Текст книги "Рэмбо 2"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

ЧАСТЬ II

1

Форт Брэг ничуть не изменился – хоть это утешало. Повсюду – в казармах, в столовой, на оружейном складе, в санчасти, в гараже, на плацу и спортплощадках – толчется тьма народу. Лучшие из лучших, те, кто отличились в боевой подготовке по обычной программе, собрались здесь, надеясь со временем занять место в рядах армейской элиты. Из окна кабинета, в котором размещался Центр по специальным операциям десантно-диверсионной группы, он следил, как старательно марширует по плацу взвод новичков, прибывших на этой неделе.

Свирепого вида сержант ревел, отбивая такт:

– Р-раз – два р-раз, – два, левой! Левой, дубина! Плечи распря-я-мить! Я сказал, плечи распрямить, кисейные барышни! Вас, что же, сосунков эдаких, в полевом центре ничему не учили?

Взвод скрылся из виду. Много лет назад он был таким же наивным и неопытным, как эти юнцы. Такие слова, как «любовь к родине», «гордость за свою страну» что-то значили для него.

Интересно, знай он заранее, чем все это кончится, остался бы он служить в частях зеленых беретов?

Он настороженно осмотрелся. Обычное служебное помещение. Суровая простота обстановки. Гладкие металлические стулья, стол. Яркий свет над головой. С потолка за ними следит объектив. За порогом дежурят двое из военной полиции.

Помощник, подойдя к столу, протянул ему опечатанное дело. Положил перед ним блокнот, ручку.

– Вот твое задание, – сказал Мэрдок, сидевший напротив него.

– Распишитесь здесь, – проговорил помощник. – И еще раз здесь.

Рэмбо поставил свою подпись.

– Можешь открыть, – разрешил Мэрдок. – С материалами будешь работать только здесь. Выносить отсюда ничего нельзя. Содержание запоминай.

Рэмбо сломал печать и вынул из папки целую кипу фотокопий документов.

Мэрдок потянулся к ним.

Две тысячи четыреста американцев, пропавших без вести в Корее, Лаосе, Камбодже, значатся в официальных документах как «предположительно убитые». В отношении большинства из них так оно и есть.

Рэмбо листал бумаги. Многочисленные, убористо напечатанные докладные не так заинтересовали его, как несколько черно-белых фотографий размером восемь на десять.

Мэрдок продолжал:

– Но мы все-таки не прекращаем собирать информацию об этих людях. Мы используем непроверенную информацию: слухи, догадки. Но располагаем и свидетельствами очевидцев, а также лояльно настроенных по отношению к нам местных жителей. Повторяю, пока все это не подтверждено достоверно. Вон сколько тут материалов накопилось. С каждым годом их становится все больше и больше. Сейчас их более двух тысяч единиц. Пора начинать действовать. У нас достаточно фактов, чтобы раскопать это дело. Хотя и для Конгресса, и для Лиги американских семей, и вообще для многих у нас в стране это еще очень больная тема.

Рэмбо вглядывался в фотоснимки, сделанные с очень большой высоты. Кучка до Мишек, скорее даже хижин, скрытая в полумраке густых зарослей.

В первый момент изображение ни о чем ему не напомнило.

А в следующий – он испытал шок узнавания.

Мэрдок опередил его вопрос.

Подробности изложены в докладе Е-7. Похоже на сооружение базы вьетнамской армии в северном горном районе, которая используется сейчас в качестве лагеря для военнопленных. Как видишь, изображение нечеткое. Снято со спутника. То ли хижины, то ли бараки, в общем, это может оказаться все, что угодно.

Рэмбо оторвался от фотографий. Сердце его учащенно забилось, дыхание перехватило. Какого рожна вы хотите?..

– Чего мы хотим?

Думаете, я не узнал его? Думаете, я ослеп в своем каменном мешке? Или рехнулся там окончательно? Да это же!..

Волна ярости захлестнула Рэмбо, голос его сорвался, но слова, им не произнесенные, словно повисли в воздухе. Мэрдок процедил, оборачиваясь к Траутмэну: Вот чего вы добились. Разумеется. Я предупреждал вас. Итак, полковник, вы с ним работали, теперь возитесь с ним сами.

Мэрдок скрестил руки и откинулся в кресле.

– И без того дело скользкое, а тут еще… Траутмэн встретился взглядом с Рэмбо.

– Пойми, они знали, что ты будешь по гроб им благодарен за то, что тебя вытащили из каменоломни. Логично? Они вычислили, что ты не откажешься помочь американским военнопленным, поскольку обладаешь чувством долга. Но чего они не могли предвидеть, так это, послужат ли твои воспоминания об этом лагере… ну да, это тот самый лагерь, где ты сидел, где тевя пытали… Дьявольщина! Короче, они не могли предсказать твою реакцию на этот лагерь. Боялись, что ты наотрез откажешься ехать туда и пошлешь их подальше вместе с их заданием.

Рэмбо заставил себя несколько раз глубоко вздохнуть, справляясь с охватившим его приступом бешенства.

– Цэрэушники! У них все по-прежнему. Ложь во всем. Мэрдок отложил ручку.

– Это не ложь. Скорее, полуправда. Запомни: я тебе никогда не лгал. Просто не выкладывал все, как есть.

Рэмбо не сводил с него глаз.

Ну что? – продолжал Мэрдок. – Хочешь услышать правду? Да, ты бежал из этого лагеря. С ним связано твое новое задание. Я сказал тебе, что компьютер выдал твое дело за какие-нибудь секунды. Думаешь, дело в твоем послужном списке, в наградах? Да, и в них тоже. В том, что ты классный рейнджер? Безусловно. Сыграло роль то, что ты сам был в плену? Пожалуй. Но суть не в этом. А в том, что на свете нет второго человека, который бы знал окрестности этой базы, так как знаешь их ты. Вот тебе и правда. Степень риска при выполнении этого задания максимальная. Мог ли я быть заранее уверен в твоем ответе? Любая случайность в ту минуту могла повлиять на твое решение. Если же ты соглашаешься, если пойдешь до конца, то на время выполнения задания тебя восстанавливают в кадрах спецназа. По-моему, для тебя это немаловажно. В случае успеха операции, не могу обещать, но, думаю, что указом Президента твое дело будет закрыто. Я уже поговорил кое с кем на эту тему. Еще раз спрашиваю вас, лейтенант: согласны?

– Здорово работаете, – ответил Рэмбо.

– Это не ответ.

– Хорошо. Идет.

Рэмбо в задумчивости провел рукой по груди. Мэрдок не скрывал своего удовлетворения.

– Рад, что мы договорились. Теперь я займусь твоим отъездом.

– Как будет проходить операция?

– В два этапа: сбор разведданных и спасательная акция. Твое дело только разведка. Обследуешь местность, убедишься, что там действительно содержатся американские военнопленные. Сделаешь фотоснимки, тактические замеры и вернешься на место сбора. – Мэрдок помолчал, словно желая придать особый вес тому; что последует за этими словами. – Ничем не выдавая своего присутствия.

– То есть как? – Рэмбо перевел изумленный взгляд с Мэрдока на Траутмэна. – Я не имею права отбить наших ребят, если они там?

Мэрдок не дал Траутмэну ответить.

– Ни под каким видом. Абсолютно исключено. На второй стадии в операцию включается десантная группа «Дельта». Они атакуют лагерь.

Но ведь и я там буду. Неужели я гожусь теперь только на то, чтобы делать снимки?

Мэрдок взял ручку, постучал ею по столу.

Не кипятись, парень. На твою долю тоже хватит приключений.

– Еще бы! Заниматься фотографией. Всю жизнь мечтал. – И Рэмбо обратился к Траутмэну: – Сэр, на этот раз мы должны победить?

– На этот раз дело за тобой, – ответил полковник.

– Твой рейс в Бангкок в шесть тридцать утра. Вот паспорт, свидетельство о рождении, прочие документы. Полетишь под своим именем. Я бы не стал на этом настаивать, но в Таиланде сейчас с большим подозрением относятся к американцам, прибывающим в страну. Так что во избежание, скажем так, неожиданностей, пройдешь проверку документов под своим именем. Ну, а когда заметешь следы, оставим эти строгости.

Мэрдок улыбнулся, давая понять, что самое любопытное скрывается в его последних словах.

Рэмбо внимательно смотрел на собственную фотографию в паспорте. Снимок сделан совсем недавно. Это ему не понравилось. Он не помнил, чтобы в последнее время его фотографировали.

– Откуда это у вас? Приготовили заблаговременно? Неужели были настолько уверены в моем согласии?

– Мы не уверены ни в чем. Если бы снимок не пригодился, уничтожить его так же несложно, как сделать другой, – ответил Мэрдок. – Итак, в Бангкоке ты выходишь на связь с…

2

Лайнер японской авиакомпании пошел на посадку. Гул моторов становился глуше. Рэмбо ощутил легкое подташнивание, уши заложило. Он сжал зубы и сделал несколько глотательных движений. Доносившиеся до него звуки вновь обрели четкость. Самолет нырнул вниз, минуя полосу облаков. Рэмбо увидел сияющий в лучах солнца пейзаж Юго-Восточной Азии: умытые дождем леса, извилистые реки, аккуратные полоски возделанной земли. Впереди раскинулся громадный, многолюдный Бангкок.

Последнее воспоминание об этих краях осталось у него с тех пор, как он бросил прощальный взгляд в иллюминатор американского транспортного самолета, возвратившего его в прежний мир. В тот мир, где что-то значил Белый Дом, где награждали Почетной медалью Конгресса. В его рапорте описан побег из вьетконговского лагеря и последующие шесть недель его скитаний в джунглях – ровно столько времени ушло на то, чтобы добраться до американских частей, стоявших за демилитаризованной зоной. Но что значат сухие строки рапорта в сравнении с перенесенными ими мытарствами? Никому не дано испытать весь кошмар вьетнамских джунглей, через который он прошел. Лишь по счастливой случайности его не застрелили часовые возле американской базы. Они не могли взять в толк, что это одичавшее существо принадлежит к их расе. Вертолетом его тут же переправили в Сайгон, где медики поставили его на ноги, а оттуда… всего тридцать шесть часов спустя – никакой тебе адаптации – на базу американских Военно-воздушных Сил в Эдварде. Добрая старая Америка-Подлинный ад наступил, когда он понял, что все вокруг давно забыли Вьетнам, словно война эта была так себе, эпизодом. От него ждали того же. Будто он мог склеить из кусочков свое разбитое войной прошлое.

Вот что привело его в этот город…

Потом был Тисл.

Толчок шасси о землю вернул Рэмбо к действительности. Он достал из-под сиденья дорожную сумку – весь его багаж.

А что если сейчас поставить точку? Исчезнуть.

После всего, что выпало ему перенести во Вьетнаме, он никому ничего не должен. Восток он знает не хуже, чем Штаты. Скрыться! И не будет больше ни тюрем, ни лагерей, никаких заданий.

А почему бы и нет?

Но тут же он вспомнил об американских парнях. Пленных. Сколько лет они находятся в этом аду? Полгода его собственного пребывания в лагере просто развлекательная прогулка в сравнении с тем, что досталось им.

Вспомнился Траутмэн. Он рисковал своим положением на службе, всей своей карьерой, добиваясь освобождения Рэмбо из тюрьмы. Ведь это он вырвал своего подопечного, которого называл «сыном», из ненавистных тюремных стен.

Он глубоко вздохнул и, собрав всю свою волю, произнес:

– Я дал слово чести. Я сдержу его. Еще раз сдержу свое слово.

Но тревога не покидала его. И кивая улыбающейся стюардессе в ответ на ее дежурное: «Всего доброго. Спасибо за полет на нашем самолете», и спускаясь по трапу, он не мог избавиться от недобрых предчувствий.

3

Аэропорт Дон Мванг в Бангкоке больше всего напоминал растревоженный муравейник, если бы еще в муравейнике пахло прогорклым маслом. Отвратительный запах проникал повсюду. Стараясь не привлекать к себе внимания, он затерялся в толпе пассажиров, сошедших с самолета и, миновав бесчисленные лабиринты аэровокзала, добрался до стойки таможенного контроля. Его паспорт, как и обещал Мэрдок, оказался чище чистого.

– Цель вашей поездки?

– Отдохнуть решил.

Инспектор окинул его недовольным взглядом. Отдых в его понимании, наверняка связывался с опиумом и борделями.

Но печать поставил.

– Желаю приятно провести время.

Рэмбо вышел из помещения аэровокзала, и его тут же обдало волной столь привычного азиатского зноя. Рубашка мгновенно прилипла к телу, лицо заливало потом. Крепко сжимая в руке дорожную сумку, он начал пробираться сквозь пеструю восточную толпу, лавируя среди немыслимого хаоса машин.

Обшарпанное такси, допотопного вида «ситроен», чуть ли не въехало на тротуар. Рэмбо сел в машину.

– В отель Индра, – сказал он маленькому, вертлявому, точно ящерица, шоферу.

Едва они отъехали за угол, Рэмбо резко повернулся назад. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы оценить обстановку. Краткой фразой на тайском языке он приказал шоферу остановиться. Шофер затормозил, удивленно взглянул на странного пассажира, и брови его поползли вверх, отчего он стал еще больше похож на какого-то диковинного зверька.

Рэмбо сунул в руку шоферу десятидолларовую бумажку, подхватил свою сумку и выскрчил из машины, бросив на ходу:

– Езжай дальше! Быстро! Не стой здесь. Казалось, он попал из самолета точно в середину людского торгового района и растворился в толпе.

4

– Что вы такое несете? И еще хотите, чтобы я понял вас? Упустили-таки!

Мэрдок сжимал в руке микрофон радиопередатчика. Жилы у него на шее вздулись.

– Втроем не смогли…

В наушниках что-то щелкнуло, послышался извиняющийся голос:

– Не возьму в толк, как это вышло, сэр. В самолете он нас не видел, это совершенно точно.

– Рассказывайте теперь!

– Да нет же. Мы не отличались от прочих туристов. Такие же пестрые рубашки, джинсы, соломенные шляпы. Полный маскарад.

– О, Господи! – простонал Мэрдок.

– Сидели в самолете отдельно друг от друга. Вышли за ним из самолета. Двое местных агентов контролировали его прохождение через таможню. Когда он сел в такси, продолжали вести наблюдение на машине.

– Ну и?

– Такси внезапно остановилось.

– Хватит! Больше не желаю слушать. Мне ясно, что вы его проворонили, а где и при каких обстоятельствах, не имеет значения.

Простите, сэр. Мы не заметили ничего подозрительного с его стороны.

Мэрдок дернулся, обрывая связь. Он поднял глаза к потолку, словно взывая к высшей справедливости.

– Следующее задание подойдет этому болвану больше. Будет торчать в снегах Исландии. В Рейкьявике.

Только теперь, казалось, он вспомнил о том, что находится в помещении не один, и повернулся к Траутмэну.

– А вы… Разве вы не обещали мне, что он выйдет на связь? Это ваши слова: «Я отвечаю за него!» И кто будет отвечать за него теперь? Как вам понравится, если на вашем полковничьем мундире поубавится мишуры?

– Он выполнит свое обещание.

Траутмэн едва удержался, чтобы не посоветовать Мэр-доку обратить внимание на свой мундир. Мэрдока перекосило.

Что он там выполнит! Он терроризирует население целого города, расстреливает людей, а вы хотите убедить меня, что это пай-мальчик, бой-скаут, которого можно отпустить под честное слово.

Во всем виноват город.

Послушайте, полковник, мы с вами говорим на разных языках. Я отказываюсь понимать вас.

Город! Неужели вы не понимаете? А тому полицейскому не надо было объяснять. Если Рэмбо берется за что-то, он идет до конца.

Только до какого конца! Он устроил тому городу веселую жизнь, а вы, по-моему, с гордостью вспоминаете о его подвигах.

Траутмэн покачал головой.

– Гордость – не то слово. Я преклоняюсь перед ним. Причин для беспокойства у вас нет. Не знаю, что заставило Рэмбо затеряться в Бангкоке, но думаю, на то были серьезные основания. Я не помню ни одного случая, чтобы он нарушил данное им слово. Если он сказал, что выйдет на связь, значит выйдет.

Их прервал техник, следивший за экраном радара в углу помещения: Сэр!

Не мешайте нам, – отрубил Мэрдок. Но, сэр…

Ну что у вас там, черт побери?

Объект появился.

Что-о-о?

И движется в нашем направлении, сэр.

5

Впереди маячила золотая фигура Будды, купавшаяся в солнечных лучах. Круглый лик божества был непроницаем, его выражение могло в равной мере означать благословение и проклятие. Рэмбо рассматривал статую с высоты тридцати футов. Он парил в воздухе, наслаждаясь этим мгновением свободного полета. Последний взгляд, брошенный сквозь лобовое стекло, и вертолет резко пошел вверх, оставив фигуру далеко позади.

После того, как Рэмбо выскочил из такси в каком-нибудь квартале от здания аэровокзала и покружил некоторое время незнакомыми улицами, он сел в другое такси, которое бросил таким же манером, как и первое. Затем проскочил еще несколько улиц и снова сел в машину, все ближе подбираясь к месту встречи в хижине на окраине Бангкока.

Выведя его в поле, старик-связной отбросил брезентовое полотно, скрывавшее какую-то машину, и Рэмбо увидел вертолет ЮХ-1Д. Знакомый до боли вертолет. В памяти ожили страшные картины: стоны умирающих, огненный дождь снарядов.

Не прошло и пяти минут, как вертолет покинул Бангкок.

Вертолет легкой тенью скользнул над каналами. Пересек реку. Под ним проплывали храмовые постройки, поля, стада животных. Рэмбо рванул на себя рычаги управления, и рисовые поля скрылись из виду.

Здесь в кабине, он чувствовал себя спокойно и уверенно, хотя сам вертолет вызывал в нем воспоминания, которые все еще бередили душу. Наверняка, Мэрдок не случайно припас для него именно эту машину, ЮХ-1Д. Он хотел заставить его снова думать о войне. Если так, прием сработал.

И все-таки неприятно, когда тебя вот так просчитывают.

Но сейчас досада на Мэрдока, тревога, мысли о прошлом отошли на задний план. Сейчас главное – это восхитительное, несравнимое ни с чем ощущение свободы, это чудесное парение в вышине. Легкость, от которой распирало грудь. Он шел вверх, под облака, и снова камнем падал вниз, словно то был не вертолет, а захватывающий аттракцион. Русские горки, например. Наконец он выровнял машину, развернув ее над верхушками деревьев. Головокружение прекратилось.

Он направлял вертолет все ниже и ниже, проходя в опасной близости к верхушкам холмов. И улыбался. Вспомнилась самая первая его машина, разбитый голубой «форд» выпуска шестьдесят третьего года, там, в Аризоне. Теперь он вытворял со своим вертолетом такое, о чем тогда и вообразить не мог, думал Рэмбо, ныряя в наплывающий туман.

Он узнал место, где его ждали, и посерьезнел.

Постройки военной базы. Взлетная полоса пересекает поле, окруженное лесистыми склонами. До самого горизонта, насколько простирается взгляд, вздымаются окутанные серой жемчужной дымкой зубчатые вершины, напоминающие пейзаж на японской акварели.

База казалась заброшенной. Крыши казарм и ангаров прихвачены ржавчиной. Но спускаясь все ниже и ниже, он заметил, что взлетная полоса содержится в идеальном порядке. У входа в один из ангаров собралась кучка людей, от которой отделились двое – один в форме, другой в обычной рубашке с закатанными рукавами и небрежно повязанном галстуке. Тот, что был в гражданском, торопливо зашагал к вертолету.

Посадочная площадка примыкала к ангару. Рэмбо легко посадил вертолет, с удовлетворением отметив точность посадки. Он выключил двигатель. Пыль, поднятая его машиной, медленно оседала. Рэмбо стянул с себя наушники и соскочил на землю. Тишина в первый момент оглушила его.

Какого… какого дьявола ты устраиваешь это представление?

Его рубашка под мышками взмокла от пота.

– Докладываю, как приказано, сэр.

– Ах, тебе приказано! – Голос Мэрдока сорвался на крик. – Не валяй дурака. А кто в Бангкоке водил за нос моих людей?!

На лице Рэмбо выразилось неподдельное изумление.

Уйти от наблюдения… – Мэрдок оборвал себя.

В чем дело, Мэрдок? – спросил его подошедший к ним Траутмэн. – Неужто вы признаете, что следили за ним?

Но зачем вы следили? – недоуменно спросил Рэмбо. – Не понимаю. Я же виделся со связным. Как дого-варивадись.

У Мэрдока вырвался стон отчаяния.

– Ты прав, Джон, – заметил Траутмэн, – а что если… Мэрдок перевел недоумевающий взгляд с Траутмэна на Рэмбо.

Предположим, конечно, – продолжал Траутмэн, – что ты заметил наблюдение и постаралоя отделаться от него прежде, чем дойдешь до связного. Почему?

– Мы предполагаем или утверждаем? – задал вопрос Рэмбо.

Именно. Предполагаем.

Тогда, если допустить, что я заметил хвост, с таким же успехом можно допустить, что его заметил и кто-нибудь еще. Вы сами сказали, что к американцам в Таиланде сейчас отношение подозрительное. Так что, если я оторвался от своих, то и от чужих, возможно, тоже. Да и вам, как я понимаю, тоже ни к чему, чтобы другие знали, куда я иду, верно?

– Хитер. Ну, хитер, – скривился Мэрдок.

Но, как сказал полковник, мы ведь только предполагаем. Мне не хотелось бы причинять вашим людям неудобства.

– Но раз уж мы зашли в область теории, – не унимался Траутмэн, – существуют ли иные причины, которые могли бы заставить тебя избавиться от наблюдения?

Простите, сэр?

– Скажем, стремление доказать всем, что тебя не надо контролировать, что ты по своей воле отправился на это задание?

– Такое мне трудно предположить, сэр.

– Вывернулся-таки, – буркнул Мэрдок. Они в упор смотрели друг на друга.

Ну, ладно. – Траутмэн кашлянул, – если вы не настаиваете на продолжении дискуссии, Мэрдок, предлагаю всем пойти в укрытие. Мы же условились, что база должна иметь необитаемый вид.

Мэрдок с облегчением кивнул. Он и сам предпочел бы сменить тему разговора, в котором оказался не на высоте.

– Оди Мэрфи наконец появился, так что эту развалину можно отправить на свалку, – заявил он, кивнул в сторону вертолета и, обгоняя своих спутников, быстро зашагал к темному зияющему входу в ангар.

– Джон… – Траутмэн покачал головой. Рэмбо расплылся в улыбке.

– Слушаю, сэр. Черт меня попутал.

Идя вслед за Мэрдоком, он с любопытством озирался по сторонам. Справа виднелся прикрытый маскировочным полотнищем огромный вертолет «Агаста 109» без всяких опознавательных знаков. В заднем двигателе копались двое техников. В остальном даже самый наблюдательный взгляд не обнаружил бы на базе ничего подозрительного.

Он прищурился, войдя в темный ангар, и остановился потрясенный.

Просторное помещение наполнял гул приборов. Металлические стены нашпигованного сложнейшей электроникой зала вибрировали. В глубине мерцали призрачным светом видеомониторы. На экранах компьютеров появлялись и исчезали зловещие зеленоватые отблески. Работали радары. Все это напоминало склад, напичканный оборудованием для самых современных станций перехвата и связи. Кто это? – спросил один из техников.

– Пополнение прибыло, – ответил другой.

– Ничего себе пополнение. Ну и видок у него. Мэрдок окликнул человека, изучавшего показания приборов. Тот кивнул и направился к Рэмбо.

Американец. Высокий, с грубыми чертами лица. Джинсы и форменная рубашка ВВС, закатанные рукава которой обнажали мощные бицепсы, украшенные татуировкой.

Прикоснувшись двумя пальцами к бейсбольной кепке с надписью «Доджерс», он осклабился:

– Хэлло, меня зовут Эриксон. Добро пожаловать в преисподнюю.

Рэмбо сверлил его пристальным взглядом, словно встретился с необычной разновидностью человеческой породы.

Эриксон продолжал улыбаться, будто не замечал столь явного интереса к своей персоне.

– Значит, это тебя выбрали? Повезло тебе, как утопленнику. Хуже задания у меня не было. Может, хоть после этого отправят отдохнуть куда-нибудь на юг Франции.

– Это точно. На Лазурный берег.

– Так ты – Рэмбо? Я о тебе наслышался. Ты побывал в переделках. Это по мне. Чувствуется почерк.

Да? И какой же?

– Оставим это. Поговорим потом. Сейчас мне надо отогнать твою калошу. Между прочим, обеспечить твою переброску поручено мне.

– Что-о-о?

Эриксон прошел мимо Рэмбо, направляясь к его вертолету, стоявшему на взлетной площадке. Выйдя из ангара он обернулся и крикнул:

– В общем, я твой пилот. Привыкай к этой мысли. Тут у нас не рай, но лучше, чем в тюрьме.

– С чего ты взял, что я был в тюрьме?

Рэмбо, нахмурившись, наблюдал, как Эриксон забрался в кабину его ЮХ-1Д. Затем мрачно спросил Траутмэна:

– И это – пилот?

Мэрдок открыл было рот, но Рэмбо уже задал следующий вопрос:

– Давно вы тут обосновались?

Мэрдок бросил на него подозрительный взгляд, словно ожидая подвоха.

Постой-ка… сколько же это… промямлил он, – не все, конечно, вышло сразу, но… – Он расстегнул пуговицу пропитанной потом рубашки и закончил с некоторым вызовом:

– Двадцать два часа. Не покладая рук. Рэмбо огляделся и одобрительно заметил:

– Отличная работа.

Мэрдок напыжился и указал на дверь в дальнем конце помещения.

Пойдемте в мою берлогу.