Текст книги "Смертный приговор"

Автор книги: Дэвид Моррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

6

– Не трудитесь везти меня домой, – сказал Эсперанса, когда Декер включил мотор «Чероки» и отъехал от дома Миллера.

– В таком случае куда же мне отвезти вас? – Декер обогнул почти неразличимый в темноте угол.

– Знаете, считайте, что я совершенно одинок и могу поехать, куда хочу.

– И чего вы рассчитываете этим достичь?

– Возможно, мне удастся уберечь вас от неприятностей, – ответил Эсперанса. – А где ваши друзья?

– Друзья? – При мысли о Хэле и Бене Декер почувствовал во рту вкус пепла.

– Вы сказали это так, будто у вас их очень немного.

– У меня много знакомых.

– Я имею в виду тех двоих мужчин, которые приехали к вам домой вчера днем.

– Я знаю, о ком вы говорите. Они уехали из города. – К вкусу пепла прибавилась самая настоящая боль – в груди и в глазах.

– Так скоро? – удивился Эсперанса. – После всех беспокойств, которые им пришлось перенести, чтобы так быстро сюда попасть?

– Мое прежнее начальство решило, что все, что здесь произошло, не имеет никакого отношения к их делам. – Темные улицы, освещенные лишь фарами его машины, были совершенно пусты. Декер с силой нажал на акселератор.

– Вы считаете, что превышать скорость, когда рядом с вами в машине сидит полицейский, это хорошая мысль?

– Пожалуй, мне все равно, в чьем обществе превышать скорость. Если нас остановит патруль, покажете ваш значок и скажете, что мы спешим на срочное задание.

– Я солгал вам, – сказал Эсперанса. – На самом деле я уже передал в полицию штата и в департамент полиции Альбукерке запрос о вашем розыске.

Декер почувствовал, что у него похолодела спина.

– Я сообщил им также номер и описание того «Тауруса», на котором приехали ваши друзья. Автомобиль нашли возле места преступления на Чама-стрит в Альбукерке около одиннадцати часов ночи. Соседи сообщили, что там были какие-то, как им показалось, выстрелы и взрывы. Оказалось, что они не ошиблись. На полу кухни дома, на шум в котором жаловались соседи, был найден застреленным человек, судя по документам, его звали Бен Эйсили. А где Хэл Вебер, мы понятия не имеем.

На мгновение скорбь, которую Декер так старательно скрывал, все же вырвалась наружу. Изумленное лицо Бена – изумление отразилось на нем в тот самый миг, когда в него попала пуля и изо лба брызнула кровь, – заслонило все перед Декером. Внезапно ему страстно захотелось, чтобы он никогда не приезжал в Санта-Фе, чтобы он никогда не пытался отрешиться от своей прежней жизни. Он подумал о том, как Хэл получил пулю в грудь и все же нашел в себе силы, чтобы ударить того мерзавца, который стрелял в него и собирался застрелить Декера. «Это был не их бой! – подумал Декер. – Я должен был настоять, чтобы они оставили меня. Но я просил их о помощи. Они погибли из-за меня. Это моя вина!»

– Наверно, пока они были здесь, им спустили другое задание, – самым спокойным тоном, на какой был способен, сказал Декер.

– Вы, похоже, не очень-то расстроены из-за того, что случилось с Беном.

– Расстроен, но по-своему.

– Я никогда еще не встречал таких людей, как вы, – признался Эсперанса. – Неужели вам не любопытно, что он там делал и куда делся его напарник?

– Позвольте-ка мне задать вопрос вам, – сердито перебил его Декер. – Почему вы так долго ждали, прежде чем сказать мне, что объявили на меня полицейскую охоту?

– Я хотел дождаться подходящего момента. Получить точку опоры. Вы без меня не обойдетесь, – с готовностью объяснил Эсперанса. – Служба безопасности в аэропорту Альбукерке знает ваше имя. Полицейским поручено задержать мужчину, описание которого точь-в-точь подходит к вам. В ту же минуту, как вы попытаетесь купить билет, вас остановят. Раз вы хотите лететь в Нью-Йорк, то вам понадобится моя помощь, чтобы отменить ваш розыск, а я за это хочу получить ту цену, какую назову. Вам придется позволить мне отправиться с вами.

– Лететь в Нью-Йорк? А почему вы так решили? Я...

– Декер, может быть, вы, ради Христа, все-таки хоть сейчас оставите эти игры со мной, а?

– Но вы-то с какой стати полетите в Нью-Йорк?

– Допустим, у меня завтра выходной день, и мы с женой будем рады немного отдохнуть друг от друга. – Эсперанса с сердцем махнул рукой. – Или, скажем, общение с вами является для меня чем-то вроде повышения квалификации, и мне не хочется бросать занятия на середине. Или еще один вариант, скажем... это уж действительно ни в какие ворота... скажем, что я стал копом, потому что так и рвусь помогать людям. Дурацкая идея, точно? Ну так вот, сейчас мне на ум не приходит никто, кто нуждался бы в помощи больше, чем Бет Двайер. Я хочу помочь вам спасти ее. У меня такое ощущение, что вы единственный человек на свете, который имеет четкое представление о том, как это сделать.

7

По салону реактивного самолета, мчавшегося на восток, разносился приглушенный рев двигателей. В окно лился ничем не замутненный солнечный свет, от которого на переутомленных глазах Декера выступали слезы. Когда в проходе появились стюардессы, разносившие кофе и сладкий рулет, он почувствовал в желудке приступ боли, напомнивший ему о том, что он постоянно страдал от точно таких же болей, когда был оперативником. Все возвращается на круги своя, сказал он себе.

Рядом с ним сидел Эсперанса; других пассажиров в их ряду не было.

– Жаль, что я никогда не встречался с Бет Двайер. Она, должно быть, исключительная женщина.

Декер смотрел из окна на пейзаж высокогорной пустыни, которую покидал, на горы, ручьи, Рио-Гранде, зеленые рощи сосен (нет, пиний, поправил он себя) на фоне желтой, оранжевой и красной земли. Он не мог отогнать от себя воспоминание о тех двойственных чувствах, которые испытывал после того, как впервые попал сюда, о тревожных мыслях о том, не совершил ли он серьезную ошибку. Теперь, по прошествии года с четвертью, он улетал отсюда и снова испытывал столь же двойственные чувства, снова задавался вопросом, не совершает ли он ошибку.

– Да, – ответил он на слова Эсперансы, – совершенно исключительная.

– Вы, должно быть, очень любите ее.

– Пожалуй. А может быть, – ему было очень трудно говорить, – я ее еще и ненавижу.

– Ненавидите?

– Она должна была рассказать мне о своем прошлом, – объяснил Декер.

– Вначале она, вероятно, думала, что оно вас нисколько не касается.

– Ну а потом, когда нас с нею связали серьезные отношения и мы оба это понимали? – не желал сдаваться Декер.

– Не исключено, что она боялась рассказывать вам об этом, опасаясь, что вы будете реагировать именно так, как реагируете сейчас.

– Если бы она любила меня, то доверяла бы мне.

– А-а, – протянул Эсперанса. – Я начинаю понимать. Вы переживаете из-за того, что она, возможно, не любит вас.

– Я всегда подчинял личную жизнь делам, – сказал Декер. – Я никогда не был влюблен, я имею в виду серьезно, по-настоящему. Пока я не встретил Бет Двайер, я никогда не позволял себе испытывать... – Он замялся, подбирая слово. – Страсть.

Эсперанса задумчиво нахмурил брови.

– Если я связываю себя какими-то обязательствами, отдаюсь чему-нибудь, то всегда полностью. Бет стала абсолютным центром моей жизни. Если я был для нее просто развлечением... – Голос Декера прервался.

– Предположим, вы узнаете, что она не любила вас, что вы были для нее всего лишь добровольным телохранителем. Что вы будете делать в таком случае?

Декер ничего не ответил.

Но Эсперанса не сдавался.

– Вы все равно будете спасать ее?

– Несмотря на все то, о чем вы сейчас сказали?

– Да.

– Несмотря на все мои подозрения, все мои опасения, что она предала меня, на гнев, который я испытываю из-за этих опасений?

– Да.

– Я пойду за нею в ад. Да поможет мне бог, я все равно люблю ее.

Глава 9

1

Когда Декер прилетел в Нью-Йорк, шел дождь, сильный обложной ливень, который сразу же помог понять, насколько чуждым стал для него Манхэттен после жизни в засушливом климате Нью-Мексико. В воздухе чувствовалась непривычная влажность. После пятнадцати месяцев на высоте в почти полторы мили над уровнем моря Стив ощущал здесь атмосферное давление, которое еще усугубляло угнетавшее его эмоциональное давление. Привыкший видеть на сотни миль вокруг, он чувствовал себя здесь зажатым среди небоскребов, еще сильнее угнетало его здешнее многолюдье: все население Нью-Мексико составляло 1,5 миллиона человек, а здесь столько же народу обитало на двадцати двух квадратных милях Манхэттена, причем не считая тех сотен тысяч, которые приезжали сюда на работу. Неумолчный шум и теснота Нью-Йорка вызывали такие последствия, которых Декер никогда не осознавал, до тех пор пока не испытал на себе покой и просторы Нью-Мексико.

Эсперанса во все глаза смотрел в усыпанные каплями дождя окна такси.

– Никогда не были здесь? – спросил Декер.

– Из всех больших городов мне довелось побывать только в Денвере, Финиксе и Лос-Анджелесе. Они все невысокие. И очень разбросанные. А здесь все прижаты друг к другу, а то и сидят друг у друга на головах.

– Да, теперь мы долго не увидим просторных пейзажей.

Таксист привез их в Нижний Ист-Сайд и высадил на Эссекс-стрит-маркет рядом с большим кирпичным зданием. Пока Декер, держа в руке сумку, шел к одному из подъездов, чтобы укрыться там от дождя, его головная боль резко усилилась. Он немного поспал в самолете; этого не хватило, чтобы отдохнуть, но его поддерживало нервное возбуждение. Страх за Бет продолжал толкать его вперед.

Эсперанса посмотрел на пустынный рынок, затем на магазины по другую сторону улицы.

– Что, где-то здесь наша гостиница?

– У нас нет никакой гостиницы. Мы не располагаем временем, чтобы оформлять бумаги и заселяться.

– Но вы же звонили из аэропорта по телефону. Я подумал, что вы забронировали номера в отеле.

Декер покачал головой; от этого движения головная боль сделалась еще сильнее, но он был слишком поглощен своей целью, чтобы заметить это. Он выждал, пока такси не скрылось из виду, а после этого вышел из подъезда в проем рынка и направился под дождем на север.

– Я договорился кое с кем о встрече.

– Поблизости?

– Несколько кварталов отсюда.

– В таком случае, почему вы не сказали таксисту, чтобы он подвез нас прямо туда?

– Потому что я не хотел, чтобы таксист что-то знал о моих делах. Видите ли, я боюсь, что ваша затея не сработает. Нужно слишком много объяснять, а времени совсем нет, – нетерпеливо произнес Декер. – Вы оказали мне очень большую помощь. Вы отозвали ориентировку на меня из полиции Нью-Мексико. Вы провели меня через службу безопасности аэропорта в Альбукерке. Я не попал бы сюда без вас. Спасибо вам. Я говорю совершенно искренне. Правда. Но вы должны понимать – наша совместная экспедиция заканчивается прямо здесь. Возьмите такси и поезжайте в центр. Полюбуйтесь городом.

– Под дождем?

– Посмотрите какое-нибудь шоу. Закажите хороший обед.

– Я сомневаюсь, что то, что подают в Нью-Йорке, может сравниться с красно-зеленой сальсой.

– Устройте себе небольшие каникулы. А завтра утром полетите обратно. В вашем департаменте, наверно, уже головы ломают, куда это вы делись.

– Они даже не узнают, что я куда-то уехал. Я же сказал вам, что у меня выходной день.

– А как насчет завтра?

– Позвоню и скажу, что заболел.

– Вы не имеете здесь никаких полномочий, – сказал Декер. – Не будьте врагом самому себе. Возвращайтесь в Нью-Мексико как можно скорее.

– Нет.

– Вы не сможете здесь проследить за мной. Через две минуты вы не сможете даже сказать, в какую сторону я отправился и каким образом оторвался.

– Но вы же этого не сделаете.

– О? Интересно, почему вы так считаете?

– Потому что вы не можете заранее знать, когда и как я смогу вам пригодиться.

2

Бар на Первой авеню и почти на углу с Дилэнси-стрит выглядел так, будто дела здесь идут хуже некуда и заведение находится на грани разорения. Выставленная в окнах реклама предлагаемой выпивки выцвела до полной неразборчивости. Сами окна были настолько грязными, что сквозь них нельзя было ничего разглядеть. Несколько букв в неоновой вывеске перегорело, и надпись гласила не «У БЕННИ», а «У-Б-Н-И». Промокший до нитки и, по-видимому, окончательно одуревший от дождя и пьянства бродяга, державший в руке бумажный пакет, из которого торчало горлышко бутылки виски, сидел на корточках, прислонившись спиной к стене, около входа.

Декер, ощущавший себя измученным от стремительности течения времени, пересек улицу и подошел к бару. Следом за ним шел Эсперанса, сменивший ковбойскую шляпу на купленную по пути с сувенирного лотка неприметную бейсболку «Янки». Свои длинные волосы он собрал на затылке в пучок, что делало его намного менее заметным. Около входа в бар Декер остановился сам и остановил Эсперансу, чтобы дать возможность бродяге, который вовсе не был бродягой, хорошенько рассмотреть их.

– Бенни ждет нас, – сказал Декер.

Бродяга кивнул.

Декер и Эсперанса вошли в бар, где было темно от табачного дыма. Тот, кто глядел снаружи на вход, за которым могла скрываться разве что захудалая забегаловка, вряд ли мог предположить, что здесь окажется настолько многолюдно. А сейчас здесь было особенно шумно из-за того, что по огромному телевизору показывали футбольный матч.

Декер подошел прямо к громиле-бармену.

– Бенни здесь?

– Не видел его.

– Я звонил и договаривался о встрече.

– Кто – я?

Декер назвался псевдонимом.

– Чарльз Лэйрд.

– Ну, и почему бы сразу не сказать? – Бармен указал в сторону дальнего конца стойки. – Бенни ждет вас в офисе. Барахло оставьте у меня.

Декер кивнул, вручил верзиле чемоданчик и положил на стойку двадцать долларов.

– Это за то пиво, которого мы не заказали.

Вместе с Эсперансой он направился к закрытой двери возле дальнего конца стойки, но на полдороге приостановился.

– В чем дело? – спросил Эсперанса. – Разве не лучше сразу подойти к двери и постучать?

– Сначала нам придется пройти через одну формальность. Надеюсь, вы не станете возражать, если вас немного полапают?

Рядом с дверью их встретили четверо широкоплечих мужчин, отвлекшихся ради этого от игры на бильярде. Не проявляя никаких эмоций, они грубовато и тщательно обыскали Декера и Эсперансу с головы до пят. Закончив проверкой лодыжек обоих посетителей и не найдя ни микрофонов, ни оружия, они коротко кивнули и возвратились к своей игре. Они и не могли найти ничего подозрительного, поскольку по настойчивой просьбе Декера Эсперанса оставил значок и пистолет запертыми в джипе «Чероки» Декера в аэропорту Альбукерке. Декер твердо заявил, что если ему или Эсперансе придется стрелять, будет лучше, если они воспользуются для этого тем оружием, которое никак не будет связано ни с одним из них.

Лишь после этого Декер постучал в дверь. Услышав приглушенный ответ, он открыл дверь, и они с Эсперансой оказались в узком загроможденном всякой всячиной кабинете, где за столом сидел грузный мужчина в полосатой сорочке, галстуке-бабочке и в подтяжках. Мужчина был довольно пожилым, с лысой головой и серебристо-седыми усами. На столе перед ним лежала полированная медная трость.

– Как поживаете, Бенни? – спросил Декер.

– Сижу на диете. И все равно никак не сброшу вес. А ведь доктор строго приказал. А как у вас, Чарльз?

– У меня неприятности.

Бенни закивал с мудрым видом пожившего человека, при каждом движении его головы из-под нижней челюсти выпирал, как жабо, двойной подбородок.

– Никто и никогда не приходит ко мне, если у него все в порядке.

– Это мой друг. – Декер указал на Эсперансу.

Бенни вяло приподнял руку.

– Моему другу очень нужно позвонить по телефону.

– Прошу, – Бенни указал на телефон-автомат в углу.

– Он все еще присоединен к телефону-автомату в Джерси-Сити?

– Любой, кто захочет проследить звонок, придет именно туда, – ответил Бенни.

Декер сделал знак Эсперансе, что тот может звонить. Они договорились с Миллером, что будут звонить ему в Санта-Фе, чтобы узнать, нет ли каких-нибудь новостей о Бет и МакКиттрике. Декер звонил несколько раз с дороги, отчаянно надеясь узнать, жива ли Бет. Но пока что никаких новостей не поступило.

– Присаживайтесь, – предложил Бенни Декеру, когда Эсперанса начал вкладывать монеты в телефон-автомат. – Чем я могу вам помочь?

Декер сел на стул напротив Бенни, зная, что прямо ему в живот нацелен заряженный дробовик, спрятанный в столе.

– Спасибо. Когда я в былые времена нуждался в помощи, вы всегда шли мне навстречу.

– Это было для меня хорошим развлечением, – ответил Бенни. – Я как патриот своей страны, всегда считал удовольствием немного помочь своему правительству.

Декер понял его намек. Хотя по распространенному мнению ЦРУ не имело права работать в пределах страны, на самом деле у него были свои отделения во многих крупнейших американских городах, и Управление частенько проводило операции внутри Штатов. Правда, в теории это должно было совершаться лишь по прямому президентскому приказу и в тесном сотрудничестве с ФБР. Как раз благодаря такому сотрудничеству с ФБР Декер три года назад получил возможность не только консультироваться с Бенни, но и обрести прикрытие под видом члена гангстерской группировки, связанной с Бенни. Целью всей этой сложной операции было внедрение Декера в иностранную террористическую сеть, которая пыталась подорвать экономическое могущество Соединенных Штатов путем наводнения страны – при посредстве внутренних организованных преступных группировок – фальшивыми стодолларовыми купюрами.

– Я уверен, что правительство высоко оценило ваше содействие, – заметил Декер.

– Как бы там ни было, с этими делами покончено, и они меня больше не волнуют. – Бенни вяло пожал плечами. – В конце концов там был и мой личный интерес. Что вредно для экономики страны, вредно и для моего бизнеса. – Он чуть заметно улыбнулся.

– На сей раз, боюсь, я не смогу предложить вам никакого стимула.

– О? – Бенни взглянул на собеседника с подозрением.

– Я теперь не имею никакого отношения к правительству. И пришел попросить вас о личной любезности.

– Любезности? – Бенни слегка скривился.

Декер улавливал обрывки телефонного разговора Эсперансы и обратил внимание на мрачный тон, которым тот задавал вопросы.

– И что же это за любезность? – Бенни, похоже, опасался услышать ответ.

– Я должен знать, как войти в контакт с Ником Джордано.

Щеки Бенни, обычно чуть розоватые, заметно побледнели.

– Нет. Не говорите больше ничего. Я не хочу иметь никакого отношения к любым делам, которые могут быть у вас с Ником Джордано.

– Клянусь вам, что это не имеет никакого отношения к правительству.

Вялые до сего момента жесты Бенни заметно оживились.

– Мне все равно! Я не хочу абсолютно ничего знать об этом!

Декер наклонился вперед.

– И я тоже не хочу, чтобы вы что-нибудь об этом знали.

Бенни замер с поднятой рукой.

– Не хотите, чтобы я знал?

– Все, о чем я прошу, это небольшая порция информации. Как мне войти в контакт с Ником Джордано? Не с хозяином ресторана, где он любит есть. Не с одним из его помощников. Не с его поверенным. С ним. Вам не потребуется представлять нас ему. Вы не будете причастны к этому никоим образом. Я возьму на себя всю ответственность за установление контакта. Джордано никогда не узнает, кто научил меня, как связаться с ним.

Бенни уставился на Декера с таким видом, будто тот говорил на незнакомом ему иностранном языке.

– Но с какой стати я стану это делать? Назовите мне хоть один разумный повод.

Эсперанса закончил говорить по телефону и повернулся к Декеру.

– Есть новости? – спросил Декер, чувствуя новый спазм в желудке.

– Нет.

– Слава богу. По крайней мере не сообщили о ее смерти. У меня еще сохраняется надежда.

– Ее? – Бенни вскинул густые брови.

– Моя подруга. Я пытаюсь найти ее. Она попала ь беду.

– И Ник Джордано может помочь выручить ее из беды? – осведомился Бенни.

– У него определенно есть для этого все возможности, – ответил Декер. – Именно об этом я и должен поговорить с ним.

– Вы все еще не сказали мне, по какой причине я должен помочь вам.

– Я люблю эту женщину, Бенни. Я хочу, чтобы вы это сделали, потому что я люблю ее.

– Вы ведь шутите, верно?

– Разве я похож на шутника?

– Ну, прошу вас. Я ведь деловой человек.

– Тогда вот вам другая причина. У Ника Джордано особый интерес к этой женщине. Он считает, что она убила Джоя Сколари.

Бенни вздрогнул.

– Вы говорите о Диане Сколари? Жене Джоя?Иисус! Ник велел всем своим людям искать ее.

– Что ж, не исключено, что я мог бы помочь ему отыскать ее.

– Вижу определенный смысл. Но если вы любите ее, то почему же вы хотите выдать ее Нику?

– Чтобы ей не пришлось прятаться всю оставшуюся жизнь.

– Да, конечно, ей не придется это делать. Она будет мертва. Нет, все же я так и не вижу смысла.

– Тогда, возможно, вас убедит такой довод, – сказал Декер. – Если Ника Джордано тем или иным образом устроит разговор, который состоится у меня с ним, у него может возникнуть желание вознаградить того человека, который оказался достаточно прозорливым, чтобы помочь организовать этот разговор.

Бенни нахмурился и надолго погрузился в размышления.