

– Ну, я могу точно сказать, что сенатор Коллинзуорт был здесь как минимум раз. Я его узнала.

Новость о том, что Коллинзуорт бывал на борту злополучной яхты, потрясла Тима, моментально вернув его подозрения насчет Дэнни.

– Ух ты! – восхитился он. – А когда, вы сказали, Коллинзуорт сюда приезжал?

– Прошлым летом. Тогда здесь собралась целая толпа в смокингах. Представляете, вырядиться в одежду для вечерних приемов, чтобы выйти на яхте в море?

– Невероятно, – согласился Тим.

Он попытался осторожно выжать из нее еще хоть какую-то информацию, но, судя по всему, женщина больше ничего не знала. Она пожелала Тиму удачи и вернулась к своей работе.

Статья Джимми Ли мир не перевернула, но его это ничуть не заботило. Он знал, что резонанс на вторую часть будет куда сильнее. И еще он знал, что главное – правильно выбрать время.

Что же до Фреда Коллинзуорта, то для него опус Джимми Ли был потенциально острой проблемой. И даже не столько из-за того, что он подбросил крупный правительственный заказ компании родственника, как говорят в Вашингтоне, это был просто бизнес. Тем более что «Уоллес индастриз» никто не мог обвинить в непрофессионализме или неспособности выполнить работу, на которую они подрядились. Гораздо больше сенатора волновало совсем другое: статья угрожала планам, которые Коллинзуорт строил столь тщательно и кропотливо. Если бы Федеральный центр в Нью-Джерси получил «зеленый свет» на самых верхах, по его пути пошли бы другие штаты буквально по всей стране. На кону были сотни миллиардов долларов, и в случае успеха плана сенатора, предполагавшего распределение строительных подрядов между множеством малых фирм, Коллинзуорт получал сеть благодарных спонсоров, готовых наполнить доверху его предвыборную кассу.

Но если статья об Уоллесе пустит план Коллинзуорта псу под хвост, для него это станет полнейшей политической катастрофой. Именно поэтому сенатор решил нанести ответный удар. Он поручил Киту Риверсу подбросить в прессу реабилитирующую статью, где говорилось бы, что, хоть сама идея создания подобных комплексов действительно принадлежала сенатору Коллинзуорту, сам он никак не вмешивался в процесс выбора непосредственных исполнителей договоров.

Коллинзуорт не стал даже звонить Дэнни. В этом не было никакого смысла. Дэнни – вполне сообразительный паренек, чтобы понять: время, когда дядя снабжал его хорошей работой, официально в прошлом. С тем же успехом племянник мог вообще исчезнуть из его жизни, на пару со своим партнером-убийцей, ибо с этого момента для дяди Фреда Дэнни Маккейба больше не существовало.

Когда Тим позвонил в очередной раз, Ник упомянул о статье про Коллинзуорта, но перспективы бизнеса было последним, что в этот момент занимало мысли Тима Уоллеса.

– Мои новости о сенаторе гораздо более интересные, – сказал он.

– Да ну?

– Я нашел яхту, которая была в тот день в море. Это та, что стоит в доке в Соутолде. И еще я говорил кое с кем, и этот кто-то сообщил мне, что Коллинзуорт бывал на яхте, по крайней мере однажды.

Ник сверился со списком:

– Яхта принадлежит корпорации «Беннингтон, инк.». Я дам указание, чтобы их проверили. Между тем у меня есть для тебя кое-что еще. Только предупреждаю сразу: тебе это не понравится.

Тим весь подобрался.

– Что?

– Из своих источников я узнал, что к твоему делу подключилось ФБР. Здесь сейчас находится специальный агент из Флориды. Помнишь тот мини-вэн, который взорвался на автостраде Джерси?

– Конечно, – ответил Тим. – Тот, что перевозил взрывчатку. «Синтрон-421». Нас с Дэнни тогда это очень обеспокоило.

– Так вот, теперь у тебя есть еще один повод для беспокойства. Как выяснилось, водитель мини-вэна звонил в офис вашей компании несколько раз за неделю до взрыва. В ФБР считают, что он говорил с тобой.

Тим взорвался:

– Значит, теперь я еще и террорист?! Может, и Кеннеди тоже я застрелил?!

– То есть ты ничего об этом не знаешь?

– Конечно, нет. Я…

Тим вдруг замолчал.

– В чем дело? – забеспокоился Ник. – Тим, ты куда пропал?

Недовольство в голосе Тима резко сменилось возбуждением.

– Все сходится! Черт… вот теперь все сходится! – Тим попытался объяснить свои подозрения Нику: – Возможно, водитель действительно звонил в наш офис, вот только говорил он не со мной, а с ним. Это наверняка связано с нашим бизнесом. Видимо, Дэнни хочет убрать меня с дороги.

– И ты знаешь почему?

– Нет, но я это выясню. Сначала он попытался меня убить, а потом…

– Убить? Тебя?

– Именно. Я был единственным, кто знал, что Мэгги будет на катере. Этот взрыв должен был убить меня, а не ее.

– Как же тогда ее палец оказался на корте в клубе?

– Черт! Не знаю. Еще так много вопросов, на которые мы не можем ответить, но куда бы мы ни ткнулись, везде оказывается Дэнни. Уверен, что и Коллинзуорт здесь как-то замешан.

Синди видела, что Новак чем-то обеспокоен. Нет, это не говорило о ее исключительной проницательности. Сколько Синди знала своего «бывшего», его каждый день что-нибудь беспокоило. И это что-нибудь всегда было связано с работой, но она так и не смогла к этому привыкнуть и всякий раз расстраивалась из-за того, что не может поднять ему настроение.

Однако сегодня Новак казался обеспокоенным больше обычного. Он молча пил кофе, пока Синди убирала со стола после ужина, за время которого он также не проронил ни слова.

– Это из-за дела Уоллеса? – спросила Синди.

– А?

Мыслями он явно был где-то далеко.

– Это из-за дела Уоллеса?

– Что из-за дела Уоллеса?

– То, из-за чего ты такой расстроенный?

– Я старался не подавать виду.

– Плохо старался, – улыбнулась она.

– Просто мне не нравится, как все идет, – подтвердил он.

– Я читала ту статью. Про то, как сенатор устроил ему контракт.

– Тебе это действительно интересно? Или ты пытаешься поднять мне настроение?

– И то и другое, – улыбнулась она.

– Ладно, только это все равно не поможет.

– Знаю.

– Мне до лампочки, что там пишут в газетах. Обычная политическая болтовня.

– Тогда в чем дело? Это потому, что ты не можешь найти Уоллеса?

– И это тоже, но есть еще кое-что, – ответил Новак. – ФБР связывают его с тем взрывом у автострады.

– Уоллес – террорист? – искренне удивилась она. – Ты тоже так думаешь?

Новак отрицательно покачал головой:

– Нет. Этого не может быть.

– Но ты до сих пор считаешь, что он убил свою жену?

Новак резко развернулся к Синди:

– Он убил свою жену. Точка. И ту женщину в Киннелоне тоже.

– Ладно-ладно. Только не надо срывать свою злость на мне. А как же тот парень, Кэшман? Его тоже Уоллес убил?