Текст книги "Никому ни слова"

Автор книги: Дэвид Розенфелт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– А палец? – не унимался Новак.

– У вас есть свидетели? Кто-то видел, как он прятал его туда?

– Да бросьте! Если ходишь и крякаешь как утка, значит, ты и есть утка.

– Но ваша задача – доказать, что это утка, «при полном отсутствии обоснованного в том сомнения». Без этого Макдермотт и пальцем не пошевелит.

Донован имел в виду окружного прокурора: именно тот принимал окончательное решение о возбуждении дела. Ли Макдермотт был объектом презрения всей полиции округа из-за своего категорического нежелания передавать дела в суд без стопроцентной уверенности в успехе, однако именно эта пресловутая осторожность сейчас играла на руку Доновану, помогая уйти от риска санкционировать очень резонансный, но явно бесперспективный арест.

– Он убил двух женщин, капитан. Когда он убьет третью, что вы скажете ее семье: что это все из-за зануды Макдермотта?

– Хватит пороть чушь, Новак. – Донован обратился к Андерсу, который все это время хранил молчание: – А вы что думаете?

– Я думаю, пора убрать его с улиц города. Дело складывается в нашу пользу, и я не хочу давать Уоллесу возможность совершить какую-нибудь глупость, когда он почувствует, как сжались клещи.

Донована удивил такой поворот. Он думал, что Андерс все еще расходится во взглядах с Новаком, безоговорочно уверенным в виновности Тима. Резкая перемена позиции вынуждала Донована взять паузу и пересмотреть свое решение насчет ареста, но, как известно, поспешность еще никого не довела до добра.

– Нет, не сейчас. Но скоро. Дайте мне на Уоллеса что-нибудь еще.

Новак не хотел сдаваться без боя:

– Что-нибудь еще?! Уоллес дал нам труп, а потом он дал нам пропавший палец. Этого что, мало?! Если в моем холодильнике найдут голову, можете меня арестовать.

– Арестовать вас – это моя мечта, – ответил Донован. – А пока идите и прижмите ублюдка к стенке.

Криминалистическая лаборатория штата Нью-Джерси была оснащена по последнему слову техники, но репутацией своей лаборатория была во многом обязана доктору Робин Миллер, руководившей отделом ДНК-экспертизы. Правоохранительные структуры предпочитали обращаться сюда, а не в ФБР, и именно по этой причине доктор Миллер и ее персонал были вечно загружены работой.

Доктор Миллер никогда не интересовалась частностями того или иного дела и проводила анализы объективно и беспристрастно, как и положено настоящему ученому. Ее работой было просто установить факты. Что же касалось приоритетов, равно как и общения с органами правопорядка, нетерпеливо ждущими результатов, сии обязанности возлагались на Стивена Каулингза, помощника доктора по административной работе.

На деле именно Каулингз являлся главной причиной, по которой найденный на корте палец отправился на анализ раньше поступивших до него образцов. Люди Новака, разумеется, поставили на запросе пометку «срочно», но у Каулингза имелись собственные причины протолкнуть этот тест вне очереди.

Доктор Миллер установила тип консервирующего состава, позволившего сохранить палец в его первозданном виде. После чего она установила тип ДНК, который затем пропустили через компьютер, дабы проверить на совпадение с образцами, уже содержавшимися в базе данных. Если бы совпадение не обнаружилось, поиск по более крупной фэбээровской базе мог занять до трех недель.

Результаты поступали в кабинет доктора Миллер, но именно Каулингз читал их до нее и определял, кому эта информация должна поступить в первую очередь.

Тому, кто был готов за нее платить.

– Нам надо поговорить. Срочно.

От слов Ника Александера Тима окатила горячая волна паники. Ничего хорошего это не предвещало.

– В чем дело?

– Не по телефону.

– Может, приедете сюда, ко мне в контору?

– Где вы живете? – спросил Ник и, когда Тим назвал адрес, добавил: – Встретимся у вас на квартире через двадцать минут.

Тим второпях покидал свой офис, когда в приемную вошла Мередит.

– Тим? Ты в порядке? – спросила она.

– Все нормально. Просто возникло срочное дело.

– Что-нибудь, о чем мне следует знать? – с сомнением спросила она. – Что мне отвечать людям? Когда ты вернешься?

– Я позвоню.

Когда Тим добрался до дома, Ник уже ждал его в вестибюле подъезда. Не проронив ни слова, они поднялись на лифте, и к моменту, когда Тим открыл дверь ключом, его тревога переросла в настоящий страх.

– Я только что узнал результаты анализа ДНК отрубленного пальца, – с порога объявил Ник.

– От Новака? – спросил Тим и тут же пожалел о своих словах. Вопрос лишь затягивал время, мешая услышать важную весть.

Ник покачал головой:

– Нет, я кое-кому плачу в лаборатории штата; это бывает весьма полезно. Как, например, сейчас.

– И что показал анализ?

Нику было не до церемоний.

– Это палец вашей жены.

– На сей раз – обошлись без служебных прений.

Уже через пару минут после известия о совпадении ДНК капитан Донован согласовал арест Тима. Еще через час была получена санкция прокурора Макдермотта, а через тридцать минут на руках у Новака находился подписанный и оформленный по всем правилам ордер на арест Уоллеса и еще один – на обыск у него в офисе и дома.

В «Уоллес индастриз» отправили полицейских в штатском – убедиться, что Тим на месте, – а капитан Донован приступил к перегруппировке своего персонала, чтобы провести арест достаточными для этого силами. Новаку с Андерсом надлежало возглавить группу из шести полицейских, которые перекроют все выходы и лестницы в здании, а каждую деталь плана, подкрепленную строительными чертежами, следовало представить на утверждение Доновану.

Капитан вертел его так и эдак.

– По-моему, вполне, – наконец сказал он. – Только смотрите не облажайтесь.

– Все пройдет идеально, босс, – улыбнувшись, заверил Новак.

В ту же секунду раздался телефонный звонок: звонил один из агентов, сказать, что Тима в офисе нет. Прикинувшись потенциальным клиентом, полицейский узнал у Мередит, что тот скоро будет.

План решено было не менять. Они дождутся, пока Тим вернется на работу, и тогда замкнут кольцо.

Вряд ли любая другая новость могла оказать на Тима столь сокрушительное воздействие. Это был худший его кошмар. У него подкосились ноги.

– Этого не может быть, – повторял он. – Этого просто не может быть.

– Мне жаль, но это факт, – ответил Ник. – Вероятность того, что криминалисты ошиблись, один на миллиард.

– Мэгги погибла при взрыве. Я был там.

– Но вы не видели этого своими глазами. Вы сказали, что увидели яркую вспышку и тут же отключились.

– Но мы были одни – там, в море. Это невозможно.

– Нам еще предстоит с этим разобраться, но сейчас не самый подходящий момент. Сейчас у нас есть более срочные дела.

Однако Тим полностью ушел в свои мысли.

– Вы хотите сказать, что она спаслась, а после была замучена и убита? – Слова прозвучали просьбой, словно Тим умолял Ника придумать любое другое объяснение. – А может, она жива? Если это ее палец и ее тело не унесло в море, она ведь может быть до сих пор жива?

– Послушайте. – Ник понял, что с этим пора кончать. – Вас наверняка арестуют.

– А?

– Вас арестуют. И будет лучше, если вы явитесь добровольно. Так мы сможем избежать шума: всех этих микрофонов и телекамер.

– Вы… Когда вы хотите сделать это?

– Скоро. Через час.

Реакция Тима была замедленной, точно он еще пытался найти в этом хоть какой-то смысл.

– Что должен делать я?

– Соберите вещи, договоритесь с кем-нибудь, чтобы присмотрели за вашей собакой. Когда будете готовы, я позвоню Новаку и предложу привезти вас к ним. Я заеду к вам через час. Успеете?

Тим кивнул:

– Да.

Ник ушел, и Тим остался один на один с собственной болью. Прошло не менее получаса, прежде чем к нему вновь вернулась ясность ума. Зазвонил телефон, но Тим решил не отвечать, пока не увидел, что это номер его офиса.

– Алло?

Это была Мередит, и голос у нее был крайне испуганный:

– Тим, у нас здесь повсюду копы. Они думают, я не знаю, кто они, но я не дура.

– Все нормально, Мередит.

Тиму некогда было утешать свою секретаршу.

– Тим, я краем уха слышала их разговор. Один сказал, что с удовольствием пристрелит тебя при попытке к бегству. А второй – о том, что́ ожидает тебя в тюрьме.

– Мередит, просто оставайся в офисе. Мне нужно идти.

Звонок Мередит потряс Тима еще сильнее, если таковое вообще возможно. Для него было очевидно: кем бы ни был тот, кто делает это с ним, он своего добился. Все спланировано безупречно, и стоит Тиму оказаться под стражей, путь на волю ему заказан. Больнее же всего было то, что он единственный человек, кто мог бы отомстить за все, что произошло с Мэгги.

Тим уже не сомневался: он должен бежать.

ГЛАВА 8

Лусия Анхелос не могла знать, что за каждым ее шагом следят две камеры и трое агентов. Когда она подходила к двери Рикардо Васкеса, вокруг не было ни души. Проникновение в квартиру не вызвало у нее ни горечи, ни сожаления: у Лусии имелся свой ключ, и она оставалась здесь на ночь десятки раз до того, как Васкеса разнесло на куски, но идиллическими их отношения не были никогда.

Лусия не спешила; она знала: если Рикардо спрятал в доме что-нибудь ценное, найти это будет не так-то просто. Квартирные кражи в здешнем районе были обычным делом, и сам Рикардо приложил руку не к одной из них.

Третий час наблюдая за тем, как Лусия обыскивает квартиру, агент ФБР Карл Уайт проявлял недюжинное терпение. С тех пор как ему дали это дело, он не продвинулся ни на йоту в поисках ответа на вопрос: для чего Васкесу нужен был «Синтрон-421»? Но сейчас инстинкты подсказывали ему, что благодаря Лусии все вот-вот изменится.

Не было никакого вреда в том, чтобы дать Лусии возможность пошарить в квартире Васкеса; эксперты давно уже перерыли там каждый уголок. Но Карл послал агентов, чтобы ее напугать.

Шестеро агентов вломились в квартиру. Стволы наголо, они проорали, чтобы Лусия легла на пол лицом вниз. Карл велел надеть на нее браслеты и зачитать ей права, хотя девчонка не совершала ничего, что служило бы основанием для ареста. Карл знал, что Лусии будет намного дискомфортнее в КПЗ, а потому загодя договорился с полицией Майами, где у нее забрали сумочку и сотовый и промариновали в камере несколько часов, прежде чем привести в комнату для допросов.

– Что ты искала? – с порога спросил Карл.

– Свои вещи, – ответила она.

– Что за вещи?

– Ну, вещи. Одежду, обувь, всякое такое.

– Ты прощупывала матрас. Это там ты держишь одежду?

– Драгоценности… Я там их прячу, – ответила она.

– Драгоценности в матрасе, и где они?

Она пожала плечами:

– Их там не было. Наверное, их украли.

Карл холодно улыбнулся и пододвинул к столу стул. Подавшись вперед, он заговорил спокойно и мягко:

– Вот что я скажу тебе, девочка. Ты наверняка думаешь, что поморочишь мне голову часок-другой и я тебя отпущу. Так вот, ты ошибаешься. Ты вляпалась, и вляпалась очень крепко. Я не знаю, какие дела мутил твой дружок Рикардо, но это угроза всему нашему государству, и, если ты не поможешь мне сейчас, я засуну тебя в такую задницу, где тебе нечем будет дышать.

– Я ничего плохого не сделала.

– Тем более жаль, что в следующий раз, когда ты вновь увидишь свою малышку Кармелу, у нее будут седые волосы и трое взрослых детей.

Прошло не больше двух часов, а они уже знали все о ее ребенке. Лусия боялась их, но еще больше она боялась того, кто послал ее в ту квартиру.

– Моя мама в курсе?

Карл взглянул на часы.

– Агенты будут в ее доме через двадцать минут. Старушка боится оружия?

Ход, шах и мат.

– Я искала деньги.

Карл одобрительно кивнул:

– Что за деньги? Откуда?

– Рикардо сказал, что ему очень хорошо заплатили и что он купит мне всяких разных вещей, когда вернется. А раз ему деньги все равно больше ни к чему, вот я и решила взять их себе.

– Кто ему заплатил?

– Имени я не знаю. Рикардо его не называл.

– Значит, ты никогда не видела этого человека?

– Нет, – соврала Лусия. – Но Рикардо боялся его, очень. Каждый раз, когда они разговаривали по телефону, он был весь на нервах.

– Ты присутствовала во время их разговоров?

Она кивнула:

– Пару раз. Рикардо говорил очень тихо, а я притворялась, что сплю.

Все звонки с домашнего телефона Васкеса и его сотового были проверены и перепроверены – ничего подозрительного.

– По какому телефону он говорил?

– По мобильнику – по которому, как он считал, на него не выйти.

– Мы проверили все его звонки, – сказал Карл.

Она кивнула.

– Что я должна сделать, чтобы выйти отсюда?

Пришло время изобразить сочувствие.

– Лусия, не ты заварила эту кашу. Ты здесь ни при чем. Ты лично нам не нужна; нам нужно то, что тебе известно.

Она вновь кивнула:

– О’кей. Рикардо говорил не по своему мобильнику.

– А по какому?

– По моему. Тому, что вы у меня забрали.

Тиму пришлось несколько раз глубоко вдохнуть и велеть себе не поддаваться панике.

Он знал: от того, как он поступит сейчас, будет зависеть все, что случится дальше, и ему нужно думать и действовать взвешенно, даже при том, что ему предстояло вступить на неизведанную территорию.

По оценкам Тима, у него была фора часов пять. Догадавшись, что Тим сбежал, Ник вряд ли кинется предупреждать Новака. Скорее всего, он даст Тиму время, надеясь, что тот одумается и вернется сам.

Тим набил два чемодана одеждой и перенес их в багажник своей машины. Он также прихватил то, что уже давно привык называть «досье». Тим никогда не открывал его и очень надеялся, что никогда не откроет, но все же не исключал, что в нынешних обстоятельствах «досье» может сыграть ключевую роль.

Тим вернулся в квартиру: забрать Кайли и написать записку Нику, которую он вложил в конверт и приклеил снаружи двери на видном месте. Он написал, что ему требуется время подумать и что он будет крайне признателен, если Ник сделает все от него зависящее, чтобы дать ему на это время. Тима мучила совесть из-за того, что приходится обманывать Ника, но выбора у него не было.

Перед уходом Тим зашел в спальню и, дотянувшись до верхней полки в шкафу, открыл одну из коробок. Пистолет он купил после смерти Мэгги, когда устроенная прессой шумиха вылилась в ряд писем с угрозами в его адрес. Тим решил взять пистолет с собой, хоть и понимал, что тот может сослужить ему плохую службу.

Усадив Кайли на заднее сиденье, Тим первым делом поехал в банк. На его текущем счету лежала двадцать одна тысяча долларов, которые он и снял. Кроме того, он взял максимальный кредит наличными со своих кредитных карт, широко улыбаясь и объясняя пытливой операционистке, что собрался в Вегас. Когда Тим выходил из банка, его карман оттягивали почти тридцать пять тысяч долларов, и добрая половина персонала провожала странного клиента взглядом. Тим знал, что уже скоро полиция будет беседовать с каждым из этих людей.

Следующей проблемой была Кайли. Как бы ему этого ни хотелось, Тим не мог взять ее с собой. Поначалу он думал попросить присмотреть за ней Дэнни или Уилла, но быстро отказался от такой мысли, решив, что Иден – более подходящий вариант. Он чувствовал, что Кайли будет гораздо уютнее с ней и Трэвисом, чем с Дэнни или Уиллом, у которых ей целый день придется тосковать одной в квартире.

Тим не считал, что, оставляя Кайли у Иден, он создает для нее сложности в плане закона. Формально Тим еще не числился в розыске, и Иден всегда могла заявить, что попросту выполняла просьбу приятеля.

Он свернул к дому Иден, надеясь, что она у себя.

Иден увидела его в окно и вышла поздороваться. Однако выражение лица Тима сразу подсказало ей, что что-то произошло, и со словами «Что случилось?» она проводила гостя в дом.

– Я надеялся, что ты присмотришь за Кайли, – ответил Тим. – Мне надо уехать на некоторое время.

– Куда ты собрался?

– Пока не знаю. Так ты присмотришь за ней?

– Конечно, присмотрю. Тим, что происходит?

– Тот палец на корте… Это был палец Мэгги.

– О боже. – Иден непроизвольно прикрыла рукой рот. – Нет.

– Они собираются меня арестовать, но я не дам им такого шанса. Если я сяду, мне никогда не выйти.

– Откуда им известно, что это…

– Анализ ДНК. По словам Ника, сомнений нет. Но тогда непонятно, как она могла погибнуть при взрыве, и это наводит на самые ужасные мысли.

– Тим, мне так жаль.

– Ты даже не представляешь, как важно для меня, что ты согласилась. Если копы узнают, скажи, что ты и раньше присматривала за Кайли. Откуда тебе знать, что я в бегах от полиции?

– Но куда ты бежишь?

– Честно говоря, не знаю. Куда-нибудь подальше отсюда.

– Ты мог бы остаться у меня.

Реакция Тима была мгновенной.

– Нет. Спасибо, но нет.

– Они не станут искать тебя здесь. Никто, кроме Ника, не знает, что мы друзья.

– Иден, пойми, за это можно оказаться в тюрьме. Это не игра.

Она разозлилась:

– Ты думаешь, я считаю это игрой?! Убиты два человека!

– Я и так втянул тебя во все это больше, чем нужно.

– Я и не говорю, чтобы ты оставался здесь навсегда. Хотя бы пока мы не обдумаем твой следующий шаг. И я могу помочь.

Тим знал, что Иден права. Выяснить, кто стоит за этим кошмаром, будучи в бегах, казалось задачей невыполнимой.

– Но только на одну ночь. В любом случае завтра я уеду.

Еще до того, как Ник прочел записку Тима, он уже знал, что тот подался в бега. Это была интуиция, и она еще ни разу его не подводила.

Бегство Тима было понятным, но безрассудным. Тим ведь не Усама бен Ладен, он самый обычный бизнесмен из Нью-Джерси. Ник решил не звонить Новаку, пока не поговорит с Тимом, и, поскольку ни Тима, ни самого Ника никто пока формально не уведомил об ордере на арест, Тим не считался скрывающимся от правосудия. Однако это не могло продолжаться вечно, и если Тим все же попытается связаться с Ником, ему очень не понравится то, что он услышит в ответ.

Ник не видел смысла торчать у квартиры Тима, а потому поехал обратно в офис, откуда сразу позвонил Иден.

Иден сидела в своей гостиной напротив Тима, когда раздался звонок. Она взглянула на определитель номера.

– Это Ник.

– Пожалуйста, не говори ему, что виделась или разговаривала со мной.

Она кивнула и сняла трубку:

– Алло?

– Иден, это Ник. Тим связывался с тобой?

– Нет. А в чем дело?

– Если Тим вдруг выйдет на тебя, передай, чтобы он срочно позвонил мне. Скажи, что еще не поздно, но очень скоро время уйдет. Ты поняла?

– Да.

По односложному ответу сестры Ник догадался, что она виделась с Тимом. Если бы это было не так, Иден обязательно спросила бы, что означают его загадочные инструкции.

– Иден, прошу тебя, держись от этого дела как можно дальше. Не совершай худшей в своей жизни ошибки.

– Спасибо, большой брат.

– Я не шучу. Для тебя это может кончиться тюрьмой.

«Если не хуже», – чуть было не добавил он. Судя по обстоятельствам, известным Нику, Тим вполне мог оказаться маньяком-убийцей.

Будучи адвокатом, чья миссия – представлять своего клиента в самом выгодном свете, Ник никогда не заморачивался на том, виновны его подопечные или нет. Но сейчас речь шла о самом родном ему человеке. Если Тим виноват, Иден находится в такой опасности, с которой ей в одиночку не справиться.

Ник положил трубку, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией. Такого с ним еще не было. Его клиент – на самом краю пропасти, и его сестра – там же, рядом с ним. И падать им ох как глубоко.

– Я знаю, где ты мог бы пересидеть, – сказала вдруг Иден. – Как я раньше до этого не додумалась?!

Мысль пришла внезапно, после часа дискуссий, то и дело прерываемых молчаливыми паузами, пока каждый пытался придумать выход из ситуации. Они сидели в комнате Иден, поглаживая собак по ходу беседы. Сцена была бы абсолютно житейской, если б не тема, которую они обсуждали.

– Где?

– В Линкольн-парке есть дом в лесу. Он принадлежит университету; мы используем его для командированных преподавателей, аспирантов, которые приезжают к нам по обмену, все в таком роде.

Она прошла к письменному столу и стала рыться в ящике в поисках записной книжки.

– И в настоящий момент дом свободен? – спросил Тим.

Иден кивнула;

– Минимум на ближайшие шесть недель. Там жил мой коллега-преподаватель, но сейчас он в академическом отпуске.

– Если полицейские найдут меня там, сразу будет ясно, что это устроила ты.

– Отнюдь. Я ведь могла рассказать тебе о нем раньше. Поверь, это идеальный вариант; да и соседи давно привыкли, что жильцы в доме постоянно меняются. Там даже есть машина, которой ты мог бы пользоваться.

– Машина – это очень кстати, ведь мне придется ездить туда-сюда. Пока не знаю как, но я должен выяснить, кто за всем этим стоит. Ведь не могу же я приглашать подозреваемых на интервью?

Иден с сомнением взглянула на Тима:

– У тебя есть опыт в таких делах?

Он покачал головой:

– Откуда?

Оба вновь замолчали.

– Я могу помочь, – прервала паузу Иден.

– Ты и так слишком много для меня делаешь.

– Я могла бы проверять информацию, беседовать с людьми.

Он улыбнулся:

– У тебя есть опыт в таких делах?

– Примерно столько же, сколько у тебя.

– Нет, Иден. Чем больше ты ввязываешься в это дело, тем большему риску ты подвергаешься. Готов спорить, Ник сказал тебе именно это, когда звонил.

– Я буду осторожной. Тебе нужна помощь, и я, наверное, единственный шанс, что у тебя есть. Знаешь, мы можем препираться до бесконечности; не лучше ли заняться конкретикой?

Они оговорили все: начиная с того, как будут связываться друг с другом, и до того, как свести к минимуму риск, что Тима кто-нибудь опознает. К тому моменту, когда Тим отправился спать, у него были коротко подстриженные русые волосы, аптечные очки и план отрастить усы с эспаньолкой. Хотя и без растительности на лице перемена была разительной.

– Даже родная мать тебя бы сейчас не узнала, – довольно сказала Иден.

Он кивнул:

– Это хорошая новость.

– А какая плохая?

– Новак не моя мать.

Тем временем человек, который не был матерью Тима, находился в квартире Тима и руководил обыском. До сих пор обыск не дал сколько-нибудь ощутимого результата, но эксперты продолжали делать свою работу. Что же до Новака, то он почти не сомневался: Тим подался в бега. В квартире не было ни одного чемодана, а из ванной исчезли туалетные принадлежности.

Он набрал номер Ника:

– Я в квартире вашего подзащитного, адвокат.

– Передайте ему трубку.

Ник прекрасно знал, что Тима там нет; адвокат хитрил, надеясь внушить Новаку мысль, что ни он, ни его клиент не имеют ни малейшего представления о том, что Тим в розыске.

– Боюсь, это будет сложно. Его здесь нет.

– Тогда какого черта вы делаете без него в его квартире? – спросил Ник, хотя прекрасно знал ответ на свой вопрос.

– Ищу его. И исполняю законный ордер на обыск.

– Я выезжаю. Не хочу потом искать пропавшие полотенца.

– Прихватите с собой и Уоллеса, чтобы я мог его арестовать.

– На каком основании?

– По обвинению в убийстве Маргарет Уоллес.

Улик в деле Мэгги, косвенных и не очень, было гораздо больше, так что дело Шейлы можно пока было придержать про запас.