Текст книги "Бытие"

Автор книги: Дэвид Брин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 53 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

5
Погружение

Когда его капсула приближалась к зениту высоко на дуге околоземной орбиты, Хакер еще не знал, что произошел сбой, – напротив, казалось, это его самое благополучное космическое приключение.

«Какой замечательный корабль», – думал он, поглаживая поверхность бриллиантового конуса, такого тесного, что пришлось всю дорогу провести в позе зародыша. Но Хакер не возражал. Отношение к трудностям отличает серьезных спортсменов от нелепых чудаков.

Да, это и еще дороговизна. Это стоит дороже роскошных яхт. Хобби, доступное лишь немногим представителям первого сословия. Один из лучших способов порисоваться.

Тем более что эти суборбитальные полеты коротки – ты всего лишь делаешь осторожный шажок в просторы космоса. Скоро высшая точка дуги. Он знал, что вспыхнет мягкое ионное пламя, вначале туманное и прозрачное; оно, как призрачная эктоплазма, окутает тепловой щит всего в нескольких дюймах от его головы. Ракета уже повернулась прочной абляционной задней частью к Карибскому морю, где ей предстояло приводниться. Этот маневр заставил Хакера посмотреть в другую сторону, на обширные, покрытые песчаными холмами просторы Аризоны, Нью-Мексико и вольного штата Чиуауа…

…а над всем этим открывалась еще более обширная панорама немигающих звезд. Их гораздо больше – и они гораздо ярче, – чем можно увидеть с Земли.

Есть такие, кто называет Галактику еще одной пустыней. Большинство этих солнц сияют зря, освещают пустоту или бесплодные камни, айсберги и газовые гиганты. Почти никогда – планеты, на которых зарождается жизнь.

Как ни старался Хакер, избавиться от этой темы не мог. В конце концов, его мать отдавалась строительству мощных телескопов почти с такой же страстью, какую в нем вызывало быстрое движение. И по таким же веским причинам.

В поисках других земель с помощью своих телескопов и орбитальных зеркал, интерферометров и тому подобного сколько «органических миров» они обнаружили? Планет на нужном расстоянии от спокойного солнца, приемлемой массы и с соблазнительными следами кислорода? Пять или шесть маленьких пыльных шаров?

Конечно, вполне возможно, что какая-то жизнь цепляется за эти далекие утесы и узкие ущелья, – это подтверждают спектральные следы. Чуть лучше Марса… но все же безмерно хуже Земли. Может, когда-нибудь созданные людьми роботы преодолеют бесконечные расстояния, чтобы взглянуть поближе. Но сейчас?

Эта находка, долгожданные «живые планеты», имела неожиданные последствия – вовсе не вдохновляющие и не волнующие. Ее назвали открытием столетия. Но, просеяв миллионы звезд и обнаружив всего несколько жалких камней, человечество почувствовало, что его обманули. Общественное мнение – даже в смелом Китае – обратилось внутрь, отринув мечты о дальнем космосе.

Осталась лишь горстка последних мечтателей вроде мамы.

И вроде Хакера, который сумел сделать себе из космоса площадку для игр.

Такую, которая стоит всех денег до последнего пенни, думал он, сжимая мягкий тюбик и длинной ленивой цепочкой капель выжимая превосходное пино гри с виноградников Сизигии. Шипучая жидкость в невесомости образовала правильные сферы, удерживаемые поверхностным натяжением, и каждая послушно разбивалась во рту. Хакер наслаждался непривычным вкусом и ароматом; казалось, в невесомости его восприятие обострилось. Подобное нарушение обычного равновесия действовало на все органы чувств. Конечно, кроме слуха. Хакер заткнул уши, чтобы пережить шумный полет.

«Отец одобрил бы», – подумал он, сознательно упуская каплю, которая разбилась о его нос.

Если бы День ужаса не оборвал короткую жизнь Джейсона Сандера, посвященную энергичным поискам удовольствий! Иногда во время таких полетов Хакеру казалось, что старик летит рядом с ним. Отец обычно говорил, что у богатых людей есть особые обязательства – noblesse oblige. Возможность сбросить бремя ответственности?

Исследовать границы опыта, того, что можно и правильно… даже закона. Долг, более важный, чем просто филантропия. Чтобы весь мир испытал живительное действие зависти.

«Взгляни на историю, сын, – однажды сказал Джейсон Хакеру. – Прогресс обеспечивают те, кто стремится сравняться с другими. С другим государством, с другой компанией, с теми, кто тебя превосходит, с Джонсами за соседней дверью. Наша роль – наша трудная задача – быть этими Джонсами! Пусть все завистливые ублюдки попробуют сравниться с нами.

Это очень важная работа, Хакер. Хотя сомневаюсь, что нас поблагодарят».

Да, отец, конечно, был первый сорт. Вот мама – совсем другая история.

Несколько коротких минут, пока капсула поднималась к высшей точке своей траектории, все казалось мирным. Глядя по очереди то на сверкающую пыль Млечного Пути, то на живую панораму Земли внизу, Хакер чувствовал, как замедляется его поток мыслей, он распознал вмешательство – интерлюдию – шампанского.

«Другие – миллиарды – сумели забыть эту мечту. И помогли им в этом профессиональные астрономы, превратившие исследование космоса в бездумную одержимость. В глупость. В скучное занятие.

Есть и другие представители моей касты, которые покупают дневные перелеты на борту роскошных космических шаттлов… или праздно отдыхают в невесомости «Высокого Хилтона». Тратят, ничего не зарабатывая. Пускаются в приключения, ничем не рискуя. Добиваются «достижений», палец о палец не ударив».

Хакер потер мозолистую тыльную сторону кисти, покрытую ожогами от сварки и шрамами от долгих часов работы в мастерской, где он помогал специалистам создавать этот корабль из ничего. Ну не из ничего, а из хорошего материала. Впрочем, невелика разница.

«Но мало кто, подобно мне, возвращает романтику».

Сквозь прозрачный бриллиантовый купол он разглядел блестящую точку, быстро движущуюся на фоне неподвижных созвездий.

Помяни черта… Но нет, это не «Хилтон». Слишком сильно отражает. Должно быть, старая космическая станция. Все еще движется по орбите. Управляемая немногими профессионалами и одержимыми учеными – за счет общества.

Как будто в этом есть хоть какой-то смысл.

Посмотрим на последние четыре тысячелетия. Разве было хоть какое-то развитие или реальное продвижение вперед, которое бы не поддерживала аристократия? Бьюсь об заклад…

Внезапно капсулу осветило резкое, слепящее красноватое сияние. Хакер поднял руку и поморщился.

– Какого дьявола?

Он выругался вслух, чувствуя, как вибрируют голосовые связки, – уши у него были заткнуты. Звуковой имплантат в челюсти передал сигнал компьютерной тревоги.

ПОЛУЧЕНО ЛАЗЕРНОЕ СООБЩЕНИЕ.

Неожиданное подозрение подтвердилось, когда на приборной панели загорелся голографический экран. Навстречу Хакеру словно плыл, улыбаясь, напыщенный белобрысый осел лорд Смит. Дурак не только откинул лицевую пластину, но вовсе снял шлем, нарушая все существующие правила. Несмотря на сложнейшую работу биоскульптора, лицо баронета казалось перекошенным – такое с некоторыми проделывает невесомость, – искривленный рот выплевывал слова и брызги слюны.

– Попался, Сандер! Ты покойник!

Хакер нажал на зуб и передал субвокальный ответ:

– О чем ты, Смит?

Пока он читал, имплантат Хакера воспринял смех аристократа, отчего у Хакера возникла дрожь в челюсти.

– Ты у меня на мушке. Будь это в реале, ты уже был бы лососем на моей тарелке.

До Хакера дошло…

«Космическая война», в которую новички играли на тренировке, вместо того чтобы слушать нас, стариков. Им нужны не просто гонки на ракетах, им нужно волнение и соревнование. С перестрелкой в апогее.

Идиотство. По десяти причинам.

– Ты дурак, Смит! Я не играю в твою проклятую игру. Вскоре начнется спуск. Необходимо строго соблюдать…

Белобрысый усмехнулся.

– Типичная трусость нувориша. Я знаю, ты обучался на тренажере. Ты знаешь, как это делается, и твой корабль оснащен необходимым оборудованием. Ты просто трусливый лицемер.

Оскорбляет – нарочно, чтобы вывести его из себя. Хакер знал, что не должен обращать внимания на насмешки.

Но никто не смеет называть Сандера нуворишем!

Моя бабушка работала и получала прибыль в «Полароиде», потом в «Ксероксе», потом в «Майкрософте». Она дешево купила «Вирджин» и «Телекрэм» и дорого продала, когда твоя семья все еще оплакивала Кромвеля в палате лордов.

Руки взметнулись, вызывая подпрограммы, и те развернули его лазер, используя коротковолновой радар, чтобы отыскать в ионном облаке Смита. Да, Хакер провел немало времени в учебном лагере на тренажере «Звездные вой-ны». Кто бы устоял перед таким искушением?

– Не стоит, Сандер. Только посмотри!

Пятно на экране радара сместилось, разбилось на множество приманок… старая уловка в электронных играх, и Хакер сразу ответил на него программой свертывания изображений. Так легко не уйдешь.

Краем сознания он отметил, что начался спуск в атмосферу. Вокруг теплового щита над его головой начало появляться мерцание, затемнявшее звезды. Идет последовательная проверка систем…

…но сколько раз он проходил через нее со своей командой? Сто? «Пусть капсула делает свое дело, – решил он. – Ир в некоторых отношениях умней меня».

Тем временем грубиян голубых кровей продолжал насмехаться. Когда Хакер пробил его электронную маскировку, Смит с помощью маневра уклонился и повернул, чтобы не дать прицелиться.

Тупица! Ты перенапрягаешь систему! Сейчас твой ир должен заниматься только спуском.

Лицо на экране с каждой секундой становилось все более возбужденным и безумным.

– Давай, Сандер. Это все, на что ты способен? Выскочка, мальчик на побегушках!

Хакер замолчал и моргнул. Он понял. Даже баронет не может быть так глуп. Что-то неладно.

Он перестал управлять прицелом и послал предупреждающий сигнал.

– Смит, немедленно надень шлем! Думаю, тебе не хватает кислорода. Сосредоточься на пилотировании или полностью переключись на авто…

Бесполезно. Человек на экране все больше распалялся, расходился… словно обезумел. Из его рта лились слова – насмешливые, написанные большими буквами, вращающиеся, словно в циклоне. Дурак еще несколько раз погладил лазером капсулу Хакера, после каждой такой «победы» насмешливо выкрикивая.

– А теперь coup de grâce[4]4
   Смертельный, завершающий удар (фр.).


[Закрыть]… Сандер!

Хакер быстро принял решение. Лучше всего для этого парня убрать то, что отвлекает. Поэтому, сильно прикусив зуб, он обрубил все контакты. И, избавившись от насмешливой гримасы, почувствовал, как улучшилось настроение.

«Я сообщу о нем в «Космический клуб»! Может, даже в Совет сословий!» – подумал он, стараясь сосредоточиться и забыть о происшествии – все вокруг уже было объято пламенем; пламя жадными щупальцами лизало капсулу, пытаясь проникнуть внутрь. Звездный туннель впереди сузился, со всех сторон надвинулись цвета возвращения. Спиной Хакер ощутил сильную вибрацию.

Обычно ему нравилась эта часть суборбитальной экскурсии, когда возвращающийся корабль начинал дрожать, трястись и стонать, заполняя все нервы и кровеносные сосуды возбуждением, какого не найти нигде по эту сторону от Нью-Вегаса. Дьявольщина, да и в Нью-Вегасе ничего даже отдаленно похожего не найти!

Конечно, именно тут некоторые богатые снобы начинают блевать в респиратор. Или весь спуск к Земле вопят от ужаса. Однако он не мог пожелать такого даже Смиту.

Надеюсь, болван надел шлем. Может, нужно было попробовать еще раз…

Прозвучал сигнал тревоги.

С заткнутыми ушами Хакер не слышал его в общепринятом смысле, но почувствовал дрожь в челюсти. Настойчивым пульсирующим кодом компьютер сообщал:

ОШИБКА В СИСТЕМЕ НАВЕДЕНИЯ…

ВВЕДЕНЫ НЕВЕРНЫЕ ПОПРАВКИ К КУРСУ СНИЖЕНИЯ…

РАССЧИТЫВАЮ НОВУЮ ЗОНУ ПАДЕНИЯ…

– Что? – закричал Хакер, хотя грохот и стук заглушали его слова. – Какого дьявола! Я заплатил за тройную надежность…

Он замолчал. Бесполезно кричать на ир.

– Вызови корабли спасателей и сообщи им…

ОШИБКА В СИСТЕМЕ СВЯЗИ…

НЕВОЗМОЖНА ПЕРЕДАЧА ШИРОКОГО СИГНАЛА…

НЕ МОГУ… СВЯЗАТЬСЯ… С ГРУППОЙ… СПАСАТЕЛЕЙ…

– Отказаться от кодирования! Посылай открытым текстом. Подтверди исполнение!

Не время прятаться от папарацци и ярых поборников экологии. В таких делах нужно соблюдать секретность… в других тоже, но только когда это имеет смысл.

Однако на сей раз ир капсулы вообще не ответил. Дрожь в челюсти перешла в обычную боль: субпроцессоры продолжали бесполезно функционировать. Хакер выругался и ударил кулаком по капсуле.

– Я дорого заплатил за эту игрушку. Кто-то за это ответит!

Слова вызвали только дрожь в гортани. Но Хакер не забудет свою клятву. Он подписал отказ от претензий к Международному комитету по экстремальным видам спорта. Но на Земле существует пятьдесят тысяч частных исследовательских и охранных агентств. И некоторые за тройную плату готовы нарушить правила гильдии.

Привязные ремни впились в тело. Отключились даже воспринимающие звуковые сенсоры в нижней челюсти: турбулентность достигла до сих пор не известного им уровня… и продолжала расти.

Неправильный угол входа, понял он, когда голова затряслась в шлеме, как игральная кость в чашке. Эти маленькие спортивные капсулы… запас прочности у них не очень велик. Через несколько мгновений… я превращусь в очень богатую головешку.

Что-то в глубине души Хакера наслаждалось этим. Новое испытание, щекочущее нервы. Но даже это портил один несомненный факт, приводящий в ярость.

Я не получу того, за что заплатил.

ЭНТРОПИЯ

Составляя длинный перечень угроз существованию человечества, не начать ли с природных катастроф? Так встретили свой конец многие древние виды. Свирепые динозавры и иная господствующая фауна встречала свою участь с тупым удивлением: у них не было рук, лап или клешней, чтобы навлечь ее на себя.

Так что же может сделать с нами Вселенная? Есть сверхвспышки на Солнце; есть сверхновые звезды; мимо нашего Солнца могут пройти гигантские черные дыры. Или микроскопическая черная дыра может столкнуться с Землей и пожрать ее изнутри. Мы можем попасть в поток магнитных или гамма-лучей или в титанический взрыв в центре Галактики.

А что, если наша Солнечная система на огромной скорости столкнется с густым молекулярным облаком и на Землю обрушатся миллионы комет? А как насчет классики? Например, столкновение с астероидом? (Подробнее об этом ниже.) Есть также сверхвулканы, которые продолжают повышать давление под Йеллоустоном и в десятке других горячих точек – гигантские бассейны лавы под сверхвысоким давлением, беспрестанно пытающиеся вырваться на волю. Да, мы уже пережили подобное. Но одна среднего масштаба отрыжка не устранила угрозу. Вопрос не в если, а в когда.

Список угроз существованию человечества, составленный фондом «Спасательная шлюпка», все увеличивается. Десятки и десятки сценариев – каждый сам по себе маловероятен – вплоть до неизбежного остывания Солнца. Когда-то нас уверяли, что это произойдет через пять миллиардов лет. Но сегодня астрономы утверждают, что температура Солнца растет гораздо быстрее и раньше достигнет гибельной точки. Порога, за которым Земля не в состоянии будет справиться с избытком тепла, даже если избавится от парникового эффекта.

Когда? Неумолимое распространение пустынь может начаться всего через сто миллионов лет. Мгновение ока! Примерно столько времени понадобилось мелким млекопитающим, чтобы выбраться из нор, посмотреть на останки тираннозавра и превратиться в нас.

Допустим, мы, люди, взорвемся, исчезнем, и только мелкие зверьки будут бегать по развалинам наших построек.

У жизни может появиться еще один шанс сделать все правильно.

«Рог изобилия Пандоры»

6
Аромат

«Приближается кризис, Лейси. Авк. Ты не можешь бросить своих».

Сдвинув на глаза соломенную шляпу, чтобы защититься от жаркого чилийского солнца, она негромко ответила:

– Что за свои?

Не лучшее время рвать цветы в саду на узком скальном выступе, особенно на большой высоте, сбоку от блестящего купола обсерватории. Однако существуют правила, запрещающие приводить внутрь животных. Нет, для Лейси астрономы сделали бы исключение, поскольку обсерватория построена на ее деньги. Тем не менее newblesse oblige[5]5
   Выражение «noblesse oblige», «положение обязывает» (фр.), Брин заменяет созвучным «newblesse oblige», что-то вроде «новое обязывает».


[Закрыть], и она не может пользоваться на станции никакими преимуществами. Или хотя бы не делать этого напоказ.

Поэтому, ожидая, пока до нее донесутся слова далекой собеседницы, Лейси выбрала еще один цветок – многоцветную марсианскую розу, одну из тех редких разновидностей, которые распускаются на такой высоте над уровнем моря.

«Ты знаешь, о чем я. Нынешний непрочный общественный договор не продержится. А когда он будет разорван, прольется много крови. Авк. Моря крови».

Серо-синий попугай сидел на краю криокоробки, в которой его недавно доставил курьер. Размороженная, не пострадавшая в долгой дороге птица наклонила голову и подняла лапу, чтобы почесать когтем разноцветную щеку. Казалось, она скучает, и это совсем не вязалось со словами, которые – с швейцарско-немецким акцентом – исходили из ее клюва.

«Эксперимент Просвещения подходит к концу, Лейси. Ур-равк. Это показывают самые совершенные модели ир. Участвуют все десять сословий».

Могло показаться, что попугай рассеянно косит глазом, но Лейси знала, что у него превосходное зрение. Еще одна причина провести этот разговор снаружи, где можно скрыть лицо под шляпой, защищаясь от солнца. Осторожно срезая новый цветок, она спросила: «Все десять сословий? Даже народ?»

Потребовалось несколько секунд, чтобы птица закодировала ее слова, передала через спутник, а другой попугай в Цюрихе их раскодировал. Еще через несколько секунд пернатое существо, сидящее перед ней, раздраженно заговорило в ответ.

«От них ничего не зависит. Перестань уклоняться от ответа! Ты знаешь, о чем говорят наши модели. Самое опасное сословие составляют массы. Особенно если они слабеют. Хочешь, чтобы по улицам покатили двуколки с осужденными аристократами? Но на этот раз не только в Париже – по всему миру. Авк!»

Лейси перестала собирать свой скромный урожай – в основном сине-зеленые цианоморфы для украшения обеденного стола в соседнем монастыре.

«Неужели эта птица только что выговорила «уклоняться от ответа»? Хелен, ты превзошла себя. Прекрасный герольд. Можно, я оставлю его себе, когда мы договорим?»

Следующие три секунды запаздывания птица буравила ее одним глазом, словно понимала, что речь идет о ее жизни.

«Прости, Лейси, – наконец произнесла она. – Если я получу ее назад, наши люди вскроют ее код… авк! Мы не можем рисковать, нельзя допустить, чтобы она попала во враждебные руки. Наш разговор могут ретро-подслушать.

Вот что я тебе скажу. У меня есть другая птица, выращенная специально для тебя. Она твоя, если обещаешь посетить конференцию.

В противном случае, авк, боюсь, все придут к выводу, что ты нас бросила. Предпочла нам своих ученых. Может, твое место в пятом сословии?»

Содержащаяся в этих словах угроза прозвучала серьезно. Лейси собрала инструменты и цветы, молча желая найти в себе силы признать – положа руку на сердце, – что отдала бы все, все свои триллионы, всех слуг ради такой перемены. Если бы ей удалось сменить свою социальную касту, как это сделал Чарлз Дарвин – случайно или в результате тяжелого труда…

Но тот же бог – или случай, – который благословил ее красотой, умом и богатством, а потом и долгой жизнью, отказал Лейси в других качествах. Совсем немного. Хоть и любила науку, Лейси так и не смогла справиться с математикой.

Некоторая подвижность классовых границ существует. Ученый может запатентовать крупное открытие – так бывало со многими в Дикие Двадцатые. Иногда коррумпированный политик наживал такое состояние, что мог подняться до первого сословия. И каждый год несколько шоу-звезд, блаженные, как полубоги, забираются на морозные облака верхнего слоя общественного пирога.

Но аристократы редко перемещаются в противоположную сторону. Можно построить на свои деньги огромную обсерваторию – здесь все носятся с Лейси и терпеливо объясняют назначение всех приборов, и есть далекие планеты и кометы, названные ее именем. Но все же, когда астрономы переходят на свой научный жаргон и с радостью, которая кажется почти священной, начинают спорить о каком-нибудь явлении природы… Лейси чувствует себя нищенкой перед богатой витриной: и войти нельзя, и уйти трудно.

Джейсон и мальчики никогда ее не понимали. Десятилетиями она хранила в тайне свою неверность, притворяясь, что ее увлечение астрономией всего лишь причуда богачки. До тех пор, пока не стала полновластной хозяйкой собственной жизни.

Но так ли это даже сейчас? Другие члены касты, каждый со своими увлечениями, начали подозревать, что она слишком серьезно относится к своей причуде. Те, кто за последние два десятилетия прославился своей абсолютной безжалостностью, вроде той принцессы, что сейчас смотрит на нее издалека глазами попугая.

«Прости меня, Лейси. Вы с Джейсоном всегда были нашей опорой в борьбе за привилегии аристократов. Как и его отец и мать. И твои родители тоже. Если бы не они… авк… сейчас мы бы уже всего лишились. Налоги отобрали бы у нас все. Нас обобрали бы эти придурки миллиардеры.

Но тем больше у нас оснований нуждаться в тебе, Лейси. Предстоит принять решение… авк… выходящее далеко за рамки благополучия только нашего класса. Речь идет о выживании всего нашего вида».

– Ты говоришь о Тенскватаве. О Пророке. – Это имя она произнесла, не пытаясь скрыть отвращение. – Неужели дошло до этого?

Попугай покачнулся, сделал несколько шагов и оглядел Анды, шевеля короткими бесполезными крыльями. Очевидно, птице-передатчику не нравился холодный разреженный воздух.

Авк… Чих у чи… чи вай чи… чи рут чи, вай пут чи, си чи… го-р-го-р-го-р… очень вредно… РАК!

Лейси мигнула. Не похоже на голос Хелен.

– Я… прошу прощения?

Птица покачала головой и чихнула. Потом снова заговорила высоким голосом со швейцарско-немецким акцентом.

«…разве всегда шло не к этому, Лейси? Десяток безумных поколений мы жили в ограде отказов. Авк. Ослепленные блестящими игрушками и яркими обещаниями, мы интересовались исключительно деньгами, коммерцией, инвестициями и статусом, тогда как самые важные вопросы решали буржуа и ученые.

Но все прочие гуманоидные цивилизации знали об этой опасности, Лейси, и справлялись с ней тем же способом. Авк. Вручив власть тем, кто рожден править.

Пришло время признать то, что все остальные племена и государства – наши предки – считали авк авк авк правильным».

Попугай начал уставать. Его мозг использовали, чтобы кодировать сообщение и тем самым защитить разговор от тех, кто мог перехватить сообщение по спутнику. Но это обходилось дорого. Даже прекрасный хохолок – яркая по-норвежски синева – с каждой секундой тускнел.

Лейси посмотрела в злые глаза птицы. На другом конце канала связи стояла и смотрела на нее глазами этого попугая ослепительно прекрасная светловолосая принцесса, несомненно, удивленная тем, почему это другая мультитриллионерша заходит в своей эксцентричности так далеко, что строит себе эпический мегамонумент среди этих замороженных вершин, где его видят только специалисты.

– Хорошо, – вздохнула Лейси. – Приеду.

«Отлично, – пробормотала птица, на этот раз без дополнительных странных восклицаний. – Мы передадим инструкцию по приему. Пункт встречи – Каролина, через два дня. Кстати, разве Хакер уже не должен был приземлиться? Помощник говорит мне, что его посадка рассчитана так, чтобы он присутствовал на открытии казино в Гаване. Пожалуйста, передай этому красивому мальчишке…»

Лейси выругалась.

– Черт побери! Я обещала настроиться и следить за приземлением. Прости, Хелен, мне нужно бежать.

«Все в порядке, дорогая. Поговорим позже».

Птица следила, как Лейси бегом поднималась к куполу новой обсерватории величиной с собор Святого Петра, все еще украшенному лентами посвящения, – Лейси Дональдсон-Сандер преподнесла обсерватории мощный, заглядывающий далеко во Вселенную телескоп.

Свой собор.

Затем с криком удивления и отчаяния попугай наклонился, и из обеих его ноздрей пошел дым.

ПИОНЕРЫ

Здравствуйте и добро пожаловать в ваш новый временный дом под необъятной крышей Серебряного Купола Детройт-Понтиак! Меня зовут Славек Кисель. Мне четырнадцать лет, и я пээл – перемещенная личность, как и все вы. Сегодня я буду вашим вирт-гидом.

Согласно закону штата Мичиган о переселении вы и ваша семья можете жить здесь в течение шести месяцев, пока не получите участок и не восстановите брошенный дом в одном из вновь заселяемых районов. Приехали вы из Свободной Еврозоны или бежали из Великой Глухомани, вам необходимо время, чтобы пережить последствия Дня ужаса, и мы рады помочь.

Как я уже сказал, я сам из пээл и пытаюсь лучше овладеть среднезападным амеранглийским. Поэтому, когда мы встретимся лично, в реальной части нашего путешествия, не ждите, что я стану говорить на вашем родном языке, как этот аватар. Говорите медленно, чтобы моя слуховая программа могла воспринять вашу речь. И приходите с собственными включенными лингвонаушниками.

Кстати, раз мы уж заговорили о программах, здесь вам могут бесплатно предоставить только одну пару очков «Вузикс» на семью и лишь пять квадратных метров пикселированной ткани, чтобы вы могли сделать из нее тиви и тачви. У нас напряженный бюджет. Так что многого не ждите.

У нас в Серебряном Куполе можно многим заняться – от спорта, игр и классов по искусству до торговли ценными бумагами и изучения этикета, от прыжков с купола до нашей знаменитой внутренней лиги цеппелинов. Все это будет у вас через минуту.

Но вначале самое скучное. Правила. Начнем с главных.

НИКАКОГО ОРУЖИЯ, КВАЗИОРУЖИЯ ИЛИ ХИМИКО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКИХ ПРИСПОСОБЛЕНИЙ.

Аппараты молекулярного биомоделирования и искусственные утробы подвергаются досмотру.

НИКАКИХ ЗАПРЕЩЕННЫХ НАРКОТИКОВ И МОДИФИЦИРОВАННЫХ ВЕЩЕСТВ.

Проверьте все в клинике (у нас отличные нюхачи!).

ПРАВИЛЬНО ИСПОЛЬЗУЙТЕ САНИТАРНОЕ ОБОРУДОВАНИЕ.

Ничего не выбрасывать с балконов! (Я имею в виду вас, жильцов мезонинов.)

УЕДИНЕНИЕ НУЖНО ЗАСЛУЖИТЬ.

ДЕТИ ОБЯЗАТЕЛЬНО ХОДЯТ В ШКОЛУ.

БОЛЬНЫЕ ОБЯЗАНЫ ОБРАТИТЬСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ.

ВСЕ РАБОТАЮТ.

НИКАКОЙ «МЕДИТАЦИИ» С 09:00 ДО 18:00.

Есть еще много других правил, и вам стоит с ними ознакомиться. Например, запрет на организации. Да, знаю, у нас свобода. Но мы можем потерять грант фонда Глокуса-Вортингтона, если станет известно о появлении у нас «Сыновей Адама Смита», или «Друзей уединения», или «Синей милиции», или «Патмосцев»… вот здесь можно посмотреть полный перечень. У некоторых из этих организаций на южной стороне есть собственные комитеты по переселению, можете присоединиться к ним. Этот купол – нейтральная территория.

Хорошо? Тогда наслаждайтесь нашим виртуальным туром. На сим-слое 312 идет комедия, на 313-м – занятия гимнастикой, на 314-м – фэнтези с чудовищами. Потом переключитесь на 376-й и пройдите обязательный (но забавный) контрольный опрос.

И наконец, присоединитесь ко мне для самого приятного – живой прогулки в реале. Она начнется в 15:00 перед баром «Диджа Ямайка Ганджа».