Текст книги "Меня зовут Лон…Я вам нравлюсь ?»"

Автор книги: Дерек Шэрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 10

Путешествие в Швецию № 2

Я думала, что в Швейцарии было холодно.

Я не могла быть счастливее. Я только что прибыла в Швецию, богатую европейскую страну, и я была с привлекательным мужчиной, кто действительно заботился обо мне. Не успела еще я выйти из аэропорта, как сразу окоченела от жуткого холода. Хотя это ведь даже еще не была зима, но ледяной холод пробрал меня до костей. Я никогда не думала, что где-то на планете может быть так холодно. Я подумала, что возможно никогда не буду покидать своего нового теплого дома.

Прибыв в дом Лейфа, я забежала внутрь, предоставив ему нести мой багаж. Я очень замерзла, чтобы думать о чем-либо другом, кроме как согреться в его комнате. Я уже скучала по «Som Tum» (очень острый салат из зеленой папайи, известный тем, кто из Исарна). Мы верили, что он необходим для нашего выживания.

Несколькими месяцами до моего поездки в Германию с Юргеном, я встретилась с девочкой по имени Бии. Она была школьной подругой моей сестры. Она приехала по тем же причинам, по каким каждая девочка приезжает в Паттайю – чтобы продавать секс за деньги. Вскоре после моего прибытия, когда мне стало скучно сидеть дома, Лейф помог ей получить визу чтобы она навестила меня в Швеции. Шведское правительство очень либеральное. Они не только предоставили мне трехмесячную туристическую визу, но когда мне стало скучно, они разрешили моей подруге, Бии приехать и остаться со мной. Я была рада увидеть кого-то, с кем я могла бы поговорить на родном диалекте и поесть нашей родной еды. Она приехала с намерением найти себе мужа. Но вернувшись в Таиланд, будучи на Пукете, она познакомилась с удивительным Дэйном, который увез ее домой в Данию. Как часто говорится «то, что мы ищем – часто находится у нас на заднем дворе».

Би и я «наслаждались» холодной погодой и прекрасно проводили время, гуляя по стране. Я не могла поверить, что я буду гидом в европейской стране. Я чувствовала, как будто я сплю! Мы были двумя нищими, молодыми девочками из самой низшей касты в Таиланде; и мы путешествовали по Швеции и воспринимались шведами как равные. Этого бы никогда не произошло в Бангкоке, или в любом другом районе Таиланда. Я могла путешествовать во Вьентьян в Лаосе, где меня воспринимали бы как равную – потому что я была этнически похожа, но я все равно оставалась женщиной. В Швеции, я была равной – и для мужчин, и для женщин. Поскольку у меня была туристическая виза, я не имела права работать. Вместо этого, я жила жизнью «девочки на отдыхе». Я немного делала работу по дому, и у меня было много времени чтобы смотреть телевизор и ходить в тренажерный зал. Я также навещала родителей Лейфа по разным причинам.

Вскоре после того, как я начала новую жизнь с Лейф, моя сестра Сай позвонила мне. Она отказалась возвращаться в Убон, когда я уехала в Швецию и я искренне волновалась оставлять ее с подругами. Я беспокоилась, что она может связаться с чем-то незаконным. Ведь так легко нажить проблемы просто живя в Паттайе. Она пристрастилась к яббе, популярному амфетамину в Таиланде. А сейчас она сидела в тюрьме. Через подругу, она нашла меня и попросила помощи. Я отправила переводом безвозвратный «залог», который являлся ничем иным как взяткой полиции. Дело против нее было закрыто и ее отпустили. Цена была 5000 бат (125 $). Она могла быть вдвое выше, чтобы вытащить ее из тюрьмы. Дача взятки также позволила мне спокойно спать ночью. Паттайя полна людей, который ходят по краю пропасти. Привлекательность восторженного образа жизни была слишком сильна для 15-летней девочки, чтобы сопротивляться, оставшись без надзора старшей.

Я провела три незабываемых месяца в Швеции. В отличие от Паттайи, она выглядела не так завораживающе. Я гуляла по окрестностям во время теплых месяцев, и уже ориентировалась в городе – знала лучшие места где делать покупки. Три месяца с момента моего въезда прошли, моя виза закончилась и мне пришлось вернуться домой.

Возвращение в Таиланд за новой визой.

Было приятно оказаться снова дома, но как там было жарко!

Я вернулась в Таиланд, чтобы получить новую визу, и в Убон, чтобы увидеть свою маму – где я остановилась на пять недель. Для любой девочки, жившей вдали от своей деревни такое продолжительное время, возвращение к своим корням – провинциальной, примитивной деревне – было очень трудным. Через пять недель после своего возвращения я осознала, что мне нужна музыка, развлечения, веселье и ночная жизнь Паттайи – к которым я привыкла – и куда я направилась и решила остановиться еще на пару месяцев.

В один день, Дэйв и я обедали в Pizza Hut, когда в город прибыли моряки. Два молодых матроса спросили разрешения сесть за наш столик, Дэйв согласился. Было приятным совпадением узнать, что один из них был из Лаоса, но жил в США много лет. Он забыл многое из родного лаосского (исарнского)языка, но попытался поговорить со мной на нашем родном языке. Его друг был из маленького городка в Небраске и жил в Сан Диего. Он был таким наивным и незрелым, что он произносил его название как «Sin Diego» и находил это смешным. Это была его первая поездка в Паттайю, и ему предстояло узнать многое о грехах (sin – грех), чем он мог себе представить. Он сказал, что после того как уехал из Небраски, то никогда не возвращался дольше, чем на короткий отпуск. Сейчас он постигал жизнь вдали от маленького городка, он чувствовал что «Большой город» – единственное место, где он мог жить. Никто другой не мог понять его чувства лучше, чем я, я чувствовала то же самое.

В Паттайе, я остановилась в отеле, которым владел друг Лейфа. Я также потратила некоторое время, обучая Пола говорить, читать и писать по тайски. Моя мама приехала, чтобы увидеться со мной, и, фактически, поработала месяц в отеле. Хотя она была счастлива поработать в отеле, ее не интересовала Паттайя и жизнь в городе. Она просто ждала, затаив дыхание, пока я не вернусь в Швецию, чтобы и она могла воспользоваться выгодами с моей новой жизни.

Я регулярно посещала Food Court в Royal Garden, большом торговом центре чтобы поесть и поболтать с подругами. Я просто убивала время в ожидании, пока оформлялась моя новая шведская виза. Я вела довольно спокойный и замкнутый образ жизни по сравнению с предыдущим временем высокооплачиваемой проститутки, хотя редко, но я ходила по вечерам с Полом. Я приехала в Паттайю не для того чтобы встречаться с мужчинами; спустя пять лет, у меня был собственный мужчина, который был счастлив заботиться обо мне, духовно, физически и, что важнее всего, финансово.

У меня было больше времени, чтобы проводить с мамой чем за последние шесть лет. Она ничего не понимала ни моей визе, ни об остальных требуемых документах, но она знала, что мой отъезд в страну означает приток больших денег для нее. Она всегда знала, что я буду обеспечивать ее и своих сестер, Сай и Йинг.

Я привезла свою сестру, Йинг, в Паттайю, чтобы она увидела где я живу. Она всегда хотела увидеть Паттайю. Она была моя родная сестра «по крови». Ей оставалось всего 1,5 года до окончания средней школы. Я работала, чтобы она смогла закончить и получить школьный аттестат и получить образование, которого у меня не было. Я очень гордилась ей. Я всегда надеялась, что и она будет гордиться мной также. Она точно не знала, что и подумать о Паттайе. Она очень отличалась от той провинциальной деревушки, который мы называли своим домом. Ей нравилось, что легко можно ходить в кинотеатры и современные, с кондиционерами, торговые центры, которых нет в деревнях и которые фактически неизвестны большинству людей там. В городе было изобилие нашей любимой еды из Исарна. Ей также нравился теплый тропический бриз и звук моря, когда волны мягко бились о берег. Кроме этих развлечений, больше по сути в Паттайе делать нечего, если ты не зарабатываешь деньги по ночам.

Путешествие в Швецию № 3.

Снова на работу! Моя последняя поездка в Швецию и моя новая карьера.

Шведское посольство уведомило меня, что моя виза готова и я могу снова отправляться в Швецию. Так что я собрала чемоданы и приготовилась к отлету в Швецию. В это время, у меня в комнате было совсем немного мебели или электроники, которую требовалось отправить домой. Поэтому в этот раз, я отбыла в Швецию мгновенно.

В Швеции прошло немного времени, когда я получила новый телефонный звонок; Сай снова попала в тюрьму, за употребление яббы. У меня просили денег, чтобы вытащить ее оттуда. Я была растеряна. Я думала, что она больше не сидит на яббе и исправилась в жизни. Я ошибалась. Я поняла, что пока она остается в Паттайе, она только ухудшает себе жизнь. В это время, я отправила денег маме, чтобы она дала взятку за ее освобождение. Хотя у меня не было гарантий, что ее освободят, потому что это был ее второй арест. Было очень больно видеть свою младшую сестру в тюрьме для несовершеннолетних. Я почувствовала, что если я снова заплачу еще одну взятку, то она может снова вернуться к жизни со своими криминальными дружками – жизни чреватой закончиться наркотиками и возможно преступлением. Я действительно не знала, что делать, но я не видела другого выхода. Хотя я послала деньги своей матери; деньги, чтобы вызволить свою 17-летнюю сестру из тюрьмы, моя мама забрала деньги себе и потратила их на себя, бросив ее гнить в тайской тюрьме шесть месяцев.

После того как она вышла, она поняла, что она никогда больше не хочет попасть снова в тюрьму для несовершеннолетних. Ей пришлось вернуться в Убон. Моя мама не собиралась разрешать ей оставаться в Паттайе без присмотра. Жалко, что она не оказалась такой же, как моя другая сестра, Йинг, хорошей ученицей, которая была уже в 12-м классе. Она бы сделала мою жизнь – и жизнь моей матери – легче. Если бы она никогда не узнала, что ее удочерили, то может она пошла бы по стопам Йинг. Никогда наверняка не угадаешь.

Годом ранее, Сай почти закончила 9-й класс, после которого она уже могла устроиться на приличную работу. С 9-ю классами образования, она могла устроиться в крупную компанию, где ей предоставили бы медицинскую страховку, четыре выходных дня в месяц и другие преимущества. Она бросила школу, когда была так близка к цели, и сразу же попала в неприятности. Она упустила свою золотую возможность. Я вложила в нее столько времени и денег, чтобы дать ей хорошую жизнь, оплачивая ей обучение, и помогая ей построить свое собственное счастливое будущее. Все это пошло прахом, когда она бросила школу и стала принимать яббу. Я была очень зла.

Моя жизнь в Швеции шла хорошо. Благодаря щедрости Лейфа, я посылала деньги домой каждый месяц к удовольствию своей матери; но я не могла сидеть целыми днями в квартире и ничего не делать. Я вскоре нашла себе работу, которая у меня получалась лучше всего – экзотические танцы. Получаемый заработок был намного выше, чем я когда-либо заработала в Таиланде. Я вскоре поняла, что я была не единственной тайской девочкой, которая танцевала, но я была самая маленькая и молоденькая, так что я привлекала наибольшее внимание.

В мой первый день на работе, когда у меня появилась возможность показать себя на сцене, я танцевала так же, как привыкла в ГоГо барах в Таиланде. Тем же способом, который привлекал так много мужчин ко мне. К моему удивлению, клиенты и танцовщицы все смеялись надо мной – поскольку я сознательно делала из себя дуру. Я привыкла быть одной из самых горячих девочек на сцене и тут неожиданно надо мной смеялись. Я узнала, что мне нужно исправиться. Я могла потерять такую возможность зарабатывать огромные деньги в виде шведских крон. Стриптизерши в Таиланде выступают на сцене как гимнастки и большую часть времени не снимают бикини и трусики. Шведские женщины не любят, когда в их клубах работают азиатские девочки; они начинали «устраивать подлянки», чтобы попытаться нас выгнать. Они думали, что мы прибываем в Европу чтобы заниматься своим привычным делом. Мы также были куда лучшими танцовщицами, чем они, у нас был экзотический внешний вид и загорелая кожа, которые так привлекали их мужчин. В свой первый день, одна из танцовщиц украла у меня бюстгальтер; поэтому я не смогла выступить с самого начала. Позже, мое имя было внесено в расписание, но мне не сказали об этом. Я потеряла 600 крон (78 $), потому что не пришла на работу. Некоторые девочки старались испортить мне жизнь как только могли; и они преуспели. Это заняло много времени прежде чем они осознали, что я танцевала только чтобы заработать на жизнь. Сейчас, некоторые из этих девочек – мои подруги.

Я не могла говорить по шведски, кроме некоторых слов, которым научил меня Лейф. Мне приходилось общаться с клиентами на английском языке. Я говорили им все что угодно, чтобы заставить клиентов пойти в комнату для приватных танцевать и заказать приватный танец. После того как они платили (из этой суммы я получала солидную долю), и мы шли в комнату, я делала не все из обещанного. Я делала только то, что каждая девочка в клубе – как это называют стриптизерши, «возбудить и бросить». В баре, я могла сказать клиенту «пойдем в приватную комнату и я полижу тебе». Но в приватной комнате я объясняла ему, что я имела в виду «ты мне нравишься» (lick и like – созвучные слова) или «я полижу только твои пальцы и соски». Как и ожидалось, большинство мужчин злились. Но к моему удивлению, не все. Если же они начинали вести себя агрессивно, то вышибалы просили их покинуть клуб. Если же они упорствовали, то им «помогали» покинуть клуб.

Один раз, один мужчина стал очень грубо отзываться мне о тайских девочках. «Они все шлюхи. Им нужны только деньги. Они все обманщицы и воришки и т. д.» Хотя я была очень разозлена, я могла справиться со своими эмоциями. Я сказала ему, что если он пойдет со мной в приватную комнату, то я сделаю ему «минет» за самую низкую цену, которая возможна, 1500 крон (180 $). Это была цена, которую обычно платили за танец в приватной комнате и за которую клиенту можно было только смотреть на стриптизершу. Когда мы вошли в приватную комнату, я одарила его красивой улыбкой и ушла. Потом я сказала вышибалам, что он шлепнул меня. И его попросили немедленно покинуть клуб. Мужчинам не разрешается трогать женщин в клубе. Я знаю, что мое поведение было некрасивым, но говорить плохо о тайских женщинах – да еще самой тайской женщине – считаю ничем иным, как глупостью.

Не все мужчины, приходящие за экзотическими танцами в клубы – глупы. Некоторые просто приходят, чтобы насладиться видом танцующих сексапильных девочек, почувствовать чувство возбуждения от этого, и готовы платить за это удовольствие. Один клиент хотел, чтобы я немного потанцевала и поговорил со мной во время перерыва. В конце концов он попросил о приватном танце. После довольно долгого танца, и недолгих разговоров, он дал мне чаевые в размере 1100 $ в шведском эквиваленте. Четырьмя днями позже, когда у меня был выходной, он снова зашел. Когда я пришла на работу на следующий день, я обнаружила, что он оставил мне дополнительные чаевые в 450 $. И он в добавок заплатил мне еще 450 $ (5000 крон) чаевых на следующую ночь. Это было чудесно зарабатывать такие большие суммы наличных вообще не ходя на работу. И еще более чудесно, когда тобой восхищались. Больше всего было удивительно зарабатывать деньги не «продавая свою плоть» – в прямом значении этого слова.

Работа в Швеции позволила мне скопить много денег; приготовиться привезти свою мать сюда в марте 2003 года; помочь своей сестре, Йинг поступить в колледж в Корате; купить дом в Убоне; и конечно устроить свою жизнь. Почти все дела шли хорошо. Единственной проблемой, которую я испытывала здесь, кроме очень холодной погоды, была моя сестра Сай, которой я столько отдала, чтобы она смогла посещать школу и улучшить свою жизнь. Она стала встречаться с никчемным типом, от которого забеременела. Сейчас она стала матерью в 17 лет. Я собиралась помочь ей в последний раз, чтобы она открыла маленький магазинчик по продаже одежды из Lotus Superstore в Убоне.

Сейчас я арендую маленький домик вне Стокгольма у менеджера моего клуба. Она приехала в Швецию примерно 12 лет назад по тем же причинам, по каким приехала я; только заработать немного денег, улучшить свою жизни и жизнь своей семьи. Сейчас, у нее два дома и прибыльный клуб. Когда-нибудь я надеюсь повторить ее успех.

Спустя некоторое время, после пребывания в Швеции, и танцуя в клубе, я стала зарабатывать больше чем я считала, что когда-нибудь смогу. Я занималась той работой, которая мне нравилась, и я была в центре внимания. Казалось, что это отличная возможность выпадающая раз в жизни и я ее не упустила. Все же, я понимала, что этого недостаточно. Я хотела получить больше – больше денег и больше от жизни. Я хотела жить и работать в волнующем городе, где погода теплая, ее обитатели говорят по английски и деньги текут так же легко, как здесь. Моя кровь из Исарна была привычней в теплой погоде круглый год. Температура днем в теплый солнечный день в Швеции была такой же низкой, как в самый прохладный день в Убоне. Лас Вегас казался единственным выбором. Я прочитала о Лас Вегасе после того, как услышала, как девочки в клубе говорят о нем. Жители говорили по-английски; погода была теплая; он набит бесконечными рядами аттракционов и замечательными людьми, и деньги не просто текут, они бьют фонтаном.

Я знала, что мне будет непросто получить визу в Америку. Я долго думала над многими вариантами, одним из которых было замужество на американце. В Америке живут сотни тысяч тайцев; я размышляла, как им удалось попасть туда. США намного ближе к Швеции, чем Швеция к Таиланду, и я искала способ попасть туда. Я знала, что должен быть способ.

Лас Вегас: Моя Мечта.

Если и есть великое место для работы в стрип-клубе, Лас-Вегас был этим местом.

Прошло немного, с тех пор как я дописала последний параграф. С тех пор я засомневалась насчет своей поездки в Лас Вегас. Я оставалась в Швеции, где продолжала копить деньги. Отправлюсь я или нет к олицетворению карьеры танцовщицы из ночного клуба – Лас Вегасу – остается неизвестным.

Я очень счастлива, что мне выпал шанс приехать в Швецию. У меня была возможность заработать огромные деньги, обеспечить свою семью, и скопить деньги на будущее. Мой приезд в Швецию улучшил качество моей жизни сейчас и на многие годы вперед. Я купила пару участков земли и начала строительство нового дома в Таиланде. Я скопила много денег. С другой стороны, я так и не выучила шведский язык, это сложный язык. Вдобавок, холодная погода всегда является большим препятствием для любого, кто из Юго-Восточной Азии и это то, что я с трудом переношу. Я намереваюсь провести еще немного времени здесь, а потом собрать вещи и отправиться в следующее приключение.

Когда мне было 13 лет и я села в автобус в Бангкок, я не могла подумать, как сложится моя жизнь. После того как я «тяжело жила» краткие семь лет и выжила и преуспела в жизни проститутки, я знала, что нет на свете таких препятствий, которые встанут между мной и моими мечтами. Мне повезло, что я смогла так возвыситься, из жизни без будущего в самом нищем районе Таиланда, до красивой жизни и путешествия в Европу. Все уже решено, Лас Вегас – не такая безумная идея, когда я смотрю на него, оглядываясь на пройденный путь. Или, может быть я предназначена для чего-то более лучшего. В Лас Вегасе танцовщицы могут зарабатывать так много денег, что им приходится платить 40–60 $ в день за право выступать в клубе. Я представить себе не могла, что можно платить за то, чтобы работать в клубе. В Паттайе ГоГо бары испытывают трудности с поиском достаточного количества девочек, чтобы заполнить сцену. Но, если чаевые так велики, что танцовщицы платят за привилегию работать в клубе, то кто я такая, чтобы возмущаться? И потом, я серьезно думаю, действительно ли я хочу использовать свое тело, даже как танцовщица в клубе, чтобы получать денежное вознаграждение на этой стадии жизни.

Мой отпуск: Новая Жизнь.

Я думала, что день никогда не наступит.

Я окончательно перестала работать в стрип-клубе и стала учить шведский язык; я серьезно решила поменять свою жизнь. Написание этой книги и воспоминания из своей жизни, побудили меня перестать танцевать. Я планирую заняться своей следующей карьерой, какая бы она ни была, но которая будет намного более приличной. Моим первым шагом было возвращение в школу. Хотя заработок стриптизерши довольно большой – особенно учитывая какое образование имеют большинство танцовщиц, я знала, что я способна на большее. Работа позволила мне скопить достаточно денег, чтобы купить домик, купить землю и посещать школу моим сестрам – и в то же время без того, чтобы спать с туристами.

В первые четыре месяца 2002 года, я послала своей маме 500 000 бат (12500 $). Из этой суммы 200 000 бат (5000 $) были предназначены на покупку земли на мое имя; 300 000 бат (7500 $) предназначались для депозита на мой счет и на расходы для мамы. Я обнаружила, что моя мама потратила все 300 000 бат (7500 $) за короткие четыре месяца, и просила выслать еще денег. Сумма в 1875 $ в месяц более чем в 18 раз превышает средний месячный доход семьи, зарабатывающей в моей провинции 100 $.

Моя мама рассердилась на меня, когда я перестала работать в клубе и потребовала высылать больше денег. Во время нашего телефонного разговора, она говорила о домах родителей других барных девочек из нашей деревни, утверждая, что эти девочки высылают своим родителям больше денег, чем я. Я знала, что она врала. Хотя, другие тайские женщины говорили моей маме, что их дочери в Паттайе, Бангкоке, Европе или США высылают домой 2000 $ в месяц, я знала, что это ложь. Правда была в том, что их ложь – типичный пример «сделать себе Лицо» перед моей мамой.

Моей сестре, Йинг, я подарила мотобайк, красивые одежды, мобильный телефон, дала образование и также многое другое; к сожалению, она никогда не была довольна. Она пошла по стопам своей матери – хотя не в такой крайней, степени желания к материальным благам. Она вела себя так, как будто происходила из семьи со средним достатком. Она страстно желала урвать кусок моего дохода, невзирая на его источник получения, в то же время всячески пытаясь дистанцировать себя от постыдного факта, что она выросла в глухой деревне и выросла в нашей семьи. И больше всего старалась дистанцироваться от меня и моего прошлого. Она не разговаривала со мной на нашем диалекте в Исарне, если поблизости были мужчины, которые могли расценить ее как «деревенщину». Но ее не беспокоило, что подумают о ней женщины.

Я сравнивала жизнь Йинг, когда ей было 17 лет, со своей жизнью; она не понимала, как ей повезло. Один фаранг говорил мне, что годами моя семья «сосала из меня все соки». Шведы (с которыми я делилась своей историей) тоже соглашались с этим утверждением. В результате, я приняла решение отсылать своей семье только 5000 бат в месяц. Это количество равнялось тому, что мои обе сестры могли заработать, если бы нашли работу в нашей маленькой деревне. Я буду дарить им по 5000 бат (120 $) каждый месяц; и им не придется работать. Никто никогда не давал мне столько денег за то, чтобы я ничего не делала. В результате из-за этого решения, моя мама тоже приняла решение. Мне была заказана дорога домой, в тот дом, который я купила и обставила. У нее больше не было желания видеть меня снова, если только я не привезу с собой 200 000 бат (5000 $).

Это отняло у меня много лет, но я в конце концов пришла к тому же выводу, который сделал фаранг, заявивший мне «Твоя мама относится к тебе так же, как ты относишься к своим клиентам», что ко мне относятся как к ходячему банкомату и что он был абсолютно прав. За прошедшие семь лет, я была никем иным как неиссякаемым источником денег для матери и своих сестер. Я давно бы уже жила хорошо, если бы моя семья несла хоть какую-то долю ответственности за заработанное, вместо того чтобы так легкомысленно его тратить.

Снова Испания?

Уже май и погода в Швеции становится теплее, хотя днем все еще 40 градусов по Фаренгейту. Швеция очень услужливая страна и в следующем году я надеюсь получить шведский паспорт. Для иностранцев, может быть потребуется 100 лет, чтобы получить тайский паспорт. Это лишь одна из множества различий между нашими странами. Каждый год только нескольким иностранцам разрешают получить тайское гражданство. С другой стороны, европейские страны и США разрешают многим иностранцам становиться гражданами в их благополучных странах. Азиатские страны не разрешают другим людям становиться гражданами так быстро. В Японии, вам нужно прожить в стране 20 лет прежде чем вы станете гражданином. Как только предоставляется гражданство, к иностранцу относятся уже с другим уважением, но фактически, он понижает свой статус в глазах японцев.

Как только я получу свой шведский паспорт, я смогу работать в Испании. Да, Испании; другая страна в Европейском Союзе. Швеция – удивительная страна и я очень благодарна ей за ее либеральные иммиграционные законы, но здесь все равно очень холодно для меня. Испания предлагает много возможностей, одной из которых является теплый климат и Майорка, туристический город вроде Паттайи – где «ночные совы» могут чувствовать себя как дома. Шведы не только рано отходят ко сну и рано встают, они все время работают и дискотеки у них открыты только по выходным. Испанцы же любят веселиться все ночи, каждую ночь. У испанцев и у меня есть определенно что-то общее. Очень вероятно, что однажды я смогу также получить испанский паспорт. Другим преимуществом Испании является то, что туристы там тратят много денег – особенно в стрип-клубах. Хотя я думала насчет танцев в Испании, я знала, что это будет опять шагом назад. Соблазн к деньгам туристов почти непреодолим. Иногда я думаю, что я смогу танцевать там так же, как я это делала в Таиланде, а не как в Швеции. Я могла бы легко адаптироваться к испанскому образу жизни, и фактически, он не потребует от меня изменяться. Я подумала насчет легких денег. Затем я вспомнила свои долгосрочные планы. Они куда более значимы для меня, чем что-либо еще, чего я могла достичь.

Я хочу стать примером для молодых девочек, которые ведут образ жизни, что был у меня. Я хочу стать им примером, что они могут оставить работу в секс-индустрии, потому что они могут добиться гораздо большего, чем они догадываются. Как я напоминаю им, я также напоминаю себе, что мне уже больше не нужно танцевать; потому что это так легко скатиться к жизни высокооплачиваемой стриптизерши. Я должна напрячь свои способности, как никогда ранее. Я знаю, что я могу многим помочь. И помощь определенной группе молодых женщин – неплохое начало для старта.

Заключительные слова.

Во время моего проживания в Швеции, мне поставили диагноз Шизофрения и Клиническая Депрессия. Меня часто посещают призраки моего прошлого во сне и наяву. У меня были сны о самоубийстве, прыжках с высоких зданий, и нападениях больших собак. Послеобеденный сон приводил к тому, что я начинала говорить во сне о своем прошлом. У меня хроническая бессонница, когда я ночами пытаюсь заснуть. Когда я засыпаю, пугающие и постоянные кошмары будят меня посреди ночи. Посреди ночи во сне я уходила далеко гулять и полиции приходилось привозить меня домой. Я не могу избавиться от прошлого. Я принимаю психотропное средство Haldol и снотворное Imovane, чтобы сдерживать свою болезнь. Я также принимаю Chlorpromazine, Perphenazine, Povanic, Anta и Eluoxetine.

Я очень хочу отделить свое прошлое от себя. Я не хочу, чтобы у меня были воспоминания о жизни, которую вела, или воспоминания о том, как продавала себя за 20 $ и ненавижу тело, которое продавала. Я хочу получить новое тело и новые воспоминания, очищенные и пристойные. Иногда глубокая душевная боль от старой жизни становится непереносимой. Я живу в постоянном страхе, что случится самое худшее и что все будут обманывать меня, также как я обманывала всех в молодости. Паранойя – тоже распространенная болезнь среди барных девочек. Мы посылали домой много из того, которое заработали своими страданиями, а взамен получили лишь небольшую признательность, если только не черную неблагодарность. Барных девочек обманывают свои же семьи и тайское общество. Мы полагаем, и не без оснований, что никто нас не любит, и никто не заботится о нас. Нас ценят наши семьи только из-за посылаемых нами денег; нас ценит наша страна только за те деньги, что приносят в страну туристы. Я хочу верить, что поправляюсь; это невероятно медленный и очень болезненный процесс.

Из всех историй барных девочек, особенно молодых барных девочек, которые полностью отошли от профессии, лишь немногие из них жили счастливо после нее.

У меня есть подруга, живущая в Германии, которая росла как и я – и продала свою девственность в 16 лет. Она работала в индустрии секс-туризма, пока не повстречалась с чудесным немцем, который забрал ее с собой в страну. Мы делимся своими чувствами о нашем прошлом и нашем позоре. Мы отчаянно нуждались в деньгах и подчиняли себя каждому отвратительному и непристойному желанию, который могли себе позволить фаранги. Обычная публика мало знает о жизни барных девочек, после того как они уходят из профессии; обычно это их мало заботит. Но те, кто изучал наше незавидное положение, хорошо знают, что нам требуется длительная психотерапия, если мы хотим поддерживать какую-либо видимость нормальной жизни.

Когда я посетила семью Лейфа, я остро осознала, что я лишилась чего-то в своей жизни, пока «росла» – семью, которая заботилась бы о моем состоянии. Я знала, что мне очень повезло переехать в Швецию. Я жила жизнью, которая казалась несбыточной мечтой для большинства девочек, выросших в провинциальных районах Таиланда. Моя жизнь в Швеции была относительно легкой, безопасной и комфортной, почти как в раю, хотя определенно здесь все-таки было холодно.

Моя сестра, Сай, недавно потеряла свою работу на фабрике креветок, так как ее бойфренд постоянно приходил, чтобы увидеться с ней. До этого он потерял работу там же за то, что любил спорить. Она жила в маленькой комнатке и отчаялась найти работу, так что она занялась тем, чему научилась в тюрьме. Она подделала диплом об окончании средней школы, чтобы получить работу в тайском эквиваленте Walmart. Лишь немногие тайские девочки могут ходить в среднюю школу, и еще меньше их заканчивают ее. Она сделала то, что у нее получалось лучше всего в жизни, как я избрала свой путь, чем я лучше всего могла заняться. Сейчас она зарабатывает 5500 бат (137 $ в месяц за 8 часовой рабочий день 6 дней в неделю или примерно 10000 бат – 250 $ в месяц, включая переработки, которые равняются 12 часам 6 дней в неделю), вместе с медицинской страховкой, 4 выходными днями в месяц, деньгами на питание в столовой компании и т. д. Это те плюсы, которые могут позволить себе лишь немногие девочки в Таиланде, и она пользуется ими благодаря школьному диплому, который подделала. В Таиланде, девушки не имеют возможности жить по правилам и получать за это справедливое вознаграждение. Нам приходится изыскивать альтернативные пути, если нам нужно получить что-то стоящее.