Текст книги "Пепельный. Книга Ⅰ(СИ)"

Автор книги: Денис Стародубцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Кир сплюнул.

– Я знаю, кто это.

Мы оба посмотрели на него.

– Эмиссары Серых. Тень в форме человека. Их не видно, пока ты не встанешь спиной. Тогда – уже поздно.

Я достал меч. Варвара – нож. Кар – ничего. Только пальцы дрожали.

– Мы не свернём, – сказал я.

– Нет, – согласилась Варвара. – Но ночевать теперь – только по очереди.

Третья ночь. Лес. Тишина давит, будто в горло вросла. Костёр тих, тепло почти не греет. Я сижу у огня, остальные спят. И вдруг – шорох.

Я поднялся. Не резкий – наоборот, как будто кто-то специально хочет, чтобы его услышали. Чтобы позвали.

Я встал. Медленно. Не шумя. Меч в руке. Лес – как зеркало: тёмный, глубоко чужой.

– Иди один, не буди остальных… – прошептала книга в голове.

Я пошёл по зову книги и сердца.

Он стоял под деревом. Плащ чёрный, лицо не видно. Только перстень блестит – герб Серовых. Серый пёс с каплей крови на клыке.

– Пепельный, – сказал он.

– Ты кто такой, дядя?

– Один из тех, кто пришёл раньше, чем ты подумал. Так себе вы выбрали место для ночлега.

Я крепче сжал меч в своих руках.

– Ты хочешь меня остановить?

– Нет, не сейчас…– голос был ровный. – Хочу посмотреть в глаза тому, кто бросил вызов.

Он сделал шаг вперёд. Лицо под капюшоном – молодое, почти красивое. Но мёртвое. Не в смысле убитое. В смысле пустое.

– Ты думаешь, что у тебя есть право вернуть имя? Силу? Империю?

– Я не думаю. Я забираю.

Он улыбнулся. И в этом было столько холода, что даже лес стих.

– Тогда знай: Серые уже смотрят. Они рядом. Они не спят. Они идут.

Я сделал шаг к нему на встречу.

– Тогда пусть идут. Я – не один. Да и если буду один, у меня есть, чем дать им достойный ответ. А ты кто такой? Что тебе от меня нужно?

Он исчез. Просто растворился в тени. Ни звука. Ни следа.

Я стоял ещё долго. Меч в руке. Дыхание рваное. Но внутри было не страшно. А ясно.

Я вернулся к костру. Варвара смотрела на меня, не задавая вопросов. Кир – спал, будто ему снились старые битвы, где он ещё был знатным человеком.

Я лёг. Не спал.

А в голове снова звучала фраза:

«Они не спят. Они идут.»

Я улыбнулся. Ну пусть идут. Они даже не представляют с кем им придётся встретится лицом к лицу.

Ещё долго я не мог уснуть, в голове было много мыслей, кто это был такой? Чего он хотел? Так много вопросов и так мало ответов. Но что я точно знал, так это то, что впереди еще много подобных встреч. Мне нужны будут союзники, если я действительно решил бороться за власть, и чтобы найти достойных, мне нужно было отправится в столицу Российской Империи. Где было много серых и имперской стражи, но другого пути у меня не было. Только вперёд. Только напрямую в логово врага.

Глава 5: Столица

Столица встретила нас своими величественными стенами. Город пропах железом и потом от огромного количества проживающих там человек разных сословий. Не тем потом, что после битвы – а тем, что застревает под воротником чиновника, что спит не дома, а в своём кабинете. Пот от страха потерять рабочее место. Пот бессилия от постоянных счетов и нищеты

Мы вошли в столицу без имен. Я натянул капюшон низко. Так, чтобы не видно было ни глаз, ни моего лица в целом. Пусть видят только тень. Тень, вернувшуюся с окраин, с мечом за спиной и книгой, которая шепчет в тишине новые знания.

Кир оглядывался по сторонам, будто каждый второй прохожий мог оказаться убийцей. Варвара просто молчала и шла вперёд. Она никогда не суетится зря.

– Это всё она! – тихо прошептал Кир, кивая на толпу.

– Кто «она»?

– Империя.

Я усмехнулся.

– Это не она. Это её шкура. Настоящая Империя – там, за этими стенами, в закрытых залах и тёмных переулках. Где говорят шёпотом и убивают взглядом.

– Хочешь вернуться туда? В их круг?

– Нет, – ответил я. – Я пришёл забрать своё и только.

Он не спросил – что. И правильно сделал, я бы всё равно не дал бы ему ответа, который его устроил.

Мы двигались через Южный рынок. Больше похоже на арену – люди кричат, торгуются, толкаются, где-то даже дерутся. Эх хотел бы я начистить тут пару модр воинам Серых псов. Один парень продавал «одухотворённый воздух из покоев Императора» в стеклянных банках. Другой – зелья любви, от которых у покупателей начинались галлюцинации и понос прямо на месте. По моему это был просто экстракт из неких грибов, что растут в лесах около столицы.

– Здесь ищут спасения, – сказал Кир, – или развлечения? Что скажешь?

– Здесь ищут забвения, – ответил я. – Потому что те, кто много развлекаются, долго не живут.

Варвара остановилась у стены, прислушиваясь к разговору в тени. Я знал – она уже ищет наши будущие пути. Она всегда ищет ходы, в то время как я ищу нужных мне людей.

Кир глянул на меня, и впервые не как на командира, а как на равного:

– Слушай… ты правда думаешь, что можно вернуть себе силу, собрав таких, как мы? Даже если нас будет целая армия?

– Я не собираю. Я призываю. И те, кто откликнется – уже будет силой. Просто поверь мне и не задавай больше глупых вопросов, может даже за умного сойдешь.

Мы нашли ночлег в нижнем квартале. Дом выглядел как обычная питейная: гнилая вывеска, пьяные крики за стенами, запах кислого хмеля и несвежих тел, обитающих рядом.

Но здесь не смотрят в глаза. А значит – это место намного безопаснее любого, даже самого красивого, дворца.

Хозяйка даже не спросила имён. Просто кивнула и выдала ключ с ржавчиной вместо гравировки.

– Вы местные? – спросила она, вытирая руки о фартук.

Я посмотрел ей в глаза – спокойно.

– Мы возвращаемся. Домой. Так что да, мы местные.

В комнате было три койки. Варвара легла не раздеваясь, положив нож под подушку. Кир снял сапоги, с блаженством вытянул ноги, и через пять минут уже храпел. А я сидел у окна, глядя, как по улицам ползут ночные фигуры. Одни – ищут плотские утехи. Другие – ищут потерянные души. Третьи – ищут информацию и развлечений.

Все они – пища для тех, кто умеет ждать. Таким являюсь я в этот момент.

Я шепнул в полумраке:

– Я пришёл не умолять. И не мстить. Я пришёл забрать своё и уже понимаю, что на верном пути. Смерть… будет моим оружием. Но не целью.

И книга на столе буду поддержала меня своим свечением.

На утро я вышел один.

Варвара осталась забирать информацию у знакомых. Кир… Кир проспал. И правильно сделал. Тот, кто вечно настороже, первым теряет разум.

Я шёл по Нижнему кольцу, в сторону рынка, но не за товарами. Я искал лица. Искал глаза и союзников. И нашёл.

Первый был бывший гвардеец. Он пил в одиночку, сидя на каменном бордюре у старого казённого дома. Доспехов давно не было уже не было, скорее всего он их пропил в местном трактире. Только шрам через щеку и седина на висках, всё что осталось на память о былых сражениях.

– У тебя вид человека, который всё потерял, – сказал я.

– У тебя – того, кто ещё верит, что может вернуть, – ответил он, не глядя.

– Я не просто верю. Я уже делаю, хочешь тоже?

– Делай без меня.

Я уже собирался уйти, когда он бросил:

– Где ты собираешь их?

Я назвал улицу. Без подробностей. Если придёт – значит, готов. А если нет, то я не много потеряю.

Второй – старуха по прозвищу Мама-Нож. Когда-то держала подпольную школу для магов. Потом кто-то из клиентов сгорел во время дуэли. С тех пор её боялись, но деятельность вести запретили угрозами смерти.

Я нашёл её в подземном переходе, где пахло уксусом и смертью. Она смотрела на меня, как смотрят на неудачный эксперимент.

– Кроме всего прочего, я умею лечить, но лучше получается – калечить, – заявила она. – Ты что предлагаешь?

– Место. Где прошлое не важно и где будет иметь значение только наше общее будущее.

– Ты будешь бежать с ним на хвосте. Империя сожрёт тебя.

– Я уже был в её брюхе. Больше не страшно, а ты боишься?

Она усмехнулась. Беззубо, но немного злостно.

– Ладно, мальчик. Только я не зову тебя барином. Даже если снова станешь кем-то выше меня по статусу.

– Зови меня Пепельный.

Она прищурилась:

– Ещё и с пафосом. Ну точно псих. Я в деле.

Так шли дни.

Каждый вечер я возвращался в подвал старого храма. Приводил по одному. Иногда – по двое. Иногда – никого.

Кир ворчал:

– Ты что, армию из сломанных игрушек собираешь?

– Да, – кивнул я. – Только это не игрушки. И сломанные они не нами.

– И что ты им скажешь?

– Что у нас нет гербов прошлого, но есть ярость.

В одну из ночей Варвара подошла ко мне, когда я чертил мелом на стене первую эмблему – спираль пепла.

– Ты правда думаешь, они пойдут за тобой?

– Они уже идут. Не за мной. За шансом быть собой, а не мусором на улицах Империи.

– А ты меняешься… – сказала она.

– Нет. Я просто перестал притворяться, теперь я самый настоящий.

И вот, в один вечер, мы собрались.

В подвале старого храма – семеро. Кир. Мама-Нож. Гвардеец, представившийся Ветлан. Бывшая магичка с ожогами на лице. Мальчишка-вор. Безымянная девушка, молчаливая, с глазами, в которых что-то умерло. И я с Варварой.

Я глянул на них. Никто не улыбался. Никто не спрашивал «что дальше».

Я сказал:

– Здесь нет гербов, друзья. Нет ложного золота. Нет жадных покровителей.

Но здесь есть мы. И это самое главное!

– Кто мы? – спросил Кир.

– Мы – пепел от сгоревшей Империи. Мы – то, что не смогли добить. И мы выжили!

Я приложил ладонь к знаку на стене.

– Здесь начнётся наше новое начало. Без права на поражение и на ошибки прошлого.

Все молчали. Но я чувствовал: каждый из них уже выбрал меня своим лидером.

И не из-за слов. Из-за тишины между ними, в которой считывалась честность и правдивость моих намерений.

Из-за того, что они жили в аду… и не сдались. Они считали, что это их последний шанс на будущее. И так оно и было.

В подвале было холодно. Камень держал стужу, как память держит боль. Никто не просил зажечь свет. У каждого здесь было что-то, что он не хотел видеть слишком ясно, свои скелеты в шкафу.

Я стоял перед алтарём. Он был древним. Треснувшим. Возможно, раньше тут молились какому-то покровителю войны или мёртвых.

Теперь только нам самим. Варвара подошла первой. Без слов. Она протянула мне нож.

– Что это? – спросил Кир, оглядываясь, нервно посмеиваясь. – Ты хочешь, чтобы мы поранились ради пафоса и поклялись в вечной дружбе на крови? Может еще поссым крест на крест скрестив шпаги?

– Нет, – сказал я. – Ради памяти. И ради решения.

Я провёл лезвием по ладони. Кровь потекла – густая, тёмная, настоящая. Я положил ладонь на камень алтаря.

– Имя у меня отняли. Мой род сожгли. Пепел рассеяли.

Но я – здесь. И я даю клятву: поднять то, что сожгли, и построить все заново. Еще сильнее. Еще громче.

Без страха. Без пощады. Я – Пепельный.

И этот пепел станет семенем из которого прорастёт новая Империя.

Молчание после слов – длинное, как век. А потом Варвара подошла и повторила:

– Я – без рода. Но я с тобой, Пепельный.

И если ты упадёшь – я подниму. Если умрёшь – я продолжу твоё дело.

Пока хоть один из нас жив – этот огонь не потухнет. Никогда.

Кир долго не решался. Потом – резко:

– Да пошло оно всё. Я устал бояться.

Меня выкинули. Стерли. Забыли.

Но я здесь. И если мне суждено умереть, то хотя бы среди своих братишек и сестрёнок. Я клянусь. До последней капли крови.

Мама-Нож засмеялась, как ведьма:

– Что ж, дети. Если вы готовы на смерть – я с вами. Только дайте мне клинки, зелья и повод.

Один за другим они подходили.

И каждый говорил по-своему.

– Мне нечего терять. Только память, о былом величииююю – прошептал бывший гвардеец.

– Я давно умерла. Может, хотя бы сейчас – начну жить, – сказала молчаливая девушка.

– Я – вор. Но теперь – вор времени. Я украду шанс у судьбы, – усмехнулся мальчишка.

Кровь впитывалась в камень. Словно он был живым. Словно он помнил всю боль тех, кто только что дал свою клятву.

Когда все стояли в круге, я шагнул назад.

И откуда-то из глубин алтаря – будто отголосок:

Ты не один. Ты разбудил то, что спало.

Смотри – и веди. Я поднял взгляд. Они смотрели на меня с полным доверием.

Без поклонов. Без восхищения.

И тогда Варвара достала завернутый свёрток. Подала мне.

Я развернул ткань. Там лежал прекрасный клинок.

Символ Пепла вырезан на рукоятке. Не герб. Не какая-то древняя магия. Просто знак. Как след от ожога на коже, напоминающий о своей истории.

– Старик-оружейник передал, – сказала она. – Сказал: «Он поймёт, когда будет готов».

Я поднял клинок над головой.

– Отныне у нас нет фамилий. Нет благородства. Только пепел – и тот, кто готов его вдохнуть и пустить в себя через лёгкие.

Клинок сверкнул в тусклом свете, а я подумал:

«Если мы падём – падём с клятвой.

Если выживем – станем началом новой Империи».

Мы остались в подвале до самого рассвета. Никто не спал, все общались между собой. Никто даже не предложил поспать.

Слишком многое случилось – не во внешнем мире, а внутри нас.

Я сидел у алтаря, шлифуя лезвие клинка. Кир разливал настойку, которую притащил кто-то из «новых». Гвардеец и Варвара перебирали список имен, которые я передал ей днём ранее – тех, кого я приметил в столице, но не подошёл ещё.

Она работала молча. Быстро. С чётким взглядом.

– Ты всегда была такой? – спросил я, не поднимая глаз.

– Какой?

– Спокойной в бесконечно хаосе.

Варвара усмехнулась:

– Кто сказал, что внутри меня всё спокойно? Просто я научилась не паниковать раньше времени вот и всё.

– И когда настанет то самое время?

– Когда люди умирать начнут. А пока – мы живы. Значит время для паники еще где-то далеко.

Я кивнул.

– Я хочу, чтобы ты стала моей правой рукой, – сказал я. – Без формальностей. Без титулов. Просто: если меня не станет, ты ведёшь их дальше, согласна?

Она посмотрела внимательно. Долго.

– А если я тоже паду? Что тогда?

– Тогда найдётся кто-то следующий. Мы – не про героев. Мы – про цепочку. Один падает – другой поднимает знамя и идёт дальше.

Она протянула мне руку.

– Договорились. Но ты пока не падай, мне есть чем еще заняться, кроме твоих обязанностей. Ты нам нужен живым.

Кир, услышав, фыркнул:

– А мне какую роль дашь, о великий командир Пепельный?

– Ты – первый боец, – сказал я. – Ты готов был драться за нас, когда ещё не знал, зачем. Теперь будешь драться осознанно. Думаю у тебя это отлично получится

– То есть, я официально твой бешеный пёс?

– Ты – наш молот. Удар по наковальне, когда слова не работают.

Кир подмигнул Варваре:

– Слышала, теперь я важный. Буду ходить с серьёзным лицом, царь на троне.

– Оно у тебя и так серьёзное. Просто, чаще всего, пьяное.

Все засмеялись. Настоящий смех. Без напряжения.

Как будто впервые почувствовали себя простыми людьми, а не тенями прошлого.

Позже, когда все пошли по делам – кто спать, кто патрулировать переулки, кто искать новых – я остался наедине с клинком.

Провёл пальцем по символу Пепла. Он не светился. Не пульсировал магией.

Но в нём было что-то большее —воля.

Мы были мертвы. Но теперь в нас – огонь чего-то большого и нового.

И если Империя нас заметит – то не сразу.

Сначала – почувствует запах дыма. Потом – увидит яркое пламя.

И только тогда поймёт: Она сама родила своих врагов.

Я решил, что сегодня тот самый день. Книгу я открыл ночью.

Без свидетелей. Даже Варвара об этом не знала, и оно того лучше.

Снаружи город засыпал – дрожащий, шумный, не верящий сам в себя.

А внутри меня всё кричало:

Сейчас.

Сейчас.

Сейчас.

Книга лежала на камне в подвале храма. Переплёт – из потемневшей кожи, страницы – будто из пепла, спрессованного временем. Ни названия, ни символов. Только тёмная клякса на обложке, похожая на выгоревшее пятно от пламени.

Я коснулся пальцами. Онаслегка дрогнула. Как живая и правда.

И в тот же миг – голос.

– Ты достоин и раз ты пришёл, читай.

Первая страница вспыхнула багровым светом.

Слова появились, как шрамы на коже.

«Истинная сила – не в подчинении, а в понимании. Магия Пепла не жжёт – она вспоминает».

Меня затянуло. Я не просто читал, я видел.

Перед глазами пронеслись сцены:

– сожжённые города,

– мужчины в серых плащах, владеющие пламенем,

– женщины, чьим взглядом рушились стены,

– дети, из чьих слёз рождалась чёрная гроза.

Это была история школы, которую выжгли из хроник.

Их называли Призрачными. Они были великими.

Они были магами Пепла – не разрушителями, а скорее создатели нового из абсолютного ничего. Не слугами, а свидетелями конца.

И я видел последнего из них. Он стоял в кругу врагов. Улыбался. В его глаза не чувствовался страх, только превосходство над каждым из окружающих его противников.

А потом разжал пальцы – и вся его магия вспыхнула изнутри.

Он сам стал пламенем. Он был книгой.

Я не чувствовал, сколько прошло времени.

Каждая страница – как удар по памяти.

Слова жгли. Но не кожу – прямиком в сердце.

«Когда ты впустишь всё – ты станешь последним или первым, это одно и то же».

Я не знал, чьё это было предупреждение. Может, моё собственное, из будущего. Человека, который уже успел увидеть, чем всё закончилось и пытался меня предостеречь от такого будущего.

Я продолжал читать. Заклинания – не как формулы. Не как поэзия.

Они были как воспоминания, которые я не помнил, но которые принадлежали теперь только мне.

Я видел, как можно остановить кровь в венах своих врагов.

Как выжечь след в реальности. Как говорить с пеплом мёртвых, чтобы узнать то, что давно забыто живыми.

Это не была светлая магия, далеко не она, но это была моя магия.

Последняя страница дрожала. Слов на ней не было. Только символ – знак Пепла. Я коснулся его своей правой рукой и почувствовал вибрации на кончиках пальцев.

И тогда книга заговорила со мной не голосом, а чем-то другим, что я не могу описать.

Каждая клетка застонала.

Пламя – не огненное, а серое, как пыль после пожара – вспыхнуло вокруг меня.

Книга сгорела в один миг. Быстро превратилась в большой сгусток пепла.

Осталась только тлеющая тень.

Но я чувствовал, как она входит в меня. Не магия – память.

Я упал на колени. Дышал как утопающий.

А в голове объёмно звучало:

«Ты стал тем, кто читает.

А значит – тем, кто знает.

Но теперь – тебя тоже читают.

Береги страницы внутри себя».

Когда всё стихло, я сидел на полу. Мир был прежним. Но не я.Я стал абсолютно дургим, не тем кто был до прочтения книги.

Теперь я сам был Книгой Пепла.

Я не знал всех ответов. Но я знал, где их искать.

И если кто-то когда-нибудь решит снова сжечь мой род —

я не оставлю после себя руины. Я оставлю после себя новую главу.

И даже если мне суждено будет умереть, на этом точно не закончится история, так как у меня есть свидетели.

Глава 6: Огонь Арены

Нам нужно было как-то очень сильно и громко заявить о себе, плюс нужны были деньги на содержания нового клана.

– Хочешь, чтобы о нас услышали? – спросила Варвара, закуривая самокрутку у окна.

– Нет, – я ответил. – Хочу, чтобы нас о больше не могли не слышать.

В комнате было душно. Потолок низкий, свеча коптила. На столе – карта столицы, жирными мазками размеченная на квадраты. В центре неё – порт Вольный. Частный. Один из трёх главных путей в город.

– Это безумие, – тихо сказал Кир. – Ты говоришь про центральный логистический узел. Его держит род Вельцеров. У них контракт с родом Серовых. Там десятки бойцов. Вооруженные до зубов и обученные.

– А у нас? – спросил я.

– У нас – уличные мальчишки и один старый пёс, – буркнул Кир и указал на себя.

Я положил руку на карту. Пальцы легли прямо на Вольный порт.

– У нас есть воля к победе, – сказал я. – Порт – это горло столицы. Пережмём и они задохнутся. Мы не сможем сражаться против всех. Но сможем держать их под нашим контролем.

Если мы займём его, забаррикадируем, устроим экономическую блокаду – совет кварталов вынужден будет признать нас.

Варвара молча затушила самокрутку и переглянулась с Киром. Потом кивнула.

План

На стол легли вторые карты – подземных путей, каналов, график смен, личные сведения на охрану, а также три именные свитка – с подписями тех, кого удалось подкупить.

– Главный вход – восточные ворота. Их держит смена из шести человек, сказал Кир, указывая. – Двое из них наши. Третьего мы отвлечём снаружи. Варвара, ты отвечаешь за это.

– Я устрою ложную атаку, пусть гонится за фантомом.

– Дальше – центральный склад. В нём ключ от портового сигила. Без него магические печати не снять, – добавил я. – Я иду туда сам. Со мной трое.

– Подпорки канализации – слабое место, – вставил седой кузнец, бывший тюремщик. – Я с ребятами перекрою выходы и подготовлю укрепления.

– А что насчёт сигнальных на вышках? – спросил Кир.

– Мы их усыпим, – Варвара бросила на бутылочку с неизвестной жидкостью. – Это снотворное. Одна капля, на тридцать минут. Этого нам должно хватить.

Когда всё было разложено по полочкам, я встал из-за стола.

– Сегодня ночью – мы не просто воруем порт. Мы пишем своё будущее и свою новую реальность.

Кто погибнет – никогда не будет забыт. Кто выживет – станет костяком новой эпохи. Нашей с вами эпохи, господа.

– Им всё равно, кем мы были, – сказал Кир.

– Да, – я кивнул. – Но не всё равно, кем мы станем после этой победы.

Эта ночь пахла и солью и влажностью.

Небо над портом было низким, будто гнулось под весом грядущего события.

Мы не шли – ползли, как тени. Через каналы, через мусорные проходы, под складами и мостами.

На выходе из туннеля нас встретил холодный ветер и тишина.

– Начинаем ребятки… – прошептала Варвара

Издалека вспыхнул огонь – южный квартал. Пожар. Фальшивый, для отвлечения внимания.

Пока стража бежала к дыму, мы выскользнули из темноты, как ядовитая капля.

– Дальше только вперед, – сказал я. – Кто умрёт – пусть умрёт с чувством достоинства.

Они не ждали удара. Двое охранников, что были нашими, открыли калитку. Один из них, дрожащий, прошептал:

– Мне… мне всё равно, кто вы. Только пощадите сына. Он работает в доках грузчиком, пожалейте.

Я не ответил. Просто кивнул. И тут всё вспыхнуло.

Крики. Лязг. Пыль и пламя.

Мы прошли первую линию без шума – но у склада встретили настоящую стену.

Наёмники Вельцеров – в чёрной броне, с пиками, обученные, слаженные.

– Вперёд! – крикнул Кир и метнул топор в голову одного из них.

Первый наёмник рухнул, но остальные шли как волна.

Я прорвался вперёд. Сломал одну пику. Разрезал плечо другому. Третий попал мне в бок, но кожа горела от силы Пепла – и боль стала топливом.

Мальчик, что шёл со мной – Тома, пятнадцать лет, сирота с Юга – бросился вперёд, чтобы прикрыть меня от удара. Его пронзили насквозь.

Он упал. Я поймал его.

– Зачем ты это сделал… – выдохнул я.

Он посмотрел мне в глаза. Его губы слегка дрогнули.

– Пусть… имя твоё… станет проклятьем для них…

И умер. Я опустил его тело и встал. Мои глаза горели от злости

– Сжечь каждого…– прошептал я. – Устроим им ад под ногами.

Склад пал. Врата захлопнулись. Кир замкнул цепи. Варвара вывела людей на стены. Старик-кузнец заложил большие бочки с порохом под мосты.

Я поднялся на смотровую площадку. Подо мной – город. Сотни огней. Паника.

И тишина внутри. Мы сделали это, мы захватили порт, теперь он наш на сто процентов.

Но внутри – не было радости. Только осознание:

Каждый шаг – оплачен. Каждая победа – чья-то кровь.

Ночь была уже не чёрной – она стала серой, будто порт пропитался пеплом павших в сражении воинов.

Мы держали оборону. Ворота заблокированы, магические печати деактивированы, склады полностью под нашим контролем.

Но в воздухе не было триумфа. Только усталость и тени.

– Ты знал, что так будет? – спросила Варвара, садясь рядом на ящики.

Я смотрел вперёд, на кромку горизонта, где первые отблески утра крались вдоль крыш.

– Да. Я знал

– И всё равно пошёл?

– Да. Эта цена, которую я готов был заплатить

Она замолчала. Потом добавила:

– Тома умер, не дожив до шестнадцати. Он верил в тебя. Даже когда боялся.

Я кивнул. У меня не осталось слов.

Сердце гудело, как раскалённый металл, – не от боли, а от чего-то глубже. От вины, от выбора. От того, что не остановился. Но в тот же момент осознал, что еще не одного воина предстоит потерять для достижения моей главной цели. Вернуть то, что у моего рода украли. Отобрали силой наше имя. Такую цену я готов был заплатить.

В порту пахло кровью и разлитым маслом.

Кир сидел у стены, перематывая плечо. Его мрачный взгляд был направлен не на рану, а на небо.

– Это не победа, – сказал он. – Это просто… передышка.

– Ты хочешь уйти? – спросил я.

– Хочу, – он посмотрел на меня. – Но не уйду. Потому что, если не мы, то кто поставит их на место?

Старик-оружейник молча укладывал тела погибших. Не чужих – своих. Каждый был завернут в грубую ткань. На груди – свиток с именем.

Я прошёл мимо. Он не остановил меня. Просто пробормотал:

– Одиннадцать. Это цена за одну точку на карте.

Я сжал кулаки.

– Это не точка. Это – основа. Из этих точек мы сложим мир, где такие как Тома будут жить намного дольше.

Он не ответил. Но в его взгляде промелькнуло что-то – не одобрение, не упрёк. Понимание. Глухое и тяжёлое.

Варвара принесла свиток.

– Список грузов, расписание, контракты. Город уже знает, что мы здесь.

– И как они отреагировали?

– Паника в торговых кругах. Несколько поставщиков уже направляют гонцов к совету. Ходят слухи, что тебя вызовут на… арену.

Я кивнул.

– Мы не убивали пленных, – сказала она. – Мы отнеслись с честью. Но это не изменит их страха.

– Я не хочу, чтобы они нас боялись, – ответил я. – Я хочу, чтобы они уважали и признали, что теперь в этой империи появился новый клан, с мнением которого им придётся считаться.

Когда наступило утро, тела были погребены в старой шахте под портом. На входе прибили деревянную доску и вырезали слова:

«Пепел – не конец. Это только начало.»

Мы не праздновали. Мы не пили вино и медовуху. Мы просто сидели в тишине, как солдаты, пережившие бурю, и знающие, что следующая – уже была на горизонте.

Я поднялся на самую высокую башню порта. Снизу – кипела столица.

Сверху – только я, ветер и имя, которое начинало обрастать страхом.

Пепельный. Последний из рода Волков.

Весть пришла утром. Без лишних слов, без угроз и так далее. Только знак – чёрная роза в серебряной чаше. Символ вызова по древнему обычаю знати.

Значит, решили действовать по законам крови. По старым, как сама Империя.

– Они хотят вернуть порт, – сказал Кир. – Или хотя бы сохранить своё лицо.

– А лучше и то и другое, – добавила Варвара. Она крутила нож в пальцах, будто проверяя баланс. – Но не смогут.

Мы сидели в командной комнате, между ящиками с железом и бочками провизии. Порт дышал – гудел, как огромный зверь.

Но даже здесь, внутри захваченного сердца столицы, я ощущал, как старый мир не желает сдавать свои позиции.

– Кто бросил вызов? – спросил я.

– Герман Серов, – сказал Кир. – Третий сын графа. Не последний из рода, но достаточно громкий, чтобы стать символом нашей победы.

Я молча кивнул. Серые псы… Те самые. Те, кто давно подчинили себе столицу. Те, чьё имя шепчут в переулках со страхом на губах.

Теперь они смотрят на нас. И если мы проиграем – всё рухнет.

– Где находится арена? – спросил я.

– Центральная. Та самая, где сражались ещё при Петре I. Там, где кровь аристократии впиталась в песок, – ответила Варвара.

Она улыбнулась холодно. – По правилам, на дуэль можно выйти только с символом рода. У нас его нет. Я встал.

– У нас есть пепел. Этого достаточно. Это и есть символ нашего клана, ну и я далеко не из самой последней семьи в этой Империи.

Толпа собралась очень быстро. В кварталах уже говорили, что «дикарь без герба» бросил вызов дворянину. Они не знали, кто я такой.

Они жаждали зрелищ. В мире, где жизнь дешева, а правда спрятана за деньгами – бой стал единственной искренней вещью. Как же мне было безразлично на их желания, но мне нужен был этот бой.

Старая арена выглядела, как чаша кубка. Каменные стены, символы древних кланов, потертые гербы.

Я вышел под гул голосов. Не прятался. На мне был только тёмный плащ и в руках старый меч, выкованный в подвале оружейником.

На груди знак – кусок обугленного металла с вырезанной рукой, сжимающей уголь.

– Это не герб, – сказал мне старик, передавая его. – Это обещание, что ты обязательно победишь.

Герман Серов ждал в центре. Молодой, холёный, с блестящей бронёй и мечом, на котором были вырезаны имена павших врагов от его ударов.

Он смотрел на меня, как на грязь, решившую заговорить с ним.

– Ты не достоин быть здесь, – сказал он громко. – Ты никто. Прах. Отходы истории. Твоё имя стёрто и род забыт.

Я не ответил. Потому что слова – это доспехи для слабых. А мне был нужен только один точный удар.

Старый судья зачитал правила. Трибуны арены загудели.

Клинки поднялись. И началось. Он атаковал быстро. Но я – быстрее.

Сила, которую я впитал из книги, не давала преимущества, в этом бою не было магии. Но она оттачивала разум, делала движения яснее, будто бой шёл в замедленном времени.

Каждый удар – как выбор. Каждое уклонение – как воспоминание о тех, кто пал на этой арене ранее.

Он злился. Кричал. Обзывал. Пытался провоцировать меня на эмоции. А я молчал.

Молча рвал его ритм. Молча отбивал в сторону его удары.

Он пытался бить хлесткими ударами с верху и натыкался на мои блоки.

Я решил пойти в атаку. Удар. Ещё один. Он отбивает, но каждый следующий всё не уверение и не уверение. И вот последний удар, его меч раздлился на двое, а он упал на землю

Я молчал весь бой и молча… победил.

Я стоял над ним. Меч у его горла. Толпа замерла.

– Делай, – прошипел он. – Убей. Забери мою душу. Смой кровью этот позор…

Я смотрел в его глаза. В глаза рода, что сжигал деревни, продавал людей, правил страхом.

И понял – убить его было бы слишком легко. Я опустил меч вниз.

Толпа молчала. Потом загудела. Кто-то кричал, кто-то свистел. Но я уже уходил с арены победителем.

Этот бой был не ради крови. Он был ради признания. Ради того, чтобы даже их мир понял – мы не временное пятно. Мы – новая эпоха. Когда пыль арены осела, город уже знал.

Неважно, кто шептал, кто сомневался – теперь имя Пепельного звучало не как вызов, а как ответ.

Ответ тем, кто забыл, что сила не всегда носит перстни и мундиры.

Мы вернулись в порт. Воины молчали. Усталость в лицах, кровь на доспехах. Но глаза горели.

Даже те, кто ещё недавно сомневался, теперь смотрели на меня совершенно иначе. Не как на власть. Как на – вождя, что ведёт их за собой в нужном направлении.

– Думаешь, они признают? – спросил Кир. Он стоял, опершись на стену. На щеке синяк.

– Им придётся, – сказала Варвара. – Или сгорят с остальным старым порядком.

Совет столицы собрался в тот же вечер. Семь представителей – от районов, где голодали дети, до кварталов, где золотом покрывали купала церквей.

Я стоял перед ними. Без плаща. Без символов. Только я и след от пореза на шее, оставленный Серым псом во время захвата Порта.

– Вы вышли за рамки, – сказал глава северного квартала. Лысый, с меховым воротником. – Захват порта. Убийства стражи, а потом еще и эта Дуэль…

– Я не убил его, – поправил я. – Я оставил жить. Чтобы он рассказывал, что бывает, когда люди считают себя выше остальных.

– Вы думаете, вы – власть? – спросила женщина с юга. – У вас нет древнего имени. Нет рода.