Текст книги "Истории для любопытных. Из коллекции Альфреда Хичкока"

Автор книги: Дэшилл Хэммет

Соавторы: Корнелл Вулрич,Чарльз Финни,Рон Гуларт,Эдмунд Криспин,Флора Флетчер,Уорнер Лоу,Джеффри Буш,Дарси Линдон Чампьон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Разве? Не уверена. Все это могло совершиться внезапно, под влиянием минуты.

– Сомневаюсь. Вряд ли человек явится на свидание с обычным кухонным ножом в кармане, если он не намерен пустить его в ход.

– Так вот чем зарезали Марка? Ты только вообрази себе, Люси, – обычным кухонным ножом!

Однако им осталось неизвестным, способно ли воображение Люси Ланкастер подняться до таких высот. В этот миг Джером Тайбер вернулся в комнату, неся на блюдечке вымытую чашку. Он налил в нее кофе и подал Маркусу.

– Прошу, лейтенант. За счет заведения.

– Спасибо, – поблагодарил Маркус и обратился к Люси: – Зачем вы сегодня так рано поднялись в номер к миссис Дрейпер?

– Было не так уж рано. Это случилось после восьми. По-вашему, мы все здесь до полудня валяемся в постели?

– Извините. Так зачем же?

– Затем, что Долли позвонила мне и попросила подняться. Она хотела показать мне серебряный портсигар, который купила вчера вечером. Когда его открываешь, начинает играть песенка «Дым разъедает глаза».

– Мне это понравилось, – сказала Долли. – Я имею в виду, сигареты и дым в глаза – по-моему, забавно.

Но Маркус не позволил себя отвлечь.

– И вскоре после этого вы решили спуститься?

– Нас просто вынудили, – ответила Долли. – Мы собирались выпить кофе там, но Марк вел себя настолько отвратительно, кричал, чтобы мы не шумели и так далее, что мы ушли.

– И по дороге сюда встретили в коридоре горничную?

– Да. Ту, которая обычно убирает наши комнаты.

– И сказали ей, что она может тихонько войти к вам и поменять в ванной полотенца?

– Я подумала, что это вряд ли помешает Марку. Он ведь принял снотворное, и я была уверена, что, пока горничная до него доберется, он уже заснет.

– С горничной я побеседовал. Она сказала, что никого около вашей спальни не видела. Если ваш муж кого-то впустил, он ушел раньше, чем туда попала горничная.

– Но убийцы не имеют привычки болтаться на месте преступления, верно?

Маркус был вынужден признать, что это так. Кроме того, он решил, что сам уже вполне достаточно здесь болтается. Он допил кофе, отставил чашку и поднялся на ноги.

– Большое вам спасибо, – сказал он. – Мне пора приниматься за другие дела. Извините за вторжение.

– Вы возвращаетесь наверх? – полюбопытствовал Джером Тайбер.

– Именно.

– Мне тоже в ту сторону. Если вы не против, я вас провожу.

Маркус был не против. Больше того, он приветствовал возможность провести несколько минут наедине с этим необычным персонажем. Распрощавшись с Долли и Люси, они вышли вместе.

– Я так понял, – произнес Маркус, – что вы с миссис Дрейпер, можно сказать, близкие друзья?

– Стараемся, – жизнерадостно ответил Джером Тайбер.

– Было даже высказано предположение, что у вас есть ключ от их номера.

– Ключ? Чепуха. Зачем мне ключ? Если на горизонте было чисто, как говорят в дешевых романах, Долли всегда могла позвонить мне и пригласить в гости. Поверьте мне, я вовсе не жаждал открыть дверь своим ключом и напороться на старину Марка. – Он остановился и метнул на Маркуса встревоженный взгляд. – Надеюсь, лейтенант, вы не считаете, что это я вошел туда сегодня утром и прикончил его?

– Мы должны проверить все варианты.

– Конечно, вы можете догадаться, что я не входил в число горячих поклонников старины Марка, но и моим смертельным врагом он тоже не был. Хоть Долли и милашка, такой цены она не стоит. И кто же выдвинул это предположение?

– Какое?

– Что у меня есть свой ключ?

– Некто, утверждающий, что видел, как вы входили туда без стука.

– Ага, ясно. Должно быть, та старая ведьма из номера напротив. Если Долли приглашала меня к себе, она иногда оставляла дверь чуть приоткрытой. Для скорости.

– Понятно.

Разговаривая, они поднимались по лестнице на следующий этаж и, дойдя до его площадки, остановились передохнуть.

– Что ж, – сказал Джером Тайбер, – мне выше. Надеюсь, мы расстаемся друзьями. Вряд ли вы пригласите меня пойти с вами и покопаться там на месте преступления.

– Да.

– Так я и думал. Ну ничего. Просто любопытство – мой порок. Доброй охоты, лейтенант.

Тайбер двинулся вверх по лестнице, и замешкавшийся Маркус услыхал, как он насвистывает по дороге.

Фуллер стоял у окна, высунув голову наружу. Когда вошел Маркус, он втянул ее обратно и повернулся. Однако Маркус без остановки прошагал в ванную.

Там он увидел, что память не подвела миссис Гримм. Полотенца в ванной были использованные, и свежих нигде не наблюдалось.

На широкой полке у раковины, среди множества пузырьков и бутылочек, стояла пластиковая баночка с таблетками. Изучив ее, Маркус убедился, что это снотворное, которое, видимо, принял Дрейпер, а затем прошел в спальню. Фуллер все еще стоял у окошка. Полицейская санитарная машина уже успела приехать и уехать, поэтому на кровати больше не было тела Марка Дрейпера. Маркус, который не очень любил трупы, почувствовал облегчение.

– Там узкий карниз, – сказал Фуллер. – Идет снаружи, под окнами. Это было бы рискованным трюком, но в принципе человек мог бы потихоньку сюда пробраться. Окно было не заперто.

– Да-да. – У Маркуса был рассеянный вид. – Но это вряд ли.

– Почему?

– Вы сами сказали – слишком рискованно. И упасть можно, да и с улицы увидят. Вдобавок, разве мог этот кто-то твердо рассчитывать, что в девять утра Дрейпер будет еще в постели и не проснется? И как он мог быть уверен, что миссис Дрейпер не окажется дома?

– Я не сказал, что у меня есть ответы на все вопросы. – Голос Фуллера звучал резко, почти грубо. – Но тут есть над чем подумать.

– Конечно, Фуллер. В комнате что-нибудь искали?

– С виду ничего.

– Что-нибудь пропало?

– Тоже не заметно. Для определенности надо будет спросить у миссис Дрейпер.

– Мне кажется, это необязательно. Дрейпера убил не грабитель. Тут нет сомнений.

– Да ну? Пожалуй, это действительно маловероятно, но откуда у вас такая уверенность? Карниз все же не настолько узок.

Маркус по-прежнему казался рассеянным. Он стоял у кровати и пощипывал нижнюю губу, устремив взгляд в пол. Поначалу Фуллер решил, что он его не слышал.

– Я уверен, – промолвил он через некоторое время, – потому что знаю, кто его убил.

Фуллер, которого опыт уже научил стоицизму, спокойно сказал:

– Очень интересно. Может, поделитесь со мной?

– Попозже, Фуллер, попозже. – Маркус оживился, точно сбросив с плеч тяжкий груз раздумий. – Ведь я еще не знаю, почему.

Внезапно он повернулся к двери.

– Идемте, Фуллер. Здесь нам больше делать нечего.

Фуллеру трудно было с этим согласиться. Он, например, считал, что им не мешало бы арестовать преступника. Если, конечно, Маркус и правда знал, кто это. Впрочем, на этот счет у Фуллера имелись серьезные сомнения. Скорее всего – мягко говоря – Маркус просто пытался соответствовать некоему вымышленному представлению о самом себе. Поглядите на знаменитого детектива! А если отбросить околичности и сказать все прямо, то Маркус – обыкновенный лжец.

Фуллер не отважился высказать такое серьезное обвинение, но последующие шесть дней только укрепили в нем уверенность в своей правоте. И впрямь, поскольку дело касалось Фуллера, не произошло абсолютно ничего нового. Два дня Маркус никуда не выезжал. Один раз он совещался с начальником, в другой раз к ним присоединился окружной прокурор. Маркус вел по телефону долгие переговоры, содержания которых Фуллеру знать не полагалось, а подслушивать было неудобно. Затем он исчез. Похоже было, что Марка Дрейпера просто сбросили со счетов. Убит и убит, ничего особенного.

Затем, спустя четыре дня, Маркус появился снова. Он возник неожиданно. Зайдя к нему в кабинет к вечеру четвертого дня, Фуллер увидел его там: Маркус, сгорбившись, сидел за столом и молча смотрел из-за него на миссис Гримм, которая очень прямо сидела напротив, сжимая на коленях сумочку. Костяшки ее пальцев побелели. Лицо походило на каменное.

– А, это вы, Фуллер, – приветствовал его Маркус. – Я о вас спрашивал.

– Вы очень любезны, – сказал Фуллер. – Где вы были?

– Где только не был. На обоих побережьях, потом назад. По делу Дрейпера. Кстати, вы наверняка помните миссис Гримм. Или вы с ней не знакомы?

– Не знаком.

– Но вы знаете, кто она, верно? Теперь можете познакомиться. Миссис Гримм. Сержант Фуллер.

Фуллер кивнул миссис Гримм. Миссис Гримм не ответила ни кивком, ни словом. Она сидела неподвижно.

– Миссис Гримм убила Марка Дрейпера, – сказал Маркус.

Фуллер глубоко вдохнул, задержал воздух в груди, пока она не начала болеть, и выпустил его с долгим, едва слышным свистом.

– Это правда? – спросил он.

– К несчастью, да. Так, миссис Гримм?

Миссис Гримм не ответила. Она не пошевелилась.

– Интересно, – медленно произнес Фуллер, – как вы пришли к такому заключению.

– Это было вполне ясно с самого начала. Вы были правы, когда сказали, что в этом деле нет ничего странного. Так оно и было. У миссис Гримм был ключ. Мистер Дрейпер принял успокаивающее и, по-видимому, заснул. Миссис Гримм просто вошла в спальню, зарезала Дрейпера и, подождав, пока он окончательно испустит дух, с криком выскочила в коридор. – Он добродушно улыбнулся.

Фуллер с изумлением посмотрел на миссис Гримм. Она молчала и не шевелилась.

– Откуда вы знаете? – спросил Фуллер.

Маркус вздохнул и сложил руки на животе так, что получился маленький шалашик.

– Миссис Гримм якобы пришла сменить полотенца. Но они остались несвежими. Миссис Гримм объяснила это тем, что была слишком напугана своим открытием и ни о чем больше не помнила. Ладно. Но что сделала бы любая женщина со стопкой полотенец в руках, если бы наткнулась на труп только что убитого мужчины? По-моему, раскидала бы полотенца по всей комнате. Или, уж во всяком случае, уронила бы их, когда с криком выбегала наружу. А вы, Фуллер, видели на полу хоть одно полотенце?

– Нет, – сказал Фуллер, – не видел.

– Впрочем, неважно. Это все равно не главное.

– А что же тогда главное? – спросил Фуллер.

– Вы видели номер, Фуллер. Вы помните его планировку. Ванная расположена в углу первой комнаты, она граничит с коридором, а внутри, между ванной и противоположной стеной, есть только узкий проход. Кровать в спальне находится у внутренней стены ванной. То есть тоже в углу. Если бы миссис Гримм не входила в спальню, она бы никак не могла увидеть тело Марка Дрейпера.

– Правда, не могла, – согласился Фуллер.

– И у нее не было абсолютно никакой причины туда входить. Ей ведь надо было только сменить полотенца. Более того, ее предупредили, чтобы она сделала это тихо и не разбудила спящего Дрейпера. А она вместо этого направилась прямиком в спальню. По-вашему, это логично, Фуллер?

– Нет, – ответил Фуллер. – Нелогично.

– Вот и мне так показалось. И я решил, что имеет смысл вплотную заняться биографией миссис Гримм.

Фуллер снова поглядел на миссис Гримм с изумлением. Она по-прежнему молчала и не шевелилась.

– Почему? – спросил Фуллер. – Почему?

– Действительно, почему? Вы, Фуллер, как всегда, смотрите в корень. Если миссис Гримм не маньяк-убийца – а она совсем не похожа на сумасшедшую, – значит, у нее должен был быть какой-то разумный мотив. Может, этот Дрейпер когда-то ее обчистил? Или совратил ее дочь, или довел до ручки мужа? Как видите, у меня появилась богатая почва для всяких мелодраматических спекуляций. Как бы там ни было, вот на что я потратил последние несколько дней, Фуллер. Я разбирался с прошлым миссис Гримм и, должен сказать, обнаружил кое-какие весьма красноречивые факты.

– Какие факты?

– Три года назад на западном побережье миссис Гримм, тогда называвшая себя миссис Фостер, работала прислугой в доме хорошо обеспеченной молодой пары. Как-то днем, когда жена отсутствовала, муж был застрелен с близкого расстояния из его собственной винтовки. Миссис Гримм, которая была там в то время, показала, что он собирался чистить винтовку и нечаянно выстрелил в себя. Обстоятельства дела вызывали кое-какие подозрения, но за отсутствием доказательств противного причиной смерти сочли несчастный случай.

Но, как вам известно, Фуллер, мои мозги засорены всякой всячиной. В этом деле было нечто, напомнившее мне о другом случае, о котором я читал, и скоро я вспомнил, что именно. Лет шесть назад на восточном побережье богатый молодой муж был убит ножом в своем доме – решили, что убийцей был спугнутый взломщик. Жена в ту ночь гостила у подруги, но служанка была в доме и дала показания о том, что случилось, о взломе и так далее. Все это тоже выглядело подозрительно, однако факты, похоже, подтверждали рассказ свидетельницы. Дело закрыли, и… вы совершенно правы, Фуллер. Я выяснил, что служанка, хотя она называла себя миссис Брин, а позже превратилась в миссис Фостер, была той самой женщиной, которая теперь называет себя миссис Гримм.

Каким бы ни было ее имя, она казалась изваянной из камня. Если она и слышала, то не подала виду. Что бы она ни чувствовала, она держала свои чувства при себе.

– И все-таки, – сказал Фуллер, – я не понимаю, почему.

– Неужели, Фуллер? Впрочем, люди, которые вели расследование в тех двух случаях, тоже ничего не поняли. Зато я понял. Мне помогло то, что у всех трех дел, считая наше, есть один общий знаменатель. Во всех трех случаях молодая жена отсутствовала и имела надежное алиби.

Вдруг, почти сердито, точно ему внезапно захотелось покончить с этим делом раз и навсегда, Маркус встал и подошел к двери, которая вела в соседний кабинет. Отворив ее, он отступил в сторону.

– Войдите, миссис Дрейпер, – сказал он. – Вы нужны вашей матери.

– Мать и дочь, убийцы-профессионалы! – воскликнул Фуллер.

– Именно. Дочь, весьма привлекательная, выходит замуж за богатого человека. Мать выжидает, потом устраивается к ним служанкой. Вскоре муж погибает. Еще через некоторое время наследуются большие деньги плюс страховка. А затем мать и дочь воссоединяются в другом месте, на большом удалении от первого. Роскошная жизнь, чудесная перспектива грядущих браков. Потом все повторяется. В нашем случае было небольшое осложнение. Дрейпер хотел жить в гостинице, и матери пришлось наняться туда горничной и сделать так, чтобы за ней закрепили нужный этаж. Она справилась. Мать – умная женщина.

– Они ввели это в обычай!

– Не стоит так волноваться, Фуллер. Они не первые. Хотя их предшественники, как правило, бывали отравителями. А один – может, помните – был вечным мужем, который топил своих жен в ванне. На этот раз в привычную схему внесено некоторое разнообразие.

Фуллер поглядел на Маркуса с невольным уважением. Ничего не поделаешь, подумал он; надо признать, что котелок у него варит неплохо.

– Скажите мне одну вещь, – попросил Фуллер. – Только честно.

– Честность – мой девиз.

– Вы подозревали миссис Гримм с самого начала. Это ясно. А Долли Дрейпер вы тоже подозревали?

– Да.

– Почему?

– Потому что в ней есть зло.

– Бросьте. Откуда вы могли это знать?

– Мне сказала об этом женщина по имени Лукреция Бриджес. Для всех остальных она была бедной крошкой, лапочкой, славной малюткой Долли. Но не для миссис Бриджес. И знаете, почему? Потому что люди хорошо понимают себе подобных, и рыбак рыбака видит издалека.

– Если вас интересует мое мнение, то это полная чепуха.

– Тем не менее, – откликнулся Маркус, – мне бы очень хотелось знать, что было в супе у старого Уинстона.

Уорнер Лоу
(Warner Law)
ДВОЙНОЕ ЗЕРО
(Переводчик В. Бабков)

Даже занятая перепечатыванием текста со стенограммы, немолодая секретарша успевала поглядывать на Сэма Миллера, сидящего в другом конце приемной. Он ждал встречи с ее шефом мистером Коллинзом, владельцем и управляющим казино в отеле «Старлайт». Это относительно старое заведение на Стрипе, [2]2
  Стрип – продолжение одной из центральных улиц Лас-Вегаса Фримонт, где находится множество отелей и игорных домов.


[Закрыть]неподалеку от окраины Лас-Вегаса.

Для женщин вообще и немолодых секретарш в частности Сэм Миллер был чуть ли не сверхъестественно привлекателен: в реальность такого стопроцентно американского облика поначалу просто не верилось. Сэму едва перевалило за двадцать, и при своих шести с лишним футах росту он был широк в плечах, строен и гибок. У него были коротко стриженные светлые волосы, ровный загар, абсолютно прямой нос, белые зубы и обаятельнейшая улыбка. Его ярко-голубые глаза смотрели на мир с такой безыскусной прямотой и искренностью, что под их взглядом даже секретарша с чистой совестью и безупречным методистским прошлым чувствовала себя не свободной от легкой примеси порока и криводушия. Она знала, что мистер Коллинз с удовольствием даст Сэму работу, хотя и сделает вид, что берет его неохотно, и для начала поговорит с ним не слишком ласково. В «Старлайте» не хватает крупье, а это живое воплощение неподкупности подойдет им как нельзя лучше. Вдобавок, внешность Сэма послужит приманкой для большинства игроков женского пола в Вегасе: молодые захотят уложить его к себе в постель, а пожилые – по-матерински пестовать и воспитывать. Тут зажужжал интерком, и мистер Коллинз сказал, что готов увидеться с мистером Миллером.

Сэм вошел в кабинет и аккуратно прикрыл за собой дверь. Мистер Коллинз встретил его, не выходя из-за огромного стола: правая рука протянута посетителю, на лице – улыбка с точно отмеренной порцией радушия. Сэм слышал, что Коллинз родом с Балкан и его настоящая фамилия, длинная и труднопроизносимая, давно уже в нужной степени натурализована и нейтрализована. Это был человек лет шестидесяти с кожей оливкового цвета; его светло-серый шелковый костюм прекрасно сочетался по тону с седой шевелюрой.

Сэм пожал ему руку, улыбнулся и сказал:

– Здравствуйте, сэр.

– Очень рад видеть вас, Сэм Миллер. Садитесь. Расскажите мне о себе.

Сэм опустился на стул.

– Все с начала до конца?

– Вряд ли история вашей жизни так уж длинна. Сколько вам лет?

– Двадцать два, сэр.

– Могу я взглянуть на ваше водительское удостоверение?

– Конечно. – Сэм вынул права из бумажника, подал через стол Коллинзу, тот мельком посмотрел в них и вернул юноше.

– Вы когда-нибудь бывали под арестом?

– Нет, сэр.

– Вспомните как следует. Правила Невадского комитета по игорным делам обязывают меня тщательно это проверить.

– Понимаю, сэр. Я ни разу в жизни не был под арестом.

– Почему вы хотите стать крупье?

– Я хочу заработать денег и отложить их, чтобы оплатить потом учебу в колледже.

– Где вы родились?

– В Лос-Анджелесе. Закончил школу в Голливуде, потом записался в морскую пехоту – не по призыву, а добровольцем.

– Что вы делали в морской пехоте?

– Меня отправили во Вьетнам.

– Попадали там в переделки?

– Да. Я был ранен три раза.

– Искренне вам сочувствую. Раны были серьезными?

– Одна да. Та, что от выстрела в живот. Две другие оказались поверхностными. В общем, этим летом меня демобилизовали.

– Вы, случайно, не захватили с собой свидетельство об увольнении?

Сэм вынул требуемую бумагу, Коллинз просмотрел ее и отдал ему.

– А после армии?

– У моего дяди был винный магазин в Голливуде, и я пошел работать к нему. Но на нас совершили четыре налета. Дважды меня били рукояткой пистолета, один раз прострелили ногу, а потом мой дядя тоже получил револьвером по голове, сказал, ну его к черту, продал магазин, и я остался без работы.

– Я гляжу, жизнь у вас была хоть и недолгая, зато насыщенная.

Сэм улыбнулся.

– Не по моей воле. А потом один приятель посоветовал мне стать крупье в Лас-Вегасе. С арифметикой у меня всегда было неплохо, так что я приехал сюда и поступил в школу мистера Фергюсона, где готовят работников казино, а вчера, как вы уже знаете – ведь ваша секретарша только что принесла вам мой диплом, – я ее закончил.

Коллинз взял со стола диплом и протянул его Сэму.

– Почему вы явились сюда, а не в какое-нибудь другое казино?

– Мистер Фергюсон сказал, что вам, по его сведениям, требуются крупье и что у вас хорошо работать. Еще он сказал, что вы самый проницательный человек в Вегасе.

– Так прямо и сказал? Надо же, впервые слышу. Однако я только что беседовал о вас с Фергюсоном по телефону. Он говорит, что у него давно не было такого прекрасного ученика. Как у вас с рулеткой?

– По-моему, прилично.

– Посмотрим. Маленький тест. Выпало тридцать два, – начал Коллинз и вдруг заговорил гораздо быстрее: – А игрок поставил две фишки прямо на это число, одну на пару, две по углам, четыре на три соседних [3]3
  На пару, по углам, на три соседних – виды ставок, соответственно, на два, четыре и три расположенных рядом числа, выигрыш по которым выдается из расчета 18:1, 9:1 и 12:1.


[Закрыть]и три на первый столбец. Сколько фишек вы должны выдать этому игроку?

На решение Сэму понадобилось четыре секунды.

– Сто сорок семь.

– Вы забыли о ставке на столбец.

– Нет, сэр, не забыл. Вы сказали, на первый столбец. А тридцать два находится во втором. – Сэм слегка улыбнулся. – И вы это очень хорошо знаете.

На лице Коллинза не появилось ответной улыбки.

– Фишки стоят по двадцать пять центов. Сколько выиграл этот игрок?

– Семь стопок и еще семь штук. Тридцать шесть долларов семьдесят пять центов.

Теперь Коллинз улыбнулся тоже.

– Вы можете начать работу сегодня в четыре? Это вторая смена – с четырех до полуночи.

– Да, сэр.

– Вы будете получать по сорок долларов за смену плюс свою долю чаевых. Как в большинстве казино, мы собираем чаевые в общий фонд и делим поровну. На вас придется в среднем по два пятьдесят – два семьдесят пять за сорокачасовую неделю. Вас это устраивает?

– Да, сэр. – Сэм встал, готовый идти.

– Сядьте. Я хочу кое-что вам сказать. Я, и только я, владею здесь лицензией на игорный бизнес. Я не отчитываюсь ни перед кем. Я не связан ни с мафией, ни с какими бы то ни было другими криминальными структурами. Мы не обманываем игроков, мы не обманываем Невадский комитет по игорным делам, мы не обманываем Налоговое управление. И еще: если какой-нибудь служащий вздумает обмануть казино в свою пользу или в пользу игрока, пощады от меня ему не будет.

– Мистер Фергюсон говорил мне, что вы ведете честную игру.

– Это больше, чем честная игра. Вот вам пример. Выпало число семь. Убедившись, что ставок на этом номере нет, вы собираете со стола фишки. Но тут один игрок говорит: «Эй-эй, постойте! У меня была фишка на семи, а вы ее забрали!» Вы совершенно точно знаете, что этот игрок нагло врет. Что вы сделаете?

– Ну… позову распорядителя.

– Нет. Вы извинитесь перед игроком и заплатите ему. И только если он поступит так во второй раз, вы позовете распорядителя – хотя в этом случае он и сам обязательно подойдет к вам. Я хочу подчеркнуть, что для васкаждый игрок честен и каждый всегда прав. Вы не полицейский и не сыщик. Это работа вашего распорядителя и моя. Но не ваша.

– Да, сэр.

Коллинз встал и протянул руку.

– Очень рад, что вы к нам присоединились. Не кладите глаз на наших официанток. В городе полно других симпатичных девушек.

В три сорок пять того же дня Сэм снова вошел в отель «Старлайт». Один из самых старых на Стрипе, этот отель был невелик. Само казино располагалось в отдельном крыле. Сюда приходили играть, потому что здесь не было шума и ярких огней, как в новых, гораздо более крупных игорных домах. Автоматы стояли в отдельной комнате, чтобы их звон не мешал серьезным игрокам. В главном зале овальной формы находились два стола для игры в крэп, три для игры в двадцать одно и три рулетки. В казино не было ни колеса фортуны, ни бинго, ни тотализатора скачек. Здесь собирались игроки, которые любили тишину. Даже крупье у столов для крэпа, которые почти не умолкали, старались говорить на пониженных тонах.

Сэм не знал, кому доложить о своем появлении, но он вошел под арку в конце зала, где был маленький бар, и спросил бармена – оказалось, что его зовут Чак. Тот объяснил Сэму, как найти комнату для крупье.

Сэм прошагал по коридору в заднюю часть здания и отыскал там комнату с несколькими столиками, креслами и шкафчиками. Остальные крупье уже были на месте: они снимали куртки и надевали форменные зеленые фартуки. К Сэму подошел маленький сухощавый человечек лет пятидесяти на вид, в темном костюме и с кислым желтоватым лицом.

– Сэм Миллер?

– Да, сэр.

– Я Пит, распорядитель в этой смене. – Он повернулся к другим крупье. – Ребята, это Сэм Миллер. – Те дружелюбно пробурчали что-то в знак приветствия. – Скоро познакомишься со всеми, – сказал Пит Сэму. – А пока – вот это Гарри. – Он подвел Сэма к высокому старику с усталыми глазами. – Сегодня вы работаете вместе. Для начала будешь складывать ему фишки.

– Привет, сынок, – сказал Гарри, пожал Сэму руку, взглянул на него и не сдержал удивленного возгласа. – Боже ты мой! Да тебе и шестнадцати лет не дашь.

В казино Сэм обнаружил, что его рулеточный стол почти не отличается от того, что был в фергюсоновской школе. Сбоку стояли шесть табуретов для игроков. У самой рулетки справа от крупье лежали собранные в столбики фишки шести цветов – белого, красного, зеленого, синего, желтого и коричневого. На всех была марка «Старлайт», но не было цены. Поскольку минимальной ставкой считалось двадцать пять центов, стоимость одной фишки предполагалась такой же.

Рядом с цветными фишками были столбики долларовых жетонов – металлических, специально отчеканенных для казино. Справа от жетонов лежали маленькие стопки фирменных чеков достоинством от пяти до пятидесяти долларов. В казино имелись также чеки по сто, пятьсот и тысяче долларов, но их редко можно было увидеть на рулеточных столах.

Перед крупье находилась щель с пластиковой кромкой: когда игроки покупали фишки, их деньги отправлялись в эту щель и попадали в запертый ящичек под столом.

Так как предыдущая смена кончилась, мистер Коллинз пришел с ключами и пустым ящичком. Он заменил старый ящичек на новый и в сопровождении вооруженного охранника в форме унес деньги в кассу.

В течение первого часа Сэм просто собирал фишки в столбики и изредка клал на место чеки, которые давал ему Гарри. Игра шла спокойно: никто не шумел, не спорил и не пытался никого обмануть. Затем Гарри ушел на перекур, и Сэм занял его место.

Вскоре после этого к столу Сэма подошла новая посетительница – высокая и костлявая, лет пятидесяти. Зубами ее на этом свете тоже явно не обделили. На ней была блуза из золотой парчи и оранжевые слаксы. Когда она заговорила, стало ясно, что она порядком пьяна.

– Дай-ка мне пару столбиков, – велела она Сэму и сунула ему десятку. Он опустил банкноту в щель и подвинул ей два столбика красных фишек. – Красные мне не нравятся, – сказала она. – Они не идут к моим слаксам. Другой цвет есть?

– Как насчет зеленого? – улыбаясь, спросил Сэм.

– Зеленый – то что надо, – откликнулась она и сгребла фишки, которые Сэм положил перед ней.

Сэм запустил рулетку.

– Я играю в эту игру уже много лет, – объявила женщина всему столу, – и знаю, что тут не может быть никакой системы. Никакой системы! Ты просто кидаешь фишки, а они падают куда хотят!

Она повернулась к столу спиной, держа фишки в обеих руках, и разом бросила их через плечи. Они разлетелись во все стороны – некоторые сшибли чужие ставки, причем чуть ли не большая часть фишек и вовсе скатилась со стола на пол. Послышались раздраженные возгласы других игроков. Сэм снял шарик с рулетки. К нему устремился Пит, нажав на ходу одну из кнопок на маленьком столике посреди зала.

– Прошу прощения, мадам, – сказал Сэм женщине, – но так у нас ставить не принято.

Она хихикнула.

– Я просто даю фишкам упасть куда им хочется!

– Тем не менее, – пояснил Сэм с обворожительной улыбкой, – если ваши фишки не будут стоять на положенных местах, я не смогу правильно подсчитать ваш выигрыш.

Другие игроки, нагнувшись, терпеливо поднимали с пола зеленые фишки. Сэм собрал их, сложил в столбики и убедился, что ни одна фишка не потерялась.

– Я не хотела причинять вам столько хлопот, – сказала женщина, улыбаясь Сэму. – Ну-ка, посмотрим. Больше всего фишек упало рядом с двадцаткой, туда я их и поставлю. На двадцатку и рядом. – С пьяной сосредоточенностью она принялась раскладывать фишки на двадцатый номер и вокруг него.

Сэм заметил, что в конце зала появился мистер Коллинз – он направлялся к ним из своего кабинета, откуда его вызвал сигнал, поданный Питом. Он подошел и стал у края стола, но ничего не сказал.

Сэм запустил колесо. Женщина смотрела, как оно крутится.

– Сейчас выпадет двадцать, – сказала она. – Иначе я прогорю.

Шарик остановился на двадцати.

– Ага! – Она подпрыгнула и захлопала в ладоши. – Я выиграла! Выиграла!

Сэм сосчитал зеленые фишки на столе.

– Шесть на двадцати, девять на парах, десять по углам. Итого четыреста сорок три фишки плюс те двадцать пять, что остались на поле.

– Сколько это в деньгах? – спросила женщина.

– Сто семнадцать долларов, – ответил Сэм.

Коллинз подошел к ней сзади.

– Примите мои поздравления, миссис Берк, – произнес он.

Она обернулась.

– Ах, милый мистер Коллинз. Как поживаете?

– Видеть вас здесь – всегда огромное удовольствие, – сказал Коллинз. – Честно говоря, я даже собирался вам позвонить. Прежде чем вы сорвете весь банк, почему бы вам не получить деньги и не пропустить со мной стаканчик? Мне нужен ваш совет по поводу одного дельца с недвижимостью.

Через несколько секунд миссис Берк уже получила свой выигрыш и, сияя от счастья, ушла под руку с Коллинзом. Тихо, чтобы не слышали игроки, Пит прошептал на ухо Сэму:

– Отлично справился, сынок. Все, что не принадлежит в Вегасе Говарду Хьюзу и Керкориану, принадлежит миссис Берк.

На второй вечер работы Сэма не случилось ровным счетом ничего. Зато на третий произошла неприятность.

Круглолицый юноша с угрюмо сжатым ртом и ямочками на щеках раз за разом ставил на четырнадцать и проигрывал. Он играл десятидолларовыми чеками, но не был похож на человека, который может себе это позволить, и все время повышал ставку, пока не добрался до пятидесяти долларов на один розыгрыш, по-прежнему на четырнадцати. В его глазах появилось отчаяние.

Шарик упал на пятнадцать. На этом номере ставок не было. Сэм сгреб фишки.

– Погодите-ка! – остановил его юноша. – Как насчет моих пятидесяти на пятнадцати?

Сэм вежливо улыбнулся.

– Мне показалось, сэр, вы ставили на четырнадцать.

Пит уже нажал кнопку и стал рядом с Сэмом.

– Только не в этот раз! – заявил юноша. – Мне надоело ставить на четырнадцать, и я решил попробовать пятнадцать. Вы так привыкли видеть мою ставку на четырнадцати, что ошиблись, вот и все.

Речь шла о сумме в тысячу восемьсот долларов. Сэм глянул на Пита, но прежде, чем распорядитель успел заговорить, подал голос благообразный седой мужчина в самом конце стола.

– Боюсь, что этот юноша прав, – сказал он Сэму извиняющимся тоном. – Мне очень не хотелось вмешиваться, но я видел, как он поставил на пятнадцать. Я еще подумал, то ли он ошибся, то ли решил наконец поменять число.

К этому моменту самый проницательный человек в Вегасе уже подошел к игрокам сзади.

– Заплатите джентльмену, Сэм, – сказал он. – Здесь не место для споров.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Сэм и потянулся за чеками.

Пит остановил его жестом и сообщил:

– У нас за столом не наберется такой суммы, мистер Коллинз.

Это была неправда.

– Неужели? – сказал Коллинз. – В таком случае, пройдемте в мой кабинет. Если вы с вашим другом отправитесь со мной, я позабочусь о том, чтобы…