Текст книги "Смертный приговор"
Автор книги: Дэвид Моррелл
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 34 страниц)
22
По глазам Бет нельзя было не понять, что она перепугана насмерть и находится на грани истерики. Она собиралась выстрелить в одиннадцатый раз, но поняла, что Декер уже рядом, медленно опустила оружие и осела на землю.
Декер, окутанный дымом от взрывов и горящего дома, отбросил в сторону труп Ренаты и наклонился к ней.
– А ведь левая рука у меня совершенно здорова! – пробормотала Бет, как будто триумфально заканчивала спор.
– Ты ранена? – спросил Декер.
– По-моему, на мне живого места не осталось. Боже, надеюсь, что их больше нет.
– Один был в лесу. Сейчас он должен подкрадываться к нам.
– Он мертв, – голос прозвучат из-за дымовой завесы, которая никак не желала расходиться.
Декер вскинул голову.
– Они все мертвы. – Эсперанса показался из дыма сначала в виде силуэта, очерченного светом горящей хижины, а потом обрисовался совсем отчетливо. Винтовка висела у него на плече. В правой руке он держал купленный Декером лук, а в левой колчан, в котором еще оставалось несколько стрел.
– Когда они взорвали хижину, я сразу же застрелил двоих, которые охраняли выход с просеки, – сказал детектив. – С такого расстояния выстрел из мелкашки не мог всполошить никого из тех, кто штурмовал дом. Но я не мог воспользоваться винтовкой против человека, которого Рената называла Пьетро. Мы с ним находились слишком близко к поляне. Она, вероятнее всего, услышала бы эти выстрелы, поняла бы, что вы здесь не одни, запаниковала и убила бы вас обоих раньше, чем собиралась. – Эсперанса поднял лук над головой. – Поэтому я воспользовался вот этим. Никакого шума. Отличная вещь. Хорошо, что вам пришло в голову его купить.
– Хорошо, что вы умеете им пользоваться.
– Я собирался вам сказать, но как-то забыл. Каждую осень, когда открывался сезон охоты с луком, я отправляюсь на охоту в горы. И с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать, ни разу не возвращался без оленя.
– Это вы устроили последнюю серию взрывов? – спросил Декер.
– Рената собиралась пристрелить вас. Я просто не смог придумать ничего другого. Я не мог выстрелить в нее – вы с Бет полностью ее загораживали. И добраться до вас достаточно быстро, чтобы схватить ее, я тоже не мог. Была необходима какая-то диверсия, нечто такое, что ошеломит всех, но так, чтобы у вас был шанс прийти в себя раньше, чем это сделает она.
– Раньше всех пришла в себя Бет. – Декер взглянул на женщину с искренним восхищением. – Помогите мне посадить ее в автомобиль.
Как только они уложил Бет на заднее сиденье, Эсперанса сказал ту самую фразу, которую собирался произнести Декер:
– Надо все убрать.
– Да, соберем все, что удастся. Власти из Пекоса обязательно бросятся выяснять, что это были за взрывы. Пожар приведет их прямо сюда. Так что времени у нас совсем немного.
Декер рысцой побежал подбирать ружья, из которых стреляла Бет, а Эсперанса небрежно швырнул свою мелкокалиберную винтовку, лук и стрелы в багажник «Чероки». Огнестрельное оружие было необходимо забрать, потому что по номерам нетрудно будет найти магазин, в котором ружья были куплены, а оттуда полиция сразу же вышла бы на Декера. Когда Декер возвратился с дробовиками, Эсперанса уже скрылся в лесу, вероятно, намереваясь забрать «винчестер» и автомобильный аккумулятор. Декер тем временем выкопал неиспользованные фляги-мины, вынул из них запалы, собрал провода сложил все это в багажник. Эсперанса уже вернулся.
– Сейчас принесу деньги, – сказал детектив. – Что еще?
– "Ремингтон". Он лежит в том окопе, что ближе к мосту.
– Его я тоже захвачу, – кивнул Эсперанса.
– Костыли Бет. Охотничьи ножи.
– Обязательно нужно забрать все коробки с патронами. И стрелы, которые я использовал.
– ...Эсперанса.
– Что?
– Мне пришлось воспользоваться вашим пистолетом. В тех кустах остались две гильзы.
– Иисус! – То ли это была игра огня, то ли Эсперанса на самом деле побледнел. – Я зарядил его перед тем, как случилась та ночная заваруха у вас дома. Конечно же, у меня не было перчаток. На гильзах будут мои отпечатки пальцев.
– Я приложу все силы, чтобы найти их, – сказал Декер. – Вот вам мои ключи. Заберите деньги, ножи, «ремингтон» и патроны. Уезжайте вместе с Бет отсюда ко всем чертям. Я буду искать до последней минуты, до тех пор, пока полицейские машины не свернут на просеку.
Эсперанса ничего не сказал, лишь в упор взглянул на него.
– Идите, – сказал Декер и сбежал вниз по склону к рощице из низкорослых молодых деревьев и нескольких кустов, темневшей справа от горящей хижины. Один раз он выстрелил из пистолета Эсперансы рядом с большой сосной, примерно...
«Здесь!» – решил Декер. Он попытался проиграть то, что делал в те секунды, – как он бросился на землю, когда бандит выстрелил в него из леса, как он поднялся на колени, как поднял пистолет обеими руками, как нажал на спуск и...
Выброшенная гильза должна была пролететь фута три-четыре...
Отблеск пожара сверкнул на чем-то маленьком и металлическом. Только сейчас он заметил, что давно уже сдерживает дыхание. Шумно выдохнув, Декер, чувствуя себя триумфатором, опустился на колени и поднял именно то, что искал, – гильзу от девятимиллиметрового пистолетного патрона. Оставалась еще одна. Поднявшись на ноги, он обнаружил спешившего к нему Эсперансу.
– Уезжайте, – сказал Декер.
– Только с вами.
– Но...
– Покажите мне, где искать, – перебил его Эсперанса.
Обогнув продолжавшую пылать хижину, они пробежали к заднему выходу и, не обращая внимания на труп мужчины, которому Декер выстрелил в голову, сосредоточились на поисках второй гильзы.
– Она может быть вон там или немного подальше. – Декер никак не мог отдышаться; его грудь продолжала бурно вздыматься.
– Слишком густой подлесок. – Эсперанса опустился на четвереньки и пригнулся к самой земле, словно принюхивался. – Хотя свет достаточно яркий, теней все же очень много.
– Мы должны ее найти!
– Прислушайтесь.
– Что еще?
– Сирены.
– Вот дерьмо!
– Слабенькие. Они еще очень далеко.
– Это ненадолго. – Декер лихорадочно водил руками по темной земле. – Уходите. Садитесь в машину. И гоните отсюда. Нет никакого смысла всем нам здесь попадаться.
– Или кому-то из нас. Забудьте об этой проклятой гильзе, – сказал Эсперанса. – Пойдемте к машине.
– Если они найдут гильзу, если смогут снять с нее отпечатки...
– Частичные отпечатки. Вероятно, даже смазанные.
– Вы можете на это только надеяться. Вам никогда не удастся объяснить, каким образом здесь оказалась гильза с вашими пальчиками. – Декер продолжал шарить среди опавших листьев.
– Я скажу, что кто-то украл мой пистолет.
– Вы сами поверили бы в такую историю?
– Вряд ли.
– В таком случае...
– Мне плевать. – Эсперанса, по-кошачьи ловко ползал под кустами. – Если даже меня могут к этому припутать, это вовсе не значит, что вы и Бет тоже должны попасться. Знаете, пойдемте от...
– Нашел! О боже всемогущий, я ее нашел. – Декер вскочил на ноги, забыв об усталости, и показал Эсперансе драгоценную гильзу. – Никогда не думал, что я...
Они выскочили из кустов и помчались к автомобилю, спотыкаясь и чуть не падая на склоне. Ключи от машины лежали в кармане у Эсперансы. Он ловко скользнул за руль, а Декер шлепнулся на пол возле заднего сиденья, рядом с Бет. Прежде чем он смог захлопнуть дверь, Эсперанса рванул автомобиль с места. Выбрасывая из-под колес ошметки сырой земли, джип описал полукруг по поляне. Притормозив лишь для того, чтобы включить фары, Эсперанса погнал машину по просеке, джип козлом проскакал по мосту и стремительно выскочил на темную проселочную дорогу.
– Мы все забрали? Деньги? Оружие? – спросил Декер. Ему пришлось повысить голос, чтобы расслышать самого себя сквозь оглушительный стук собственного сердца.
– Не могу припомнить ничего такого, что мы могли бы там оставить. – Эсперанса сильнее нажал на акселератор.
– Значит, неприятностей можно не опасаться, – сказал Декер.
– Если не считать... – Эсперанса указал вперед, в темноту, откуда все громче доносились вопли сирен.
Он сбавил ход и выключил фары.
– Что вы делаете? – Спросил Декер.
– Вспоминаю о детских играх. – Эсперанса свернул на просеку, ведущую к другому охотничьему домику, находившемуся в четверти мили от горящей хижины. Огонь разошелся вовсю и был виден издалека. Загнав автомобиль в кусты, Эсперанса выключил мотор и сидел, глядя сквозь барьер из темных деревьев на дорогу. Мимо промчались фары и мигалки пожарной и нескольких полицейских машин. Вой сирен хлестнул по ушам.
– Прямо как в доброе старое время, – сказал Эсперанса. Пропустив полицию и пожарных, он сразу же вывел автомобиль на дорогу и некоторое время ехал в темноте, с видимой неохотой включив фары лишь после того, как чуть не задел за дерево.
Еще два раза им пришлось сворачивать в лес, чтобы остаться незамеченными и пропустить машины, спешившие к пожару. Вторую остановку сделали подольше. Декер и Эсперанса вышли из машины и сняли камуфляжные костюмы. Когда Декер снимал костюм с Бет, она несколько раз вздрогнула от боли. Подкладкой костюмов они стерли камуфляжную краску с лиц, положили костюмы поверх оружия в багажнике и накрыли все это сверху автомобильным чехлом. Теперь можно было не опасаться, что они привлекут к себе излишнее внимание, если в Пекосе или в Санта-Фе вдруг поравняются с полицейской машиной.
Декер погладил Бет по голове.
– Ну что, тебе немного лучше?
– Ужасно сухо во рту.
– При первой же возможности дадим тебе воды. Дай-ка я посмотрю твой шов. Немного выступает кровь, но совсем чуть-чуть. Не волнуйся. Ты скоро будешь в полном порядке.
– Если швы разойдутся, то шрамы будут еще хуже?
– Мне очень не хочется соглашаться с тобой, но боюсь, что да.
– Теперь мы будем похожи друг на друга.
Декеру потребовалась добрая минута, чтобы понять, что, несмотря на боль, Бет старалась шутить.
– У меня, как и у тебя, будут шрамы от ранений, – пояснила Бет. – Но мои будут больше.
– Ты чудо, – сказал Декер. – Другой такой нет.
23
Через сорок минут Эсперанса свернул с автомагистрали № 25 на Олд-Пекос-трэйл, а с него Родео-роад, которая вела к тому переулку, где он держал свой трейлер. Время подходило к половине третьего. На ночных улицах не было ни души.
– Утром я поеду в пустыню и сожгу оружие, перчатки и костюмы вместе с содержимым фляжек, – сказал Декер. – Я купил «ремингтон» ради его дальнобойности, но мы им так и не воспользовались. Его можно хранить, ничего не опасаясь. Эсперанса, почему бы вам не взять его себе? А также лук со стрелами.
– И половину денег, – добавила Бет.
– Я не могу, – ответил Эсперанса.
– Но почему? Если вы не потратите деньги сразу, в один прием, если будете расходовать их понемногу, то никому и в голову не придет, что они у вас есть, – сказал Декер. – И вам не придется никому объяснять, откуда вы взяли полмиллиона долларов.
– Звучит просто замечательно, – признался Эсперанса.
– Я могу устроить вам номерной счет в банке на Багамах, – сказала Бет.
– Нисколько не сомневаюсь в этом.
– Так берете деньги?
– Нет.
– Но почему? – озадаченно повторил Декер.
– Видите ли, за последние дни я убил несколько человек ради того, что представлялось мне достойным делом. Но если я возьму деньги, если я извлеку из этого выгоду, то, думаю, что до конца дней своих буду чувствовать себя грязным.
В машине воцарилась тишина.
– А как вы, Декер? – спросил Эсперанса после паузы. – Вы оставите себе эти деньги?
– Я знаю для них хорошее применение.
– Например?
– Если я об этом расскажу, может ничего не получиться.
– Очень загадочно, – сказала Бет.
– Ты скоро все узнаешь.
– Что ж, пока есть время, мне хотелось бы, чтобы вы успокоили меня насчет еще одного дела.
Декер удивленно взглянул на него.
– Какого же?
– Я имею в виду продавца из оружейного магазина. Если криминалистическая лаборатория установит, что металлические осколки представляют собой фрагменты корпусов фляг, если он прочитает об этом в газете, то неужели он не вспомнит мужчину, который перед самым происшествием купил у него несколько единиц огнестрельного оружия и двенадцать фляг?
– Возможно, – согласился Декер.
– В таком случае почему вы не тревожитесь об этом?
– Потому что я в ближайшее время войду в контакт с моими бывшими работодателями и сообщу, что с проблемой Ренаты наконец-то разобрались путем категорического отрицания – МакКиттрик любил так называть убийство. Помня о том ужасе, который она учинила в Риме, Управление захочет сделать так, чтобы та история никак не связывалась с происшедшим в лесу и чтобы я никак не был с этим связан. Управление сошлется на национальную безопасность и не позволит местным властям провести глубокое расследование.
– Я, конечно, буду принимать в этом участие, – сказал Эсперанса, – и в том случае, если они об этом сразу не вспомнят, напомню, что именно я тот самый детектив, который обычно допрашивает торговцев оружием. И могу сказать вам прямо сейчас, что любая связь между вами и тем, что случилось в Пекосе, является простым совпадением.
– Кстати, раз уж заговорили о местных властях... – Декер наклонился вперед и открыл «бардачок» между передними сидениями. – Вот ваш значок.
– Наконец-то.
– И ваш пистолет.
– Возвращается на свое место. – Но наигранная бодрость Эсперансы сменилась откровенной меланхолией, как только он остановил машину перед своим трейлером. – Непонятно только, где мое место? Вот это – совершенно не похоже на дом. Просто пустая будка.
– Я очень сожалею о том, что жена бросила вас. Мне бы очень хотелось хоть чем-нибудь вам помочь, – сказала Бет.
– Звоните мне время от времени. Я хоть буду знать, что у вас все в порядке.
– Мы будем не только звонить, – отозвался Декер. – Вам предстоит часто встречаться с нами.
– Я в этом не сомневаюсь. – Но последние слова Эсперансы прозвучали совсем уныло. Оставив ключ в замке зажигания, он вышел из машины.
– Удачи.
Эсперанса ничего не ответил. Повесив голову, он медленно брел по усыпанной гравием площадке. И лишь после того, как он закрыл за собой дверь трейлера, Декер перешел на водительское место и повернул ключ зажигания.
– А теперь поедем домой, – сказал он.
24
Это возвращение было совсем не таким, как предыдущее – в Санта-Фе из Нью-Йорка. В тот раз Стив испытывал отрешенность от этого города и этого жилища (которое тогда не посетил), а сейчас он чувствовал себя дома. Сворачивая на подъездную дорожку, он окинул взглядом темный приземистый вытянутый силуэт своего саманного дома сказал себе: «Это мое». Очевидно, задумавшись, он произнес эти слова вслух.
– Конечно, твое, – удивленно откликнулась Бет. – Ты прожил здесь пятнадцать месяцев.
– Это так сразу не объяснишь, – растерянно откликнулся он. – Я боялся, что совершил ошибку.
Дорожка сворачивала за угол и выводила к навесу для машины, устроенному за домом. Датчик уловил движение и зажег свет. Декер помог Бет выбраться из машины.
Она прислонилась к нему.
– А как насчет меня? Во мне ты ошибся или нет?
На горе Солнца выли койоты.
– В ночь после первой встречи с тобой, – сказал Декер, – я стоял здесь и слушал этих самых койотов и очень жалел, что тебя не было рядом со мной.
– А теперь я рядом.
– Теперь – рядом. – Стив поцеловал ее.
Он отпер дверь черного хода и включил свет на кухне. Обнимая Бет за талию, он помогал ей передвигаться, держа ее костыли в левой руке.
– Мы устроимся в комнате для гостей. Главная спальня все еще выглядит как поле битвы небольшой войны. Могу я предложить тебе что-нибудь?
– Чаю.
Пока грелась вода, Декер разыскал пакет шоколадного печенья и выложил его содержимое на блюдце. При этих обстоятельствах печенье выглядело просто жалко. Ни он, ни она к печенью не прикоснулись.
– Боюсь, у нас нет горячей воды для ванны, – сказал Декер.
Бет устало кивнула.
– Я помню, что нагреватель погиб во время нападения в пятницу ночью.
– Я сейчас перевяжу тебя заново. И уверен, что тебе не повредит таблетка обезболивающего.
Бет снова кивнула; ее силы были на исходе.
– Ты справишься здесь одна?
– Что? – Бет выпрямилась на стуле, словно огорошенная его вопросом. – А куда ты собрался?
– Я хочу избавиться от этого барахла, которое свалено в автомобиле. И чем скорее, тем лучше.
– Я поеду с тобой.
– Нет. Отдыхай.
– Но когда ты вернешься?
– Вряд ли управлюсь до рассвета.
– Я не останусь здесь без тебя.
– Но...
– Тут совершенно не о чем спорить, – сказала Бет. – Я еду с тобой.
25
Небо на востоке уже начало светлеть, когда Декер закончил складывать камуфляжные костюмы и перчатки в кучу. Они находились в пустыне, в добрых двадцати милях к западу от Санта-Фе. Он посмотрел на Бет. Одетая в свитер, она стояла, скрестив руки на груди, прислонившись к передней пассажирской двери «Чероки», и наблюдала за его действиями. Декер вернулся к машине, взял фляги, наполненные взрывчатой смесью селитры и мазута, и вытряхнул их содержимое на одежду. Резкий запах раздражал ноздри. Он бросил в кучу стрелу, которой Эсперанса убил террориста в лесу, сверху пристроил мелкашку, помповое ружье и оба дробовика, оставив только «ремингтон», потому что это ружье не использовалось во время боя. Огонь, конечно, не сможет уничтожить номера на оружии, но приведет его в полную негодность. Если кто-нибудь случайно найдет одно из ружей в тех укромных местах, куда Декер рассчитывал их упрятать, то с презреньем отвернется от этого металлолома. Острым концом молотка Декер пробил большие дыры во флягах, чтобы в них не осталось паров, которые могли бы взорваться. Поскольку мазут горит медленно, он полил кучу бензином. Потом чиркнул спичкой, поджег всю коробку и бросил спички на кучу. Со свистом вспыхнул бензин, от него занялся мазут, и огонь сразу же охватил одежду и оружие. К светлеющему небу поднялся столб огня и дыма.
Декер подошел к Бет, обнял ее за талию и молча смотрел на пламя.
– В греческой мифологии была одна история. О птице, восстающей из пепла. Как ее звали? – спросила Бет. – Феникс?
– Это о возрождении, – сказал Декер.
– А ведь имя Рената переводится на английский именно так, правда? Возрождение?
– Эта мысль приходила мне в голову.
– Но оно возможно на самом деле? – спросила Бет. – Возрождение?
– Только в том случае, если мы этого хотим.
Позади них солнце выглянуло из-за хребта Сангре-де-Кристо.
– Как ты это выдерживаешь? – спросила Бет, немного погодя. – Этой ночью... То, что нам пришлось сделать.
– Я тебе уже попытался объяснить это вчера вечером. Меня учили, что для того, чтобы выжить, нужно отрешиться от любых эмоций, которые не приносят практической выгоды.
– Я так не могу. – Бет задрожала. – Когда я убила моего мужа... его нельзя было не убить... Я после этого блевала три дня почти без перерыва.
– Ты сделала то, чтоб было необходимо. Мы тоже сделали то, чего нельзя было не сделать. Как бы плохо мне сейчас ни было, я не могу отбросить тот факт, что мы с тобой здесь, что я обнимаю тебя...
– Что мы оба живы, – добавила Бет.
– Да.
– Ты не задумывался о том, где я научилась обращаться с оружием?
– Ты не должна рассказывать мне о твоем прошлом, – отозвался Декер.
– Но я хочу. И должна. Это Джой заставил меня учиться этому, – сказала Бет. – У него весь дом был набит оружием, а в подвале был тир. Он очень часто заставлял меня спускаться туда и смотреть, как он стреляет.
Огонь и дым поднялись выше.
– Джой знал, что я ненавижу стрельбу. Хотя я надевала специальные наушники, но все равно вздрагивала от каждого выстрела. А его это забавляло. Он смеялся. Потом он решил, что еще забавнее будет заставить меня стрелять. Из самых мощных пистолетов. «Магнумы» .357, .45, и вплоть до .44. Иногда мне кажется, что он учил меня стрелять, потому что ему нравились острые ощущения, и что он нарочно издевался надо мной, провоцируя на то, чтобы я попыталась обратить какой-нибудь из его бесчисленных пистолетов против него. О, тогда бы он отвел душу, он заставил бы меня пройти через ад, испытать невообразимые страдания – если бы я на это осмелилась. А потом заставил меня учиться стрелять из охотничьих ружей. Это громче. И отдача сильнее и больнее. Из одного такого ружья я его и убила, – закончила Бет. – Из дробовика.
– Тс-с-с.
– Из двустволки. Почти точно такой же, из которой я стреляла этой ночью.
– Тс-с-с. – Декер поцеловал слезу, сбегавшую по ее щеке. – Прошлого больше не существует.
– Это означает, что твоего прошлого тоже не существует?
– О чем это ты?
– Скажи, ты утратил ту открытость, которую здесь нашел? Ты действительно вернулся в прежнее состояние? Снова замкнулся в себе и будешь жить отстраненно от всего на свете?
– Только не от тебя, – сказал Декер. – Не от этого. – Он указал на поднимавшееся над горами солнце, на уже начавшие желтеть осины в долине горнолыжников, на зеленую стену пиний в предгорьях и заросли чамизы – пятна цвета горчицы на красно-оранжевом фоне в хрустально-прозрачном воздухе высокогорной пустыни. – Но есть и такие веши в моей жизни, от которых я действительно отстранился, о которых я не хочу, чтобы ты знала, которые я не хочу держать в памяти.
– Поверь, я чувствую то же самое.
– Я никогда не буду спрашивать тебя об этих вещах, – сказал Декер, – и ты совершенно не должна говорить мне о них, если только не захочешь сама. Я могу лишь представить себе тот страх и растерянность, которые ты, по-видимому, испытывала, когда приехала в Санта-Фе, пытаясь скрыться от мафии, и отлично понимаю, что ты почувствовала, узнав, что у меня есть навыки, чтобы помочь тебе. Ты видела во мне спасителя и вцепилась в меня. Можно ли считать, что ты использовала меня? Если да, то я счастлив, что ты так поступила, потому что иначе я никогда не встретился бы с тобой. Даже если бы я знал, что ты меня использовала, я хотел бы, чтобы так оно и было.
Декер подошел к открытой задней двери автомобиля и вынул сумку, в которой лежал миллион долларов.
– Некоторое время после того, как я спас тебя, я думал, что ты осталась со мной из-за этого.
Декер отнес сумку к костру.
Бет глядела на него изумленными глазами.
– Что ты хочешь делать?
– Я же сказал тебе, что у меня есть для них хорошее применение. Я собираюсь уничтожить прошлое.
– Ты хочешь сжечь деньги?
– Эсперанса был прав. Если мы станем тратить эти деньги, мы почувствуем себя запачканными.
Декер держал сумку над огнем.
– Миллион долларов?– спросила Бет.
– Кровавые деньги. Ты действительно расстроишься, если их сожгу?
– Ты меня испытываешь?
Дно сумки начало тлеть.
– Я хочу расстаться с прошлым, – пояснил Декер.
Бет никак не могла решиться. По краям дна сумки побежали язычки огня.
– Последний шанс, – сказал Декер.
– Бросай, – откликнулась Бет.
– Ты уверена?
– Бросай их в огонь! – Бет, прихрамывая, направилась к нему. – Пусть для нас прошлое закончится прямо сейчас.
Она поцеловала его. Когда Декер швырнул сумку в огонь, ни он, ни она не проводили миллион даже коротким взглядом. Их поцелуй длился и длился. У Декера перехватило дыхание...