Текст книги "Негасимое пламя"
Автор книги: Дениз Робинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
17
Тьма уже опустилась на Сан-Франциско, когда Джоанна приехала в отель «Саутленд». С каменным лицом вышла из машины. Она уже взяла себя в руки и знала, что делает. С Конрадом было покончено.
«Ричард… мой милый Ричард… – шептала она, как безумная, себе под нос, входя в гостиницу. – Я не верю, что ты умер… не верю… Ты не мог умереть, Ричард… Как же ты мог, Ричард, милый, любимый мой…»
Она подошла к стойке.
– Вы не могли бы… сообщить мне что-нибудь о… о мистере Стрэндже? – спросила она у служащей.
Девушка вынула из-за уха карандаш и перестала жевать резинку.
– О мистере Стрэндже? Пожалуйста. В него стреляли сегодня вечером.
Джоанна схватилась за край стойки. На щеках ее выступили красные пятна.
– Он… он убит?
– Говорят, бедняга едва дышал, когда его забирала «неотложка».
Джоанна замолчала – не было сил говорить. Девушка за стойкой посмотрела на нее с удивлением и любопытством. Что-то в этих бездонных карих глазах испугало и насторожило ее. Боль, нечеловеческая боль была в этом взгляде. Служащая оказалась сердобольной девушкой. Глядя на Джоанну, она участливо спросила:
– Послушайте, вам плохо? А вы случайно не миссис Конрад Оуэн? Кажется, вы останавливались у нас, а потом неожиданно выехали…
– Да, – прошептала Джоанна.
– Вам плохо?
– Да нет. Просто я… Не могли бы вы сказать… куда увезли мистера Стрэнджа?
– Ну конечно… – Служащая назвала ей одну из крупных городских больниц.
– А неизвестно, кто в него стрелял?..
– Нет. Все произошло так быстро. Никто толком ничего не видел. А к тому времени, как на место происшествия прибыл полицейский, стрелявший уже сбежал.
– Понятно, – сказала Джоанна.
– Может быть, хотите снова снять номер? – спросила девушка.
– Нет… – сказала Джоанна.
Она представила Ричарда лежащим на тротуаре и истекающим кровью. У него открыты глаза, а взгляд направлен в одну точку…
Затем глаза ей застелило каким-то туманом. Джоанна упала навзничь, чемодан выпал у нее из рук.
Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит на кровати в одном из номеров. Над ней склонился неизвестно откуда взявшийся врач. Он держал ее за руку и щупал пульс. Откуда-то издалека понесся его голос:
– Приходит в себя…
За спиной врача Джоанна увидела какую-то женщину, видимо, служащую гостиницы. Она села на кровати. Сердце ее учащенно забилось. Кровь прихлынула к щекам.
– Ричард… – прошептала она.
– Вам уже лучше? – сказал врач.
– Да, – сказала Джоанна. – Да. Мне надо ехать… немедленно ехать в больницу.
– В какую еще больницу? – спросил врач.
– Она хочет навестить того англичанина, который останавливался у нас. Вчера он выходил из отеля и в него кто-то стрелял… – пояснила вполголоса служащая. – Кажется, она его подруга.
– Что, вчера здесь кого-то застрелили? – заинтересовался доктор.
– Мне надо немедленно ехать туда… Прошу вас… – горячо произнесла Джоанна, прерывая их разговор.
Ей совершенно не хотелось слушать, как какие-то двое посторонних людей обсуждают смерть Ричарда. Немедленно в больницу. Она должна убедиться, что все так и есть, как ей сказали. А может, он и не умер. Они ведь не знают наверняка. Надо ехать!
Однако к тому времени, как Джоанна, расплатившись с врачом и избежав длительных расспросов хозяина отеля, приехала в больницу, куда поместили Ричарда, было уже почти десять вечера. Так поздно! Если Ричард даже и был жив еще какое-то время, то теперь наверняка умер. Ей не удастся даже поговорить с ним перед смертью… Она уже никогда не увидит его живым.
Не помня как, она очутилась в приемной. Резко пахло какими-то лекарствами. Джоанне казалось, что перед ней обиталище боли и смерти. Она попыталась взять себя в руки и успокоиться. Затем, с трудом подбирая слова, объяснила дежурной медсестре, что ей нужно.
– Так-с… Мистер Ричард Стрэндж… пулевое ранение… отель «Саутленд»… гм… да, он у нас, – сказала медсестра, с сочувствием поглядев на Джоанну, у которой был такой вид, будто ей самой впору ложиться в больницу.
– Он… он умер? – спросила Джоанна.
– Нет, жив, но пока не приходил в сознание, – сказала дежурная.
Лучик надежды блеснул перед Джоанной. Значит, Ричард жив! Слава тебе, Господи! Он не умер.
– Он в очень тяжелом состоянии? – спросила она.
– Да нет, не то чтобы очень, – сказала сестра. – Он ранен в плечо. Пулю уже извлекли. Вот только упал неудачно. Покатился прямо по ступенькам и ударился головой о мостовую. В результате – сотрясение.
Джоанна судорожно схватилась за ворот платья. Ей было дурно. В ушах стоял звон.
– Понятно. Но он… он поправится?
– Да. Надеемся, что да.
– Могу я его видеть?
– Вы случайно не его жена?
– Нет… – Бледное лицо Джоанны залилось краской. – Я просто его хороший друг.
– Простите, но посещение разрешено только его жене, – сказала дежурная. – За ней уже послали. Мы обнаружили в его кармане письма – на них было имя и адрес его жены. Мы позвонили в клинику, где находится миссис Стрэндж, и она сказала, что уже достаточно здорова и может приехать к нему. Ждем ее с минуты на минуту. К сожалению, мы не могли разыскать родных мистера Стрэнджа раньше – в городе произошла крупная авария, и весь персонал был занят. Понимаете ли… – И женщина пустилась в какие-то бессвязные и никому не нужные подробности, видимо, ей просто хотелось с кем-нибудь поболтать.
Джоанна почти не слушала ее. Ей было ясно одно: они уже послали за Мэдж. Только ей, его жене, разрешается посещать Ричарда. Всегда она стояла между ними – и теперь, в этот тяжелый час, продолжает стоять. Ричарду так плохо. Если он придет в сознание и откроет глаза, то сразу захочет видеть ее, свою крошку Анну. А вовсе не Мэдж, с которой собрался разводиться. Ведь у Мэдж роман с местным врачом. Что ей понадобилось от мужа, почти что бывшего мужа? Зачем только она собралась поехать к нему!
В эту минуту Джоанна ненавидела жизнь. Вот всегда так бывает – у нее отнимают Ричарда, а она только стоит в стороне и смотрит.
– Но я должна его увидеть, сестра, прошу вас, – сказала она нетвердым голосом. – Мне очень нужно…
– Простите. Вечером это может быть позволено только его жене, – на этот раз довольно холодно сказала дежурная.
Джоанна вышла из больницы. Все ее тело ныло, ныло вместе с сердцем. На минуту она остановилась на крыльце и взглянула на звездное небо. Затем взгляд ее опустился вниз, на шумную, полную огней улицу. Сан-Франциско жил своей жизнью. Он веселился и пел, не обращая внимание на чьи-то страдания и на страдания Джоанны тоже…
К зданию больницы подъехал роскошный автомобиль, и из него вышла женщина, разодетая в дорогие меха. Джоанна почти сразу узнала надменное лицо, обрамленное светлыми локонами. Это была Мэдж Стрэндж. Приехала навестить Ричарда.
Мэдж тоже заметила Джоанну. На самом деле она приехала сюда, потому что этого требовали приличия, а вовсе не из-за того, что беспокоилась, жив Ричард или нет.
Адвокаты уже вовсю занимались их разводом. Сразу по окончании процесса Мэдж собиралась выйти за своего американца. Возможно, она даже любила его – как умела.
И все-таки в глубине души Мэдж сохранила ненависть к Джоанне, хотя та уже не была ее соперницей. Эта ненависть родилась еще там, на ледяном Севере, где невоспитанная малолетка брала над ней верх по всем статьям. И сейчас глубокая неприязнь выползла наружу, и на лице Мэдж появилась гадкая змеиная ухмылочка.
– Значит, вы так и продолжаете охотиться за моим мужем, мисс Грей? – осведомилась она.
– Миссис Стрэндж… Но Ричард сказал мне… что скоро… скоро он снова будет холост, – с трудом выдавила из себя Джоанна.
– Скоро! – передразнила ее Мэдж. – Но пока он еще не холост. Он мой муж. Вы бы проявили подлинный такт, немедленно покинув эту больницу.
Джоанна уставилась на нее ничего не понимающим взглядом.
– Но вы же подали на развод?
– На самом деле я еще ничего не решила, – капризно сказала Мэдж, которой доставляло неизъяснимое наслаждение мучить девушку. – Мы вполне можем передумать. Во всяком случае, дайте нам возможность все как следует обсудить. Уйдите отсюда, сделайте одолжение.
Джоанне показалось, что мир вокруг нее оглушительно лопнул. А Мэдж Стрэдж невозмутимо зашагала прочь, хихикая себе под нос. Ей очень хотелось поскорее увидеть Ричарда – интересно, кто же это в него стрелял? И почему?
Джоанна вернулась в гостиницу. Двигаясь словно в тумане, она сняла себе номер – на деньги, которые Конрад оставлял ей на билет. Она машинально подсчитала, что ей хватит этих денег на несколько недель. Теперь оставалось только сидеть в отеле и ждать новостей. Сначала надо удостовериться, что здоровье Ричарда вне опасности, вот тогда можно и уезжать. Она поедет одна. Нет, на Север, в вечную мерзлоту, не вернется. Она попытается найти работу в этих краях.
Слова Мэдж ранили ее в самое сердце. Джоанна так свято уверовала в то, что Ричард свободен, что их любовь никому не мешает… Но все оказалось иначе. Мэдж передумала. Она опять хочет удержать Ричарда при себе… Господи, сколько же горя и разочарований выпало ей в ее восемнадцать лет. А сколько их еще ждет ее впереди!
Прошла ночь. Джоанна, не просыпаясь, проспала до утра, тяжелым сном усталого, смертельно усталого человека. Когда она открыла глаза, ей не хотелось вставать. Что могло ее ждать? Кругом одни сплошные напасти. Ричард в больнице. Мэдж раздумала разводиться. Где-то в городе бродит Конрад Оуэн, скрываясь от возмездия. Она, Джоанна, здесь совсем одна. Никого у нее нет…
Неожиданно, когда она сидела за столиком ресторана и пыталась затолкать в себя завтрак, к ней подошел директор гостиницы и сказал:
– Мисс, попрошу вас пройти ненадолго к администратору.
– Меня? – вскинула глаза Джоанна. – Но зачем?
– Вас ожидает офицер полиции, – пояснил директор. Это был жесткий и деловой человек, много повидавший в этой жизни. В результате у него не осталось сочувствия и жалости ни к кому, кроме собственной персоны. – Это насчет вашего мужа, мистера Оуэна.
Джоанна схватилась за ворот платья и встала.
– Моего… моего мужа? – протянула она.
– Думаю, полицейский офицер вам все объяснит, – не очень приветливо сказал директор. – Тут, знаете ли, произошел очень неприятный случай… и прямо рядом с моим отелем…
Через минуту Джоанна уже сидела в конторе администратора, и полицейский излагал ей суть происшедшего.
Вчера ночью Конрад Оуэн решил укрыться от полиции в китайском квартале Сан-Франциско. Там он завалился в какой-то наркоманский притон, напился и тут же повздорил с кем-то из завсегдатаев. Его уже несло. Он почувствовал жажду крови. Оказалось, это так легко и приятно – убивать. Нисколько не задумываясь, Оуэн застрелил неугодного ему китайца. Но месть не заставила себя ждать: один из желтых дружков убитого тут же ловко метнул в него нож – прямо в горло.
Конрад Оуэн умер. Он кончил свою жизнь так же грубо и по-скотски, как и прожил ее.
Но перед тем как умереть, он признался, что вчера вечером совершил преступление возле отеля «Саутленд». А еще просил достать из его кармана бумаги, касающиеся наследства Джоанны Грей, которая, возможно, проживает в той же гостинице «Саутленд» под именем миссис Оуэн. Уже умирая, Конрад велел передать мисс Джоанне, что она не является его законной женой. Что пастор Пит, который венчал их на Юконе, не обладает полномочиями совершать свадебные обряды.
Джоанна выслушала все это относительно спокойно. Она уже устала чему-либо удивляться. Больше всего ее поразила новость об унаследованном ею состоянии. Это было похоже на сказку – а наутро она проснулась богатой… Теперь она была богата, свободна, и Конрад больше не угрожал ей.
Однако оставшись одна, Джоанна недолго радовалась своему новому счастью. Одиночество очень быстро напомнило ей о себе.
Да, она свободна. И даже богата. Но ведь Ричард – Ричард еще не свободен. Между ними все еще стоит его жена. Так к чему же тогда вся ее свобода, все ее богатство? На что они ей… если у нее нет главного – ее Ричарда?
Она позвонила в больницу и справилась о больном Ричарде Стрэндже. Спросили, кто звонит. Она представилась: Джоанна Грей. Слава Богу, больше никогда не придется услышать в свой адрес отвратительное «миссис Оуэн»! Да она, в сущности, никогда и не была женой Конрада Оуэна… Ее попросили подождать и не класть трубку. Прошло неизвестно сколько времени, прежде чем другой, женский голос спросил:
– Вы сказали, вас зовут мисс Грей?
– Да, – сказала Джоанна.
– Ваше имя случайно не «Анна»?
– Да, – ответила она с замирающим сердцем и чуть не выронила из рук трубку.
– Тогда приезжайте как можно скорее, – сказала сестра. – Мистер Стрэндж рано утром пришел в себя и сразу же стал звать какую-то Анну. Он очень плох, думаю, если вы приедете, хоть немного успокоится.
Джоанна судорожно сглотнула.
– Я еду, – с трудом выговорила она. – Немедленно выезжаю.
Ричард звал ее! Он хочет ее видеть! Скорее к нему!
18
Ричард лежал в мужской палате отделения несчастных случаев главной больницы Сан-Франциско. Со всех сторон он был окружен ширмами. Неподвижный, мертвенно-бледный, с бинтом вокруг головы. Один рукав его больничной пижамы был приколот булавкой к груди.
Возле него, застыв, сидела Джоанна и держала его руку в своей. Всякий раз, когда она приходила к нему, он засыпал. Хотя до этого мог несколько часов подряд метаться в бреду, беспрерывно повторяя ее имя. Одного прикосновения ее руки, ее губ, одного слова, сказанного ему на ухо, было достаточно, чтобы он успокоился.
Врачи и медсестры только удивлялись и в один голос говорили, что эта мисс Грей помогла спасти жизнь «подстреленному» англичанину. А тот факт, что Ричард стал жертвой покушения на убийство и что кареглазая красавица вовсе не была его женой, лишь делал ситуацию еще более пикантной.
Настоящая жена тоже приезжала, но от нее не было никакого толку. Наоборот, когда она присаживалась возле его кровати, Ричард становился беспокойным. Ее даже просили уйти, и Мэдж с радостью и облегчением подчинялась.
Ричард спал уже час, и его смуглые пальцы слегка подрагивали в теплой ладошке Джоанны. Он почти не двигался, только один раз открыл глаза и посмотрел на нее. Видимо, узнал родное лицо, потому что улыбнулся и снова спокойно уснул.
Когда Ричард проснулся, он уже мог нормально говорить, и Джоанна поняла, что самое страшное уже позади. Из глаз ее невольно полились слезы. Она опустилась рядом с кроватью на колени и ткнулась кудрявой головой в его руку. Потом никак не могла от нее оторваться и все целовала, целовала…
– Ричард, милый… милый мой… – выговорила наконец Джоанна.
– Анна, – слабым голосом отозвался он. – Любимая!
– Теперь все будет хорошо. Ты поправишься, – сказала она.
– Конечно. Господи, какой же я был дурак, что оставил тебя… оставил ждать на вокзале. Но, черт возьми, что же произошло? Я что – заболел? Что вдруг случилось у меня с плечом?
– Конрад стрелял в тебя, Ричард, – сказала Джоанна.
Глаза его сузились. Он медленно кивнул.
– Ага… Вот, значит, как… Да-да… Теперь я вспомнил, как он вышел из машины и направился ко мне…
– Не надо… Лучше не вспоминай, – сказала она, и ее пробрала дрожь. – Знаешь, Ричард, он умер.
– Умер?! Но когда?
Джоанна все ему рассказала. Он слушал, глядя на нее во все глаза и не выпуская ее руки. Когда она закончила, Ричард поднес ее руку к губам и некоторое время молча сжимал. А в ее душе тем временем бушевала целая буря. Они же так сильно друг друга любят, ну почему эта Мэдж не хочет оставить их в покое?
– Крошка Анна… милая… не волнуйся. Скоро я поправлюсь, и все вернется на круги своя. Погоди, пусть только заживет моя дурацкая рана… Мы сразу же уедем отсюда, и все забудется, как кошмарный сон. Слава Богу, ты хоть избавилась от этого Оуэна! Ну, Анна, гляди веселей. Все будет хорошо.
У нее не хватало смелости разочаровывать его. Как сказать ему, что заявила Мэдж? Он же еще такой слабый, так нуждается в ее любви. Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы.
Он взглянул на нее так, словно ему даровали райское блаженство.
– Кажется, я уже поправился, моя крошка, – шепнул он. – Точно поправился.
Джоанна глубоко вздохнула и ничего не ответила. Она вспоминала их страстную любовь в занесенной снегом хижине, посреди белой пустыни. Стойким пламенем горело их чувство, и его не могли погасить никакие невзгоды. Сколько незабываемых горьких дней и ночей провели они вместе!
По дороге обратно в гостиницу она спрашивала себя, как долго еще Мэдж не станет говорить ему, что она передумала?
Сидя одиноко в номере отеля, Джоанна вдруг вспомнила, что ничего не рассказала Ричарду про свое наследство. Она до сих не думала ни о дедовых деньгах, ни о поместье, владелицей которых стала бы сразу же по приезде в Англию. Один Ричард занимал все ее мысли.
Как мало значили для нее деньги! Ее совершенно не тянуло на родину. Пусть даже там у нее будет столько денег, что она сможет купить все, что захочет.
Ничего ей не было нужно. Клондайк приучил ее обходиться самым малым. Она точно знала, что будет еще ломать голову, как потратить все эти деньги, если они у нее появятся. Джоанна была совсем не похожа на разряженных горожанок, заполонивших улицы Сан-Франциско. Они образованны, умеют ухаживать за собой, носить дорогую одежду, делать прически, полировать ногти. Они ездят в роскошных авто, ведут всякие умные разговоры…
«А у меня нет никакого образования, – сказала Джоанна сама себе, сидя в комнате для отдыха после обеда. – Мне уже никогда не полюбить эту жизнь, все их отели, балы, рестораны… Для них я навсегда останусь неотесанной дикаркой с Юкона».
Она посмотрела на свои загорелые, огрубевшие от черной работы мальчишеские руки и сразу почувствовала себя неловко в голубом шелковом платье. И с тоской подумала о своей родной коротенькой шубке, шерстяных брюках и шапке. Наверное, на Юконе сейчас уже весна… Снег тает. На реке сошел лед, и теперь она сверкает на солнце от Клондайка до Нома, до самого моря… Еловый лес тоже ожил, а был такой страшный по зиме… Теперь там наверняка уже распустились первые цветы…
Джоанна помнила каждую весну, каждое лето на Юконе. Такие короткие, быстротечные, но такие прекрасные дни. Их она с детства любила больше всего. Она знала каждую птицу, каждого зверька, каждый цветок. И поняла, что природа хоть и бывает порой жестока, но все же более милосердна, чем человек. Человек и цивилизация.
Сидя почти безвылазно в отеле, Джоанна начинала ненавидеть горожан и города, которые их породили. Она ненавидела законы, которые горожане себе напридумывали. Отвратительные, несправедливые законы, разлучившие ее с Ричардом. Ей так хотелось быть рядом с ним, наплевав на Мэдж, на все эти бракоразводные дела, на все на свете.
Лучше уж она вернется к себе домой на Юкон, в снежную пустыню, чем останется здесь или поедет в Англию получать наследство…
И все-таки придется ехать в Англию, ведь дед завещал ей вернуться на родную землю.
Утром она снова отправилась в больницу к Ричарду. Видно было, что ночью он хорошо выспался и как следует отдохнул. Сегодня Ричард выглядел на порядок лучше. Встретив ее самой веселой улыбкой, он воскликнул:
– Анна! Милая моя Анна!
В легком цветастом платье, с бархатными завязками на вороте и короткими рукавами, Джоанна смотрелась совсем как девочка. На голове у нее была черная соломенная шляпка. Но когда она подошла ближе, он понял, что его Анна стала намного взрослее. Перед ним стояла зрелая и многое повидавшая женщина с печальными и какими-то потухшими глазами.
Он протянул руку.
– Ну-ну, улыбнись, Анна… Не переживай ты так за меня. К черту эту дурацкую руку… – Он со смехом покосился на пустой рукав пижамы, приколотый к груди. – Врач говорит, что она уже почти зажила. Температура у меня нормальная. Через неделю я уже смогу выйти из больницы и вернуться в отель. Ну почему ты такая грустная, крошка моя?
Она взяла его за руку. Слабая улыбка тронула ее губы.
– Я… Ричард… Знаешь, твоя жена… – проговорила она дрогнувшим голосом.
– Моя жена вместе со своими адвокатами занимается разводом.
– Но… Ричард, я встретила ее у входа в больницу и она сказала, что…
– Что?
– Что она, может, и не станет с тобой разводиться.
Лицо Ричарда помрачнело.
– Так вот, значит, что тебя беспокоило и угнетало все эти дни! Какая же она стерва… Впрочем, это на нее похоже. Знала, что места себе не найдешь.
– Так она все-таки дала тебе развод?
– Да, Анна.
Щеки Джоанны вспыхнули. Она посмотрела на него с мольбой.
– Это правда, Ричард?
– На вот, прочти. Я получил его сегодня утром. Она взяла у него из рук письмо. Коротенькая записка, весьма красноречиво говорящая о ее авторе:
«Дорогой Ричард.
Я решила развестись с тобой. Мой адвокат обещает устроить это легко и быстро. После развода я сразу выйду за Бойда, а ты, как я понимаю, возьмешь себе в жены эту малолетнюю дикарку – и будешь большой дурак. Что ж, будьте счастливы. Прощай. Больше мы уже не увидимся.
Мэдж»
У Джоанны участилось дыхание. Она молча вернула письмо. Ричард взял его и с веселыми искорками в синих глазах спросил:
– Ведь ты не против, если я «буду большим дураком», как пишет Мэдж, и женюсь на тебе, а, «малолетняя дикарка»? – спросил он.
Она опустилась на колени возле его кровати, тронутая вниманием сиделки, которая предусмотрительно загородила их ширмой. Взяв Ричарда за руку, Джоанна прижалась к ней щекой. Щека была мокрой от слез.
– Мне больше ничего на свете не надо, только быть рядом с тобой, Ричард, – сказала она. – Но… может быть, миссис Стрэндж права? Может, ты правда поступаешь как дурак, что женишься на мне? Я ведь действительно… дикая, прямо из лесов. У меня нет образования, и вообще я…
– К счастью, в тебе действительно много чего нет – высокомерия, например, лживости, эгоизма. Этими «прелестями» я уже сыт по горло. – Он снял с нее шляпку и поцеловал темные кудряшки.
– Анна, мой милый крепкий орешек, скажи, ты подаришь мне счастье, какого я еще не знал в своей жизни? Мы поженимся?
– Да, Ричард.
– Ты плачешь, милая?
– Да… Я слишком счастлива. Я не могу этого вынести.
– Когда я думаю о тебе, Анна, я никогда не представляю тебя плачущей. Нет. Ты в моих грезах стоишь с ружьем наперевес или отгоняешь злобных волков, все, что угодно, только не плачешь. Видела бы ты себя в этот момент – глаза горят огнем, губы упрямо поджаты… Ни одна женщина на свете не сравнится с тобой, милая моя крошка Анна. Я недостоин быть твоим мужем, но если…
– Хватит же, – перебила она. – Хватит…
– Присядь ко мне на кровать, любимая, и, пожалуйста, обними меня покрепче, вот так, двумя руками, я же не могу тебя так обнять.
Она послушно обвила руками его шею. Он обхватил ее здоровой рукой за плечи.
– Поцелуй меня, Анна, – сказал он и прикрыл глаза.
Она тоже закрыла глаза и со всей страстью, на какую способна молодость, прильнула губами к его губам.
